Власть крови

Глава 16

Сиплый утверждал, что будет лучше показать, чем рассказывать. Поэтому повёл меня по тесным, грязным переулкам Нового города. После лабиринта здешних улиц оказаться в ещё одном, доселе неизвестном, было пугающе. Поэтому я не переставал стискивать револьвер в кармане.

Однако Сиплый вёл меня с уверенностью. Казалось, он мог лавировать по переулкам даже с закрытыми глазами.

Наверное, у всех доноров была эта сверхъестественная способность ориентироваться в подобном хаосе. С другой стороне, без этой способности выжить в трущобах Нового города было бы проблематично.

— После вашей заварушки в курильне они практически не появлялись там, — заговорил вдруг Сиплый спереди. — Я уже это, боялся, что мы их нескоро найдём.

Мы протискивались по особо узкому переулку. Здесь воняло рыбой и нечистотами. И я очень радовался, что решил надеть именно донорскую одежду.

— Однако прежде чем нагрянули псы, несколько из повстанцев всё-таки вернулись в курильню.

— Что ещё за «псы»? — спросил я.

— Полиция, — откликнулся Сиплый, пролезая через низкую дыру в стене.

Я даже достал оружие из кармана. На случай, если это какая-то хитрая ловушка банды Сиплого. Но дыра в стене вела лишь в соседний переулок.

— Они вынесли оттуда какие-то вещи, — продолжал хулиган, идя спереди. — Даже друзей своих не забрали, хреновы ублюдки.

— Вы за ними проследили?

Прижавшись к закопчённой стене, я обошёл кучу странного происхождения. От неё смердело так, что я даже краешком ботинка не хотел её касаться.

— А то ж, — ответил Сиплый. — Поэтому и говорю, что новости очень хорошие.

Мы остановились на выходе из переулка. Дорогу нам преграждала металлическая сетка. После того как её запатентовали пару лет назад, она уже успела расползтись по всей Империи. Вон уже даже переулки ограждали в трущобах.

Сиплый присел и, немножко поковырявшись в сетке, отцепил заранее срезанные звенья друг от друга. Затем он отогнул кусок и повёл рукой на манер дворецкого, приглашая меня пройти.

— Прошу, сеньор ла Донжи, — сказал он то ли с юмором, то ли с издёвкой.

— Не зови меня здесь так, — проворчал я, протискиваясь наружу. — Лучше просто «Лестер». Или даже лучше на ваш манер. «Лютый» или что-то вроде этого.

Хулиган протиснулся следом за мной.

— Сеньор Лютый… А что, мне нравится, — хмыкнул он, вновь соединяя звенья сетки. — Звучит солидно для нашего… это… ну слово такое мудрёное?

— Покровителя?

— Да не, — отмахнулся Сиплый, увлекая меня за собой. — Во, точно! Для нашего спонсора!

Мы пошли чуть ли не по самой широкой и прямой улице Нового города. Я посмотрел в другой её конец и увидел в нескольких километрах от нас свет газовых фонарей на здоровенном Западном мосту. Выходит, мы были возле реки.

— Ты откуда такие слова знаешь? — не удержался я от вопроса.

— Так я это, читаю много, — хулиган с довольным видом постучал себя по груди; за пазухой зашуршала сложенная газета. — Правда, надо бросать делать это в темноте, а то это, зрение начинает садиться.

— Если найдём «новых», я тебя свожу к доктору и куплю очки, — пообещал я. — Но, — без обид, — не ожидал услышать подобное от донора вроде тебя.

Сиплый расплылся в улыбке, вновь сверкая выбитым зубом.

— Ты, сеньор Лютый, наверное, удивишься, но я это, даже отличником в школе был, пока не пришлось её бросить.

Я смерил взглядом крупного хулигана. Вспомнил нашу драку, его банду и быдловатую манеру речи.

— Ты прав, я очень удивлён.

Но вместе с тем я вспомнил и его рассуждения, когда нанимал следить за повстанцами. Я ожидал, что Сиплый просадит полученные деньги в азартных играх или просто пропьёт. Но нет, он собирался вложить их в дело. «Подмять другие районы под себя», — как тогда выразился.

Мы приблизились к большому складу. Сиплый прильнул к углу и поманил меня рукой. Выглянув, мы увидели, как дорога сворачивает к порту Нового города. На въезде стояли полицейские, охранявшие ворота. За ними виднелись многочисленные причалы с кораблями всех видов и мастей, доки, складские помещения и здания администрации.

Сиплый сплюнул на землю.

— Мы проследили за ними досюда, — сказал он. — Дальше — сам понимаешь.

Я понимал. Уличную шпану наверняка завернули бы ещё на подходе. Гражданские порты Кресты, что в Старом, что в Новом городе, с подачи знати охранялись будь здоров. За исключением рабочих, доноров сюда не подпускали от слова «совсем».

— Так иронично, — хмыкнул Сиплый, кивая в сторону полицейский. — Псы должны их ловить, а в итоге защищают их базу.

От души поблагодарив Сиплого, я вернулся в общежитие. Чем больше я имел с ним дел, тем больше поражался этому хулигану. Если всё удачно сложится, он мог далеко пойти. Само собой, благодарил я не только словесно, но и деньгами.

Обвисший Кнут, как и обычно, бросил какую-то остроту, когда я проходил мимо. Я пропустил мимо ушей слова коменданта, погрузившись в собственные мысли. Ведь наконец-то удалось напасть на след повстанцев.

Но старик всё же докричался до меня, когда я почти скрылся в мужском крыле.

— Эй, парень! Я, вообще-то, не твой личный почтальон, до комнаты не понесу!

В его руке были зажаты два конверта. Один — из плотной бумаги кроваво-красного цвета с чёрной окантовкой, — вызвал по всему телу мурашки. Письмо из самой Кровавой Инквизиции.

Второй же конверт был пастельно-розового цвета.

— А зря, — сказал я, вырывая оба письма из рук коменданта. — Старикашкам полезно двигаться. Особенно если вам идёт четвёртая сотня лет. Или уже пятая?

Чудом увернувшись от «Кровяного кнута», с громким хлопком поразившего воздух, я устремился к себе в комнату. От возмущений противного старика я лишь отмахнулся.

Кортус посапывал, погребённый под книгами. Особо толстый том лежал раскрытым прямо на его лице. Кинув письма на свой стол, я всмотрелся в раскрытую тетрадь на столе соседа. В ней мы вели учёт изученных книг.

Там появилось с десяток новых названий. Все были зачёркнуты. Что ж, значит, разгадка умерщвления вампиров пока не найдена.

Я до сих пор с трудом верил, что прислушался к доводам Кортуса. Что тоже теперь считал, будто бы я мог прийти из другого мира. Но уж больно много доводов было в пользу этой теории.

Мрачная аура кроваво-красного конверта привлекла мой взгляд. Пришла пора расплачиваться за грехи. Письмо оказалось коротким. От каждой строчки будто бы исходила ненависть.

«Сеньор ла Донжи, вы совершили огромную ошибку. Вам повезло, что на данный у меня нет реальных рычагов воздействия на вас, иначе бы я ими уже воспользовался, уж будьте уверены. Однако я существо злопамятное. С большим нетерпением жду конца срока нашей “Клятвы на крови”. Очень надеюсь, что вы ждёте его не меньше.

Кровавый Инквизитор № 9»

Впрочем, как я и полагал. Пока что меня защищала «Клятва на крови». Инквизитор вряд ли верил, что я смогу найти серебро, и наверняка хотел отыграться на мне, когда я не исполню «Клятву». Что ж, будет дополнительная мотивация добраться до повстанцев.

Как будто у меня этой самой мотивации и без того было мало.

Больше самого письма меня напугало лишь то, как Инквизитор называет себя. Ни один нормальный человек не стал бы писать «существо» по отношению к самому себе.

Второе письмо оказалось от Делии ла Росси — девушки, с которой я познакомился на балу. От конверта исходил лёгкий аромат духов. Сладкий персик и какие-то другие неуловимые нотки вытеснили собой беспокойство после предыдущего письма.

По сложенной внутри бумаге растекался невесомый почерк с красивыми завитушками:

«Сеньору ла Донжи, самому храброму из мужчин, с кем мне только довелось познакомиться.

Лестер (надеюсь, вы мне простите такую вольность в нашем общении), я хочу ещё раз поблагодарить вас за то, что вступились за меня на бале у сеньора ла Дорили. У меня до сих пор захватывает дух от воспоминаний о вашем храбром поступке!

Также я смиренно прошу у вас прощения за то, что мы так и не договорили. Позвольте мне исправить это недоразумение. В данный момент я не в городе, вынуждена отъехать. Поэтому приглашаю вас на ужин на следующей неделе. Там же я озвучу и своё заманчивое предложение. Оно вас точно должно заинтересовать.

С надеждой на скорую встречу, Делия».

Вот что за женщина? Почему нельзя было сразу озвучить своё предложение? К чему эта интрига?

Но, признаться честно, засыпал я в приятном предвкушении.

Вторая неделя учёбы выдалась намного более спокойной. По крайней мере, меня больше никто не пытался убить. Да и стен академии я почти не покидал.

Кортус называл это «затишьем перед бурей».

Сам он с каждым днём становился всё смурнее. Мы всё никак не могли найти способа убить вампиров. Да что уж там говорить, ни в одной книге даже не было упоминаний о том, что их когда-либо убивали. При этом все тексты, касавшиеся Последнего истребления, называли вампиров частью орды монстров.

Как ни странно, нигде напрямую не говорилось и о том, каким образом Император сразил Дэймона — Высшего вампира, возглавлявшего Последнее истребление.

— Тебе не кажется это странным? — размышлял я шёпотом на уроке Эмильды.

Наставница тонула в кипе бумаг, которые всё никак не успевала заполнить. Но при этом она была вынуждена вести для нас историю магии.

— Таким образом, магрибский король Аль-Аради и открыл алхимическое преобразование крови в 352 году, — рассказывала Эмильда скучающим голосом. — А уже в 354 году он… Вашу кровь! Я что, ещё должна оценки в несколько разных журналов дублировать? Они там в канцелярии совсем охренели? Может, я ещё и вашу посещаемость должна фиксировать?

Она порылась в кипе бумаг.

— Ржавая кровь, сама себе накаркала!

Студенты же занимались по большей части своими делами. Мы с Кортусом обложились историческими книгами в поисках информации о вампирах. Я также добавил к ним парочку магических справочников. Когда уставал от тщетности поисков, то переключался на поиск подходящих для боя заклинаний. Нужно было придумать, как противостоять повстанцам с их оружием в следующем бою. То, что следующий бой случится, я не сомневался.

Кортус, наконец, отлип от книги и шёпотом ответил на мой вопрос:

— Ты о чём, Лестер? Что именно тебе кажется странным?

— То, что мы вот уже несколько дней не можем ничего найти.

— Так ты сам говорил, что подобные изыскания требуют времени.

— Это да, но чтобы мы не нашли ни одной крупицы информации? — удивился я. — Нет, это всё крайне подозрительно. В Последнем истреблении вампиров, как и других монстров, убивали пачками. И хочешь сказать, не осталось ни одного исторического свидетельства, каким образом это делалось?

— Что ты хочешь этим сказать?

— Мне кажется, кто-то специально скрывает эту информацию. Поэтому её и нет в книгах.

Кортус блеснул очками.

— По-твоему, кто-то убрал её из всех книг?

— Именно так я и думаю, — кивнул я. — Заметил, что в библиотеке нет ни одной книги, дата издания которой была бы раньше 1600-го года? Я даже дома в своей библиотеке проверил — та же история. А ведь мой отец очень гордится этой библиотекой!

— От твоей догадки уж больно веет теорией заговора, — фыркнул Кортус. — Да и кому бы понадобилось скрывать информацию о вампирах?

— Похоже, нам придётся это выяснить.

— Эй, первая парта! — прикрикнула Эмильда. — Может, хватит там шушукаться?

— Прости, — тут же откликнулся я. — Просто объяснял Кортусу, почему невозможно использовать алхимию для создания драгоценных металлов.

— И почему же? — глаза наставницы блеснули недобрым огнём за очками.

— Потому что…

— Нет-нет, пусть Кортус ответит.

Я напрягся. У нас с Эмильдой пусть и были неплохие отношения, за дисциплиной она следила строго. И была страшна в гневе.

Как-то в начале недели Зак со своими прихлебателями шумно веселились на задних партах. Эмильда молча вытянула кровь из раба и на ней же подвесила шутников ногами вверх. Молодые аристократы барахтались, пытаясь выбраться, и что-то блеяли про своих отцов.

Наставница же оставила их висеть до тех пор, пока они искренне и слёзно не извинятся перед ней. Ну, или пока у них кровь носом не пойдёт. В таком случае управлять ими стало бы намного проще.

Не прошло и часа, как хвастливые ублюдки рассыпались в извинениях. Теперь они бесшумно сидели на каждом уроке. В довесок Эмильда нагрузила их кучей эссе и рефератов по истории магии.

— Ну так что, Кортус? — наставница как будто наслаждалась ещё не начавшейся экзекуцией. — Что же мешает крови стать драгоценным металлом в ходе алхимического преобразования?

— Температура плавления, — неожиданно ответил смущённый Кортус. — Состав крови, это, несмотря на всю мощь магии, ограничивает возможные комбинации для преобразований. Самой крови допустимо придать любое агрегатное состояние, — продолжал он уже увереннее. — А вот совершить её алхимическое преобразование можно только в жидкость.

— Так и серебро бывает жидким, — возразила Эмильда. — Преврати кровь в жидкий металл и делов-то!

Кортус же покачал головой. Я смотрел на него во все глаза.

— Гемологический распад не даст. Ну, то есть это, чем сильнее нагреваешь кровь, тем больше магической энергии на это требуется. Никто так и не смог нагреть её выше 500 градусов. А для плавления серебра и других металлов нужно порядка 1000 градусов.

Эмильда в ответ фыркнула.

— С вами, ботаниками, слишком скучно! То ли дело мой «любимый» Зак, — здоровяк на другом конце кабинета аж подпрыгнул от неожиданности. — Ответь-ка мне, в каком году король Магриба открыл алхимическое преобразование крови?

— Э-э-э… — тупо протянул Зак и ответил наугад: — В 648-м?

Губы наставницы расплылись в ехидной улыбке.

— Я для кого тут распинаюсь? Эх, видать, придётся тебе написать ещё одно эссе.

Здоровяк застонал.

Я легонько пихнул соседа локтем.

— Откуда ты это всё знаешь? Я бы и сам лучше не ответил.

Кортус довольно улыбнулся.

— Не один ты любишь читать заумные книги.

Пока мы продолжали углубляться в исследование, я всё больше убеждался в своей теории. Кто-то как будто невидимой рукой убрал из всех книг большинство упоминаний вампиров. Точнее, не убрал, а просто перепечатал эти книги полторы сотни лет назад так, чтобы от упоминаний вампиров почти ничего не осталось.

Кроме Императорского дворца ни у кого не было подобной власти. Но зачем Вседержцу это понадобилось? Какая цель была у этой секретности?

Быть может, Кортус прав, и действительно грядёт настоящее Последнее истребление? И Император хочет, как и тысячу лет назад, быть единственным, кто в состоянии его остановить?

Но это же бессмысленно. Он и так был самым почитаемым и могущественным человеком во всём мире. Куда логичнее было бы подготовить этот самый мир к грядущему. А не скрывать от него способы противостоять монстрам.

Эта загадка завладела моим умом ничуть не меньше, чем пропажа моего серебра. Правда, во втором случае я упёрся в тупик.

Порт Нового города был слишком большим. Даже если бы я или мои люди могли беспрепятственно там блуждать, нам бы не удалось обыскать его полностью и за полгода. А тут я был ограничен лишь бандой Сиплого.

Нет, они продолжали следить за членами «Новой крови». Вот только после ограбления Центрального банка повстанцы почти не появлялись за пределами порта. А если такое и случалось, то они просто закупались едой и возвращались обратно.

Выжженный символ на ладони теперь чесался постоянно, напоминая о «Клятве на крови».

Однако единственным способом найти серебро оставалось понять, как именно его украли. Размышляя об этом, я чувствовал себя последним идиотом. Какие-то доноры с такой лёгкостью меня обдурили и поставили мой Дом на грань уничтожения. А я всё никак не мог приблизиться к разгадке.

Но появилась и другая проблема. Кортус с каждым днём всё больше убеждался, что в Кресте появился вампир. Утверждая это, он с одержимым видом подсовывал мне вырезки из газет:

«На ферме Кревелла нашли обескровленный скот»

«Загадочную трёхметровую фигуру заметили в пригороде»

«Серийный убийца или тотальная зачистка Кровавой Инквизиции: Кто на самом деле стоит за похищениями бездомных в Кресте?»

К моему удивлению, писал о подобном не только «Глас донора». Похожие новости были и в «Имперском вестнике»:

«Вспышка бешенства: дикие животные нападают на окраины столицы»

«Слухи о серийных убийствах животных и похищениях бездомных не имеют под собой никаких оснований»

Кортус отслеживал даже «жёлтые» издания. Из всего, что он собрал, и впрямь можно было сделать вывод, что в Кресте происходит нечто странное:

«”Эта тварь бежала за мной до самой реки, затем встала как вкопанная!” — появились шокирующие свидетельства существования Крестского монстра»

«Сначала скот, затем люди — в Новом городе найдены мёртвые тела»

«Бомжи Кресты бьют тревогу: неизвестные похищают людей прямо с улиц»

— «Бомжи Кресты бьют тревогу»! — смеялся я, читая заголовки. — О чём ещё они напишут? Что в канализации столицы живут древние ящеры?

Но новость, разлетевшаяся по городу под конец недели, заставила улетучиться мои сомнения.

Тем вечером после занятий я пытался создать свою версию «Кровяного щита», которую смогли бы заклинать и маги I группы крови, когда в комнату ввалился Кортус. В руках он держал вечерний выпуск «Гласа донора».

— Ты должен это увидеть, Лестер! — крикнул он, кидая мне газету с порога.

Поймав её в воздухе, я посмотрел на первую полосу. От больших чёрных букв заголовка у меня по телу поползли мурашки:

«В Кресте найден труп девушки с разорванной шеей. В её теле не осталось ни капли крови».