Возрастной шовинизм (декабрь 2007)

I.

Рассказывает преподаватель вуза, дама 53 лет: «Частная школа близ дома объявила „конкурс вакансий“. Школа новая, набирает не через агентство, а по объявлениям, ну и, разумеется, через народный телеграф. Прихожу. Сидит девочка такая хорошенькая, деловитая, лет двадцати. Оказалась завучем. Представляюсь: педстаж тридцать лет, кандидат исторических наук, публикации, статьи, монография, авторская методика. Она глаза вытаращила и говорит голосом няни Вики: „Женщина! Вы разве не видите, что у нас СОВРЕМЕННАЯ школа?“ Я спросила, с чего это вдруг я так неприятна современности. „У нас учителя должны быть современные, молодые, амбициозные. Актуальные такие, понимаете?“ И, окинув взглядом мою одежду, уточнила: „И еще - извините - стильные“».

Она пытается быть насмешливой - насколько это возможно в ее тяжелой ситуации: в семье, где матери нужна сиделка, внучке - няня; ни мужа, ни зятя, так получилось, нет. Она, конечно, заработает - займется репетиторством, возьмет вечерников. Но эта проходная, вздорная история что-то ломает в ней, что-то переиначивает, ставит под сомнение все то, что она считала ценностями опыта и символами качества, и обязывает к болезненной рефлексии.

«Конечно, - продолжает собеседница, - я могу утешиться тем, что все равно я для них overqualification, и слава Богу, что все получилось так, мы скорее всего не сработались бы. Но почему же, о Господи, любая девка в этой школе зарабатывает ВТРОЕ больше, чем я? И почему же они с нами так обращаются?»

Эти вопрошания, при всей их риторичности и очевидности ответа, выражают суть межпоколенческого диалога.

По какому праву ОНИ имеют то, чего не заслуживают? - говорят старшие.

А младшие спрашивают: да зачем ЭТИ вообще нужны? Нам и без них как-то не дует.