Восьмой кризис. Истоки

Ответы

— Чего? — удивился Артур.

— Кто такая Лика? — повторился я.

— И ты спрашиваешь об этом только сейчас? Или она тебе не рассказала?

— Я не спрашивал, но она рассказала, что ты и Бальдр сопровождаете её домой. И всё… Я не хотел знать о вас больше, но сейчас… Я хочу знать больше. Расскажи, — потребовал я.

— Ладно, Ари, расскажу, — охотник хлопнул в ладоши и потер руки. — Начнем по порядку. Во первых, Лика не человек.

— Чего?

— Она из небесного народа… В простонародье — ангел.

Ангел? Тайное знание подкинуло мне образ крылатого пузатого младенца с луком… Ужас. Как же не хочется видеть этого наяву. Надеюсь, тайное знание ошибается…

— И Лика не обычный небожитель, она — дочь бога… Кровь от крови его.

Дочь бога? И кто же она тогда? Полубог? Бог? Или всё таки ангел…

— Не запутался? — спросил Артур, заметив моё замешательство.

— Не запутался, — потряс я головой, гоня бессмысленные мысли. — Продолжай.

— Что до меня и Бальдра, мы правда просто сопровождаем её на небеса. Домой, — Артур театрально возвел руки к небу… — Тут мы плавно перейдем, к тому, что же это, — охотник, так же театрально, развел руками, — за место. У этого места множество имен, но мы зовем его — Небесный остров. Это место единственный путь на небеса.

— Но как…

— Лика оказалась в империи? — закончил за меня мой вопрос Артур. — Так разрешился седьмой кризис. Лика рассказывала тебе о кризисе?

— В общих чертах, — кивнул я.

— Не могу рассказать тебе подробностей, но император забрал дочь бога и взамен отдал своего сына. Свою кровь. Кровь бога на кровь бога… Ага, императора считают настоящим божеством, тщеславный малый, — улыбнулся Артур. — Принято называть это обменом заложниками, но как по мне так себе обмен. Император штурмовал небеса и мог навязать богу условия получше.

— Стоп, стоп. Император же погиб в начале кризиса!

— Погиб, погиб, — кивнул Артур. — Но кризис длился пятнадцать лет, император успел подрасти и поставить точку в кризисе лично.

— Не понимаю…

— Он переродился. Реинкарнировал.

— Реинкарнировал? Как…

— Как? Не знаю, никто не знает! И не в первый раз. Это третья его жизнь в этом мире. Я бы сказал одно это делает его попаданцем…

Император… Какое мне дело до императора или седьмого кризиса? Итак, что я узнал? Лика — дочь бога. Небесный остров единственный путь на небеса… И что я тут делал? Мог ли я попасть на этот остров не с империи, а с небес? Если император оставил на небесах сына… Это же я! Это естественный вывод, разве нет?

— Артур, а как давно закончился этот кризис?

— Тридцать лет назад.

Тридцать лет назад? Давненько… Вроде как. Если верить тайному знанию, на тридцатилетнего я никак не тяну… Навряд ли я сынишка императора… Жаль. Хотя, если на небесах иначе идёт время… Всё может быть. Стоп. А ведь и Лика на тридцать лет не тянет! Она ведь получается тридцать лет в империи провела, а время в империи точно идет нормально! Или… Тогда выходит Лика медленно взрослеет? Тогда ей может быть много больше тридцати лет…

Нет, не хочу об этом думать.

— Ладно, хватит о кризисе. Почему здесь именно ты и Бальдр? Вы же не ладите… Из вас странная компания. А вам ведь сына императора обратно сопровождать.

— Догадался? Молодец, — удивился Артур. — А почему именно мы… Не знаю. По правде сказать, я не служу императору… Любой бы на моем месте предпочел бы не говорить об этом, но мне скрывать нечего. И я и Бальдр провинились… Хотя нет, мы самые настоящие преступники. И я, и Бальдр. Я не буду делать вид, что хочу быть здесь. Вот, гляди. — Артур снял свой плащ и оголил левое плечо. На нем пульсировала голубая метка, терновый глаз. — Из-за этой метки я здесь, и из-за неё же я не захотел уходить с острова раньше времени. Император отдал нам приказ и мы должны его выполнить… Иначе, смерть, — Артур хохотнул изображая Бальдра. — Метка убьет нас в случае неповиновения. Но от неё и польза есть. Например метка Бальдра не позволяет ему убить меня… Ты бы знал, как часто он грозит мне смертью… Я также не могу предпринять попытки убить Бальдра.

— Но ты ему голову снес…

— Я повторюсь, Бальдр жив. Он в полном порядке, — Артур отмахнулся и накинул плащ, спрятав метку. — Я знал, что это его не убьет. Намеренье, вот что важно…

— Почему Бальдр еще жив? Разве это нормально?

— Почему? Лучше спросить у него. А насчет нормальности — определенно нет.

— Он бессмертен?

— Его не убьет старость — это точно. Победить старость не так уж и трудно, если честно… И я не знаю способа убить Бальдра, но он точно не бессмертен. Бессмертных не бывает, хотя таких как Бальдр и называют обычно бессмертными… Это просто тяжело.

Не могу представить, что Бальдр способен отрастить половину черепушки… Но если Артур так говорит… Это же не может быть просто плохой шуткой?

— Метка может что-то еще?

— Помимо того, что в случае неподчинения «воля императора» убьет нас? Моя метка, в целом, больше ничего не делает. А вот метка Бальдра берет на себя больше. Да, они у нас разные. Его метка, помимо прочего, точно блокирует больше половины его возможностей… И это к лучшему. Он настоящий монстр… хотя я слышал это и в свой адрес. Не знаю почему, но этим титулом принято разбрасываться…

— И за что вы метки получили?

— Я не знаю за что получил её Бальдр. Он один из Дюжины… Настоящий герой! — Артур снова ухмыльнулся. — Герой-преступник. Могу только предположить, что это связано со здоровьем Бальдра. У него не в порядке с головой… Не в меру агрессивный… Я тут подумал, вполне может быть, что метка также помогает ему контролировать себя. Ну, знаешь, на голову еще работает. Не удивлюсь, что метка императора может и такое. Если это так — справляется она не очень. Раньше его называли «Бальдр Каменноликий». Из-за невыразительного лица, если правильно помню. Но сейчас, я думаю ты заметил, что его лицо постоянно искажено злобой… Лицо у него давно не камень.

Я видел Бальдра не так уж и часто, но все разы… Да, на его лице явно проглядывалась ненависть… И ничего кроме ненависти. И я бы сказал, что эта ненависть вполне себе «высечена», так что прозвище Каменноликий, в моих глазах, не теряло своей актуальности.

— А ты за что метку получил?

— Я? Я уже говорил, что охотился на попаданцев… И я их убивал. Я убийца, Ари, — невинно пожал плечами охотник. — И много попаданцев пало от моей руки.

— Но они же все были плохими?

— Плохими? Ты действительно дитя малое. Ари, плохой — понятие растяжимое… Вот скажи, если перед тобой будет младенец, который, когда вырастет загубит миллионы жизней… Плохой он или хороший? И что ты с ним сделаешь?

— Я не знаю…

— А я вот убил, — без гордости ответил Артур. — Не младенца, попаданец был несколько постарше. Но в сравнении со мной считай младенец… Он не успел стать, как ты сказал «плохим», но стал бы, я думаю. Будущее нелегко толковать, Ари. Разные люди видят одну и ту же тропу по разному, понимаешь? Подобные поступки не дают хорошей славы, ведь от моей руки погибали «невинные», а это «плохо». Невинные, — почти мечтательно произнес Артур. — Да, такой младенец не один… Но, конечно, были и такие кто отлично прятал свою сущность. Маньяки убивающие ради удовольствия, опыта, трофеев… также были и менее «плохие» попаданцы. Насильники, извращенцы, воры… И их считали героями. Не такими большими и славными как наш Бальдр, но всё же героями. И таких тварей считали… Да и считают «хорошими»… А за убийство «хороших» ребят тебя не похвалят. Да… За это меня и ненавидит Бальдр. Под мою руку точно попало несколько его знакомых, о тайной жизни которых Бальдр не знал… Или он закрывал глаза, кто знает? — Артур ненадолго замолчал. — Я тебе противен?

— Я не знаю… Но ты как-то часто используешь слова плохой, хороший…

— Ты первый начал, — казалось безразлично пожал плечами Артур. — А я по твоему плохой или хороший?

От пронзительного взгляда Артура по коже пробежали мурашки. Я лишь нервно сглотнул.

— Ты меня боишься? — задал новый вопрос охотник.

Я вздрогнул и невольно улыбнулся. Боюсь? Нет. Я Артура точно не боюсь. Он вытащил меня из леса, он уговорил Бальдра взять меня с ними, он дал мне кусок мяса когда я был голоден. Он привел меня в этот дом. К Лике.

— Я не решил, — приврал я. — Ты собираешься меня убить?

— Я не решил, — широко улыбнулся Артур. — Ты собираешься убить миллионы людей?

— Не думаю, что я способен на убийство, — признал я.

— Я тоже так не ду…

Воздух снова стал тяжелым. Нет, он стал еще тяжелее чем в прошлый раз… Снова ни вдохнуть, не выдохнуть, но в этот раз вдобавок заложило уши.

Какое противное чувство.

— АРТУР!! — взревел Бальдр.