Вид сверху (СИ)

19

Мария Сергеевна подошла к порученной ей роли сиделки с необычайной, просто запредельной ответственностью. Уже попытка Юрки встать с кровати, чтобы выйти к завтраку, встретила с ее стороны бурное негодование. Юноше была прочитана пятиминутная лекция о страшных последствиях малейшего нарушения постельного режима, проиллюстрированная печальными примерами из судеб ее многочисленных родственников, знакомых и знакомых знакомых, после чего завтрак был подан Юрке в кровать на невесть откуда взявшемся специальном столике, гибриде подушки и деревянного подноса — юноша и не подозревал, что такое чудо есть у них дома.

За то, чтобы перебраться после завтрака в гостиную, Юрке пришлось выдержать отдельную битву. Аргументы, что диван — это тоже постель, а плед ничем не уступит одеялу, на Марию Сергеевну не действовали. Зато она неожиданно согласилась, что в гостиной дышится легче, а Юркина комната — темная, тесная и душная. На том и порешили, и вооружившись планшетом, принесенным Нестеровым-старшим из больницы вместе со всеми прочими вещами сына, юноша торжественно перебазировался на диван, где и провалялся до вечера, вставая разве что по нужде — обед, как и завтрак, радетельная сиделка сервировала ему на чудо-подносе.

Понятно, что гостиная была избрана Юркой в качестве места расположения не просто так: в течение всего дня юноша прислушивался, не раздастся ли знакомый стук в оконное стекло. Он и ждал его, и боялся: как-никак, обещал отцу ничего не предпринимать, не получив от того информации. Да и Вита, наверное, давно уже дома, в мини-сити! Но если это вдруг не так, и что-то все же заставит ньюпку прийти под его окно — нельзя же будет просто так взять и бросить ее одну во дворе! А если снова собака? Или кошка? Как девушка ни храбрится, ее игрушечное мачете — плохая защита против звериных клыков и когтей! Да и не было при Вите никакого оружия, когда они виделись с ней в последний раз!

Пусть он и не сможет на этот раз отвезти ньюпку в мини-сити, но приютить в квартире — почему нет? Что в этом плохого?

Однако ни в этот день, ни на следующий, когда Юрка снова занял свой пост на диване, в окно гостиной так никто и не постучал. А на третий день диванно-постельного режима из коридора послышался звонок в дверь.

Решив, что это пришел адвокат Покровский — утром отец предупреждал, что тот может заскочить — Юрка сел на диване, в ожидании, когда Мария Сергеевна отопрет замок и впустит Иосифа Алексеевича. В коридоре, однако, явно возникла какая-то заминка: на звонок-то сиделка открыла, а вот проводить гостя в гостиную что-то не торопилась. С замирание сердца юноша даже успел вообразить, что Мария Сергеевна столкнулась на пороге с Витой, но донесшиеся из коридора голоса засвидетельствовали об ином. Сиделка с кем-то спорила, и голос, отвечавший ей, был недостаточно высок, чтобы принадлежать ньюпке — да и трудно было, честно говоря, представить себе Марию Сергеевну беседующей, пусть и на повышенных тонах, с маломеркой: по проскакивавшим время от времени оговоркам Юрка знал, что жителей мини-сити женщина по каким-то своим причинам весьма недолюбливала, и опускаться до дискуссии с ними она нипочем не стала бы.

Наконец спор утих, и через несколько секунд Мария Сергеевна показалась в дверях гостиной.

— К вам гостья, — сухо сообщила она. — Мой долг не велит мне пускать посторонних, но девушка весьма настойчива, к тому же она отрекомендовалась…

— Даже в больнице посетителям разрешены посещения! — раздалось из-за спины сиделки, и юноша, наконец, узнал голос, однако, в итоге только еще более удивился: в коридоре позади Марии Сергеевны стояла Таня.

— Я не при смерти и не заразен, — поспешил он поддержать девушку в противостоянии со своим лютым цербером, при этом подтягивая рукой плед и заворачиваясь в него: линялые домашние шорты, в которых он сидел, были, пожалуй, не самой подходящей одеждой для дачи аудиенций дамам.

— Хорошо, — поджав губы, кивнула сиделка. — Но только чтобы ненадолго!

С этими словами она соизволила отступить в сторону, и Таня шагнула в гостиную.

— Привет! — улыбнулась гостья Юрке.

— Привет, — кивнул тот. — Извини, я тут, как бы, не при параде…

— На мне сегодня тоже не вечернее платье, — пожала плечами девушка. Одежда ее состояла из уже традиционных джинсов и футболки, в руках Таня держала болотного цвета холщовую сумку. Подойдя к столику, гостья принялась вынимать из нее перетянутые лентой картонные коробочки. — А я тут тебе угощение принесла, — сообщила она, выставляя их одну на другую, многоэтажной башней. — Тебе полезны витамины, я знаю.

— Спасибо… — смущенно пробормотал юноша. В мозгу у него внезапно щелкнуло. — И за тот раз спасибо, — добавил он, поражаясь собственной былой недогадливости.

— Тебе передали? — искренне обрадовалась Таня. — Я тогда тоже несколько принесла, — сообщила она. — Но в окошке согласились взять только одну. А редиску, сказали, тебе вообще нельзя. Странно, почему нельзя редиску? Она же, вроде, полезная… Но нельзя — так нельзя, я ее сегодня не брала. Зато взяла побольше ягод.

— Спасибо, — повторил Юрка. — Не стоило, наверное…

— Стоило, стоило, — заверила девушка, небрежно бросая опустевшую сумку на подлокотник кресла. — Я, собственно, что такая наглая-то приперлась: помнишь, ты говорил, что у тебя книжек много? Обещал при случае дать почитать?

Юноша не очень хорошо помнил тот их разговор, но что-то такое, кажется, там в самом деле звучало, и он кивнул:

— Да, конечно. Вот, — указал он широким жестом на шкаф, — но это только малая часть, остальное — у отца в кабинете и немного у меня в комнате.

— В комнате, наверное, самые любимые? — спросила Таня.

— Ну, в каком-то смысле. Хотя в основном там у меня лицейские учебники…

— Ну, ладно, это потом, — заявила девушка. — А пока расскажи, как себя чувствуешь.

— Да, в принципе, нормально, — пожал он плечами. — Но вот, доктора велели лежать…

— Докторам, должно быть, виднее, — заметила Таня. — Я присяду? — показала она на кресло.

— Да, да, конечно! — спохватился Юрка.

В этот момент в гостиную заглянула Мария Сергеевна.

— Может быть, сделать вам чаю? — предложила сиделка.

Таня вопросительно посмотрела на Юрку.

— Да, с удовольствием, — решил он. — Только мне не крепкий.

— Я знаю, — ответила Мария Сергеевна. — А вам, барышня, какой? — спросила она Таню.

— А мне, если можно, наоборот, покрепче, — попросила та.

— О как! — покачал головой юноша, когда сиделка удалилась. — А сначала пускать тебя не хотела! Кем, она говорит, ты ей отрекомендовалась?

— Сказала, что я твоя девушка, — смущенно опустив глаза, улыбнулась Таня. — Ничего? — снова посмотрела она на собеседника. — А то бы она меня точно за дверь выставила…

— Цель оправдывает средства! — пафосно провозгласил Юрка.

— Ну да, типа того, — кивнула гостья.

— Кстати, что нового в мини-сити? — поинтересовался юноша, в тайной надежде услышать что-то о Вите.

— А что у нас может быть нового? — развела руками Таня. — Все как обычно. Малина, вон, ранняя пошла, — махнула она рукой на гостинцы на столе. — Ой, глупая я, поставила так, что тебе не дотянуться! — встрепенулась она, взяла одну из упаковок и, привстав, подала Юрке. — Попробуй.

— Давай с чаем, — предложил он. — Только ты тоже ешь.

— Это же тебе, — заспорила она. — Я тебе принесла.

— А я тебя угощаю, — заявил он.

— Ну, хорошо…

— Так возвращаясь к мини-сити, — снова заговорил Юрка. — Ты там вчера-позавчера случайно Виту не встречала? — спросил он прямо.

— Нет, — ответила Таня, — Я ее вообще с той нашей встречи в мини-кафе не видела.

— Понятно… А не слышала такого, будто кто-то заполучил лекарство, превращающее ньюпов в верзил?

— Да я такое, почитай, раз в неделю слышу, — усмехнулась девушка. — То в Америке его якобы изобрели, то в Китае, то вообще на Крите травку нашли, пожуешь — и вырастешь до небес. В травку, кстати, охотно верю, вот только эффект у нее наверняка будет недолгий, да и заметит его только тот, кто эту травку пожует.

— А так, чтобы не в где-то Китае, а у нас, в мегаполисе? — не унимался Юрка. — И чтобы вот буквально недавно?

— Чего не слышала, того не слышала, — сказала Таня. — А почему ты спрашиваешь?

— Да так…

От необходимости объяснений его спасло очередное явление Марии Сергеевны. Сиделка принесла чай в одинаковых белых чашках, поставила одну на стол возле Юркиного дивана, вторую перед Таней.

— Спасибо, — дружно поблагодарили они женщину.

— На здоровье. Если еще что-то будет нужно — зовите, — сказала та и удалилась на кухню.

— А я ведь решила уйти из мини-сити, — неожиданно сообщила Таня, берясь за чашку.

— Уйти? — удивился юноша. — Почему?

— Хочу осенью вернуться в Лицей. Я уже прощупала почву: не то, чтобы они были страшно рады снова меня там видеть — после всего, что произошло, когда я уходила — но кажется, скрепя сердце, все же готовы принять назад. Я вот что решила: за два года пройду программу четырех лет и догоню свой класс. Так что, если все получится, как я задумала, в десятом будем вместе учиться! — заявила она с энтузиазмом.

— Четыре года за два? — покачал головой Юрка. — Непросто тебе будет.

— Да, планы наполеоновские, — легко согласилась Таня. — Но, скажу не хвалясь, у меня память, как у маломера — должна же я была что-то перенять у них за это время? Думаю, что справлюсь. В любом случае, не попробуешь — не поймешь.

— Это да, — кивнул юноша, делая глоток из чашки. Пожалуй, Мария Сергеевна снова перестаралась: чай был не просто не крепким — практически чистая вода, едва подкрашенная заваркой, даром что горячая. Отставив чашку, Юрка распечатал коробочку из мини-сити — в ней, как и обещала Таня, оказалась малина — и положил в рот сладкую, с легкой кислинкой, ягоду. — Мне, вот, тоже, наверное, придется наверстывать — после операции, когда ее, наконец, сделают, несколько месяцев пропущу, а то и полгода, — заметил он. — Если, конечно, меня к осени вообще не выгонят, как когда-то тебя.

— Выгонят? — подняла брови девушка. — Это из-за той ночной истории с Витриной? Там же, вроде, все обошлось, разве нет?

— Обошлось, да не совсем. Да и дело не только в Витрине. Тут у меня… — он запнулся, не уверенный, что стоит посвящать Таню в подробности происшедшего в больнице. — Тут у меня еще один досадный казус приключился, — нашел он, как ему показалось, достаточно нейтральную формулировку. — Скажем так, неприятности с полицией. Так что будь осторожна: не исключено, что чай ты пьешь с закоренелым рецидивистом, — с показной веселостью заявил он.

— Сама такая, — небрежно отмахнулась Таня. — А неприятности — это снова из-за Виты?

— Откуда ты знаешь? — нахмурился он.

— Просто предположила. Так я угадала?

— Угадала, — признал он, помедлив. — Отчасти. С Витой это связано.

— Понимаю, что это не мое дело… — проговорила Таня. — И все же… Тебе не кажется, что Вита тебя просто использует? — задала вопрос она.

— Использует? — слегка нахмурившись, переспросил Юрка. — В каком смысле — использует?

— В прямом. Играет на твоем хорошем к ней отношении и втягивает в свои сомнительные дела.

— Никакие они не сомнительные! — бросил он. — И никуда она меня не втягивает!

— Как же не втягивает, если…

— Давай оставим эту тему, — раздраженно перебил девушку Юрка. Вышло резковато, но как уж вышло.

Чай они допивали молча, благо, осталось его всего-ничего.

Когда чашки опустели, Таня по-быстрому выбрала в шкафу пару книжек — кажется, просто взяла те, что стояли с краю — и, обещав вернуть в кратчайшие сроки, почти сразу начала прощаться. Чувствуя за собой долю вины за скомканную концовку беседы, Юрка проводил гостью до двери квартиры — несмотря даже на яростные протесты Марии Сергеевны, попытавшейся заступить ему путь.

— Ты это… Приходи еще… — набравшись смелости, выговорил юноша, подавая Тане с вешалки ее заношенную лицейскую куртку.

— Конечно, — кивнула та. — Я же должна буду принести назад книжки.

— Книжки, да… Но и так приходи, без книжек…

— Я быстро читаю, — заверила его девушка и, наконец, улыбнулась, отчего в коридоре как будто сразу сделалось чуть светлее. — Так что жди в скорости.

— Буду ждать! — обещал он.