Волк 9: Лихие 90-е

Глава 13

Интересно, если бы у этого Ивана Владимировича вышло взять меня силой, то что бы случилось дальше? Наверняка вывезли бы в подвал, пинали бы там и запугивали, а после приковали бы меня к стене. А потом бы пришёл спаситель, Ванька Магаданский, он же бизнесмен Иван Владимирович, накричал бы на эту братву, а потом бы освободил меня, чтобы использовать в своих целях.

Ну или это проверка на вшивость, как я себя поведу при наезде. Блатные любят прощупывать, где можно надавить, а где нет, и какой ответ я могу дать. Помню, как Эдик, когда ещё был в своём уме, тоже пытался меня испытывать через своих подчинённых, но быстро перешёл к более хитрым интригам. Правда, ему это не помогло.

Так что этот мини-спектакль, где гневный пахан кричит на нерадивого подопечного, меня не обманул. Да и не нравилось мне это, я вот на своих людей никогда бы не сорвался при постороннем. Я и так на подчинённых никогда не ору, даже в первой жизни на железке редко повышал голос.

Но раз всё повернулось таким образом, надо подумать, как использовать его в своих целях и не дать ему использовать нас. И нужна будет какая-то демонстрация силы, чтобы и у остальных не было желания так грубо на меня наезжать. В Чите тогда мы вместе с чекистами и ОМОН нанесли визит в одну сауну, и никто из тамошних авторитетов не пытался потом на меня давить. Здесь нужно нечто подобное. Так уж всё работает в эти времена, а за связи с ментами и ФСБ давно уже никто не предъявляет.

Надо подумать, как сделать лучше.

— Выйди! — прикрикнул Ванька Магаданский на смуглого подчинённого и посмотрел на меня. — Присаживайтесь. Я очень не хочу с вами ссориться, и, надеюсь, случившееся не испортит наши отношения. Если что-нибудь хотите, то всё за счёт заведения. Меня зовут Иван Владимирович. Позвать официанта?

— О чём должен был быть разговор?

Я уселся за стол, показывая, чтобы Денис, Слава и Женя сели рядом, а остальные вблизи. Будем давить на него, раз нас больше.

— Вы молодые, — он усмехнулся. — Всё хотите побыстрее…

— Ваши люди на меня напали, — твёрдо сказал я. — Но я вместо того, чтобы вызвать побольше людей в бронежилетах и с автоматами, чтобы они разносили все связанные с вами точки, сначала приехал сюда всё обсудить. Вдруг, и правда, произошло недоразумение, — я поглядел на Славу и Женю, но никто из них не хмыкнул. — И что так никто не планировал. Всё же можно обговорить, у нас не 93-й год.

— С этим убогим я разберусь, — пообещал Ванька. — Ему всего-то было сказано, чтобы он пригласил вас ко мне, а он опять перестарался. Но врать не буду, сами понимаете, сначала все вели бизнес одним способом, сейчас совсем другим, не все могут перестроиться сразу. Ну а взамен, — он задумался и щёлкнул пальцами. — Вот, чтобы сгладить острые углы. Генка, принеси-ка подарочный набор!

Мордатый подчинённый в тесном пиджаке положил на стол передо мной синюю металлическую коробку с нарисованной на ней гроздью винограда золотого цвета. Внутри несколько стопок пластиковых фишек разных цветов и разного номинала, от 1 до 100 долларов. Этих фишек здесь где-то на пару-тройку тысяч.

— Это казино, в котором у меня доля, — с гордостью сказал он. — «Остров вин» на Васильевском, адрес вот, на коробке. Ждём в любое время. Скажите любому сотруднику, что от меня, и можете рассчитывать на лучшее обслуживание.

Я отодвинул коробку в сторону Жени, и тот передал её охраннику. Пока по всяким казино я ходить не собирался, но, в случае чего, можно рассмотреть и эту возможность.

— Ладно, теперь о делах, — сказал Ванька. — Слышал, что на вас наехал Кравцов, а мне есть, что о нём рассказать. Это наглый и самоуверенный тип, который сначала стреляет, потом думает. Раз уж он за вас взялся, решить вопрос стоит как можно раньше, пока он не организовал покушение или похищение.

— Ради этого вы меня звали? — спросил я.

— Могу кое-что подсказать, — он хитро улыбнулся. — Но взамен…

— Комбинат? Ну уж нет. Комбинат наш, и если мы будем делиться им с каждым, от него ничего не останется.

— Зачем мне комбинат? — он развёл руками, улыбаясь, но взгляд стал недовольным. — Он на другом конце страны. Думаю, мы могли бы быть другу полезными и иначе. Но… в качестве аванса расскажу кое-что.

— Аванс значит, что мы уже договорились, — прервал я. — А мы с вами не договаривались ни о чём. Зато я говорил с Кравцовым, и он своё требование отозвал. О чём теперь разговор?

Аванс уже предлагает. Нет, сначала надо понять, что ему надо на самом деле. Скорее всего, хочет устроить войну между холдингом и Кравцовым, чтобы взять потом главный приз, когда все ослабнут. Строит из себя непонятно кого, а это обычный, но хитрый и жёсткий бандит, не особо разбирающийся в средствах.

— Ладно, тогда в качестве жеста доброй воли, — уже немного раздражённым голосом сказал он. Всё равно хочет сказать мне что-то. — Кравцов работает с Тренером, но Тренеру это не нравится. Он многим рискует, но взамен почти ничего не получает. Только приходится ему подчиняться, иначе ему многое припомнят. Но однажды он не выдержит.

— Буду знать, — проговорил я. — Если больше ничего…

— Есть вот ещё кое-что.

Он подозвал к себе помощника, и тот передал ему конверт. Из конверта Ванька Магаданский достал снимок и показал мне. На нём засняты два человека, сидящие в ресторане. Один из них Кравцов, второго, блондина с прилизанными волосами, одетого в модный костюм, я не знал, но видел недавно. Это один из замов Белоглазова.

Вот это уже интересно. Ванька уже точно хочет, чтобы я своими руками избавился от его недруга, и даже перестал торговаться. Ох, как он не любит Кравцова.

— Человек из службы безопасности холдинга о чём-то говорит с Кравцовым, — сказал Магаданский, разводя руками. — И хозяева фирмы об этом не знают. Думаю, вы и сами сможете этим воспользоваться. Но если будет интересно продолжить сотрудничество, звоните.

Нет, сотрудничество продолжать не интересно, но что он знает, надо у него выманить. Витька Батумский тогда тоже помалкивал, пока мы его не взяли за горло в сауне.

Я убедился, что никто из приданных нам охранников фотку не видел, и убрал её в карман. Не хватало ещё, чтобы этого блондинчика, который мне сразу не понравился, предупредили. Сделаем ему неожиданный подарок в нужный момент.

На этом разговор закончился, мы распрощались. Недооценивать Ваньку Магаданского не буду, но он явно делает всё, чтобы мы сцепились с Кравцовым. А мне же надо, чтобы они сами грызли друг другу глотки, пока я спокойно готовлюсь к дальнейшим событиям в августе.

Но пока у меня не все карты на руках.

Но до чего же он хитрый. Все они хитрые.

— Все они хитрые, — проговорил я это вслух уже на улице. — Ведь те из них, кто не такие хитрые, давно уже лежат на кладбищах.

— Наверное, — Женя пожал плечами. — Проверить он нас хотел… как там было… так ли страшен волк, как его малюют? Так же, Славян?

— Да как-то так, — отозвался тот, глядя по сторонам.

— И чё думаешь, Волк? Чё дальше?

— Поехали пока Лёню проверим, — сказал я. — И там подумаем. Только на обед ему купить надо чего-нибудь. Он поесть любит, а кормят там так себе. И посуду ему надо привезти, ложку и кружку хотя бы.

— Понял, займусь. Там магаз на той улице был, заедем.

Водитель открыл мне дверь Мерседеса, остальные охранники холдинга, приехавшие вслед за нами аж на двух джипах, расселись по своим машинам. Многовато людей, но с другой стороны, поэтому Ванька Магаданский был таким сговорчивым. А первое впечатление очень важное, да и в Новозаводске я бы в такой ситуации тоже собрал бы всех ветеранов для такой встречи.

У меня было важное преимущество: они мало что знали обо мне, кроме слухов, я же здесь чужой. Вот и не могли понять, что со мной делать, договариваться или стрелять. А стрелять может быть опасно. Впрочем, я и сам мало что знал о них, но выяснял понемногу. И они тоже будут выяснять обо мне всё, Ванька через блатных, Кравцов какими-то другими способами.

Мы остановились, когда попросил Женька. Он выскочил на улицу, забежал в магазин и скоро вернулся с чем-то набитым бумажным пакетом, прижимая его к себе. Пахло свежевыпеченным хлебом.

— В какую больницу увезли Лёню? — спросил я у водителя.

— В третью городскую, — водитель хмыкнул. — Третью гробовую.

— Поехали.

Охрана на входе в больницу долго не хотела нас пускать, требуя явиться вечером и показать пропуск от доктора. Мы едва договорились с ними, в итоге прошли только мы с Женей и Славой втроём, остальные остались у входа.

— У нас больнички получше, — Женя оглядывал облупленные стены с потрескавшейся штукатуркой. — Вроде и Питер, а как-то стрёмно тут. Я в районке в последний раз был в прошлом году, когда меня подстрелили, так там лучше было, чем здесь.

— Помню. Сам там лежал, когда меня Богатов подбил, — Слава усмехнулся.

— Перевезём, если Лёню возить можно, — сказал я. — Или договоримся, чтобы здесь подобрали что-нибудь получше.

Шли по длинному, узкому коридору, ступая по истёртому линолеуму, который то и дело поднимался горкой. Прямо здесь же поставили несколько коек, на которых лежали люди. Один, бородатый мужик бомжеватого вида с торчащими во все стороны волосами, стрельнул у Жени сигаретку и тут же побежал курить.

Мы дошли до поста медсестёр. Две достаточно симпатичные девушки обсуждали между собой какого-то парня со вчерашней тусовки. Я облокотился на стойку, подвинулся ближе и улыбнулся.

— Здравствуйте! А куда поместили Леснякова Леонида? Поступил сегодня с болью в спине.

Одна, рыжая, задумалась и посмотрела в журнал.

— В шестую палату.

— Палата номер шесть, — пробормотал Женя, зыркая в сторону девушек. — Спасибо!

Уже сразу, как зашли, стало понятно, что надо найти палату получше. Окна большие, на улице показалось солнце и сразу начало жарить, а спастись от него было негде.

Лёня лежал на кровати в углу, грустно глядя в потолок, но при виде нас начал подниматься и сразу скривился от боли. На соседней койке храпел толстый дед, укрытый одеялом, остальные смотрели маленький чёрно-белый телевизор, стоящий на тумбочке в углу. На рябящем от «снега» экране показывали рекламу бальзама Биттнера. Антенна на длинном проводе была дотянута до окна и выставлена в форточку.

— Ну чё, как ты, дядя Лёня? — тут же спросил Женя, усаживаясь к нему на койку. — Тебя чё, не кормили?

— Нет, — бывший опер вздохнул. — Сказали, на довольствие только вечером поставят. Дали только кусочек хлеба и чай с сахаром. Да и обед там был — суп из одной капусты и на второе капуста. Там столовка внизу есть платная, а я ходить-то не могу, ё-моё, спину прострелило, в ногу отдаёт. Укол хоть поставили.

Раздался резкий хлопок, когда один из больных тапочком прихлопнул забравшегося на тумбочку таракана. Похоже, «соседей» тут более чем достаточно.

— Мы тебе гостинцев привезли, дядя Лёня. — Женя развернул пакет и выдал Лёне яблоко, шоколадку, воду и ещё тёплые булочки с разной начинкой, завёрнутые в бумагу. — На ужин ещё чего-нибудь принесём. Газеток ещё захватим с кроссвордами. Книжку какую-нибудь куплю.

— А я тебе палату пока найду другую, — сказал я. — Поудобнее.

— Волк в этом деле мастер, кхе!

— Да я помню. Всех знакомых размещает по высшему разряду, — Лёня устало вздохнул и вцепился в булочку зубами.

Я вернулся на пост, быстро договорился на новую палату, сунув им пятьсот рублей, и даже взял каталку, раз Лёня не может ходить.

Новая палата двухместная, чистая, с занавесками на окнах, кровати куплены недавно. Не было телевизора, но отправлю кого-нибудь из охраны, чтобы купили и принесли сюда, если Лёня захочет.

На втором месте лежал мужик лет сорока, похожий на мента, он читал книгу Ильи Деревянко в мягкой обложке. «Беспредельщики», у меня раньше была такая. На тумбочке рядом с ним лежали ещё книги, в основном Леонова, в ярких обложках из серии «Чёрная кошка». Ну, значит, Лёне не будет скучно, он такие книги любил, да и будет с кем поговорить.

— Поехали на новую базу, — я вернулся в старую палату с каталкой.

— Покедова, мужики, — повеселевший Лёня начал готовиться к переезду.

Уже в коридоре он разговорился:

— Я уже думал, чего и делать? Куда меня привезли, думаю, бардак какой-то. Сам-то не сбегу, а лежать ведь там невозможно. Привезли сначала какого-то мужика, ему поплохело, когда бухал. А он стегает, не в адеквате, буйный, при мне подрался с соседом из-за тумбочки, его в коридор потом вывезли. Вон, — он показал рукой. — Так и лежит привязанный, с голой жопой. Совсем мозги пропил.

— Ну и весело тут у вас, — пробормотал Слава, брезгливо оглядываясь вокруг.

— Не говори. Ещё привезли мужика, а он толстый, как Гоша был. Врачиха его спрашивает: пьёшь? Тот — не-а. Потом признался, что каждый вечер выдувает два литра пива, и это типа не считается.

Лёня очень обрадовался, что к нему пришли, так что надо будет организовать ежедневные визиты. Ну и дать поручение нашей охране из холдинга, чтобы покупали ему всё, что попросит.

— Потом ещё один, — он огляделся. — Вон он лежит, тоже в коридор вытащили. Всё утро кричал, звал то Валеру, то Ваню, а потом заорал: Дима, помаши рукой маме! Сюда же всех алкашей и психов привозят, говорят, больше некуда.

— В другую больницу поедешь? — спросил я.

— Да я не вытерплю. Итак в приёмном покое сколько терзали. То мочу сходи сдай, то кровь, едва ковылял, и даже коляску не давали, нет их, типа. Всё, просто полежать хочу. Если палата нормальная, то вытерплю. Всё равно, говорят, через неделю уже выписывают.

— Ладно. Привёз тебе телефон, сразу звони, если что понадобится.

— Хоть вы, мужики, пришли. У нас в отделе тоже было, что если кто в больницу попадёт, к нему сразу все приходят. А чего там тот хрен с Магадана?

— Расскажу сейчас.

Завезли Лёню в палату и помогли перейти на кровать. Женя на всякий случай проверил тумбочку, но тараканов там не было. Да и солнце не должно так светить, хотя здесь сложно сказать, оно уже скрылось за тучами. Кажется, скоро пойдёт дождь. Сосед ушёл покурить, так что можно пока спокойно поговорить.

— Видел я этого Ваньку Магаданского, — сказал я. — У них с этим Кравцовым противостояние пожёстче, чем у деревень Вилларибо и Виллабаджо.

— Точняк, — Женя засмеялся.

— Он нас всё стращал, какой этот Кравцов опасный. Всё хотел свою помощь предложить, но я отказывался. В итоге сам рассказал, но явно меньше, чем знает.

— Хочет, чтобы ты от Кравцова избавился, — предположил Лёня. — А он и не при делах.

— Конечно. Хитрит, но если в угол загнать… Но зато узнали, что у Кравцова есть крот в холдинге. Эх, побольше бы выяснить чего-нибудь.

— Может, тайную папочку Револьда пора достать? — предложил бывший опер. — Раз этот тип блатной, можно кого-нибудь поавторитетнее найти, показать бумажку от того старого чекиста, и пусть всё выясняет.

— Тут надо осторожно, — сказал я. — Сначала надо найти нужного человека из авторитетов, который раньше сотрудничал с КГБ, и выгадать нужный момент, чтобы он понял, что лучше мне помочь, чем от меня избавиться. Что так выгоднее, проще и не так опасно. Вообще, нужно всё обстоятельно выяснять, какая обстановка в городе. У нас в Новозаводске год назад было три крупных авторитета, сейчас остался один, а тут их сколько?

— Хренова туча, — подтвердил Лёня и вздохнул. — И я тут не вовремя приболел. Ещё в самолёте сидел, спина ныла, но думал, что пройдёт. Вечно, то шея, то спина.

— Лечись и не заморачивайся, — я поднялся. — К доктору твоему зайду, чтобы не забывал про тебя. А я сегодня засяду с этим Павлом Андреичем, он здесь всех паханов должен знать. Может, чего и подскажет.

— Вот только я чего думаю, — сказал Лёня. — Ты выясняешь, так и они сейчас будут про тебя пробивать, через читинских или местных.

— Тоже так думал сегодня.

Вышли из больницы и вернулись в машину. Я поднял трубку, установленную там между сиденьями, чтобы набрать кого-нибудь из холдинга, как тут зазвонила моя собственная мобила.

— Здарова, Волк! — послышался знакомый голос. — Как там в Питере погодка?

— Привет, Ваня! — отозвался я. — С утра было солнечно, но скоро дождь начнётся.

— Солнечно было, да? — Студент засмеялся. — А говорят, там всегда льёт, как из ведра. А у нас опять все улицы в пыли, всё засушило. Иваныч тебе привет передавал, кстати. Все там ждут, когда комбинат запустится, и дума их, и губер, и остальные.

— Мы тоже ждём. Крюкову тоже привет.

— Я чё звоню, Волк, — голос стал серьёзнее. — Мне сегодня пацан один звонил, служил я с ним на Кавказе. Он в Питере, кстати, живёт. Нормальный пацан, кстати, хотя чудной немного, в армейке всё сторонился всех. Но как в Грозном по нам стрелять начали, он будто к себе домой попал, отвечаю. Много кому помог.

— К нам его взять предлагаешь? — спросил я. — Прошлый твой кандидат подошёл идеально.

Студент всего лишь раз предлагал взять на работу своего знакомого. Тогда это был Руслан Ермаков, и мы нарадоваться не могли, какой хороший кандидат нам попался. Руслан мало того что пользовался авторитетом среди бывших вояк, как медик, спасший не одну жизнь, так ещё и работал не покладая рук.

Всего за пару месяцев молодой парень организовал работу охраны на металлургическом заводе на севере области на очень хорошем уровне. Я даже собирался вскоре сделать его полноценным партнёром в нашей фирме, как Машукова и Славу.

— Нет, не предлагаю, — ответил Студент. — Он про тебя всё выяснить хотел, кто такой, чем занимаешься, и правда ли, что ты тогда избавился от тех чекистов и тех воров, кто на тебя наезжал.

— Кравцов тебе звонил? — спросил я.

— Ты его знаешь?

— Говорил всего раз, сейчас подходы к нему ищу. А он, похоже, ищет их ко мне.

— Походу, — Студент что-то промычал, я не услышал. — Я короче сказал ему, что на этот комбинат в области никто больше не наезжает, все давно всё поняли, от мелкой гопоты до смотрящего. А кто этого не понимал, с теми уже не поговорить.

— Слушай, Ваня, — я наклонился вперёд. — А ты можешь меня с ним свести? Поговорить хочу с ним напрямую. Надоело стрелять, можно всё и без этого решить.

— Ну давай, — он оживился. — Ща, наберу ему. На связи, Волк.

Перезвонил он уже через двадцать минут и назвал место. Я на чужую точку ехать не хотел, да и не знал, где это находится, поэтому настоял на первой попавшей кафешке, мимо которой мы проезжали.

Подавали там только кофе и выпечку, посетителей было мало, так что повсюду расселись наши парни и прибывшие с нами охранники холдинга. Им эти наши беспорядочные поездки не нравились, но раз руководство сказало слушаться меня, придётся им сопровождать нас везде по городу.

Пока ждал, позвонил Вишневским, затем Белоглазову и Павлу Андреевичу, но у всех было занято. Надо бы переговорить с ними сегодня, ведь завтра Вишневские отправятся в Москву на совещание в министерство.

На улице начался мелкий дождь, прохожие доставали зонтики. Надо бы тоже обзавестись таким, чтобы не мокнуть. Но едва я подумал об этом, через дорогу остановился тёмно-синий Вольво с местными номерами, и оттуда вышел Кравцов, одетый в чёрно-красную ветровку с капюшоном. Кравцов огляделся, заметил нас через витрину и быстро пошёл к входу в кафе. Охраны с ним не было, но это не значит, что их нет рядом.

— Куртка-то козырная, — сказал Женя. — Надо бы взять себе.

— Видел такую вчера, — Слава отпил кофе. — В финском магазине.

— Покажи потом.

Кравцов вошёл, оглядел всех и направился в мою сторону. Я сунул свой телефон Славе, чтобы меня не отвлекали звонками, и показал Кравцову место за столом. Тот молча сел.

Даже не скажешь, что этот парень двадцати с лишним лет тот, о ком беспокоятся крупные бизнесмены и откровенно боится серьёзный городской авторитет. Не скажешь, пока не посмотришь в глаза, взгляд-то у него тяжёлый и очень умный.

Женя и Слава сели рядом со мной. Слава был на взводе.

— Значит, у нас оказался общий знакомый, — проговорил Кравцов. — Ваня Бронников о вас хорошо отзывался, Волк. Давно с ним не виделся.

— Большой человек у нас в городе, — сказал я. — Но давай к сути. С чего это ты решил, что можешь забрать у нас комбинат?

— А где я такое говорил? — с хитрым видом отозвался Кравцов. — Ладно, раз уж на ты. Мне не нужен комбинат, я только хотел выкупить часть акций у Вишневских. Твою долю я трогать не хотел, как и контракты на охрану. Всё бы работало дальше.

— Не юли, я про тебя много чего выяснил, как ты работаешь с предприятиями. А ты много чего выяснял про меня.

— У тебя большие связи, у меня тоже. Но здесь у меня нет цели разорить предприятие, мне нужно только… давай напрямую. Давай ты получишь десять процентов от той самой суммы наличными, — он приглушил голос. — А я со своей стороны проконтролирую, что…

— Не пойдёт. Делишь шкуру неубитого медведя. А крыше Вишневских, генералу Горностаеву и тому мутному типу с погонялом Петруха, ты тоже пообещал деньги в счёт этой неполученной суммы? А они знают, что таких денег у тебя нет?

Хитрый тип постарался никак не выдать своей реакции на это, но я всё равно заметил, как ему это не понравилось. Значит, и правда подкупил их в счёт ещё несуществующих денег. Ох, как им это не понравится, когда они это выяснят.

— Ты пойми, Волк, дело не в этих деньгах, — начал он. — Мы можем пойти иначе, не продавая всю долю, просто сделайте меня совладельцем. И комбинат работает, и Вишневские остаются у руля. Просто без моего прикрытия ваш комбинат с тем заводом захапает себе тот самый Платонов, когда вам пойдут первые денежки. А я могу его отвадить, но взамен потребую…

— Не можешь, это не твой уровень. А кроме того…

Завибрировал мой телефон, но ответил Слава, как я его и просил. Он удивился, отключился и наклонился ко мне.

— Волк, — шепнул он на ухо. — Вишневский звонил, только не понял, какой из них. Они его брата похитили и требуют выкуп.

Сказал он громко. Кравцов это услышал и сильно удивился, а Женя поднялся и встал у двери, чтобы никто не ушёл. Руку он убрал за пазуху. Остальная охрана тоже встала, заметно напрягаясь.

Кравцов помотал головой и тихо выругался.

— Вот, значит, как ты решил, — сказал я.

— Это не я, — сказал он, тяжело сглотнув. — Отвечаю. Я не давал своим людям команды похитить братьев и не собирался её давать. Я приехал на встречу с тобой, чтобы обсудить…

— Вот и посмотрим, что ты хотел. Поехали, — я допил кофе и встал на ноги. — А ты поедешь с нами, пока всё не выясним.