Вкус огня

Глава 29

— Патриция, что ты здесь делаешь? Что, разве в твоем доме уже все закончено? — спросила Антония, когда Патриция вошла в гостиную.

— Нет, но мне захотелось приехать и помочь тебе. — Патриция забрала у нее маленького Рама. — О, какой он хорошенький! У него твои волосы, а глаза как у Ройала. Я всегда считала, что у Ройала глаза красивее, чем у всех нас.

— Да, У него очень красивые глаза, — усмехнулась Антония. — Так зачем ты приехала?

— Присмотреть за ребенком. Ройал собирается пригласить тебя на пикник.

— Ну а что насчет твоего дома?

— Они попросили меня не путаться у них под ногами. Кроме того, по-моему, Оро не хочет, чтобы я пялилась на О'Нила, когда тот работает сняв рубашку. Боже, какой крупный мужчина!

— Да. Я тоже так подумала, когда увидела его обнаженным.

— Это когда же, черт побери, ты видела О'Нила обнаженным? — строго спросил Ройал, войдя в комнату.

Антония улыбнулась:

— Когда рожала ребенка.

— Но когда я пришел, он был одет!

— Но до этого Лиам вымылся и переоделся в чистое. Он очень эффектен, этот рыжеволосый гигант. И он не такой белокожий, как другие рыжие люди.

— И слышать об этом не желаю! — Ройал помог жене подняться на ноги. — Насколько я понимаю, ты только что покормила нашего Рама?

— Да.

— Тогда у нас есть пара часов.

— И куда мы поедем на пикник? — спросила Антония, когда Ройал увлек ее из комнаты.

— К пруду. И поедем со всеми удобствами, мадам.

Антония огляделась. Ее очень соблазняла мысль о пикнике, но она подозревала, что это был только предлог увезти ее из дома. Только вчера О'Нил объявил, что Антония полностью оправилась. Но Ройал минувшей ночью не пришел к ней, и это обидело Антонию, хотя он сказал, что хочет подождать, пока она полностью не придет в себя. Вот теперь, наверное, Ройал решил отпраздновать возобновление их брачных отношений. Взглянув на него, Антония поняла, что права.

— Ну вот мы и приехали, миледи. — Ройал остановился на тенистой полянке у ручья.

Когда они закусывали тем, что собрала для них Мария, Ройал разыгрывал роль галантного любовника. Антонии это нравилось. Ей казалось, что он ухаживает за ней.

— Какое прелестное платье. Эти маленькие цветочки так подходят к цвету твоих глаз.

Ройал коснулся ее плеча и заметил, что она задрожала.

— Мы сшили его вместе с Марией. Она пыталась научить меня шить.

— Ну и как твои успехи?

— Не слишком хорошо. — Антония засмеялась и покачала головой. — Я могу что-то заштопать и зашить рану, но сшить? Нет, наверное, нет.

— Тебе это и не надо.

— Но я постараюсь научиться.

— У меня хватит денег, чтобы купить тебе платья.

— Да, но это сейчас.

— Надеюсь, так будет всегда.

— Я тоже надеюсь, но… — Антония пожала плечами, — всегда полезно уметь что-то делать на случай, если не будет денег. Деньги — дело непостоянное. Но если они есть, многое можно сделать. Я слышала, тебе удалось откупиться и не пойти на войну.

— И тут появилась Мэрилин. Я понял, что ты хочешь сказать. — Ройал снова налил ей вина. — Уж не поэтому ли ты учишься готовить?

— Я умею готовить, но только не то, что вы едите. Вот поэтому и учусь.

— Ты становишься очень хозяйственной. — Ройал подвинулся поближе к Антонии.

Она затрепетала.

— Да нет же, просто всегда находится какое-то занятие. Приходится делать одно и то же, снова и снова, но так всегда бывает, да? Даже на ранчо.

— О да. Приходится растить скот, выкармливать его и продавать ежегодно, Антония. — Не в силах противиться страстному желанию, он поцеловал ее влажные от вина губы.

С тихим стоном Антония обняла мужа за шею и горячо ответила на его поцелуй. Она не сопротивлялась, когда он заставил ее лечь на спину. Но вдруг Ройал отпрянул. Антония в смущении посмотрела на него. Он лежал, опершись на локоть, и явно старался обрести контроль над собой. Но почему же он отстранился?

— Антония, сначала нам надо поговорить.

— О чем? Я совсем оправилась. Так сказал О'Нил. И чувствую себя хорошо. Почему ты не пришел ко мне прошлой ночью и что происходит сейчас?

— Я тоже не хочу ждать. Но ты сама должна сказать, когда мы сможем это делать.

— Думаю, что я могла бы.

— Конечно. Прошлой ночью я был в нерешительности, и это просто убивало меня. Мне так хотелось соединиться с тобой и чтобы это опять было чем-то особенным. Я и сейчас не решаюсь, потому что нам нужно поговорить о наших будущих детях, вернее, о том, как не иметь их.

— О! — вздохнула Антония, внезапно поняв, в чем дело.

— Я советовался с О'Нилом.

— И я тоже.

— Вот как?

— Он сам начал этот разговор. Сказал, что надо воспитать в католической вере хорошего мальчика и еще чтобы ты не был дураком и имел столько детей, сколько сможешь. Ему казалось, что его мать постоянно была беременна, а теперь и сестры тоже.

— Но вот именно этого я и не хочу для тебя.

— И О'Нил тоже. Он считает, что я сильная и могу иметь много детей. Но что такое — много? Пять или десять? Лиам сказал, что, когда начал изучать медицину, это изменило его взгляды. Он понял, что его мать могла бы не умереть в сорок лет и не рожать мертвых детей. Лиам рад, что ты понимаешь, что не годится женщине рожать каждую весну, как скотине на ферме.

— А он сказал тебе, что мы должны делать?

— Да. О'Нил сказал, что у меня еще много времени впереди, но мое тело должно отдыхать после родов, и это будет полезно как для меня, так и для ребенка. Тебе ничего не надо делать. Я сама обо всем позабочусь.

— Но я хочу разделить с тобой эту заботу. Почему ты одна должна думать об этом? Что-то должен сделать и я.

— Верно, но я не хочу, чтобы ты поспешно уходил от меня или что-то омрачало нашу радость, когда мы вместе. О'Нил сказал, что самое лучшее средство — это губка. Только надо быть немного… более аккуратными.

Чуть задрожав, когда Антония провела рукой по его голой груди, Ройал спросил:

— А не должна ли ты подготовиться сейчас?

— Я сделала все, чтобы ответить на зов природы. Он улыбнулся и расстегнул ее платье:

— Чтобы взять у нее все, что можешь?

Спуская рубашку с его широких плеч, Антония спросила:

— Разве взять хочу только я?

— Нет, — прошептал он, целуя ее. — Боже, как я тебя хочу!

У Антонии не осталось никаких сомнений в том, что Ройал желает ее. Она дала понять мужу, что разделяет его страсть. А потом, все еще лежа под ним, улыбнулась. Им нужно умерить свой пыл после столь долгого воздержания. Романтическая прелюдия закончилась неистовой страстью. Они даже не успели как следует раздеться.

— У нас вышло как-то слишком бурно для обычной семейной близости. — Ройал рассмеялся.

— Я тоже подумала об этом.

— Да-а, — протянул он, скатившись с нее и надев штаны. — У нас еще есть пара часов, — добавил Ройал, взглянув на часы.

Антония села, натянула панталоны и застегнула платье.

— Ну, ненасытный, мне надо слегка ополоснуться.

Покраснев, она пошла к пруду и выбрала самое уединенное место. Антония не раз видела вместе Камдена и Рама и поняла, что завести второго ребенка сразу же вслед за первым было бы вредно не только для здоровья, но и нарушило бы ее душевное равновесие.

Улыбнувшись при этой мысли, Антония направилась к Ройалу, но вдруг остановилась как громом пораженная. Перед Ройалом стояла грязная, оборванная Мэрилин, и револьвер в ее руке был направлен прямо в его сердце.

«Без паники, чика, — сказала себе Антония. — Важно выиграть время. Используй его верно. Думай, чика, думай. Соображай».

Взгляд Антонии упал на нож. Он все еще лежал там, куда его бросил Ройал, отвязав ножны от ее бедра. Если двигаться осторожно, она незаметно достанет его. Отступив в кусты, Антония нагнулась.

— Так ты женился на этой сучке?! — сказала Мэрилин.

Ройал с изумлением смотрел на женщину, которая должна была находиться за много миль отсюда и под надежной охраной. Она выглядела совсем не так, как прежде, в унылом тюремном платье. Грязные волосы Мэрилин были всклокочены. От ее страшного взгляда у него застыла кровь, но Ройал подавил страх и решил воздействовать на эту женщину убеждением. На совести Мэрилин была не одна смерть, и она намеревалась убить еще многих, но прежде нанимала для этого других людей. У Ройала оставалась надежда на то, что она сама не решится на такой шаг.

— Как ты оказалась на свободе? — спокойно спросил он, опасаясь, как бы Антония не наделала глупостей.

— Мой дорогой, глупый Ройал, я давно уже поняла, что для большинства мужчин главное то, что болтается у них между ногами. И научилась пользоваться этим. Вот так я и ушла из тюрьмы. Я была чистенькой, новой для них, и при этом из высшего общества, поэтому сильно отличалась от тех, с кем они путались. Сначала я притворялась скромницей, пока не догадалась, как выбраться из того свинарника. А после этого все получилось довольно легко.

Ройал напряженно размышлял о том, как ему выиграть время.

— Но наверное, тебе трудно было добраться так далеко?

— Вовсе нет. Мужчины считают себя такими сильными и решительными, но стоило мне показать им ноги и открыть рот, как они тут же становились моими. Вот этим-то я там и занималась. Охранники, бродяги, ковбои. У меня возникли трудности лишь в пятидесяти милях отсюда, поскольку я не хотела, чтобы меня увидели. Мне надо было добраться сюда и рассчитаться с тобой. Какая удача, что я завернула сюда за водой и застала тут тебя!

— Тебе не удастся скрыться, Мэрилин. На этот раз тебя обязательно повесят.

— О нет, теперь меня никогда не поймают. Я уже многому научилась и знаю, как скрываться и как выживать. Я также узнала, что убить человека легко. О, я и раньше не сомневалась, что все вы, подонки, беззащитны в тот момент, когда занимаетесь сексом, но не понимала, насколько вы слабы, пока не убила того несчастного бродягу. — Мэрилин улыбнулась. — Если хочешь знать, я перерезала ему горло в тот момент, когда он уже готов был извергнуть в меня свое семя. Конечно, тебе я не собираюсь доставлять удовольствие. Я просто пристрелю тебя. Но сначала ты скажешь мне, где эта маленькая белобрысая сучка.

— Нет! — Ройал напрягся в тщетной надежде увернуться от ее выстрела.

Мэрилин пожала плечами:

— Все равно я найду ее. Уверена, она где-то здесь, с тобой. Наверное, просто прячется. А вот это, возможно, заставит ее подойти сюда.

И Мэрилин, улыбаясь, выстрелила.

Антония окаменела от ужаса, увидев, как Ройал обхватил голову руками и рухнул на землю. Схватив нож, она бросилась вперед, но Мэрилин выстрелила еще раз, и тело Ройала дернулось. Закричав, Антония метнула нож.

Лицо Мэрилин выразило удивление, когда нож вонзился ей в грудь. К ужасу Антонии, Мэрилин вытащила нож и посмотрела на нее. Кровь хлынула из раны, но Мэрилин не упала, а вскинула револьвер. Раздался выстрел, но Антония бросилась на землю, подкатилась к Мэрилин, схватила ее за ноги, свалила на землю и попыталась вырвать у нее оружие.

Антония подивилась тому, как много еще сил осталось у Мэрилин. Она должна была бы истечь кровью, но продолжала бороться, как тигрица. Антонии удалось наконец отвести от себя дуло револьвера, направить его на Мэрилин, и она не колеблясь нажала на спуск. Мэрилин упала навзничь и испустила дух. Пуля угодила ей в самую середину лба. Подавив желание разрядить в Мэрилин весь барабан, Антония отбросила оружие и поспешила к Ройалу.

Рана на голове оказалась царапиной, но, увидев рану в груди, Антония похолодела. Пуля оставалась еще там, и она боялась, что ее не удастся удалить.

Антония подумала было, что надо мчаться домой и позвать кого-нибудь на помощь, но не решилась оставить Ройала. Подхватив мужа под мышки, она потащила его к повозке, хотя и сомневалась, что ей удастся втащить его туда.

Прислонив Ройала к повозке, Антония залезла в нее, втянула его наверх и пустила лошадь галопом.

Осадив лошадь перед домом, она спрыгнула на землю. Тут же во дворе появились люди.

— Помогите мне, пожалуйста, он тяжело ранен! Работники бросились к Ройалу. Тут же прозвучал грубый голос:

— Что случилось?

— Шериф? Как вы здесь оказались? — спросила Антония.

— Я приехал сообщить вам, что мисс Коллинз сбежала.

— Я знаю. Но сейчас она мертва. Лежит там, около пруда. О'Нил здесь?

— Сейчас приведу его, чика, — отозвался Томас, внимательно оглядывая ее. — Ты ранена? На тебе так много крови.

— Это кровь Мэрилин. А может быть, и Ройала, Пожалуйста, побыстрее привези сюда О'Нила.

Антония поспешила в дом вслед за людьми, которые несли Ройала в его комнату.

— Пусть кто-нибудь проводит шерифа к пруду, — бросила она через плечо.

Мария столкнулась с Антонией у двери ее комнаты. По ее настоянию, а также по настоянию Тома и Джеда, направлявшихся к Ройалу, Антония пошла в свою старую комнату привести себя в порядок. О'Нил ни за что не разрешит ей появиться возле Ройала в грязной, перепачканной кровью одежде.

Приводя себя в порядок, Антония пыталась совладать со страхом за Ройала. Едва она вышла из своей комнаты, как увидела О'Нила, который открыл дверь в спальню Ройала, но не последовала за ним. Маленький Рам не знал, как тяжело ранен его отец. Он понимал только одно — он голоден. Забрав младенца из рук побледневшей Патриции. Антония поспешила к себе.

Покормив сына, она немного успокоилась. Это занятие умиротворило ее. Антония уже собиралась пойти к Ройалу, но тут узнала, что ее хочет видеть шериф.

— Пожалуйста, позвольте мне пойти к мужу, — сказала она.

— Это займет всего минуту, мэм, — ответил шериф.

— Может, лучше подождешь, пока О'Нил все там сделает? — осторожно заметила Патриция, забирая у Антонии сына.

— Я не раз видела, как извлекают пули, — возразила Антония.

— Но не из Ройала.

— Верно. Хорошо, шериф. Что вы хотели узнать?

— Немногое, мэм; Расскажите мне, что там произошло. Не понимаю, как ей удалось убежать и почему только сегодня мне сообщили об этом?

— Может, дело в том, каким методом она воспользовалась для побега и как получила шанс убежать?

— Вы что-то об этом знаете?

— Мэрилин сама сказала Ройалу об этом. Секс, шериф. Соблазняя мужчин, она проложила себе путь к свободе.

— Черт возьми, но я же предупреждал их об этом!

— Наверное, именно поэтому вам и не сообщили о побеге сразу. Думаю, вы найдете несколько тел, которые остались на ее пути, хотя она упомянула только об одном бродяге, которому перерезала глотку.

— А что случилось там, у пруда, мэм?

. — Меня не было рядом с Ройалом, когда появилась Мэрилин, но потом я увидела, как она направила на него револьвер. Пока она говорила с ним, я незаметно подбиралась к своему ножу. Но я была недостаточно расторопна. Мэрилин выстрелила в Ройала, и первая пуля только зацепила его голову, хотя он и старался увернуться от нее. Но когда он упал, она еще раз выстрелила в него, беспомощного. Вот поэтому я и метнула нож. Это был хороший бросок, но мне не удалось убить ее. Она выдернула нож и пыталась застрелить меня. Мы начали бороться за оружие, и я победила. Вот так, шериф. Но теперь все уже позади.

— Да, мэм. Надеюсь, что так и есть.

Антония бросилась в комнату Ройала. Когда она подбежала к двери, Том и Джед вышли оттуда, выразив надежду, что все обойдется. Антония приблизилась к кровати, когда О'Нил уже заканчивал перевязку. Ее удивило, что белые бинты выглядят так устрашающе. Она с ужасом заметила, что Ройал очень бледен и не двигается.

— Черт возьми! — О'Нил подтолкнул Антонию к креслу и подал ей стакан бренди. — Выпей это, девочка, и расскажи мне, что случилось.

Рассказывая, Антония немного успокоилась. — Мне очень жаль, амиго.

— Ни о чем не жалей. Судя по всему, у тебя хороший опыт. Ты сохранила ясность мысли, когда это было так необходимо.

— Я хотела разрядить в нее весь барабан, — прошептала Антония. — Мэрилин была уже мертва, а мне хотелось стрелять в нее снова и снова.

— Дорогая, в этом нет ничего странного. Ты же видела, как она стреляла в твоего мужа. Ты разрывалась между безумием и насилием. Важно, что ты не сделала этого. Черт возьми, она не умерла тогда, когда должна была умереть. Нам следовало что-то предпринять, чтобы остановить ее.

— Возможно. — Антония взяла Ройала за руку. — Она вела себя как помешанная и стреляла в него хладнокровно, даже с удовольствием.

— А может, это и на. самом деле доставляло ей удовольствие.

— Расскажи мне о его ранах.

— Я хотел бы успокоить тебя, но он тяжело ранен. Впрочем, ты и сама это знаешь.

— Да. Рана в грудь, — прошептала Антония.

— Но не это беспокоит меня больше всего, — признался О'Нил. — Выстрел был сделан в упор, и пулю я довольно легко извлек. Ройал — сильный мужчина, ты быстро его доставила сюда, мы сразу остановили кровотечение. Это тяжелая рана, но я уверен, что он поправится. Но рана в голове куда опаснее.

— Но это только царапина! — испуганно возразила Антония.

— Да-а, царапина, и я обнаружил, что кость не задета. Но, девочка, я буду откровенен с тобой. Нам мало известно о ранениях в голову. Ройал потерял сознание, вот почему я так просто извлек пулю из раны в груди. Но на голове у него не просто царапина, а очень глубокая рана, он получил сильный удар, и слишком близко к виску.

— Но Ройал придет в себя, да?

— Он может прийти в себя через пять минут, через несколько часов или даже через несколько дней…

Антония обмерла, поняв, что О'Нил не договаривает.

— Или никогда. Ты это хотел сказать?

— Я знаю только одно: Ройал сейчас без сознания. Ты понимаешь, что я имею в виду? Я могу почистить рану, залечить ее, но теперь нам остается только молиться, чтобы он очнулся, пусть и со страшной головной болью. Будем ждать и надеяться, дорогая. — О'Нил потрепал ее по плечу и пошел к двери. — Я поеду поговорю с доктором Фаулером. Может, он скажет мне то, чего я не знаю.

Как только О'Нил ушел, Антония дала волю слезам. Перестав наконец плакать, она почувствовала себя слабой физически, но окрепшей духовно. Страх за Ройала все еще терзал ее, но Антония нашла в себе силы справиться с ним и даже надеялась на лучшее. Ройал тяжело ранен, но все же остался жив. О'Нил признался, что плохо разбирается в ранениях головы и в длительных состояниях беспамятства. Но Ройал очнется через несколько часов. Когда бы он ни пришел в себя, она должна быть здесь, возле него.

Последующие дни были адом для Антонии. Ее надежды на его выздоровление возрастали, когда Ройал впадал в полубредовое состояние, но когда он снова погружался в глубокое забытье и ни на что не реагировал, Антонию охватывало отчаяние. Родственники пытались приободрить ее, но сами с трудом скрывали тревогу.

Как-то ночью, сидя возле него и целуя его руку, Антония подумала, что он может умереть. Это потрясло ее. Она знала, что никогда не примирится с этой утратой. У нее останется пустота в душе, которую уже ничем нельзя будет заполнить.

Вдруг Антония неудержимо захотелось сказать ему все слова, уже давно теснившиеся в ее голове. Пусть Ройал не питает к ней таких чувств, какие она питает к нему. При мысли о том, что она так и не скажет ему всего, что накопилось у нее на сердце, Антония забыла о гордости. Если… он вернется к ней, она скажет ему все, что чувствует. Но если нет, ей этого не пережить.