В нашем доме много ребят. Зимой они собираются в коридоре и затевают разные игры. Коридор у нас большой и теплый.
Я живу с ребятами дружно. Только с одним Вовкой мне долго не удавалось подружиться. Вовке четыре года. У него большая круглая, как арбуз, голова и на носу веснушки.
В коридоре у Вовки есть свой уголок. Там в ящике хранятся его игрушки. Мать Вовки — портниха, и игрушки у него портновские: шпульки от ниток, разноцветные лоскутки и кусочки мела.
Характер у Вовки замкнутый. Дружит он только с одной маленькой синеглазой девочкой Люсей. Ей два года. Когда Люсе что-нибудь надо, она показывает маленьким пальчиком и говорит:
— У-у.
Они вместе перебирают Вовкины игрушки. Люся визжит от удовольствия, а Вовка шумно сопит носом.
С некоторых пор на двери моей комнаты стали появляться разные рисунки, сделанные мелом. Неизвестный художник чаще всего рисовал что-то похожее на большой огурец. Внизу у огурца были четыре палочки, а пятая палочка торчала там, где бывает стебелек.
Приходилось брать мокрую тряпку и вытирать дверь. Это мне стало надоедать. Я спросил у ребят, кто рисует на моей двери. Они сказали, что не знают, но подозревают Вовку.
— Это ты пачкаешь мою дверь? — спросил я Вовку.
Он долго смотрел на меня исподлобья и только сопел. Так я от него ничего не добился.
Я попросил ребят помочь мне выяснить, кто пачкает мою дверь и перестал стирать рисунки.
Вечером, как всегда, в коридоре собралось много ребят из соседних квартир. Разговор начал Петя. Он сказал:
— Ребята, смотрите, как здорово нарисована лошадь. Ну прямо как взаправдашная. Это, наверное, рисовал Колька. Он учится во втором классе и у него по рисованию одни пятерки.
— Нет, Колька так не нарисует, где уж ему, — возразил Саша.
Разгорелся спор. Мне в своей комнате все было слышно.
— Это не лошадь, а собака. — Я узнал голос Вовки.
— Не спорь. Это лошадь, — утверждал Петя.
— А вот и собака. Я-то, чай, знаю, кого рисовал, — заявил Вовка.
В его голосе чувствовалась гордость художника.
Раздался дружный хохот. Тогда я открыл дверь.
С тех пор Вовка рисует только на бумаге. И мы стали добрыми друзьями.