Весь этот мир

25. Весь этот мир… Ученье свет.

К вечеру Рите казалось, что ее голова просто взорвется от количества информации. Последний раз она так учила что–то перед защитой диплома. Но там она была хорошо знакома с предметом изучения, да и все было по одной теме.

Сейчас же ее интерфейс переполнился как нужными, так и совсем бесполезными значками.

Из очевидно полезных: доступный вес инвентаря/ текущий вес всего, что есть в инвентаре (потом должен наступить перевес и будет труднее двигаться); небольшое окошечко с двумя циферками, которые сейчас показывали 1/0 — общее количество текущих квестов/количество выполненных квестов, которые можно сдать; еще радовало, что изображение человечка теперь не просто открывало дополнения к интерфейсу, но и было информативным, у человечка появилась палка в руках и плащ за спиной, и весь человечек сейчас светился зеленым, только сапоги были чуть более желтоватого оттенка (так было видно, что пора чинить: зеленый — значит все отлично, красный — предмет готов покинуть своего хозяина). Еще ей очень понравилось в самом углу снизу слева отображение окружающей температуры, которую каким–то образом можно было улучшить и видеть, сколько надо в плюс или минус до комфортной. И самое лучшее — между голубой шкалой маны и золотой влияния, появилась белая шкала — опыта, где пока никаких цифр не было, так что определять можно было только на глаз, но все равно, это очень облегчало понимание, сколько нужно добрать до следующего уровня.

Из бесполезных: очень мешающая табличка показателей отношений с персонажами, всего там было 5 строчек, причем выборка их была Рите не понятна, так как были там Сэдба, Ирия, Парумбаве, Марл и Венэко. Еще под полосой влияния появилась серая полоса — чистоты. Оказывается, умереть можно, если долго не будешь мыться. Но эта информация лишь мешала наблюдать за более нужными шкалами. И еще куча всякой такой, вроде и нужной, но крайне мешающейся информации. Сейчас Рита видела больше значков, иконок, шкал и надписей, чем стандартной картинки. И это очень раздражало.

Она хотела спросить у Нянгорца, что с этим делать, но тот, вдруг кинул взгляд на часы, побледнел, эмпатия подсказала Рите, что очень занервничал, быстро пробормотал извинение и убежал куда–то на кухню.

Рита быстро кинула взгляд на часы у себя в интерфейсе. Хоть она и не понимала, сколько времени на странных часах в таверне, но для нее было 9:28, плюс–минус минута. Значит, полдесятого вечера жители Салаба Вэ меняют облик.

Оставался вопрос — что ей делать дальше? Сэдба говорил, что еще Нянгорец должен был рассказать о монстрах и окружающем мире. Но, видимо, трактирщик не успел до превращения. Может, он в каком–то другом виде к ней придет?

Но, в ожидании Нянгорца она решила все–таки разобраться с ненужными данными на основном виде интерфейса. И, в итоге, через пару минут попыток, она радостно выдохнула, поняв, что все ненужное можно перенести в дополнительные данные, это все исчезало из основного обзора и появлялось, когда она наводилась на значок человечка.

Теперь перед глазами маячило только самое нужное.

— Ты можешь не очень нужное вообще делать практически прозрачным, — Ирия уже сидела там, где до этого трактирщик. Она подперла подбородок кулаком и, с улыбкой, наблюдала за Ритой. — Мне вообще все мешает. Да и не очень–то мне данные мира нужны тут, в Салаба Вэ.

— Как это сделать? — поинтересовалась Рита.

— Просто надо об этом подумать. И все.

Рите показалась, что она даже покраснела от напряжения, стараясь мысленно приглушить все обозначения. Она даже удивилась, когда у нее вышло сделать их чуть менее яркими и слегка прозрачными.

— А где Нянгорец? — добившись небольшого, но все же результата, решила уточнить Рита.

— У себя, на кухне, — сообщила Ирия. — Только сомневаюсь, что к тебе выйдет. Он в своем втором облике мало перед кем показывается.

— Но он же должен был мне еще много чего рассказать…

— Папа немного не рассчитал силы Нянгорца, — засмеялась сестренка Сэпта. — И сам это понял, но, видимо, чтобы не показывать перед тобой сей конфуз, оставил мне вечером записку, так что теперь я буду тебе рассказывать. Итак?

— Не понимаю, что надо ответить…

— Что я должна поведать об этом странном, но скучном мире?

— С интерфейсом… извини, со взаимодействием с миром, вроде, мы с Нянгорцем разобрались. Остались монстры и остальной окружающий мир.

— Ты иногда забавно говоришь, — засмеялась Ирия. — Мне нравится! Интерфейс… — она словно пробовала слово на вкус и оценивала его качества. — Да, пожалуй, запомню. Но вот, монстрами называть обитателей мира как–то язык не повернется. Они не плохие, просто их мир задумал такими, что сразу в бой бросаются. А про остальное… Ты знаешь, какие интересные беседы бывают с цветами?

— Я только с волком разговаривала, — несчастным голосом протянула Рита. Тут что, и цветы говорящие?

— Надо же! А со мной животные не говорят. Кажется, иногда, разве что, собаки. Я веду беседы с цветами да деревьями. Жаль лишь, что ночью они спят и не особо разговорчивы. Думаю — они могли бы мне много рассказать. Тебе что–то непонятно?

Видимо, на последний вопрос ее спровоцировал несчастный вид Риты. И той, действительно был непонятен один вопрос. Что из того, о чем говорит Ирия, действительно есть, а что — реальность только для нее. Но, вслух она произнесла совершенно другое:

— Нет, все понятно.

— Это отлично. Но я отошла немного от темы, — Ирия, вдруг, нахмурилась. — А что за тема была? — она смущенно улыбнулась.

— Все, что может быть мне полезно знать про монстров, вернее, про возможных противников и вообще все, что нужно знать про окружающий мир.

— Точно! Тогда, слушай…

К полночи у Риты закрывались глаза, но она узнала, что монстры бывают не просто агрессивными или не агрессивными, а есть целая шкала агрессии из десяти пунктов, которая становится видна при определенном уровне Восприятия. Какое же нужно количество в пунктах восприятия, Ирия, сколько не морщила лоб, не вспомнила. При самом низком значении агрессии моб не сагрится, даже, если ты будешь его долго и упорно бить, при максимальном, наоборот — помчится тебя бить с любого расстояния, стоит только тебя заметить.

Также у них, как и у людей есть различные характеристики, от них зависит сложность боя с данным видом монстров. Это тоже можно увидеть, но это уже зависит не только от значения Восприятия. Тут опять знаний Ирии не хватало. Явно про Характеристики Нянгорец знал лучше.

Еще некоторые мобы обладают навыками, убив их можно было получить кристалл с этим навыком. Но вероятность выпадения была крайне мала. И опять же, какие навыки у противника, можно увидеть при неком значении Восприятия и чего–то еще.

В общем — хочешь о противнике знать все, качай Восприятие и что–то там пока не известное. Про что–то там Рита решила утром все же уточнить у Нянгорца.

Кроме всего этого, Ирия рассказала, что у мобов есть ареал обитания, то есть территория, на которой, они, обычно, находятся и именно там они возрождаются. Но, что интересно, в отличие от игр, монстры могли мигрировать на другие территории и, даже, менять места возрождения. Причины того, что так может произойти — тоже весьма непонятны.

Кроме мобов животных есть огромное количество других видов. И живых, и не живых. Степень разумности тоже огромна. От скелетов, которые не обладают своим мозгом и просто выполняют указания призывателя, до гуманоидных существ, которые, порой, более разумны, чем люди.

Но, на территории Салаба Вэ обитали только мобы в виде различных животных. Ирия сказала, что степень их мышления как у обычных зверей. Рита тут же вспомнила волка, которому она отдавала мясо. И этот волк точно обладал более высоким умом, чем другие мобы.

— Все, стоп… — прервала Рита Ирию, с завистью глядя на Крыса, уснувшего на столе, в обнимку с недогрызенным сухариком. — А то я усну прямо тут, сидя на стуле. У меня мозг сейчас одновременно взорвется от количества информации и отключится от усталости.

— Это странно, ты же не на перепутье богов. Так что не может такого случится одновременно.

— Я образно говорила…

Рита еще хотела поинтересоваться, что за перепутье такое, но Ирия резко встала и, буквально, ускакала на кухню Нянгорца и, вернувшись почти моментально, поставила перед ней чашку с густым темно–зеленым напитком и очень странным запахом. Словно смешали мяту, кетчуп, соленый огурец, селедку и банан. Отвратительный был запах. Даже Крыс во сне недовольно пошевелил носиком и, вместе с сухарем, перевернулся в другую сторону от чашки.

— Что за мерзость? — сморщилась Рита.

— Это не мерзость! — радостно сообщила Ирия. — Это Мерь. Напиток из разных трав. Мерь прогоняет сон, только злоупотреблять нельзя, а то в голове поселятся Тирти. Так что пей.

— Может, я спасть пойду? — запах из чашки упорно вызывал тошноту. И непонятные Тирти тоже не радовали.

— Пей. На вкус лучше, чем на запах. Как будто туман пьешь.

— Туман нельзя пить, — заметила Рита, зажала нос двумя пальцами и осторожно отпила странную жижу. Ирия не обманула, на вкус оказалось вполне терпимо, появилась ассоциация с лекарством от кашля, консистенцией как кисель.

— Почему вы все так говорите? Если выйти на улицу, когда утро только занимается, бывает такой густой туман, что его можно собрать в ладони и пить! — и глаза при этом такие несчастные, что совсем переубеждать не хочется.

— Может, я, просто, никогда не пробовала, поэтому думала, что нельзя? — Рита, как здравомыслящий человек, понимала, что это глупость, но хотелось хоть как–то поддержать Ирию. Ведь, если подумать, живя только ночью, да еще в окружении одних мужчин, из которых бОльшая часть ночью превращается непонятно во что — странно, что вообще разум сохранила хоть какой–то.

— Обязательно попробуй! — радость была такой неподдельной, что ради этого стоило еще пару раз произнести такую незначительную ложь.

А спать действительно расхотелось уже на половине чашки, но Рита мужественно допила гадость до конца.

— Я готова учиться дальше! — известила она, громко опуская пустую посуду на стол. К тому же странный напиток давал не только ощущение бодрости, но и бафф:

«Получен бафф «Второе дыхание»

Бафф «Второе дыхание»

5 уровень

Откладывает желание сна на 24 часа.

Выносливость +3 на 24 часа

При употреблении чаще, чем 1 раз в неделю вызывает привыкание

При употреблении чаще, чем 1 раз в 3 дня вызывает ментальные нарушения

Бафф снимается при засыпании.

«Интересно, можно ли это назвать наркотиком?», но мысль быстро ушла на второй план, так как сейчас главным было слушать.

Радостная Ирия, перемежая рассказы обо всех ближайших территориях лирическими отступлениями, до утра загружала Риту информацией. Важной, и не особо. Самое главное было — что горы отделяют Салаба Вэ от территорий остального народа Нарян. Именно там есть ущелье, через которое они и придут. По поводу осторожного вопроса — может там можно устроить засаду, Ирия горестно вздохнула, что не получится, ведь их территория заканчивается не у самого подножия гор, а чуть раньше.

Когда часы Ритиного интерфейса показали, что до шести утра осталось чуть меньше десяти минут, Ирия резко оборвала рассказ о реке Тыя, тем, что ее течение два раза в неделю меняется с ледяного на горячее.

— Мне пора, — тихо сообщила она, медленно поднимаясь с ковра у камина, куда они переместились, когда от сидения уже у Риты онемело все тело.

— Почему так рано? Ведь меньше полусуток прошло.

— Тем, у кого человеческий облик проявляется ночью, повезло поменьше, ведь их время короче, — грустно улыбнулась Ирия, потом резко сделала шаг к тоже поднявшейся на ноги Рите, и крепко обняла ее. — Спасибо, что хочешь спасти нас с братом! — выпалила она, отпустила объятия, еле заметно чмокнула в щеку, и очень быстро пошла к выходу.

— Я очень постараюсь! — крикнула ей вслед Рита, но осталась не уверена, что была услышана.

Это был первый раз, когда она оказалась в нижнем зале трактира в те минуты, когда вся деревня меняла облик. Как бы Рите не хотелось увидеть, каким образом это происходит, ей было понятно — это слишком личное, даже интимное. Но вокруг сейчас было столь тихо, что было слышно, как потрескивает догорающий огонь в камине. Не так много времени прошло, как все существование Риты перевернулось с ног на голову, а казалось, что той, прежней жизни словно и не было, отдаваясь в глубине души грустным ностальгическим воспоминанием.

— Извини, что бросил тебя вчера вечером, — голос Нянгорца оторвал от рассматривания огня. Рита повернулась, когда трактирщик поднял пустую чашку со стола. — Ирия тебя своим волшебным чаем напоила? — в голосе прозвучала усмешка.

— Да, после него бодрость появляется, и спать не хочется.

— Ты, главное, не переборщи. Да и в принципе, будь аккуратна с тем, что Ирия предлагает. У нее иногда странные смеси выходят.

— Она поэтому такая…? — не решилась добавить слово «странная», Рита.

— Нет, скорее то, что напитки необычные получаются, это из–за того, что она необычная, — легко заменил неугодное слово сам Нянгорец.

Крыс, проигнорировав, что за окном еще темно, проснулся, лишь услышав голос трактирщика. Как всегда, его больше всего интересовал завтрак.

— Думаю, нам надо сходить умыться сначала, а потом уже про завтрак спрашивать, — заметила ему Рита.

— Да, все равно подавать еду начну только через час, — заметил Нянгорец. — И еще — если надо умыться, то тебе сейчас придется за комнату заплатить, вместе с помывочной. Но зато вечером об этом думать не придется. Шесть серебряных и десять медных — и еще в дорогу на сегодня еды соберу.

Рита пробормотала что–то про жадных людей, которые совсем не ценят спасителей жителей деревни, но нужное количество монет отсыпала, тут же отправившись наверх. Крыс, дожевывая сухарик, с которым не расставался ночью во сне, быстро потрусил за ней.