Волга (июль 2007)

II.

По деревянным мосткам я поднимаюсь на палубу «Святого Иннокентия». На дверях храма висячий замок, рядом записка «В церкви не курить, не купаться, рыбу не ловить». Из круглого иллюминатора доносится могучий храп. Я постучал в окошко: «Отец Геннадий дома?» Храп смолк и раздался крик: «Команда, подъем, гости приехали!» Из задней двери дебаркадера появилась заспанная команда сего богоспасаемого плавсредства: священник (он же капитан) Геннадий Ханыкин, псаломщик Сергей, матрос Андрей и его сын юнга Саша. Матрос, правда, был совсем плох - дыхнул перегаром, простонал что-то невнятное и тут же снова рухнул на койку. Отец Геннадий пригладил бороду, надел темные очки и официально прокомментировал:

- Вчера у нас случилась беда. Андрей вечером вышел на палубу, и его заметили местные, они на берегу день рождения праздновали. Пригласили нашего товарища к столу и накачали двадцатипятирублевой водкой, теперь он очень болеет.

Мы сели за стол в трапезной (она же кают-компания) и обсудили планы на вечер. Службы сегодня не предполагалось, потому что за малолюдностью прихода служить здесь принято лишь по праздникам и воскресениям. Отплытие в ближайшие дни также не планируется, поскольку судно утратило всякую подвижность - неделю назад «Святой Иннокентий» умудрился попасть в бурю на Цимлянском водохранилище. Волна бросила церковный буксир на камни, и теперь он находится на ремонте, а храм дожидается его возвращения на якоре.

- И чем же вы занимаетесь? - спросил я у батюшки.

- С утра рыбку ловим, а потом купаемся и снова спать, потому что днем в такую жару ничего другого здесь делать невозможно. А вечером, как стемнеет, у нас будет крестный ход на палубе. Это мы постоянно делаем, без посторонних, для собственной безопасности. Мы же все-таки путешествующие.

Далее отец Геннадий рассказал о том, что плавает по Дону с 1998 года, когда купил у плавстройотряда подержанную баржу на деньги, выделенные международным благотворительным фондом «Церковь в беде». Одно время он был настоятелем всех плавучих церквей Дона, но потом отказался от хлопотной должности. Отцу Геннадию доводилось жить и в Москве, и в Липецке, и в Волгограде, но все это «муравейники». Оказалось, что по-настоящему душа лежит только к неспешной жизни плавающего священника. Ежегодное путешествие по Дону начинается весной и продолжается до самого конца навигации. А зимой церковь стоит на приколе в небольшом донском поселке в качестве обычной приходской церкви, и по выходным в ней служит батюшка из Волгограда.

- У меня вся семья церковная. Прадедушка вообще подвижником был, отшельничал, в лесной землянке спасался под Тобольском. Здесь тоже есть некая доля отшельничества, потому что тишина и покой на реке удивительные. Но в основном мне приходится заниматься миссионерской работой, пробуждать людей. А без церкви невозможно людям рассказать, чем хороша вера,- только на исповеди, на литургии люди начинают понимать, что это такое. Поэтому сюда, в селения, где храмов не было даже до революции, и приходит наша церковь, чтобы показать людям, что можно жить и другой жизнью, общаться с Богом. И мы пытаемся рассказать о том, что с Богом-то вот как хорошо: попроси у Него - Он всегда поможет. Люди вдруг начинают чувствовать, что их молитвы этот мир создают. Знаете, самое хорошее время для бесед на эти темы наступает после вечерних молитв, в тишине, когда мы выходим на палубу и неспешно общаемся. Вот тогда и потолкуем, а сейчас поедем к колодцу воды набрать, заодно зайдете в магазин, купите болящему матросу пива, а то мне как-то сан не позволяет.