Воздуха! Boздуха!

19

Разбудил меня чей-то голос. Мне показалось или меня кто-то звал по имени?

— Лера, — мужской голос настойчиво, вытаскивал меня из полудрема. — Лера.

Развернувшись, через плечо я увидела Марка. Это во сне или наяву? Все еще не понимая, вглядывалась я в его лицо, на котором читалось беспокойство, но при этом он улыбался.

— Лера.

И тут мое сердце забилось в истерике. Марк, собственной персоной, стоял в центре палаты. Я посмотрела в сторону койки соседки, ее там снова не оказалось, ей же лучше.

— Тебе чего? — спросила я и, не дождавшись его ответа, продолжила. — Ты чего здесь забыл? ПА-ШЕ-Л НА-Х-РЕН отсюда. Я тебя ни знать, ни видеть больше не могу и не хочу. Исчезни. И никогда, слышишь, больше никогда не появляйся в моей жизни…больше никогда, — голос у меня был хриплый, и будто говорила не я, а демон, который в меня вселился. — Прошу уйди, просто уйди, ради всех святых. Я не хочу больше тебя в своей жизни. Если у тебя есть хоть капля уважения ко мне, просто оставь меня, наконец… Уходи!!! — уже кричала я.

Я не могла разгадать выражение его лица, да и мне было все равно. Все, что я сейчас хотела, чтобы он просто ушел. Видеть его не было больше сил. В этот момент я его искренне ненавидела каждой своей клеточкой.

Он не сказал больше ни слова, просто вышел. А я расплакалась пуще прежнего. Я рыдала взахлеб, выхватывая ртом воздух, которого сейчас катастрофически не хватало. Я была похожа на рыбу, которую выбросило на берег.

Вот так, человек уходит и оставляет после себя лишь спертый воздух. Воздуха мне, пожалуйста! Пожалуйста, воздуха! Кажется, я медленно умирала.

На следующий день ко мне приехала Марина. Я знала, что она возвращается в город, и скинула ей адрес больницы, на всякий случай, когда появилась такая возможность. Она была единственная, кто знал, где я. Ни мама, ни мои девчонки, ни уж тем более Катя не были в курсе. Если бы мы не жили с Маринкой в одной квартире, возможно, и ей я бы тоже не сообщила. А так посчитала нужным поставить ее в известность.

Марина присела ко мне на кровать, я обняла ее как самого близкого и родного мне человека, хотя и подругой-то она мне никогда не была. Просто соседка, с которой мы смогли найти общий язык и ужиться в одной тесной однушке. И никогда мы с ней не были так близки как в это мгновенье. Она обнимала меня также крепко, будто понимала всю мою боль и пыталась разделить ее со мной. Мне так сейчас это было нужно. Вот такого простого человеческого тепла.

Через пару дней меня уже выписали. Врач заверил, что все хорошо, и нет необходимости в дальнейшем моем нахождении здесь. Выдали приличный список с рекомендациями, еще не менее скромный список лекарств, и с пожеланиями скорейшего выздоровления, отправили домой на реабилитацию.

На удивление, я быстро пришла в себя. Со временем и боль внизу живота прекратилась, перестав напоминать о случившемся. Я продолжала жить, как ни в чем не бывало. Либо делала вид и у меня это здорово получалось. Но, если честно, вправду, было ощущение какой-то легкости, будто что-то ненужное отвалилось из моей жизни и это принесло, наконец, упоение.

Единственный раз пришлось снова окунуться в воспоминания, когда Маринка рассказывала про приезд Марка, и сильно извинялась за то, что дала адрес больницы. Еще от нее я узнала, что он оставил денег на всякий случай и попросил держать его в курсе событий. Деньгами мы не стали брезговать, заплатили за несколько месяцев за квартиру, однако, он сильно раскошелился. На связь с ним она, конечно, не выходила, более того по своей же инициативе заблокировала его номер, чтобы он никак не мог с ней связаться. Так мы эту тему для себя закрыли и больше к ней не возвращались.

Закончился учебный год, на летние каникулы мы разъехались по родным городам.

Я решила провести лето в деревне у бабушки. Мне захотелось спрятаться ото всех подальше, в глуши, где не было Интернета и где, даже мобильный телефон не ловил. Тем более я после поступления в университет, так ни одно лето там и не провела. А раньше, в школьные годы, каждый год на целых три месяца приезжала. С этим местом у меня было много приятных воспоминаний. Да, и бабушка была уже совсем старенькая. Мне хотелось нагнать упущенное, и запечатлеть в своей памяти еще больше эпизодов, связанных с ней, с ее маленьким деревянным домиком, с этой крохотной деревушкой в десять домов, родниками, полями…

Из деревни я вернулась обновленная и немного одичавшая.

С началом учебного года все в моей жизни сильно начало меняться. Я думала, что события, которые произошли весной, вообще меня отвернут от парней, и я больше не захочу иметь с мужским полом ничего общего. Но у меня все случилось с точностью наоборот. Я начала много гулять, ходить по клубам, знакомиться, общаться. Заводить однодневные романы без задушевных разговоров, без привязки. Мне нравилось мужское внимание, и мне подходил именной такой формат общения, который никого из сторон ни к чему не обязывал.

Возможно, мои потуги напоминали человека, который лечил сломанную руку подорожником. Понимала ли я, что я выстроила для себя определенную защиту, не знаю, но какое-то время мне ничего в этом сценарии не хотелось менять, мне было удобно и максимально безопасно. Пока однажды не случилось то, что меня, скажем так, напугало и одновременно привело в чувства. Я проснулась в чужой квартире с каким-то незнакомым парнем. Пыталась вспомнить эпизоды прошедшего вечера, безрезультатно. Тогда я поняла, что я сама для себя стала гарантом опасности. Вот, собственно, с того момента я и решила завязать со своим разгульным образом жизни, пока еще не случилась куда худшая беда.

В течении учебного года, который был у нас последний, от Кати периодически прилетали новости о Марке. Заставить ее молчать я не могла, человек был не в курсе всего, а откровенничать с ней мне не хотелось. И она всегда выкидывала эти новости как бы невзначай и между делом, из серии «Марк, оказывается, женился», и дальше могла продолжить говорить совершенно о другом, что я даже никак не успевала отреагировать на ее реплики. Человек просто делился каким-то событийным рядом о жизни своего новоиспеченного друга, причем, совсем не заостряя на этом внимание. «Марк, кстати, переехал в Америку». На этой почве они, прям, сильно сдружились, как я поняла, потому что скоро она и сама туда уезжала. А потом, также, между делом, Катя сообщила и про то, что Марк стал отцом. Эта новость мне далась уже сложнее. Тогда пришло осознание, что мои душевные раны еще не затянулись…