Власть Веры

Глава 33. Верные расчеты

Для выбора лучшего дня свадьбы Ванесса провела сложный астрологический расчет, но все равно решила спросить совета Магды Струмески. После ряда магических ритуалов ведьмы сошлись на середине сентября.

Я облегченно вздохнула, – мама успеет закончить дела и выбраться на торжество в Плашину. Хотя мама вообще была против иностранного зятя «из захолустья», но родовой замок, обширные землевладения и репутация успешного бизнесмена Хозара ее несколько ободрили. А может, она поняла, что дочурка наконец выросла и поступит так, как подсказывает сердце.

С папой было гораздо проще.

– Ты обещаешь заботиться о Вере? – строго спросил он Альго и тот заверил, что не позволит даже ветерку на меня подуть.

– Береги нашу девочку, – важно сказал отец, усаживаясь в машину к Ванессе.

Они уезжают на пару недель в Ирландию. Теперь «Малинки» в моем распоряжении почти до свадьбы, а там… Недавно я призналась, что хотела бы видеть усадьбу Анны обновленной, починить забор, залатать крышу. Размечталась, как хорошо было бы иметь в кухне дверь прямо на садик пряных трав.

– Понадобился мне листочек базилика для соуса, я выбежала на грядки, сорвала заодно пару стебельков мяты и «елочку» розмарина для молодой баранины, послушала, как поют славки, полюбовалась на фиалки в разбитом горшке.

– Это несложно устроить, – сказал Альго, – но хочется ли тебе заниматься ремонтом прямо сейчас?

– Я понимаю, что нужны немалые средства. Подожди… значит, в принципе ты не против переделок по моему усмотрению?

– Скоро ты станешь моей женой, и если Николас Малинович все же продаст мне дом, будешь там хозяйничать, как пожелаешь. Хочешь, оформлю усадьбу на твое имя, чтобы ты была совершенно спокойна? Вера, привыкай к мысли, что все мои деньги теперь и твои тоже. Григореску откроет отдельный счет, будет очень удобно. И что снова хмуришься? Ну, расскажи-расскажи, что тебя смущает…

– Я думаю, насколько легко было разным «золушкам» и прочим бедным сироткам в сказках становиться королевами и получать доступ к золотым сундукам. Они сразу начинали исполнять свои заветные мечты? Покупали наряды и украшения, может, изысканную посуду для чаепития или продвинутые сковородки? Накидывались на книги? Разводили цветники?

– Назвать тебя бедной сироткой было бы преувеличением, – Альго поджал губы, чтобы не рассмеяться. – Но я понял твои сомнения. Что ж, придется устроиться на работу и самой себя содержать. Ты же дизайнер?

– Весьма посредственный, кажется, – вздохнула я.

– Пора набираться опыта, так начни с «Малинок», а вообще, в Плашине тоже есть немало местечек, которые требуют восстановления. Хотя бы главная башня или княжеская кухня. Насчет финансов тоже все просто, подозреваю, что камешки, которые мы нашли под подушкой Брадека, стоят немалое состояние. Если позволишь, Григореску отвезет их в город к оценщику.

– Можно считать это свадебным подарком от подземного короля. Как думаешь, они с Мэрианн помирятся?

– Вряд ли. Он властный сумасброд, она – своенравная фея.

– Ты тоже казался мне сумасбродом поначалу, – мягко заметила я.

– А сейчас? – волнующе понизив голос, спросил он.

– Сейчас я полностью в вашей власти, князь, – заверила я, принимая позу скучающей одалиски.

Мы не стали дожидаться свадьбы и познали друг друга гораздо раньше. «Однажды страсть застигла нас врасплох и бурным потоком смела все преграды на пути блаженства». Уж не знаю, из какого пыльного романа эта томная фраза, но припомнив парочку подобных выражений вслух, я здорово рассмешила Альго.

Мне повезло с женихом. Он – чуткий, деликатный, нежный и умеет усмирять боль в нужный момент. Он избавил меня от страхов и комплексов, сделал счастливой, уверенной в себе женщиной. Конечно, у Альго могут быть свои секреты и слабости. Например, сложные отношения с отцом. Недавно они снова чуть не поссорились и, будучи свидетельницей разговора, я потребовала, чтобы меня посвятили в детали.

Оказывается, старый Хозар настаивает на соблюдении древней традиции рода. Что-то вроде ритуального укуса в первую брачную ночь, якобы только так я смогу стать полноправным членом семьи. Альго возмущенно доказывал, что подобное мероприятие давно не в моде и современный мир диктует новые правила даже замшелым вампирам.

Старик обиженно надулся, и тогда Альго напомнил про свою мать, которая, вероятно, сбежала от жестокого обращения и всяческого тиранства.

– Ты сам не смог создать любящую семью, так какого демона навязываешь нам правила? Уймись! Я не стану делать такое с Верушей.

– Какая женщина не мечтает о вечной молодости и красоте? – взвыл старый князь, воздев к потолку сухие сморщенные кулаки. – Ты мог преподнести невесте чудесный подарок, а вместо этого ноешь, как баба. Хозары вырождаются. О, зачем я еще живу… зачем…

– Твои муки недолго прекратить, – жестко сказал Альго. – Стоит ли цепляться за унылое существование? Мы устроим тебе пышные похороны и сразу умчимся на море. Не собираюсь лишать жену развлечений из-за твоего брюзжания.

– Я знаю, что ты давно готов меня в гроб уложить! – злобно шипел старик.

– Не надо мрачных прогнозов, – вмешалась я. – Мы сейчас попробуем горячих бутербродиков с кабачками, выпьем вишневый компот и будем веселее смотреть вперед. Правда?

– Одна ты меня еще понимаешь, Вера, – хрипел князь. – Посмотри, какое чудовище я вырастил на свою седую голову. Никакого уважения и почета. Если ты будешь хорошо ко мне относиться, птенчик, я оставлю тебе ларец с османскими побрякушками, вон там – в углу под персидским ковром… если его еще не доели мыши… Принеси сюда! Заметь, здесь драгоценности высшей пробы. А что сынок тебе подарил? Вот это малюсенькое колечко? На смех курам…

– Я выбрала его сама в ювелирном салоне Крыловца. Я вообще не люблю крупные украшения.

– У тебя ангельское терпение, дорогая! – процедил Альго.

– В наше время князья жили с размахом, – печально бормотал старик. – У них все было большим – и душа и тело, и женщин своих они любили неистово, обнимали жарко, так что косточки трещали, и голова клонилась долу от алмазных венцов. Мельчает род, мельчают подарки…

Скоро я догадалась о причинах бессонницы и раздражительности старого Хозара. Он ужасно боялся пропустить праздник в замке. Подозревал, что мы нарочно хотим его убаюкать накануне грандиозной вечеринки. Напрасно я расписывала скромную программу свадебного торжества.

– Гостей всего пятнадцать человек… мы хотим все устроить как можно проще.

– Вранье! Притащится поздравлять вся деревня, – утверждал Хозар. – Уж я-то знаю этих подхалимов и трусов. Нет, вы должны как следует все подготовить, ребятки… Восемь говяжьих туш и пятнадцать откормленных баранов! Реки вина и груды перепелов… казаны душистого плова и тушеные языки…

– Почему ты не установишь ему телевизор? – шепотом спросила я Альго.

– Отец считает его дьявольским изобретением, – так же тихо ответил он.

– Немного странно при его собственных пристрастиях… Гм, ну ладно, давай покажем ему папу римского на экране. А потом фильм про сражения крестоносцев с арабами. Или крутое кулинарное шоу…

У меня была еще куча полезных идей, но Хозар Старший быстро утомлялся и засыпал. Однако я выяснила, что в Плашине есть интернет, так что с досугом дряхлого вампира проблем не будет, главное – подобрать верные аргументы для знакомства с новой реальностью и при этом скрыть, что Собор Святой Софии – жемчужина византийской архитектуры ныне преобразован в мечеть Айя-София в Стамбуле.

Хорошо, что другой пожилой родственник быстро адаптировался к меняющимся условиям среды. Как и предсказывал Альго, дедушка Юхан он же Иоганн Брадек объявился на огороде Анны-Марии в последний день августа на ущербной луне. О причинах, которые заставили его покинуть волшебный мир и ласки возлюбленной Брадек молчал, покряхтывая, как флюгер на обновленной крыше. Не выгонять же скитальца во времени и пространстве?

Он клятвенно обещал вести себя тише мыши, бросить интриги и заниматься исключительно безвредной ботаникой.

– Я понял, что не могу расстаться с милыми травками, Верочка. Я еще полон сил и могу пригодиться.

Брадек намерен оставить мне большое наследство… когда-нибудь, в связи с чем Альго пошутил, что взамен «власти Малинович» у меня открылся дар укрощать вредных стариканов.

Я же уповала на магию наваристого супа и ароматной яблочной шарлотки. Отведав моих угощений, самые черствые сердца плавились, как сливочное масло на раскаленной сковороде.

Недавно Семен Долгов прислал бодрое сообщение о планах посетить Соловецкие острова где-то на севере России. Во-первых, там неоднократно бывал Петр Первый, личность которого до сих пор тревожит ум пытливого блогера, а во-вторых, на этих неведомых островах томился в изгнании и был похоронен родственник Семена, о котором почти ничего не известно в их семье.

«Хочу откопать свои корни, а заодно поснимать природу! Может, окончу универ и пойду сюда жить в монахи, постигну дзен. Выложу ощущения в сеть».

«А как же твоя невеста Елена? Неужели отпустит?»

«Ленка нашла себе марокканца или француза – я толком не понял. Мы расстаемся. Но дзен где-то рядом, уже на подходе, боюсь спугнуть».

Дальше шел целый набор смайликов – от рыдающих до смеющихся и даже один в виде окровавленного топора. Я вспомнила о крайностях и противоречиях русского характера и пожелала Семену много открытий на духовном пути.

* * *

Местный фермер доставил в Плашину фургон спелых овощей и зелени, мясо и птицу, а скоро из Крыловца приедет знаменитый повар, чтобы приготовить угощение достойное знатного рода Хозаров. Ну, и Малиновичей бы не пострамить.

Конечно, накануне свадьбы у меня-то не будет времени возиться на кухне даже, чтобы упокоить нервы. Завтра Константин Григореску встречает на вокзале маму. Она едет с другом, который профессионально снимет на камеру все самое интересное и примечательное в Плашине, включая свадебную церемонию. Альго разрешил. А когда я спросила насчет его изображения на фото и видео, лукаво подмигнул и попросил не беспокоиться по пустякам.

Эрика звонит каждый день, будто проверяет, не раздумала ли я выходить замуж и не появилась ли у меня аллергия на солнечный свет. Известие о нашей помолвке с Хозаром она восприняла двояко. Вот досада – самый загадочный холостяк в округе теряет романтический флер!

Зато Эрика приглашена на крутую тусовку в Плашине, значит, можно будет облазить заветные развалины вдоль и поперек, налопаться всякой вкуснятины, стоптать кроссовки в танце и поймать букет невесты, если особенно повезет.

– Где ты заказывала белье и платье? – приставала с расспросами Эрика.

– Ванесса обещала нарядить меня, как королеву, – беззаботно отвечала я.

– У-у-у… зря на нее надеешься, получится допотопная скучнота! Я бы вышла замуж в белых облегающих джинсах и мужской рубашке с неправильно застегнутым воротом. Ну, одна пола короче другой и заправлена за ремень, в этом есть шик! И обязательно стрижка каре с косой челкой, пряди зеленые и белые вперемешку.

– Дерзкий образ! – похвалила я и хихикнула, представив себя с зелеными волосами.

– Правда, что вы уже на следующий день собираетесь куда-то сбежать от гостей? – допытывалась Эрика.

– Это секрет, но, кажется, уже все в курсе. Альго заказал билеты до Милана, а потом пересядем на поезд во Флоренцию. Говорят, в сентябре там отличная погода.

– Угу, – завистливо вздохнула Эрика, – найди древний городишко, где снимали сцену из «Сумерек». Помнишь клан злобных вампиров, которые хотели замочить Эдварда? Вольтерра, кажется… Пришлешь фотографии, ладно? И сувениры-магнитики, чтобы красиво и страшно.

Хотела сказать, что для съемок был выбран другой итальянский город с подобным антуражем, но не стала разочаровывать девчонку. У меня сегодня воздушное настроение, хочется парить над землей и творить чудеса, как добрая фея.

Альго уехал на деловую встречу, обещал вернуться до темноты, отец его сладко дрыхнет, набираясь сил для свадебного застолья, а я хозяйничаю в замке одна. Время здесь словно остановилось и притихло в ожидании праздника. Давно эти стены не слышали громкой музыки и веселых песен, звона бокалов среди розовых кустов и аплодисментов.

Ванесса обещала сделать из меня несравненную красотку: «Пока не уверена насчет прически, но ты рассмотришь эскизы и выберешь по своему вкусу».

Я почему-то сразу представила у себя на макушке гнездо с тремя писклявыми птенцами и стрекозиные крылышки между лопаток. Может, именно так должна выглядеть фея Птичьих трелей или какой там титул носит сановная бабушка… Альго заверил, что Мэрианн прекрасно осведомлена насчет свадьбы, но захочет ли почтить внимание дальнюю родню – сложно сказать.

Забавляясь фантазиями насчет скорого торжества, я поднялась на смотровую башню Плашины. Мне хотелось разглядеть на пыльной дороге синюю машину Альго и представить детали будущего ремонта. А что делать с вещами? Громоздкие сундуки и резные ларцы из потемневшего дерева и кости, тонкие гобелены и тусклая посуда из серебра помнят былые грехи и благодеяния не одного поколения Хозаров.

И даже размазанный портрет Илонки я вернула на прежнее место у стены в башне, не позволила сжечь в камине после успешной депортации Брадека в иной мир.

«Неужели Альго опасается, что однажды вспыльчивая дама снова вернется в Плашину и доставит новые проблемы?»

Я откинула с пустого холста платок и провела пальцами по шероховатому плетению нитей, как вдруг ощутила, что плотная ткань распадается от прикосновений, исчезает на глазах, оставляя темное пространство вроде норы.

Тут же ладонь моя коснулась теплой человеческой кожи, а между обрывками холста показалось бледное женское лицо. Темные густые брови надменно приподняты, маленькие припухшие губы упрямо сжаты.

– Ты действительно его любишь? – строго спросила Илонка.

– Да, – тихо сказала я, медленно отводя руку от ее гладкой щеки.

Она закрыла глаза и презрительно скривилась, но уже через мгновение снова смотрела на меня голодными расширившимися зрачками. И вдруг печально призналась:

– Никогда бы не отдала его другой женщине! Но как спорить с молодой Малинович? Ты – часть меня, хотя далеко не так сильна и красива, какой я была в твою пору.

– Ты уже сделала свой выбор. Оставь нас в покое. Тебя и так местные боятся, – сбивчиво бормотала я, борясь с желанием отползти подальше.

– А ты? – хищно улыбнулась Илонка. – Ты тоже меня боишься?

– С чего бы? – храбрилась я. – В любом случае, не позволю тебе обижать моих родных. Точнее, наших общих родных. Или у бессмертных созданий напрочь отсутствует честь и совесть. Простая человеческая доброта? Как ты вообще посмела мучить Димитрия, я бы еще поняла насчет его папочки, – тот редкостный фрукт, но Альго…

– Помолчи! Хватит трещать сорокой! – перебила Илонка.

Я представила, что она сейчас схватит меня за руки и утащит к себе в подземелье. Буду кричать на весь замок, буду бороться изо всех сил, разобью раму о стену, но, кажется, Илонка не собиралась нападать. Голос ее вибрировал, как туго натянутая струна.

– Хотела убедиться, что он по-настоящему тебе дорог. Однако не стоит обольщаться быстрой победой, Малинович. Вас ждут тяжелые испытания. Я же знаю, отказ от наследственных пристрастий дается ему нелегко. Альго – говорящее имя – поверь, твоего жениха раздирают противоречия и соблазны. А вместо того чтобы использовать ничтожных людишек он еще пытается им помогать. Наивный гуманист!

«Хм, по-моему, Илонка тоже любит поболтать… Что же ее так тревожит? Неужели ревность?»

– Бабушка, я все поняла, мы справимся, ты лучше про себя расскажи, у тебя все хорошо… там?

Она двусмысленно усмехнулась и протянула узкую ладонь к моей склонившейся голове.

– Ну-ну, не дергайся! Я не собираюсь тебя похищать накануне свадьбы. Мы с Мэрианн приготовили подарок. Надеюсь, сможешь оценить.

– Лучше бы ты вернула свой портрет, – жалобно попросила я. – Мне он нравился, я бы его хранила.

– Зачем? – настороженно спросила Илонка. – Тебе достаточно посмотреть в зеркало, мы похожи. Но у меня были повадки хищной птицы, а ты хлопочешь у плиты, как домашняя индюшка. И чем только смогла очаровать Хозара? Вернее, обоих Хозаров… я слышала, после знакомства с тобой старик настроился жить еще пару сотен лет.

– Ты не права, сестренка, – раздался у дверей раздраженный голос Альго. – Какая еще индюшка? Протри глаза, моя Вера – малиновка! У нее доброе сердечко и нежный голосок. И никакое колдовство не нужно применять, чтобы я желал всегда находиться рядом.

– А еще она ничего у тебя не просит, – ехидно заметила Илонка. – Выгодно иметь скромную, неприхотливую жену.

– Ничего не просит для себя, тут я с тобой соглашусь, – притворно огорченно вздохнул Альго, – но попытаюсь угадывать желания Веруши. Они часто совпадают с моими. Это очень-очень приятно. Пусть так будет всегда.

Он схватился за раму обеими руками, оттеснив меня в сторону, словно прикрывая собой. За его широким плечом я была в полной безопасности. Альго никому не позволит меня украсть или еще каким-то образом навредить. Впрочем, одно его присутствие придавало мне смелости.

– Неплохо смотритесь вместе, – тихо сказала Илонка.

Выразительные глаза ее заблестели. Будто налившись влагой.

– Да хранят вас боги небесные и земные! Дочку назовите Анной-Марией, пусть продолжает нашу династию. А сына… – Илонка пренебрежительно фыркнула, – тут уж сам знаешь, не из чего выбирать. А вот и обещанный подарок невесте! Надеюсь, твоя скромная малиновка захочет примерить.

Из темного провала картины выпал тонкий витой обруч, осыпанный мелкими блестящими камешками, которые я с первого взгляда приняла за стразы. Куски рваного холста потянулись друг к другу, срастаясь в единое полотно, на котором тотчас проступил бледный женский образ с неясными чертами.

– Искусная работа, – похвалил Альго, разглядывая диадему. – Похоже на изогнутую веточку плюща с росою на листьях. Но ты не обязана надевать, если сомневаешься, что дар от чистого сердца.

Он приставил картину к стене и прикрыл цветастым платком. Потом встревожено посмотрел на меня.

– Надеюсь, она гадостей не успела наговорить? Я еще в дороге ощутил твое смятение. Ты будто звала меня. Я так спешил… Нет, все-таки уничтожу эту мазню, чтобы не вздумала пугать тебя снова.

– Тогда она начнет сниться нам или явится в зеркале. Уж найдет способ повидаться, с ее-то настырным характером. Мне показалось, Илонка ревнует и даже немножко завидует. Да она просто локти кусает и бесится, что мы вместе! Я думаю, она по-своему любила тебя и до сих пор не равнодушна.

– Лучше бы донимала своего Брадека! – ворчал Альго. – Спустимся вниз, здесь гуляют сквозняки прошлого, не хочу, чтобы ты замерзла.

В гостиной мы накрыли ужин на двоих, зажгли свечи и включили негромкую музыку, которая не мешала беседе.

– А может и хорошо, когда родным не безразлично, – устало рассуждала я, – хорошо, когда они помнят и навещают. Поздравляют в особые дни, дарят подарки, даже маленькие, чисто символические. Или бесценные, как этот венец фей.

– Троллей, быть может… – заметил Альго. – Без подземного папочки не обошлось.

– Эх, я всегда хотела большую, дружную семью, завидовала подругам, у которых племянники, разные тети-дяди, бабушки – и все собирались вместе хотя бы несколько раз в году. А у нас в доме было тихо на праздники. И полный стол никому не нужен, а ведь я прилично готовлю, правда?

– Ты моя умница, маленькая трепетная птичка… – Альго крепко прижал меня к себе, – Я хочу множество ласковых слов найти для тебя, кажется, они кружатся в воздухе, которым ты дышишь, вплетены в твои волосы, отдыхают на твоих ресницах. Все меркнет, стоит тебя увидеть, любимая.

– Альго, прости, пожалуйста, я так красиво не умею говорить, – смущенно вздыхала я, краснея от удовольствия. – Можно я тебя просто поцелую тысячу раз?

– Хм… всего тысячу? – возмущенно спросил он. – Этого мало, дорогая.

Я виновато пожала плечами.

– Ну… тысячу поцелуев и разные нежности. Как вчера ночью, только чуть больше. Идет?

– Я заинтригован до крайности, госпожа Хозар.

– Полегче, сударь, я пока что Малинович!

– Осталось недолго. У тебя все готово для путешествия?

– Ты будто спешишь покинуть замок. Но это не удивительно после стольких лет заточения. Ты можешь мне кое-что обещать?

– Просите и дано будет, – загадочно улыбнулся он.

– Я хочу просыпаться рядом с тобой. Не уходи от меня на рассвете. Я знаю, ты принимаешь особенные лекарства или выполняешь какие-то сложные процедуры. Но ведь иногда можно остаться? Ты теперь не один. Мы вместе.

– Попробую, но не уверен, что захочешь повторения. Тут нет ничего таинственного, всего лишь крепкий беспробудный сон, словно репетиция смерти. Полное забытье. Бесчувствие. Уязвимость. Я могу показаться тебе чужим, холодным. Нужен ли такой опыт…

– А ты любил бы меня со стрекозиными крылышками между лопаток? – нахмурилась я.

– Разве их там нет? Дай-ка проверить! В прошлую ночь не успел рассмотреть.

Я вырываюсь со смехом, запрокидываю голову и подставляю шею, – Альго благодарно вздыхает, наслаждаясь лишь ему ощутимым ароматом малиновой крови под тонкой кожей. Интересно, велик ли соблазн коснуться меня не только языком, но и белыми зубами. Вечность настороженно замирает над нами, словно воин с занесенным мечом.

Но я и прежде не слишком страшилась смерти, а сейчас она все чаще кажется мне увлекательным путешествием в неизведанные миры.

Что бы там не было – райские кущи или лабиринты унылых пещер – мы обязательно отыщем друг друга и поделимся новостями. А потом прильнем к окнам портретов или зеркал, чтобы подглядывать за проделками внуков. Недолго, потому что у нас наверняка найдутся и другие занятия.

– Обязательно! Все так и случится, – вслух подтверждает Альго, и я удивленно вскрикиваю.

– Ты умеешь читать мысли?

– Только когда ты разрешаешь. Точнее, когда я чувствую, что ты не против.

Где-то высоко над крышей в розовеющих небесах проскрипел петушиный крик. Наверно, мой василиск удрал Магды и теперь ищет меня по всей Динаве. Ага! В ответ раздается нестройный хор деревенских петухов. Я различаю их возмущенные и завистливые голоса, которым начинают вторить собаки. Мир просыпается.

Интересно, как мама воспримет Ванессу? Получит ли книга отца хорошие отзывы критиков? Каковы на вкус черные трюфели? Легко ли выучить итальянский язык?

Альго подносит к моим губам бокал с красным вином, но я хочу только поцелуев. Сегодня мы заснем вместе.