Возвышение физрука

Интермедия. Магистр

Магистр вынес на улицу кресло-качалку, доставшееся ему от предыдущего смотрителя, устроился в нем с трубкой в зубах, положил арбалет на колени и уставился во тьму. Тьма тут же принялась вглядываться в него миллионами голодных глаз, но сейчас Магистра интересовала только одна пара.

— Выходи, — сказал Магистр.

Тьма не удостоила его ответом.

Магистр щелкнул арбалетом. Собственно говоря, когда механизм арбалета уже взведен и готов к стрельбе, им не так-то просто щелкнуть, не разрядив, но Магистр нашел способ. Это он умел особенно хорошо — находить способы.

— Я тебя вижу, — сказал Магистр. — Выходи.

Тьма перед его взором сгустилась, и в воздухе обрисовался силуэт. Силуэт был определенно женским.

— Так вот ты какое, чудовище из Ржавого леса, — сказал Магистр.

— В определенном смысле, да, — голос у чудовища оказался тихим, приятным и с небольшой хрипотцой. Окажись на месте Магистра сочинитель любовных романов, он назвал бы этот голос «волнующим». И еще в нем были очень опасные нотки, которых сочинитель любовных романов наверняка бы не уловил.

— Банши, — удивился Магистр. — Всего лишь банши.

— Прошу прощения, но мне не очень нравится это твое «всего лишь», — сказала банши.

— Не пойми меня неправильно, — сказал Магистр. — Просто я удивлен. Башмачники не производили впечатления ребят, которые могли выбрать своим объектом для поклонения банши. Я ожидал увидеть нечто… э… более брутальное.

— Поначалу они поклонялись свирепому дикому вепрю, который жил в Ржавом лесу.

— Это больше на них похоже, — согласился Магистр. — И что случилось с вепрем?

— Я ему спела, — сказала банши. — Хочешь послушать, как я пою?

— Хочешь посмотреть, как я стреляю из арбалета?

— Пожалуй, нет.

— Тогда и я воздержусь.

Некоторое время банши молчала, а Магистр курил трубку и раскачивался в кресле.

— Ты убил башмачников?

— Да.

— Зачем?

— У меня были свои виды на этот маяк. А ты пришла за них мстить?

— Башмачники были мне удобны, — сказала банши после некоторого раздумья. — Но, пожалуй, не настолько удобны, чтобы попытаться тебе спеть.

— Тогда зачем ты здесь?

— Я хотела прояснить ситуацию.

— О, это стремление я могу понять, — сказал Магистр. — Как тебя зовут?

— Морри. А тебя?

— Ты можешь называть меня мессиром.

— Это не очень похоже на имя.

— И тем не менее, зови меня так.

— Ты храмовник?

— Нет. По крайней мере, не в том смысле, который ты вкладываешь в это слово.

— Откуда тебе знать, какой смысл я в него вкладываю?

— Назови это внезапным озарением, — сказал Магистр. — Или, что будет правильнее, большим жизненным опытом. Впрочем, мне все равно, как ты это назовешь.

— Как ты узнал, кто я такая?

— Я же слышу твой голос.

— Человеческое ухо не способно определить разницу…

— Человеческое — не способно, — согласился Магистр.

— Так ты не человек?

— Это очень сложный философский вопрос и ответ на него зависит исключительно от точки зрения. Если человек — это двуногое существо без перьев, то я, совершенно определенным образом, принадлежу к человеческому роду. Впрочем, и ты тоже, ибо, несмотря на наличие крыльев, перья у банши таки отсутствуют.

— У тебя две руки, две ноги, голова, как и положено, сверху и лицо на ней расположено с нужной стороны. Ты недостаточно красив для эльфа, слишком высок для гнома, слишком худощав для орка, не настолько изыскан, чтобы быть вампиром… Кто же ты?

— Ты можешь называть меня мессиром.

— Это не ответ.

— По-моему, это вполне себе ответ, — сказал Магистр. — Потому что другого ответа все равно не будет.

— Это не слишком любезно с твоей стороны, знаешь ли.

— Наверное, это потому, что я совсем не старался быть любезным.

— Наверное, — согласилась Морри. — Так как мы теперь с тобой будем?

— Никак, — сказал Магистр. — Мне нужен был маяк, и я получил маяк. Никаких притязаний на Ржавый лес у меня нет.

— У меня с местными жителями существовала негласная договоренность, — сказала Морри. — Она касалась… пожертвований.

— Кровавые человеческие жертвоприношения? — оживился Магистр.

— Нет, ничего такого. Скорее, речь идет о продуктах питания и некоторых предметах быта. Жизнь в лесу связана с определенными сложностями, знаешь ли. И с большим недостатком комфорта.

— Разве банши не испокон веку жили в лесах?

— Люди тоже когда-то жили в лесах, — сказала Морри. — Что теперь не мешает им наслаждаться жизнью в благоустроенных домах. В этом суть прогресса.

— В повышении уровня личного комфорта? Пожалуй, — согласился Магистр.

— Так ты не против?

— Не против чего?

— Не против того, что наша негласная договоренность с горожанами не будет пересмотрена.

— Это вообще не мое дело, — сказал Магистр. — Это только между тобой и горожанами.

— Значит, оставим все, как есть.

— Пожалуй, — сказал Магистр. — Не хочешь зайти?

— Куда?

— Туда, — Магистр махнул рукой, указывая на громаду маяка за своей спиной. — Вечер довольно прохладный, а у меня есть горячий чай.

— Просто чай?

— С печеньем.

Человеку, посетившему Магистра на третий день после новоселья, на вид было лет пятьдесят. Он был высок, худощав, коротко стриг тронутые сединой волосы и носил длинный серый плащ. Он отрекомендовался Брюсом Холденом, королевским навигационным инспектором, и желал убедиться, что вверенное Магистру навигационное оборудование содержится в положенном виде и получает должный уход.

Магистр устроил ему короткую экскурсию, которая завершилась на верхней смотровой площадке, обдуваемой всеми ветрами. Площадка была очень маленькая, ограждение совсем невысокое, а лестница, которая туда вела, оказалась слишком крутая, и на последних ступенях запыхавшийся Брюс споткнулся, неловко замахал руками в попытках удержать равновесие и чуть не сбросил шедшего первым Магистра на камни.

— Тут поаккуратнее, — сказал Магистр, подхватывая Холдена под руку. — Все мы когда-нибудь вернемся в землю, но зачем делать это бесформенными кучами переломанных костей?

— Уфф, — выдохнул королевский инспектор. — Простите великодушно. Годы мои уже не те. В молодости я был попроворней.

— Как и все мы, — сказал Магистр. — Не хотите ли теперь осмотреть подвалы?

— Нет. Подвалы, сколь бы прекрасными они ни были, не имеют никакого отношения к навигации.

— Бывают и такие подвалы, что без навигации в них вообще не разберешься, — заметил Магистр. — Огромные многоуровневые подвалы, из которых люди годами выйти не могут. Никогда не бывали в таких подвалах, Брюс?

— По счастью, нет, — сказал королевский инспектор. — Что ж, должен заметить, маяк находится в образцовом состоянии. Придраться буквально не к чему.

— Это, в основном, заслуга моего предшественника, — не стал кривить душой Магистр. — Однако я готов поднять выпавшее из его рук знамя и гордо нести его дальше, так сказать.

— Какое знамя? — удивился королевский инспектор. — Тут было какое-то знамя? Зачем? Маяк — это стратегически важный объект, но все же не фортификационное сооружение…

— Это было фигуральное знамя, — сказал Магистр. — Метафорические знамя.

— Мы, в королевском навигационном обществе, не очень любим метафоры, — признался Холден. — Мы предпочитаем иметь дело с картами, а карты должны отражать факты, а не эти ваши метафоры.

— Только если это не игральные карты, — сказал Магистр.

— Итак, состояние маяка меня вполне устраивает, — сказал Холден. — Но я не могу не заметить, что вы получили должность смотрителя весьма странным способом.

— Просто заместил открывшуюся вакансию, — сказал Магистр.

— Но сначала вы сами ее и открыли.

— Мой предшественник был не очень хорошим человеком, — сказал Магистр. — Состоял в зловещей секте, знаете ли.

— Но маяк-то он содержал в порядке, а это все, что интересует меня, как королевского навигационного инспектора.

— Тогда я вообще не вижу проблемы, — сказал Магистр. — Потому что я не намерен прерывать эту славную традицию. По крайней мере, все то время, что я буду тут жить.

— И как долго вы собираетесь тут жить?

— Пока не могу сказать точно.

— А когда сможете?

— Попробуйте зайти сюда лет через двадцать.

— Непременно, — вздохнул Холден. — Давайте уже спустимся отсюда. Ветер довольно холодный, а в моем возрасте лучше не простужаться.

— В моем-то тем более, — сказал Магистр. — Раз уж ваша инспекция завершена, не хотите ли отведать чаю?

— Вы очень любезны, — сказал Холден. — Конечно же, хочу.

Они спустились и Магистр заварил чай. Сервировав небольшой поднос чайником, двумя изящными чашками и корзинкой печенья, он взялся за кувшин со свежим, доставленным из города молоком, чтобы наполнить фарфоровый молочник, когда королевский навигационный инспектор попытался заколоть его кинжалом в спину.

Магистр не то, чтобы увернулся.

Он просто перетек из одного положения в другое, всего за одно мгновение до удара, словно у него были глаза на затылке, а позвоночника не было вовсе, и кинжал Холдена вонзился в пустоту.

— Великодушно прощаю, — сказал Магистр. — Должно быть, в молодости вы были попроворней. Да еще и кольчуга, которую вы носите под плащом, замедляет движения.

— Я был практически уверен, что не получится, — сказал Холден. — Но должен был попробовать. Долг службы.

— Долги порой принимают очень причудливую форму, — согласился Магистр. — А что, если бы получилось?

Холден пожал плечами.

— Вы не местный, — сказал он. — А у меня очень широкие полномочия.

— Служба безопасности? — спросил Магистр.

— Королевская служба безопасности, — уточнил Холден. Его рука все еще сжимала кинжал, но, несмотря на то, что их разделяла только пара шагов, Магистр был уверен, что второй попытки не воспоследует.

Ее и не было.

Холден сунул кинжал под плащ.

— Вы так и не достали свое оружие, — сказал он.

— Очень часто, после того, как я достаю свое оружие, кто-нибудь умирает, — сказал Магистр.

— Приглашение на чай все еще в силе?

— Конечно, — сказал Магистр. — Мы же цивилизованные люди.

Они не стали ходить далеко, устроились здесь же, на кухне, за столом из грубо отесанных досок. Магистр разлил чай, потом достал свою трубку.

— Я все же должен задать несколько вопросов, — сказал Холден. — Это стандартная процедура.

— Как и все, что ей предшествовало, — Магистр выпустил клуб дыма под потолок и лениво рассматривал, как он тает в свете утреннего солнца. — Включая и удар кинжалом.

— Если вам нужны мои извинения за этот инцидент…

— Не нужны, — оборвал Магистр. — Спрашивайте. Но будьте готовы, что я тоже могу задавать вопросы. Или игра пойдет в обе стороны, или ее не будет вовсе.

— Справедливо, — признал Холден. — Однако, вы должны понимать, что на некоторые вопросы я не имею права отвечать.

— Расписание дня вашего короля и подробный план тайных переходов его замка меня пока не интересуют, — сказал Магистр.

Они взяли паузу. Холден пил чай и хрустел печеньем, Магистр курил.

Он знал, что этот разговор неизбежен. Его лишь удивляло, что он случится через целых три дня после его появления. Это говорило о том, что Иллинор был действительно очень спокойным местом, и с большими внешними угрозами королевская служба безопасности не сталкивалась уже очень давно.

Бездействие расслабляет.

— Здесь не любят таких, как вы, — сказал, наконец, Холден.

— Приезжих?

— Игроков, — сказал Холден. — Вы — игрок.

— А вы — нет, — согласился Магистр. — Но порой разница между игроками и неигроками такая несущественная, что ее даже не видно.

— В Иллиноре не так, — сказал Холден. — Мы здесь пытаемся жить своей прежней жизнью.

— И у вас неплохо получается, — сказал Магистр. — Как давно ваш мир сдвинулся?

— Э?

— Как давно в него проникли изменения?

— Около четырехсот лет назад, — сказал Холден. — В мир пришла магия, а вместе с ней появились чудовища, проколы в пространстве и игроки.

— Значит, все прошло по щадящему варианту, — заметил Магистр.

— Могло быть хуже?

— Гораздо хуже, — сказал Магистр. — Вы могли потерять до девяноста процентов населения и несколько веков научно-технического прогресса. Но если нет научно-технического прогресса, то и терять нечего, не так ли?

— Неужели мы настолько отсталые?

— Сейчас это средний уровень, к сожалению, — сказал Магистр. — Магия, монстры, мечи, кинжалы, прочее мракобесие. Вселенная достаточно велика, но интересных мест в ней становится все меньше и меньше.

— У меня при себе весьма могущественный артефакт, позволяющий читать чужие характеристики, — сказал Холден. — Но на вас он не действует. Я даже не могу определить, какой у вас уровень.

— Это нормально, — сказал Магистр.

— И все же, какой у вас уровень?

— А у вас?

— Двести тридцатый.

— У меня выше, — сказал Магистр. — Настолько выше, что точное число не имеет значения. Скажем, если бы я не увернулся, и вам бы таки удалось ударить меня кинжалом, он бы просто сломался, и вы имели бы очень глупый вид.

— Спасибо, что увернулись и избавили меня от этого, — сказал Холден. — Не то, чтобы мне был очень дорог этот кинжал, но выбивать новое вооружение у королевского кладовщика — это то еще удовольствие. Сплошная бюрократия. У вас есть враги?

— А у кого нет?

— Насколько они могущественны? Как вы? Или еще могущественней?

— Имя им — легион, — сказал Магистр. — Но, понимая, чем вызван ваш интерес, спешу заверить, что сюда они за мной не придут.

— Почему вы так в этом уверены?

— У меня есть абилка… специальный талант…

— Я знаю, что такое «абилка», — сказал Холден.

— Отлично. Так вот, у меня есть абилка, способная открывать случайный портал, который невозможно отследить системными средствами.

— А так бывает?

— Спросите у своего могущественного артефакта, — сказал Магистр.

— Понятно, — сказал Холден. — Зачем вы здесь?

— У меня отпуск, — сказал Магистр. — Иногда мне нравится думать, что это уже пенсия, но я все-таки понимаю, что это отпуск, и рано или поздно мне придется его прервать.

— Но захватывать власть, устраивать революции и свергать монархический строй вы не намерены?

— Нет, — сказал Магистр. — Пока нет. Так что лучше не вынуждайте.

Холден нахмурился.

— Я не хочу создавать проблем, — сказал Магистр. — У вас тут тихий заповедный уголок, в который уже много лет не ступала нога игрока, пусть он таким и останется. Кстати, а сколько она сюда уже не ступала?

— Больше двадцати лет, — сказал Холден.

— А что случилось с тем игроком?

— Он бегал везде, выпрашивал квесты, истреблял зверей в лесах, через неделю потом пожаловался на скуку и ушел порталом. А до него был еще один, он… э… доставлял проблемы.

— И вы закололи его кинжалом в спину?

— Не я лично.

— Я люблю скуку, — сказал Магистр. — Не все время, конечно, но вот в этот конкретный промежуток времени — очень люблю. И я предпочел бы, чтобы вы оставили меня моей скуке.

— И тогда вы обещаете, что не будете доставлять неприятности?

— Обещаю, — сказал Магистр. — Но я хочу, чтобы вы знали кое-что еще. И передали своему начальству, которое настаивает, что долг его подчиненных — колоть приезжих в спину кинжалами. В другом измерении, в надежном и хорошо укрепленном месте, спит подконтрольная мне армия огромных человекоподобных роботов… боевых механизмов. И спит она хоть и долгим, но отнюдь не вечным сном.

— И вы думаете, что я куплюсь на эту байку?

— Мне все равно, — сказал Магистр, выбивая трубку. — Один такой боевой механизм может стереть этот город с лица земли минут примерно за десять. Двадцать таких механизмов не оставят от вашего королевства камня на камне, еще и соседям прилетит. Я лишь хочу предупредить, что если со мной что-то случится, то все эти огромные человекоподобные боевые механизмы проснутся и будут очень недовольны.

— И они будут вас искать?

— О нет, — сказал Магистр. — Они не будут меня искать. Они будут за меня мстить.