Владыка крови 2

Глава 12

27.04.2022

Сражения с зомби случались всё чаще и чаще — проклятая нежить появлялась отовсюду, превращая любой выход из стен убежища в нескончаемую мясорубку.

Если раньше у живых были хотя бы формальные поводы считать себя победителям, когда они уничтожали какие-то небольшие отряды зомби, то теперь это всё было в прошлом. Орды мертвецов шли нескончаемой волной и убийство одной орды приводило лишь к сражению со следующей.

В таких боях потерять людей было раз плюнуть и, несмотря на отчаянные попытки Владислава сохранить людей, смерти неизбежно случались.

Причем умирали не только сферовики, но и обычные люди, отправленные на переноску припасов. Людей было слишком мало и физически нельзя было поспеть сразу везде.

Единственное, что хоть как-то спасало, это прибывание разрозненных групп и сильных одиночек, способных выжить в творящемся кошмаре. Они больше не могли выживать самостоятельно, поэтому с недовольством искали соседства.

С этими товарищами одновременно было легко и сложно. Они прекрасно знали как драться, обладали различными, подчас очень даже сильными сферами, но в этом и была проблема. Научившись жить своим умом, они совершенно не горели желанием подчиняться.

Владиславу приходилось применять весь свой навык дипломата, чтобы заставлять их следовать его приказам. Где-то он давил силой, где-то хитрость, а пару раз дошел и вовсе до прямых угроз, держа особо наглых ублюдков в кровавой хватке.

Выглядело это, должно быть, впечатляюще, раз они так быстро согласились. Здоровенная капля крови, из которой торчат только головы несогласных, чьи тела каждую секунду сжимают всё сильнее.

Последнее решение не принесло Рудину общественного одобрения, но добавило словам уважения и теперь его приказы старались исполнять как можно быстрее.

В какой-то момент и вовсе было принято решение заканчивать любые выходы наружу. Припасов было всё ещё не очень много, но с этим оставалось лишь смириться.

Зомби стало слишком много и продолжать их дергать за усы было бы безумием.

Второй причиной роста населения новой обители Церкви Нового порядка можно было считать беженцев от войны Механиков и Воронцовских.

Аристократы намертво схлестнулись с упорствующими артефакторами от чего множество небольших поселений вокруг них постоянно подвергались нападениям.

Вчера к тебе приходили “добренькие” Воронцовские, которым ты пообещал платить дань в продуктах за то, что они не убьют твою семью, а завтра к тебе придут уже Механики, считающие тебя приспешником аристократов, после чего зарежут тебя и угонят в рабство твою семью.

У Механиков хоть на словах всё было замечательно, но если большинство их работников не имели права свободного передвижения и решения собственных судеб, то иначе как рабством это трудно было назвать.

Народ от таких перспектив был, мягко говоря, не в восторге и решался бежать даже учитывая тяжелое положение в городе.

С этими товарищами было намного проще, так как они были забиты и пугливы, готовые на многое, лишь бы им дали просто жить.

В итоге, спустя девять дней после катастрофического поражения на Большой Академической численность Церкви если не выросла, то вновь сравнялась с тем, какой она была когда-то.

Да, враги тоже не стояли на месте и поэтому они были значительно больше прошлого размера. Тем не менее и костяк Нового порядка был закалён, обучен и тренирован не в пример лучше прежнего.

Влад тоже не стеснялся подходить к Денисенко за советами по “притирке” бойцов друг к другу. В первый раз Рудин пришел было к бывшему лейтенанту с бутылкой какого-то дорогого алкоголя, за что получил такой взгляд, будто Егор Викторович собирался задушить его голыми руками.

Как оказалось, Денисенко очень серьезно подошел к вопросу изменения жизни и не допущению ошибок прошлого из-за чего напрочь отказался вновь притрагиваться к алкоголю.

Владислав уважал его решение, поэтому в следующий раз притащил дорогой набор кофе в зернах и ручную кофемашинку. В условиях отсутствия электричества такие простые вещицы стали стоить чрезвычайно дорого.

И нет, Рудин не лазил по магазинам в поисках этих товаров, просто ему самому вручили эту штуку с просьбой поставить во вторую, более защищенную линию сражения. Владислав исполнил эту просьбу, хоть и оговорил, что это не навсегда.

“Круговорот дорогих “подарков” в природе”. — тогда подумал он.

Обучение Денисенко не ограничивалось одним лишь командованием бойцами. Также он рассказал и показал Владу, как правильно разбирать и чистить оружие, чтобы оно продолжало работать и дальше. Стрельбу тоже не пропустили, благо, движущихся мишеней было более чем достаточно, а стрелять надо было только в “яблочко”, то есть в голову.

И в огнестрельном оружии у Рудина даже были успехи, на почве которых он сумел ещё больше сблизиться с ядовитым лейтенантом.

В глубине души Егор Викторович считал себя хорошим учителем и ему было приятно видеть успехи ученика.

Попутно Рудин не забывал держать руку на пульсе жизни всей Церкви.

Хоть Епископ и лишился прямого управления над одним из самых эффективных подразделений Церкви, но это не значило, что он был совсем “беззубым”.

У некоторых из пришедших сферовиков были семьи или просто те, кто предпочел найти себе сильного защитника в столь непростые времена. Многие из молодых девушек резко пересмотрели приоритеты и бросались на любого сильного и успешного сферовика.

Некоторые из владельцев сфер щеголяли целыми гаремами из двух-трёх девушек, чем вызывали дикую зависть у “простых” бойцов, побуждая тех ещё яростнее убивать зомби в надежде получить сферу.

Отец Василий, управляя тыловой жизнью всех людей, имел серьезную власть над тем, где и как будут жить семьи его паствы. Именно он назначал верных ему братьев на нужные посты.

Этот немаловажный факт позволял ему иметь доверенных людей даже среди верных самому Владиславу бойцов. Кроме того, охрана убежища тоже была на нём.

И как было сказано выше, Рудин делал всё, чтобы процент верных Епископу сферовиков не превышал определенного значения.

И в этом ему отлично помогали доклады Нины и Сергея.

Стоило только кому-нибудь начать особо часто заглядывать к отцу Василию или выполнять особо много его поручений, как такой человек внезапно замечал, что его ставят на самый передний край сражений.

И хоть причина подобного отношения была очевидна, но возразить что-либо было невозможно, ведь доля добычи и уважение к тем, кто дерется на “передовой” всегда было выше остальных.

Подобная практика разом отсеивала тех, кто хотел и рыбку съесть и косточкой не подавиться. С другой стороны, оставались особо смелые сферовики, которые могли себе позволить сражаться и на передней линии и строчить отчёты Епископу, но и здесь Влад оставался в плюсе, получая отличных и умелых бойцов на самых тяжелых направлениях.

Так, в постоянных сражениях и шли дни. За это время Рудин получил сразу два артефакта. В первом случае это были стальные сабатоны, чьей силой была улучшенная стыковка с любой поверхностью.

Владислав обменял их на такой же редкости нагрудник, так как подобные ботинки пригодились бы обладателю сферы, связанной с ближним боем, но никак не самому Рудину.

Свойства же нагрудника хоть и были полезны, но не имели в себе каких-нибудь особо примечательных моментов:

Тип: нагрудник жандарма

Потенциал: простой

Краткое описание: незначительно увеличивает прочность и медленное восстановление брони при повреждениях. Подстраивается под владельца.

Со вторым же артефактом было чуть интереснее. Это был длинный, украшенный перьями и разноцветными камешками жезл.

Тип: жезл шамана

Потенциал: необычный

Краткое описание: позволяет владельцу глубже ощутить духовную сторону мира.

Предупреждение: использование теми, кто не идёт по пути духов, имеет опасные последствия.

“А я бы и не догадался”, — возмущенно фыркнул Влад, когда прочитал описание предмета, выбитое прямо на рукоятке: “Отправить бы эту штуку брату, но что-то мне подсказывает, что Почта России после апокалипсиса не работает. Хотя о чем это я, считай, ничего и не изменилось”.

С жезлом Рудин пока не определился, так как никому не был нужен, мало того, что опасный артефакт, так ещё и необычный. А обменивать артефакт аж необычной редкости за просто так, не спешили даже самые верные подчиненные Владислава.

Да и сам Влад не знал бы, как в таком случае отдариться.

К слову, Рудин простил Сергею его долг за спасение Морозова, когда Некрасов притащил Владиславу очень даже неплохое, необычное кольцо на жизненную силу.

Мага крови буквально корежило, но он все же сумел отказаться от искушения — слишком уж лицемерно это смотрелось, учитывая, что капитан служил под его же началом.

Влад ничего не сказал капитану, но судя по тому, что тот аж целых два дня сдерживал свой поганый сарказм, Морозова жест командира растрогал до слёз.

В один день руки Рудина дошли и до участка, занимаемого их гостями.

Несмотря на довольно прохладное окончание прошлой встречи, Епископ был слишком коварен, чтобы позволять красноармейцам просто так вырваться из его сетей.

Когда в корпус зданий гостей из прошлого пришли посланцы священника с искренним желанием помочь получше устроиться, у Титова не нашлось логичных причин их выгнать.

Следом же за помощниками пришли обычные люди, опять же искренне желающие поговорить с жителями другого времени. И вновь строгость сержанта наткнулась на добрые намерения.

Так, понемногу, отчужденность солдат Красной армии отступала и они уже куда более доброжелательно общались со своими давними потомками. Правда, никто не забывал, о том, что же стало причиной к началу их общения.

Сам же Владислав дождался пока отношения с Титовым немного выправятся, после чего нанес ему визит.

— О, всё-таки тоже решил прийти? — после приветствия отметил Титов, приглашающе кивнув на соседний стул возле открытого окна. В это время сержант внимательно следил за округой, стараясь, впрочем, сидеть у косяка, чтобы его не было видно с улицы.

— Тоже? — не стал отказываться Владислав, присаживаясь рядом.

Улица перед заводом была буквально завалена сотнями убитых зомби. Большая часть была уничтожена с помощью сфер, от чего степень повреждений трупов разнилась невероятно сильно. Кто-то был сожжен, другие разорваны на части, третьи щеголяли стесанной плотью или оторванными головами.

Правда, это не значило, что “живые”зомби исчезли. Среди трупов их собратьев ходили десятки, если не сотни мертвецов. Хорошо хоть они не замечали спрятавшихся людей.

Последователи Нового порядка не пытались уничтожить и эту нежить, так как знали, что на шум придёт ещё толпа, и в ней будут ещё и развитые.

— Епископ заходил пару раз, — неопределенно махнул рукой Титов. — Да и ваши люди рассказали о том, кто реально здесь заправляет. Так что это было лишь делом времени, когда вы тоже решите заявиться.

— Всё ещё дуетесь? — вздохнул Влад, но сержант отрицательно покачал головой.

— Не обращайте внимания, просто плохое настроение. Да и откуда ему быть хорошим? — Титов перевел взгляд на мертвецов. — Может это и неправильно, но если выбор стоял между этим и капиталистами, я бы… Может быть выбрал бы капиталистов. Столько жертв… Уму непостижимо. Это чудовищно.

— А я в таком случае выбрал бы социализм. — усмехнулся Рудин, от чего сержант громко фыркнул.

Повисла спокойная пауза, когда оба собеседника не спешили продолжать разговор и хотели поразмыслить.

— Скажи, а вы до этого уже воевали? Ну, до Великой отечественной? — задал неожиданный вопрос Влад. — Вы слишком уж опытно действуете. Глядите так, будто даже происходящее сейчас это нечто… нормальное, что ли? Я никого не видел, кто смотрел бы подобным образом.

— Здесь всё просто, — дернул щекой Титов. — В тридцать девятом повезло, блин, участвовать в Финской кампании.

— Слышал, там было тяжело. — изо всех сил напряг память Рудин, пытаясь вспомнить хоть что-то.

— Тяжело, ха, — Даниил Платонович коротко, но смачно выругался. — Это был тот ещё кошмар. Жуткая холодина, непроходимые сугробы и деревья, в которых техника нихрена проехать не может, и эшелонированная, глубокая оборона, где в тебя целятся из каждой гребанной кочки, из каждого сугроба, дерева и, такое чувство, что и с неба! — слишком увлекшись, Титов почти перешел на крик, но сдержался, проведя рукой по лицу. Было видно, что это были тяжелые воспоминания.

— Мне “повезло” участвовать в обоих наступлениях. Никогда не забуду этого дерьма. Видать, в командовании думали, что смогут взять Финляндию нахрапом, по быстрому. Вот только финны нас ждали и они очень хорошо подготовились. Слышал, небось, о линии Маннергейма? То-то и оно. Многие из моих парней тоже там побывали, хоть шли уже лишь во втором наступлении. Слишком уж из первого мало кто вернулся…

Рудин многозначительно кивнул. Теперь становилась чуточку понятней непоколебимая стойкость Титова, сумевшего себя контролировать даже перед лицом живых мертвецов. Опыт ветерана просто так не пропьешь.

— Ладно, это всё дела минувших дней, — встряхнулся сержант и с ожиданием уставился на удивленного Рудина. — Сейчас меня интересует кое-что другое. Раз уж это будущее, то вы, несомненно, достигли разных удивительных достижений?

— Возможно…

— Тогда, вы уже достигли других планет в космосе? — жадно спросил сержант и Владислав не нашелся, что сразу сказать. — У Земли уже есть колонии там?

“Неужели уже в 1941 человечество думало о полетах в космос? Или это странный выверт какой-то другой версии Земли?”

— Да, мы умеем вылетать в космос, но ни о каких достижениях других планет вживую и речи не идёт, — разом разрушил все надежды Титова Влад. — Когда ещё было противостояние Америки и СССР после Великой отечественной, страны пытались ещё что-то делать, а когда СССР распался, то никому больше это было не надо. Максимум, ещё при СССР американцы один раз все-таки сумели добраться до Луны, но на этом всё. Теперь мы, во всем мире, размышляем, какую дурость сделает очередной шоумен, а космос остался где-то позади.

Последнее Влад сказал с горечью. В детстве он с удовольствием зачитывался космической фантастикой. И у знать о том, что всё это никогда не произойдет в реальности, было больно.

— Хреново, — заметил сержант. — Ну, может тогда роботы? Помню, читал где-то в газете, что, вроде бы, в Париже был показан уже наш робот. В2М, кажется. Есть ли у вас железные люди? Я пока что не видели ни одного.

— Максимум, на заводах, — вновь покачал головой Рудин. — И то, это не более чем просто более сложные станки. К тому, о чем мечтали фантасты вашего века, мы, к сожалению, так и не пришли.

— Проклятье! — возмутился Титов. — Хоть чего-то вы вообще достигли? Лекарство? Изобрели ли вы средство от всех болезней?

— Конечно, нет, — с кривой усмешкой сказал Владислав. — Да того, кто посмел бы придумать подобную дрянь, сожгли бы заживо и убили всех, кто с ним работал. Вы представляете себе последствия подобного открытия? Это значило бы, что все остальные лекарства, а значит и их поставщики и производители больше не нужны! Этому бы никто не позволил случиться.

Титов раздраженно хмурился, огорченный описанными перспективами.

— А знаете, Владислав Иванович, — внезапно с неожиданно добродушной усмешкой сказал Титов. — А ведь в глубине души вы социалист.

— Что? — искренне поразился Рудин. — Я? Уж точно нет!

Однако слова мага крови красноармейца ничуть не тронули.

— Я внимательно слушал вас и отчетливо вижу, что вы прекрасно видите тот гибельный путь, по которому идёт капитализм. Вы, должно быть, даже лучше меня знаете весь его чудовищный оскал.

— Да, знаю, — спокойно кивнул Владислав. — Но проблема в том, что я научился в нём жить и пользоваться всеми его благами.

— Мещанский путь, — огорченно покачал головой Титов. — А как же все те, за счёт кого достигается хорошая жизнь элиты и тех, кто ловит крошки с их стола? Ведь блага богачей не берутся из ниоткуда, сначала их надо у кого-то отнять.

“Рудин невольно отметил, что его собеседник довольно неплохо образован в политическом ключе”.

— Это чужие для меня люди. Какой мне смысл беспокоиться о тех, чьи жизни меня не касаются? Вот моя ржаная булочка, горячая прям из печки, чего мне ещё надо? Максимум, я забочусь о тех, кто мне дорог: моих друзьях и семье.

— А вот здесь вы ошибаетесь, — с понимающим тоном отметил сержант. — Капиталисты не умеют останавливаться. Больше, кричат толстосумы, ещё больше! Они жадно тянут свои жирные пальцы к чему угодно, толком даже не думая о последствиях своих действий. А когда имеющиеся блага заканчиваются, единственный способ поддерживать их прежний уровень жизни, это взять блага у кого-то ещё. Натравить одни страны и народы на другие, развязать войну, подставить кого-нибудь, вариантов масса.

Титов откинулся на стул.

— И вот тогда ты внезапно понимаешь, что это касается и тебя в том числе. И я бы на вашем месте подумал бы вот о чем, — Титов наклонился вперёд и понизил тон, заставив Владислава тоже наклониться. — Я тут поспрашивал, и до нас уже были случаи, когда войска Красной армии переносили в разные места. К примеру, в том же самом Петербурге.

— И к чему вы это вспомнили? — нахмурился Влад.

— А к тому, что частота таких переносов, очевидно растет. И растёт очень быстро. Что будет, если сюда начнут проваливаться не небольшие отряд, вроде нашего, а, к примеру, целые батальоны или и вовсе полки?

Рудин промолчал, впечатленный представленной ему картиной.

— А я скажу, что будет, — глаза Титова гордо вспыхнули. — Да, может быть один раз социализм проиграл капитализму, но это не значит, что с одной попыткой война проиграна. Здесь, в этом страдающем мире, у нас будет шанс исправить свои ошибки.

— Это очень… масштабная задача. — дипломатично протянул Рудин и собеседник согласно кивнул.

— Несомненно. И будь уверен, Владислав Иванович, для постройки лучшего мира, нам потребуется очень много компетентных людей. И хоть сейчас тобой правит страх, но в глубине себя, ты понимаешь, что наша цель будет неизмеримо выше, чем забота о том, как бы украсть у кого чего побольше.

Титов добродушно усмехнулся Рудину, вставая.

— Если всё случится так, как я подозреваю, то знай, что я скажу за тебя своё слово перед командованием. Столь опытный сферовик, как ты, без работы уж точно не останется. — с этими словами Титов оставил глубоко задумавшегося мага крови наедине.

“Сучий коммуняка. А я ведь всего лишь пришел просто поболтать и наладить с ним мосты”. — Влад был искренне возмущен и напряжен. Почему? Потому что на какое-то время Рудин и впрямь задумался о том, чтобы согласиться.

Кроме того, Владиславу было откровенно не по себе. Ведь если сюда начнут прибывать войска Красной армии, то не обойдется и без другой стороны.

Стороны, что даже спустя почти столетие ассоциировалась с самым ужасным и низменным, что только и было в человечестве.

2000 лайков