Вик Разрушитель 9

Глава 4

1

Дик Трэйси с невероятным удовольствием вдохнул в себя воздух родного Феникса, пахнущий пылью и какой-то химией, которой чистили взлётную полосу аэродрома. Он на мгновение задержался на площадке трапа, улыбнулся симпатичной белокурой стюардессе в голубой униформе, и, влившись в жидкий ручеёк пассажиров, летевших вместе с ним из Сан-Франциско, сошёл вниз. К нему тут же присоединились двое мужчин, те самые сопровождающие, о которых говорил князь Сергей Мамонов. Оба в кожаных куртках, в солнцезащитных очках — они подозрительно походили на тот тип людей, у которых только одна обязанность: выбивать из клиента долги. Дика раздражала такая манера одеваться. Мало того, что они привлекут внимание тех, кто и так пристально смотрит за каждым движением сотрудников «Мехтроникса», так и полиция может заинтересоваться. Просто так, из-за профессионального любопытства. Потому что Макс и Лёха, как звали спутников Дика, очень уж походили на гангстеров из дешёвых американских фильмов. Ну, или на уличных рокеров-переростков, которым уже по тридцать лет, а всё по молодёжным тусовкам шастают. Да и на американцев они ментально с трудом походили. Слишком напряжены, словно лом проглотили.

Пока шли в сторону таможенного поста, Дик вспоминал, как жутко потел перед проверкой документов в Сан-Франциско. Он боялся, что его новый паспорт заинтересует бдительных сотрудников, и они тут же арестуют владельца. На чём основывался страх Дика, мужчина и сам толком объяснить не мог. Боялся — и всё. В который раз Трэйси проклял чёртового мальчишку, утащившего его и Арабеллу через портал в Россию без документов. Почему бы и сейчас не использовать такую «услугу»? Раз — и ты с довольной физиономией приходишь в компанию и небрежно отвечаешь на вопросы друзей, где тебя дьявол носил. Нет же, приходится играть с огнём и улыбаться так, словно у тебя сегодня день рождения и свадьба одновременно.

Чернокожая таможенница слишком долго вертела его паспорт, то и дело бросая взгляд на Дика, потом на его фотографию.

— Вы бывали в САСШ, мистер Андерсон? У вас фамилия явно не русская.

— Очень давно, до того, как мои родители эмигрировали в Россию, — опять растянул рот в улыбке Дик. Сейчас он был подданным Российской Империи, господином Александером Андерсоном. Это князь Сергей в шутку предложил, и Арабелле, как ни странно, понравилось. — Меня увезли в двенадцать лет.

— Но вы очень хорошо говорите на американском английском, — белозубо улыбнулась в ответ чернокожая сотрудница, а в глазах светилось одно: «что-то ты мутишь, паренёк».

— Родители очень хотели, чтобы я не забывал родной язык, — охотно пояснил Дик, а сам про себя думал: «ну, давай же, шевели своими ручками, ставь штамп!»

Виза у него подлинная. Князь Сергей, когда вручал ему паспорт, светился, как рождественская гирлянда. Каким образом ему удалось провернуть такую аферу, он не сказал. Трэйси подозревал, что без Мстиславских здесь не обошлось. Всё-таки у императорской семьи большие возможности и многочисленные связи в посольствах разных стран. Даже не хотелось гадать, какой ценой обошёлся паспорт с одобренной визой.

— С какой целью прибыли в САСШ, мистер Андерсон?

— Туристическая поездка.

Ещё пара минут томительного ожидания. И долгожданный шлепок на визе. Уф, въезд разрешён! Аллилуйя!

— Всего хорошего! Приятного отдыха! Надеюсь, вам понравится на исторической родине!

— Благодарю!

Схватив паспорт, он чуть ли не бегом выскочил из кабинки и с тревогой стал ждать своих спутников. Лёха и Макс стояли в очереди в соседний пост, чтобы у таможенницы не возникло каких-нибудь подозрений о русской мафии. Дескать, а что это за паломничество? И недрогнувшей рукой откажет во въезде.

Как ни странно, его русские спутники прошли проверку гораздо быстрее со своим жутким английским. Вид у них был слегка обалдевший, поэтому Макс сразу предложил выпить по бутылочке пива, чтобы расслабиться…

… На губах Дика промелькнула улыбка, когда они вышли из здания аэровокзала Феникса и направились к стоянке такси. На удивление всё прошло удачно, никто на них не пялился, полиция не заинтересовалась.

Они сели в свободный кэб, Дик назвал адрес своего дома и облегчённо откинулся на спинку кресла. Проклятье, как же жарко! Оказывается, он быстро отвык от привычной погоды, прожив в России всего пару месяцев! В Сан-Франциско даже плащ накинул, показалось — холодно. А Лёха с Максом преют в своих кожанках, но виду не подают. Вертят головами, обсуждают что-то, хохочут.

— Не обращайте внимания на русских варваров, — снисходительно проговорил Дик водителю-латиносу. — Мои друзья ещё никогда не были в Америке, вот и хлещут эмоции.

— Они не мафиози? — на всякий случай решил уточнить водитель.

— Да в России почти все так ходят, — подшучивал Трэйси. — Мода у них такая.

Таксист довёз их до нужного адреса, Дик расплатился, они забрали свои вещи из багажника и остались стоять возле трёхэтажного дома из коричневого кирпича.

— Ты здесь живёшь? — Макс говорил по-английски гораздо лучше Лёхи.

— Да. Пошли скорее. Не надо торчать на одном месте и привлекать внимание.

Вдыхая запахи пыльной листвы, моющего порошка и жареного мяса с острым соусом, такие знакомые, отчего на глазах слёзы навернулись, Дик поспешил в подъезд. В их доме не было консьержа, поэтому на двери висел домофон с возможностью использования электронного ключа. Достав из кармана плоскую «таблетку» на брелоке, Трэйси приложил её к нужному месту. Дверь открылась с мелодичным пиликаньем.

Только дома он почувствовал себя в безопасности. Бросив сумку в прихожей и не снимая обуви, прошёл на кухню, потом в гостиную. Сердце защемило от жалости к самому себе. На мебели и вещах уже скопился приличный слой пыли, всё казалось запущенным и забытым. И, кажется, всё в порядке, никто в его отсутствие не пробовал вломиться в квартиру. Меллоны вполне могли нанять профессионального грабителя, чтобы тот забрал документы по «Мехтрониксу». Но это зря. Дик никогда не хранил дома ни единой бумажки с работы.

— Мне нужно сделать несколько звонков, — сказал он парням, разгуливающим по его небольшой квартирке, словно по музею. — Если хотите принять душ, то ванная там.

— О, дело! — обрадовался Лёха, методично перемалывая челюстями ароматизированную жвачку. — Я первый!

— Вали, да побыстрее, — Макс уселся на диван, отдуваясь. Вверх взлетело облачко пыли. — Я тоже мокрый, как мышь. Дик, у тебя кондиционер есть? Вруби, будь другом.

Дик кивнул. Пульт от кондиционера лежал на столике. Нажав на кнопку, и убедившись, что техника работает, ушёл в спальню вместе со стационарным телефоном, благо, провод был длинный.

— Привет, Алекс! — услышав голос инженера «Арморекса», весело проговорил Дик, представляя лицо вечно небритого и всклокоченного приятеля. — Узнал меня?

— Дик? — удивлённо воскликнул Алекс Бартлетт. — Боже мой! Это ты, в самом деле? Откуда ты звонишь? У меня определителя номера в кабинете нет…

— Я в Фениксе, — не стал уточнять место своего нахождения Дик. — Приехал сегодня.

— Откуда? Ты не представляешь, что здесь творится! Сначала нам сказали, что вы пропали на Аляске, потом Арабелла из России со мной связалась, такого наговорила, что в голове не укладывается…

— Тихо-тихо, не ори так, — Трейси успокоил разбушевавшегося Алекса. — Нужно встретиться, обговорить кое-что. Ты можешь незаметно выйти из офиса и подъехать к «Красной розе»? Скажем, через час.

— Да, я буду там, — торопливо проговорил Бартлетт.

— Никому не слова, дружище! Пожалуйста, держи язык за зубами. И поменьше эмоций. За офисом следят?

— Ты бы знал, какое дерьмо творилось после того, как объявили о вашей пропаже! Копы по пять раз на дню приезжали, потом представители клана Меллонов заявились, тыкали в нос каким-договором. Якобы Арабелла подписала с ними соглашение, и управление «Мехтрониксом» переходит в их руки. Мы сразу же адвокатов напрягли. Пока отбиваемся. Что-то мутно всё.

— Ладно, поговорим потом, — заторопился Дик. — Подъезжай один, понял?

— Понял, Дик. Через час в «Красной розе».

Из всех сотрудников компании Бартлетт был самым надёжным человеком, хотя и очень эмоциональным. Он мог молчать, как рыба, но на его лице всё хорошо читалось. Поэтому Дик и попросил его успокоиться.

Так, кто там ещё есть? Джейми Эскотт? Ох, вряд ли он станет помогать. У него здесь семья, Арабелла уже узнала о его принципиальном отказе от переезда. А значит, не нужно с ним обсуждать проблему переноса компании в Россию.

— Парни, у нас скоро встреча, — сказал Дик, выходя из спальни. Вместо Макса на диване сидел Лёха с влажными волосами. — Давайте шустро, мне тоже нужно в душ.

— Где можно стволы приобрести? — спросил русский, покручивая в руках пульт от кондиционера.

— Стволы? Зачем стволы? — не понял Трэйси. — Это большая проблема. Я не хочу нарушать закон, да к тому же с русским паспортом! Полиция может устроить проверку, если узнает, откуда мы приехали! Здесь это запросто!

— Не привык без оружия разгуливать по незнакомым местам, — поморщился Лёха. — Ладно, куда мы едем?

— Я созвонился с приятелем, хочу поговорить, как обстоят дела в компании.

— Он один из тех, кто согласен ехать в Москву? — уточнил сопровождающий.

— Да.

— Отлично, — Лёха взъерошил волосы. — О, высохли. Можно и прогуляться.

Дик специально выбрал «Красную розу», а не пиццерию «Pizza di Mama», где любили собираться сотрудники «Мехтроникса» в обеденный перерыв. Был большой риск столкнуться с теми, кто не собирался уезжать, а значит, мог растрезвонить новость, что Дик вернулся. А «Красная роза» — неплохой паб за два квартала от центрального офиса — давно был облюбован Диком, Алексом и ещё парочкой ребят из инженерного отдела. По пятницам они там здорово надирались, а потом провожали друг друга по домам. «Весёлые времена, — с ностальгией думал Дик. — Вернутся ли они когда-нибудь, и сможет ли что-то другое заменить вот эту затрапезную пивнушку?»

Алекса он увидел сразу. Тот находился на их любимом месте под большой картиной, на которой неумело и нарочито грубо была намалёвана барная стойка с несколькими кружками пива, стоящими в ряд, и развалившийся на ней полосатый кот с наглой мордой. «Будто я никуда и не уезжал», — с теплотой подумал Дик, глядя на Бартлетта, одетого точно так же, как и в последнюю их попойку: в серой куртке с многочисленными карманами на замках-«молниях», под которой надета мятая жёлтая рубашка. И голова такая же всклокоченная.

— Дик! — инженер вскочил на ноги и стремительно бросился навстречу, не обращая внимания на немногочисленных посетителей. К вечеру здесь будет не протолкнуться, что было ещё одним аргументов встретиться днём. — Слава богу, я снова тебя вижу! Думал, что злые московиты кинули тебя к медведю в клетку на потеху публике!

Он покосился на ухмыляющихся спутников Дика.

— Здравствуй, дружище, — похлопал его по спине Трэйси. — Тоже рад видеть тебя. Знакомься. Макс, Алекс, твой тёзка. Они русские.

— Ох! — на мгновение растерялся Бартлетт. — Прошу прощения за длинный язык.

— Нормально, приятель, — усмехнулся Макс. — В Москве медведей уже давно в лес прогнали. Можно спокойно гулять по улицам.

— Уже радует, — бледно улыбнулся Бартлетт. — Ну что, присядем, поговорим?

Они заказали по две пинты[1] пива на каждого с копчёными колбасками, и как только стукнулись бутылками «Фаундерса» и некоторое время наслаждались густым стаутом, пока Дик не вспомнил, зачем сюда пришёл.

— Какая обстановка в компании? Что Меллоны хотят от «Мехтроникса»?

— Нервничают люди, — понизив голос, ответил Алекс. — Когда Арабелла начала предлагать сотрудникам переехать в Россию, многие понять не могли, что происходит. Ведь мы уже считали вас погибшими, а тут Энди заявился, злой, как бешеный койот. Орал, что босса и тебя выкрали русские. Сначала никто не верил, крутили пальцем у виска. Поэтому и письма мисс Стингрей восприняли с опаской. Думали, это хитрые русские хотят воспользоваться смертью Арабеллы и выкрасть документацию под предлогом релокации фирмы. Но потом она сама стала звонить, объяснять свою позицию. Дик, не всё же так безоблачно?

— Это решение Арабеллы, — сухо ответил Трэйси, ощущая, как навострили уши русские. — Очень важные люди убедили её остаться в Москве, предложили очень хорошие условия и поддержку самого императора. Вот ты можешь представить, чтобы правительство САСШ дало гарантии поддержки какой-то частной компании?

— Дик, мы не наивные люди, — почесал небритый подбородок Алекс. — Все знают, что в правительстве сидят представители Мердоков, Меллонов, Ротшильдов, Притцкеров, Виндзоров, Фитцджеральдов… уф, у меня аж язык в узел заплёлся, — он приложился к бутылке, сделал несколько глотков, потом закинул в рот пластик колбаски. — Контроль за технологиями очень жёсткий, и я не знаю, как нам удастся вывезти оборудование. Меллоны сразу же попытались взять контроль над лабораторией, но мы их не пустили. Адвокаты хорошо сработали. Кстати, что это за договор такой?

— Предварительное соглашение, — поморщился Дик. — Старый хрен Энтони сумел убедить Арабеллу в сотрудничестве. Предложил перенести производство на Кадьяк…

— Это же вне юрисдикции САСШ! — воскликнул Алекс, мгновенно сообразив, о чём речь. — В Кадьяке находится представительство РАК.

— Теперь понял, какие преференции Меллоны пообещали Арабелле? — усмехнулся Дик. — Я ведь потом всячески отговаривал её не подписывать договор до возвращения с Аляски. Мало ли что могло там произойти.

— Вертолёт упал, лодка перевернулась, аборигены съели, — хмурясь, кивнул Алекс. — Вот же ублюдки. Если бы такое произошло на самом деле, мы бы уже пахали на Меллонов.

— Так что вариант с русскими оказался наиболее приемлемым, — выдохнул Дик. — Княжеские дома Мстиславских и Мамоновых берут нас под своё покровительство, обещают не обидеть.

— И вы поверили? — взъерошил шевелюру Бартлетт.

— Уже огромную квартиру подарили в знак добрых намерений.

— С ума сойти, — покачал головой инженер. — Мне сразу в голову приходит мысль о сыре в мышеловке.

— Попробуй скажи это Арабелле, — скривился Дик. — Но мои доводы она не восприняла, поэтому надо отталкиваться от ситуации. Итак, дружище, что мы имеем?

— Натаниэль и Закари уже выехали с семьями в Россию, — кивнул Алекс.

— Это ты про Даррена и Коэна? — вспомнил Дик двух лаборантов, заведовавших оборудованием.

— Ну да. Ты же знаешь, они фанаты своего дела, готовы за Арабеллой хоть в ад идти.

— А они точно выехали? Не перехватили их?

— Нет. Закари прислал мне сообщение, что они благополучно отплыли на «Пасифике» во Владивосток.

— Хорошо, — выдохнул Дик. — Остальные что?

Русские внимательно вслушивались в разговор, хотя делали вид, что стаут интересует их гораздо больше.

— Собираются ещё пять человек, а остальные колеблются, — Бартлетт почесал переносицу, смешно сморщившись. — Тут же несколько статей вышло. Такого дерьма вылили на мисс Стингрей, что охота взять большую пушку и вышибить мозги писакам. Дескать, она ради наживы продала русским технологию изготовления синто-волокон, сама сбежала в Москву и теперь купается в роскоши.

— Нелогичные выводы, — усмехнулся Дик. — Она могла и здесь продаться аристократам с таким же успехом… Ладно, речь не об этом. Можем ли мы вывезти оборудование?

— Нет, — покачал головой Алекс, закидывая в рот очередную пластину колбаски. — Возле лаборатории уже несколько дней и ночей дежурит полиция. Как будто ей дали задание не допустить демонтажа и вывоза нужного оборудования.

— Чёрт, я этого и боялся, — пробормотал Трэйси.

— Проблема? — насторожился Макс.

— И очень большая. Нас опередили… Слушай, Алекс, а где вся документация? Там же, или до неё тоже добрались?

— Пока нет. Но Меллоны обязательно вернутся к этому вопросу. Они готовят иск к «Мехтрониксу», и если его выиграют, документация попадёт им в руки.

— О том, где она находится, знают только четверо, — возразил Дик. — Арабелла, я, ты и Доусон.

— Доусон спутался с Меллонами, — «обрадовал» его друг. — Энтони его обихаживал, как нетерпеливый жених — невесту перед свадьбой.

— Твою мать… — выругался Дик. — К чему они пришли?

— Доусон чего-то ждёт, но пока ни слова не сказал насчёт документации. Но я боюсь, информацию о её местонахождении он сольёт в ближайшее время.

— Тогда нужно торопиться, — Трэйси посмотрел на русских. — Оставим Доусону второстепенные бумаги, а основные заберём.

Он хотел сказать ещё что-то, но потом передумал. Бартлетт пожал плечами и присосался ко второй бутылке. Потом тыльной стороной ладони вытер губы и нетерпеливо спросил:

— Так что решили?

— Забери свою часть технологических карт и жди от меня инструкций, — задумчиво глядя в лицо Алекса, проговорил Дик. — У тебя виза в Россию готова?

— Да. Представляешь, приехал в русское консульство, а мне без всяких разговоров штамп влепили, даже руку пожали, — удивлённо пожал плечами инженер.

«Значит, по дипломатической линии вопрос уже решён, — подумал с облегчением Трэйси. — Это хорошо. В консульстве есть списки людей, которым нужно дать визу как можно скорее».

— Слушай, Алекс, — наклонился к нему Дик. — Как только я тебе позвоню, сразу же хватай вещи и беги в аэропорт. Никому ничего не говори. Про меня, что я здесь, тоже молчок.

— А меня пропустят с багажом, полным бумаг? — засомневался тот.

— Придумай что-нибудь. Скажи, на симпозиум в Японию летишь. Не думаю, что таможня прицепится к нескольким папкам.

— Ладно, — Алекс посмотрел на свои часы и вскочил. — Пора бежать. Жду твоего звонка, брат.

Дик тоже поднялся, обнял друга и похлопал по спине. Бартлетт оставил на столе мятую купюру, вскинул руку в прощальном салюте и быстро вышел из паба.

— Я что-то не понял, — Макс, смотревший ему вслед, развернулся к столу. — У вас карты находятся в разных местах?

— Ага. Это Арабелла придумала, — подтвердил Дик. — Боялась, что однажды кто-то проникнет в офис и похитит их. Основная часть находится у неё в квартире. Я знаю где. Ещё одна у меня. Остальное всё в архивном отделе компании. Поэтому Алекс должен изъять их и увезти в Россию.

— Не доверяю я этому парню, — высказался Лёха и рыгнул. — Мутный какой-то, глаза бегали во время разговора. Я на него внимательно смотрел. Продаст он тебя, Дик.

— Да меня вот тоже сомнение взяло, — Дик покрутил в руках ополовиненную бутылку. — Поэтому и не сказал, где находятся основные карты. Именно с их помощью можно создать потерянное оборудование в кратчайшие сроки. Значит, сегодня вечером надо наведаться на квартиру мисс Стингрей.

— Я же говорил, стволы нужны, — категорично произнёс Лёха. — Как бы не пришлось с боем из этой вашей Америки прорываться.

2

К моим частым отлучкам преподавательский состав лицея уже давно привык, и поэтому радовался появлению блудного ученика своеобразно. Чуть ли не на каждом уроке меня поднимали из-за парты и заставляли отвечать домашнее задание, а то и к доске вызывали.

Сегодня я тоже был выжат, как лимон. Хорошо, что Мишка Кочубей и Данька Захарьин вместе с девчатами отгоняли особо настырных со своими вопросами типа, куда это я опять вляпался.

На большой перемене с трудом удалось прорваться к Арине. Я даже успел чмокнуть её в подставленную щёчку, как следом за мной в кабинет княжны Голицыной ввалилась Лидия с большим пакетом.

— Уф, вот же любопытный народ, — возмущённо проговорила она, вытаскивая из пакета пластиковые контейнеры с салатиками, котлетами и какими-то печеньками. — Ты же не будешь против, подруга, если Андрей спокойно поест здесь, а не в столовой? Его и так затерроризировали вопросами.

— Нет, не против, — усмехнулась Голицына, доставая свои контейнеры с пирожками и фруктово-овощными салатами. — Андрей, включи чайник, пожалуйста.

Я выполнил просьбу, нажав рычажок включения розового (конечно же!) чайника на полтора литра, а сам отошёл к окну, чтобы не мешать девушкам расставлять контейнеры на столике и о чём-то щебетать между собой. Арина для подобных чаепитий, проходивших у нас всё чаще и чаще, организовала уголок со столиком и чайным сервизом.

Мне хорошо были видны центральные ворота лицея, за которыми на другой стороне дороги стоял чёрный «Сатурн». Ничем не примечательная машина внешнего сопровождения шла за нами от Сольников, даже не скрываясь. Не завидую я парням, сидящим в ней. Это же целый день торчать в железной коробке и маяться от безделья. Ну, пусть претензии Мстиславским высказывают.

— Андрей, хватит в окно пялиться, — раздался голос Лиды. — Кого там высматриваешь? Нинку свою, небось?

Вот что значит молодость, неопытность и неумение держать язык за зубами. Княжна Мстиславская сразу самое плохое для себя видит и экстраполирует свои страхи на других. Во как завернул!

— А что ей делать на улице? — я сел за столик так, чтобы девушки находились по обе стороны от меня. Арина справа, Лида — слева. — Там же холодно, завтра снег обещали. Зря ты так. И ничего она не моя. Просто иногда консультирую близнецов по развитию Дара. У них же Источник появился.

— Я знаю, — кивнула Лида, подавая мне вилку. — А чем ты можешь им помочь? Для этого существуют определённые методики, и вообще, не отнимай хлеб у господина Брюса.

— Ты не права, — я начал уплетать котлеты, салаты и блинчики, нахваливая девушек, отчего те зарделись от удовольствия и стали гордо поглядывать друг на друга. Здоровая конкуренция — счастливая семья. Что-то меня сегодня прёт на сентенции.

Великая княжна дождалась, когда я утолю первый голод, и пристала ко мне:

— Почему не права? У тебя отсутствует искра, и антимагия совсем не та вещь, которая позволяет учить одарённого.

— Искра у меня есть, и она помогает развивать мне Дар антимагии, как и ментальные техники. И зря ты думаешь, что Захарьиным будут вредны мои советы. Как раз для тех, у кого только-только ядро начинает разгоняться, именно мои техники очень помогают. Нина ещё не хвасталась, что у неё есть шанс взять две Стихии?

— Про Огонь я знаю, — поиграла бровями Лида и отправила в рот ложку с фруктовым салатом, в котором я разглядел залитые йогуртом нарезанные дольки клубники, манго, зелёного винограда, киви и крупную чернику. — Но откуда у неё Вода?

— Я подсказал, как её активировать, — переглянувшись с Ариной, я быстро подмигнул ей. Голицына улыбнулась.

— А с чего это ты ей помогаешь? — Мстиславская опять погрузилась в пучину подозрений.

— Потому что я знаю, каково это — не ощущать своего истинного Дара, — спокойно ответил я, принимая из рук Арины чашку с ароматным чаем. — Спасибо, очень здорово пахнет.

Девушки помолчали какое-то время, а потом Голицына воскликнула:

— Надо как-то решить вопрос с боями! Если твою мастерскую закрыли на месяц, это значит, что и бронекостюмы остались под замком? Придётся отказываться.

— Неустойка большая? — поинтересовался я.

— Ты ещё не состоишь в «Лиге», поэтому «всего» триста тысяч за каждый бой.

— Бешеные деньги, — пробормотала Лида. — Ну, дедуля, подложил свинью!

— Не переживайте, я подстраховался, — прикрывшись чашкой, чтобы мою улыбку не было видно, ответил я и запил чаем сладкий пирожок. — Не надо ничего платить. Дашь подтверждение на оба боя.

— Интересно выходит, — задумчиво проговорила Арина, придерживая одной рукой чашку, а другой — бисквитное печенье. — Вчера вечером на тебя прекратили ставить. Подозреваю, кто-то слил инсайд об императорском приказе. Думают, боёв не будет.

Ну, мы ещё посмотрим. Проблема ведь не только в наличии «скелета», но и в постоянном контроле за моей усадьбой.

Я кивнул в сторону окна, за которым маячил «Сатурн» и спросил Арину:

— К тебе больше никто с предложениями о продаже движков не подкатывал?

— Нет. Такая тишина наступила, даже скучно стало. А вот про Оболенского твоя информация подтвердилась. Приехал он сегодня в Москву. Видела в Сетях, как кортеж тверского князя по улицам нёсся.

— Эх, фамильяра бы сейчас заслать к нему, — с грустью вспомнил я Дайаану, которая могла приказать любой птичке подслушать, о чём будут разговаривать Оболенский и Шульгин. Сидит такой голубь с важным видом на подоконнике, курлычет, а сам, как ретранслятор, передаёт информацию через молодую Мать-Орлицу. Мечты, мечты! Где ваша сладость?

— Увы, у меня нет никого, кто бы владел фамильяром, — развела руками Арина. — Эта техника больше подвластна ведуньям, а где их искать — ума не приложу.

— Я могу с папой поговорить, — сказала Лида. — У него же есть право отдавать приказы сотрудникам ГСБ. Они поставят прослушку в месте, где будет встреча…

Мы разом посмотрели на Великую княжну с таким видом, что она пожала плечами, дескать, а что с девочки взять?

— Не, это идея, — я хмыкнул. — Плохо, что времени мало. Могут не успеть.

— Кто не сможет? — сразу пристали ко мне обе красотки.

— Секрет, — я прижал палец к губам. — Покину вас на пару минут.

Из общего коридора в преподавательскую рекреацию накатывался глухой шум большой перемены. Он мне не мешал, но я отошёл подальше, к окну, чтобы позвонить Зосе. Поздоровался с двумя преподавательницами, вышедшими из учительской. Географичка и ботаничка посмотрели на меня с подозрением, но ничего не сказали. Могли они знать о моих частых посиделках в кабинете Арины? Допускаю, что да. Как и сделать определённые выводы, почему вместе с нами здесь крутится Великая княжна.

— Приветствую, коллега, — услышав голос Синицы, поздоровался я. — Уделишь мне несколько минут?

— Что-то случилось? — спросила Зося без всякого беспокойства. Уже привыкла к постоянным форс-мажорам, происходящим со мной.

— В Москву приехал князь Оболенский, хозяин «Экзо-Стали». Есть информация, что он сегодня должен встретиться с Шульгиным.

— Так… И что мне с этого? — после секундной заминки поинтересовалась девушка.

— Два конкурента на рынке бронекостюмов встречаются в столице, — вкрадчиво проговорил я. — Хотелось бы послушать, о чём будут переговоры. Есть ли у Конторы возможность узнать место встречи и незаметно подсадить пару «жучков»?

— Кадет, а ты не охренел? — завопила Зося. — Ты кто? Глава Службы Безопасности Империи? С какого, извини, перепугу я должна идти с такой инициативой к воеводе и просить санкцию на прослушку? Ну, знаешь… это уже переходит все границы. Только-только прикрыли твой зад, а ты в новую авантюру влезаешь!

— Грубо, Зося Любомировна, — вздохнул я. — Совсем этикет не соблюдаете!

— Прошу прощения, светлый княжич, — буркнула Синица, остывая. — Не сдержалась.

— Принимается. Я же не просто так прошу. Мне кажется, предстоящая встреча напрямую связана с нашим проектом. Есть подозрение, Оболенский и Шульгин хотят объединиться, чтобы похоронить «Бастион», а заодно ударить по престижу и репутации Рода Мстиславских и Рода Мамоновых. На биржах котировки будущего предприятия идут вниз с катастрофической скоростью. Но это не смертельно. А вот быть в курсе планов заговорщиков… какая вкуснятина! Разве можно упустить такой шанс? Его Величество не отказался бы послушать, о чём любезно беседовали два очень важных человека в Империи.

— Искуситель, — хмыкнула Зося. — Будь по-твоему, подкину идею воеводе. Ты себя хорошо ведёшь?

— Очень хорошо, — подтвердил я. — Не подведу вас.

— Тебе бы всё хохмить. Отбой, кадет.

— Пока.

Я вернулся в кабинет Арины. Девушки уже очистили столик от контейнеров и чашек и о чём-то болтали.

— Если моя задумка удастся, то мы будем держать конкурентов на крючке, — подмигнул я княжнам.

— Ой, боюсь, Андрюшка опять какую-то авантюру затеял, — по-бабьи подперев ладонью щеку, высказалась Мстиславская. — Мало ему дедушкиной обструкции, ещё куда-то лезет.

— Не могу без адреналина, — улыбаясь, развожу руки. — Ладно, пора на урок идти. Арина, твои пирожки были чудесными, как и бисквиты Лидии Юрьевны. Ничего вкуснее не ел, так и привыкнуть недолго.

И, поцеловав по очереди девушек в порозовевшие щёчки, с хорошим настроением вышел из кабинета.

3

— Андрей Георгиевич, у вас гости, — с такими словами меня встретил охранник из нового набора Петровича. Кажется, его имя Корней. Не успел ещё запомнить всех. Четверо парней, отслуживших в кадровой армии и после демобилизации решивших послужить какому-нибудь дворянскому роду, появились недавно на моём подворье.

Я только-только вылез из «Фаворита» и уже предвкушал помедитировать. Что за гости ещё? Поморщившись, поглядел на круглое лицо охранника с добродушными глазами, что не вязалось с массивной фигурой и мощными плечами. Впрочем, Петровича хрен поймёшь, по каким критериям отбирает. Но я не вмешиваюсь в процесс. Всё равно те, кто пройдёт отбор, будут давать мне клятву верности. Не захотят — никого насильно не держу.

— Кто такие? — на всякий случай поинтересовался, чтобы подготовиться.

— Купец какой-то с дочерью. Рябковы, кажется.

О, чёрт! Вот этого мне ещё не хватало! А если Катя умудрилась разглядеть моё лицо и сейчас раскроет инкогнито? Незадача. Я почесал щеку и решил не рефлексировать. Как-нибудь выкрутимся.

Зашёл в дом, разделся, пригладил встопорщившиеся на макушке волосы и решительно шагнул в гостиную. Куан и Петрович развлекали гостей какими-то историями. Увидев меня, с дивана резво вскочил высокорослый крепкий мужчина лет сорока пяти с аккуратной бородкой и усами пшеничного цвета. Округлое лицо с массивным подбородком выглядит тяжеловато. Серые глаза с зеленоватыми крапинками на радужке смотрят на меня изучающе, как будто пытаются просветить насквозь. Не сказать, что неприятно, но… кажется понимаю, почему он настолько упёртым оказался. Характер, должно быть, неуступчивый, тяжёлый. Не привык этот человек идти на поводу, и думает, что свернёт в бараний рог любого, кто полезет супротив него. Впрочем, в Первой гильдии купцов иные долго не держатся.

А вот Катя — его дочка — оказалась весьма привлекательной девицей, особенно если смотреть на неё при свете дня, да без прибора ночного видения. Мало того, что на лицо симпатичная, какая-то вся утончённая и воздушная, даже дышать страшно на такую, так и фигуркой удалась. На полголовы ниже отца, стройная, в длинной юбке и вязаном приталенном жакете девушка словно из прошлого по недоразумению сюда попала. Подозреваю, папаша запрещает ей носить летом короткие платья и сарафаны, а купальник у неё закрытый. Ох, не туда понесло ретивого!

— Андрей Георгиевич! — замерев на месте, Рябков даже вытянулся, как солдат на плацу. — Позвольте выразить вам благодарность за спасение дочери моей, Катеньки! Что мы пережили за это время, даже словами передать невозможно!

— Савелий Васильевич, кажется? — я сразу заложил руки за спину, пока не зная, как поступить. Не понравилось мне отношение отца к безопасности дочерей.

— Да, так и есть. Купец первой гильдии, — Рябков почувствовал моё настроение и благоразумно не бросился обниматься. А то уже был готов. — Это моя дочь Екатерина. Старшенькая.

— А почему вы меня благодарите? Кажется, больше всего этого достойны мои люди. Они и спасли Екатерину Савельевну, — я покосился на девушку, пристально вглядывающуюся в меня. Так и знал, что она будет искать во мне черты того молодого человека с ПНВ на глазах.

— Я уже высказал им искреннюю благодарность… пока на словах, — чуть смутился купец. — Потому как не знаю, в какой форме они предпочитают…

Он совсем запутался, а Катя покраснела за папашу.

— Не вздумайте свою благодарность в хрустящих купюрах преподнести, — на всякий случай предупредил я. — Достаточно того, что ваша прелестная дочь осталась жива и радует родителей.

Девушка стала совсем пунцовой.

— Андрей Георгиевич, я тоже хочу поблагодарить вас за таких замечательных… — она запнулась, подбирая подходящее слово, — бойцов. Если бы не они, меня уже не было бы…

Голос её, до того звонкий, дрогнул, губы тоже задрожали от накатившего и запоздалого ужаса.

— Ну что вы, Екатерина Савельевна, не стоит, — я улыбнулся и подмигнул ей, чтобы слегка сбить официоз. — Всё в прошлом. Надеюсь, Савелий Васильевич оценил степень опасности, исходящую от неблагочестивых людишек, и теперь станет уделять больше внимания своим дочерям.

— Я не подозревал, что Лялин пойдёт на такую подлость, — зарычал Рябков, сразу показав свой норов.

— Папа! — дёрнула его за рукав пиджака дочь, оказавшаяся куда прозорливее горячего родителя. — Прекрати, перед тобой не агенты, и не господин Лялин!

— Извините меня, княжич, — Рябков достал платок из кармана и вытер испарину на лбу. — Я не знаю, как из этой ситуации выкрутиться. Денег катастрофически не хватает, долговая кабала заставляет сокращать производство и увольнять людей. Идти в другой банк — это не выход.

— Присядьте, — я показал на диван, — давайте поговорим. Не угодно ли чаю?

— Спасибо, мы уже попили, вас ожидая, — купец спрятал платок обратно в карман и тяжело осел на диван.

— Может, ещё чашечку? Или чего покрепче: коньяк, бренди? Сок для барышни?

— Благодарствуем, но это уже лишнее, — отверг моё предложение купец. Катя тоже отрицательно мотнула головой, села рядом с отцом, пристроив руки на колени. В её глазах плескалось страстное желание услышать от меня рецепт выхода из тяжёлой ситуации.

Нет, девочка, я в вашем деле не помощник. Можно слегка поддержать, направить в нужном направлении, но откровенно вставать на защиту незнакомых людей, да к тому же не из своего сословия — не совсем правильно.

— Насколько я узнал о вашей ситуации, кредит был взят в банке «Развитие», — начал я, и Рябков, навострив уши, согласно кивнул. — На расширение фабрики и закупку станков.

— Всё верно, Андрей Георгиевич, — пошевелил плечами купец, как будто на них упала невидимая тяжесть всех проблем. — У меня было три производственных цеха и два склада готовой продукции. Затем я решил расширяться. Взял у Лялина кредит на закупку нового оборудования. Цеха построил на свои кровные, так сказать. Но я не жаловался. Дело шло, прибыль росла, банку ежемесячно отдавал положенное по договору. А потом, когда осталось полгода до окончательной выплаты, произошёл пожар. Понятно, что я не смог погасить очередной платёж. В следующем месяце история повторилась.

— Господин Лялин мог пойти вам навстречу, — заметил Петрович, скромно сидевший вместе с Куаном в сторонке.

— А зачем ему идти? — невесело усмехнулся Рябков. — Ведь это он и напакостил. Вернее, его люди. Есть там такой субъект — Нил Поликарпов. Неприятный человек. Возглавляет отдел возврата долгов. Под его началом целая команда настоящих бандитов. «Вышибалы», как их зовут мои коллеги-купцы.

— Вы хотите сказать, что Нил создаёт ситуацию, при которой заёмщик попадает в долговую яму? — уточнил я.

— Так и есть. Хочет, к примеру, какой-нибудь купец расширить производство, но денег не хватает, — Рябков с хрустом сжал пальцы в кулаки, словно хотел ими врезать по невидимой морде этого самого Нила. — Он приходит в «Развитие». Его любезно встречают, изучают перспективы предприятия, его долговую историю, и если всё устраивает — дают кредит. Вроде всё прилично, не подкопаешься. Да, процент большой, риски существуют. Но купеческая порода любит риск. Без этого наверх не пробиться… Ну, так вот: когда деньги получены и вложены в дело, происходит что-нибудь неприятное. Пожар, например. Или баржа для перевозки грузов по рекам вдруг тонет, или ещё что-нибудь катастрофичное. Всё, начинаются просрочки по выплатам. И тут появляется Нил со своей поганой улыбочкой. Делает предупреждение, другое. С каждым разом условие ужесточается, потом начинаются угрозы родственникам.

— Судя по произошедшему, Лялин зашёл далеко, — я покачал головой. — Савелий Васильевич, почему вы проигнорировали опасность? После первого же предупреждения надо было нанимать телохранителей для своей жены и дочерей. Ваша беспечность… или, ну, я не знаю, как это назвать, могли привести к трагедии.

Рябков тяжело задышал. Я ждал, что он начнёт грубить или отвечать в стиле «я не верил в подобное», но купец ощутил, как дочь положила свою ладошку на его руку, как будто успокаивая.

— Дурак я, — признался он через силу. — Самонадеянный дурак.

— Идите в полицию, — сказал я. — Могу предоставить своих людей в качестве свидетелей.

— Но без преступников какое обвинение? — горько проговорил Рябков. — Вы не слышали новости, светлый княжич? Нашли разбитую машину, в которой похитили мою дочку. В ней два трупа. Полиция возила на опознание. Это те ублюдки. Надо же, как не повезло. Влетели в бетонный «отбойник», перевернулись. Насмерть оба.

— Видите, боги справедливы и каждому воздают по заслугам, — улыбнулся я. — А Лялина надо брать за жабры, пока не ускользнул. История резонансная. Все Сокольники гудят. Вчера ваша дочь чуть не стала жертвой, а завтра может произойти непоправимое. Хорошо, никто не знает причину произошедшего, но нужно воспользоваться ситуацией. Вы сейчас сторона пострадавшая, вам сочувствуют.

Я и Рябков поглядели друг на друга очень внимательно. Купец не дурак. Он всё понял и пытался прощупать мою позицию.

— Если Лялина посадят, банк могут закрыть, — справедливо заметил Савелий Васильевич. — А кредит никто не отменял. Как быть в таком случае?

— Откуда же мне знать? — я развёл руками. — Давайте начистоту, господин Рябков. Деньги я вам не дам. Но могу подсказать, где их взять, чтобы закрыть кредит в «Развитии».

— И где? — осторожно спросил купец.

— В банке Голицыных, — спокойно ответил я. — Но лишь в одном случае. Я должен быть уверен, что вы сможете вернуть его. Насколько велика вероятность?

— Папа очень тяжело работает, Андрей Георгиевич! — с горячностью воскликнула Катя. — Он почти дома не бывает, так много заказов стало! Пришлось работников на две смены перевести… пока пожар не случился!

— Вы дочь уже к управлению фабрикой привлекаете? — пошутил я, глядя на купца.

Тот слегка смутился из-за несдержанности своего симпатичного отпрыска, пояснил:

— Я секретов перед семьёй не держу, светлый княжич. То, что считаю нужным, рассказываю домочадцам.

— А вы хорошую мебель выпускаете? — мне стало интересно.

— Да! — с гордостью сказал Рябков. — Вся продукция — из настоящего массива дерева. Дворяне охотно покупают спальные гарнитуры, «горки», гарнитуры для гостиных. Я вижу, у вас очень добротная мебель, но очень старая.

— Это единственное, что мне понравилось от бывших хозяев, — улыбнулся я. — А вот на втором этаже есть гостевые комнаты, и они абсолютно пустые. Как думаете, современные гарнитуры удачно впишутся в дом в качестве вашей благодарности?

— Сколько вам нужно комплектов? — оживился купец.

— Десять, — я мысленно подсчитал количество комнат. — Не буду против, если гарнитуры не будут похожи друг на друга, но каждый со своей изюминкой. Но хотелось бы сначала увидеть своими глазами вашу продукцию.

— Вот каталог, — Рябков выудил из-за пазухи и протянул мне глянцевый проспект на несколько страниц. Сразу видно хваткого предпринимателя! Ну и жук!

Я не стал при нём листать странички, показывая, что да, мне интересно, но не настолько, чтобы сразу обсуждать этот вопрос.

— Голицыны могут не согласиться, — как-то робко проговорил Рябков. — Мне кажется, вариант очень рискованный.

— Могут не согласиться, — я не стал обнадёживать купца. — Но они могут выкупить кредит у «Развития», а это уже другая история. Сядете за стол и решите проблему. Думаю, всё получится.

Я посмотрел на часы, и этот жест не остался незамеченным гостями. Купец поднялся, Катя тоже вскочила и снова одарила меня взглядом, в котором уже не было безнадёжности.

— Савелий Васильевич, очень советую вам обратиться в полицию, — напоследок повторил я. — Подключите всех пострадавших, напишите заявление о вымогательстве и шантаже. И приставьте к жене и детям охрану, да и про себя не забывайте. Хотя бы на время, пока будет идти следствие. А я завтра встречусь с представителем Рода Голицыных и спрошу по вашей ситуации.

Проводил гостей до дверей только из-за Кати. Она надела пальто и смущенно улыбнулась, когда я на прощание задержал её тонкие пальчики в своей руке. Как будто показал некую заинтересованность в девушке. Пусть побесится папаша. Может, хоть так встряхну его. Ага, ноздри раздулись. Стрела попала в цель!

После ухода семейства Рябковых я спросил Петровича и Куана:

— Что думаете?

— Он даже из своей беды сделает прибыль, — ухмыльнулся Сыч. — Одного не пойму, княжич, а зачем ты ему помогаешь?

— Девчонку жалко, — честно признался я. — Если разорятся, все мечты семьи прахом пойдут. Придётся папаше отдавать её замуж за нелюбимого человека, лишь бы на плаву остаться. — Ну и десять комплектов спальных гарнитуров не помешает в качестве компенсации за спасение дочери.

Петрович заржал, а Куан только обозначил улыбку, но одобрительно сказал:

— Это хорошая сделка. Теперь хоть не будет стыдно гостей оставлять на ночь.

Примечание:

[1] Американская пинта — 0,473 литра