Влюбленный призрак

Ал ДОМ С ЧЕРТОВЩИНОЙ

В каждом городе есть свой полицейский участок и свой «таинственный дом».

Дом, о котором рассказывают всякие ужасы вперемешку с глупостями, в котором никто не может прожить больше месяца и ночевать, в который ходят местные отчаянные храбрецы, для которых якшаться с чертом — сущие пустяки.

Есть такой дом и в Петрограде, на Гороховой улице.

В сущности, это даже не дом, а — квартира, одна из квартир большого старого дома.

В доме все шло вполне благополучно.

И только одна квартира № 33, — три комнаты и кухня, с одним входом со двора — только эта одна квартира создала всему большому и почтенному дому репутацию таинственного.

Лет 25 назад в квартире поселился старик, торговец старым платьем и картинами. Прожил он 15 лет, аккуратно платил в домовую контору сперва 22 рубля, потом 27 рублей, потом 33 рубля…

Веской вдруг неожиданно ликвидировал свою торговлю, продал всю мебель и объявил, что 17 сентября уезжает в Америку, к сыну, который давно зовет его.

А в мае ушел из дома и исчез. Все лето квартира стояла без хозяина, пустая, а 17 сентября в Ижоре выбросило на берег труп неизвестного старика, в котором с трудом опознали торговца платьем…

Когда приступили к ремонту освободившейся квартиры, то, между прочим, обратили внимание, что потолок в одном углу большой комнаты протекает. Потолок заделали, квартиру оклеили свежими обоями, полы и окна покрасили и, набавив, как водится, плату, стали сдавать.

Осенью снял квартиру семейный приказчик с дровяного двора, что по Фонтанке. Пожил с неделю и заявил, что потолок протекает. Опять побелили, высушили, замазали… прошло дней десять и снова закапало с потолка. Течь образовалась, как нарочно, в том углу, где стояла кровать приказчика. Пришлось перетащить кровать в другой, неудобный угол, заставив одну из дверей…

Но, к ужасу квартиранта, капать начало в новом углу и опять как раз над его кроватью. Перетащили кровать к окнам — и закапало с потолка у окон; перетащили на середину комнаты — опять капало…

Течь в потолке бегала за кроватью, передвигаясь незаметно, ночью, и капля за каплей роняла мутную воду на голову и лица спящих на кровати.

Помучившись с перетаскиванием кровати, лесной приказчик, с разрешения домовой администрации, квартиру бросил в середине зимы и выехал.

Квартиру 33 снова тщательно отремонтировали и вывесили у ворот красный билетик: «Сдается».

Почти 7 месяцев простояла квартира пустой, и нигде не капало. Свежевыбеленный потолок выглядел новеньким, сухим и чистым.

Осенью квартиру снял часовой мастер А. И. Орехов, которого в кругу столичных часовых мастеров хорошо знали, как изобретателя-самоучку.

Только что переехала довольно большая семья Орехова, как с потолка закапало и опять — над кроватью. Как ни передвигали кровать — с потолка капало и капало, течь бежала за кроватью, точно преследовала ее.

Заявили домовладельцу. Приглашали архитектора, осмотревшего чердаки, ощупавшего каждую балку; переворотили все трубы водопровода, приезжала городская комиссия, лазил на чердак сам домовладелец в сопровождении членов ореховской семьи. Наконец, служили в таинственной комнате молебен и окропили святой водой потолок, стены, кровать, лестницу…

Но с потолка капало.

К пишущему эти строки пришел Орехов и жаловался. Мы вместе отправились осмотреть квартиру. Ходили и на чердак. Там все было сухо, пыльно и обыкновенно. Чердак, — как чердак. А в большой комнате, как раз над кроватью, по потолку расползлось большое бурое пятно, — члены семьи жаловались, что жить в этой квартире стало невозможно, что течь в потолке бегает за кроватью, что уйти от нее нельзя, так как «черт поселился здесь прочно».

В самом деле, в этом упорном капанье было что-то таинственное, непонятное, какая-то чертовщина.

Члены ореховской семьи рассказывали еще о каких-то шагах на чердаке, вздохах и стонах, о колокольчике, который сам звонит в полночь и проч. Этому не верилось. Но пятно на потолке было передо мной, а с другой стороны — я собственными глазами видел сухой пыльный чердак…

Есть явления, которые не могут объяснить ни архитекторы, ни городская комиссия.

Эти явления и называются у нас «чертовщиной»…

Орехов с семьей выехал из квартиры, и она долгое время стола пустой, с сухим белым потолком…

В начале войны ее сняли.

Капает ли сейчас — не знаю.