Восьмое измерение III-го сегмента

Глава 4-я: Измерение четвёртое. Средневековая Русь

XIII-й век новой альтернативной истории Земли.

Приволжская возвышенность.

Август месяц, 6 часов 12 минут по местному часовому поясу.

3-й сегмент параллельного пространства.

Тыря посмотрел себе под ноги, перекинул за плечо котомку и, опираясь на уже порядком изношенный посох, двинулся к видневшемуся вдалеке посаду по пыльной колее, оставшейся после проезжающих здесь телег.

Было раннее утро, когда Тыря приблизился к первым хижинам, за которыми виднелись деревянные стены центрального кремля. Где-то лаяли собаки и мычали коровы. Солнце уже взошло над горизонтом, однако предутренние сумерки ещё только начинали рассеиваться после тихой летней ночи. Тыря не напрасно двинулся в этот продолжительный путь, оставив позади себя свою далёкую деревню. В слободу должен был приехать великий князь Новгородский и Владимирский Ярослав Всеволодович, прихватив своих сыновей, один из которых впоследствии будет именоваться Александром Невским. Посмотреть на молодых и юных княжичей стекался весь простой люд с окрестных селений и деревень. Поговаривали, что Ярослав Всеволодович идёт войском на тевтонцев, расположившихся лагерем у стен Пскова, а вместо себя оставит малолетнего княжича Александра, пока сам будет в военном походе. Далёкий Новгород тоже подвергался нашествию шведов, поэтому великий князь Ярослав Всеволодович собрал под свои знамёна несколько ратных дружин, предоставив юному Александру править в его отсутствие. Позднее Александр Невский войдёт в историю, как знаменитый полководец, не проигравший ни одного сражения. В честь него будет изготовлен орден, награждаемый только в исключительных случаях при великих битвах, существующий и поныне. Однако это будет происходить в совершенно ином витке истории Земли как планеты.

Сейчас же, в этом альтернативном мире, начавшем существовать из-за досадной ошибки приборов в триасовом периоде, Тыря, как и многий другой простецкий люд, стекающийся к стенам кремля, переступил порог навесного через ров моста и вошёл в древний город. Молочницы уже зазывали пришлый народ на крынку молока, распахивались двери древнерусских кабаков и трактиров, несколько всадников в латах проскакали мимо, обдав Тырю вихрями пыли. Людская масса стекалась со всех сторон на центральную базарную площадь, в середине которой на толстом отполированном деревянном столбе висела приколотая грамота, написанная от руки местного воеводы. Она гласила, что сегодня предстоит великий пир по поводу отбытия в военный поход князя Ярослава Всеволодовича. Вино, мёд, жареные бараны и заколотые свиньи уже дожидались гостей со всех прилегающих к слободе районов. Празднество предстояло пышное и грандиозное. Простому люду полагалось бесплатное угощение и питьё. В этот день все таверны и кабачки, по указу великого князя, были распахнуты настежь, приглашая путников утолить жажду и голод. Тыря оказался в числе первых посетителей.

Ровно в восемь утра затрубили трубы. Развернутые на башнях кремля знамёна заколыхались в порывах несильного ветра. Кругом шла бойкая торговля, поскольку пришлый люд, стекающийся на базарную площадь, захватывал с собой из деревень всё, что можно было продать или обменять. Скакали и прыгали скоморохи. По ярмарке водили на цепях медведей. Играли гусли и свирели. Стоял такой гомон и хмельный смех, что у Тыри от радости закружилась голова. В его заплечной котомке лежал припасённый кусок козьего сыра, горбушка ржаного хлеба и пара луковиц, приготовленных в поход, когда он только отправлялся из деревни на празднество. Как и многие его сородичи из деревни, он лишь два раза в жизни покидал её, направляясь в слободу. Первый раз, чтобы сочетаться браком с Марфой Ильиничной, дочерью местного кузнеца; второй раз, когда родилась дочь Евсения, чтобы крестить её у местного иеромонаха Трифония. Сейчас он оказался в слободе третий раз. И всё по милости великого князя, дармовой выпивки и бесплатных, от пуза, харчей.

Было и ещё кое-что для обмена в котомке у Тыри, но он предпочёл вначале зайти в кабак. Усевшись на длинную лавку у такого же длинного стола, он попросил незнакомого соседа немного подвинуться. Помещение было забито до отказа. Стоял хмельный запах винных испарений, воздух был пропитан потом, жареной бараниной и квашеной капустой. Гомон и смех стоял, что впору было затыкать уши. Снаружи на площади по-прежнему продолжали трубить трубы. Хозяин кабака не успевал подавать на стол огромные глиняные кувшины, наполненные медовухой и терпким вином. Всё было бесплатно. Тыря расплылся в улыбке и обвёл уже порядочно хмельным взглядом соседей по столу. На стенах висели рога оленей. Скатерти были грязные, но это никого не волновало. Помогали хозяину две его взрослые дочери, разнося глиняные миски с дымящимся ароматом запеченного мяса. Жена, очевидно, работала с помощницами на кухне. Рядом играли в кости. Бородатые мужики из соседних деревень на все голоса перебивали друг друга, делясь последними новостями о предстоящем военном походе. Из каждой деревни в ратные дружины вербовали по нескольку мужиков, но Тыря избежал рекрутства, поскольку с детства хромал на правую ногу. Сделав очередной глоток вина и, закусив порядочным куском мяса, он толкнул соседа в бок, который с интересом следил за игрой в кости.

- А пошто так люд веселится, не разумеешь?

- Так ведь княжича на трон сёдня сажать будут! - ответил тот. Мужик был из его соседней деревни, и пару раз они виделись на лугу, выпасывая стада коров у реки. – Батюшка наш Яслав Вселович в поход токмо уходит. Вот и сажает Лександра заместь себя, пока, значит, воевать шведа и тевтонца будет. Нешто не знал, поди?

- Знал, - хитро прищурился Тыря. – Это я так, по уговору решился испросить. А што, сосед, не хошь ли обмен сделать?

- Показуй, отчего же не сделать.

- А што у тебя?

Мужик достал из-под лавки такую же котомку, только раз в пять туже набитую.

- Сало есть. Узда на доброго коня. Серп отточенный. Лапти плетёные из свежего лыка.

Он принялся вытаскивать нехитрый скарб, прихваченный с собою для обмена. На соседних лавках уже вовсю бойко шла такая же торговля. Кто-то менял берестяные коробы, кто-то расхваливал суконную ткань, свёрнутую рулонами. Были даже такие, кто предлагал на обмен цыплят, пытаясь выменять на них рыболовные снасти. Бородатый сосед подозрительно бросил взгляд на тощую котомку Тыри. - А ты пошто не достаёшь? Али токмо зубы заговариваешь?

- Есть и у меня товар, - хитро подмигнул Тыря, доставая и развязывая котомку. – Токмо сам не ведаю, што оно такое. В лесу нашёл.

- На болотах, где лешие и кикиморы?

- Не-а. Мимо них пешим ходом, почитай всю ночь и утро шёл.

- Так и я, поди, в полуночь вышел. След нам с тобой по пути было, да разминулись малеха.

- Ага. Вот вещица, разумею, заморская какая-то, - выкладывая на стол непонятный предмет, молвил Тыря. – Хочу вместь её узду твою на доброго коня.

- А есть ли он у тебя? – усмехнулся бородач, но тут же едва не поперхнулся, уставившись на то, что выложил Тыря. За столом образовалась внезапно наступившая тишина. Каждый заглядывал через плечо соседа, пытаясь различить нечто неизвестное их примитивному разуму.

- Вот, повторил Тыря, - разворачивая грязную в масле тряпку. – Нашёл, значится, в лесу.

Тишина, спустившаяся, казалось, с потолка, стала звенящей. Многие открыли рты, да так и застыли, ожидая, когда в них влетят пролетающие мухи.

То, что Тыря выложил на стол, было им совершенно незнакомо.

- Это што, поди, такое? – протянул сосед, не решаясь дотронуться до заморской, как он полагал, вещицы.

- Сам не ведаю, - отозвался виновато Тыря. – Но узда мне нужда.

…На столе лежала и посверкивала в лучах солнца абсолютно прозрачная панель, похожая на современный планшет, только более совершенной технологии, ещё недоступной началу XXI-го столетия.

******** (пауза) ********

…А дело обстояло, собственно, вот каким образом…

Выйдя загодя в полночь из деревни, Тыря, первым делом, направился по знакомым тропинкам в обход большого мутного болота, в котором, по его разумению, водилась всякая нечистая сила. Путь до слободы лежал не близкий, поэтому Тыря особо не задерживался. Эту часть леса он знал ещё с детства, впрочем, как и все жители его деревни. Луна светила ярко, лес был знаком и, обойдя болото, он рассчитывал через несколько часов выйти на проезженную телегами колею, ведущую в посад.

Вот и сосны уже знакомые. Дальше пойдут дубы и буки с порослями берёз. Где-то ухнул филин. Тыря шёл уже несколько часов. Ещё немного, и будет проезжая колея. Дважды устраивал кратковременный привал. До шести часов утра, когда он выйдет на дорогу, оставалось несколько минут. Начинался едва зыбкий рассвет. И вдруг…

Тыря внезапно замер на месте.

Там, где по его расчётам должна была находиться обширная поляна с зарослями земляники, теперь высилось нечто грандиозное и величественное, похожее на свеженасыпанный огромный холм, высотою в несколько человеческих ростов. Земля и вывернутая наружу почва были настолько свежими, что от этих глиняных куч поднимался пар.

- Чур меня! – пробормотал Тыря, истово крестясь едва ли ни в панике. – Откель туточки насыпь земляная, на гору подобная? Поляна-то земляничная куда подевалась?

Он осторожно приблизился к насыпи. Воздух вокруг был пропитан какими-то тяжёлыми запахами непонятных испарений. Он изумлённо уставился на незнакомые следы, оставленные не то громадным зверем, не то какой-то нечистой силой.

- Свят-свят-свят, - перекрестился он. – Уж не сам ли царь подземелья побывал тут давеча?

Протекторные и гусеничные следы испещряли всю поляну в разных направлениях. Деревья по периметру были срезаны неведомыми ему орудиями, а тишина, царившая вокруг, давала понять, что звери, населявшие эту часть леса, разбежались кто куда, попрятавшись в норы или оставив гнёзда в наступившей сумятице.

Тут кто-то побывал.

Вот только кто?

Тыре было, разумеется, невдомёк, что здесь недавно проводились раскопки карьера и в образовавшемся котловане люди из грядущих веков оставили Архив всего литературного наследия планеты.

Вдруг произошло нечто необычное, в первый момент не поддающееся примитивному разуму Тыри. Воздух содрогнулся от прокатившейся по лесу вибрации. Подобно молнии, сверкнул раскалённый добела шар, послышался гул и наконец – глухой удар. Акустической волной Тырю швырнуло на землю, протащило несколько метров и отпустило, когда он уже не чаял остаться в живых. Образовавшаяся в пространстве пустота вытянулась в некое подобие конусообразного раструба и нависла над бедным крестьянином, едва подававшим от страха признаки жизни. Затем конусообразная воронка свернулась в узел, издала хлопок и пропала бесследно. Всё выглядело как прежде, с той лишь разницей, что на траве подле себя Тыря, дрожащий от тотально наступившей паники, обнаружил нечто такое, что заставило его перекреститься третий раз.

Вот так он и нашёл незнакомую ему вещицу, похожую на современный планшет, только совершенно иной, более развитой технологии.

Что происходило дальше в кабачке, и чем закончился обмен, история, к сожалению, умалчивает. Но чтобы подвести к общему знаменателю, необходимо уточнить следующее.

Начиная с того момента, как в Средневековой Руси кем-то по оплошности была забыта или утеряна эта неизвестная современной технологии панель, виток истории планеты пошёл по совершенно иному вектору времени и пространства.

Александр Невский не станет полководцем и знаменитым князем – вместо него будет править его брат Фёдор. Битвы и сражения, разумеется, будут происходить, как им и положено. Однако они будут совершенно в другом витке истории параллельного пространства. Александр Невский в этом измерении не будет представлять собой столь значительной личности: он будет просто известным полководцем, не более того. Годы правления его брата Фёдора пройдут незамеченные потомками и канут в грядущих веках.

Альтернативная история человеческой цивилизации совершит очередной противоположный оборот вокруг своей оси и продолжит существование на планете Земля.