Внимание, опасность! Здесь исполняются мечты

ГЛАВА 9. Как Светозара за счастьем летала.

— И чего мы тут за потоп устроили? — раздался сверху грубоватый мужской голос. — Гражданочка, здесь озеро не запланировано.

Я, все так же пряча лицо в ладонях, раздвинула пальцы и в щелку взглянула одним глазом на черный натертый до блеска ботинок, затем на штанину темно-синего цвета с красным лампасом (!), на рукав кителя расцветки, как и брюки, и под конец полюбовалась на внушительную звезду, украшающую погон.

— Генерал-майор? — удивилась я и икнула.

— Мелко считаешь? — рядом со мной на лавочку опустился мужчина в возрасте с рублеными чертами лица. — А если так? — Одна звезда превратилась в четыре. Я снова икнула. — Ох и намучился я с тобой, Светозара, — с укором протянул неизвестный.

Я медленно опустила руки и заплывшими от слез глазами удивленно осмотрелась вокруг. Все та же лавочка, люди спешат мимо по своим делам, и совершенно никто не обращает внимания на зареванную девицу и полицейского

— А? — я громко и весьма некультурно хлюпнула носом.

— Б! — мужчина коротко хохотнул. — И как тебе экстремальный отпуск? Понравилось?

— Простите, но я не понимаю, — язык еле ворочался. — У меня какая-то каша в голове.

— А что ты хотела? Такие прыжки по мирам вредны для человеческой психики. Тем более я то, что ребятки навертели обратно, открутил. Вот диссонанс тебя и доконал. Я бы мог ничего не менять, но с такой попадучестью самой жить трудно будет. — Мужчина вынул из кармана портсигар. Но вместо вредного курева там перекатывались маленькие шарики. — Вот как теперь мне с этим поступить?

— И что это? — я сунула любопытный, но шмыгающий нос в портсигар и чуть не осталась без него.

— Миры, — тоскливо вздохнул незнакомец. — Думаешь, легко выучить демиургов? Программа, отработанная веками, перевернулась с ног на голову из-за кучки балбесов. Первокурсники никогда не могут создать идеальный мир. Знаний элементарно им не хватает, не умеют планировать работу, отслеживать. Поэтому после экзаменов стандартно получают незачет и переходят на следующую ступень обучения. Миры замораживаются. А вот уже в качестве выпускной работы дается шанс исправить свои недоделки, и только после этого студенты получают звание демиурга и собственный мир. Название ему присваивается после официальной регистрации. И схема прекрасно работала, пока в нее не влезла стайка предприимчивых деток и одна великовозрастная дурища.

— Протестую, — прогнусавила я. — Меня втянули, не спрашивая согласия.

— Потому что нечего было ерундой заниматься, — мою персону окатили нечитаемым взглядом. — Принцев нам подавай.

А вот тут стало обидно. Мало ли чего нажелала, женщина я ли не женщина?

— И с какой радости мне подобная честь? — едко осведомилась, поджимая губы как заправская старушка-критиканка на лавочке у подъезда.

— Когда у тебя день рождения? — неожиданно задал вопрос мнимый полицейский.

— Четырнадцатого февраля, — я наморщила лоб. Странный у нас разговор получается. Хотя и не о феномене Бродского до этого говорили, но уж больно резкие переходы с тему на тему.

— Во-о-от, — довольным тоном протянул неизвестный. — Жена меня постоянно пилила, мол, я не романтик, сюрпризы ей не делаю. И я сделал. Придумал на Земле праздник и посветил его влюбленным. — Уточнять понравился ли благоверной подарок, я не стала, ибо сурова демиургская романтика. — А для большего эффекта, еще и людям, появившимися на свет в этот день, половинки сделал. Судьбу на двоих поделил. У Филиппа день рождения когда? Правильно. Тоже четырнадцатого февраля. — Ага, мы-то радовались, что на подарках можно сэкономить. Либо на то, либо на то. А еще лучше совместить. — Но у Бога бывают выходные, — пафосно изрек мужчина. — Обычно я без надзора «особых» деток не оставляю, но к нам приехала теща… — Он так выразительно скривился. Видимо, это стихийное бедствие не делить жертв на людей и создателей. — Профукал я момент и вас развело в разные стороны. Дал вам время на осознание. И записал в ежедневнике заглянуть в твою судьбу ближе к тридцати годам. Еще напоминалку себе оставил о кабанах. Кстати, поезда это полностью инициатива парня. А вот с котелком Вселенная сама подсуетилась.

Я помассировала виски. В голове было пусто, словно тараканы распихали извилины по чемоданам и отбыли в незапланированный отпуск.

— Нам учитель ОБЖ всегда советовал в первую очередь защищать голову. — Как-то Вселенную я представляла иначе.

— Не важно, — отмахнулся от меня незнакомец. — Получив незачет, мои ученики стащили ежедневник, увидели запись про тебя. А рядом твои желания отобразились. Да еще пометке о перевоспитании вас обоих. Вот и решили показать, что они тоже с фантазией. Выбор по турпоездке вам изначально никто не собирался давать, но думаю, об этом ты догадалась, когда познакомилась с драконьей свиньей, да? — Я невнятно промычала. — И вот теперь стоит вопрос: что делать с мирами? Заморозить их уже нельзя. После вмешательства иномирца структура развития скачет, а исправлять подобное — хлопотное дело.

— А что будет студентам? — я кровожадно улыбнулась. Розги, ремни и горох в углу приветствуется.

— Они вместо летних каникул новые миры создают. Отработка. Долго и нудно.

Моя душенька осталась недовольна.

— А если брак их родителям отдать? Пускай за детками подчищают, раз к порядку не приучили.

— Хм, — мужчина тряхнул портсигаром, — а это идея. Там возни столько… глядишь, еще и от родителей прилетит воспитательный момент. Эх, нравишься ты мне Светка, — сделал неожиданное признание демиург. — Долго разгоняешься, правда, но хорошее ускорение я тебе обеспечу. Наш ворчащий друг жив. Детки просто для устрашения пугали. Но! — он хитро блеснул глазами и у меня под ложечкой что-то выматерилось. — Он умрет в течение трех дней, если ты его не отыщешь. Потому что за счастье, деточка, нужно бороться, а не копить обиды и лить слезы.

Реветь перехотелось окончательно и без поворотно, а из темных уголков души вылезло новое желание.

— Простите, а как вам можно обратиться? — прошипела я, ведь посылать человека (пускай и демиурга) лучше всего адресно и с пропиской.

— Да на Земле у меня много имен, — он беспечно пожал плечами. Меня непонятно с чего решили похвалить: — Но ты молодец. В принципе неплохо справилась. Просто в некоторых мирах проблема студентами была неправильно понята. Например, черти. Они в первую очередь воины. Увы, без глобальной революции и свержения хранителей лорд так и разгребает мелкие стычки, а не проводит массовых захват власти. И все равно к этому придет. Но тебя надо было в роли подстрекателя отправлять, а не рушить фундамент их долголетия. А в последнем. Нет, с уборкой ты замечательно придумала — принцы начали понимать, что счастье безропотным не бывает. Молочные зубки стали у них прорезаться. Но на самом деле в идеале Зло должно быть злым и разрушить одно из королевств. А ты слишком добрая для подобного. Там принцесса заняла твое место и гоняет теперь принцев. Один уже сбежал к родителям под крыло. И ты бы не рассиживалась. Время-то пошло.

Я пощупала пустое место возле себя на лавочке. Раз и растворился, а я ему даже свое «фи» высказать не успела.

В офис я сегодня так и не дошла. Друг мой интернет охотно подсказал телефоны всех московских больниц. Потом питерских. Но ни в одной из них не присутствовал пациент Кабанский Филипп.

Раздраженно потарабанила пальцами по колену. А с чего я решила, будто богатый папа оставить коматозное чадо в России? Помниться Филя жаловался, что отец тратит много денег на его лечение. Если еще в США и Германии я могу попробовать поискать по больницам (язык у меня на хорошем разговорном уровне), то с Израилем или Китаем будет сложнее.

Прохладный воздух пробрался по спине и обнял за плечи. Вечерело.

Я встрепенулась. Надо успеть до того, как все сотрудники уйдут на заслуженный после работы отдых.

— Офис Кабанского. Секретарь Ольга, слушаю вас, — чирикнул голос в трубке.

— Добрый вечер, — я улыбнулась чисто рефлекторно. — Не подскажите, в какой клинике находится его сын Филипп?

Повисла пауза, и голос девушки стал более сухой:

— Нам запрещено распространять эту информацию. Всего доброго.

— Стой! — рявкнула я так, что спешащий мимо прохожий сбился и налетел на двигающуюся параллельным курсом даму. Так с вою очередь возмущенно стукнула нахала сумкой. — Или ты говоришь мне адрес больницы, или я приду к вам… — хотелось казать с огнеметом, но пришлось быть реалисткой, — и буду частушки похабные громко петь. Прямо во время важной сделки с японцами. — Да-да, друг интернет очень словоохотлив. — А еще разденусь аккурат под окнами. И подруг приведу. Митинг устроим, лозунги покричим…

— Погодите, — залепетал секретарь, — не будем горячиться. Вас же заберут. И вообще посадить могут.

— А мне терять нечего!

— Ладно-ладно, — Ольга перешла на шепот. — Федор Ильич запрещает кому-то ни было говорить. Иначе уволит с позором. Нас тут активно поначалу девушки и журналисты осаждали. Но я вам намекну, если обещаете не устраивать беспорядки. — Я согласно угукнула. Хоть что-то. — Мы недавно филиал открыли. Поищите в инете где. — И повесила трубку.

Ну друг не подведи меня еще раз. Полюбовалась на надпись Берлин и скрипнула зубами. Но делать нечего. Вооружившись наглостью, несмотря на двухчасовую разницу, ведь клиники работаю круглосуточно, я размяла язык и губы.

И мне даже повезло! Начала с самой топового Клинического Университета Шарите и не прогадала.

Я ни когда не обожала свою работу как в этот вечер. Благодаря постоянным разъездам у меня есть виза! И загранпаспорт всегда с собой.

В аэропорт я влетела за двадцать минут до оправки рейса.

— А ваш багаж? — удивленно спросил таможенник.

Я махнула клачем:

— Тут есть все, что мне нужно.

За почти три часа полета я успела забронировать номер, заказать доставку одежды и даже отдохнуть. Рядом со мной деловито посапывал мужчина в дорогом костюме, который трогательно сжимал руку сидящей слева и откровенно нервничавшей жены.

В отеле постоялице без багажа не удивились. Для них главное, чтобы моя карта легко расставалась с деньгами. Мало ли с чего девица ночью осталась без крыши над головой.

Удивляясь своей нервной системе (во как закалилась!), я упала на кровать и отключилась до звонка будильника, чтобы ранним германским утром штурмовать клинику.

Но удача, начавшаяся с последнего свободного места на рейс, не оставила меня. В вестибюле, так разительно отличающегося от российского, больничного заведения царил хаос. По обрывочным эмоциональным репликам, я поняла, что сюда везут какую-то шишку, и скромная двоюродная сестра троюродного дяди Кабанского никого не заинтересовала. Есть подозрение, что девушка на ресепшене даже не поняла о чем я. Услышав знакомую фамилию, она ткнула в сторону лифта.

Стою я перед дверью в палату и переживаю. Нет, я молодец, нашла. Теперь он не умрет. А дальше что?

Вытерла вспотевшие ладошки о брюки и нажала на ручку.

Первое, что бросилось в глаза — раздражающе белый цвет. На этом ярком фоне парень на постели опутанный проводами и трубками казался желтым.

Я нервно сглотнула. На меня удивленно смотрели двое. Собственно сам Кабанский не просто постаревший, а высохший, и женщина лет за пятьдесят. Она обнимала поникшего мужчину за плечи.

— Девушка, вы кто? — на чистом русском спросила потенциальная свекровь. Да-да, я нашла, следовательно, пускай женится.

Я только успела открыть рот, чтобы объявить себя невестой, как в лучших традициях мелодрам раздался писк приборов. Кабанский-старший вскочил и с силой сжал поручни кровати.

— Сынок, — растрогано прошептал он.

Филипп открыл красные от лопнувших сосудов глаза и мутным взглядом обвел палату. Остановился на мне. Его губы шевельнулись, но из-за какофонии приборов услышать было невозможно. Но я все и так поняла.

— Све-та.

— Вот! — радостно ткнула пальцем в парня. — Я Света!