Ветер и пустота

До реки оставался всего день езды. По прибытии они будут следовать реке, пока не достигнут ближайшего города. Затем они собирались сесть в лодку, чтобы их доставили к северному морю, где они найдут корабль на остров клинков.

Пока Морико готовила, Рю сел и снова попытался найти Безымянного. Это не было сложной задачей. Безымянный испускал больше энергии, чем кто-либо, кого Рю когда-либо встречал, и он не пытался сдержать ее. Он был подобен яркому свету, сияющему в темноте чувств Рю. Сегодня вечером мало что изменилось. Безымянный продолжал следовать за ними и даже немного нагонял. Рю и Морико ехали на своих лошадях так быстро, как могли, но Безымянный был быстрее.

Рю не слишком беспокоило расстояние между ними. Были дни, когда они выигрывали, и несколько дней они проигрывали, но в целом и охотник, и жертва оставались на одинаковом расстоянии друг от друга. Рю пытался понять, как Безымянный мог так легко их выслеживать. На всякий случай, два дня назад Рю повернул еще дальше на запад. Это означало дополнительное расстояние до реки, но он надеялся, что это задержит их погоню. Однако в ту ночь, когда Рю использовал чувство, чтобы найти Безымянного, он был прямо за ними, на таком же расстоянии, на котором всегда находился. Независимо от того, в какую сторону они ехали, Безымянный всегда следовал за ними.

Сегодня вечером вместо того, чтобы сосредоточиться на Безымянном, Рю сосредоточился на пространстве, окружающем охотника. Это было трудно, поскольку его внимание все время возвращалось к Безымянному и его энергии, как мотылек к свету. Но должен был быть кто-то еще, он просто не мог почувствовать их так близко к Безымянному. Снова и снова его внимание возвращалось к Безымянному, и он снова пытался отвлечься. Когда он нашел то, что искал, он был удивлен. У человека, которого он нашел, было мало силы, но Рю чувствовал, как от него далеко и широко исходили нити чувства. Рю знал, что происходило.

Он вернулся в себя, открыл глаза и посмотрел на Морико. На его лице была улыбка, и Морико увидела, что он кое-что понял.

— Что такое?

Рю склонился ближе.

— Мы знаем, что охотники всегда путешествуют парами. Это всегда было правдой. Но ты никогда не говорила о напарнике Безымянного.

Морико сморщилась, как будто никогда и не думала о таком.

— Мне и в голову такое не приходило, но, если подумать, я не видела его с напарником ни разу.

Она закрыла глаза, представила сцену между собой и Безымянным, когда она чуть не умерла. Сколько людей было вокруг в тот день? Безымянный был в центре круга, и если бы с ним был напарник, охотников было бы нечетное количество. Память Морико была далека от совершенства, но воспоминания о том дне навсегда остались с ней. Она была уверена, что в кругу было десять охотников. Она проверила другие свои воспоминания о лидере азарианцев, и, какими бы слабыми они ни были, она не могла вспомнить его с другим мужчиной или женщиной в качестве его напарника. Она покачала головой.

— Я не помню, чтобы у него когда-либо был напарник. При мне он был один.

— И все же, думаю, что знаю, как он нас отслеживает, — сказал Рю. — Ты говорила, что в азарианской культуре среди охотников всегда есть воин и ищейка.

Морико кивнула.

Рю продолжил:

— Я не знаю, являются ли они напарниками в том смысле, который мы привыкли видеть, но разве не логично, что у лучшего воина в паре лучшая ищейка?

— Возможно. Но кто это?

— Я не знаю, кто он, но могу сказать это. С Безымянным один человек, и у него есть способность чувствовать на расстоянии, как и у меня. Он держится на приличном расстоянии от Безымянного, но я думаю, это только из-за того, насколько силен Безымянный. Он — причина, по которой Безымянный всегда может выследить нас, независимо от того, каким путем мы едем.

Морико бросила на Рю взгляд, который он не смог понять.

— У тебя есть идея, и она вряд ли мне понравится.

Рю усмехнулся и покачал головой.

— Не понравится.

* * *

Морико не могла поверить, что она согласилась на это. Два дня назад, когда Рю описал ей идею, она показалась хорошей. Суть была проста. Рю будет отвлекать внимание, уводя Безымянного от человека, который был его ищейкой. У Рю будет шанс сразиться с Безымянным, и многие их проблемы могли быть решены одним решительным действием.

Этот решительный шаг понравился Морико. Она устала бегать с места на место, пытаясь понять, что делать. Вместо этого они будут атаковать свою проблему и покончат с ней.

Но сейчас, в процессе выполнения плана, Морико не была так уверена. Сомнения охватили ее разум. Она не беспокоилась об отслеживании и убийстве цели. Она была невидимой, и если она была умной, охотник никогда даже не узнает, что она там. Но она волновалась за Рю. Он был силен, сильнее, чем она когда-либо видела, но она не могла не думать, что ему не хватит сил для боя с Безымянным.

Она возражала, но этого не хватило, чтобы изменить курс их действий. План стал реальностью.

Морико выбросила эти мысли из головы. То, что было сделано, было сделано, и они взяли курс, откуда не было возврата. Они были подготовлены настолько, насколько могли. Оставалось только довериться их навыкам и надеяться на лучшее.

Они остановились рядом с ревущими берегами реки на два дня, тренируясь, ведя себя так, как будто им все равно. Каждую ночь Рю искал чувством и подтверждал, что Безымянный и его партнер продолжали приближаться.

Когда солнце село в тот вечер, Рю в последний раз направил чувство. Их планы были составлены, и пути назад не было. Безымянный находился всего в трех лигах от них и будет тут, когда луна поднимется высоко. Морико подавляла волнение. Это у Рю была более сложная задача. В ту ночь они напряженно следили, Рю почти постоянно находился в медитативной позе. Чтобы план сработал, он должен был сообщить Морико, где будет напарник Безымянного. И они ждали, когда охотники разделятся. Рю был уверен, что Безымянный не поведет в бой своего напарника. Он не стал бы рисковать своей ищейкой.

Как только Безымянный и его напарник разошлись, Рю дал Морико направление. Пока она была близко, этого было достаточно. Вблизи Морико сможет сама почувствовать этого человека.

Морико кралась сквозь кусты. Луна тускло светила, отбрасывала темные тени, пока облака неслись над головой. Ее продвижение было медленным. Если охотник был одним из лучших ищеек азарианцев, он чутко воспринимал все вокруг. Морико держалась с подветренной стороны от охотника, двигаясь так медленно, что даже трава не шуршала. Ее мускулы горели, но она игнорировала это.

Она чувствовала человека, которого преследовала. Его чувство тянулось вдаль, и она знала, что он собирал больше информации, чем она могла себе представить. Но щупальца его чувства скользнули по ней, не заметив, и это все, что имело значение. Несмотря на все свои знания, он не предвидел приближения собственной смерти.

Морико приближалась, и стало видно мужчину, на которого она охотилась. Он был стариком. Она вдруг помедлила. Она могла его убить, но старые люди заслуживали уважения. Убивать его без предупреждения почему-то казалось неправильным. Он должен умереть, но с честью.

Она вытащила меч, сталь зазвенела, покидая ножны, рассекая ночной воздух. Старик вздрогнул, встал и обернулся. Он повернулся к Морико с выражением безмятежности на лице.

— Пустота наконец-то пришла за мной, — сказал он с улыбкой на лице.

Морико нахмурилась. Слова старика не имели для нее смысла.

— Вы знаете, почему я здесь.

Старик кивнул.

— Да, я уже давно видел, как ты придешь. Я пытался его предупредить, но он не слушал. Ты та, кто принесет смерть всем нам.

Морико была сбита с толку, но слова эхом отдавались в ее голове, и она не могла их отпустить. О чем говорил старик? Он каким-то образом видел будущее?

Старик, казалось, мог заглянуть в ее мысли.

— Нет, я не вижу будущего и никому не желаю этого проклятия. Но я могу видеть, как следуют события, и я вижу, как этот мир продолжает вращаться день за днем. Чтобы увидеть, что произойдет, не требуется дар ясновидения. Я предупреждал его, но он не слушал.

Слова старика подорвали уверенность Морико, но она пришла с целью, и ничто не могло сбить ее.

— У вас несколько минут. Прощайтесь с жизнью.

Старик улыбнулся.

— Спасибо за доброту. Ты проявила ее, но я всегда был спокоен. Мне этого мира всегда хватало. Делай то, что пришла сделать.

Старик широко раскинул руки, открываясь для атаки Морико. Она подозревала ловушку, но ее чувство ничего не выдало. Мужчина позволял ей ударить его. Она медлила лишь миг, а потом бросилась вперед. Ее меч взлетел. Старик не пошевелился, и меч чисто рассек его.

Морико не была уверена, но ей показалось, что старик прошептал, пока его голова падала с плеч:

— Красивый удар.

Морико не хотела признавать, как встреча со стариком потрясла ее. Она вытерла меч и убрала его в ножны. У нее были две лошади, и следующие шаги в плане были ясными. Она забралась на лошадь и поехала прочь.

* * *

Рю ждал на берегу реки. Они были всего в нескольких днях от слияния крупнейших рек Королевства, и здесь ручей, берущий начало в горах Северного Королевства, превращался в быструю и мощную реку. Там, где он стоял, река размывала берега большее количество жизней, чем Рю мог вообразить, прокладывая себе путь глубоко в земле. Обрыв был в три или четыре раза больше его роста, и если случится худшее, Рю планировал совершить этот прыжок. Вода была темной и быстрой, но все же менее опасной, чем клинок Безымянного. Он не умрет. Не здесь. Не сегодня ночью.

Странная смесь волнения и возбуждения пробежала по его телу. Он всегда чувствовал, насколько сильным был Безымянный, даже когда он был на острове. Встреча лицом к лицу с такой силой заставляла его нервничать. Раньше ему приходилось драться с сильными противниками, но не с такими. Как бы он ни пытался выбросить эту мысль из головы, Рю был уверен, что Безымянный был сильнее, чем он.

И это взволновало его. Он вспомнил разговор, который когда-то был у них с Морико. Она сказала ему, что не была по-настоящему живой, пока не сталкивалась с противником сильнее ее. Тогда Рю не согласился. Он хотел верить, что в жизни было нечто большее, чем победа над следующим сильнейшим противником. Но, стоя на берегу реки, он не был так уверен. Его кровь кипела, и все чувства обострились. Он должен был признать, что ему не терпелось встретиться с человеком, который появился на его пути.

В любом случае, сегодня вечером будет результат. Как только Морико убьет человека, который следил за ними, уйти от Безымянного станет намного проще. Рю надеялся, что сегодня он сможет победить Безымянного, но сомнения были. Его основной целью было жить и отвлекать Безымянного на время, чтобы Морико успела закончить свою работу. Ему все еще нужно было вернуться на остров. Единственной надеждой для Королевства было возвращение клинков ночи.

Мысли Рю были прерваны, когда он почувствовал приближение Безымянного. В любой момент он мог перебраться через последний небольшой холм, разделяющий их. Он очень хотел увидеть человека, который все изменил для Королевства. Морико описывала его страшным, и Рю было любопытно посмотреть, как окажется в действительности.

Когда Безымянный, наконец, взошел на холм, Рю чуть не рассмеялся. Морико преуменьшила качества Безымянного. Орочи был большим, но этот человек был великаном, и Рю не видел на нем ни капли жира. На нем не было ничего, кроме рваной рубашки и штанов, и они выглядели так, словно были готовы слететь с него в любой момент.

Второе, что заметил Рю, — это то, как он двигался. Несмотря на свои размеры, мужчина двигался как кошка, его тело всегда было идеально сбалансировано. Сердце Рю бешено колотилось. Он понимал, что никогда раньше не сталкивался с таким противником, как Безымянный; но теперь он убедился в этом. Мужчина был таким большим, что это было почти шуткой.

Рю стоял на месте, борясь с желанием прыгнуть в реку. Каким бы напуганным он ни был, он должен был оставаться.

Безымянный замер в пяти шагах от Рю. Они смотрели друг на друга, оценивая перед боем.

Когда Безымянный заговорил, Рю удивило, что его голос был мягким:

— Это ты причинил нам столько проблем. Ты не выглядишь грозно.

Рю посмотрел на Безымянного. Мужчина был на две головы выше него.

— Пожалуй, так.

— Где девчонка?

— Ушла.

Безымянный склонил голову.

— Я тебе не верю. Твои люди не ценят честность.

Рю смотрел на него.

— Я ценю. Это наш бой этой ночью.

Они стояли в тишине пару мгновений, и Безымянный кивнул.

— Хорошо. Никаких игр?

Рю занял стойку.

— Никаких игр.

Рю мгновенно слился с потоком энергии, впустил ее в себя, втянул в свое тело. Он не мог осторожничать в этом бою. Они бросятся друг на друга со всем, что у них было. Рю одобрял это. Так и должны биться воины.

Безымянный стал действовать, но Рю был готов. Он почувствовал атаку и ее жестокость. Он тоже бросился вперед, и их мечи встретились в лунной ночь.

Рю не удивлялся тому, насколько быстро Безымянный двигался, но это казалось невозможным, когда видел это сам. Мужчина был настолько большим, что казалось, что его тело не могло быть таким быстрым. Три раза они пронеслись мимо друг друга, уклоняясь, а затем их мечи встретились.

Рю сохранял равновесие, и его удар был правильным, но Безымянный был намного сильнее, чем он. Удар отбросил Рю на несколько шагов, и его ноги быстро перемещались, чтобы он мог оставаться на них. Безымянный не дал ему шанса оправиться, и снова в ночи застучали мечи.

Рю бил низко. Он был ближе к земле и надеялся лишить Безымянного равновесия. Но Безымянный двигался вне досягаемости его клинка, пытаясь ударить Рю сверху. Рю приходилось отскакивать, или он получил бы мечом по макушке.

Два воина на миг разошлись, и Рю подавил желание улыбнуться. Он никогда не встречал такого мечника, как Безымянный. Он был силен, быстр и умен, и он не совершал ошибок, которые часто означали смерть на поле боя. Рю не знал, как падет Безымянный, но он хотел попытаться выяснить это.

Безымянный, казалось, чувствовал то же самое, и они снова столкнулись. На этот раз Рю попытался проникнуть под защиту Безымянного. Он был меньше ростом и надеялся наказать Безымянного схваткой на мечах вблизи, в которой он не мог использовать всю силу рук. Безымянный направил меч к Рю, и он отразил клинок высоко, позволил ему съехать по его клинку за него.

Рю проник под защиту Безымянного и ударил коленом в живот противника. Он не ожидал, что попадет по стене, но колено сказало ему, что у Безымянного не было слабости в животе. Удар попал в цель, даже если в результате Безымянный сделал лишь полшага назад.

Рю не давал Безымянному отодвинуться. Он повернулся и ударил локтем по животу Безымянного. Его локоть подтвердил то, что он ощутил коленом: на теле Безымянного не было мягких мест. Рю увидел шанс, когда Безымянный сделал еще шаг назад. Он опустил плечо и провел мечом перед собой. Безымянный смог отпрянуть и избежать глубокой раны на груди. Меч Рю лишь задел немного кожу Безымянного, но это не могло убить, и Безымянный использовал момент, чтобы отпрянуть, и опустил меч в защите.

Было близко, но Рю не собирался рисковать. Он знал, что Безымянный через миг использует силу, и отскочил, защищаясь.

Два противника двигались по кругу, следя друг за другом. Рю попытался набрать больше энергии, пока Безымянный атаковал. И атака, и защита были хорошими, но Безымянный все еще был быстрее, чем Рю. Возможно, лишь на волосок, но эта дополнительная скорость была пропастью, которую Рю не мог преодолеть. Рю понял это, пока продолжал отступать на шаг за шагом. Расстояние было его единственной защитой.

Безымянный подошел к нему, и Рю ощущал приближающийся удар, но ничего не мог с этим поделать. Он попытался сместиться, чтобы меньше пострадать от удара, но больше ничего не мог сделать. Он отлетел и на миг он подумал, что сможет остаться на ногах, но понял, что это будет ошибкой. Ему потребовалось бы мгновение, чтобы восстановить равновесие, и в этот момент Безымянный нанес бы удар. Безымянный неумолимо преследовал его.

Вместо этого Рю позволил себе упасть. Безымянный попытался ударить его по голове, но Рю кувыркнулся, и меч пролетел над головой. Рю вскочил и поднял меч, крепко его сжал. Безымянный, должно быть, вовремя почувствовал это, потому что его тело уже реагировало. Он мог просто отклонить атаку своим более коротким клинком, но теперь он потерял равновесие.

Рю собрал всю свою энергию и бросился на Безымянного. На мгновение у него было преимущество, и он использовал его изо всех сил. Его меч рассек воздух, искал плоть Безымянного. Но, несмотря на всю скорость Рю, этого все равно было недостаточно. Безымянный был лишь немного быстрее, и за несколько ударов сердца он снова восстановил равновесие.

После еще одной атаки два воина разделились. Рю быстро выматывался. Он брал много энергии, но тут же тратил ее. Он посмотрел на Безымянного и увидел, что большой воин тоже сильно вспотел. Это было хорошо. По крайней мере, он заставлял охотника мучиться.

Безымянный тоже искал возможность перевести дух, и Рю был более чем готов позволить ему это.

— Твоя сила замечательна. Я никогда не дрался с таким сильным человеком, как ты. Я ошибся, не убив тебя раньше. Я не буду снова тебя недооценивать.

Рю посмотрел на Безымянного, и его охватило странное чувство гордости и тепла.

— Спасибо. Но я все еще не так быстр, как ты, — в его голосе не было разочарования. Он просто констатировал факт. Оба они были экспертами, и оба могли признать правду.

Безымянный кивнул.

— Ты не так быстр, но когда исход битвы будет решен, разница будет минимальной.

Рю соображал. Он не думал, что сможет выиграть, и как бы он ни хотел закончить бой здесь, он сомневался, что сможет. Ему все еще нужно было стать сильнее. И прямо сейчас Безымянный был между ним и рекой.

Рю поклонился Безымянному.

— Дуэль была благородной.

Он не дал Безымянному время понять, что происходило. Он бросился на Безымянного, призвав всю энергию, которую мог. Безымянный был готов, но Рю ожидал это. Они пронеслись мимо друг друга трижды, и Рю увидел шанс, который искал. Он добрался до места, где был ближе к реке, и с силой нанес удар по Безымянному. Безымянный отступил, и это дало Рю момент, в котором он нуждался.

Рю повернулся, вложил меч в ножны и помчался к реке. Он прыгнул, рухнул в ледяную воду. Он поплыл вниз по течению, и ему удалось повернуться против течения и увидеть силуэт Безымянного на фоне луны, временно лишенного добычи.

ГЛАВА 21

Безымянный смотрел, как Рю уплывал по реке. Он пару мгновений подумывал погнаться за ним, но не стал этого делать. Поток был быстрым, и хоть Безымянный мог справиться с рекой, это потребовало бы больше усилий, чем стоило. Бой с юным мечником ему понравился больше, чем он хотел признать, и он не хотел, чтобы бой так быстро кончился. Он был охотником внутри, и он нашел самую опасную добычу в своей жизни. Он хотел насладиться боем с ней.

А еще Безымянный переживал, что не найдет старика. Старик помогал ему, потому что это требовалось, но Безымянный был уверен, что, если представится шанс, старик убежит. Но ему нужна была помощь старика в поиске клинков ночи.

Убрав меч в ножны, Безымянный пошел к старику. Он оставил его на безопасном расстоянии. Он не знал, как далеко могли ощущать два клинка ночи, но ему нужно было забрать старика из опасности.

Беспокойство начало нарастать, когда он подошел к тому месту, где расстался со стариком. Хотя его ищейка не оставлял особого присутствия, Безымянный думал, что он уже должен был почувствовать его. Его первой мыслью было то, что старик все-таки сбежал. Это удивило Безымянного. Он знал, что у старика не было желания служить ему, но в то же время он знал, что Безымянный ушел ненадолго. Убежать с таким небольшим отрывом было смелым шагом.

Но когда он подошел ближе, в его голове зародилось подозрение; и с каждым шагом подозрение все глубже и глубже проникало в его сердце. Он был глуп и снова недооценил клинков ночи. Как он мог быть таким слепым?

Еще через несколько шагов Безымянный побежал на полной скорости, все более уверенный в том, что он найдет. Когда он добрался до тела старика, его опасения подтвердились. У старика была улыбка на лице, и он встретил смерть, как старого друга. Его голова была чисто и с силой отрублена от тела. Безымянный сначала подумал, что это была хотя бы чистая смерть. Он не сомневался, что его спутник умер быстро и безболезненно.

Он был удивлен тем, сколько эмоций он испытал из-за смерти старика. Он мало заботился о нем, когда был жив, но почему-то его смерть, произошедшая прямо у него под носом, была невыносима для Безымянного. Горе, гнев и смятение бушевали в его голове, борясь за власть.

Гнев победил. Раскаленный добела гнев опустился в живот, слезы лились по его щекам, обжигая лицо. Мало того, что клинки ночи убили так много его братьев и сестер, мешали каждому его шагу, так они еще и убили его напарника у него под носом. Безымянный не сомневался, что таким был их план с самого начала. Мальчик отвлекал его. Он не боролся за победу, просто дал девушке достаточно времени, чтобы подкрасться к старику и отрубить ему голову. Хотя небольшая, безмолвная часть Безымянного понимала, что это было блестящее решение, большая часть его возмущалась их наглостью. Разве они не понимали, что он был сильнее них? Разве они не знали, что их ждала смерть?

Безымянный упал на колени рядом с телом старика. Все мысли вылетели из его головы, сменились лишь потоком гнева. На несколько мгновений он потерял рассудок и кричал в небо, чтобы весь мир узнал о его гневе.

* * *

Когда Безымянный проснулся, солнце уже встало над горизонтом. Он ошеломленно огляделся, вспомнил события прошлого вечера. Гнев, горе и смятение боролись в его голове, но уже не так сильно. Вместо этого Безымянный больше всего чувствовал пустоту, отсутствие цели или направления. До прошлой ночи его цель казалась ясной, а путь — прямым. Его единственной целью была охота на клинков ночи, но теперь, когда они ушли, он не знал, что делать дальше.

Он мог продолжить охоту. Если его предположение было верным, два клинка ночи спланировали это и, скорее всего, встретятся в деревне ниже по течению. Безымянный мог догнать их, выбрав тропу у ближайшей деревни. Но он не совершит той же ошибки, еще раз недооценив свою жертву. Они продолжали ускользать от него, и хотя Безымянный был сильнее любого из них, он не был уверен, что был сильнее их обоих. Он также подозревал, что хотя бы один из них мог использовать свой дар на расстоянии, как старик. Безымянный не мог придумать другого способа обнаружить старика. Безымянный был охотником, который раньше преследовал опасную дичь, и он знал, что иногда наступает момент, когда охотник становится жертвой. Он боялся, что, если он будет преследовать двух клинков ночи дальше, эта судьба постигнет его.

Безымянный посмотрел на тело старика и решил, что первым делом он должен отправить его в последний путь. Рядом была небольшая роща деревьев, и Безымянный быстро расправился с несколькими деревцами. Он образовал костер, намного больший, чем тот, который он развел для двух своих собратьев, погибших несколько дней назад. Ему не всегда нравился старик, но его дар был уникальным, и он хорошо служил кланам. Без его помощи битва в Трех сестрах была бы гораздо более кровопролитной. С сильной защитой Трех Королевств без старика они, возможно, не победили бы. Именно его знание позиций армий Трех Королевств позволило им одержать победу. Безымянный считал, что он заслужил почетные проводы.

Работа заняла все утро, но когда она закончилась, гора сухих дров была в половину роста Безымянного. Он осторожно положил старика на хворост и несколько мгновений сидел в безмолвной медитации, почитая воспоминания о нем и его поступки.

Когда он закончил, Безымянный с первого раза зажег огонь. Огонь разгорался медленно, но потом вспыхнул. Безымянный сделал несколько шагов назад, наблюдая, как горят дерево и тело, жизнь возвращается туда, откуда она прибыла. Он наблюдал со странным чувством отстраненности, как будто его разум был наполовину там, а наполовину где-то еще, блуждал путями, по которым его сознание не могло пройти.

Огонь догорел, когда солнце было низко в небе. Безымянный почувствовал облегчение, словно с его плеч сняли бремя. Он понял, что его работа была пока что выполнена. Он не мог преследовать клинков ночи с какой-либо надеждой на успех, но даже если они сбежали, он не был уверен, что они были такой проблемой, как он думал. Безымянный знал, что были и другие клинки ночи, слышал об острове далеко на севере. Но он знал лишь, что они давно отдалились от Трех Королевств. В холодном свете дня Безымянный понял, что им не было смысла возвращаться.

Народ был куда важнее. Он и старик путешествовали, и старик рассказывал о том, что происходило вокруг. Народ быстро распространялся, как и требовал от них план. Но, хоть они двигались быстро, испытания и сложности все же попадались им. Кланы потеряли слишком много хороших людей, придя на эту землю, и хотя они стали сильнее, им по-прежнему нужна была вся помощь, которую они могли получить.

Безымянный подумал о времени, когда он был намного моложе, когда еще не так много увидел и испытал. Он думал, как он бродил по земле, переходя от клана к клану, пытаясь помочь им, насколько это было возможно. Легкий намек на улыбку появился на его губах. Это были долгие и изнурительные дни, но без тревог этих лет. Он просто переходил с места на место, делая все, что мог, двигаясь дальше, когда в нем больше не нуждались.

Он понял, что вполне мог снова пережить те дни. Он был из демонов, и хотя какое-то время он возглавлял кланы, теперь это время прошло. Его обязанностью было больше не руководить, а служить.

Чем больше он думал об этой идее, тем больше в ней было достоинств. Он хотел, чтобы его запомнили хорошо, и если его решение привести кланы на эту новую землю было спорным, может, он мог хотя бы помочь тем из своих людей, которые в этом нуждались.

Безымянный всегда был решительным. Через несколько мгновений он выбрал путь. Он знал, что будет делать, и на сердце стало намного легче. Он найдет кланы и будет помогать, чем сможет, как в юности.

Безымянный решил, что пойдет вдоль реки на запад. По картам, которые он носил с собой, он знал, что до большого слияния рек всего несколько дней ходьбы. Воды в Азарии было мало, и он хотел увидеть, как две великие реки сливаются в одну реку-чудовище. Возможно, по пути он найдет клан и спросит, не нужна ли им помощь.

С улыбкой на лице Безымянный продолжил свой путь.

ГЛАВА 22

Акира с любопытством разглядывал тюрьму. Он подозревал, что маленькое здание, где они были, было создано как склад. Стены были крепкими и толстыми, окон не было. Когда он осмотрел дверь, он понял, что дверь никак не запиралась снаружи, значит, в здании только хранили вещи. Если предположить, что брать пленных было новой традицией для монахов, логичнее всего было полагать, что они находились на складе.

Хотя Акира потратил значительное количество времени, оценивая тюрьму, он видел, что они не могли скрытно сбежать. Если они собирались выбраться отсюда своими силами, это должно было произойти, когда кто-то откроет дверь, и, учитывая осторожность монахов, Акира был уверен, что пройдет много времени, прежде чем этот план сработает.

Их лишили оружия вскоре после того, как бросили в эту комнату. Хотя тут было темно и время не имело значения, Акира решил, что около полудня вошел монах с тарелкой супа и рисом для каждого из них. Акира пристально следил, как монах ушел, уже решив, что если они собирались сбежать, это был их единственный шанс. Монахи тоже знали это и приняли меры предосторожности. Пока один из монахов приносил еду, другой стоял у двери, и Акира увидел, что за ним тоже были двое. Если они собирались бежать, им придется пробиваться, и Акира не был уверен, что у них хватит сил, особенно без оружия.

Решив, что побег маловероятен, Акира все время размышлял о произошедших событиях. Он не был удивлен точности отчетов Рю и Морико. Он надеялся, что они ошибались, но уже некоторое время подозревал монастыри в двуличности. Много лет назад его советники предупредили его, что монастыри становятся слишком активными в местной политике, но у Акиры были большие проблемы на уме, и он отмел эти опасения. Его не волновали мелкие сделки, которые заключали монастыри. Теперь он задавался вопросом, поступил ли он мудро, проглядев эти действия.

Он вздохнул. Теперь с этим ничего нельзя было поделать. Монастыри сделали свой выбор, и он должен был решить, как он будет реагировать. Он лениво гадал, каковы могут быть планы монахов в Надежде. Это был небольшой монастырь, который сам по себе не имел ни силы, ни славы. Акира также понятия не имел, какие полномочия главный настоятель доверил другим настоятелям. Попробуют ли они что-нибудь здесь, в Надежде, или пошлют его к главному настоятелю в старом Западном королевстве?

Пока Акира размышлял, Юки волновался. Хотя Акира едва мог разглядеть его очертания в почти полной темноте их камеры, по звукам бешеной ходьбы стража было ясно, что он боялся. Акира попытался его успокоить.

— Присядь. Ты заставляешь меня нервничать.

Юки сел, но передышка была недолгой. Вскоре солдат снова стал расхаживать. Когда он заговорил, Акира услышал в его голосе намек на отчаяние:

— Что они собираются с нами делать? Нас меньше, и у нас нет оружия.

Акира нахмурился. Его почетный караул состоял из наиболее подготовленных и наиболее компетентных воинов его королевства. Его беспокоило, что один из них так легко ломался.

— Отдохни. Что тебя так беспокоит?

— Мой король, дайте мне врага, с которым я знаю, как сражаться, и ничто меня не остановит. Мой меч надежен, и если я буду обезоружен, мои руки и ноги будут столь же эффективны. Но это монахи. Несмотря на все свои навыки, я не уверен, что смогу превзойти кого-либо из них в единоборстве, не говоря уже о дюжине монахов между нами и свободой.

Юки помог Акире понять. Акира не особо уважал монастыри, но он был в этом особенным. Они были героями людей. У них была власть, отдельная от его, и им принадлежали сердца его подданных. Потому они могли уйти с тем, что делали, и люди даже благодарили их за это. На миг его разум подошел к крупным проблемам. Если он хотел разбить власть монастырей, ему нужно было убрать их хватку на его людях. Вопрос был сложным, и у него не было ответа, и он сосредоточился на настоящем.

— Они хорошие бойцы, но их можно превзойти. Я сам это видел.

Последнее было каплей лжи. Он знал, что монахов побеждали, и знал, что клинок ночи, как Рю, считал монахов слабыми, но он не видел, как монаха одолевали. Ему отчасти было любопытно увидеть такое.

Солдат немного успокоился от слов Акиры, но все равно расхаживал.

— Мой король, я всегда верил, что умру на поле боя, но это невыносимо.

Акира покачал головой и понял, что Юки не видел этого в темноте.

— Не думаю, что тебе стоит так переживать. Это небольшой монастырь, и я сомневаюсь, что они предпримут какие-то опрометчивые действия. Я надеюсь, что капитан Юн скоро разрешит ситуацию.

Поведение Акиры, наконец, успокоило Юки, и Акира опустил голову, чтобы немного отдохнуть. По крайней мере, это была возможность для него немного расслабиться. Он только надеялся, что спасение скоро придет.

* * *

Акира уже не знал, который час. Казалось, что они были в заточении несколько дней, но логичная часть разума Акиры знала, что не прошло и дня. Но Акира понятия не имел, была ли сейчас ночь, утро или полдень.

Ему было лучше, чем молодому солдату, который был с ним. Возможно, дело было в его возрасте, возможно, в опыте или в непоколебимой вере в капитана, но он не расхаживал, как Юки. Через некоторое время он оставил попытки убедить юношу расслабиться. Они определенно были в опасности, но они мало что могли с этим поделать, и было бесполезно беспокоиться о том, что они не могли изменить.

Камера была очень тихим местом. Толстые стены заглушали звуки, доносящиеся снаружи, поэтому Акира был удивлен, когда услышал звон. Он не мог сказать, как далеко был колокол, но подозревал, что близко. Он улыбнулся. Колокол мог означать очень многое, но он подозревал, что это означало, что капитан его почетного караула был в пути.

Акира прижал ухо к двери тюрьмы. Хоть звуки были приглушенными, он смог различить тихий гул смятения в монастыре. Он слышал крики, некоторые звучали как приказы, а другие — как паника. Он нахмурился. Он не учел, что азарианцы могли пройти так далеко на север. Он отогнал эту мысль. В любом случае он ничего не мог сделать, кроме как спокойно ждать.

После того, как первоначальная суматоха утихла, Акира мало что мог слышать. Он отошел от дверей. Была тревога из-за азарианцев или из-за его капитана, Акира предполагал, что они скоро придут за ним. Когда они это сделают, он не хотел, чтобы его ударили, когда дверь откроется.

Ожидание было самым сложным. Одно дело — ждать, зная, что ждать придется долго, но ждать, когда что-то происходило снаружи, — это было уникальной формой пытки.

Казалось, прошла половина дня, хотя, вероятно, прошло всего несколько мгновений, когда дверь открылась. Акира был ослеплен утренним светом, струящимся в дверь. В дверях стоял высокий силуэт, в котором Акира сразу узнал капитана Юна. Никогда еще он не был так рад видеть капитана.

Первым заговорил Юн:

— Думаю, я пришел спасти вас.

Акира заметил сарказм в голосе своего капитана, но был так рад его видеть, что подыграл.

— Думаешь?

Капитан Юн кивнул.

— Юки точно свободен. Он слушает приказы. Я поговорил с монахами, и мы пришли к взаимопониманию. Я выведу вас отсюда только в том случае, если вы согласитесь более внимательно слушаться моих предложений в будущем.

Глаза Акиры привыкли к свету, он посмотрел на Юна. Во дворе были его стражи, многие держали в руках мечи. Он понимал, что произошло. Он улыбнулся капитану.

— Я не могу гарантировать, что буду слушаться лучше, но я постараюсь.

Его обычно строгий капитан рассмеялся.

— Это уже хорошо. Идемте отсюда.

* * *

Когда Акира вышел, он огляделся во дворе. Его люди хорошо удерживали свои позиции, образовав безопасный коридор, ведущий к главным воротам монастыря. Было ясно, что капитан Юн решил, что это будет операция по захвату и разгрому. Акира должен был уйти, а его стражи последуют за ним.

Какой бы соблазнительной ни казалась идея просто покинуть монастырь, Акира замер. Хоть у него было достаточно времени подумать, пока он был взаперти, его мысли не заходили дальше того, что произойдет после его спасения. Он оглядел всех людей, которые пришли в монастырь в поисках убежища и нашли только боль и рабство. Акира не мог вынести такого обращения с его людьми, и теперь, когда здесь был его почетный караул, он чувствовал себя обязанным предпринять какие-то действия.

Но он не совсем понимал, что ему делать. Он мог приказать убить монахов, но боялся последствий такого поступка. Монахи были сильными бойцами, и хотя выглядело так, будто они мирно позволили войти почетному караулу Акиры, если их жизнь будет в опасности, они могли сразиться и убить многих из его людей. Мало того, что Акиру беспокоила перспектива потерять некоторых из своих людей, он не мог вынести мысли о том, что его люди убивают друг друга, когда в сотне лиг к югу располагался гораздо более сильный враг. Его короткий визит также напомнил ему, насколько на самом деле уважаемы монахи. Если он предпримет жестокие действия против монахов, он не мог предсказать, как люди отреагируют.

Он мог приказать связать монахов. Был небольшой шанс сопротивления либо со стороны монахов, либо со стороны людей, ищущих убежища в монастыре, но это был более привлекательный вариант, чем их убийство. Но тогда им придется кормить шесть дополнительных ртов, и монахи смогут использовать свои навыки, чтобы действовать как маяк и привлечь азарианских охотников к ним. Акира покачал головой. Как бы быстро он ни думал, он не мог понять, что делать с мятежными монахами.

Капитан Юн собирался сесть на лошадь, когда увидел, что его король остановился и задумался.

— Сэр?

Акира взглянул на своего капитана.

— Я не могу оставить здесь своих людей, чтобы монахи заставили их служить. Они заслуживают лучшего, особенно в эти тяжелые времена, но я не знаю, что делать.

Акира наблюдал, как Юн обдумывал проблему. Он видел, как ветеран пробовал разные идеи и отбрасывал их, как он несколько мгновений назад.

Акира решил задать вопрос людям. Если он не знал, как их спасти, возможно, у них были какие-то идеи. Он повысил голос и заговорил:

— Мои люди. Ваши глаза открыты, и вы видите, что здесь происходит. Монахи заставляют вас работать день и ночь, почти без отдыха и еды. Когда ваш король пришел сюда, он оказался под стражей как обычный преступник, а не как король земли. Но я не знаю, как лучше вам помочь. Я не знаю, как лучше всего облегчить ваши страдания.

Он позволил тишине воцариться в монастыре. На мгновение показалось, что настоятель монастыря заговорит, но Акира остановил его суровым взглядом. Народ должен был принять собственное решение, не поддаваясь влиянию слов монахов.

Молчание затянулось, и Акира не был уверен, что кто-нибудь из людей заговорит. Неужели они так испугались? Акира переводил взгляд от одного к другому, пытаясь поймать взгляд того, кто встанет и заговорит. Но один за другим они отводили взгляд.

Наконец вперед выступила женщина. Акира быстро оценил ее. Она была из тех женщин, которых можно встретить по всей его земле. Ее руки были мозолистыми от работы, ее кожа пережила много лет на солнце, и она крепко держалась за руку мужа, когда говорила, ее голос был ясен в свежем утреннем воздухе:

— Если хотите помочь, уходите, пожалуйста.

Акира физически отпрянул на шаг, удивленный просьбой женщины. Это было последнее, что он ожидал услышать.

Женщина набралась смелости и продолжила:

— Вы кажетесь порядочным человеком, и все мы здесь считаем, что вы думаете, что делаете то, что нужно сделать. Но наши армии подвели нас, и наши молодые люди не возвращаются домой. Монахи говорят, что могут защитить нас, и мы им верим.

Акира оглядел двор и увидел множество кивков согласия среди людей. Ярость, гнев и горе захлестнули его сердце, и он едва сдерживался. Как получилось, что его люди предпочли рабство монахам шансу на свободу и новый старт? Его разум изо всех сил пытался понять, но он не был в состоянии сформулировать мысль. Он был в нескольких шагах от того, чтобы потерять самообладание, когда он услышал спокойный голос своего капитана:

— Акира, мы должны уйти.

Акира удивленно посмотрел на капитана, который никогда не звал его по имени, и увидел ту же боль и печаль, которую он ощущал, в глазах капитана. Это лишило его гнева.

— Хорошо. Я сделаю, как ты просишь.

Он сел на предоставленную ему лошадь и в последний раз оглядел монастырь.

— Я знаю, что сейчас вы напуганы. Я знаю, потому что я тоже. Но знайте, мы все еще сражаемся, и мы продолжим сражаться, пока не установим мир. Если нужно, прячьтесь за этими стенами сегодня, но однажды вы будете свободны. Даю слово.

Беззвучно выругавшись, Акира пришпорил свою лошадь, отказываясь оглядываться на монастырь, когда он уходил.

ГЛАВА 23

Рю думал, что прыжок в реку был хорошей идеей. Теперь он не был уверен в этом. Морико забрала их вещи, но Рю все равно тянул ко дну его меч и одежда, река несла его вниз по течению. Он не осознавал, сколько камней и поваленных деревьев было в реке. Короче говоря, плавание и дрейф вниз по течению не были приятными ощущениями, на которые он надеялся.

В конце концов, вода замедлилась, и Рю увидел, что приближался к деревне. Несколько мощных взмахов, и Рю поплыл в правильном направлении, убедившись, что течение вытолкнет его вверх по берегу реки.

Был полдень, когда Морико нашла его. Он развел небольшой костер за пределами деревни, согреваясь и высушивая одежду и снаряжение. Каждый из них сообщил друг другу о статусе своих задач. Рю не удивился, узнав, что Морико без труда выполнила свою задачу.

Рю не решался говорить с Морико о своем опыте, отчасти потому, что он все еще разбирался в этом сам. Он сражался изо всех сил, и этого все еще было недостаточно. Но в глубине его разума было мучительное ощущение, сомнение, которое никуда не делось. Неужели он сражался всем, что у него было? Был ли это его максимум, или он мог еще чему-то научиться? Он не знал ответов на вопросы, но надеялся, что сможет найти их до того, как снова встретится с Безымянным.

Когда они все обсудили, и одежда Рю прилично высохла, они продолжили путь. Морико привела двух лошадей, которых они получили от Акиры, и они продолжили ехать вдоль реки в приличном темпе. Рю знал, что они на время сбили Безымянного со своего следа, но не был уверен, как далеко Безымянный будет преследовать их, и хотел оторваться как можно сильнее.

В тот вечер они наткнулись на деревню, маленькую, но с пристанью. Там был пришвартован корабль приличных размеров, и Рю решил, что она была неплохой. Они поехали в деревню, чтобы найти капитана корабля.

Этого человека было легко найти, и удача улыбнулась им. Этот человек уплывал в Хайгейт утром и был более чем счастлив принять еще двух пассажиров в обмен на их лошадей. Как и подозревал Рю, все, кто мог отправиться на север, делали это, пытаясь как можно дольше избежать наступления азарианцев. Все ждали чуда, но оно не происходило.

На следующее утро они отплыли, и последующие дни были одними из самых спокойных в памяти Рю. Он и Морико не тренировались, опасаясь, что слухи об их навыках распространятся. Вместо этого они проводили большую часть дня, бездельничая на корабле, наблюдая, как земля быстро проносится мимо. Ветер был южный, и течение было сильным, и Рю был поражен тем, как быстро они плыли по реке. Это был его первый раз на корабле по реке, и он восхищался скоростью судна. После двух дней плавания капитан заметил интерес Рю, и они подружились. Капитан рассказывал Рю о нюансах корабля, а иногда даже давал ему возможность управлять судном. Рю был в восторге, а Морико просто качала головой и смеялась над ним.

Когда они двинулись на север, им показалось, что с их плеч сняли груз. Рю не мог хорошо использовать свое чувство в лодке, но даже если Безымянный преследовал их, они оставили его далеко позади. По крайней мере, какое-то время они были в безопасности, и впервые за несколько месяцев они оба почувствовали себя спокойно.

Они продолжали уходить от вопроса о том, что они будут делать, когда доберутся до острова. Рю хотел убедить клинки ночи вернуться в Королевство. Морико хотела жить там. Иногда это всплывало в разговоре, но каждый раз они быстро меняли тему. Придет время, когда им придется принять решение, но они оба наслаждались временным перемирием, днями на реке, простым и беззаботным временем.

Через несколько дней они добрались до Хайгейта. Рю не мог поверить, насколько быстрее было плыть. Он бы никогда больше не ездил на лошади по Северному Королевству, если бы мог.

* * *

Когда они достигли Хайгейта, Рю едва узнал город. Последние два его визита это было одно из самых захватывающих мест, которые он когда-либо видел. Рынки наполняли город, и за каждым углом можно было наткнуться на продавца, готового предложить вам лучшую сделку, о которой вы когда-либо слышали. Город был живым, полным энергии. Пока они плыли, Рю рассказал Морико об этом, о людях и о чудесной еде.

Но когда их маленький корабль причалил в Хайгейте, им показалось, что они попали в город-призрак. Прошлым летом Рю мог слышать город на расстоянии лиг, голоса тысяч людей, живущих, дышащих и торгующих рядом друг с другом. Сегодня Рю слышал, как по улицам летала старая бумага.

Вокруг были люди, но их было гораздо меньше, чем Рю считал возможным. Причалы были почти пусты, там, где когда-то они были заполнены кораблями всех форм и размеров. Оставшиеся люди не казались дружелюбными, и когда они сошли со своего корабля, Рю почувствовал, что их активно избегают.

Морико стояла рядом с Рю и смотрела на него.

— Вот так город.

Рю удивленно озирался.

— Я не понимаю. Азарианцы не добрались так далеко на север. Как это место может быть таким безлюдным?

Морико тоже не знала ответа, поэтому они вместе пошли в город, пытаясь понять, что произошло. Куда бы они ни пошли, окна были закрыты ставнями, и тишина была почти гнетущей. После непродолжительных поисков они нашли трактир, который все еще был открыт. Когда они вошли, они привлекли взгляды двух посетителей. Они заняли свои места, когда к ним подошел трактирщик.

— Чем я могу быть полезен?

— Сначала еда. Но, может, вы также могли бы рассказать нам, что здесь произошло. В последний раз, когда я был здесь, город был полон людей, — спросил Рю.

Старик с подозрением посмотрел на них, но Рю легко ответил:

— Мы были в пути долгое время и не слышали новостей уже несколько месяцев.

Мужчина пожал плечами, не переживая, что они были опасны.

— Это не секрет. На юге вторжение, и люди в страхе бегут. Говорят, захватчики быстро продвигаются на север и будут здесь через месяц. Монастыри предоставили убежище, и большинство из них ушли жить там.

Рю кивнул в ответ. Ожидалось, что азарианцы будут здесь через месяц? В это было трудно поверить. Расстояние между Хайгейтом и старым Южным Королевством было большим, и группы людей двигались медленнее, чем отдельные лица. Возможно, азарианцы придут, но он не думал, что они прибудут так скоро.

Они забыли об азарианцах, когда трактирщик принес им еду. Возможно, это было из-за того, что они плыли четверть месяца, но еда была восхитительной. И Морико, и Рю съели большие порции, и когда они закончили, всего на миг все в мире показалось нормальным.

После еды два клинка ночи нашли маленькое место в стороне. Морико охраняла территорию, а Рю сел, чтобы максимально раскрыть чувство. Они провели много дней без точной информации, и им нужно было многое узнать, чтобы двигаться вперед. Рю закрыл глаза и опустил ладони на землю, посылая чувство далеко и широко по земле. Он чувствовал наступление азарианских кланов, они шли со скоростью, которая продолжала его удивлять. В глубине души он думал, что, возможно, трактирщик не ошибся. Пройдет больше месяца, но с той скоростью, с которой азарианцы продвигались, они скоро придут, если только что-то их не остановит или не замедлит.

Рю нашел Безымянного среди других азарианцев. Рю не стал тратить время на происходящее, он просто убедился, что большой охотник не шел за ними. Убедившись, что они были пока что защищены, Рю сосредоточился на пристани. Он переживал, что с таким пустым Хайгейтом корабля на остров не будет. Его опасения оказались напрасными. Он почувствовал двух клинков ночи и запомнил, где они находились.

Рю собирался прекратить блуждание, когда ему в голову пришла еще одна мысль. Он послал разум на юг в поисках ближайшего монастыря. То, что он обнаружил, чуть не вывело его из медитативного состояния. Там был монастырь, и он разросся до огромных размеров. Рю не мог даже догадаться, сколько людей окружило монастырь. Чем бы ни занимались монастыри, они привлекали невероятное количество людей. По его мнению, монастырь ощущался почти так же, как Хайгейт прошлым летом.

Покачав головой, он вышел из транса. На данный момент они были в безопасности, и у них был корабль, но Рю не нравился ход событий в Королевстве.

* * *

После того, как Рю закончил разглядывать Королевство, они решили, что лучше всего идти к пристани. Из-за хаоса, охватившего город, Рю не знал, как долго клинки ночи пробудут в этом районе. Тенчи мог забрать лодки на остров, пока события не уладятся.

Их путь к пристани был коротким и без приключений. Те немногие люди, которые были на улицах, уходили с дороги, и, казалось, все в городе боялись друг друга. Рю не мог не удивляться. Он и не думал, как большой город отреагирует на вторжение, но не подозревал, что все будет именно так. Он ожидал укреплений и ополченцев, но вместо этого жители бежали так быстро, как их могли нести ноги.

Они осторожно подошли к пристани. Рю покинул остров с благословения Тенчи, но не знал, разрешат ли ему вернуться. С тех пор, как он ушел, произошло многое, и он опасался, что, возможно, израсходовал добрую волю Тенчи.

Два клинка ночи на пристани стояли почти в том же положении, в каком Рю их помнил. Они были похожи на наемных помощников, отдыхающих на пристани, но Рю чувствовал, что они обращали внимание на все, что происходило поблизости. Их бдительность была достойна похвалы.

Как всегда, Рю решил, что прямой подход был самым простым. Он подошел прямо к клинкам ночи, обрадовался, что они не направили на него мечи. Это уже обнадеживало. Он переводил взгляд с одного клинка на другой, но их лица были как из камня. Он понятия не имел, о чем они думали.

— Я пришел повидать Тенчи.

Клинок ночи слева от Рю заговорил:

— И какова твоя цель?

Рю переводил взгляд с одного на другого, гадая, что происходит. Он надеялся добраться до острова без вопросов. Одна мысль пришла ему в голову. Что, если Тенчи уже не был у власти? Шика хотела захватить власть, и хотя Тенчи был уверен в своей власти, когда Рю уплыл, за это время многое могло измениться. Тенчи был стар, и он мог умереть, пока Рю не было.

Рю решил ответить безопасно:

— Мне нужно знать, что хотят делать клинки ночи. Королевство разваливается и нуждается в нашей помощи. Мне нужно узнать, придут ли клинки ночи на помощь.

Мужчины улыбнулись, один мужчина бросил монету другому. Рю с вопросом смотрел на них.

Клинок ночи справа объяснил:

— Мы спорили дома о том, когда ты вернешься, Рю. Это только начало моих побед.

Два клинка ночи рассмеялись, звук разнесся над пустой пристанью. Напряжение пропало из плеч Рю, и они втроем поклонились.

— Мы нечаянно пошутили. Ты всегда такой серьезный.

Рю покачал головой. Это было правдой.

— Ладно тебе. Мы тут из-за тебя. Эта пристань не такая приятная, как раньше, и когда только твой корабль прибывает и уплывает, это привлекает много внимания.

Рю и Морико забрались на корабль, солнце еще не опустилось, а они уже отплыли. Рю попытался расспросить двух клинков ночи о событиях на острове, но они не стали слишком много рассказывать.

— Прости, но я не знаю, что сказать. Некоторые события очевидны, но я полагаю, что Тенчи захочет рассказать тебе сам. Я могу сказать это. Старик по-прежнему главный, но остров определенно приближается к точке, когда нужно будет принять решение. Я еще не видел, чтобы люди были такими разделенными. Шика, как ты можешь догадаться, все еще хочет вернуться на материк силой, а Тенчи продолжает сдерживать нас. Я не уверен, какое влияние ты окажешь на них, но когда ты прибудешь, ты доведешь проблему до решения.

Рю кивнул. Слова мужчины не удивляли, но он встревожился. Он знал, что решение было важным, но не хотел видеть, как оно разделяет клинков. Это был бы наихудший исход. Их осталось слишком мало, и их нужно было объединить целью.

В остальном плавание прошло без проблем. Море было спокойным, как никогда, и хотя Рю все еще не любил терять из виду сушу, все могло быть намного хуже. Морико, казалось, привыкла к морю, и иногда Рю завидовал тому, как она с виду просто приспосабливалась ко всему, что с ней происходило. Это была одна из ее самых сильных сторон.

Через два дня они прибыли на остров, и, как и ожидал Рю, Тенчи встретил их.

Рю удивил себя, обняв Тенчи. Он был уверен, что Тенчи ощутил, что так будет, но и старик удивился.

Рю окинул Тенчи взглядом. Он был старым, но все еще бодрым. Рю не встречал никого старше Тенчи, и даже в своем преклонном возрасте этот человек победил его на дуэли год назад. Он не был уверен, что Тенчи сможет повторить этот подвиг, но в то время это было впечатляюще.

Рю официально познакомил Тенчи и Морико. Они знали друг о друге, и знакомство было коротким.

Тенчи пристально посмотрел на Морико.

— Приятно, наконец, познакомиться с тобой, Морико. Я много слышал о тебе от Рю, и ты явно сильная, раз удержала симпатию такого воина. Однако я должен дать тебе одно задание, прежде чем ты пройдешь на остров.

Рю мысленно застонал. Он забыл об испытаниях. Морико скоро будет злиться.

Морико ничего не сказала, а Тенчи продолжал:

— Я знаю, что ты совершала подвиги, но, уверен, Рю сказал, что на этот остров могут попасть только клинки. Чтобы им стать, нужно пройти три испытания.

Тенчи указал на стену, Рю вспомнил, как ему пришлось взбираться там в первый раз, когда он был на острове. Его пальцы заболели от воспоминания.

— Там первая задача. Следующие две не требуют пояснений.

Морико мрачно посмотрела на Тенчи.

— Нет, — Рю подавил смех, когда Тенчи невольно отпрянул на шаг.

Тенчи растерялся, и Рю снова подавил веселье. Старик не знал, во что ввязывался. Он ожидал, что испытания были формальностью, но Морико не собиралась слушаться правил.

Тенчи, казалось, хотел ответить, когда Морико продолжила тихо, но четко:

— Я знаю, вы хотите добра, но я не буду проходить испытания, потому что так принято. Я знаю, что Рю говорил обо мне, и вы знаете, на что я способна. Мне плевать, считаете ли вы меня клинком ночи, но я пришла на этот остров.

Лидер острова разрывался между гневом и потрясением. Рю не знал, как он ответит. Морико не сдалась бы. Он ощущал себя глупо, ведь забыл об испытаниях.

Тенчи рассмеялся, не скрывая веселья.

— Что ж, ты меня вынудила. Я не сомневаюсь в твоих способностях, и времена тяжелые. Добро пожаловать.

Их пустили на остров, и они начали долгий путь на вершину плато. Они шли, и Тенчи отвел их в сторону и прошептал:

— Я дам вам немного времени, но ваше прибытие подняло шум и ожидания. У вас будет только несколько дней на подготовку, а потом мы соберем совет, чтобы определить судьбу клинков ночи и Трех Королевств.

ГЛАВА 24

Группа охотников была больше, чем попадались им до этого, и от этого Акире было сложнее принять решение. Многие группы, с которыми они столкнулись за лето, были небольшими, в среднем не более десяти-пятнадцати человек. Но либо эта группа присоединилась к другой, либо их информация была неверной. Так или иначе, впереди было почти тридцать азарианцев, и Акире предстояло решить, как поступить.

Лето проходило в одинаковом ритме. Акира и его люди путешествовали по Королевству, принося всю возможную помощь, когда это было в их силах. Они нападали на небольшие группы азарианцев, используя свое преимущество всякий раз, когда они превосходили противника численностью со значительным отрывом. Это была не отважная стратегия, но Акира решил, что позже у него будет время для смелости. Сейчас ему нужны были люди, а это означало атаковать легкие цели.

Его план постепенно начал работать. Слухи о его поступках начали распространяться по всей стране. На это ушло несколько месяцев, но они проложили себе путь к границе старого Западного Королевства. Они могли бы сделать это раньше, но Акира сосредоточил внимание не только на монастырях. Ему нужно было защитить всех, кого он мог. Поэтому они ходили туда-сюда, делая все, что могли, для людей в тылу врага. Это также дало ему дополнительное время, чтобы решить, что он будет делать с монастырями.

Дом главного настоятеля будет хорошо защищен. Хотя в Королевстве было всего несколько сотен монахов, Акира предположил, что многие из них были вызваны в свой основной монастырь. Чтобы прорваться в монастырь силой, потребуется больше людей, чем было у Акиры.

Его опыт с Надеждой не давал покоя. Даже если бы он попытался разрушить систему монастырей силой, он не был уверен, что люди не обратились против него. Он недооценил влияние монастырей на людей. У монастырей не было веских причин сотрудничать с ним. Короче, у него не было идей.

Итак, Акира и его почетный караул медленно двигались к монастырю. Они набирали силу среди людей. Когда они приходили деревни, чаще всего слухи об их прибытии опережали их, и его с его людьми приветствовали как героев-завоевателей. Акира был благодарен за поддержку, но ему казалось, что он обманывал их. Его люди могли иметь значение на некоторое время, но в грандиозной схеме событий, происходящих в Королевстве, они были всего лишь занозой в боку азарианцев.

Действия, которые они предприняли, действительно помогли, хотя и ненадолго. Это было немного, но только это он мог сделать, и пока этого для него было достаточно.

Он отогнал эти мысли и сосредоточился на проблеме, стоящей перед ним. В соседней деревне его людям сказали, что поблизости есть небольшая охотничья группа, но вместо этого они нашли либо большую охотничью группу, либо небольшой клан. Разведчики Акиры сообщили как минимум о тридцати людях. Это была одна из самых больших групп азарианцев, с которыми они когда-либо сталкивались.

Люди Акиры значительно превосходили их численностью. За, лето они потеряли только шесть человек, но борьба с такой большой группой азарианцев почти гарантировала, что Акира приговорит некоторых из своего почетного караула к смерти. Он не был уверен, что мог так рискнуть. Слишком многие уже умерли, а результата толком не было.

Акира посоветовался с Юном:

— Думаю, мы должны атаковать их.

Акира был удивлен.

— Я думал, ты будешь осторожнее.

— Нет. Нет сомнений в том, что это опаснее всего, что мы делали до сих пор. Я знаю, что вы думаете о людях, но и я тоже.

Взгляд Акиры поднялся, в глазах был вопрос.

— Что ты имеешь в виду?

— Мы были успешными все лето. Мы причинили азарианцам много мелкого вреда, но наши люди хотят навредить азарианцам сильнее. Сейчас они довольны, но я не знаю, сколько еще это продлится. Им нужно нечто большее, чем они смогут гордиться. Может, это не то, но они хотя бы поймут, чего стоит больший риск.

— Ты готов позволить людям умирать, чтобы преподать урок другим?

— Нет, но я боюсь, что мы потеряем больше, если не предпримем что-то в ближайшее время. Они грызут уздечки. Наш успех вскружил им голову. Они думают, что способны на большее, чем они могут на самом деле. Это нападение опасно, но мы знаем, что даже если мы ошибемся, это нас не остановит.

Акира прислушался к совету своего капитана. Он думал иначе, но полагался на Юна. Этот человек родился, чтобы служить в армии, и это сказывалось во всем, что он делал. Он был надежным, уравновешенным и не срывался. Он был хорошим человеком.

— Очень хорошо. Составь планы. Атакуем на рассвете.

* * *

Солнце только начало восходить, когда Акира и его люди начали атаку. Все началось с волны стрел с востока, поразивших весь лагерь азарианцев. Некоторые из них были обычными стрелами, нацеленными на тех из охотничьего отряда, которые поднимались и двигались. Другие были пылающими стрелами, нацеленными на палатки, укрывающие азарианцев. Некоторые азарианцы умерли во сне, и Акира не чувствовал себя виноватым.

Хотя в отряде азарианцев не было охотников, Акира давно научился не драться с азарианцами по вечерам. Морико упомянула в своем отчете, что ночные набеги были обычным явлением среди азарианцев, и Акира и его люди усвоили этот урок на горьком опыте во время одной из своих первых миссий. Их враги с юга были экспертами в битвах при лунном свете, а их стража всегда была начеку, когда солнце садилось. Опыт научил Акиру и Юна, что гораздо лучше наносить удары при первых лучах солнца, когда азарианцы обычно менее бдительны.

Стрелы оказали желаемое действие на охотников. Они убили несколько воинов и подожгли несколько палаток. Что важнее, это посеяло замешательство среди азарианцев. Акира прекрасно понимал. Было бы, мягко говоря, странно, если бы вы проснулись и увидели в небе стрелы.

Но он должен был отдать должное азарианцам. Несмотря на первоначальный шок, им потребовалось всего несколько минут, чтобы собраться. Они разошлись на север и юг, пытаясь обойти атакующих их позиции лучников.

Если и был один аспект азарианцев, который Акира усвоил во время своей летней кампании, так это то, что большинство из них не мыслило категориями военной стратегии. Безымянный понимал стратегию, именно так азарианцы смогли победить его людей у ​​Трех Сестер, но большинство обычных азарианцев этого не умели. Они думали как охотники, пытаясь обойти добычу и подкрасться к ней. Одним из их фатальных недостатков было то, что они не задумывались, как охотятся на добычу, которая сопротивлялась.

Акира и Юн предсказали реакцию азарианцев идеально, и люди были спрятаны вдоль двух неглубоких оврагов к северу и югу от лагеря азарианцев. Когда азарианцы разделились, они попали прямо в засаду.

Акира был рад успеху. Весь вечер дул западный ветер, и они потратили слишком много времени, беспокоясь о своем запахе. К ним уже поступило несколько отчетов о способностях многих азарианцев. Говорили, что некоторые из них чуяли запах добычи за сотни шагов. Акира не хотел верить этому, но решил перестраховаться, а не рисковать.

По сигналу Юна люди Акиры напали из засад. Его почетный караул поднялся на ноги и бросился на азарианцев, окружил их за мгновения. Азарианцы были в меньшинстве, но не убегали. Это тоже было у них общим. Азарианцы никогда не убегали. Бой был яростным, но коротким. За мгновения они разбили группу охотящихся азарианцев.

Акира отстраненно смотрел на бой. Он слушал боевые кличи азарианцев и наблюдал, как их энергия и энтузиазм сталкиваются с холодной дисциплиной и обучением его людей. Азарианцы были отличными бойцами, и Акира видел, как, по крайней мере, один из его людей погиб, но у азарианцев не было шанса.

Он смотрел, и его охватила глубокая печаль. Все было бессмысленно. Они выиграют здесь сегодня, даже если это будет стоить им ценных людей. Люди могли жить полноценной жизнью. Они дадут сельчанам безопасность на время, но азарианцы вернутся. Так всегда было. Акира покачал головой. Он не мог позволить себе так думать. Он должен был постоянно думать о движении вперед.

Он развернул лошадь и поехал в лагерь. Акира хотел принять участие в битвах, но Юн категорически отклонил просьбу короля. Ему не нужно было участвовать, и они рисковали гораздо больше, чем получали выгоды. Акира понимал аргументы своего капитана, но это не значило, что это ему нравилось. Он хотел принять участие в битве, быть рядом со своими людьми, когда они рискуют своими жизнями.

Акира приехал в лагерь. Он начнет трапезу, делая все, что в его силах, чтобы помочь в борьбе. Они будут отдыхать поблизости один вечер, но завтра снова будут в пути. Они надеялись вскоре добраться до следующей деревни, чтобы отдохнуть там и выменять припасы.

Юн и воины ехали недалеко от него. Акира разглядывал их лица и видел смесь печали и гордости. Они выиграли битву, но потеряли друзей.

Юн остановился рядом с Акирой.

— Мы потеряли троих.

Больше нечего было сказать. Акира слегка поклонился Юну, который молча поехал к своей палатке. Если подумать, трое солдат не были большой потерей, особенно учитывая, что они убили более тридцати азарианцев. Но его люди были лучшими воинами в Королевстве, и потерю любого из них было трудно принять. У него все еще было большинство его людей, но этого было недостаточно. Не против потока азарианцев в Королевстве. Он будет скучать по своим людям. Он напомнил себе, что нужно попросить Юна рассказать ему, кто погиб в битве.

* * *

Следующей ночью, когда его люди отдыхали, Акира размышлял о событиях, которые начали менять облик Королевства. Все, что он знал, все, во что он верил, изменилось под угрозой азарианцев.

Первый факт, более очевидный, чем любой другой, заключался в том, что его люди страдали. Куда бы они ни пошли, Акира и его люди слышали истории о трагедиях и боли, рассказы о семьях, которых изгоняли из своих домов и заставляли служить чужеземцам-захватчикам. Некоторые места казались лучше других, но в целом история была схожей. Это было плохое время для жизни в Королевстве. Не было никаких гарантий безопасности и абсолютно никаких гарантий справедливости.

Морико предупредила их, и ее прогнозы с каждым днем ​​воплощались в реальность. Была история об одном клане, который странствовал по Королевству в поисках сильных воинов. Когда им никто не сопротивлялся, они вырезали всю деревню. Другой клан поработил деревню. Новое Убежище стало центром страданий. Многие бежали туда, когда впервые распространились слухи, и город быстро стал переполненным. Теперь два клана устроились возле Нового Убежища, блокируя вход и выход. Ходили слухи, что голодные люди, запертые в городе, прибегли к каннибализму. Тем временем кланы счастливо сидели снаружи, наслаждаясь бесконечным пиршеством.

Но была и надежда. Лучик света во тьме, но все же была. Новости об Акире и его деяниях начали распространяться по всему Королевству, и все чаще его и его людей встречали как героев. Этого было мало, но то, что его люди знали, что он борется за них, делало борьбу стоящей.

Деревня, в которой они находились, еще не пострадала от наступления азарианцев. Они были недалеко от северных границ старого королевства Акиры, и Акира задавался вопросом, не заметили ли их, потому что они маленькие, или из-за их местоположения. В конце концов, Акире было все равно, почему их пощадили, он просто был благодарен, что угроза со стороны азарианцев еще не коснулась всех его людей.

Деревня встретила их с распростертыми объятиями. Они зарезали одну из своих коров, когда узнали о прибытии Акиры, ценный подарок для его людей. В ту ночь было жареное мясо, и им открыли склады села. Как бы ни было заманчиво устроить пир, люди Акиры взяли немного. Они знали, что ресурсов не хватает, и хотя они ценили поддержку людей, каждый кусок еды, который они принимали, был тем, что деревня не могла получить в трудные времена.

Акира провел большую часть вечера, слушая истории у костра. Он и его люди стали почти такими же популярными, как легендарные преступники, и его люди, казалось, наслаждались этой ролью. Истории у костра были приукрашены, и если бы Акира не был с ними во время их сражений, он бы подумал, что каждый из них убил сотни азарианцев. Но он не останавливал своих людей. Им нравилось быть героями, и их истории превратили их маленькую группу в легенду, на что Акира и надеялся. Как человек, он мог сделать только определенное количество вещей, но, как легенда, они могли достичь всего.

Так что Акира позволял своим людям рассказывать свои истории, даже иногда присоединялся к ним.

К вечеру в разговорах наступило короткое затишье, будто беседа врезалась в стену. Эта стена означала, что жители деревни уже наслушались о том, чего достигли Акира и его люди, и заинтересовались тем, что они собирались сделать дальше. Акира привык к этой тишине, с нетерпением ее ждал. В этой тишине он начал распространять новое послание:

— Всем спасибо за гостеприимство. Наша жизнь в дороге — это жизнь борьбы, но каждый раз, когда мы приезжаем в деревню, нас встречают с теплотой, которая напоминает нам, почему мы это делаем. Мы уедем утром, потому что нам небезопасно проводить слишком много времени в одном месте. Я хотел бы сказать вам следующее: времена меняются. Это болезненная перемена, которую никто из нас не хочет пережить. Но это все равно происходит, и мы должны быть готовы. Я пришел к вам сегодня с посланием, которое, может, трудно услышать, но которое, тем не менее, необходимо услышать. Не теряйте надежды. В стране еще больше силы, чем вы думаете. Я собираюсь рассказать вам секрет, который был известен лордам сотни лет. Речь идет о клинках ночи.

Акира подождал несколько мгновений. Он произносил речь дюжину раз, каждый раз оттачивая ее. При первом упоминании о клинках ночи он увидел неуверенность в глазах всех жителей деревни. Он понимал. Он знал, что они выросли в мире, где клинки ночи олицетворяли все зло, и изменить это восприятие будет нелегко. Но он преуспел раньше, и сделает это снова. Он должен был.

— Клинки ночи еще существуют, и они еще есть в Королевстве. Пока мы охотились на них, они прятались. Да, они были ответственны за разрушение нашего Королевства более тысячи лет назад, но они извлекли уроки из своих ошибок и теперь хотят снова служить нашему народу. Я знаю, что в это трудно поверить, но это было правдой уже очень давно. В это время величайшей нужды клинки ночи вернутся, чтобы спасти нас.

Акира дал каждому момент, чтобы понять его слова. Всегда была минута молчания, за которой следовала волна вопросов. Он был готов. Если клинки ночи собирались вернуться, земля должна быть готова для них, и это была его миссия.

Теперь он только надеялся, что не лгал своему народу.

ГЛАВА 25

Морико не могла поверить в то, каким большим был остров. Она слышала истории Рю, но другим делом было видеть остров самой. Казалось невозможным, что такой большой остров оставался неоткрытым. Но, когда их небольшой корабль приблизился к острову, она убедилась, что он был неприступен. Скалы были невероятно высокими. Они заплыли в скрытую бухту, и Морико знала, что никто не сможет найти остров и добраться до него самостоятельно. Если им посчастливится сделать это, Морико не сомневалась, что клинки ночи позаботятся о том, чтобы они не ушли.

Ее возмутила попытка Тенчи заставить ее пройти испытание клинка ночи. Она не станет частью какой-либо системы, какими бы благими намерения не были.

Однако ее гнев быстро прошел. Старик хотел добра и не знал, насколько Морико ненавидела системы, созданные клинками ночи. Новизна острова ее поразила. Рю был здесь раньше и не думал об этом, но для Морико это был замечательный опыт. Там были другие клинки ночи. Все знали, кто они. И они были в безопасности. Остров был всем, о чем Морико мечтала последние несколько месяцев, и она не была разочарована. Она не могла злиться долго.

Их сопровождала небольшая группа, когда они шли по длинному туннелю, который вел к вершине острова. На пути к вершине Рю и Тенчи обменивались новостями. Морико отвлеклась, пока Рю рассказывал свою половину истории. Она была там и знала, что Рю собирался сказать. Его история не интересовала ее. Но она оживилась, когда Тенчи заговорил о событиях на острове.

— Без тебя было неспокойно, Рю, — сказал старик.

Рю мгновенно насторожился.

— Что случилось?

Тенчи посмотрел на Рю, Морико не смогла разобрать его взгляд.

— Уверен, ты знаешь, что твое первое прибытие сюда вызвало бурю негодования на острове. Теперь ты поднимаешь вопрос о нашем возвращении. Мы не приняли решения, пока ты был с нами раньше, хотя разговор продолжается, а временами он становится довольно жарким.

Рю кивнул. Похоже, Тенчи имел в виду что-то еще, что Морико не уловила, но Рю понял.

— Она сделала то, о чем позже пожалеет?

Морико поняла, что они говорили о Шике, лидере оппозиции на острове.

— Еще нет, но, боюсь, твое второе прибытие подвергнет нас испытанию. На этот вопрос нужно ответить раз и навсегда.

На этот раз Тенчи посмотрел на Рю пристально.

— Но именно поэтому ты вернулся, не так ли?

Рю кивнул.

— Клинки ночи нужны как никогда. И никогда еще наше возвращение не могло бы иметь такое влияние, как сейчас. После воссоединения Трех Королевств правильно, чтобы клинки ночи вернулись, чтобы защитить землю, как они когда-то делали.

Тенчи погладил свою длинную бороду.

— Возможно, все так, как ты говоришь. У меня по-прежнему много страхов и опасений, но это решение больше, чем я. Это решение, которое должны принять все мы.

Рю снова кивнул.

— Я согласен.

На этом обсуждение будущего клинков ночи подошло к концу. Им больше нечего было обсуждать, но мужчины, казалось, были довольны, шагая вместе в тишине. Морико была очарована тем, как они могли расходиться во мнениях по столь важной теме и при этом оставаться друзьями.

У нее не было времени думать об этом, они приблизились к выходу на остров. Переход к дневному свету был внезапным, так как вход в туннель был скрыт тяжелыми занавесками. Морико сморгнула слезы и была поражена увиденным.

Рю, конечно, сказал ей, чего ожидать, но увидеть это своими глазами было другим делом. Насколько хватало взгляда, были маленькие домики, внезапно сменяющиеся бесконечно синим морем. Их было так много! Взгляд Морико скользил от домов к людям, и она могла видеть свидетельства ежедневных тренировок и работы, которые определяли жизнь на острове. Именно тренировка привлекла ее внимание больше всего. Она смотрела на плавные взмахи, уверенные движения, и она знала, что оказалась там, где не была с самого раннего детства. Она была дома.

* * *

Морико разглядывала своего противника. Он был выше и сильнее ее, но в этом не было ничего необычного. Она не была высокой женщиной, и мужчинам на острове, казалось, нравилось напоминать ей об этом. Вероятно, потому, что никто из них еще не нашел способ победить ее в бою.

Мужчина перед ней держал свой меч легко. Он был на пару лет старше Морико, но она не волновалась. Сначала они тренировали ее против более молодых противников, юношей и девушек, которые еще достигли совершеннолетия. Молодые люди были полны энергии, и когда она начинала побеждать их, они становились все более сосредоточенными; но ​​они каждый день проигрывали ее деревянному мечу. Она начала давать уроки некоторым девушкам, показывала, как обратить силу противника в свое преимущество.

Вскоре она стала тренироваться с более взрослыми противниками, мужчинами и женщинами, более искусными в обращении с мечом. Морико была в восторге, увидев, на что они способны, но, опять же, каждый противник, с которым она сталкивался, падал без труда. Она знала, что была сильна, но только на острове, полном других клинков ночи, она начала осознавать, насколько.

Ее отвлек от мыслей клинок ночи, он бросился вперед. Он был осторожен. Он несколько раз видел, как она сражается, и не питал иллюзий относительно ее способностей. Если он проиграет, то не из-за самоуверенности или глупой ошибки.

Морико была сосредоточена и знала, что этот клинок ночи не мог уловить ее намерения. Она почувствовала, что его удар приближался, заранее, в последний миг сделала небольшой шаг назад, чтобы деревянный меч безвредно прошел перед ней.

Клинок ночи был удивлен, но нанес осторожный удар. Он не хотел перестараться и оставить себя открытым. Он снова сделал взмах, и снова Морико в самый последний момент сделала небольшой шаг назад.

Это повторилось еще два раза, Морико позволяла его ударам рассекать пустой воздух. Несмотря на его подготовку, она видела, что он начинал расстраиваться. Вскоре он совершит ошибку, которая положит конец этой игре.

Он ударил снова, на этот раз немного сильнее, чем раньше, немного быстрее, надеясь застать ее врасплох. Морико увернулась и почувствовала, что он собирался сделать шаг вперед, вложив весь свой вес в еще один мощный удар.

Этого она и ждала. Она резко изменила курс, внезапно двигаясь к нему, а не от него. Он уже был готов к атаке, и Морико видела, что он уже понял, что проиграл. Она отбила его меч прежде, чем он смог собрать достаточно силы, чтобы представлять для нее опасность, и одним простым движением она оказалась внутри его защиты. Она могла бы легко его победить, но это было не в ее характере. Морико тренировалась убивать, и если она когда-нибудь забудет это, вряд ли она долго протянет во внешнем мире.

Морико ударила изо всех сил, нанося удары по клинку ночи с силой и жестокостью, которой он не ожидал. Воздух вылетел из его легких, и Морико с удовольствием наблюдала, как он рухнул, пытался отдышаться. Она огляделась в поисках других претендентов.

Их не было, и Морико не удивилась. Все они хотели быть сильнее ее, но ни у кого из них не было того, что нужно, и большинство знали об этом. Были и те, кто пытался попытать счастья, но они проигрывали ей.

Рю и Тенчи, как обычно, наблюдали за ее боем. Она тренировалась против Рю и была почти уверена, что только он на острове мог нанести ей удар. Когда они дрались, никто не знал, кто победит. Рю был быстрее и сильнее, но способность Морико прятаться от чувства и менять восприятие давала ей шанс сразиться. Рю всегда мог устроить хороший бой.

Морико подошла к Тенчи и Рю. Тенчи, как и всегда, будто знал, что у нее на уме, и ей не нужно было говорить ни слова.

— Морико, я не знаю, есть ли на этом острове кто-нибудь, кто может с тобой сравниться. Может, я в хороший день, но я старею, а ты становишься сильнее. Даже я не знаю, смогу ли я научить тебя чему-нибудь еще.

Морико покачала головой.

— Мне трудно поверить, что здесь нет никого, кто мог бы бросить нам вызов. Вас так много. Странно, что у Рю и меня такое преимущество.

Тенчи покачал головой.

— Меня это не удивляет. Помни, Морико, что ты и Рю выросли во враждебной среде. Вы всегда знали, что только ваши навыки помогали вам выжить. Вы были в постоянной опасности, и ваша жизнь всегда была на кону. Вы талантливы, да, но ваш дар закалился в огне жизни и смерти. Вы сражаетесь, потому что от этого зависит ваша жизнь. Здесь они тренируются, потому что это то, чего от них ждут. Здешние клинки ночи не понимают вашего опыта. Меня не удивляет, что ты стала такой сильной. Иначе вы оба погибли бы.

Морико обдумала слова Тенчи. Она никогда не думала об этом так, но его идея показалась ей правильной. Когда бы она ни дралась с кем-нибудь из клинков ночи на острове, их удары всегда были нерешительными, мягкими. Ни у нее, ни у Рю не было такой мягкости. Они тренировались и сражались, чтобы убить, и это был совсем другой опыт, чем тренировка и борьба просто для того, чтобы стать сильнее.

Это заставило Морико задуматься, стоило ли преследовать цель Рю — вернуть клинков ночи. Охотники были похожи на нее и Рю. Их навыки были выкованы на жизненном поле битвы, и вся их мягкость сгорела под безжалостным азарианским солнцем. Все, что оставалось, — это сила, Морико опасалась, что клинки ночи на острове не смогут сравниться с ними.

Она посмотрела на Рю и по выражению его лица поняла, что он думал о чем-то очень похожем. Клинки ночи были сильны, но она не знала, хватит ли им сил.

* * *

Морико и Рю сидели друг напротив друга в маленьком доме, который Рю получил, когда впервые приехал на остров. Они ужинали, и Рю поднял тему, которую она надеялась никогда не обсуждать. Они уже были на острове половину месяца, и Морико знала, что каждый день был тяжелым для Рю. Он хотел отправиться на остров и на следующий день вернуть клинки ночи в Королевство. Но Тенчи не позволил бы такой поспешности. Он утверждал, что клинки ночи столкнулись с самым важным решением за последнюю тысячу лет своей истории. Было бы глупо спешить с решением.

Морико встретила Шику и обнаружила, что ей нравился лидер оппозиции Тенчи. Она была сильной и откровенной, Морико ценила эти два качества. Шика была частым гостем, ведь Морико и Рю планировали вернуть клинки ночи в Королевство. Рю использовал время, предоставленное Тенчи, чтобы провести встречи с небольшими группами клинков на острове, проводил интенсивные беседы о будущем своего народа.

Морико посетила одно из собраний и нашла его скучным. Аргументы были предсказуемыми и очевидными. Рю и Шика не принуждали людей. Они просто попросили всех тщательно обдумать аргументы за и против возвращения в Королевство. Морико решила, что у нее были дела важнее, и целыми днями тренировалась, избегая политической чепухи, в которой участвовал Рю.

Они еще не уладили этот вопрос между собой, и Рю был готов задать его.

Было несправедливо спрашивать это. Она знала, что он хотел вернуть клинки ночи, и он знал, что она не хотела покидать остров. Но они хотели остаться вместе, и в этом заключалась их проблема.

— Чего ты надеешься достичь с помощью клинков ночи? Даже если ты заставишь их вернуться, что ты будешь делать? — спросила Морико.

Рю на мгновение задумался перед ответом.

— Я хочу, чтобы клинки ночи нашли способ атаковать охотников. Если мы сможем сломить охотников, мы сможем остановить это вторжение.

Морико осторожно покачала головой.

— Азарианцы — не просто охотники. Каждый, кто едет с ними, — сильный и способный воин, и я не думаю, что просто убить охотников будет достаточно. К тому же, — она ​​помедлила, — вряд ли клинкам ночи хватит сил одолеть охотников.

Рю почти возразил, но Морико остановила его.

— Ладно тебе, Рю. Ты сражался и с охотниками, и с клинками ночи. Скажи, что ты думаешь, что клинки ночи сильнее.

Рю выглядел так, будто собирался это сделать, но остановился. Возможно, он не хотел этого признавать, но он должен был видеть правду в заявлении Морико.

Морико не унималась.

— Если ты не уверен в победе, зачем пытаться? — она подумала, что сказать дальше, и решила, что это нужно было озвучить. — А если ты просто отправишь клинков ночи на смерть?

Напряженная тишина висела в комнате, Рю обдумывал вопросы Морико. Когда он заговорил, он говорил медленно, хотел убедиться, что все слова были точными.

— Я думал и об этом. Я думаю об этом каждый день. Дело в том, что я не знаю, правильно ли возвращать клинков ночи. Но это единственное, что я могу сделать. У меня нет другого способа помочь.

— Но зачем? Почему ты думаешь, что обязан защищать людей, которые и пальцем не пошевелят, чтобы тебе помочь?

Рю тихо сказал:

— Потому что за жизнь стоит бороться. Речь идет не о попытках спасти только тех людей, о которых я забочусь, или тех, кто заботится обо мне. Речь идет о том, чтобы спасти как можно больше людей.

— Ты не можешь спасти всех. Ты знаешь это.

— Знаю. Но для меня это похоже на стремление к совершенству во владении мечом. Невозможно быть идеальным. Всегда найдется какая-нибудь мелочь, которую можно сделать лучше. Но это не значит, что я не пытаюсь каждый раз тренироваться.

Морико не согласилась, но она понимала, что Рю пытался сказать.

Рю продолжил:

— Ты абсолютно права. Я не знаю, что будет, и добьюсь ли я успеха, но я должен что-то попробовать. Иначе я не смогу жить с собой.

Морико ненавидела Рю, когда он был таким. Он всегда был готов пожертвовать собой, чтобы спасти других. Почему он не мог хотя бы раз подумать о себе? Следующий вопрос Рю ударил ее по голове:

— Мой единственный вопрос: что будешь делать ты?

Морико отчаянно хотела, чтобы этот момент никогда не наступил, чтобы ей не пришлось отвечать на этот вопрос. Она знала, чего хотела. Она хотела остаться на этом острове, спрятаться от мира и спокойно прожить свои дни.

Она вдруг вспомнила время в монастыре. Она снова была голой и привязанной к полу, и Рю пришел туда. Тем вечером он был готов пожертвовать собой, чтобы спасти ее. Она дышала из-за того, каким он был. Впервые за долгое время она ощутила стыд за свой эгоизм. Она не могла просить его измениться, когда все было на кону.

Ее следующие слова удивили ее:

— Ты вернешься на остров, если сможешь?

Рю кивнул.

— Если смогу.

И Морико приняла решение.

— Тогда я пойду с тобой.

Рю просиял. Он словно стал новым человеком, и Морико поняла, как много ее ответ значил для него.

Она слабо улыбнулась Рю.

— Кто-то должен уберечь твою жизнь, чтобы ты мог вернуться. И, зная тебя, только я смогу спасти тебя от хаоса, в которых ты ввяжешься.

Рю рассмеялась, но она ощущала, что ее слова были точными.

ГЛАВА 26

Безымянный был уверен в том, что земля, в которую перебрался Народ, была богатой. Потерять старика было тяжело, и Безымянный еще не простил себя, но теперь он мог свободно бродить по земле, охотиться, как в дни своей юности.

Всюду Безымянный был поражен разнообразием и количеством диких мест. Почти всю жизнь он провел в блужданиях по равнинам Азарии, и хотя его родина была суровой красотой, она бледнела даже по сравнению с самыми пустынными видами Трех Королевств.

Почти на месяц Безымянный потерял себя в красоте и чудесах их новой земли. Он бродил, и хотя иногда встречал кланы, он всегда их избегал. Он сказал себе, что не уклонялся от своих обязанностей, а разведывал землю, чтобы убедиться, что она подходит его людям. Но это была ложь, и он знал это. Он хотел побыть один, сосредоточиться на собственном выживании. Это была чистая жизнь.

Время от времени к нему приходили какие-нибудь демоны и докладывали о ходе вторжения. По большей части все шло, как и ожидалось. Народ, хотя и уступал в количестве жителям Королевства, был гораздо более сильными воинами; с помощью демонов Народ добился огромных успехов тут. Но, несмотря на это, возникли проблемы, которые нужно было решать немедленно. Союз с монастырями, который дал Безымянному большую часть информации, которую они использовали для планирования вторжения, висел на волоске. Судя по сообщениям, монастыри использовали вторжение как предлог для утверждения своей власти. Безымянный ожидал этого, но не думал, что они попытаются сделать это, напав на его кланы. Отчеты были одинокими, но Безымянный беспокоился, что они указывали на растущую проблему. С монастырями нужно будет разобраться.

И их король, если его вообще можно было так назвать, все еще оставался проблемой. Он скитался по земле, как Безымянный. Но вместо того, чтобы исследовать, он беспокоил и убивал Народ. Для одинокого мужчины он создавал впечатляющую проблему. Если бы Безымянный захотел проявить свою власть, он послал бы две пары демонов охотиться на него, но ни один из кланов не мог смотреть дальше своего собственного выживания.

Его Народу было сложно обосноваться в горных районах, которые когда-то были известны как Северное Королевство. Судя по всему, воины там еще были сильны, а их всадники превосходно владели навыками боя в горах. Прискорбно было это слышать, но Безымянный не мог заставить себя слишком сильно волноваться. Даже если они не могли продвинуться в Северное Королевство, у них все равно было более двух третей земли, что было более чем достаточно для их роста и становления. Со временем его воины научатся биться в горах и уничтожат армии Северного Королевства.

Время от времени демоны спрашивали, каковы его намерения. Его ответ всегда был одним и тем же. Он выполнил свой долг так, как считал нужным. Народ больше не нуждался в лидере. Единственная причина, по которой он захватил власть, заключалась в том, что была необходимость. Теперь, когда его люди перебрались, его долг был выполнен. Он планировал как можно лучше служить отдельным кланам, как и до прихода к власти. Временами демоны разочаровывались в его ответе, но никто не осмеливался подвергать сомнению его силу, и Безымянный продолжал свои странствия.

После месяца исследования своей новой земли Безымянный решил, что пора воссоединиться с кланом. Он будет блуждать, пока не найдет его, но как только клан примет его службу, он будет счастлив присоединиться к ним как их демон.

* * *

Приняв решение, Безымянный за пару дней нашел блуждающий план. Здесь, на земле, которая когда-то была известна как Южное Королевство, кланы уже широко разошлись. Они все еще двигались на север через Западное Королевство.

Когда он наткнулся на клан, он сразу заметил, что клан был не очень большим. Там было не больше трех-четырех десятков человек. Он задавался вопросом, всегда ли клан был такими маленьким, или это поход на новую землю убил так много из них. Среди них не было никого из его вида, что его удивило. Демонов должно было хватить на одну пару в каждом клане. Он задавался вопросом, подверглась ли пара насилию или произошло что-то еще, что заставило их уйти.

Безымянный решил, что по традиции своего народа он придет с подарком. Вместо того чтобы идти прямо в клан, он отправился на охоту. Здесь охота стала почти обычным занятием, и не прошло и полдня, как туша оленя висела у него на плечах.

К тому времени, как он вошел в лагерь, уже начало смеркаться. Одна из женщин вскрикнула, когда его впервые заметили, но Безымянный не отреагировал. Старик сказал, что его любили не все кланы, и с этим ему нужно было жить. Возможно, когда-нибудь они увидят, что он для них сделал.

Безымянный остановился в двух десятках шагов от лагеря. Если они не хотели его, пусть будет так. Это было их решение.

Мужчина отделился от остальной части клана, и Безымянный по его походке увидел, что он был лидером. По нему было видно, что он был сильным воином и источал уверенность. Он остановился в двух шагах от Безымянного. Безымянный не сделал ни одного шага, агрессивного или какого-либо другого. Несмотря на всю силу и уверенность лидера клана, Безымянный возвышался над ним и мог сокрушить его, не задумываясь.

— Почему ты здесь?

Это было ритуальное приветствие, так спрашивали у любого демона, когда они впервые подходили к новому клану. Безымянный ответил ритуальными словами:

— Я пришел служить.

Безымянный боролся с желанием сказать что-нибудь еще. Слова были дешевыми, а намерение можно было распознать только через действия. Вождь клана посмотрел на тушу оленя и на Безымянного, и через мгновение его решение было принято.

— Добро пожаловать к нашему огню. Мы будем рады твоим услугам.

Безымянный кивнул и последовал за лидером клана, удивившись тому, какое облегчение почувствовал. С помощью молодых людей Безымянный быстро снял шкуру и подготовил оленя к огню, а затем подготовился к пиршеству со своим новым кланом.

* * *

В течение следующих нескольких дней Безымянный почти поверил, что с миром все в порядке. Он действовал как разведчик и охотник для клана. Днем он ходил повсюду, а ночью возвращался к костру, чтобы оказаться среди Народа, тех, кто пережил суровый переход из земель Азарии в земли Трех Королевств.

По частям Безымянный узнал историю клана, с которым путешествовал. Они всегда были меньшим кланом. Они были ответвлением более старого клана, но у них никогда не было больше двухсот членов. Их количество уменьшила не битва у Трех Сестер, а сама Азария. С момента основания клана прошло много лет, и каждый год был большей борьбой, чем предыдущий. Еды не хватало, и по мере того, как клан угасал, все меньше людей желали отдать женщин, от этого клан уменьшался еще быстрее.

До битвы Трех Сестер клан горячо поддерживал Безымянного. Они испытали опасность, которую он предвидел, и знали, что он говорил правду.

Битва у Трех Сестер была жестокой для их клана. Их уже стало менее пятидесяти, и битва унесла жизни еще нескольких человек. Когда представители демонов пришли, чтобы направлять их в их путешествии по новой земле, они вежливо отказались от помощи. Они не обижались на демонов, но клан решил, что если они собираются выжить и расти на этой новой земле, им нужно было сделать это самостоятельно. Это было убеждение, с которым соглашался Безымянный. Их история тронула его, и хотя они дали понять, что он не будет путешествовать с ними постоянно, он был рад присоединиться к ним в путешествии на некоторое время. Он не мог найти лучшего клана для службы.

Безымянный был благодарен за время, проведенное с ними. Клан был маленьким, но каждый из них был твердым и сильным. Если бы все кланы состояли из таких воинов, они могли достичь всего.

Он путешествовал с кланом почти месяц, а потом случилась беда.

Клан шел на запад, надеясь найти мост, который соединял старое Южное королевство и Западное. Их конечной целью были равнины Западного Королевства, и они стремились идти дальше. Но когда они подошли к мосту, Безымянный понял, что что-то не так. Королевство для его дара было ярким. Он всегда был полон жизни и энергии, и земля практически пела для него. Но сегодня земля была тихой, как будто все живое затаилось. Волоски на его шее встали дыбом, но опасности он не чувствовал. Безымянный не предупредил клан, потому что не был уверен в том, что чувствовал, или, точнее, в том, чего он не чувствовал. Он знал, что что-то не так, но, если он не знал что-то конкретное, он молчал.

Когда произошло нападение, оно произошло внезапно и свирепо, чего даже Безымянный не ожидал. Он чувствовал их на краю своего сознания, но они приближались быстро. Люди бросились с холма, и Безымянному потребовалось всего мгновение, чтобы понять, что на его клан напали монахи.

Он быстро прогнал недоверие. Трудно было представить нападение монахов, но они были тут. Не было времени для размышлений, нужно было действовать. Безымянный обнажил меч и бросился в бой, собрав всю энергию, какую мог.

Его дар подсказывал, что монахов была почти дюжина. Безымянный понял, что как бы быстро он ни действовал, он не сможет убить всех монахов, и они доберутся до клана.

Потом битва началась, и времени на размышления больше не было. Безымянный боролся, его меч звенел в воздухе. Трое монахов упали, не успев среагировать на него.

Четыре монаха повернулись к нему, а еще четверо побежали к клану.

Четверо окружили Безымянного, но он не боялся. Он знал, что монахи этой страны были сильнее обычного человека, но они не смогут прикоснуться к нему.

Они атаковали вместе, их мечи двигались слаженно. Но Безымянный не дал бы им такого шанса. Он двинулся к одному из них, заставив всех отреагировать. Монахи были хороши, но понятия не имели, что навлекли на себя. Безымянный был быстрее и сильнее, и всего за несколько взмахов все монахи пали от его клинка.

У него не было времени злорадствовать. Остальные четыре монаха сеяли хаос в клане. В клане были сильные бойцы, но они были застигнуты врасплох, а сами монахи были сильны.

К тому времени, как Безымянный дошел до битвы, несколько членов клана уже пали, как и один из монахов. Когда Безымянный вступил в бой, все изменилось. Двое из трех последних монахов упали один за другим, на их лицах застыло замешательство. Безымянный перерезал позвоночник третьему, и он бесполезной кучей рухнул на землю.

Безымянный поднял голову монаха из грязи.

— Кто вас послал?

Монах попытался собрать энергию, чтобы плюнуть, но Безымянный почувствовал это и ударил монаха головой об землю. Он дернул монаха за волосы и склонился к его лицу. Он ждал ответа.

— Вы не получите нашу землю.

Безымянный толкнул монаха лицом в грязь, удерживал его там, пока он почти не задохнулся. Монахи были безумно глупыми. Они помогли Безымянному и Народу прийти, а теперь думали, что были сильнее? Он едва сдерживал гнев. Он встал и дал понять клану, что они могут обращаться с монахом так, как хотят. Его смерть наверняка будет медленной.

Воцарилась тишина, когда клан начал заботиться об умерших. В маленьком клане остро ощущалась каждая смерть.

Безымянный смотрел, как они работают, и гнев поднимался внутри него. Одно дело для народа Королевства сопротивляться продвижению его народа, но монахи были союзниками, обещали помощь, как только его народ пройдет на землю. Теперь они предали его, и предательства он не терпел.

Он думал предложить клану помощь в уходе за мертвыми, но знал, что это они хотели сделать самостоятельно. Он уважал этот клан. Уважал их силу. Они заслуживали лучшего. Пришло время показать этим монахам, что они не управляли этой землей. Безымянный подошел к человеку, который первым встретил его, к человеку, который возглавлял этот клан.

— Прости, но я должен идти. Я должен отомстить за этот поступок.

Лидер клана кивнул, и Безымянный увидел, что огонь мести горел и в его глазах. Уходя, он услышал последние слова лидера клана, эхом отдававшиеся в его голове:

— Заставь их заплатить.

ГЛАВА 27

Акира и его люди ехали в тишине. Не потому, что на них охотились, или что они охотились. Дело было в чистой печали.

Он понимал, что чувствовали его люди. Он боролся с теми же эмоциями, и когда он был честен с собой, он должен был признать, что проигрывал бой. Все лето он и его люди отважно сражались, но ситуация казалась хуже, чем когда-либо.

Деревня, мимо которой они проехали два дня назад, стала третьей по счету, разоренной азарианцами. Становилось хуже. Весной казалось, что азарианцам нужен какой-то предлог для атаки. Теперь они просто заходили в деревни и устраивали резню.

Несмотря на жизнь на поле боя, Акира все еще удивлялся тому, сколько крови может потерять человек. В последней деревне засохшая кровь покрывала все не сгоревшие поверхности. Как всегда, азарианцы оставили одного в живых, чтобы он обо всем рассказал. В данном случае им это не помогло. Акира не думал, что юноша когда-либо заговорит снова.

В предпоследней деревне зрелище было еще ужаснее. За деревней была роща, и все жители, кроме одного, были подвешены на деревьях. Не за шею, что было бы относительной милостью, а за руки. Их кожа и органы были удалены. Выживших не было. Тело одной девушки не висело с другими, и Акира подозревал, что она покончила с собой, вместо того чтобы жить с тем, что она видела.

На этот раз люди Акиры смогли выследить клан, и они напали. Возможно, это было неразумно, но это было правильно и необходимо. Они поймали охотников на разведке, прежде чем они успели поднять тревогу для клана. Почти всем его людям пришлось окружить двух охотников копьями, но в конце концов они пали. Они напали на остальную часть клана в середине дня. Клан был застигнут врасплох, их доверие к своим охотникам не помогло им.

Месть требовалась, но цена была высокой. С убийством охотников и нападением на большой клан у Акиры осталось чуть более семидесяти человек. Их убирали медленно, но верно.

Несмотря на то, что они отомстили, их сердца все еще были пусты. Напряжение между азарианцами и жителями Королевства нарастало, и его народ расплачивался за это своими жизнями. Слишком многие не умели драться.

Независимо от того, как много они делали, как бы сильно ни сражались, Акира и его люди понимали жестокую правду.

Того, что они могли сделать, было недостаточно.

* * *

После последней деревни Акира и его люди держались в стороне от дороги. Их разыскивали, и он решил на время прекратить их странствия. Он сказал людям, что это нужно для того, чтобы раненые могли выздороветь, но он не был полностью честен.

По правде говоря, Акире нужно было решить, что он будет делать дальше. В начале лета он надеялся, что его небольшая группа зажжет искру восстания, но теперь он понял, что это было глупой мечтой. Его люди хорошо сражались, но требовалось гораздо больше, чтобы воспламенить волю народа против такого сильного угнетателя, как азарианцы. Чтобы восстание пустило корни, ненависть к врагу должна была преодолеть страх врага. Было много ненависти, но гораздо больше страха.

Акира рассматривал разные варианты. Они могли продолжать сражаться, но даже его почетный караул не был достаточно сильным, чтобы что-то изменить в Королевстве. Они будут продолжать медленно терять людей, пока все не погибнут. Но другой вариант заключался в роспуске, и это была просто смерть в другом облике. Акира предпочел бы сражаться.

Его отвлекли от мыслей, когда в лагерь ворвался гонец. Мужчина тяжело дышал, и он выглядел так, будто не ел и не мылся несколько дней. Его лошадь выглядела не намного лучше. Акира выпрямился, его сердце было полно страха. В такое время они не могли получить хорошие новости. Он не был уверен, сколько еще он сможет вынести, но не позволил своим людям увидеть его отчаяние.

Гонца встретили у костра, но Акира видел, что не он один боялся. Его почетный караул переглядывался с тревогой в глазах. Он надеялся, что эта новость не положит конец всем их намерениям. Его воображение опережало его, создавая различные сценарии, которые означали конец им всем.

После того, как гонец отдышался и подкрепился, он посмотрел на Акиру, чтобы передать сообщение. Похоже, его не беспокоило то, что все могли его слышать:

— Мой король, я долго и тяжело путешествовал, чтобы найти вас. Хотя слухи о ваших деяниях распространились по всей стране, вас по-прежнему чрезвычайно трудно выследить.

Акира позволил себе усмехнуться.

— Хорошо. Если нас трудно найти, нам безопаснее атаковать. Говори. Мои люди ехали долго и упорно, и мы не можем вести вежливую беседу. Что ты принес?

Акира был благодарен, когда гонец перешел к делу:

— Мой король, меня послал генерал Макото. Его армии и лорда Сена все еще удерживают земли Северного королевства. По сей день там не было ни одного азарианца. Я пришел с информацией и вопросом. Генерал Макото поручил мне сообщить вам о распределении наших войск и статусе. В свою очередь, он хочет знать, что вы планируете делать дальше. Он задается вопросом, собираетесь ли вы продолжать бегать по земле, как король-нищий, или вы собираетесь одуматься, присоединиться к нему и сражаться.

Акира не мог поверить в то, что слышал, но гонец неправильно понял причину. Бедняга подумал, что он обиделся.

— Это были его точные слова, мой король. Не мои.

Акира огляделся у костра. Может, это был просто свет огня, отраженный в глазах его людей, но ему показалось, что он увидел искру надежды, которой раньше не было. Еще со времен битвы при Трех Сестрах он и его люди думали, что остались только они, но тут они обнаружили, что были не одни.

Идеи кружились в голове Акиры. Макото был жив. С армией в его распоряжении и всем Северным Королевством за его спиной, возможности еще оставались. У них снова были варианты.

Сердце Акиры, так долго жаждущее надежды, внезапно застучало сильнее. Он не знал точно, что именно они собирались сделать, но они собирались сделать заявление, которое азарианцы не могли проигнорировать.

ГЛАВА 28

Рю не знал, мог ли вытерпеть больше, но время ожидания почти закончилось. Через пару дней Тенчи соберет всех клинков острова, и будет принято решение. Несмотря на его старания, Рю не знал, как все проголосуют. В некоторых уголках острова его послание было хорошо воспринято клинками, жаждущими вернуться и занять свое законное место в Королевстве.

Но на каждого согласного человека находился тот, кто не был, тот, кто был либо привязан к жизни острова, либо боялся, что возвращение клинков обернется их неминуемой гибелью. Рю не соглашался с ними, но многие не поддавались влиянию, и многие разделяли мнение Тенчи о том, что Королевство не готово к их возвращению. Слишком долго клинки были предметом кошмаров.

Рю был уверен, что он уже представил свой аргумент всем на острове, поэтому ему оставалось мало что делать, кроме как присутствовать и отвечать на вопросы и опасения людей. Он только надеялся, что этого будет достаточно.

Он тренировался с некоторыми из старых клинков ночи, когда его нашел Тенчи. Тенчи с интересом наблюдал за их тренировками, но не давал никаких советов. Когда Рю закончил, он подошел к Тенчи, чтобы узнать, зачем он пришел.

— Ты хорошо сражаешься. Ты стал еще сильнее с тех пор, как покинул остров.

— Мне все еще нужно быть сильнее.

Тенчи кивнул.

— Это так.

— Это все? Я знаю, что вы почувствовали битву между Безымянным и мной. Вы знаете, что он сильнее меня. Вы знаете, как много будет зависеть от исхода нашей следующей встречи. И вы можете только согласиться со мной? Что будет дальше? Какую технику я использую, чтобы победить его?

Тенчи пожал плечами.

— Я научил тебя всему, что знаю. Я хотел бы, чтобы было что-то еще, но ты уже овладел всеми техниками, известными нам, — он повернулся и посмотрел на Рю. — Либо ты станешь сильнее и победишь его, либо нет. Хотел бы я предложить больше помощи, но это правда.

Рю расправил плечи. Ярко светило солнце, и трудно было думать о темном будущем, когда настоящий момент был таким прекрасным.

— Ну, а зачем меня искать, если не учить? Я знаю, что вы пришли сюда не портить мне день.

Тенчи ухмыльнулся, и Рю был рад видеть, что он не утратил своего веселого настроения.

— Конечно, ты прав. Кое-кто хотел бы тебя увидеть, и я пришел проводить тебя.

Рю огляделся. Это была необычная просьба, потому что остров был небольшим, и он был уверен, что посетил всех с момента своего возвращения. Он не мог представить себе никого на острове, кто смог бы послать Тенчи в качестве гонца.

Рю научился не задавать вопросы Тенчи, когда он не был в настроении отвечать на них, поэтому вложил меч в ножны и повернулся, чтобы следовать за ним. Морико, находившаяся поблизости, сделала то же самое. Тенчи повернулся и жестом приказал ей остановиться.

— Мне жаль, Морико, но эту встречу лучше провести одному Рю.

Морико с вопросом взглянула на Рю, и он пожал плечами, давая понять, что тоже не знал, что происходит. Морико быстро приняла решение, развернулась, чтобы продолжить тренировку.

Тенчи молча сопровождал Рю, не дал никаких подсказок. Рю последовал его примеру, знал, что ни на какие вопросы не получит ответа. Вскоре они добрались до хижины рядом с домом Тенчи. Рю нахмурился. Он несколько раз был в гостях у Тенчи, и каждый раз маленький домик рядом с ним был пуст. Рю никогда не чувствовал никого внутри. Но Тенчи жестом пригласил его войти, и Рю без вопросов пошел туда. Тенчи с ним не вошел.

В доме было приятно прохладно. Было темно, все окна и дверь были закрыты. Света было мало, но тени в доме были длинными, и Рю не ощущал никого внутри. Он подозревал, что это была новая проверка от Тенчи.

Но знакомый голос зазвучал из тьмы, и Рю не мог поверить в то, кого он слышал:

— Привет, Рю. Давно не виделись.

Сердце Рю радостно подпрыгнуло. Он не ожидал услышать этот голос на острове, но его день от этого стал лучше.

— Рэй! Я не знал, что ты на острове. Если бы знал, пришел бы раньше.

— Знаю. Я скрывала свое присутствие с возвращения. Но я хотела увидеть тебя, ведь я должна объясниться.

Рю покачал головой.

— Ты не обязана ничего объяснять. Я просто рад, что ты тут. Но к чему скрытность? — Рэй была в тени, пока они говорили, и он не ощущал ее.

— Ты скоро увидишь, но сначала я хотела объяснить, что случилось со мной, и как я себя чувствовала.

Рю кивнул. Его вспышка восторга сменилась тревогой. Когда он видел ее в последний раз, Рэй была покалечена в бою. Но прошло больше полугода с тех пор, и многое произошло в ее жизни. В ее голосе было что-то, чего он не мог понять. Как будто она постарела за последние несколько месяцев.

— Когда мы вместе покинули этот остров, мне так хотелось увидеть Три Королевства. Я хотела увидеть землю, откуда мы пришли, которую многие из нас до сих пор называют своим домом. Ты предупреждал, но я не поверила. Потом увидела своими глазами. Да, в Трех Королевствах есть огромное количество добра, но они также слабы и боятся нас, и теперь я это вижу. Остались силы. Лорд Акира — достойный человек. Но таких, как он, в Трех Королевствах мало.

Рю внимательно слушал. Он услышал, как изменился ее тон, когда она заговорила об Акире, но он также услышал печаль, которой раньше в ее голосе не было. Когда они покинули остров, она была самым оптимистичным человеком, которого он когда-либо встречал. Теперь она увидела истинное положение вещей, и Рю волновался, что Рэй, с которой он ушел, больше никогда не вернется.

Она продолжила:

— Когда меня вернули, я была благодарна за то, что оказалась здесь. Я хотела сбежать, хотела спрятаться от всего происходящего. Я в безопасности, и здесь мои опасения очень ограничены. Но, вернувшись, я думала о тебе. Ты вырос в Королевстве и испытал все, что оно может предложить. Ты видел хорошее и плохое. И ты все равно хотите сделать все возможное, чтобы спасти людей. Долгое время я не понимала. Но теперь я думаю, что знаю. Наша ошибка такая же, как и у азарианцев. Мы думаем, что наша сила делает нас лучше, чем люди в Королевстве. Но это не так, да? Хотя мы сильнее, мы ничем не отличаемся от любого другого жителя Королевства. Клинкам нужно помнить об этом. Им нужно вернуться в Королевство, им нужно перестать прятаться. Я помогу тебе убедить всех вернуться.

Рю пытался понять ее аргумент, но она объясняла это себе, не ему. Для него было важно, что она была жива и поддержит его. Она будет влиятельным голосом в спорах, но он отодвинул это в сторону. Он считал ее другом, и она явно все еще испытывала боль.

— Рэй, я благодарен сильнее, чем ты можешь представить, за твою поддержку, но сейчас я больше беспокоюсь о тебе. Ты в порядке?

Рэй не ответила, но Рю почувствовал ее, она начала позволять своему присутствию проявиться. Как и Морико, она умела прятаться от чувства. Она была не так хороша, но все же достаточно, чтобы избежать случайного обнаружения. Когда Рю начал чувствовать ее, он понял, что что-то не так. Они были не одни. С ними в комнате был еще кто-то.

Затем Рэй вышла из тени, и Рю все понял. Ее живот был большим, и энергия, которую он чувствовал, была жизнью внутри нее.

Он не знал, как ответить, но его чувства взяли верх, он не думал о политике.

— Рэй! Поздравляю.

Он бросился вперед и крепко обнял ее.

Она ответила на его объятия, и Рю почувствовал, что вот-вот разрыдается. Внезапно он понял чудовищность происходящего.

— Он знает?

Рэй покачала головой.

— Когда за мной пришел клинок, даже я не знала. Он не сказал мне, что чувствовал, пока мы не продвинулись в обратном пути. Я не знала, что мне делать, поэтому просто жила день за днем​.

Рю покачал головой.

— Ты все знаешь?

— О чем ты?

— Ты говорила, что закрылась от событий. Ты знала, что Акира воссоединил королевства и стал королем? В тебе наследник Королевства.

— Да. Об этом я и думала.

Рю поражал такой поворот событий. Чем больше он думал об этом, тем смешнее становилось. Он начал смеяться, медленный смех перерос в неконтролируемый хохот.

— Вот это да. У тебя наследник короля, и он — клинок ночи. Не думаю, что такое когда-либо случалось.