Воинство

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Едва лишь люди взгромоздились на спины жуков, отряд тут же сорвался с места. Пол с Пароном едва успели запрыгнуть на спину последнего гигантского насекомого.

Рикки улетел вперед на своем шарике, и Посланник Богини с трудом различал впереди белую точку. Но жуки точно знали, куда бежать: от второго маленького разведчика продолжали поступать импульсы.

До сожженной деревни добрались быстро, не встретив ничего интересного по пути. Пейзаж на всем острове был похожим: за узкой песчаной береговой линией росли пальмы, потом или высокая трава, в некоторых местах достигающая человеческого роста, названия которой Найл не знал, или тростник. Временами попадались заросли невысоких кокосовых пальм. Ничего другого, пригодного для потребления, Посланник Богини пока не заметил. Но ведь на таких островах вроде бы должны расти бананы, манго, апельсины и другие фрукты? Или все те древние растения погибли и остались только кокосовые пальмы, которым все нипочем? С другой стороны, ведь в местности, где правит Посланник Богини, все сохранилось. А здесь климат практически такой же, только гораздо больше влажность.

Маленький подчиненный Рикки сидел на каком-то обугленном бревне — остатке пальмового ствола, не погибнувшего в огне. Рядом с ним примостился начальник паучьей разведки.

Найл и другие люди спрыгнули со спин жуков, которые тут же разбежались в разные стороны осматривать местность.

Посланник Богини особо попросил Саворона поискать подземные тайники. Вдруг жители этой деревни спрятали не только золото и драгоценные камни?

Сам Найл внимательно оглядывался вокруг. Это селение по размеру было почти в два раза больше первого, да и во время пожара выгорели практически все окружающие его деревья. Огонь остановился, дойдя до воды с одной стороны и грунтовой высушенной солн-цем дороги, на которой гореть было нечему, с другой. Между этими двумя полосами сгорело все: дома, растительность — и бывшие обитатели.

От людей остались кости, от пауков — панцири. Но почему из них никто не спасся? Почему хотя бы не бросился в воду и не пересидел пожар там? Или не переплыл на безопасный участок острова? Это было непонятно.

— Может, они воевали? — робко предположил Сур, встав рядом с Посланником Богини. — В смысле одна деревня против другой. И одни подпалили других?

—А куда делись сами? — посмотрел на парня Найл.

—Ну… может сидят сейчас в каком-нибудь укрытии… Спрятались, увидев нашу флотилию.

Найл покачал головой: остров они практически весь исследовали, остался лишь небольшой участок впереди, который просматривался с того места, где стояли члены отряда. Судя по тому, что видел Найл, он представлял собой еще одно поле с кокосовыми пальмами.

Посланник Богини, конечно, попросит Рикки пролететь и над ним, но, скорее всего, осмотр не даст никакого результата. На острове просто негде спрятаться, причем такому количеству людей, которые населяли первую деревню.

Да и если бы тут были люди, Посланник Богини определенно почувствовал бы их присутствие, как почувствовали бы маленькие паучки, от которых ничто не укрывается, да и жуки определили бы наличие подземных лабиринтов, если бы те тут были прокопаны. Но ничего не нашлось, а, стало быть, остров пуст.

Рикки взлетел с обугленного бревна, преодолел расстояние, отделявшее его от Найла, и опустился на плечо Посланника Богини.

—Я считаю, что мы должны поставить гигантских пауков в известность о случившемся, — заявил начальник разведки.

—Вернемся на корабли и. поставим, — ответил Найл, пока не понимая, к чему клонит маленький восьмилапый.

—Гигантские пауки должны прийти сюда! — воскликнул Рикки. — Неужели ты не понимаешь, Посланник Богини? Погибнувшие должны быть похоронены со всеми паучьими почестями! А на ритуале прощания обязательно присутствие восьмилапых! Мы не можем тут просто так бросить эти трупы!

Насчет трупов вопрос был спорный, как подумал Найл: их-то ведь не осталось вообще, на пепелище лежали лишь обуглившиеся панцири.

А Рикки продолжал настаивать на необходимости достойно похоронить погибших.

—Вы в городе ведь опускаете их в воду Озер, если не ошибаюсь, — заметил Найл. — Ты и здесь хочешь это сделать?

—Да, конечно.

—Но ведь полностью всю вашу процедуру прощания тут провести невозможно, — заметил Найл, вспомнив про ритуальные залы, о которых слышал от предыдущего белого управителя первого паучьего города. Да и что можно было бы помещать в ритуальные залы, если их отряд не знал ни имен, ни возраста погибших пауков? По панцирям было даже не определить, к какой породе они относились.

—Нужно сделать то, что можно. Пауки должны быть похоронены! — твердо заявил Рикки.

Найл кивнул, с трудом представляя, как он сюд переправит гигантских восьмилапых с судов. Они потеряют еще один день. Но с другой стороны ему-то что? Он особо никуда не торопится. Хотят болтаться на острове еще один день — пожалуйста. Найл повнимательнее осмотрит первую деревню. Да и матросам с гужевыми день отдыха не помешает, в особенности после ночного шторма и приведения в чувство пьяных пауков.

—Как ты считаешь, почему они не спаслись? — спросил Найл у Рикки. Суру, стоявшему рядом, тоже хотелось бы узнать мнение начальника разведки.

Но маленький паучок сам не понимал случившегося. Почему пауки не убежали? Ведь это же не представляло труда. Более того, когда пожар только начинался, они вполне могли его затушить. Рикки поведал Найл у и Суру о паучьих пожарных командах, специально подготовленных в северных городах. В них брали самых крупных пауков с особо крепкими панцирями. Техники разработали для них шлемы и налапники из какого-то огнестойкого материала, названия которого Рикки не знал. Составляющие, из которых производился этот материал, были большой редкостью на севере (материал делался из сока некого растения, цветущего раз в год), поэтому его не хватало на панцири, так что было принято решение прикрывать лишь паучьи головы и лапы. Пожарные врывались в огонь, не боясь обжечься, и затаптывали его.

—Но вы же живете рядом с Озерами! — поразился Найл. — Почему вы не тушите пожары водой?

—А как ее подавать? — в свою очередь удивился Рикки. — Носить ведрами? Это долго. А пауки-пожарники, сменяя друг друга, действуют быстро и слаженно. Конечно, они не могут находиться в огне вечно, так как панцири накаляются. Так что обычно работают в несколько смен — и успешно справляются. Нам это проще, чем таскать воду из Озер. Правда, техники работают над созданием установки, которая бы сама подавала воду, но пока еще ничего не придумали. Да ведь и в случае использования воды нужно заключать отдельный договор с Хозяевами Озер. А ты сам знаешь, что они из себя представляют. Что они потребуют взамен?

Найл медленно кивнул, вспомнив водных — тварей, потом подумал, что, пожалуй, высадка на этот остров была бессмысленной — в плане целей путешествия. Белого порошка они не нашли, никакие жены для Хозяев Озер у его берегов не обитали, люди остров покинули.

—Тут пожарников не было, — тем временем продолжал Рикки, — но тем не менее, пауки могли бы что-то сделать! Или хотя бы убежать в поля.

Рикки посмотрел на кокосовые пальмы, растущие за грунтовой дорогой. Вода для пауков смертельно ее боявшихся, конечно, исключалась. Хотя ради спасения из огня можно было бы и заскочить на малую глубину и, например, пройти по ней к безопасному участку берега. Но никто этого почему-то не сделал.

В это мгновение к Найлу, Рикки и Суру подскочил Саворон, на спине которого сидел Пол Смит, мечтавший отыскать еще один тайник с золотом и драгоценными камнями.

Саворон сообщил, что им и его подчиненными обнаружены даже целых три подземных тайника, правда, размером поменьше, чем в первой деревне.

— Разгребать? — уточнил обладатель черного блестящего панциря у Посланника Богини.

—Конечно! — воскликнул Найл и сам бросился к месту, вокруг которого сгрудились жуки.

Подчиненные Саворона стали быстро работать лапами, выкидывая землю наружу, и вскоре взорам собравшихся представилась внушительных размеров яма, правда никто, кроме Пола, ее содержимым не заинтересовался. Парон, по всей вероятности, уже удовлетворил свое любопытство в первой деревне.

Здесь тоже хранились какие-то цепочки, кольца, кубки, посуда. Оставив белокожего гиганта разбирать это богатство, остальные члены отряда перешли к второй яме, которую жуки откопали также быстро.

Ее содержимое заинтересовало их гораздо больше.

В самом низу, обернутый несколькими слоями полиэтилена, а потом брезента, лежал белый порошок. К счастью, огонь до него не дошел, спалив все наверху, и ценный для участников путешествия товар не пострадал.

«Странно, — подумал Найл, — в той деревне был обычный погреб, а тут сокровища и ине почему-то засыпали землей. Или в этих домах был земляной пол, а не деревянный, как в трех особняках первой деревни?»

К сожалению, они не имели возможности узнать, какие дома стояли на этих местах. От домов остался лишь пепел.

А если еще посмотреть под домами первой деревни? С другой стороны, жуки почувствовали эти тайники здесь, хотя полости были совсем небольшие. Значит, там ничего нет.

Порошка было немного — килограмма полтора, казалось, что упаковочного материала больше раза в два, чем товара. Да и ине ли это?

— Когда будешь приглашать гигантских пауков на процедуру прощания, возьмешь с собой и Райсу, — долетел до Найла ментальный импульс Рикки.

Посланник Богини кивнул, подумав, что теперь, наверное, и Салли выспалась. Не исключено, захочет размять ноги, да и золото с драгоценностями ей должны доставить удовольствие.

Оставалась последняя яма, которую следовало исследовать.

К великому сожалению участников путешествия, она опять оказалась набита сокровищами — вернее тем, что древние люди считали сокровищами.

Найл предложил участникам путешествия остаться на месте или прогуляться по окрестностям, а сам на пару с Суром забрался на спину Саворону, чтобы вернуться на берег, к которому причаливали их шлюпки. Найла сопровождал Рикки на своем шарике, второй маленький разведчик решил еще раз облететь остров.

Участники путешествия, выгружавшиеся на остров, но не поместившиеся на спинах жуков, уже заждались Посланника Богини. Он вкратце рассказал о случившемся, матросы и гужевые (также выступавшие в этом путешествии в роли моряков) сели на весла и быстро оказались у судов флотилии.

Найл взлетел на палубу флагманского корабля по веревочной лестнице, собрал матросов, остававшихся там, и отдал указания.

Сур тем временем отдавал указания на своем корабле. Теперь предстояло самое сложное. Посланник Богини прекрасно помнил, каких трудов ему стоило переправить восьмилапых через реку, когда они еще только шли на север из своего города.

Начальник отряда проследовал к люку трюма, в котором пауки были заперты до сих пор — на тот случай, если кто-то из них каким-то образом доберется до бутылки (из запасов капитана) и опьянение передастся всем остальным. Открыв люк, Найл связался ментальным импульсом с Дравигом и понял, что тот не имеет к нему никаких претензий. Наоборот, старый паук был благодарен Посланнику Богини за предпринятые им решительные действия.

— Я даже предположить не мог, что нам всем будет так плохо от того, что люди пьют без проблем и даже получают удовольствие, — признался Дравиг. — И как хорошо, что никто из пауков раньше не пробовал вино! Представляю, какие последствия могли бы быть! Но теперь мы знаем убойную силу алкоголя. Мы будем с ним бороться! Вернувшись к нам в город, я скажу Смертоносцу-Повелителю, что следует издать особый указ, карающий паука смертной казнью даже за каплю выпитого алкоголя.

Посланник Богини полностью согласился со старым пауком, заметив, правда, что сейчас перед ними стоят несколько другие проблемы, а по его приказу бутылки с яхты мистера Ричардса уже выкинули в море. И Найл рассказал Дравигу об увиденном на острове.

В паучьей душе боролись два чувства: необходимость лично ступить на берег острова, где погибли сородичи, чтобы попытаться докопаться до истинных причин случившегося, и страх перед водной преградой. Дравиг пытался найти себе оправдание: в их городе никаких ритуальных паучьих залов не существует и никаких ритуалов с захоронением в воду не проводится.

Наоборот, Дравиг считал захоронение пауков в воде несколько странным: в местах, откуда пришли Найл с Дравигом, подобное бы даже не пришло никому в голову. Но в каждой местности свои традиции. С другой стороны, на судах флотилии было больше всего пауков из города Найла и Дравига.

Старый паук колебался. Уж очень ему не хотелось садиться в шлюпку.

По всей вероятности, Рикки, также прилетевший к судам флотилии и вначале отправившийся на судно, где плыл диспетчер, оставался в ментальном контакте с Посланником Богини и смог подслушать разговор Найла и Дравига. Внезапно оказавшись рядом, он пристыдил старого паука, напомнив о чувстве долга перед погибшими. Дравиг все равно колебался и Посланник Богини его прекрасно понимал. На его месте он, пожалуй, действовал бы точно также. Зачем рисковать жизнью (а ведь это риск: от страха гигантские пауки вполне могут свалиться в воду и погибнуть) ради отдания почестей (причем тех, которые не принято отдавать в городе, где живет Дравиг) паукам, которых Дравиг и его подчиненные ни разу не видели?

Затем, быстро воздвигнув ментальный барьер, Найл задумался о другом. А почему Рикки так настаивает на присутствии гигантских пауков на ритуале?

Насколько знал Найл, Рикки всегда относился к гигантским восьмилапым с некоторым презрением. Что он так беспокоится об усопших, которых никогда не видел? Что на этот раз задумал этот малыш? Или в очередной раз желает посмеяться над Дравигом и его подчиненными, показав им свое превосходство? Хочет таким образом заставить их покориться свой воле? У пауков ведь принято признавать сильнейшего. А Рикки-то, похоже, превосходит гигантских пауков во всем, кроме физической силы.

Но узнать истинные цели Рикки, всегда умело их скрывавшего, не представлялось возможным. Найл понял, что придется все-таки нескольким паукам из его города переправляться на остров.

Посланник Богини снял ментальный барьер, защищающий его мысли от тех, с кем он не хотел ими делиться, и поинтересовался у Рикки, не починил ли паук-диспетчер ментальный усилитель.

—Пока нет, — ответил Рикки, добавив, то он велел и диспетчеру, и лекарям, и Дориным фрейлинам готовиться к переправе.

—А разве пауков из ваших городов будет недостаточно? — робко поинтересовался Дравиг.

—Ты— старший в отряде среди восьмилапых! — напомнил Рикки и тут же добавил: — Гигантских восьмилапых.

Найл с трудом сдержал смех. Рикки в очередной раз подчеркивал, что не намерен никому подчиняться.

—Хорошо, мы сейчас поднимемся на палубу, — сказал Дравиг.

—Я думаю, что всем паукам нет необходимости переправляться на остров, — вставил Найл, думая в первую очередь о себе и других людях: ведь весь груз переправы ляжет на них.

Рикки согласился, заявив, что на остров следует отправиться фрейлинам, лекарям, диспетчеру, Дравигу и трем его приближенным. Этого будет достаточно.

Когда Найл в сопровождении Дравига и других пауков, путешествовавших на его судне, поднялись на палубу, там уже все было готово для спуска их в шлюпки. Найл планировал делать это на веревках — подобно тому, как пьяных восьмилапых опускали в воду.

На палубе также стояли Салли и Раиса, оживленно болтая. Судя по их виду, они больше не выясняли отношений, наоборот, подружились.

«Одной проблемой меньше», — подумал Посланник Богини. Ему еще только не хватало разнимать дерущихся из-за него женщин.

Они выразили желание сплавать на остров. Райса сообщила, что попробовала еды древних людей, которой ее угостила Салли, и пища ей очень понравилась. Но Найлу в эти минуты было не до женских радостей.

У Дравига и его подчиненных, готовящихся к переправе, уже дрожали лапы. Найл постарался внушить им спокойствие, но не тут-то было. Старый паук послушно дал надеть на себя веревочную петлю, затем послал ментальный импульс Посланнику Богини с просьбой первым спуститься в шлюпку, чтобы там уже принять Дравига. Старый паук, естественно, рассчитывал плыть в одной шлюпке с Посланником Богини. Найл слетел вниз по веревочной лестнице, которые так и висели, спрыгнул в шлюпку, а потом помог устроиться в ней Дравигу. От дрожи паука лодка раскачивалась на водной глади. Найл тут же велел гужевым быстро грести к берегу, что они и сделали. Сам он непрерывно посылал Дравигу волны спокойствия, убеждая, что в переправе нет ничего страшного.

Отплывая от судов флотилии, Найл видел, как отчаливают и другие шлюпки. Пауки из северных городов вели себя более достойно, но поскольку они находились в одном паучьем поле с Дравигом и другими пауками из города Найла, страх им тоже передавался.

Найл молился Великой Богине Дельты о том, чтобы никто из восьмилапых не выпал из шлюпки в воду и их группа успешно добралась до берега. То ли Богиня услышала его молитвы, то ли пауков крепко привязали веревками к рейкам, то ли гужевые постарались побыстрее догрести до берега, но путешествие прошло успешно и никто не свалился в воду и ни одна шлюпка не перевернулась.

Ступив на берег на дрожащих лапах, пауки буквально рухнули на песок и долго лежали без движений, приходя в себя. Найлу надоело ждать, когда они очухаются. Он сел на спину Саворона, ожидавшего начальника отряда на берегу, а паукам послал ментальный импульс, приказав прибыть к сожженной деревне, когда смогут двигаться.

Пауки не хотели оставаться одни (все двуногие, сидевшие на берегу, пока Найл обследовал остров, или вернулись на суда, или пешком отправились к сожженной деревне), поэтому с трудом поднялись и все-таки тронулись в путь вслед за начальником отряда. По пути они подобрали людей, двигавшихся в том же направлении, и вскоре уже были на месте.

Осмотревшись по сторонам, Дорины фрейлины стали ужасно возмущаться и требовать наказания двуногих.

— Их еще найти надо, — заметил Найл.

Но Дорины фрейлины выразили желание вообще наказать двуногих — кого-то из сородичей тех, кто посмел сжечь восьмилапых. Этого Найл стерпеть не мог и напомнил самкам, что, во-первых, начальником отряда является он, и ему Правительницей дано право окончательного принятия решений. Во-вторых, их отряду нужен каждый человек — для управления судами, о чем самкам прекрасно известно. В-третьих, в огне погибли и двуногие, причем в гораздо большем количестве, чем восьмилапые. В-четвертых, именно люди привели пьяных пауков в чувство, а в опьянении всей паучьей части отряда виноваты как раз две паучихи и два лекаря, добравшиеся до бара на яхте мистера Ричардса.

—Вот видишь! — перебила Найла одна из фрейлин. — Ты сам упомянул еще одного двуногого. Он виноват в том, что мы напились. Он оставил нам эти бутылки…

Посланник Богини и тут нашелся, что ответить. Мистера Ричардса уже с успехом сожрали. А бутылки самкам и лекарям никто не предлагал. И до вчерашнего дня никто из них не изъявлял желания попробовать вино, которое регулярно пьют люди — во всех городах. Ими овладело любопытство — и они полезли в бар, а потом не смогли остановиться, опорожняя бутылку за бутылкой. Так что винить в случившемся он должны только себя.

—В общем, так, — подвел итог Посланник Богини. — Если вы сделаете хотя бы попытку тронуть кого-то из подчиненных мне двуногих, я оставлю вас на этом острове. Можете сидеть здесь и ждать нашего возвращения. Если будем проплывать мимо, заберем вас. А если нет… Ну что ж, тогда вам придется поселиться тут навсегда. Как раз обоснуете новую паучью колонию. У нас в отряде хватает и пауков из моего города.

Одна из самок снова хотела возмутиться, но одновременно вмешались Дравиг, Рикки и один из лекарей, также прибывших на пепелище. Они поддержали Посланника Богини, внесшего уже в этом путешествии немалый вклад в спасение пауков отряда. Самки были вынуждены смириться, но как понял Найл, читая их мысли, остались страшно недовольны.

Надо будет внимательно следить за ними, — сказал он сам себе, предварительно зашторив сознание. А то еще втайне сожрут кого-то из матросов, и что потом делать? Обратно-то его уже не вернешь.

На третьем же корабле, где плыли фрейлины, от людей старшим был лекарь Симеон, друг Найла. Возможно, туда следует переместить Сура или его старшего брата Курта, способных к ментальному общению и более решительных, чем лекарь. Более того, эти бывшие люди подземелий смогут быстро связаться с Посланником Богини, послав ментальный импульс через водное пространство, чтобы он успел принять меры. Да и братья в состоянии парализовать пауков, чему их специально обучали их вожди.

Приняв решение, Найл послал направленный ментальный импульс Суру. Направленные импульсы мог уловить только тот, кому они предназначались — конечно, если где-то поблизости не стояла особая, очень мощная аппаратура, но Найл точно знал, что здесь ее и в помине нет. Даже их единственный ментальный усилитель и тот прекратил работать. Найл как раз задал соответствующий вопрос диспетчеру. Есть ли надежда его исправить? Ведь диспетчер брал с яхты мистера Ричардса какие-то детали.

—Я работаю, — ответил тот. — Но пока ничего не получается.

Внезапно взгляд Посланника Богини опять упал на Пола Смита, разговаривавшего с Салли и оживленно жестикулировавшего. Наверное, рассказывает девчонке про сокровища, подумал Найл.

А не смогут ли Пол на пару с чернокожим гигантом что-то сделать с аппаратурой? Ведь яхтой-то, наверное, управляли они, значит, должны что-то понимать в технике?

Посланник Богини направился к Салли с Полом, чтобы спросить об этом. Но не успел.

—Он хотел затащить меня к себе в постель! — пожаловалась Салли, как только заметила Посланника Богини.

—Она врет, — в гневе воскликнул Пол. — Она предлагала мне сбежать от вас, спрятавшись на этом острове. Обещала жить тут вместе со мной.

— Это он врет!

Пожалуй, эти двое забыли, что Посланник Богини в состоянии легко выяснить, кто пытается его обмануть. Врала Салли.

Еще в шлюпке она успела расспросить матросов о том, что обнаружили на острове, а встретившись с Полом, стала допрашивать его. Но, как понял Найл, про золото и драгоценности он ей ничего не упомянул. Салли пришла к такому же выводу, что и телохранитель: этот остров — пиратская база, и если ей удастся здесь подзадержаться, то она останется с ними. Это было предпочтительнее, чем плыть неизвестно куда на судах, где также находятся раскоряки, как она называла восьмилапых. С людьми, как считала девушка, она всегда сможет договориться, в особенности если эти люди — мужчины. Еще ни один не устоял перед ее прелестями. Правда, одной ей было страшно тут оставаться и она предложила Полу составить ей компанию. В награду обещала себя. Но Пол, во-первых, уже знал, что из себя представляет это существо с ангельским личиком, а, во-вторых, решил, что предпочтет быть членом отряда Посланника Богини, тем более тот нарисовал ему такие радужные перспективы. Зачем оставаться на каком-то теперь необитаемом острове? Как выживать? Да ведь еще и неизвестно, как пираты воспримут Пола. И как, кстати, поведет с ним себя Салли, если пираты тут в самом деле появятся.

А до Салли тем временем стало доходить, что от Посланника Богини своих мыслей не скрыть. Как она могла забыть об этом? Но ведь забыла. Наверное, потому что в подобные способности ей было трудно поверить — как, впрочем, и во все происходящее. И Пол такой негодяй! Предал ее, хотя она-то рассчитывала совсем на противоположный эффект. Она считала, что он будет счастлив до беспамятства, получив такой приз, какой она ему предлагала, и тут же согласится.

Найл поблагодарил белокожего гиганта за верность и предложил ему отправиться к одной из двух ям, в которых есть то, что может заинтересовать Пола и Тома.

—Если это добро доставляет тебе удовольствие, возьми сколько хочешь. Сколько сможешь унести. — Найл не знал, как еще сделать парню приятное.

Гигант ответил, что все там уже осмотрел, пока часть отряда плавала к судам за пауками, и взял подарок другу.

—О чем это вы? — встряла Салли, на которую мужчины больше не обращали внимания.

Телохранитель вопросительно посмотрел на Посланника Богини. Начальник отряда усмехнулся — и принял решение.

—Отведи Салли к одной из ям, Пол, и оставь там. Пусть девочка побалуется напоследок.

Салли уже хотела огрызнуться, но Пол сообщил, что отряд нашел тайник с сокровищами — и Салли тут же забыла про Посланника Богини. Через пару минут, когда Пол подвел ее к первой яме, Найл услышал вопль радости, вырвавшийся из груди Салли. К ней повернулись все участники путешествия, собравшиеся на пепелище. От самок полетели импульсы недовольства: они как раз готовили останки сожженных пауков к традиционному на севере погребению. А тут какая-то двуногая смеет выражать радость! Двуногие на процедурах прощания обязаны выражать скорбь!

— А ты скажи ей об этом, — послал Найл ментальный импульс старшей Дориной фрейлине.

Самка мгновенно оставила свое занятие и понеслась к яме, в которую уже спрыгнула Салли.

Найл на всякий случай решил подойти поближе, чтобы паучиха, не дай Богиня, не сожрала Салли, не получив на то разрешения.

Но Дорина фрейлина остановилась в нерешительности. И Найл тут же понял почему. От Салли, буквально катающейся по золотым украшениям и обвешивающей себя ими, исходили волны безумия.

«Золото! Золото! — проносилось у нее в мозгу. — Сколько золота! Бриллианты! Рубины! Изумруды! И это все мое! Мое! Никому не отдам! Никому! Я богата! Я супербогата! Теперь мне не нужны никакие мужики!»

Салли хватала драгоценности пригоршнями и сыпала себе на голову, потом хватала еще и снова сыпала — точно также, как люди пустыни орошали лицо живительной влагой, наслаждаясь каждой каплей.

— Она сошла с ума! — послала Дорина фрейлина ментальный импульс Найлу.

— Нет, просто она нашла то, что древние люди очень ценили, — ответил он и предложил самке попробовать белый порошок, найденный во второй яме.

Порошок уже вдыхала Раиса, высыпав дорожку на обгорелом стволе. Судя по блаженному выражению лица девушки, порошок был как раз тем, что искал отряд. Временно забыв о Салли, паучиха бросилась к Райсе, тоже вдохнула немного белого порошка и сообщила, что это — ине. Вторая фрейлина также не смогла удержаться и втянула в себя немного порошка. Затем старшая паучиха тщательно завернула найденный пакет в кусок брезента, в котором он и был найден, и велела Райсе закрепить его у нее на спине веревкой, привязав к двум передним лапам. Райса выполнила приказ. Дочь Аргона сейчас была всем довольна и счастлива.

А на берегу все уже было готово к процедуре прощания. Найлу не очень хотелось на ней присутствовать, он бы предпочел обойти остров еще раз или снова заглянуть во все дома в сохранившейся деревне, но ему было не улизнуть и пришлось присоединиться к прощающимся.

Матросы из северных городов точно знали, что от них требуется, и без дополнительных указаний выстроились в ряд у пальм, растущих сразу же за линией пляжа. Гужевые, прибывшие на север из города Найла, встали рядом с ними.

Им никогда не доводилось присутствовать на подобном мероприятии. Пауки заняли позиции впереди, недалеко от кромки воды. Жуки расположились между пауками и людьми. Найл решил на этот раз не выдвигаться в первый ряд и встал рядом с гужевыми. К нему подошли Сур с братом, Пол, которого происходящее заинтересовало, как и все новое, а также Раиса, мурлыкающая себе что-то под нос. Самым серьезным из двуногих оказался Парон, родственник отца Раисы. Ему-то неоднократно доводилось присутствовать на подобном. Он придал своему лицу подобающее выражение и стоял поодаль, не присоединяясь ни к группе Посланника Богини, ни к матросам, ни к гужевым.

Обгоревшие панцири лежали ровным рядом, аккуратно выложенным Дориными фрейлинами, недалеко от кромки воды.

Две самки оглядели собравшихся, поняли, что все, сошедшие на остров (за исключением обезумевшей Салли), заняли свои места, и приступили к процедуре. Вначале старшая из паучих произнесла трогательную речь о преждевременной кончине их собратьев, затем вторая с жаром поклялась отомстить, по очереди выступили лекари (на те же темы), диспетчер.

Все говорили в голос, чтобы их понимали присутствующие двуногие. У Пола глаза полезли на лоб, когда он прослушал первую речь. Телохранитель то и дело бросал взгляды на Посланника Богини, словно за подтверждением, правильно ли он расслышал слова пауков. Подключившись к его сознанию, Найл понял, что парень прикидывает, не сошел ли он с ума и все ли в порядке с головой у окружающих.

Чтобы немного успокоить телохранителя, начальник отряда послал в его сторону ментальный импульс, заложив в голову мысль, что Пол абсолютно нормален, в ним самим все в порядке, просто он оказался в другом мире, отличном от его собственного, и ему нужно привыкать к новым порядкам и каким-то образом приспосабливаться к жизни в нем. Вроде бы Пол успокоился.

Сур с братом в первые минуты тоже подумали, не сошли ли пауки с ума, правда, удивлялись несколько меньше Пола Смита: все-таки они родились и выросли, зная и о существовании пауков, и о некоторых порядках на севере. Но и бывшим людям подземелий было странно слышать, как Дорины фрейлины призывают к отмщению неизвестно кому неизвестно за что. Ведь для начала надо бы выяснить причины гибели пауков. Посланник Богини не удивлялся: он ожидал чего-то подобного. Его только интересовало, как реально Дорины фрейлины намерены мстить тем, кто сжег их сородичей? Как они до них доберутся? Как вообще узнать, кто это сделал? Или вся эта процедура прощания нужна самкам для самоутверждения? Они хотят показать двуногим, кто сильнее, важнее, главнее? Нагнать страху, считая, что Посланник Богини уж слишком распустил своих подчиненных? Ну что ж, пусть потешат свое самолюбие.

После того, как выступили все пятеро пауков из северных городов, старшая из самок обратилась к Дравигу с предложением тоже сказать несколько слов. Старый паук, почему-то не ожидавший этого предложения, послал направленный импульс Найлу, спрашивая, что ему говорить. Дравигу мероприятие пришлось не по вкусу, он хотел бы побыстрее отправиться в дальнейший путь и считал, что они тут зря теряют время. И еще пришлось натерпеться страху в шлюпках! И предстоит переправляться в них назад на суда! Самки вполне могли бы обойтись без него и его пауков! Но тем не менее по совету Найла, ответившего аналогичным направленным ментальным импульсом, Дравиг заявил, что ему жаль погибших и он считает необходимым найти тех, кто сжег деревню.

Рикки со вторым маленьким разведчиком, сидевшие на пальмовых ветвях, под которыми стояли матросы, речей не произносили. Правда, Найл в один момент почувствовал, как от начальника паучьей разведки ушел какой-то импульс лекарю.

Посланник Богини вообще удивился, что Рикки избрал место не рядом с ним, а с противоположной стороны людского ряда. Обиделся? Чем-то недоволен? Но наблюдая за новой для него процедурой, Посланник Богини не особо обращал внимание на маленького паучка.

Когда с речами было закончено, старшая фрейлина приказала крепким матросам занести обгорелые панцири в воду, что и было выполнено. Чернокожие моряки зашли по горло и на той глубине опустили ко дну паучьи останки. Когда на берегу не осталось ни одного обгорелого панциря, фрейлины предложили помянуть павших минутой молчания, что и было сделано.

Вроде бы мероприятие закончилось. Найл уже собирался идти забирать Салли из ямы и возвращаться на корабль, но не тут-то было. Паук-диспетчер предложил помянуть павших. Посланник Богини в первую минуту не понял, что тот имеет в виду, затем испугался, что пауки предложат помянуть павших человеческим мясом и уже приготовился к схватке (за своих подчиненных Найл был готов бороться, используя все свои ментальные ресурсы), но оказалось, что диспетчер предлагает вдохнуть белого порошка. Конечно, это Должны были делать только восьмилапые — зачем переводить ине на двуногих? Диспетчера поддержали лекари.

Удивленный, Найл послал направленный импульс Рикки. Ведь насколько было известно Посланнику Богини, изначально про ине вообще-то знали только в третьем городе, а лекари и диспетчер всю жизнь прожили в первом. Вдыхание белого порошка просто не могло быть включено в традиционный ритуал прощания с усопшими. Рикки тут же ответил, что после процедуры прощания обычно курились какие-то благовония, но поскольку их тут нет и с собой в поход их никто не додумался взять, надеясь вернуться живыми, то предложение вдохнуть понемногу ине кажется ему вполне разумным.

Не успев закончить разговор с Рикки, Найл получил направленный импульс Дравига, не желавшего вдыхать ине ни в каких количествах. Старый паук опять спрашивал совета у Посланника Богини, не представляя, как отмазаться от этой процедуры.

Более того, он не хотел, чтобы ине пробовал кто-то еще из его подчиненных, чтобы, не дай Богиня, к нему не пристраститься. Хватит и алкогольного опьянения.

— Отказывайся, — послал Найл направленный импульс старому пауку. — Стой твердо. Скажи, что в нашем городе это не принято. Я тебя поддержу. И так слишком много почестей каким-то восьмилапым, которых никто из нас никогда не видел. Ведь не исключено, что они встретили бы нас враждебно, если бы были живы.

А на берегу диспетчер и лекари с одной стороны ругались с фрейлинами с другой.

Самки не хотели использовать ине в предложенных целях. Лекари и диспетчер настаивали. Слушая их перепалку (на ментальном уровне, так что большинство людей не могли понять, что происходит), Найл решил, что, пожалуй, Дравигу не о чем беспокоиться: До-рины фрейлины пожалеют ценный порошок, в особенности, если он их еще поддержит, что Посланник Богини и сделал. Найл напомнил паукам, что доставка белого порошка Правительнице — одна из целей путешествия. Он бы еще понял, если бы членам отряда потребовалось его вдохнуть, чтобы в одиночку преодолеть какое-то большое расстояние, выходя из ментального паучьего поля, но в настоящий момент он не видел смысла в расходовании ине.

Но тут Найл снова смог уловить какой-то импульс, направленный Рикки, сидевшим в сторонке, кому-то из лекарей.

Прочитать суть импульса Найл не мог. Но только поучив его, оба лекаря и диспетчер опять с жаром стали убеждать фрейлин дать им порошка.

Невольно возникал вопрос: что задумал маленький начальник разведки? Не он ли заложил идею попробовать порошок в головы лекарей и диспетчера? Но зачем? Чтобы попытаться отобрать его у Дориных фрейлин? Ведь Рикки-то он тоже нужен. Этот маленький серый кардинал сам хочет управлять гигантскими пауками, а подобное возможно при помощи белого порошка. Если запас окажется под контролем Рикки и именно он будет решать, кому, когда и сколько выдать, то и власть перейдет в его лапки.

Дравиг тем временем твердо заявил, что ни он, ни подчиненные ему пауки не намерены никого поминать никаким порошком, после чего развернулся и поскакал назад на пепелище. Все восьмилапые из города, где правил Найл, последовали за старым пауком. То же самое сделали и жуки под предводительством Саворона, а затем и люди, отправившиеся вслед за Посланником Богини. На берегу остались пятеро гигантских северных пауков.

Подойдя к пепелищу, Найл вновь услышал восторженные крики Салли. Надо срочно что-то делать, решил он.

—Вылезай немедленно! — приказал он, остановившись на краю ямы.

—Нет! Нет! — кричала девушка. — Я должна взять отсюда все! Найл, помоги мне! Выдели мне матросов, чтобы отнести все на корабль! И Пол поможет! Найл, ты же делаешь мне этот царский подарок? Это все мое? Пол, почему ты не собираешь драгоценности? Я даже готова с тобой поделиться! Ну же, Найл! Ты же знал, что здесь лежит такое богатство! Почему ты не прихватил с корабля никакого мешка? Как ты собираешься доставлять все это на корабль?

—Никак не собираюсь, — спокойно ответил Посланник Богини. — Все останется здесь.

Салли на мгновение застыла, погруженная по горло в кучу золотых слитков.

—То есть как останется? — прошептала она, не веря в услышанное.

—В том мире, куда мы попали, красотка, другие ценности, — заметил Пол с надменной ухмылкой, как бы забыв, что сам недавно бросался на драгоценности в первой деревне.

Правда, понаблюдав за Салли, он понял, какое впечатление производил на окружающих, и теперь ему было стыдно. Более того, телохранитель видел, что эти странные люди и гигантские насекомые абсолютно равнодушно относятся к тому, что так ценилось в их мире. Да и куда он будет все это девать здесь? Взял себе и Тому по паре браслетов — как напоминание o навсегда утерянных временах — и хватит.

—Вылезай! — повторил приказ Найл. — Мы возвращаемся на корабль. А то уже начинает темнеть.

— Но… — пролепетала Салли.

Найл понял, что единственный способ заставить ее вылезти из ямы — это тронуться в путь к месту, где они оставили шлюпки, что и сделал.

—Найл! Найл! — закричала ему вдогонку Салли. — Не бросай меня!

—Но ты же вроде бы сама хотела остаться на этом острове? — сделал удивленное лицо Посланник Богини. — Так оставайся. Пол с Томом готовы с нами сотрудничать и, я уверен, смогут предоставить всю необходимую информацию о древнем мире не хуже тебя. Так что, в принципе, наш отряд вполне может обойтись без твоих услуг. По-моему, ты забыла, девочка, что это мы тебе нужны, а не ты нам. Да и вчерашнего урока, как я посмотрю, для тебя оказалось мало.

Посланник Богини опять отвернулся и сделал несколько шагов. За спиной он услышал, как Салли все-таки выбирается из ямы, плача в голос. Найла догнали Сур и Пол.

—Неужели я тоже так выглядел? — в ужасе спросил телохранитель у Посланника Богини и Сура.

—Ты вел себя гораздо лучше, — похлопал его пo плечу Сур, — Так что не переживай по этому поводу. Главное: ты ведь все понял, не правда ли?

Вскоре их догнала Салли. Увидев, что она на себя навешала, трое мужчин в удивлении застыли на месте. На Салли было несколько килограмм золота: с десяток цепочек с кулонами, ударяющимися друг о друга на груди, кольца на всех пальцах, браслеты на руках и ногах. Из карманов шорт тоже торчали какие-то украшения. В руках она держала огромный золотой кубок.

—Все потащишь сама, — равнодушно бросил Найл. Салли поплелась следом.

Рядом с двуногими участниками путешествия двигались пауки из города Найла и жуки. Пятеро северных восьмилапых их так пока и не догнали. Рикки с маленьким разведчиком тоже не было. Оглянувшись, Найл увидел, что шествие замыкают Райса с Пароном, о чем-то тихо переговаривающиеся. Но Посланник Богини не стал подключаться к их сознанию. Он не думал, что эти двое могут каким-то образом осложнить ему путешествие. Более того, он считал, что Райса, скорее всего, просит родственника помочь ей достать дозу порошка и выясняет, не находили ли члены отряда, высадившиеся на остров первыми, что-то еще, что могло бы заинтересовать дочь Аргона.

Когда они подошли к первой, не сожженной деревне, Найл понял, что ночь фактически опустилась. В этих широтах темнело очень быстро. Стоило солнцу зайти — как минут через двадцать, если не меньше, опускалась тьма. Как они теперь переправятся назад на суда? Конечно, вскоре на небе появятся звезды, но их света, пожалуй, будет недостаточно, да тут еще с пауками возиться…

Не переночевать ли в этой заброшенной деревне? Сейчас подойти к берегу (или даже не подходить), вступить в ментальный контакт с Вайгом, оставшимся на корабле, или с его девушкой Энной.

Вайг передаст всем морякам и паукам, что часть отряда ночует на берегу, а завтра с утра они вернутся назад.

Вопрос был только в том, чем тут можно поужинать. Ведь отряд не взял с собой никакой еды, не предполагая задержаться так надолго. Опять кокосовым молоком? Или, может, направить одну шлюпку к судам, чтобы взять еды? Или стоит попробовать обыскать дома в первой деревне?

А вдруг ночью из своих нор вылезут какие-то животные? Найл не исключал такого варианта.

Собрав всех людей в заброшенной деревне перед самым большим домом, в котором Найл планировал остановиться сам, Посланник Богини велел им быстро разделиться на группы по количеству домов и обследовать их на предмет запасов еды. Если таковых не окажется, он снарядит шлюпку к судам, стоящим на якоре. Жуки заявили, что прямо сейчас отправляются к ближайшему полю, чтобы насытиться там, и покинули место стоянки отряда.

Пауки во главе с Дравигом объявили, что чувства голода не испытывают, но все равно намерены пробежаться по острову и выяснить, не живут ли тут какие-то ночные твари. Тогда пауки поохотятся и еще немного набьют желудки…

— Давайте, — кивнул Найл, а потом, заметив что пятерых северных гигантских пауков и Рикки с подчиненным до сих пор нет, попросил Дравига забежать и на берег и выяснить, что там происходит.

В домах нашлись запасы муки, какие-то крупы, чай. Посуды тоже было в достатке. В общем, сегодня о еде можно не беспокоиться, обрадовался Найл. Более того, жуки, бегавшие по окрестным полям, побеспокоились о двуногих участниках путешествия и, обнаружив бананы, которые в дневное время отряд не видел, принесли на своих спинах довольно большие грозди. Правда, сами бананы были маленькие: по толщине такие же, как и в местах, где родился Найл, но в два раза короче. На вкус они оказались точно такими же, как и привычные, длинные.

Быстро перекусив фруктами и дожидаясь, пока моряки с гужевыми сготовят чего-то более существенное, Посланник Богини поднялся на верхний этаж самого большого дома, сел у окна, смотрящего примерно в ту сторону, где стояли суда (правда за высокой растительностью их отсюда было не видно), скрестил ноги и попытался вступить в ментальный контакт со старшим братом. Это ему быстро удалось, так как Вайг уже давно дожидался сигнала от участников путешествия, сошедших на остров. Найл сообщил, что они решили переночевать в найденной заброшенной деревне, а утром, когда рассветет, намерены вернуться обратно. Вайг сказал, что на судах никаких происшествий не случилось.

В одном доме с Посланником Богини решили разместиться Пол Смит, Райса с родственником Пароном и Салли, не желавшая снимать с себя ни одно украшение. Прочитав ее мысли, Найл чуть не расхохотался вслух: она боялась, что кто-то украдет у нее драгоценности, если она положит их даже рядом с кроватью. Более того, девушка выбрала для себя запирающуюся спальню и объявила, что намерена ночевать там. Посланник Богини не возражал.

Парон тоже занял отдельную спальню, а вот Райса вдруг предложила себя Полу, заявив, что желает проверить, что представляет из себя древний мужчина. Пол дернулся, услышав слово «древний», так как вкладывал в него совсем другой смысл. Затем он посмотрел на Посланника Богини, взглядом спрашивая разрешения. Ведь телохранитель же понятия не имел, кому принадлежит эта женщина и не хотел претендовать на подружку (или подружек) начальника отряда. Найл понял это, читая его мысли.

—Я не возражаю, — сказал он с улыбкой. В результате Пол Смит с Райсой заняли еще одну спальню.

Затем вернулся Дравиг с подчиненными ему пауками, объявив, что им довелось увидеть нескольких мелких грызунов, при виде гигантских пауков тут же заскочивших в свои норы, но ни одного крупного зверя они не нашли. Если такие тут и есть, то попрятались глубоко в норах, почувствовав пришельцев.

— А что происходит на берегу? — Найлу было просто любопытно.

—Дорины фрейлины, лекари и диспетчер так и сидят там. Близко мы не подходили и решили даже не посылать им ментальных импульсов, — сообщил Дравиг.

Когда Найл ужинал приготовленной кашей, сидя за грубым деревянным столом на первом этаже, прилетел Рикки и опустился на край стола.

Посланник Богини посмотрел на него вопросительно.

— Те пятеро останутся на ночь на берегу, — объявил Рикки, ничего не поясняя и не комментируя. Найл решил не лезть к нему с вопросами. Захочет — сам расскажет.

Требовалось решить только одну проблему: выставлять или не выставлять дозорных?

Найл склонялся к мысли, что на этом острове им ничего не угрожает. Как раз можно хорошо выспаться после тяжелых последних дней. Навряд ли бывшие жители деревни решат вернуться сегодня ночью, да и если станут. возвращаться, то придут к острову с воды, с той стороны, где на якоре стоит флотилия. А уж на судах-то точно будут дозорные. Или все-таки кого-то оставить? Например, из пауков и обладателей черных блестящих панцирей?

Найл вышел на улицу, уловив ментальные импульсы, определил, в каких домах разместились гигантские насекомые, и отправился в ближайший. Отдав распоряжение одновременно дежурить по одному пауку и одному жуку, он прогулялся до воды, искупался и вернулся в самый большой дом, где уже выбрал себе комнату на верхнем этаже. Стоило ему донести голову до подушки, как начальник отряда заснул.