Возвращение Ланцелота

ДЕЙСТВИЕ ВОСЬМОЕ

Тот же кабинет. Обстановка несколько меняется. Кучи сотовых телефонов на столе нет, свисающей верёвки с мешком — тоже. Стол стоит посреди сцены, вокруг него сидят Ланцелот, Фридрихсен, Бывший Бургомистр, Генрих. На столе стоит бутыль со светящейся красной жидкостью и три бокала вокруг. Крайнее справа кресло пустует.

ШАРЛЕМАНЬ стоит сбоку, прислонившись к стене, скрестив руки на груди.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. И что это вы нам принесли, Шарлемань? Компот из чернослива?

ГЕНРИХ. Папа, не смешно.

ФРИДРИХСЕН. Не нравится мне это.

ШАРЛЕМАНЬ. Ланцелот. Вы ведь знаете, что это?

ЛАНЦЕЛОТ. Это кровь дракона. Которого я всё-таки не убил.

ШАРЛЕМАНЬ. Вы попытались.

ЛАНЦЕЛОТ. А вы его спасли. Собрали кровь из сердца и сохранили её.

ШАРЛЕМАНЬ. Я поступил так, как должен, чтобы сохранить город.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Сохранить? От чего?

ШАРЛЕМАНЬ. Дракона нельзя убить до конца. В его жилах течёт кровь мёртвых. Как можно убить мёртвого?

ФРИДРИХСЕН. А душа? У него же есть душа?

ШАРЛЕМАНЬ. Душа у него заёмная. Он пожирает части душ, которые подпали под его власть.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Но почему его нельзя просто прикончить? Чик — и нету.

ШАРЛЕМАНЬ. Кровь его сердца впитается в землю, земля родит нового дракона, очень злого и очень голодного. Не знаю, скольких горожан он съест. Может, всех. Может быть, кто-то останется на развод. Вы хотели бы этого?

ФРИДРИХСЕН (робко). Можно сжечь сердце. Или спрятать её куда-нибудь.

ШАРЛЕМАНЬ. Кровь мёртвых не горит, она ядовита и со временем растворяет любой сосуд.

ФРИДРИХСЕН (увереннее). Переливать из одного в другой.

ШАРЛЕМАНЬ. Это не поможет. Сосуд найдут. Как бы его не прятали.

ФРИДРИХСЕН. Кто?

ФРИДРИХСЕН. Я?

ШАРЛЕМАНЬ. Вы, горожане. В крови дракона растворены частицы их душ. Они тянутся к ним, это ведь естественно.

ЛАНЦЕЛОТ. Поэтому они любили дракона, даже когда он их мучил?

ШАРЛЕМАНЬ. Да. Нельзя же не любить часть себя… Теперь они осиротели, и ждут, когда дракон вернётся. Они уже устали ждать, и скоро начнут искать. А кто ищет — тот рано или поздно найдёт.

ФРИДРИХСЕН. Ха! Идея. А если отнести эту бутылочку в другой город? Пусть дракон рождается где-нибудь подальше от нас!

ШАРЛЕМАНЬ. Вы не понимаете. Без дракона горожане навеки останутся несчастными, жалкими, потерянными. В конце концов они погибнут от собственных преступлений и нежелания жить. Но они никогда не смогут жить сами, не смогут управлять ни собой, ни другими. Ими должен править дракон.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. И откуда мы его возьмём? Вырастим из этой вашей бутылочки?

ШАРЛЕМАНЬ. Единственный способ избавиться от драконьей крови — это выпить её. В человеческой крови она всё-таки растворяется. Хотя это очень тяжело, ведь она ядовита. Поэтому приходится пить по капле. И делить между разными людьми — мало кто способен выпить всё и не умереть от яда.

ЛАНЦЕЛОТ. Мало кто?

ШАРЛЕМАНЬ. В древности такое иногда случалось, тогда человечки были покрепче. Но сейчас… только не обижайтесь, Ланцелот, но я не хочу рисковать ни вами, ни нами.

ЛАНЦЕЛОТ. Ну да, я умру, кровь в землю… я это уже слышал.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Подождите-подождите. Я не понял. Допустим, мы выпьем эту гадость, жертвуя здоровьем, и что? Нам вручат по медали и назначат персональную пенсию?

ШАРЛЕМАНЬ. Свойство драконьей крови — превращать в дракона то, что её впитало. Выпивший кровь дракона сам становится драконом.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Ах вот оно что. Это меняет дело. Это резко меняет дело… Что ж, на таких условиях я готов.

ГЕНРИХ. Три дракона? Не много ли для нашего городка?

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. В самом деле, Генрих, без тебя можно обойтись. Ты нам нужен в виде человечка. Кто будет решать проблемки со всякими нехорошими людьми, которых в этом городе так много?

ГЕНРИХ. Папа, прости, но в таком случае я начну с тебя.

ФРИДРИХСЕН. Стоп-стоп. Почему три дракона? Четыре. Нас же (начинает считать, тыкая пальцами, начинает с себя) раз, два…

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Ты же хотел быть уважаемым горожанином? Будь им! Если хочешь, назначу тебя бургомистром. Ну сам посуди, какой из тебя дракон?

ФРИДРИХСЕН (упрямо). Вот и посмотрим, какой. Вам я не доверяю.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Да четырёх драконов наш городишко не прокормит!

ГЕНРИХ. И трёх не прокормит.

ШАРЛЕМАНЬ. Перестаньте, прошу вас. (Пауза) Дракон всегда один. Потому что сердце у дракона одно. Когда вы выпьете всю кровь, вы все вместе станете одним драконом.

ГЕНРИХ. Как?

ШАРЛЕМАНЬ. Не сразу. Просто однажды поймёте, что вы — одно. А потом это случится на самом деле.

ЛАНЦЕЛОТ. У того, которого я убил, было три башки… Вот, значит, почему.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Ему это очень мешало. Не мог прийти к консенсусу внутри себя.

ГЕНРИХ. Смотря в каких вопросах, папа.

ЛАНЦЕЛОТ. Я всё время чувствовал, что мне надо выпить. И не хотел пить один… Шарлемань, это можно с вином?

ШАРЛЕМАНЬ. Да. С вином лучше всего.

ЛАНЦЕЛОТ. Ну и хорошо. (Кричит) Мальчик! Принеси документы!

Тишина. Через некоторое время из-за кулис появляется МАЛЬЧИК с оплетённой бутылью.

МАЛЬЧИК. Извините, господин Ланцелот, все интересные документы взяли люди господина Миллера, остальное растащили мукомолы. Вот осталось.

ЛАНЦЕЛОТ. Ничего-ничего, не принципиально.

ШАРЛЕМАНЬ. Не забудьте, одна капля.

ЛАНЦЕЛОТ. Мальчик, останься, ты ещё нужен.

МАЛЬЧИК встаёт возле кресла Ланцелота. ШАРЛЕМАНЬ берёт бутыль (красный свет вспыхивает ярче) и капает в каждый бокал. Мальчик доливает вином. Все разбирают бокалы. Слышны негромкие голоса и позвякиванье.

ЛАНЦЕЛОТ. Быстро же вы приспособились к новым реалиям.

ФРИДРИХСЕН. А что?

ЛАНЦЕЛОТ. Да так, ничего. Любуюсь.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Бросьте, Ланцелот! Добро пожаловать в наш клуб. Конечно, нам всем будет непросто. Я человек сложный, противоречивый. У Генриха с Фридрихсеном тоже свои тараканы, то-сё, пятое-десятое. Ну так и вы, простите, не ангел. Ничего, притрёмся. Человек такая скотина — ко всему привыкает.

Во время речи Бывшего Бургомистра ЛАНЦЕЛОТ трогает Мальчика за плечо и что-то тихо говорит ему. За словами Бывшего Бургомистра его не слышно.

МАЛЬЧИК встаёт, кивает, нервным движением оправляет курточку и убегает за кулисы.

ГЕНРИХ. Сработаемся. В конце концов (обращается к Ланцелоту) мы оба убийцы.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Говорят, это очень сближает.

ФРИДРИХСЕН. Мы будем пить?

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Да-да. В самом деле, чего мы ждём? (Встаёт, держа бокал за ножку. Говорит быстро, размахивая левой рукой, в правой держит бокал). Итак, самое время для небольшого тоста. По такому случаю позволю себе небольшой приступ логореи, более известной как словоизвержение. Очень интересный симптом, характерный для сенсорной афазии, шизофрении и маниакальных состояний. Я мог бы прочитать на эту тему небольшую, но насыщенную лекцию, но, коллеги, сейчас это не главное. Итак! Сейчас мы делаем первый шаг по долгой и трудной дороге, в конце которой нас ждёт полное сплочение на совершенно новом уровне. Когда-то я и мечтать не смел, что у меня будет чешуя, которую не берёт алмаз, я буду выдыхать пламя и смогу летать. Счастье полёта! Черт! Непрошеная слеза. (Делает вид, что вытирает кончиком безымянного пальца левый глаз). Ну а теперь, когда это счастье так близко, мы все ждём, что господин Ланцелот, как и прежде, подаст нам решительный пример и, так сказать, возглавит процесс! (Смотрит на Ланцелота. Остальные тоже поворачивают головы.)

ЛАНЦЕЛОТ. Чего вы ждёте, коллеги? Пейте же!

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР (садится). Прошу прощения, у меня внезапный приступ мании преследования, сопровождаемой повышенной подозрительностью. Это ведь, кажется, яд? От яда, между прочим, умирают. Мне хотелось бы убедиться, что доза не смертельна.

ЛАНЦЕЛОТ (презрительно). А, вы в этом смысле.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Да, я не профессиональный герой. Но я и не претендую. Вот Генрих — тот может.

ГЕНРИХ. Я никуда не тороплюсь, папа.

ФРИДРИХСЕН. Да хватит вам. Я вот совершенно не боюсь. Но меня интересует ряд моментов, которые лучше обудить на берегу, если вы понимаете, о чём я.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Очень интересно, о чём вы.

ФРИДРИХСЕН. Шарлемань, к вам вопрос. Нам — то есть будущему дракону — понадобятся ваши возможности. Надо как-то решать проблемы и всё такое. С тем же Вексельбондом, например. Вы останетесь архивариусом? Ну, в том же смысле, что и раньше?

ШАРЛЕМАНЬ. Если вы не будете делать глупостей и прислушиваться к разумным советам, то, возможно, я смогу быть чем-то полезен.

ЛАНЦЕЛОТ. А что, драконы часто делают глупости?

ШАРЛЕМАНЬ. Иногда они забываются. Тот дракон тоже возомнил о себе.

ЛАНЦЕЛОТ. Вы об Эльзе? Он и в самом деле собирался её продать арабам?

ШАРЛЕМАНЬ. Вы не понимаете, Ланцелот. Он хотел на ней жениться на самом деле. Думал, что таким образом он… как бы это сказать…

ЛАНЦЕЛОТ. Станет частью вашей семьи. Ослабит поводок, который вы слишком туго затянули на его шее.

ШАРЛЕМАНЬ. У него было три шеи.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Но я тоже об этом подумывал. С тем же результатом.

ФРИДРИХСЕН. Вы, по крайней мере, в живых остались… (спохватывается) Кстати, мы же совсем забыли! Эльза! Как у нас будет с Эльзой?

ГЕНРИХ. В каком смысле?

ФРИДРИХСЕН. В таком! Она жена Ланцелота. И если мы все вместе станем драконом, то… вы понимаете? Извините, Шарлемань.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР (ухмыляется). Ну да, деликатный момент… Хотя, если что, я не против, девушка в моём вкусе, вы же знаете.

ГЕНРИХ. Не вижу проблемы. Какая разница?

ФРИДРИХСЕН. Как-то неловко…

ЛАНЦЕЛОТ (спокойным, очень неприятным голосом). Сейчас я начну вас убивать, дорогие коллеги.

Молчание.

ЛАНЦЕЛОТ (тем же голосом). Я люблю Эльзу, но приму любой выбор, который она сделает. Останется ли она со мной… или с нами… или уйдёт.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Действительно герой.

ФРИДРИХСЕН. Да уж. Не знаю, что и сказать.

ШАРЛЕМАНЬ. Честно говоря, не ожидал от вас, Ланцелот.

ЛАНЦЕЛОТ (зло). Чего именно? Готовности жертвовать собой? У меня этого добра навалом. Я же профессиональный герой, вы не забыли?

ШАРЛЕМАНЬ. Нет, не забыл. Но вы меня… удивили.

ЛАНЦЕЛОТ. Ещё нет. А вот сейчас, наверное, удивлю.

ЛАНЦЕЛОТ встаёт из-за стола, и видно, что в правой руке у него меч. Левой он быстро хватает бутыль с кровью дракона, та вспыхивает красным светом.

Все замирают. Две секунды тишины.

ШАРЛЕМАНЬ. Ланцелот. Не делайте глупостей. Вы не сможете стать драконом в одиночку. Даже вы не сможете.

ЛАНЦЕЛОТ. Я и не собирался. Я позвал других.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Кого-кого?

ЛАНЦЕЛОТ. Горожан. Почему бы им тоже не принять участие в этом высококультурном мероприятии? Всем вместе?

ГЕНРИХ. Что?

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Это безумие.

ФРИДРИХСЕН. Мы так не договоривались!

ЛАНЦЕЛОТ. Мы вообще не договаривались. Нас поставили перед фактом, и вы радостно согласились. А теперь я ставлю вас перед фактом. Кровь у меня, и я распоряжусь ей так, как сочту нужным. И попробуйте мне помешать (поднимает меч).

ШАРЛЕМАНЬ (спокойно). Ланцелот. Сейчас я не могу вам помешать. Но поверьте — вы пожалеете.

ЛАНЦЕЛОТ. Что ещё вы можете у меня отнять, Шарлемань?

ШАРЛЕМАНЬ. Не я. Вы сами. Вы отдадите свободу быдлу и разделите с ним его судьбу.

ЛАНЦЕЛОТ. Быдлом горжане были при драконе.

ШАРЛЕМАНЬ. Быдло останется быдлом. И даже если у вас получится — это будет быдло, которое научится сбиваться в кодлу. И будет счастливо скотским единством. Но они и раньше это умели. Когда вас травили и унижали, Ланцелот, они тоже были едины в своём порыве, помните?

ЛАНЦЕЛОТ. Так, значит, хуже не будет.

За сценой — стук.

ЛАНЦЕЛОТ (громко). Входите!

Появляется хорошенькая ДЕВУШКА.

ДЕВУШКА. Здравствуйте. Мальчик сказал, что вы созываете народ. Я пришла.

Появляется двое горожан.

1-Й ГОРОЖАНИН. Мы тоже пришли, господин Ланцелот.

ЛАНЦЕЛОТ. Вы мне верите?

ДЕВУШКА. Не знаю. Но я подруга Эльзы, она обещала мне свои перчатки, после того, как её уведёт дракон. А вы его убили. Теперь у меня нет перчаток, но Эльза жива. Я до сих пор благодарна, поэтому я здесь, господин Ланцелот.

1-Й ГОРОЖАНИН. Тут какое дело. Я плакал на параде, устроенном бургомистром, хотя знал, что дракона убил не он, а вы. Дома знал, а на параде плакал. Мне до сих пор совестно… вот я и пришёл, господин Ланцелот.

2-Й ГОРОЖАНИН. А меня он позвал (кивает на первого горожанина). Ну я и подумал — схожу за компанию.

ЛАНЦЕЛОТ. Понятно. Что ж, будем работать с тем, что есть.

Из-за кулис появляется МАЛЬЧИК с подносом. На нём — несколко бокалов с вином.

МАЛЬЧИК. Извините, это последнее.

ЛАНЦЕЛОТ. Для начала хватит. (Передаёт бутыль мальчику, тот роняет капли в бокалы.)

ДЕВУШКА. А что мы должны делать?

ЛАНЦЕЛОТ. Выпить со мной, прямо сейчас. Одну противную микстуру. Я вообще-то собираюсь напоить ей весь город. Но надо с кого-то начинать.

ДЕВУШКА. Противную? Не хочу-у (надувает губки).

ЛАНЦЕЛОТ. Что делать, надо.

ДЕВУШКА. А зачем?

ЛАНЦЕЛОТ. Это кровь дракона. Если её выпить, станете драконом.

1-Й ГОРОЖАНИН. Что? Если мы это выпьем, то станем драконами?

ЛАНЦЕЛОТ. Нет. Все вместе — одним драконом. С очень многими головами.

1-Й ГОРОЖАНИН. Огромной тушей с когтями и лапами?

ДЕВУШКА. Но это… но это так неизящно!

ЛАНЦЕЛОТ. С когтями — это только если нападёт другой дракон. А так ничего не изменится. Внешне вы будете выглядеть как раньше. Но внутри вы будете драконом.

2-Й ГОРОЖАНИН. Но зачем?

ЛАНЦЕЛОТ. Чтобы стать собой. Стать нацией.

Выходит на середину сцены, держа свой бокал и бутыль, светящуются красным светом.

ЛАНЦЕЛОТ (громко). Люди не могут управлять людьми! Ими должны править драконы! И кем же должны стать люди, чтобы чтобы править собой сами? Это же так просто!

ФРИДРИХСЕН. Чушь какая-то.

ЛАНЦЕЛОТ. Кстати, куда делись все остальные драконы, в других городах и странах? Их же нельзя убить, Шарлемань? Так где они? Во что они превратились?

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР (безнадёжно). Ланцелот, вы свихнулись. Говорю как профессиональный сумасшедший.

1-Й ГОРОЖАНИН. А этот что тут делает?

ЛАНЦЕЛОТ. То же, что и вы. Становится драконом. Если посмеет выпить свою каплю, конечно. Но, кажется, ему расхотелось.

1-Й ГОРОЖАНИН. Я не хочу быть одним драконом с этим типом. Я помню тот парад.

ДЕВУШКА. И я не хочу. Раньше было всё понятно. Вот мы, вот дракон. Он плохой, но он нас защищает от чего-то совсем ужасного. Зато мы можем сидеть дома и жалеть себя, и жаловаться друг другу. Потом дракона не стало, но можно жаловаться, что дракона нет и поэтому нет порядка. А если мы сами станем драконом, на кого же нам тогда жаловаться? На себя?

2-Й ГОРОЖАНИН. Действительно. Если что, даже винить некого.

Входит — точнее, врывается — АННА-МАРИЯ. На этот раз на на ней ярко-жёлтое платье в синий горошек, на ногах — красные туфли с огромными каблуками. В руке у неё огромный блестящий пистолет с раструбом. Видно, что он для неё тяжёл.

АННА-МАРИЯ (громко). Извините, я без стука, вот только прикончу тирана… (пытается поднять пистолет двумя руками, роняет его, тот падает ей на ногу).

ДЕВУШКА. Ой! (Не удерживается на каблуках и падает на попу.)

ЛАНЦЕЛОТ. Здравствуйте, Анна-Мария. (К остальным) Это Анна-Мария, моя… (на мгновение задумывается) поклонница. Мальчик, подай руку даме. У меня руки заняты.

МАЛЬЧИК помогает Анне-Марии подняться.

АННА-МАРИЯ. Чёрт, опять не вышло. (Поправляет чёлку). Ну чего, рубите голову. Или чёрт с вами, сажайте в свою дурацкую тюрьму.

ЛАНЦЕЛОТ. Вы кстати зашли, Анна-Мария. Мальчик, дай ей бокал.

АННА-МАРИЯ. Это вино? Надеюсь, отправленное?

ЛАНЦЕЛОТ. Да.

АННА-МАРИЯ. Отлично! (Пьёт залпом. Роняет бокал, пошатывается, опирается о стенку.) Как странно… (выпрямляется) Чувствую себя какой-то дурой… которая всю жизнь делала глупости.

ЛАНЦЕЛОТ. Вы не дура, Анна-Мария. Вы просто не понимали, чего хотели.

АННА-МАРИЯ. Наверное, да… А теперь?

ЛАНЦЕЛОТ. А теперь у вас это есть.

2-Й ГОРОЖАНИН (решается). Ладно! Дайте мне, я выпью.

Пьёт, пошатывается, но удерживается на ногах.

1-Й ГОРОЖАНИН. Ну как?

2-Й ГОРОЖАНИН. Странно… как будто в себя пришёл.

1-Й ГОРОЖАНИН берёт бокал, ДЕВУШКА, поколебавшись, тоже.

1-Й ГОРОЖАНИН. За знакомство, что-ли?

Чокаются, пьют. ДЕВУШКА теряет равновесие, но 1-Й ГОРОЖАНИН придерживает её за талию.

ДЕВУШКА. Ох.

АННА-МАРИЯ. Вроде ты снова дома, ага?

ДЕВУШКА. Ну да… Только… только дом в пыли и паутине.

АННА-МАРИЯ. Зато у нас он есть. Это мы сами.

1-Й ГОРОЖАНИН. А я ничего не почувствовал. Может, это не на всех действует?

ЛАНЦЕЛОТ. Вспомните, как вы плакали на параде.

1-Й ГОРОЖАНИН. Да, смешно… (Оторопело). Мне больше не совестно. Потому что я больше не пойду на такой парад, точно не пойду.

МАЛЬЧИК. А мне можно выпить?

ЛАНЦЕЛОТ. Конечно.

МАЛЬЧИК пьёт.

МАЛЬЧИК (удивлённо) И чего?

ЛАНЦЕЛОТ. А что?

МАЛЬЧИК. Даже не горько. А все жаловались.

ЛАНЦЕЛОТ. Значит, с тобой всё в порядке.

МАЛЬЧИК. Это как?

ЛАНЦЕЛОТ. Потом поймёшь.

Передаёт сосуд к кровью мальчику, обращается ко всем выпившим.

ЛАНЦЕЛОТ. Несите в город и дайте выпить всем. Каждому по капле.

2-Й ГОРОЖАНИН. Сделаем.

АННА-МАРИЯ. Не беспокойтесь, всем достанется.

ДЕВУШКА. Я только домой сбегаю, у меня туфли неудобные.

1-Й ГОРОЖАНИН. Да не нужно, сами управимся.

ДЕВУШКА. Зайдите за мной? Я живу на улице Драконьих Лапок, дом с зелёной крышей.

ЛАНЦЕЛОТ. Не теряйте времени.

Мальчик, горожане, Анна-Мария и девушка скрываются за кулисами.

ЛАНЦЕЛОТ заметно расслабляется, рука перестаёт сжимать рукоятку меча. Он почти благодушен.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. А ведь вы, Ланцелот, так и не выпили.

ЛАНЦЕЛОТ. А вы?

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. А зачем?

ЛАНЦЕЛОТ. Пожалуй, вам и в самом деле незачем. А вот Фридрихсен небезнадёжен.

ШАРЛЕМАНЬ (очень холодно). Я снимаю с себя всякую ответственность за происходящее.

ФРИДРИХСЕН. Вот даже так? Вы на пару с Вексельбондом дограбите последнее и смоетесь из города?

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. На его месте я именно так бы и сделал.

ШАРЛЕМАНЬ (столь же холодно). Благодарите господина Ланцелота.

ГЕНРИХ (привставая). Я могу решить вопрос с этим типом.

ЛАНЦЕЛОТ. Не советую. Эти существа небезобидны.

ШАРЛЕМАНЬ. Что вы имели в виду, господин Ланцелот?

ЛАНЦЕЛОТ. То, что я сказал, господин архивариус.

В этот момент из-за кулис выходит ЭЛЬЗА. Она одета, как во втором действии — фартук, белая косынка.

ЭЛЬЗА. Ты вернулся, Ланцелот.

ЛАНЦЕЛОТ. Это ты вернулась, Эльза. Кстати, где ты была? В волшебной стране?

ЭЛЬЗА. Ты всё уладил?

ЛАНЦЕЛОТ. В каком-то смысле.

ШАРЛЕМАНЬ. Познакомься, дочка. Это новый дракон. Точнее, одна из его многочисленных голов.

ЭЛЬЗА. Это правда, Ланцелот?

ЛАНЦЕЛОТ. Пока нет. Мне сначала нужно выпить вот это (показывает на бокал).

ЭЛЬЗА. Ланцелот. Я прощала тебе очень многое. Даже то, чего нельзя. Но я люблю человека. Я не буду любить дракона.

ЛАНЦЕЛОТ. Эльза, за эти дни я кое-что узнал. В нашем городе не только интересные архивы, но и хорошая библиотека. У меня как раз образовалось время, и я восполнил кое-какие пробелы в образовании.

ШАРЛЕМАНЬ. Не все книги одинаково полезны.

ЛАНЦЕЛОТ. О, я не сомневаюсь в вашей компетенции, (повышая голос) достопочтенный мастер Линдгорст, дрезденский архивариус, знаток магических наук, саламандр по рождению!

Тишина.

ШАРЛЕМАНЬ (спокойно). Вы ознакомились с сочинением господина Гофмана? Всегда считал его вредным типом, но моей дочери нравились его сказки.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Вот оно что… Саламандр… Предупреждать надо. (Другим тоном) Смиренно прошу извинить меня, Ваше благородие… э-э, преподобие…

ШАРЛЕМАНЬ (презительно). Сиятельство.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Ваше Сиятельство! Простите нас за все, гм, неровности и шероховатости. Мы не знали.

ШАРЛЕМАНЬ (столь же презительно). Не трудитесь. Вы и не должны были этого знать. Но вы часто забывали то, что знать обязаны.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Что же, Ваше Сиятельство?

ШАРЛЕМАНЬ (тем же тоном). Своё место.

ЛАНЦЕЛОТ. Интересно, курфюстам вы тоже это говорили? А чехам? Ведь потом вы отправились в Прагу, почтенный рабби Шемейя Гиллель. Сочинение господина Густва Майринка я тоже изучил, жаль, что так поздно. Вы и там были архивариусом городской ратуши.

ШАРЛЕМАНЬ. Писаки много болтают.

ЛАНЦЕЛОТ. А оттуда вас отправили в страну Гад, как принято называть наши места на языке магов… И всегда у вас была дочь. В дрезденский период её звали Серпентина, в пражский — Мириам. Серпентина вышла замуж за студента Ансельма, Мириам — за пражского ювелира Перната. Так?

ШАРЛЕМАНЬ (печально). Моя дочь всё время влюбляется в человечков. Но это ничего, человеческий век не так уж долог.

ЛАНЦЕЛОТ. Вы неплохо отработали по Германии. Задержали становление нации лет на сто. Разводя и подкармливая этих милых маленьких дракончиков — князей, владетелей, принцев, и как их там ещё.

ШАРЛЕМАНЬ. Это было время расцвета искусств и ремёсел, а немцы были куда симпатичнее, чем те, что вышли из рук мерзавца Бисмарка. А потом они стали драконом и развязали две мировые войны.

ЛАНЦЕЛОТ. А чехи? По ним вы тоже работали?

ШАРЛЕМАНЬ. Неприятный народ. Слишком много думают о себе. Прага была чудесным городом, пока не стала чешской.

ЛАНЦЕЛОТ. Кстати, уж если об этом. Студент Ансельм имел шансы вырасти в национального лидера? Как и чех Анастасиус Пернат, которого вы тоже вовремя женили на своей дочке?

ЭЛЬЗА. Ланцелот. Не надо. Я их любила. И тебя я люблю, правда.

ЛАНЦЕЛОТ. Я тоже. Но это уже ничего не значит. Я остаюсь здесь.

ЭЛЬЗА. Эти человечки — хорошие, я их тоже люблю по-своему. У меня есть подружки, они очень хорошие. Я дарила им свои вещи, делала для них миндальные пирожные, и слушала их истории. Но я никогда не вышла бы замуж за местного мужчину.

ЛАНЦЕЛОТ. Почему?

ЭЛЬЗА. Ты — больше, чем человечек. Ты другой. Ты дух в человеческом теле. И я люблю в тебе — это.

ЛАНЦЕЛОТ (медленно). Я тебя тоже люблю, Эльза. Но я всё-таки человек.

Берёт бокал, пьёт. Его шатает, он делает шаг и падает в кресло. Машинально берёт со стола хлебную звезду, оставленную Генрихом и кладёт в рот. С трудом жуёт чёрствый хлеб.

ЭЛЬЗА всё это время молча смотрит на него.

ЭЛЬЗА. Ты всё-таки это сделал. (Дрожащим голосом) Прощай.

ЛАНЦЕЛОТ. Прощаю.

ЭЛЬЗА (кричит). И это всё, что ты мне можешь сказать?!

Быстро поворачивается, и убегает за кулисы. Слышны звуки сдерживаемых рыданий.

ЛАНЦЕЛОТ. И ты меня прости, Эльза.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР. Зря вы так с женщиной.

ШАРЛЕМАНЬ (презрительно). Ланцелот, вы утратили даже ту жалкую крупицу свободы, которая у вас была. Пожалуй, вы меня больше не интересуете.

ЛАНЦЕЛОТ (хрипло). Я это переживу.

ШАРЛЕМАНЬ. Переживёте? Я могу одним движением пальца испепелить. Вас. Всех. Сейчас.

Поднимает руку, щёлкает пальцами. Сыплются искры.

ЛАНЦЕЛОТ. И чего же вы ждали?

ШАРЛЕМАНЬ. Пока в ваших руках была кровь дракона, вы были неуязвимы. Кровь дракона слишком насыщена магией.

ЛАНЦЕЛОТ. Да, с этим вы ошиблись.

ШАРЛЕМАНЬ. Мы не ошибаемся. Ошибаются человечки. И отвечают за ошибки.

ЛАНЦЕЛОТ (со злой иронией). Ну так исправьте ошибку. Убейте меня. Эльза ушла, а эти (смотрит на сидящих) по мне не заплачут.

ГЕНРИХ. Кстати, хорошая идея.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР (зло, быстро). Генрих, помолчи. (Раболепно) Шарлемань, прошу вас! Уделите мне всего минуту!

ШАРЛЕМАНЬ поворачивает голову — ровно настолько, чтобы видеть собеседника — и делает знак рукой, разрешая говорить.

БЫВШИЙ БУРГОМИСТР (быстро, с умоляющими интонациями в голосе). Ваше Сиятельство! Осмелюсь доложить… заявить… послушайте! Вы очень торопитесь. Ничего особенно страшного не случилось. Ну, подумаешь, выпьют горожане по этой капле, ну станут чем-то вроде дракона. Но драконом они будут молодым, неопытным, голов много, ума мало! Им будет несложно управлять. Я мог бы посодействовать, у меня огромный управленческий опыт, вы же знаете, Ваше Сиятельство! Дайте мне шанс! Впредь буду знать своё место и повиноваться всем указаниям Вашего Сиятельства…

ФРИДРИХСЕН (набираясь смелости, перебивает). Э-э-э! Ваше Сиятельство, может, я пригожусь? Я ответственный, лишнего себе никогда не позволял.

ГЕНРИХ. Заткнись, гнида. Шарлемань, из этого города ещё можно кое-что выжать. (Уверенно) Я смогу.

ШАРЛЕМАНЬ (медленно). Никто из вас мне больше не нужен. Вы все свободны.

ШАРЛЕМАНЬ поднимает руку, щёлкает пальцами. Свет гаснет, на сцене вспыхивает пламя, раздаются крики боли и ужаса. Что-то с грохотом падает.

Свет снова загорается. Там, где сидели БЫВШИЙ БУРГОМИСТР, ГЕНРИХ и ФРИДРИХСЕН — кучки дымящегося пепла. Отдельно валяется пест ГЕНРИХА.

ЛАНЦЕЛОТ (несколько оторопело). Почему вы их убили?

ШАРЛЕМАНЬ. Они не оправдали моих ожиданий.

ЛАНЦЕЛОТ. Они же были готовы вам служить!

ШАРЛЕМАНЬ. А зачем мне слуги, которые не оправдывают моих ожиданий?

ЛАНЦЕЛОТ. Вот как… Теперь моя очередь? (Бросает меч).

ШАРЛЕМАНЬ. Нет, Ланцелот, такой милости я вам не окажу. Слишком хорошо для вас — умереть героем от руки сильнейшего противника. Нет. Вы доживёте до старости и умрёте в своей постели. Никому не нужным, забытым, жалким. Вас забудут. Вы скоро утратите популярность, потом и власть. Править будут другие люди, помоложе и половчее. Вас иногда будут приглашать на государственные праздники. В лучшем случае.

ЛАНЦЕЛОТ. Понимаю, ваша агентура приложит к этому все силы.

ШАРЛЕМАНЬ. Не обольщайтесь. Молодые нации глупы и неблагодарны. А та, которую вы создаёте сейчас — особенно. Она родилась слишком поздно, человеческий материал испорчен. Никаких особых мер почти не потребуется.

ЛАНЦЕЛОТ. Так всё-таки — никаких или почти?

ШАРЛЕМАНЬ. Утешайтесь этими размышлениями на досуге. (Поворачивается, идёт к кулисам.)

ЛАНЦЕЛОТ. Скажите мне только одно.

ШАРЛЕМАНЬ неохотно останавливается.

ЛАНЦЕЛОТ. Зачем были эти четыреста лет под драконом? Просто ради того, чтобы грабить? Вам нужны деньги, сокровища?

ШАРЛЕМАНЬ (через плечо). И это тоже.

ЛАНЦЕЛОТ. Тоже? Есть ведь ещё что-то. Почему вы не даёте людям жить так, как нам нужно?

ШАРЛЕМАНЬ (поворачивается). Вам этого не понять.

ЛАНЦЕЛОТ. Тем более скажите, вам же от этого никакого убытка.

ШАРЛЕМАНЬ. Если всё происходит, как нужно человечкам — тогда таким, как я, нет места в мире. Поэтому вы живёте так, как нужно нам. Так было, так есть и так будет. Всегда.

ЛАНЦЕЛОТ. То есть вы тормозите нашу историю и уродуете нашу жизнь, чтобы уютно устроиться в этом зазоре?

ШАРЛЕМАНЬ. Тормозим и уродуем? Мы говорим — улучшаем. Как улучшается рыба, становясь балыком. Но рыбе трудно объяснить, что такое балык. (Уходит.)

ЛАНЦЕЛОТ. Вот и поговорили. (Садится в кресло.) В чём-то он прав. Проблемы у нас только начинаются.

На столе звенит телефон.

ЛАНЦЕЛОТ (подходит к столу, берёт трубку). Ланцелот на проводе. Извините, у меня совещание… Что? Вексельбонд скупает продовольствие? Известите ратушу… ах да, вы и есть ратуша. Как? Я перезвоню через пять минут. (Кладёт трубку, кричит). Мальчик! Ма-а-а-альчик!

Тишина.

ЛАНЦЕЛОТ. Чёрт! Началось.

В этот же момент из-за кулис начинает слышаться неразборчивый шум, сначала очень тихий, на грани слышимости.

Телефон звонит снова.

ЛАНЦЕЛОТ (хватает трубку). Ланцелот на проводе. Извините, у меня официальный приём, так что давайте быстро… Как? Мукомолы взбунтовались? Кто ими руководит? Начальник городской стражи?! А где стража? Как это в казармах? Немедленно соедините меня с кем-нибудь… С кем-нибудь, говорю! Как нет связи? Перезвоню через пять минут. (Бросает трубку). Стража! Стра-а-а-ажа!

Тишина.

ЛАНЦЕЛОТ (зло). Вот так сразу. Не дали даже опомниться.

Шум становится чуть громче, можно уже догадаться, что это шум толпы.

Телефон снова звенит. ЛАНЦЕЛОТ смотрит на него со страхом, но всё-таки берёт трубку.

ЛАНЦЕЛОТ. Ланцелот на проводе… Что за слухи? Я приказал травить народ какой-то отравой?! Кто распускает эти слухи? Напечатал «Вечерний Дракон»? Когда успел? Арестовать тираж… Ах да, городская стража в казармах и связи нет. Перезвоню через пять минут, что-нибудь придумаю. Или не придумаю. Ждите.

Бросает трубку мимо аппарата. Трубка повисает на шнуре и колотится о стол: тук, тук, тук.

ЛАНЦЕЛОТ бросается в кресло, обхватывает голову руками.

ЛАНЦЕЛОТ (в пространство). О Господи! Ну пусть нам всем хоть немножко повезёт вот прямо сейчас. Один раз за четыреста лет!

Шум за сценой всё усиливается, не замечать его уже невозможно. Вбегает МАЛЬЧИК.

МАЛЬЧИК. Господин Ланцелот! К вам пришли!

ЛАНЦЕЛОТ (поднимает голову). Зови!

МАЛЬЧИК. Не могу, их очень много. Целая толпа. И они настру… настра… (упавшим голосом) лучше б вам уйти отсюда.

ЛАНЦЕЛОТ (легко вскакивая на ноги). Настроены решительно? (Мальчик кивает и мычит что-то утвердительное) Пойду поговорю с ними.

МАЛЬЧИК. Но они требуют…

ЛАНЦЕЛОТ (перебивая, резко). Неважно, чего они требуют! Важно, что они услышат!

ЛАНЦЕЛОТ выходит на середину сцены, улыбается. Улыбка больше похожа на хищный оскал.

МАЛЬЧИК. Господин Ланцелот! Их очень много!

ЛАНЦЕЛОТ. Тем лучше. Если всё получится, там же отберу и назначу новых людей. Пошлю гонца в казармы. Патрули у продовольственных складов… Остальных поведу к ратуше.

Шум уже очень громкий, слышны отделные выкрики.

МАЛЬЧИК. Господин Ланцелот! А если они слушать не будут?

ЛАНЦЕЛОТ. Там есть те, кто выпил кровь. Мы с ними одной крови. Они меня услышат. Остальные подтянутся.

МАЛЬЧИК. Господин Ланцелот! Я с вами.

ЛАНЦЕЛОТ. Нет. Останешься здесь. Будешь принимать звонки. Вдруг что-то важное. Не подведи меня. (Хлопает МАЛЬЧИКА по плечу и быстро уходит.)

МАЛЬЧИК (отчаянно). Господин Ланцелот!

Звонит телефон. МАЛЬЧИК медлит, потом осторожно берёт трубку.

МАЛЬЧИК. Э-э-э… (В отчаянии оглядывается, никого не видит. Громко, в трубку). Помощник господина Ланцелота слушает. Говорите быстрее. Ратуша? Кого? Господин Ланцелот занят. При… пра… произносит речь! Перед народом! Потом идёт к вам! В ратушу! Открывайте ворота! Или их снесут! Кто снесёт? Народ!

Голоса всё громче и громче, последние слова мальчика тонут в шуме и криках толпы за сценой. Занавес начинает опускаться.

МАЛЬЧИК (кричит). Слышите — народ! Слышите — народ! Слышите — народ!

Занавес