Враг или Друг?

Глава 7

ЖЕНЯ

— Ты сейчас это мне на полном серьезе заявляешь? — Ромка вынимает из уха наушник и разворачивается ко мне на кожаном офисном кресле.

— Да, я уже согласилась — не поднимаю глаза на друга, не хочу видеть всю ту гамму эмоций, что в данный момент искажает его лицо.

— Лисенок, зачем? — Берестов подъезжает ко мне, сидящей на краю его кровати, в его комнате, с его книгой в руках. Что-то про древние традиции охотников Средней Азии, я даже не вникала в суть.

Откладываю книгу и закрываю лицо руками, откидывая назад голову с тихим измученным стоном.

— Не знаю, зачем — отнимаю руки и, наконец, решаюсь заглянуть в светло-карие глаза друга, похожие оттенком на мои собственные. — Ром, он стоял такой растерянный, такой настоящий что ли. Рассказывал про свою лошадь, Фиону. Никогда Денцова таким не видела. Даже интересно стало, что там на самом деле в нем кроется. Что он за человек. Может весь его образ в школе — это напускное? Фальшивое?

— А на базе? Когда тебя насильно зажал — это тоже напускное?

— Он извинился — пытаюсь привести доводы в защиту, только не пойму кого: Денцова или все же себя.

— Он — беспринципная мразь — Ромка возражает рычащим голосом. — Ты реально решила с ним замутить?

Замутить… Можно, конечно, отчаянно замотать головой, только кого и зачем я стану обманывать, если сейчас заявлю, что ни о чем таком даже не думаю?

Вчера Денцов и, правда, предстал передо мной совершенно в другом свете. Когда я разоблачила его второсортный спектакль, Влад, точно, сбросил маску. Прекратил кривляться, строить из себя полубога и подгонка в одном лице.

Денцов шел рядом, жестикулировал руками и рассказывал о том, как его отец купил Фиону на аукционе, как ту пришлось выхаживать, а потом обучать. Как Влад поначалу «нехило очковал» ее объезжать. Потом же, наоборот, тосковал, когда не видел хотя бы день.

Неужели черствое сердце могло бы так искренне полюбить животное?

И не то чтобы я прямо растаяла и потекла от его речей, но мне стало невыносимо любопытно увидеть этого хамоватого, самовлюбленного и борзого парня в совершенно неподходящей его образу среде.

— Почему все сразу нужно сводить к муткам? — состраиваю невинный фэйс, закрепляя результат взмахом ресниц.

— А к чему все нужно сводить? Типа, ты дружить с ним будешь что ли или как? Совсем не сечешь в таких делах, да?

— Ну, так разъясни мне на правах друга? — начинаю раздражаться.

— Это фаталити, Лисенок. Никак не ожидал, что и ты туда же — Ромка разочарованно мотает головой и отворачивается на кресле, возвращаясь к экрану монитора. — Купилась на смазливую, подлую рожу мажорика при бабле.

Я аж с места подскакиваю от нахлынувших эмоций. Никак не ожидала, что Ромка может такое обо мне подумать.

— Ты реально считаешь, что меня могли заинтересовать его деньги, статус?

Ромка молчит.

Не выдерживаю, дергаю друга за плечо, чтобы развернуть к себе.

— Ну, отвечай же!

— Просто не ной потом, когда Денцов снова попытается… Черт, он тебя там чуть не завалил! Но стоило прикинуться невинным дурачком, как ты… — запинается Берестов и проходится пятерней по короткостриженному затылку.

— Что я?

— Ничего — друг шипит в ответ и вставляет наушники, выкручивая звук на полную.

Нервно закусываю край губы. Мы никогда с Ромкой не ругались вот так. Могли спорить по пустякам. Но сейчас я чувствую — это серьезно.

И могу понять друга, он волнуется. И даже разочарован. Но вот как понять себя?

Не знаю ответа, только внутри что-то такое тлеет, ослабляя въедливый под кожу страх. И придает надежду. А вдруг все это не игра? Вдруг я Денцову на самом деле нравлюсь? Как же это проверить, если не сделать шаг навстречу.

Забираю рюкзак и выхожу из комнаты.

— До свидания, теть Ир — прощаюсь с Ромкиной мамой, которая стряпает на кухне пельмени.

— Как до свидания? — полноватая средних лет женщина вытирает изгибом локтя лоб, пытаясь отбросить темные пряди с лица. — Жень, ты разве не пообедаешь с нами?

— Нет, спасибо. Мне там папе приготовить надо. Он сегодня на шабашке целый день.

— Так давай я тебе с собой пельмешек заверну? — участливо предлагает тетя Ира. — У меня из говядинки и свинины. Все свое, не то, что магазинные из одних отходов.

Смутившись, мотаю головой, неловко улыбаюсь, после чего направляюсь к входной двери.

У порога прощаемся с тетей Ирой. А Ромка так и не выходит меня проводить.

По тропинке до калитки оглядываюсь на окна его комнаты. Пусто. И на душе у меня тоже становится пусто и тоскливо.

Вдруг Ромка прав? Ну, чем я лучше остальных девчонок, с которыми Денцов поиграл, а потом публично бросил, выкинул на помойку, поливая сверху грязью?

По пути домой забегаю в ремонт обуви, чтобы забрать папины рабочие ботинки. И только покидаю мастерскую, как мимо меня по дороге проезжает черный Ровер, в котором за рулем сидит улыбающийся Денцов, а рядом с ним на пассажирском сидении незнакомая мне девчонка.

Чуть не роняю пакет.

Вот, блин, дура — бьет набатом по голове.

Еще и с другом из-за него поссорилась.

Меня, словно, подняли куда-то в небо, где кучкуются пушистые облака, а потом со всего размаха бросили вниз. Вот тебе и реальность, Женя.

Вернувшись домой целый день напрягаю себя уборкой, лишь бы не думать ни о чем. Ни о ком. Но у меня теперь есть номер Влада, и руки так и тянутся написать какую-нибудь гадость, по типу «так вот что у тебя за дела в субботу», или «я вас видела, не зови меня больше никуда и вообще отстань». Но это уж совсем дно, потому просто убираю телефон под подушу, чтобы не отвлекал.

Папа возвращается только под вечер с очередной шабашки.

— Геш, ботинки забрала? — заглядывает ко мне в комнату.

Лежу на кровати в обнимку с методичкой по истории, пытаясь запомнить важные даты к следующей проверочной работе, что состоится в понедельник. А у самой такой сумбур в голове.

— Да, в прихожей они. Пакет из Магнита.

— Ааа, не заметил. Спасибо, дочка.

— Угу — мычу в ответ.

Но отец не уходит.

— Ты чего такая загруженная. Ничего не случилось?

Пожимаю плечами. Вот еще ему про мои проблемы слушать. У него своих достаточно.

— Нет, просто готовлюсь к контрольной по истории.

— О, ладно. Ты не беспокойся, я сам себе все разогрею. Готовься, не отвлекайся.

— Спасибо, пап.

Дверь захлопывается, и я перекатываюсь на спину, прикрывая ладонями глаза. Нажимаю на веки до разноцветных точек.

Телефон под подушкой вибрирует несколько раз.

В надежде, что это Ромка тянусь за гаджетом и снимаю блокировку. Но сообщения от Денцова. В груди часто заколотилось, забилось сердце. Целых три, но не открывая переписку, я вижу только последнее:

«???»

Оставляю их непрочитанными, хотя до ужаса тянет открыть. Чуть с ума не схожу от волнения, но не открываю. И для верности вообще отключаю телефон, после чего мигом подрываюсь в душ.

А утром меня ждет «сюрприз».