Волчий пастырь. Том 3

Глава 13

Вершины прилегающих к Скале закона холмов уже заполнила тонкая зеленая линия оцепления варгрийских всадников. Не все сразу это заметили, но уже буквально через несколько секунд после моих слов о волках толпа нордлингов ахнула, словно единый организм. Люди теснились и отходили прочь, очищая пространство на склонах – так что инквизиторы и гвардия Дракенсберга очень быстро остались в одиночестве.

По взглядам и построениям бойцов Вольфсангеля я видел, что готовилась атака на меня. Но это видел не только я: не сразу заметил, что рядом со мной уже стоят Ливия и Кавендиш, а чуть в отдалении я заметил серое марево маскирующей пелены магистра Никласа.

Охотники на волков, увидев защиту, отказались от идеи быстрого выпада в мою сторону и частично перестроились – большая их часть выстроилась для отпора варгрийским всадникам, но часть прикрывала тыл инквизиторов от нашей троицы.

Гвардейцы Дракенсберга также окружили маркграфа. Сам же он в замешательстве смотрел на тело верховного жреца, по-прежнему бьющегося в судорогах агонии рождения адской твари. По идее слепой старец давным-давно должен был бы восстать. Но ему препятствует сила амулета одноглазого бога – вдруг понял я. Получается, что рожденная адским пламенем тварь в теле уже инициировалась, но власть над телом получить еще не может из-за артефакта амулета. Первый раз такое вижу. Впрочем, предательство богом своего прислужника я тоже впервые вижу, так что не особо удивился происходящему с телом жреца. Самые разные вещи то и дело случаются в первый раз.

Едва я собрался было обратиться к Дракенсбергу, как в этот момент на поле тинга появились новые действующие лица. За нашей спиной, напротив тех склонов, на которых расположились охотники за волками и сверху варгрийские всадники, вышло несколько десятков человек в тяжелой защитной артефакторной экипировке. Синие отблески активированных щитов-эгид, темно-синие мундиры, ультрамариновые глаза – гвардия Дома Лариан. Эскорт Дженнифер, сопровождающий ее в Северный круг. Гвардейцы Лариан остановились на вершине холма, но от них отделилась тонкая фигурка: Дженнифер, в обтягивающей синей форме боевого мага легко сбежала по склону холма и подошла к нам.

– Прости, я готова все объяснить, – немного смущенно улыбнулась она мне, вставая чуть позади магистра Никласа. Который с ее появлением вышел из укрытия пеленой невидимости. Дженнифер приблизилась к нам первой не просто так – гвардейцы Дома Лариан уже спускались вниз, проходя синей стрелой через красное море толпы нордлингов делегаций земель Восточного клыка. Кивнув Дженнифер, я посмотрел на нее совсем мельком – в воздухе висело напряжение, хоть руками собирай, сейчас точно не время на вопросы «что произошло на балу?» и «как добралась, как дорога?»

Гудели защитные щиты, сверкало активированное артефакторное оружие, делегации северных земель собирались в тесные группы по территориальному признаку. Многие бросали взгляды на жрецов, но слуги богов также находились в замешательстве, оглядываясь то на мглу тумана богини Хель за спиной, то на подергивающейся труп верховного жреца со вскрытой и проломленной грудной клеткой. В которой уже плескалось адское пламя, прямо как лава в жерле вулкана. Никто из жрецов не привлекал к себе внимание, и явно не желал этого делать. И это понятно – когда рядом на происходящее пристально смотрит богиня мира мертвых, такой поступок не кажется умным.

Все ждали, никто не хотел начинать следующий акт действия первым, привлекая ненужное внимание. Значит, придется это делать мне.

– Ты, по недоразумению названный тингом владыкой Айлгвена! – посмотрел я в слезящиеся на ледяном ветру глаза Дракенсберга, указующе ткнув в него перстом левой руки.

– Верховный жрец, который мог провозгласить и утвердить волю богов, нас покинул не прощаясь. Но мы с тобой должны уйти отсюда с единой правдой. Поэтому я, победив твоего ратоборца, еще раз спрашиваю тебя – признаешь ли ты себя полностью виновным или готов выйти сюда на площадь, чтобы под взглядом богов попробовать доказать свою правду?

Гвардия Дракенсберга, ощерившись оружием, окружила маркграфа, который с красным от ярости лицом наблюдал за мной. Судя по виду, он сейчас не боялся и в присутствии инквизиторов чувствовал себя вполне уверенно. Вот только не совсем понимал, что делать, чтобы не разгневать богов и не нарушить законы тинга Северного круга. И молчал.

– Ну, сейчас будет мясо, – совсем негромко произнес я, готовясь обратиться уже не только к Дракенсбергу, но и к Высокой женщине.

– Рейнар, подожди, – вдруг оборвал меня Кавендиш.

Коротко глянув на него, я увидел, что взгляд Кавендиша устремлен в сторону сине-белого сосредоточения гвардейцев Дракенсберга. Среди которых выделялись инородными цветами два ярких пятна: алое платье маркизы Дракенсберг и черный с серебром костюм инквизитора совсем юной девушки – эти две женщины привлекли мое внимание еще тогда, когда делегация Дракенсберга появилась на поле тинга.

Сейчас они были ближе, так что я разглядел на юной деве знаки отличия: младшая судья инквизиции. И она сейчас, как и до поединка, явно нервничала и откровенно боялась происходящего, испуганно осматриваясь; а вот дама в алом, первая и старшая жена Дракенсберга, маркиза Мари-Мадлен Лавиолетт, напротив, внешне сохраняла полное спокойствие, даже ободряюще придерживая спутницу за руку. Хотя и у дамы в алом я увидел побелевшие от волнения губы.

Кавендиш вдруг, взглядом заставив жену Дракенсберга посмотреть на себя, скупо взмахнул рукой приглашающим жестом. Маркиза словно ждала сигнала – потянув за собой юную деву в мундире Инквизиции, она стремительно выбежала из толпы гвардейцев Дракенсберга.

– Стоять, с-сучка! – громыхнул голос Дракенсберга, лишь на пару мгновений оцепеневшего от удивительного зрелища бегства собственной жены.

Повинуясь импульсивному посылу выкрика, один из гвардейцев попытался остановить бегущую маркизу – ударив ей плашмя артефакторным мечом по ногам. Но его клинок и руку вдруг захватило вырвавшееся из земли мглистое серое щупальце. Ломая кости, щупальце вырвало из сустава и выгнуло руку с мечом, который вошел острием гвардейцу прямо в горло.

Произошедшее увидели не все, но все услышали возглас удивления и боли, а также прервавший его предсмертный булькающий крик. Но в этот момент произошло еще кое-что: меня ощутимо дернуло за руку – так, что я с трудом остался на месте. Но руку поднял, и из меня в этот момент словно вытащили частицу души. Было не столько больно, сколько неприятной потерей. Внутри образовалась ощутимая пустота. Это всего лишь ушла серость мглы из моих энергетических каналов астрального тела – понял я через мгновение, когда руку перестало тянуть уходящей силой.

Ушла печать Хель – окончательно понял и почувствовал я, когда сорвавшийся с моей ладони серый взблеск мглистого вихря, выглядящий так, словно я его бросил, прилетел в маркграфа и обвил его будто ловчая веревка-боло с двумя грузами на концах. И не просто обвил, а буквально разодрал плоть – массивный маркграф, захлебываясь кровью, упал на колени, пытаясь закрыть ладонями рвущийся из горла алый фонтан. Буквально несколько секунд, и Дракенсберг тяжело рухнул ничком, а его тело принялось усыхать так же, как и тело Хейга до этого.

Маркграф умер быстро, страшно и неожиданно, но его гвардейцы и охотники на волков сдаваться не собирались. Последние так вообще, через одного блестящие алыми глазами силы красного лириума более чем серьезные противники. Они явно намеревались подороже продать свои жизни, и чувствую, что прежде чем они все умрут мы кровью умоемся. Но чувствовал я ошибочно, все пошло совершенно не по плану: каждый из гвардейцев маркграфа и охотников на волков, едва тело Дракенсберга истончилось, вдруг оказался в центре водоворота из мглы. Слышались крики ужаса и боли, хрустели кости, и с непередаваемым звуком рвалась плоть.

Никто – ни мы, ни варгрийские всадники, ни сопровождающие Дженнифер воины Дома Лариан ничего не успели сделать. Никто из нас даже не нанес ни единого удара. Более того, ни единого удара никто не отразил – часть склона холма с карателями инквизиции Вольфсангеля и гвардейцами Дракенсберга погрузилась во мглу тумана, из которой доносились утихающие предсмертные крики.

Еще минута и на склоне холма – там, где были инквизиторы, уже все закончилось.

Ни крови, ни тел. Но и склон не был пустым – Хель забрала только плоть, кровь и души. Одежда, оружие, личные вещи, артефакторные доспехи – все осталось лежать на земле.

Осматриваясь по сторонам, я обернулся. Делегации владык северных земель притихли, наблюдая за столь внушительным явлением богини Хель. Так удачно бежавшие от смерти маркиза Дракенсберг в алом платье и совсем юная дева в мундире Инквизиции стояли неподалеку, но обе словно прятались от меня за спиной Кавендиша. Дженнифер стояла уже совсем рядом. И только сейчас она заметила, что у меня на лице порез заражения адским пламенем и звучно охнула, не в силах скрыть эмоции. Едва заметно пожав плечами – «ну, бывает» – в ответ на ее взгляд, я посмотрел на труп верховного жреца. Думая о том, что вот посланника Сигурдссона, который с нами не так давно вел памятную беседу от имени общественной палаты, я, кстати, нигде за сегодня не видел. Или посланник Сигурдссон оказался весьма умен и не пришел сегодня сюда, чтобы не рисковать, или доигрался в интриги и сидит сейчас за решеткой. Это если ему еще повезло, если сидит за решеткой, а не лежит где-нибудь ниже уровня земли.

– Кавендиш, а у нас некоторые проблемы. Если верховный жрец закончился, то кому мы будем заявлять твое право на титул Единого короля?

– Может быть, мы отложим эту проблему и займемся тобой? – вдруг поинтересовалась Ливия. Говорила она сдержанным тоном, но в голосе ее чувствовалось подспудное напряжение. Ну да, рана адским пламенем, причем в таком месте, совсем рядом с глазом – это очень серьезно. И лечить ее – задача совсем непростая: это ведь не касания варгрийского когтя на плече закрыть. Но время у меня пока есть, а ситуация здесь, хотя инквизиторы все вдруг неожиданно умерли, все равно остается непростой.

– Кто будет все здесь разруливать? – посмотрел я на беспокоящуюся обо мне Ливию. Которая чувства и эмоции сейчас совершенно не скрывала.

– Никлас и Кавендиш справятся. Леди Мари-Мадлен им поможет силой своего авторитета. Так? – посмотрела на женщину в алом Ливия.

– Всенепременно, – чуть склонила голову маркиза, которая совершенной столь вовремя сменой стороны счастливо избежала страшной смерти.

Так. Не очень я уверен, что вся эта честная компания не наломает тут дров, но…

– Рейнар, нам нужно спешить! – окликнула меня Ливия.

Впрочем, если не сейчас, то когда еще оставлять Кавендиша в одиночестве принимать серьезные решения?

– Да. Хорошо. Кавендиш, давай за старшего. Ты знаешь, что говорить местным владыкам. Капитан, – оглянулся я и нашел взглядом спустившегося к нам Вальдера, – это Венсан Кавендиш, слушать его указания почти так же, как мои.

Вальдер только кивнул, едва усмехнувшись. Я понял его ухмылку: отданный мной приказ «слушать его указания почти так же, как мои» был сродни неопределенному приказу «действовать по обстановке».

Но на самом деле Ливия совершенно права, мне нужно торопиться. Боль противно пульсирует уже не только в виске, но и отдается в корнях зубов, на шее и даже периодически стягивает спазмом горло – а это очень плохой признак.

– Да быстрее, быстрее, мы теряем время! – уже открыто подгоняла меня Ливия, буквально потащив за собой. По ее жесту с нами пошла Дженнифер, которую сопровождали несколько тяжеловооруженных гвардейцев Лариан и две тройки варгрийцев, которых отправил Вальдер.

Рейнар сделал свое дело, и Рейнар уходил. Вот только здесь на площади оставались Никлас, адские всадники Врангарда, а Кавендиш после выступления в сторону обвинений Дракенсберга приятно удивил, поэтому за исход переговоров я был почти спокоен. А вот то, что ждет меня впереди, заставляло нервничать.

Когда покидали площадь, меня уже начинало немного мутить. Неявно, но ощущение уходящей земли из-под ног, словно во время легкой качки, присутствовало. Появилась легкая тошнота, а левая часть спектра зрения, зрение глаза, над которым пульсировал болью шрам, все сильнее окрашивалась алыми отблесками.

Адреналин поединка и последовавшего после напряжения стояния отрядов друг против друга проходил, а попавшее в кровь адское пламя понемногу проникало и в сетку энергетических каналов. Ливия, чувствуя это, уже громко меня понукала, не стесняясь крепких выражений, заставляя идти быстрее и быстрее. Когда мы заходили в лагерь Девятого легиона я находился в полубессознательном состоянии, но шагал все же самостоятельно.

Меня завели в первую попавшуюся казарму, где мы вломились в одну из комнат. Здесь я лег на кровать и больше самостоятельно уже ничего не делал; больше от меня ничего не зависело. Ливия, явно торопясь и перебрасываясь с Дженнифер рублеными фразами, не теряя времени конструктом срезала с меня китель, освободив от одежды по пояс. После этого под ее указаниями меня обступили варгрийцы, держа за руки и ноги.

– У тебя адское пламя в сетку энергетического каркаса уже попало, – сообщила Ливия мне очевидную вещь.

– Я в курсе, спасибо, – кивнул я, тяжело переводя дыхание. Горло перехватил очередной спазм, и дышать становилось все тяжелее.

– Лечение без гарантии, ты знаешь.

– Я в тебя верю, сестренка, – позволил я себе улыбнуться и ей подмигнуть.

– Спокойной ночи, – на лице Ливии не дрогнул ни один мускул. – Дженнифер, – обернулась она и призывно взмахнула рукой.

– Держи его голову. Да, вот так. Крепче. Еще крепче, из всех сил.

Озабоченное лицо Дженнифер, ее горящие зеленые глаза, оказались совсем рядом. Ободряюще ей подмигнув, я перевел взгляд на Ливию. Как раз в этот момент она уже коснулась меня подготовленным ледяным конструктом. По телу прошла обжигающая болью морозная волна, и я провалился в анабиоз.