Ветер в ночи

Глава 21

Магьер, перегнувшись через перила «Джинна», с тревогой смотрела на огромный, бурлящий порт Иль'Дхааб Наджуум. Заставляли её волноваться не размер города или его пугающий шум. Только бы убраться со своими товарищами с этого плавучего гроба.

Единственную остановку они сделали в небольшом селении, название которого она не могла выговорить. Это был совсем маленький торговый пост на берегу к югу от границ пустыни, даже без доков или причала. Корабль бросил якорь далеко от берега, и только капитан с одним матросом сели в вышедшую встречать их лодку.

Когда она отходила от борта, тот матрос как-то слишком долго смотрел на Магьер. Вернулся капитан один. Её не слишком заботило, что случилось с моряком. Она легко могла представить, что ни один из членов экипажа не останется на этом корабле дольше, чем необходимо.

По мере продвижения на юг воздух непрерывно теплел, а затем стал откровенно горячим. Когда они сойдут на землю, им придется пересмотреть свой гардероб и, возможно, приобрести одежду полегче — еще одни большие расходы. Если бы денег не осталось совсем немного, она была бы освобождена от мыслей о повседневных тяготах после такого длинного, полного сомнений плавания, но — увы.

Каждый день она чувствовала постоянную угрозу, направленную на кого-то, кого она любила. Или приходилось волноваться из-за отлучек Лисила, когда он добывал еду, стараясь не быть пойманным. Она не могла помочь, поэтому чувствовала некоторую благодарность за то, что Бротан также приложил к этому руку.

Теперь же все закончилось, скоро они сойдут на землю. На этот раз никому не пришлось уговаривать Странницу собирать вещи и выйти из каюты.

Девушка стояла у поручня с другой стороны от Лисила, Малец сидел между ней и Бротаном. Все они были немытые, с грязными, потускневшими волосами, все потеряли в весе, но по крайней мере выжили.

Странница и Малец, казалось, свыклись с тем, что девушка при прикосновении улавливала его воспоминания. Бротан об этом ничего не знал, а Лисил думал, что это даже полезнее болтовни пса в их головах. Странница могла уточнять у Мальца, что он хочет сказать, как Винн раньше.

Магьер не была так уверена в этом. Должно было быть что-то большее в том, что девушка с четвертью человеческой крови, изгнанная своими предками, могла видеть воспоминания маджай-хи. Но, изучая её лицо, она не забывала и о других вещах.

Когда корабль приблизился к городу, его бесконечному шумному порту, до краёв наполненному людьми, лицо Странницы побледнело. Для Магьер это место тоже выглядело слишком… чуждым, даже по сравнению со всем, что она видела в своих путешествиях раньше.

Строения глубже в городе возвышались над зданиями набережной. Некоторые из них были столь огромны, что располагались в центре огромной столице Суманской Империи, а видны были ещё с моря. Строили, как оказалось при ближайшем рассмотрении, по большей части из песчаника золотистого оттенка, с вкраплениями серых бревен и досок.

— Итак, что сначала? — спросила Магьер.

— Я точно знаю, что, — быстро ответил Лисил. — Найти приличную гостиницу, баню и еду!

Магьер посмотрела на россыпь судов, пришвартованных у длинных причалов, и людей, в основном смуглокожих, смешивающихся в хаотичном, бурлящем вдоль набережной потоке.

— Кто-нибудь говорит на суманском? — очень тихо осведомилась Странница.

Ответ был очевиден: никто из них.

Со времен, проведенных в других портах, Магьер была уверена, что хотя бы несколько людей должно знать другие языки, и понадеялась, что найдутся те, кого она или ее спутники поймут.

— Хорошо, сначала жильё, — кивнула она. — И день отдохнём. Будем искать этого домина Иль'Шанка, которого нам отрекомендовала Винн, завтра.

Ранее Лисил предложил заявиться прямо в суманскую миссию Гильдии Хранителей, но после всего, что случилось на родине Винн, Магьер не думала, что это хорошее предложение.

Когда они вернулись к своему старому другу, маленькой Хранительнице, её нуманские коллеги встретили их совсем не так, как Магьер ожидала. Ей не хотелось даже думать о том, что так же окажется здесь, в совершенно незнакомой стране. Лучше иметь свой угол и, возможно, даже не упоминать его адрес, когда они пойдут искать «гостеприимства» неизвестного суманского Хранителя, к тому же домина. Верхушка миссии Винн была наиболее враждебна к ним.

Лисил в конце концов уступил, даже Бротан согласился с её словами, хотя у старого убийцы, вероятно, были свои причины держать их жильё в секрете.

Сейчас же Бротан отвернулся от поручня, осматривая палубу, и Магьер сразу поняла, кого он ищет.

— Саид, — окликнул он.

Молодой человек помогал готовить корабль к швартовке. На борту он был единственным, кому Магьер немного доверяла. Он прекратил сматывать веревку и, приблизившись, отозвался:

— Что?

— Нам нужен трактир, в котором говорят на нуманском, — разъяснил Бротан.

Саид кивнул:

— Есть тут местечко, рядом с портом, под названием… ну, вы бы, наверное, перевели его как: «Свистящая Оса». На моем языке это звучит: «Аль'Даббу Асувэра», — последнее он произнёс медленно, с расстановкой, но Магьер не была уверена, что сможет повторить это после его ухода. — По крайней мере, владелец так же честен, как и я, — его улыбка стала немного шире. — И он говорит на нуманском так же хорошо, как и я.

Встав у поручня рядом с Бротаном, Саид показал на приближающийся порт и дал нужные указания. Будучи благодарной, Магьер снова задумалась: что такой человек, как Саид, делает на этом корабле, где отношение капитана к экипажу немногим лучше обращения работорговца с рабами?

Когда «Джинн» наконец причалил и трап был опущен, глава всех грызунов на борту появился на носу. Капитан Амджад наградил пассажиров сердитым взглядом, но Магьер могла бы поклясться, что, прежде чем он отвернулся, увидела нечто вроде улыбки. Он с таким нетерпением ждёт продажи груза?

— О мертвые божества, наконец-то! — воскликнул Лисил, не обращая внимания на капитана. Он поднял свою сумку, сундук и направился к трапу.

Странница замешкалась, чтобы напоследок посмотреть на Саида. Как и в прошлый раз, когда приходилось прощаться, она не произнесла ни слова. Может быть, не знала, что сказать, но на глазах Магьер девушка медленно кивнула Саиду, и тот ответил улыбкой.

Малец ткнулся носом в подол Странницы, и когда они все спустились на пирс, девушка пошла впереди Магьер. Малец подбежал к ней, чтобы сунуть голову в петлю импровизированного поводка — уже привычная маскировка. Бротан шагнул ближе к Магьер, его большие янтарные глаза внимательно осматривали порт. Повел вперёд всех Лисил.

Вскоре горячий сухой воздух оказался пронизан ароматом пряностей, смешивавшимся с запахами морской соли и людского пота, как будто первый старался замаскировать второе. Магьер задумалась, насколько сильный может стоять дух внутри узких улиц города.

Большинство смуглых темноволосых людей в толпе носили светлые сорочки свободного покроя и просторные штаны. Их головы были обёрнуты тканью на всевозможный манер: короткие банданы и длинные шарфы, тонкие платки и высокие чалмы, вздымающиеся роскошными волнами. Некоторые гнали коз или несли квадратные корзины с курами и другими птицами, которых она не могла назвать. Многие говорили друг с другом, но Магьер не могла уследить за словами, хотя догадывалась, что это один язык.

Она начала потеть в рубашке под кольчугой. Лисил впереди свободной рукой оттянул воротник.

— Нам необходимо раздобыть другую одежду, — пробормотал он.

Магьер не видела деревьев или других растений, только бесконечный ряд светло-песочных зданий. В конце пирса путешественники сошли на дорожку, ведущую вдоль берега.

— Ты понял, куда идти? — спросила она Бротана.

— Да, Саид понятно объяснил. Сейчас нужно будет на несколько улиц углубиться в город.

Их небольшая группа успела сделать всего несколько шагов, когда Лисил остановился. Даже со спины Магьер видела, как напряженно и медленно он осматривается. Она мгновенно насторожилась и тоже огляделась. Увиденное ей совсем не понравилось.

Между двух зданий у ворот в город, под источенной ветром аркой из песчаника, стояло около десятка мужчин, пристально наблюдая за ней и её спутниками. Каждый был одет в коричневые брюки, заправленные в высокие сапоги, темно-коричневый плащ, кремового оттенка рубашку и красный шарф, повязанный вокруг головы. Все носили изогнутые сабли в богато украшенных ножнах, заправленные за пояса из тяжелой ткани, и отполированные до совершенства остроконечные стальные шлемы.

Голова Лисила повернулась снова, скорее всего, он высматривал возможные пути к отступлению. Магьер же оглянулась.

На пирсе у «Джинна» на них косился капитан Амджад, переговариваясь с тремя другими мужчинами в подобной форме. С ними был моряк, и Магьер показалось, что это тот, кто не вернулся с маленького торгового поста.

— Слева, их не видно, — прошептал Лисил.

Вооруженные люди на пристани уже направились к ним. Развернувшись, Магьер увидела, что мужчины впереди покинули арку… а потом большие группы слева и справа начали проталкиваться сквозь толпу.

Она потянулась за своей саблей, высматривая позицию получше, чтобы защитить Странницу, но кое-что обострило её страх.

Кто-то пропал, хотя не мог незамеченным пройти мимо неё.

Бротан исчез.

Винн опустилась на колени рядом с Тенью, которая до сих пор безмолвно лежала на небольшой покосившейся кровати в трактире Олерона. Они ехали остаток ночи и весь следующий день, но лишь в сумерках достигли небольшого порта, откуда начали свой путь в крепость. Оша и Чейн по очереди вели фургон, в течение дня Чейн дремал под навесом. За это время Оша делал краткие остановки, только чтобы дать отдых лошадям.

Но Тень не приходила в сознание.

— Пожалуйста, очнись, — прошептала Винн в неизвестно который раз.

Она взяла пропитанную водой тряпку из чаши, которую одолжила у трактирщика, и снова попыталась выжать немного воды в рот Тени. Если собака в ближайшее время не попьёт и не поест…

Винн вздрогнула и отогнала продолжение этой мысли подальше.

По пути она вынудила Чейна рассказать ей о случившемся всё, в том числе и то, что он явно не планировал говорить ей. Ее по-прежнему интересовало, как призрак сумел забрать тело Карла Беауми. Она глянула на сундук, стоящий в дальнем углу комнаты.

Все, что Винн узнавала о шарах, только делало их истинное предназначение всё неопределеннее и ставило превыше всего необходимость скрыть их навсегда. Но даже один спрятать было не так уж легко.

После того, как они сняли номер в трактире и вернули лошадей с фургоном, Оша и Чейн затеяли спор о том, как и где прятать шар Духа. Возможно, перепалка между ними вышла такой яростной из-за досады, ибо никто не знал, как помочь Тени. Винн тщательно промыла раны собаки, насколько это вообще было возможно, а затем смазала остатками целебной мази. Та даже не дёрнулась от боли.

Конечно, Чейн хотел отвезти добытый шар Красной Руде и Ходящим-сквозь-Камень. Оша гневно возразил, что Опша уже обнаружила скрытый в подземелье гномов артефакт. Чейн отметил, что Опша всё же не смогла подобраться к нему, но не убедил Ошу — и Винн тоже. Затянувшийся спор наконец заставил её выгнать их из комнаты, и они без возражений ушли.

Винн снова попытались выжать немного воды в пасть Тени, но большая часть побежала по морде и впиталась в матрас. Девушка рухнула на край кровати, уставилась на Тень, закрыла глаза и вслепую провела пальцами по её шерсти.

Так много боли и потерь встречалось ей на пути, но она не была готова терять кого-то дорогого. Не Тень — только не Тень! — и не так медленно и жестоко.

А ведь ничего ещё не закончилось.

Магьер, Лисил, Малец и Бротан с Леанальхам ищут последний шар. Если они найдут его самостоятельно, всё закончится? Что хуже всего, у Винн теперь было устройство, которое могло облегчить поиск последнего артефакта.

Но оно находилось в состоянии покоя — и следовательно, было бесполезно, а она никак не могла поговорить с Юсиффом.

Неизвестно, что произошло после того, как стражники вернулись в крепость. Чейн был уверен, что с герцогиней и своим отцом Николас в безопасности — во всяком случае пока юный Хранитель не отправится обратно в Гильдию. Но у него наверняка останутся вопросы к Винн — как и у её начальников.

А что Опша? Куда делась она? Риск, что женщина придет за устройством и шаром, если Винн попытается вернуться в крепость, был слишком велик.

Даже возвращаться в Гильдию Колм-Ситта теперь рискованно. Рано или поздно тело герцога найдут. Даже если она сумеет прибыть раньше, чем начнут ползти слухи, весть о смерти дворянина в союзном государстве достигнет ушей ее начальства. Будет сказано и о её «вмешательстве» под личиной неправедного Хранителя, вторгнувшегося в важнейшие дела и разжигающего войну. Без каких-либо доказательств, без возможности поведать о шаре и Сау'илахке, а главное — не раскрывая местоположение самого шара, что она сможет сказать в свою защиту?

На фоне этого меркнет последний раз, когда она пошла против мнения своего начальства. Лучшее, что с ней случится, это исключение из Гильдии. Даже премин Хевис, если она ещё в нуманской миссии, не сможет помешать этому. И, скорее всего, в конечном итоге Винн окажется в камере под надзором городской стражи, если встанет на пути Высокого Премина Сикойн. Все больше и больше казалось, что единственным выходом будет отдать шар Красной Руде, там он хотя бы будет в безопасности… прежде чем Винн столкнется с остальным.

Она не должна была плакать, но она плакала, сжимая пальцами мех Тени.

«Вспомни…»

Винн вздрогнула. Ей не хотелось думать, как спрятать найденный шар… и как отыскать еще один. Все, чего она хотела, это чтобы Тень вернулась к ней.

«Вспомни… устройство…»

Винн вздрогнула снова, слезы блеснули у глаз. Она едва подняла голову, заинтересовавшись… что это? Тепло длинного выдоха, сопровождаемое ужасным зловонием, окатило ее лицо.

Винн смахнула слезы со щек и уставилась в полуоткрытые кристально-голубые глаза… пока они не моргнули.

Она почти бросилась к ней, когда Тень заскулила, издав первый звук после ранения.

«Вспомни… шепот…»

— Нет! — выдохнула Винн, быстро положив руку на глаза Тени, а затем добавила мягче: — Не говори, не двигайся. Просто… просто отдыхай.

Тень сделала слабую попытку пошевелить головой. Винн замерла, растерянная: остановить её или этим она лишь сделает хуже? Один глаз Тени показался сквозь ее пальцы. Когда собака посмотрела на неё, еще больше слов из памяти выросло в сознании Винн:

«Вспомни… устройство… и шепот… Юсиффа…»

Винн попыталась понять. Тень, очевидно, изо всех сил хотела сказать что-то важное, хотя ей не следовало сейчас напрягаться.

Единственное, что пришло на ум, совпадающее с этими словами…

Винн вспомнила комнату Юсиффа, когда пожилой мастер-Хранитель впервые показал ей устройство. Он что-то прошептал над ним, и девушка постаралась вспомнить, что именно. Стоя у своего стола, он говорил слишком тихо, чтобы она могла расслышать и…

Вдруг воспоминание пришло в движение, вызвав головокружение у Винн. Угол зрения изменился, резко опустился вниз: теперь она едва видела, что происходит над столом, фокус стал более размыт по сравнению с ее собственным. Воспоминание начало прокручиваться с начала.

Шепот стал громче, более отчетливым, пока она не услышала слова старого Хранителя. Второе воспоминание внезапно исчезло, вызвав муторный приступ дурноты. Винн прижала руку ко рту и порадовалась, что ничего не ела в эту ночь.

— Не… делай этого снова… пожалуйста, — проговорила она, переждав тошноту.

Глаза Тени снова были закрыты, и Винн, внезапно испугавшись, наклонилась к ней.

Собака фыркнула в полусне, и девушка немного расслабилась, уловив быстрое прерывистое дыхание. Она понадеялась, что от недавних усилий Тени не станет хуже. Но Винн поняла разницу между двумя воспоминаниями: маджай-хи ясно слышала сказанное Юсиффом.

Единственной проблемой было то, что Винн ни слова не поняла.

Она сидела, ожидая и прислушиваясь к дыханию Тени, а затем сунула руку в карман мантии. Достала часть ключа от шара и внимательно осмотрела. То, что она слышала, звучало похоже на суманский, но это не был знакомый ей диалект.

Сколько лет этим словам? Скорее всего, они дошли до них из Забытой Эпохи, когда предки Опши разрезали ключ на три куска. Так их нельзя было использовать, чтобы активировать шар, но части по-прежнему могли служить для чего-то еще. Изначально сомневаясь в успехе, Винн быстро и как можно точнее повторила звуки, как слышала их Тень.

Сжимая устройство в руках, она ждала, ибо шар уже был в комнате — но ничего не произошло. Она подняла устройство и взмахом руки указала на сундук с шаром — и снова ничего.

Винн опустилась на колени и закрыла глаза.

Конечно же, это не сработает, как в какой-нибудь детской сказке, когда странные слова, произнесённые вслух, вызывают чудесные вещи. Даже когда она узнала фразу, зажигающую солнечный кристалл посоха, не сами слова имели ключевое значение.

Именно её желание, её мысленное повеление заставляли кристалл светиться.

Винн на четвереньках добралась до сумки и вывалила на пол содержимое, отметая в сторону лишнее, пока не нашла перо, чернила и тетрадь. Используя символы слоговой азбуки бегайн, она торопливо перенесла слова на бумагу — примерно, как получилось. Это все, что она могла сделать сейчас, даже несмотря на то, что обладала неизвестной фразой, которая была в силах все изменить.

Ей необходим был кто-то, как она, который понимает, что поставлено на карту. Она должна найти кого-то, кто знает о шарах, о надвигающейся войне и о вреде отрывков знаний… и мертвых языках другой земли. И это не была даже премин Хевис.

Винн поднялась на ноги, тихо подошла ближе к Тени и прошептала:

— Я скоро вернусь. Не вздумай вставать.

С этими словами она выскочила из комнаты, чтобы найти Чейна и Ошу, так как планы изменились.

Оша вернулся в Олерон. Всю дорогу к этому маленькому прибрежному городку он или Чейн всегда возвращались посмотреть и прислушаться: не преследуют ли их? Сегодня он не уловил ничего подозрительного, когда стоял, прислушиваясь к ветру, который мог доложить ему о преследователе… и чём угодно другом.

Оша тихо шагал в темноте мимо конюшни к гостинице, где оставил Винн.

Священная маджай-хи пала в бою против нежити. Тень слишком отличалась от своих сородичей или, по крайней мере, от того, что он знал о них, но к собственному стыду Оша чувствовал облегчение, потому что не пострадала Винн.

Как чужд и мрачен был мир за пределами земель его народа. Пожалуй, не так мрачен, как то, что он оставил позади, но точно более запутанный — Оша многого не понимал.

Сын Ночи и маджай-хи, враги по своей природе, сражались бок о бок. И они сделали это потому, что дорожили маленькой человеческой женщиной и ее целью.

Оша мало знал о нежити: он столкнулся с не-мёртвыми только единожды, когда ушел с Винн, Магьер, Лисилом и священным зверем, которого все звали Малец, на поиски артефакта в неизведанные холодные горы. Если бы он был уверен, к чему это приведет, и если бы мог, остановил бы он это?

Нет… нет, если это означало никогда не узнать Винн.

Даже при ярком свете дня тьму не всегда легко разглядеть, пока она не проявит себя. Он ясно видел, что она думала убить того суманского охранника — дважды раненного и совершенно беспомощного.

Тьма отчасти взяла верх над Винн, также как и над ним. Она не видела этого в себе, как он. Нельзя бороться с врагом, если не знаешь, кто он. Это Оша хорошо усвоил за время, проведенное среди анмаглаков. И знание это стоило больше, чем казалось на первый взгляд.

В поисках Винн Хигеорт Оша прошел полмира, только чтобы найти кого-то другого.

Где женщина, которую он любил?

Он должен разыскать ее и вернуть. Сейчас казалось, что на это мало надежды, но он научился быть терпеливым, смотреть… и слушать.

Он вошёл в холл трактира и обнаружил, что не-мёртвого там нет.

Заявив, что крепость может иметь причал внизу скалы, Чейн ушел в порт. В конце концов, на лодке тоже можно добраться до Олерона, минуя дорогу. Порт был в нескольких минутах ходьбы от их трактира, так что он должен был вернуться первым.

Оша вышел на улицу, но замер, оказавшись в тупике. Он сейчас мог сделать меньше, чем Винн — помочь Тени. Эта досада и беспомощность привели к спору с ее не-мёртвым товарищем. Что в свою очередь лишь усилило ее отчаяние.

Так он и стоял в темноте у входных дверей, пока не услышал шаги и не заметил идущего к нему Чейна.

— Нашёл что-нибудь? — спросил не-мёртвый.

— Нет, — ответил он. — А ты?

Чейн покачал головой и посмотрел на дверь трактира:

— Ты заходил к ним? Как Тень? Есть изменения?

Оша перевёл взгляд на Чейна, но тот старательно не смотрел на него.

— Нет. Не заходил. И Винн не выходила.

— Так значит… у нас перемирие… ради нее?

Этот внезапный вопрос почти заставил Ошу с пылом возразить, но он прикусил язык. Это был странный мир; может быть, и ему самому следует стать странным.

— Да, — медленно проговорил он. — Наше перемирие ради ее цели, но не ради…

Дверь распахнулась, на пороге стояла она. Увидев их обоих, Винн слегка вздрогнула. У Оши не было никаких шансов закончить свою мысль. Благодаря его ломаному нуманскому, возможно, выйдет менее понятно… но не для Винн. Поэтому он шагнул к ней и, прежде чем Чейн смог заговорить, быстро спросил:

— Тень?

Винн сглотнула.

— Ей лучше, как мне кажется. Она… она пришла в себя и немного поговорила со мной. Я еще не знаю, плохо это или нет… И сколько потребуется времени и заботы.

Странно, но Оша услышал, как высокий не-мёртвый вздохнул вроде бы от облегчения.

— Хорошо, — сказал Чейн. — Получится ли перенести ее на корабль, возможно, завтра? Мы должны уйти отсюда как можно скорее, прямо на север…

— Нет, мы не собираемся к Красной Руде в Дред-Ситт, — отрезала Винн. — Мы отправимся на юг.

На мгновение воцарилась тишина, а затем Оша заметил кое-что в руке Винн. Она держала странный, немного обесцвеченный кусок металла, который использовала для отслеживания шара и герцога с ним.

— О чем ты? — потребовал Чейн.

Винн мгновенно повернулась к нему. В последовавшем споре у Оши не получалось успевать за их словами. Все, что он уловил, было похоже на имя, которое он, кажется, слышал раньше, хотя не был уверен.

— Это безумие! — наконец так резко прохрипел Чейн, что его горло должно было заболеть. — Ты не можешь доверять ему. Даже произнося правду, он искал выгоду для себя.

— Я знаю, — парировала Винн. — Но сейчас он единственный, к кому я могу пойти, чтобы активировать это снова, — она сунула кусок ключа Чейну в лицо. — Поэтому мы должны идти на юг, даже с другим шаром на руках.

— К Магьер, Лисилу и Мальцу? — раздражённо спросил Чейн.

Винн отвернулась и ничего не сказала. Оша мог видеть, каким был ответ.

— Я должен проведать Тень, — прохрипел Чейн, обрывая спор.

Он рывком открыл дверь и с грохотом захлопнул её за собой.

А еще странно было то, что сейчас, вникнув в суть, Оша оказался согласен с нежитью — по крайней мере, в том, что касалось шара.

Наконец оставшись с Винн наедине, Оша сдерживал сотню вопросов, касающихся того, что так сильно изменило ее. Но все, что он смог спросить, было:

— Кто это… Иль-Шан-кей?