Война после войны

Глава 3

Годом ранее. Буэнос-Айрес. Аргентина.

Грета.

Хозяйка модного салона-магазина фрау Грета Бенке с удовольствием листала журнал моды из Нью-Йорка. Этот журнал Грета доставала всеми правдами и неправдами, потому что на этом континенте он не продавался, а там где продавался купить его было крайне сложно. Издавался этот журнал крайне ограниченным тиражом известной в Америке, да уже и во всём мире, компанией «Лерман Центр», и стоил очень приличных денег. В этом журнале помимо новых моделей одежды и обуви, постоянно печатались последние выкройки известнейшего дизайнера одежды Авиэля Каца.

Фрау Бенке, с удовольствием удавила бы этого Каца своими собственными руками, если бы у неё была бы такая возможность, а «Лерман Центр» с его производствами сожгла бы вместе со всеми, кто там работает, но это были только невыполнимые мечты. Охрана всего, что принадлежало этим унтерменшам, была высокопрофессиональная, а жило всё руководство этой стремительно разрастающейся компании, на своих островах отгородившись от всего мира.

Зима в «Байресе» мягкая, не то, что в родном Фатерланде, дожди конечно, ветер, но лучше так, чем всепоглощающая жара, выматывающая всю душу, и влажная духота. Но что поделать? В Берлине коммунисты, хорошо удалось уехать, правда, никто не удерживал, а предприимчивый Ганс перевёл все сбережения в швейцарский банк ещё в сороковом году на её имя.

Друзья не дали пропасть, они же использовали часть счетов оформленных на её имя для проводки средств в Аргентину и другие государства Южной Америки. Так что фрау Бенке, вырвалась из около коммунистического рая, в который превратился родной Фатерланд, очень обеспеченной женщиной. Те же друзья её покойного мужа помогли и с помещением, и с клиентурой, и с помощниками, и вот уже она хозяйка весьма популярного магазина в самом центре Аргентинской столицы.

Ну да, иногда приходят разные люди и оставляют плотные конверты, а забирают их совсем другие люди. Ну и что? У каждого свой бизнес. Вот вместе с таким конвертом приезжает и этот журнал с выкройками проклятого Каца, недобитого друзьями покойного Ганса, навсегда сгинувшего в страшных сибирских лагерях.

Звякнул колокольчик на входной двери и зашёл очередной посетитель. Так это же Вальтер Рихтер, владелец крупнейшего оружейного магазина в «Байресе» и оружейный коммерсант. Его тир за городом пользуется популярностью в их кругу, да и не только в их, а ресторан рядом с тиром просто потрясающ. Даже отель недалеко есть и взлётная полоса с двумя транспортными самолётами.

Очень предприимчивый господин и оказывает фрау Бенке ненавязчивые знаки внимания. Высокий, красивый, очень сильный и шрам на щеке его совсем не портит. Он просто потрясающе стреляет. Три грабителя попытавшиеся ограбить фрау Бенке прямо в магазине, не пережили их случайной встречи. Правда, пришлось закрываться на полтора дня: полиция, потом уборка.

— Здравствуйте господин Рихтер. Какая роза! В ресторан? С удовольствием. Что ещё делать в такую погоду добропорядочной немке, да к тому же ещё и вдове? Да, конечно, в семь часов. Всего доброго. До вечера.

Так уж получилось, что это опять я. Офицер спецназа ГРУ капитан Виктор Егоров, потом полковник НКВД Егоров, он же «Второй» и «Командир». Правда это не единственные мои имена и звания. Крайнее звание моё было старший лейтенант гестапо с неблагозвучным именем Вольфганг Копп и даже документы были у меня почти настоящие. Вот только, к сожалению, недолго.

Зато теперь я преуспевающий аргентинский коммерсант, живущий с абсолютно легальными документами в столице Аргентины. Зовут меня простенько, но достаточно благозвучно — Вальтер Рихтер. Просто это было самое лёгкое для произношения местными жителями имя, на которое мне могли выписать законные документы.

Именно такой приказ от руководителя управления спецопераций генерал-майора Малышева весной сорок четвёртого получил мой заместитель капитан Байков — получить документы, номера счетов на которые уходящему на специальное задание Рейнджеру будут падать деньги и пропасть с концами с Кубиком и частью группы Семёна Арзамасова с позывным Шелест. Кстати говоря, денег на счетах было достаточно много, и они мне не раз ещё в моей дальнейшей работе пригодились.

Всего со мной ушло шесть человек. Капитаны Байков и Сахно с остатками своих групп проводив меня остались в Германии для координации десантов управления спецопераций.

В Варшаве мне ничего не удалось. Что называется от слова совсем. Удалось только обозначить движение в Варшаву, а потом нас загнали под землю. В буквальном смысле этого слова.

Операцию отвлечения я провёл в общем-то грамотно. Группа капитана Сахно на броневике «Пума» и двух реквизированных в городе Хайнувка грузовиках передавая по пути по рации всевозможную лабуду добралась до соседнего города и устроила в нём маленькую Варфоломеевскую ночь. Правда в дороге отряд Сахи сильно усох, а до города добрались только те, кто остался прикрывать своих товарищей, но это уже ненужные для гитлеровцев и их приспешников подробности. Оставшиеся в живых погрузились в проходивший через небольшой полустанок грузовой состав и с достаточным комфортом покинули район, в котором раскручивался маховик гигантской облавы. При этом группа капитана Сахно потеряла двенадцать человек.

Моя группа чуть притормозила в поместье польского аристократа устраивая вполне достоверную бутафорию. Так как следы пыток, избиений и пулевых ранений нам скрыть бы не удалось, то мы всё оставили как есть, но чуточку изменили общую картину произошедшего.

Водитель «Кюбельвагена» обзавёлся дополнительным повреждением, имитирующим осколочное ранение в загривок. Доктор даже сам осколок от немецкой гранаты ему поглубже ножом запихнул. Остальных двоих тогда ещё живых рядовых эсэсовцев ребята «Шелеста» украсили жуткими кровоподтёками и ножевыми ранениями, имитирующими жесточайшие пытки. А вот оберфюреру СС Людвигу Хаузену и его помощнику Георгу Циммерману не повезло от слова совсем — на колени к командиру Зондеркоманды «Стальной шлем» я пристроил связку немецких гранат.

Ну а связка из четырёх гранат — это связка из четырёх гранат. После неё от человеческого тела мало что остаётся. Хаузену вырвало середину туловища вместе с желудком и напиханными в него сухарями, Циммермана нашинковало осколками, а один из этих осколков очень удачно срезал ему пару пальцев на правой руке. Бывают же такие совпадения!

После чего «Кюбельваген» загорелся — в багажнике автомашины стояли три канистры с бензином. Так что экспертам криминалистам Варшавского гестапо достались только сильно обгоревшие и изрядно потрёпанные трупы.

Форму, оружие, жетоны, награды и документы пришлось оставить на обугленных донельзя эсэсовцах. Всё должно было быть достоверно и осколки покромсавшие тела эсэсовских скотов должны были сначала пробить мундиры, потом нижнее бельё и только после этого добраться до их тел.

Если честно, то мне очень хотелось подрезать у командира Зондеркоманды эсэсовский перстень, который рейхсфюрер СС лично вручает особо отличившимся палачам, но не судьба. Пришлось оставить этот раритет Хаузену, хотя перстень ему был уже на хрен не нужен. Его в преисподнюю и без этой железки без очереди приняли.

То есть мы имитировали нападение на колонну Зондеркоманды «Стальной шлем» сразу после её появления у особняка, а гибель командира Зондеркоманды и его заместителя без попадания последних в плен оказалась той самой вишенкой на торте, которая убедила опытнейших экспертов уголовной полиции в достоверности слепленной нами бутафории.

Всё остальное было делом техники — на бронетранспортёре «Ганомаг» и двух грузовиках мы добралась до пригорода Варшавы. То есть ровно до того места, которое нам во время допросов выдали рядовые эсэсовцы. Не доезжая до подготовленной на нас засады, мы покинули ненужные больше нам транспортные средства, затем слегка пошумели и издали с удовольствием полюбовались как из всех окружающих дворов лезут возбуждённые донельзя загонщики.

Любопытство и кошек губит, а тупорылым эсэсманам сам бог велел залезть в кабины грузовиков и брошенного нами бронетранспортёра после чего раздался один гигантский «бум» и три десятка загонщиков отправилось на встречу со всевышним. Ну или скорее с его двойником из конкурирующей организации. Ещё с десяток эсэсовцев раскидало по округе в целом виде, но мало им не показалось. Мы в свою очередь планово ушли в канализационные коллекторы угробив по пути в специально взорванном подземном коридоре полтора десятка особенно рьяных гитлеровцев и на этом наши успехи закончились.

Более трёх с половиной недель мы просидели под землёй, потому что по улицам столицы Генерал-губернаторства носились возбуждённые донельзя гитлеровцы. Потом вроде всё утихло и мы с Кубиком, почистив эсэсовские мундиры попробовали погулять по улицам Варшавы. Вот только первый же патруль как-то нервно отреагировал на предъявленные мной документы и мне пришлось наглухо обидеть троих солдат Вермахта. Кубик в это время не долго думая отоварил их через чур бдительного командира.

Ну а дальше мы с Кубиком опять ушли в канализацию, и какая-то пад… какой-то нехороший человек запустил нам вслед скорее всего связку гранат. Осколки нас почти не зацепили — Кубик запихнул меня в удачно подвернувшуюся нишу и прикрыл своим телом. Только Кубику мелкий осколок резанул по левому бицепсу, а вот меня в замкнутом пространстве опять сильно приложило взрывной волной и дальше я почти три недели катался на ребятах вытащивших меня из-под Варшавы на своих многострадальных горбах.

Всё дальнейшее проходило почти без моего участия — ребята сначала тащили мою тушку на носилках, а потом мы медленно и печально уходили в сторону швейцарской границы. Переправили нас уже летом и ещё несколько безнадёжно долгих недель моя группа добиралась до Аргентины.

Аргентина. С чего начинать? Да со столицы и с начала. Нас никто не знает, и никто не знает о нас. Мало ли бродяг высаживается ежедневно с ржавых торговых судов в огромной столице нейтральной страны?

Именно такой приказ получил от меня зимой сорок третьего года капитан осназа НКВД Роман Львович Вишняков, которому я прилепил абсолютно несерьёзный позывной Рубик. Он со своими спутниками должен был добраться до столицы Аргентины Буэнос Айреса и пропасть в переплетении громадного города, дожидаясь меня или Лиса. Никто другой на связь с Рубиком выйти не мог.

На Рубике и Геке была наша полная легализация и получение чистых документов. Как это сделать я нарисовал Геку ещё в Норвегии опираясь на документы, найденные мною в сейфе начальника местного гестапо гауптштурмфюрера СС Альфреда Кристайллера.

Гек, используя эти знания мастерски легализовал группу Рубика, себя и ещё почти три десятка пока «мёртвых душ». Больше у шустрого венесуэльского чиновника документов на тот момент не оказалось, а потом этот наш помощник месяца через три неожиданно помер. Вроде как грабители беднягу на улице зарезали.

Как я понимаю самое проблемное в последнем действии было заманить осторожного чинушу в не самый спокойный район Каракаса, а всё остальное было делом несложным. В этом времени практически в любом городе Южной Америки можно найти толпу людей готовых ограбить ближнего своего. Ну или зарезать последнего если это необходимо заказчику. Заказчику это было крайне необходимо, и единственный человек знающий откуда взялись эти забавные «гринго»[i] долго по матушке Земле не бегал.

Кроме Рубика в его группе были пилот самолёта капитан Александр Волошин, его штурман старший лейтенант Олег Блинков и трое англичан — Генри Эванс, Билли Кларк и Ронни Хилл. Те самые трое англичан что участвовали в нападении на отделение гестапо в городе, в котором мы все укрывались.

Чуть более полугода назад, почти сразу после приезда Рубик расстался с одним из англичан — с Ронни Хиллом. Прямо на пирсе. У него в Англии семья и он мог легко добраться до Америки или Канады откуда всю войну ходили конвои в Англию.

«А мы на следующий пароход и на Гавайи. Там тепло, там ласковое море, мулатки и ром. Найдем, чем заняться. Всё. Больше никакой войны. Откроем бар на пляже и морской ресторан. Я придумал новый коктейль, и название уже есть: 'Голубые Гавайи».

Правда, здорово? Посадим Генри за стойку. Будет у нас изображать сурового «морского волка» — ему не привыкать. Борода у Генри есть, а глаз мы ему сейчас выбьем, для правдоподобия. Так ты нас и найдёшь, ресторан будет называться «одноглазый Генри». Ну, Ронни, прощай. Даст бог, свидимся'.

Так Рубик и выдал, вырвавшемуся из ада фашистского концлагеря англичанину и растворился в переплетениях портового города вживаясь в среду. То есть сделал всё строго по моему заданию — добраться до места, купить то, что я приказал и ждать, планомерно вживаясь в новую для бывших советских людей жизнь. И Рубик с пилотами и двумя англичанами дождались меня с Кубиком.

Группа под командованием Семёна Арзамасова с позывным Шелест, проводившая меня до Аргентины, получив подготовленные Рубиком документы упала ещё глубже. У них было персональное задание от меня лично. Светить этими ребятами рядом с собой я посчитал опасным, а вот их помощь мне была остро необходима, поэтому я связал группу Шелеста с Геком и объяснил, чем им всем дальше заниматься.

Бар мы открыли в Буэнос-Айресе, прямо рядом с грузовым портом и назвали его «Грязный Гарри». Я купил здоровенное здание типа склад и открыл там грязнейший кабак с публичным домом, с одной стороны, а с другой у нас оптовая контора по продаже и покупке всего чего только можно и нельзя. В основном, конечно же, нельзя. Уже через полгода это было самое популярное заведение у матросни, обитателей трущоб и мелких уголовников.

Как я этого добился? Да просто. Гулял по трущобам и светил «баблом». Сначала один, потом вместе с Кубиком. Меня пытались ограбить — одиннадцать раз. Потом пытались убить — восемь раз. Потом стали от меня шарахаться. Наконец подошёл умный человек и спросил, чего мне такому нарядному от них всех надо. Вот его хозяин стал моим компаньоном, а этот человек согласился работать со мной в доле. Ну не со мной, а с Билли Кларком, это он у нас официальной ширмой работает.

Что самое популярное у таких людей? Девочки, оружие, пойло и наркота. А на чём делаются быстрые деньги? Девочки, оружие, пойло и наркота. А вот и не угадали. Быстрые деньги делаются на постоянстве бизнеса и его разнообразии. Не важно, зачем пришли к твоему компаньону, за девочками, наркотой, оружием или любой контрабандой. Главное, чтобы у него всё это было, а ещё важнее, чтобы у него не осталось конкурентов в его непростом бизнесе.

У моего компаньона очень быстро пропали конкуренты. На него никаких подозрений не пало, в него тоже стреляли. За год шесть раз, с него и начали. Он просто жутко везучий или убийцы косорукие попались, да и охрана хорошая. Как сказал бы незабвенный товарищ Малышев совокупность трёх и более факторов. Каких факторов? Я, Кубик и Семён Арзамасов со товарищи, вот и все факторы.

Конечно же, у нас есть помощники. В припортовом кабаке всяких тварей хватает. За пару сотен песо они маму родную удавят, но я потихоньку собираю отдельную команду исполнителей. На этом континенте тоже постоянно воюют, а национальность и цвет кожи для меня не важны. Опять-таки через Атлантику много народа перебирается в поисках лучшей доли и далеко не все они мирные крестьяне.

Рубик пока не в форме. Генри, Саня и Олег занимаются легальным бизнесом и продолжают раскручивать проект проникновения в немецкую среду. Немец только Рубик, остальные просто бродяги на подхвате у немецкого инвалида.

Почему так сложно? Война закончилась, но передел мира ещё идет, и упыри бегут мимо меня, а я пока только смотрю на это. Смотрю и запоминаю. Я собираю информацию. На меня работает огромная сеть осведомителей. Попрошайки, воры, мошенники и просто босоногие мальчишки, бегающие по всему городу в поисках нескольких песо. Я покупаю любую информацию, и эта сеть увеличивается с каждым прожитым нами днём. В основном за счёт мальчишек, прикармливаемых Генри Эвансом, но это уже наша сеть, без моего компаньона в смысле.

Это интересно и моему компаньону. Почему? А он жадный. Мой компаньон за десятку песо удавится, а за сотню родную сестру продаст в мой бордель. Бегущие мимо него гитлеровцы бегут не просто так, а с деньгами. С огромными деньгами, а он только смотрит и давится слюной.

Однажды мой компаньон попробовал без меня ограбить приезжего боливийского коммерсанта, понятно, что не сам, но это же не в трущобах обобрать беззащитного пьяного. Шесть трупов. Хреново этот гауптман стреляет, две обоймы высадил, но на одну идею меня этот случай натолкнул. Идея стара как мир, просто я сразу об этом не подумал. Так мы с фрау Бенке и познакомились.

Старая грязная вонючая сука! Нет. Сама она молодая. Она сука старая. С детства. С Гитлерюгенда то есть. Вернее с соза немецких девушек, что то же самое что и гитлерюгенд, но только для правильных немок в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет. Едва заочно познакомившись с этой мразью, мне захотелось её удавить, но, к сожалению, это нежелательно. Пришлось знакомиться лично и ненавязчиво ухаживать, изображая лёгкую заинтересованность. Именно так и никак иначе. Давить, а тем более проявлять свою горячую заинтересованность в этой твари нельзя ни в коем случае.

Прихватить Грету Бенке для вдумчивой беседы с последующей её утилизацией тоже, к сожалению, пока невозможно. Хотя есть куда её вывезти и я знаю о чём эту красавицу спрашивать. Вот только эта сука в этом городе не одна. Магазин Греты Бенке только маленький кончик нити ведущей к скрывающимся на этом континенте нацистам. Их очень много, и я называю всю эту толпу кровавых палачей Организацией.

Грета Бенке, двадцать семь лет, жена партийного функционера НСДАП. Вернее, теперь уже почти наверняка вдова. Все бывшие функционеры НСДАП вместе с сотрудниками гестапо, СС и вспомогательной полиции теперь осваивают земли за полярным кругом.

Как говорится: за что боролись от того и дети. С детьми у них теперь тоже проблемы — заводить детишек в тех краях не от кого, а белые мишки ребята несговорчивые. Правда жёны заполярных сидельцев теперь Аргентину осваивают. Кто убежать успел. Как эта старая грязная сука.

Итак: Грета Бенке. Красивая, высокая, стройная, светловолосая — волосы свои, не крашенные. Пользуется духами «Королевская Орхидея». Надо сказать очень недешёвая водичка.

Узкая талия, грудь второй номер и прекрасно помещается в мужскую ладонь. Плечи точёные, осанку держит, сильные ноги — явно занималась верховой ездой. Хорошо плавает, водит машину, владелица модного салона-магазина. Богата. Как и большинство немок экономна до скупости. Не курит, не пьёт. Как сказали бы в моём времени, ведёт здоровый образ жизни.

Наркоманка. Кокаин. Приблизительно третья стадия из пяти возможных. Напрасно она берёт кокс у Алехандро, он, где-то на четверть разбавленный. Лучше брать у моего хорошего знакомого (драгдиллера). Он так не наглеет, разбавляет совсем немного. Предыдущего мои ребята скормили акулам, поэтому его преемник и бывший помощник лишнего не рискует.

Хорошо стреляет. Садистка. У меня в тире любит стрелять из «Люггера П-08» и «Вальтера ПП» по живым мишеням. Всякие там птички, её не интересуют. Всегда приказывает привести овечку и сначала стреляет по ногам, получая удовольствие, потом оставляет и приказывает привести следующую. Обычно после второй уходит в дамскую комнату, принимает дозу и вместе с третьей добивает остальных двух.

«Вальтер ПП» личный, после попытки грабежа носит всегда с собой. Стреляет профессионально, выстрелов не боится, глаза не прищуривает. Обучение прошла не только с инструктором, но и практическое. При стрельбе по ростовой мишени старается попасть и практически всегда попадает в сердце, а не в середину мишени, что означает только одно: она участвовала в расстрелах, и довольно часто, раз у неё развились садистские наклонности. Полезно иметь свой тир.

Живёт одна, никого к себе не водит. Два любовника. Оба пожилые обрюзгшие немцы. Оба женаты, у одного двое, у второго трое детей. Богатые коммерсанты. Живут в пригородах в своих особняках с частной охраной. Друг о друге не знают, дарят дорогие подарки. Оба не в Организации. Фрау Бенке их доит для себя и ни с кем не делится.

Ширму из фрау Бенке стали делать с самого начала, как я это понимаю. С замужества в тридцать восьмом году. Ей тогда было восемнадцать лет, а мужу сорок четыре. Муженёк был весьма предусмотрительной тварью или его руководитель. Не похоже, что замужество было ширмой, скорее замужество по убеждению, по национальной идее то есть — Грета Бенке ярая нацистка с самого раннего детства и это наложило свой отпечаток на всё её дальнейшее поведение.

В «Байрес» фрау Бенке, приехала в марте сорок пятого и сразу стала богатой. Из Германии фрау Бенке приехала с голой ж.… хм. С пустыми руками она приехала, но ведь не это главное. Главное правильные старые друзья. Вот они-то меня и интересуют уже почти четыре года. Я их коллекционирую и периодически вырезаю. Изредка. Там один человечек, здесь другой. Я освобождаю место для себя и Кубика с Рубиком.

Организация, было, забеспокоилась — слишком много исполнителей и курьеров с деньгами она потеряла за последние два года, но тут очень удачно вылез мой идиот компаньон со своей беспредельной жадностью и трущобными головорезами, которых так непрофессионально перебил гауптман Пауль Вент.

Ну, это по нынешним документам этот кадр отставной пехотный гауптман и боливийский коммерсант, приехавший в столицу Аргентины по торговым делам. На самом деле это унтерштурмфюрер СС Альфред Вюнненберг — заместитель начальника шталаг 327 в сербском городе Кралево. Военный преступник. Разыскивается шестью странами. Они его так остаток жизни будут искать. Его жизни, разумеется, очень недолгой, кстати.

Мой компаньон так на Вента обиделся. Идиот. Зачем мне компаньон идиот? Он мне пока нужен. Очень нужен. Отличное прикрытие. Очень хорошо, что этот жирный идиот засвечен перед друзьями Греты Бенке из великого Фатерланда, из Германии то есть. В этом случае ко мне нет никаких претензий — в их Организации тоже есть своя разведка.

[i] Гри́нго — иностранец, англоговорящий выходец из другой страны в Латинской Америке.