Время выбора

Глава 9

Дня три я думал, сравнивал и анализировал. А потом набился на встречу с Морозовым старшим. К ней я особо готовился, отшлифовывал свои доводы. Если мне удасться заручиться его поддержкой, то возможно не случатся через три года «соляных бунтов», вызванных резким подъёмом цен и последующей отправкой всесильного боярина в опалу. А ему на смену и придёт проклятый Никон со своей церковной реформой. То есть если Морозов усидит, то страна не узнает церковного раскола.

Борис Иванович принял меня в своих покоях, расположенных близ опочивальни Алексея.

Классический кабинет, новомодные шкафы для книг, ларь для рукописей и грамот.

Но центральное место занимал деревянный стол с полированной столешницей. Я здесь впервые, хотя встречался с Борисом Ивановичем не единожды. Радует, что мы давно прошли тот уровень отношений, когда ко мне он относился, как к несмышлёнышу.

Мужчине пятьдесят пять лет, достаточно преклонный возраст, но выгладит он моложе. Дородный, с белоснежной бородой и умными карими глазами. Я знаю, что у него нет своих детей и к Алёше он относится как к собственному сыну. Боярин очень богат, просто до неприличия. Кроме трёх с лишним сотен сёл и деревень, он владеет многочисленными лавками, амбарами, промыслами и производствами. От выработки поташа до железа и кирпича. Если его увлечь своими идеями, а он и так открыт всему новому, то у меня будет могучий союзник.

Наши отношения кардинально изменились месяцев пять тому назад. Мой Тимофей с моей же подачи уже приобрёл определённый врачебный авторитет среди дворни. Чего только мы с ним не прошли. Тут были и роды у служанок, различные травмы и болячки у служивых людей. К тому времени уже был известен состав гипса, применявшийся в медицине. Издревле для фиксации использовали глину и яичный белок. Вот только использовали не совсем верно. А вот у нас получилось накладывать на переломы куски тканей, пропитанных гипсовым раствором. В результате этой разработки улучшилось заживление. Ранее, как правило закрытые переломы приводили к хромоте и болезненным последствиям. Однажды нам с Тимохой пришлось пользовать изрядно пьяного конюха, нога которого попала под колесо гружёной телеги. Открытый перелом смотрелся страшно, белая кость пропорола штанину и только изрядное количество алкоголя не дало бедолаге почувствовать всю тяжесть положения. В лучшем случае ампутация по сустав. Но нам удалось провести операцию, зашить рану и наложить гипс. В результате у конюха осталась едва заметная хромота. Благо никто у него не спрашивал разрешения на оперативное вмешательство.

Видимо какие-то слухи пошли по дворцу, потому что когда у Морозова старшего заболела племянница, он неожиданно обратился к нам.

Девятилетняя девочка умирала, лекари опустили руки и вызванный батюшка уже причастил её, предупредив родителей о необходимости подготовки к отпеванию. Не знаю даже, чем руководствовался Борис Иванович, когда послал за нами. Его сестра Евдокия Ивановна Всеволжская проживала недалеко от Охотного ряда в Белом городе. Учитывая мой статус, мы прибыли впятером с тремя охранниками.

В большой комнате на громадной кровати лежало маленькое тельце ребёнка. При нашем появлении комнату покинули несколько тёток.

Трудно играть в медика, если являешься даже не недоучкой. Правильнее было бы сказать, что я просто проходил мимо и успел подсмотреть в окно кое-что интересное.

На мой взгляд это банальная непроходимость верхних дыхательных путей. Что явилось причиной, круп или дифтерия, я не знаю. Но девочка уже без сознания, лицо посинело, с трудом она протягивала крохи воздуха сквозь опухшее горло. Тимофей перекрестился и посмотрел на меня.

Чёрт, чёрт. Ну я теоретически понимаю, что надо провести операцию трахеостомию. Но я ни разу подобного не проводил. У нас в принципе есть инструмент и дезинфекция для него кипятком и тем же спиртом. Наркоз вроде не нужен, мозг девочки отключил не нужные ему потребители и перевёл её в бессознательное состояние. Но как мне, не зная нюансов, провести операцию. Я отошёл в сторону и стал бездумно смотреть в окно.

Так, надо размышлять разумно. Есть ли у меня шанс? Вроде есть небольшой. Острая асфиксия вскоре приведёт к смерти. Мне нужно прорезать отверстие в шее и добраться к трахее, тогда возможно удасться подать воздух в лёгкие. Пока я размышлял, уже отдал Пахому приказ доставить срочно сюда знакомого мастера-ювелира.

Смогу ли я сделать разрез в передней стенке трахеи? Не знаю, не уверен. Но в любом случае девочка скоро умрёт. Сейчас её организм из последних сил борется со смертью.

— Половина на половину. Ваша племянница через несколько часов умрёт, Борис Иванович. С нашей помощью она возможно получит шанс на жизнь, Вам решать.

Похоже родные уже смирились, по крайней мере мать всплеснула руками и бухнулась на колени перед образами. Сам влиятельный вельможа неверяще смотрит на меня. Насколько я понял, в отсутствии своих детей, он много любви вкладывает в племянников и племянниц от брата и обоих сестёр.

Не понятны пока его эмоции, но через несколько минут он согласно закивал головой, — добре, Иван Михайлович. Будем молиться и бог вам в помощь.

А я-то уже малодушно собрался умыть руки. Ну, придётся поработать. Через четверть часа приехал златокузнец, я нарисовал ему эскиз серебряной трубки. Время дал ему от силы час — полтора. Пять целковых простимулировали его на ратный подвиг и мастер исчез, пообещав всё исполнить. В принципе там ничего сложного, моя память воспроизвела стандартную канюлю. Дальше, мы послали гонца за необходимым ко мне в палаты.

Руки немного подрагивают. Служанка унесла инструмент для стерилизации в кипятке, Тимоха проконтролирует. А я пытаюсь успокоиться и повторить ход операции. Наметил у девочки точку вскрытия сразу под гортанью в нижней проекции, чуть повыше грудины. Все приготовления заняли почти три часа. Я горестно осмотрел небогатый инструмент. Всё выложено на стерильную тряпочку. Поверхность обработана спиртом. Мы с Тимофеем помыли руки и заставили Пахома выгнать всех вон.

Так, я на секунду замер с острым ножиком, выполнявшим роль скальпеля. Я могу спасти ей жизнь, а могу раньше времени отправить на встречу с всевышним.

Робкий надрез, затем более уверенный. Показалась трахея, я высвободил её от мягких тканей. Разрез хрящей, затем самой трахеи, оперируемая внезапно выгнулась всем телом и замерла. Мне показалось, что всё. Доигрались в спасителей, но вдруг она резко закашляла и прямо мне в лицо попали брызги крови и мокроты. Я торопливо ввёл канюлю в разрез. Девочка отчаянно задышала, жадно хватая воздух. Правда выглядело это ужасно, развороченная гортань и дикие хрипы. По моей просьбе Тимофей достал из спиртового раствора шёлковые нитки и загнутую иголку. Надо зашить рану, пока ребёнок не очнулся.

Сразу скажу, что девочку я забрал к себе и вернул только через месяц, когда отёк гортани спал и я смог зашить отверстие в гортани. Непросто нам пришлось, пока девочка не смогла самостоятельно дышать. Я практически стал её ангелом-спасителем.

Вот после того случая, Борис Иванович Морозов, ближайший наперсник наследника престола, всемогущий боярин и богатейший дворянин России, перестал относиться ко мне как к ребёнку. Наоборот, он всячески выказывал мне уважительное отношение.

Мы играли в переглядки несколько минут. Я воспользовался тем, что служка принесла мой любимый клюквенный кисель. Вот сижу и смакую, заодно проверяю выдержку моего всесильного царедворца.

А Борис Иванович только ухмыляется в бороду, понимает, что я не просто так заявился.

Не стал я вести разговоры о погоде, сразу перешёл к делу:

— Борис Иванович, тут на днях у меня состоялся интересный разговор с некоторыми известными всем боярами. Предлагают кричать меня на царский престол. Уговаривают под видом сохранения старинный обычаев.

Пока я неторопливо говорил, улыбка сползла с лица собеседника. Теперь он слушает без снисходительности, речь уже пошла о серьёзных вещях. Но надо отдать ему должное, не перебивал. А вот когда я остановился, задал мне вопрос, — и на чём вы сговорились?

Теперь я выдержал паузу, — а это будет зависеть о нашего разговора. Сразу скажу, я не хочу менять порядок престолонаследия. Пусть будет Алексей. А вот помочь ему вывести страну их вековой спячки, это моё самое большое желание.

Пока я говорил, морщины на лбу Морозова разглаживаются и он явно успокоился. В принципе я говорю именно то, что он хочет услышать. Это и о необходимости перенять у западников новые формы устройства общества. Тут и о технических новинках, а также новых способах земледелия. Мне важно заполучить богатейшего боярина в надёжные союзники. Была бы у него дочь, я бы с удовольствием взял бы в жёны. Там приданое будет — мама не горюй. К сожалению это не возможно. А вот если мне не изменяет память, сам боярин женится на сестре царицы, первой жены Алексея. Чем ещё больше упрочит своё положение.

— То есть тебя устроит положение второго человека при брате? Но ты же должен понимать, это возможно только до того момента, пока у него не появится свой наследник.

— Я понимаю, меня вполне устроит место помощника и некоторая свобода действий. Я тоже хочу видеть нашу страну просвещённой и сильной. Мне не нравится, что иноземные купцы скупают у нас по дешёвки пеньку, мёд, кожи и прочие продукты леса.

Разговор неожиданно продлился почти два часа. Учитывая близость обеда, Борис Иванович предложил составить ему компанию за едой. Попутно я сумел обрисовать ему своё видение развития страны. Предложил помогать нашим людям строить обрабатывающие производства, чтобы на рынок выбрасывать не сырьё, а товары. Таких умельцев нужно поощрять.

Расстались мы почти по-дружески. Странно наверное со стороны было видеть двенадцатилетнего парнишку и убелённого сединами боярина, увлечённо разговаривавших почти на равных.

Моя узкая ладошка утонула в большой лапе немолодого мужчины. Так мы скрепили ряд, договорившись о совместных действиях.

За те семь лет, что я пребываю в теле царевича Иоана, произошло вокруг очень многое. Я выгляжу значительно старше своих лет. Постоянные физические упражнения развили моё тело и я уже давно не тот слабосильный дрыщ. Конечно на равных с опытным воином мне выходить рановато, но и просто так меня уже не возьмёшь. Моя тактика в скорости. Внешне я гибкий как тростинка, но худоба обманчива. Довольно развиты предплечья и запястья от упражнений с саблей и копьём. Выносливость позволяет гонять свою дворню, поочерёдно сражаясь с каждым. Случались у меня спарринги и со взрослыми. Но тут, главное не подпустить близко. Единственный шанс достать соперника сулицей за счёт своей подвижности.

От моей свиты осталось всего девять человек. Константин Шеин погиб во время охоты, не уберегли пацана, свернул шею при падении с лошади. Пожарские впали в немилость и уехали в ссылку, а Хованский сам перестал посещать наши занятия после того, как я выказал ему своё неудовольствие. А нечего пытаться интриговать за моей спиной. Можно условно разделить мою свиту на два лагеря Морозов, Захарьев-Юрьев, Шереметьев и Милославский с одной стороны. С другой Трубецкой, Черкасский, Долгоруков, Лопухин и Голицын. Ребята тщательно следят, чтобы не пострадала их родовая честь и готовы вцепиться в горло соперникам. Но мне удалось воспитать в них верность к моей особе. Главное мерило их успеха уже даже не родительская похвала, а моё расположение. Я долго боролся за это. Подогревал их тщеславие и играл на разногласиях. А заодно делал дорогие подарки.

Последнее стало возможно, когда удалось наладить производство книг. Сейчас этот процесс перенесён в здание старой казармы у Собакиной башни. Мы выпускаем в месяц порядка полусотни книг различного формата. Это детские книжки-раскрывашки и книги для взрослых. Для состоятельных клиентов мы используем пергамент и особую бумагу. Но в основном гоним продукцию попроще. Там только береста и бумага среднего качества. У меня работают две девчонки переписчицы, у которых получается красивый текст, а также ещё три девочки и парень рисуют по моим наброскам. Концепция книги по-прежнему лежит на мне. Текст, макет, рисунки людей и животных. А потом уже по образцу помощники производят массовую продукцию. Книги покупают и купцы, включая иноземных. Увозят в свои страны. Просто мне удалось разработать свой стиль букв и рисунка. Это старорусский стиль, для которого характерны яркие краски и использование национального фольклора.

В месяц книги приносили чистой прибыли в среднем тысячи полторы. Этих денег мне хватало на мои придумки.

Пока я приводил свои мысли в порядок после утренней тренировки, сзади неслышно подошли и обняли меня за плечи. Я довольно потёрся щекой о руку моей любимой женщины. Прасковья по-прежнему со мной и в её жизни произошли изменения. Она в положении и уже заметен небольшой пока животик. Да, она сменила фамилию и стала госпожой Шатуновой. Год назад я заметил, что мой ближник Пахом становится в присутствии моей личной боярыни туповатым и немым. А у женщины появлялся странный блеск в глазах и она при виде сурового охранника принималась поправлять оборочки на кофточке. Я стал присматриваться и понял, что там назревают серьёзные чувства. Нормальные, как у всех. Правда между ними была огромная пропасть. И дело не в том, что Пахому хорошо за сорок, а её всего двадцать пять. Я видал шестидесятилетних старцев, бравших в жёны пятнадцатилетних девчонок. Прасковья дворянка, а Пахом воинского тяглового сословия. В случае их женитьбы она бы опустилась до его уровня. Зная Ивана Никитича, отца Проши — уверен, что тот предпочтёт оставить дочь старой девой, чем выдаст за нижестоящего.

Так и получилось, я лично приехал к нему в имение. Типа проведать, ну и затянул эту бодягу. В духе у вас товар, у нас купец и прочее. Помещик, узнав про жениха, пошёл в отказ. Тряс головой и умолял не позорить род. Обидно, что родной папаша даже не испросил мнение дочери. Предпочитая оставить всё как есть. Пришлось мне пойти с козырей. Дело в том, что мне удалось перевести своего верного охранника в разряд стольников. А это уже безусловно подразумевало дворянский титул. Учитывая нюансы, мой Пахом перешёл в ранг служилого дворянина.

На этот довод Иван Никитич не нашёл возражения, сам таковым являлся, и через полтора месяца молодые уже венчались в нашей церкви. Вот и теперь я вижу плоды их любви. Я осторожно провёл рукой по едва наметившемуся животику, пытаясь уловить толчки. Это было нормально для наших очень теплых отношений. Я действительно благодарен молодой женщине, она столько тепла дала мне, как не давала настоящая мать. Да и Пахом ради меня готов на всё.

Моя сестра Анна стала моим верным соратником. Мне больше не с кем было поделиться своими планами. Проша была далека от них, Татьяна ещё мала, Ирина хоть и признавала меня, но по-прежнему истово ревновала к Алексею. Её раздражало то, что тот частенько утаскивал меня к себе в покои. А ей только и оставалось, что гордо удалиться к себе.

Навязанный мне личный камердинер Никита Салтыков несколько лет мною был игнорирован. Меня раздражал этот нескладный и навязанный чужой волей юноша. Пока я не заметил его интереса к моей коммерции. Выяснилось, что у парня немалая тяга к этому делу. А уж когда его папаша впал в немилость и был выслан из Москвы, юноша стал проявлять немалое усердие в службе. Он так старался мне угодить, что я решил дать ему шанс. В результате через полтора года я уже не мыслил себе жизни без его помощи. Так где нужно было быстро навести справки по коммерческой части и уладить вопрос — он стал незаменим.

Тимофей, мой личный лекарь, за это время стал почтенным господином. Он давно не сомневается в моих действиях. Нам удалось навязать слугам и моим дворянам элементарные правила гигиены. Что в свою очередь снизило количество случаев заболеваний. И я подумываю, о расширении штатов медработников. Тимофей в отличии от меня вполне взрослый парень. Ему уже двадцать один год. За несколько лет он многое перенял от меня. Довелось ампутировать конечности, вставлять вывихи, лечить чирьи и прочую заразу. Наша аптека имеет в своём составе различные настойки, мази и порошки на все случаи жизни. При чём все они основаны на народной медицине.