Все будет по-моему! Арка 11

Внезапно мертвецы прекратили ломиться внутрь, а вместо этого направились к заводу. Это говорило о том, что выживших во дворце не осталось.

Кён, опережая смерть, вернулся на завод, где удостоверился в том, что почти все граждане Розаррио эвакуировались. Сейчас они подземными путями покидали Дантес. Через пятьдесят километров они поднимутся на поверхность, а там…

{Неужели они все обречены?} — Кён помрачнел, чувствуя нарастающее бессилие. Если от мертвецов действительно не укрыться, то все выжившие обречены. Невозможно защитить такое количество людей. Слишком много сильных практиков погибло на недавней войне. Пусть даже души многих были поглощены, а их тела разорваны взрывчаткой и артиллерией, их всё ещё восстанет слишком много. Слишком много!

«На вас лица нет! Что случилось⁈» — спросила Жазель.

«Защищай проход… Мы должны задержать мертвецов.» — приказал Кён.

Когда последние выжившие забежали в туннель, из единственного небольшого прохода начали ломиться мертвецы. Они буквально завалили его своими телами. Любой человек пришёл бы в ужас от такого зрелища.

Вместе с Жазель сдерживать покойников не составляло труда, но примерно 5 минут спустя мертвецы проделали в толстой стене дыру и посыпались вниз дождём, затем, превратившись в мясную лавину, ломанулись в погоню.

Жазель и Кён напряглись. Они уже чисто физически не могли сдерживать мертвецов. Многие из них прорывались дальше и мчались за выжившими.

«Господин Кён, им нет числа!» — пожаловалась Жазель. — «У меня мало энергии, чтобы сдерживать их! Что делать⁈»

Стиснув зубы, Кён крикнул: «Засыпай тоннель!»

Получив приказ, Жазель мощными ударами заставила тоннель обрушиться, а сама, взяв сладенького на руки, быстро нагнала эвакуирующихся людей. Казалось, они успешно справились со своей задачей. Мертвецы никак не смогут догнать выживших. Однако демоница видела всё то же беспросветно мрачное выражение на лице господина.

Кён вместе с Жазель самым первым покинул туннель и, затаив дыхание, замотал головой, надеясь на чудо, но худшие ожидания подтвердились, отчего он стал мрачнее тучи.

Мертвецы, ранее убитые на войне, стекались со всех сторон к этому месту, чтобы встретить людей у единственного выхода из тоннеля… У людей ещё есть надежда на выживание, но они не знают, что их ждёт впереди. Это место превратится в их могилу. Сотня тысяч человек умрёт ужасной смертью, не имея и шанса на выживание.

«О богиня Персефона, как они нас нашли…» — Жазель схватилась за голову.

Кён сел на колени и яростно ударил кулаком землю от бессилия. Некромант — это не просто могучий практик, а самое настоящее стихийное бедствие уровня апокалипсиса. Неужели ему ничего нельзя противопоставить? Как он вообще способен призывать души из мира мёртвых и прикреплять их к гнилой плоти без ключей? Не слишком ли эта способность невероятная по меркам этого мира?

«Боюсь, это место станет могилой для всех… Господин Кён, я смогу спасти нескольких людей. Пожалуйста, скажите, кого мне спасти, времени совсем нет.»

Мертвецов вокруг становилось всё больше. Они стремительно приближались…

«Господи Кён, поспешите и отдайте приказ!» — попросила Жазель.

Вдруг выражение Кёна изменилось. Встав с коленей, он протянул руку, выставив ладонь. Незримая воля тела Пустоты покинула его душу, распространившись вокруг… Мертвецы застыли. Казалось, из безэмоциональные лица вытянулись от удивления.

Глаза Жазель округлились, и она тут же их протёрла.

Глава 885

«К-как такое возможно⁈» — просипела Жазель, мотая головой из стороны в сторону. Десятки тысяч мертвецов застыли, как громом поражённые. Однако примерно каждый тысячный продолжал двигаться, пусть и с трудом.

Слегка нахмурившись, Кён активировал стихию времени, отчего эффект всасывания душ ядром Пустоты усилился многократно. Теперь застыли совершенно все мертвецы, причём в радиусе примерно 10 километров.

«Я тебя переоценил!» — нелестно выразился Кён в адрес некроманта и взмахнул рукой. Тысяча мертвецов безвольно рухнула, потеряв свои души, которые затем устремились в ядро Пустоты. Ещё один взмах руки, и вновь тысяча мертвецов обмякли.

«К-как вы это делаете, господин⁈» — Жазель почти пищала от восторга, прикрыв рот.

Кён не утрудил себя ответом. Ей незачем знать. Подобно дирижёру, он вырывал душу из бренных мёртвых тел и поглощал ядром Пустоты. Как и предполагалось, их связь с телом очень слаба, потому что временные ключи, созданные некромантом, — это лишь жалкое подобие настоящих, поэтому они плохо крепят душу к телу. На самом деле эта связь была настолько слабой, что даже душа Байрона, потерявшего 8 ключей из 9-ти, крепилась к телу в 1000 раз мощнее, чем из-за искусственных ключей.

Эту теорию подтверждало ещё то, что примерно 0.1 % мертвецов отказывались отдавать свои души. Очевидно, во время сбора ключей с покойников некоторых пропустили, поэтому оторвать их души не получалось. Впрочем, они всё равно теряли возможность двигаться, более не представляя какой-либо опасности.

Не успел Кён насладиться своим превосходством над нежитью, как вдруг мертвецы, утратившие душу, вновь начали подниматься! Парень был поражён. Эта способность напоминала ему собственную, из-за которой он мог контролировать пернатых шпионов.

Утратив душу, мертвецы больше не могли использовать стихийную энергию, а двигались лишь за счёт физической силы своих развитых тел, из-за чего стали во много раз слабее, но их было так много, что они представляли огромную опасность для эвакуирующихся.

«Я сказал лежать!» — яростно рявкнул Кён и вытянул вторую руку.

Бездушные мертвецы вдруг начали спотыкаться и падать. Их тела стремительно иссыхали, превращаясь в кожу да кости, а затем чернели и рассыпались в прах, будто из-за незримой силы посланника богини они старели на 10 лет ежесекундно. Оставались только кости, и те почернели и стали хрупкими, будто их вынули из печки.

У Жазель отвисла челюсть. Она вообще не понимала, что происходит.

Кён всегда умел высасывать соки из неодушевлённой материи. Иссушая медицину из многочисленных сокровищниц, он наполнял ядро Пустоты элементами, тем самым выполняя одно из самых сложных условий для развития уникального тела Пустоты, благодаря которому не только поднимал его в ранге, но и развивал одну часть тела.

Эта способность работала и на покойников, чем Кён уже пользовался в лесном турнире, когда познакомился с Трианой. К сожалению, энергетическая ценность трупов ничтожна, поэтому смысла поглощать их нет, разве что для того, чтобы замести следы убийства.

Оказывается, эта безобидная для кого-либо способность была идеальной против очередного козыря некроманта. Кто бы мог подумать, что у парня найдётся две карты, которые идеально закрывают козыри жнеца! Эта мёртвая тварь была бы в немом шоке, узнай, что у него под боком действует идеальный против него враг.

Кён поддался куражу и безумно расхохотался, чем лишил дара речи суккуба. Он уже предвкушал, как в обозримом будущем встретится с некромантом и зароет его под землю. Всё-таки этот монстр не всемогущ. Тело Пустоты способно с ним конкурировать.

Вскоре первые люди покинули тоннель. Среди них также присутствовала Клементина. Увидев, как пацан хохочет и превращает мертвецов в прах, у неё перехватило дыхание.

…

Тем временем конец света достиг каждого уголка мира. Подавляющее большинство городов пали под натиском бедствия, чего не скажешь про столицы Сатурна, Вавилона и Ландана. Люди здесь обладали внушительным развитием, поэтому смогли подавить мертвецов, однако никто не понимал, что происходит и что им дальше делать.

Впрочем, вскоре раздался голос богини. Она кратко пояснила ситуацию и подарила всем надежду на спасение, которая находится в столице Сатурна — Вавилоне. Могучие семьи брали с собой всё самое ценное и организовывали эвакуацию.

Больше всего повезло жителям Вавилона, ведь им рукой подать до портала. Впрочем, цена за перемещение была огромна. Хотя она напрямую зависела от силы практика, многие не могли позволить себе телепортацию, поэтому они прибегали к грабежам и воровству, что делало ситуацию ещё хуже. К тому же многие ломились к порталу, как к единственному пути к спасению. Только за счёт огромного опыта в управлении Вальдерам удалось организовать порядок, создав очередь на эвакуацию.

Каждые две минуты зелёная вспышка озаряла километры города, сигнализируя о телепортации. За одно перемещение планету покидало до 20 тысяч человек, плотно прижимаясь друг к другу. Тем не менее, количество людей было слишком огромным.

«Доложи обстановку на севере.» — потребовал принц Кристофер у советника.

«Ситуация стабилизировалась, но со временем восстают всё более сильные мертвецы… Боюсь, если всё так и продолжится, то к концу дня мы будем сражаться с властелинами…»

«Значит, если войска не вернутся в ближайшие сутки, то Вавилон падёт…» — мрачно подытожил Кристофер и пробормотал. — «Отец, ты должен вернуться как можно скорее.»

В это время Вальдер мрачно наблюдал за толпящимися внизу людьми. Он ещё не восстановился физически и эмоционально от сокрушительного поражения, а тут вдруг конец света наступил, и на него свалились обязанности по контролю порядка в очереди.

Кристофер нервничал от перспективы встретиться с Торресами, где будет Валькирия. От воспоминаний о том, как он опозорился на глазах у всех, стараясь отстоять честь своей девушки, в груди леденело. Казалось, хуже уже он точно ничего не испытает.

Кристофер, разумеется, до сих пор не знал подробностей, произошедших на острове с Валькирией. Никто не смел ему об этом рассказать, да и он сам решил, что не хочет этим интересоваться, потому что уже сделал ставку на госпожу Торресов. Если он узнает, что с ней спали, то лишь почувствует себя хуже.

К слову, в верности своей ставки Кристофер уже нисколько не сомневался. Ему рассказали о том, что после его сокрушительного поражения Валькирия сорвалась и чуть не задушила обидчика. Увы, из-за приказа «на колени» она не смогла отомстить обидчику. После многих месяцев промывки мозгов её нельзя за это винить.

Важно то, что в тот момент она излучала ауру среднего властелина! Кристофер, разумеется, решил, что Валькирия держала в секрете своё настоящее развитие, чтобы он не чувствовал себя недостойным её. Как можно этим не восхищаться? Она искренне старалась стать его девушкой, давая ему возможность проявить себя.

Также принц был уверен, что Валькирия пыталась отомстить Кёну в первую очередь за то, что он одолел её парня, иначе бы сорвалась гораздо раньше. Получается, несмотря на колоссальное унижение, она всё ещё оставалась на его стороне… Но парень всё равно нервничал от перспективы встречи с госпожой Торресов.

Вдруг внизу завязался конфликт, грозящий перерасти в потасовку. Речь шла про патриархов и старейшин двух низкоранговых семей Вавилона. В любом другом месте они были бы невероятно авторитетными гостями, чего не скажешь про столицу Сатурна.

Кристофер спустился вниз и попытался потушить конфликт, но одна из сторон требовала извинения, а другая категорически отказывалась признавать свою вину. В итоге, даже несмотря на присутствие первого принца, конфликт продолжал разгораться.

В эту секунду Кристофер остро ощутил последствия своего поражения Кёну в виде потери авторитета. Если раньше все упали бы перед ним на колени, боясь доставить неприятности, то сейчас эти патриархи и старейшины относились к Вальдеру, как к обычному начальному властелину без какого-либо имени и положения!

Ярость поднялась из глубин души Кристофера, и он рявкнул: «НА КОЛЕНИ!»

Патриархи и старейшины замолкли и уставились на принца, заколебавшись.

— шлёп~

Судя по шлепку, кто-то всё-таки упал на колени… Но кто, если не они?

Кристофер повернул голову и застыл как громом поражённый: неподалёку от него стояли Торресы, в том числе Гарольд, Падма, Фалько и сама Валькирия… Прекрасная словно нимфа девушка стояла на коленях на глазах у тысячи людей! Она покорно подчинилась команде, словно какой-то питомец! Прямо как в тот раз на арене…

Гарольд оцепенел. Падма шлёпнула себя по лбу. Фалько разинул рот, чуть не свалившись с ног. Внебрачная дочь самого императора и его фиктивной жены рефлекторно выполняет команды, предназначенные для питомцев, кто бы их ни отдал⁈

Прекрасные глаза госпожи Торресов округлились и перекрасились в синеватый оттенок от волнения и тревоги. Она встала на колени рефлекторно, однако стояла на них, даже не пытаясь подняться. В это время её реакция была совершенно живой, как у нормальной девушки, которую заставляли унижаться, пользуясь её слабостью.

Подобное можно сравнить с тем, как если бы кто-то протянул голодной толстушке, зависимой от сладкого, вкусный тортик, а она съела бы его, запачкав рот и лицо, как свинка, потому что неспособна контролировать свой безумный аппетит.

«Ах, звёздочка, нет! Умоляю, поднимись!» — Гарольд с полным боли лицом пытался поднять внучку на ноги, но они подгибались, из-за чего она вновь падала на колени.

{«Немедленно верни свои слова назад!»} — Падма пронзила принца взглядом.

Кристофер вздрогнул и поспешил сказать: «Поднимись, пожалуйста, мисс Валькирия!»

Валькирия поднялась и отвернулась, пока её лицо стремительно краснело от стыда.

Гарольд обнял внучку, заодно спрятав от окружающих, и поспешили уйти. У него не было сил гневаться на принца, да и не виноват он в том, что произошло.

{«Не смей так больше делать! Никогда!»} — строго сказала телепатией Падма, хищно сощурившись, разве что не тыкнула принца пальцем в грудь, затем удалилась вслед за дочкой.

Кристофер безмолвно стоял, как истукан. Падма разговаривала с ним, словно строгая мать. Она отчитывала его, как провинившегося ребёнка, а он подсознательно не смел ей возразить! Неужели его авторитет настолько упал? Да какая сейчас к чёрту разница…

{Твою мать, что я натворил⁈ Да что за невезение такое⁈} — Кристофер сокрушённо схватился за голову. Не такой должна была быть его встреча с Валькирией. Вот как ему теперь наладить с ней отношения, когда он, можно сказать, унизил её перед всеми?

Вскоре верхушка Торресов подошла к огромному триграмму. Патриарх, он же брат Гарольда, сказал, что отправится позже, ведь он должен проконтролировать перемещение оставшихся членов семьи и заодно обеспечить им безопасность.

Валькирия заколебалась перед тем, как шагнуть в портал, посмотрела куда-то вдаль, а цвет её глаз мигнул, но вовсе не чёрным цветом, означающим конец судьбы. Пусть и на миг, но она увидела нечто, отчего её изящные брови поползли вверх.

«В чём дело, дочка? Нам надо поторапливаться. Мы не можем задерживать остальных.» — с заботой произнесла Падма, нежно погладив девушку по плечу.

«Я чувствую… Чувствую, что мне лучше остаться… Где-то там меня ждут…»

«НЕТ!» — рявкнул Гарольд, да столь оглушительно, что все вокруг перепугались до смерти. Проницательный взгляд Падмы заставил старика опомнился и с виноватой улыбкой покачать головой. — «П-прости, звёздочка… Ты только сегодня пришла в себя. Пожалуйста, не думай о нём. Всё, что связано с ним, лишь откроет твои раны. Я сделаю… Нет, я обязан сделать всё возможное, чтобы вы больше никогда не виделись.»

Печально вздохнув, Валькирия заставила себя отвернуться. Даже если там мелькает что-то очень важное для её линии судьбы, она не может пойти туда, сделав дедушке больно. Странно, что встреча с Кёном вообще сулит ей что-то хорошее, ведь после слияния трёх личностей одна лишь мысль о нём вызывала у девушки неконтролируемую дрожь.

Вскоре Торресы покинули умирающую планету.

Во взгляде Фалько, смотрящего на Валькирию, мелькал странный блеск.

Глава 886

С помощью посланника богини эвакуирующимся гражданам Розаррио удалось покинуть Дантес и территорию столицы, оторвавшись от мертвецов. Они следовали за парнем, как за мессией, ведущим их к спасению и новой жизни.

По правую руку от Кёна с выпяченной грудью шла Клементина. Её распирало от чувства гордости, что она в хороших отношениях с этим Человеком, которого, наверное, может называть другом. По крайней мере, она надеялась на это.

Слева с парнем поравнялась Марина, наконец-то, догнав его. Она встревоженно спросила: «Кён, пожалуйста, скажи, где Франц⁈ Где мой муж⁈»

Кён заколебался. Сказать ей правду, что он просто бросил её суженного, парень не мог, но и врать ей он тоже не желал, ведь она этого не заслуживает. Впрочем, истинное тёмное состояние души запросто пересиливало это ограничение.

«Марина, Франц был обезумлен яростью. Я не смог его забрать. Я оставил ему послание, чтобы он отправился в поместье Стоунов, когда придёт в себя, поэтому он обязательно придёт и покинет планету вместе с тобой. Если же он начнёт опаздывать, то я сам наведаюсь к нему, чтобы попытаться забрать с собой ещё раз…»

Идти Кён, разумеется, никуда не собирался, и послание не оставлял. Если Францу хватит ума отправиться в поместье Стоунов без подсказок, отыскав дорогу, то так тому и быть. Отнимать у него жену настолько прямо он, очевидно, не станет.

Слушая Кёна, блондинка судорожно дышала, обнимая себя. По её щекам катились слёзы. Она хорошо знала о том, что происходит с мужем после превращения, поэтому верила словам лучшего друга. И всё же что-то внутри не давало ей покоя.

«Т-ты точно за ним вернёшься, если он не придёт в себя и не увидит послание?»

«Тебе не следует ставить под сомнение мои слова.» — ответил Кён, едва сдержавшись от желания по-свойски обнять Марину, ведь это ещё больше насторожит её.

«Я верю тебе, п-просто я… Я не нахожу себе места, Кён… Мой любимый муж всё ещё там, сражается с мёртвыми! Он в большой опасности, поэтому я переживаю за него! А вдруг он не справится? Вдруг не очнётся? И как он отреагирует, к-когда увидит… Увидит останки…» — у Марины грудь ходуном заходила от переполняющих её горьких чувств.

Теперь-то Кён позволил себе обнять стройную прекрасную блондинку, чтобы утешить, вылитую Диану, только моложе, бесконечно добрую, наивную и невинную, как прекрасный ангел. Она должна принадлежать ему! Об этом ему кричало чувство собственничества, раздутое до колоссального размера из-за истинного тёмного состояния души.

«Мне пора. Увидимся через два дня в поместье Стоунов.» — сказал Кён.

«Ты уходишь⁈» — в унисон спросили Марина и Клементина.

«Так надо.» — подтвердил Кён и сказал Жазель помогать людям эвакуироваться в поместье Стоунов, обеспечив им безопасность, а в случае чего бросать всех и спасать Марину.

Кён принял решение вырвался вперёд, чтобы забрать Стоунов. Перемещение на большие расстояния, пусть и по дороге, занимало приличное время без ездовых животных. Учитывая среднюю скорость потока, расчёты Синергии подсказывали, что жители Дантеса доберутся до поместья Стоунов за два дня, чего не скажешь про более медленных Стоунов.

«Можно с тобой?» — заискивающе спросила Клементина, запорхав ресничками и взяв парня за руку. Почему-то её уж слишком сильно тянуло к нему, как пчелку на цветочек.

«Если поспеешь за мной, то да.» — Кён подмигнул и исчез со своего места, заставив смуглую красавицу глотать пыль. От возмущения она театрально расставила руки.

Меньше чем за час Кён добрался до горы, под которой располагалось тайное убежище. Встав у входа, он, к своему облегчению, услышал голоса. Стоуны были перепуганы и встревожены до смерти, пытались утешить друг друга сладкими словами.

По бокам от входа стояли высшие звери, выполняющие приказ Геры охранять Стоунов. Чуть дальше на каменном стуле в окружении старейшин сидел бледноватый седой старик крепкого телосложения, похожий на старого генерала после отставки. Сейчас он выглядел ещё более уставшим и утомлённым, чем обычно. Неудивительно, ведь жизнь знатно его потрепала: какой-то древний демон присвоил себе дочь, посланник богини довёл до инфаркта, высшие звери захватили в плен и длительное время пытались превратить в питомца, а теперь, на тебе, конец света и мертвецы.

Покашляв в кулак, Кён встал на видное место и патетично произнёс: «Поднимите головы и возрадуйтесь, ведь я, Кён Стоун, пришёл спасти вас от конца света!»

Тысячи людей воодушевлённо посмотрели в сторону говорящего и вскочили на ноги. Кто-то заплакал, кто-то заулыбался, другие встали на колени и вскинули руки: «Господин Кён Стоун пришёл спасти нас! Он не забыл про нас!»… «Ах, сам посланник богини пришёл к нам! Неужели мы будем спасены⁈»… «Мы так вас ждали, господин… Мы так рады вас видеть! Вы — бесценное сокровище Стоунов!»

Кён обвёл всех взглядом и ненадолго задержался на толстяке по имени Боб и на женщине с приятной внешностью по имени Марта. Они смотрели на него с восторгом и, казалось даже, с гордостью, ведь когда-то он был всего лишь рабом в их шахте, а теперь всемирно известный посланник богини. Если бы они не помогли ему, то кто бы их сейчас спас?

Патриарх поднялся со стула и испустил облегчённый вздох. Ему стало гораздо легче, словно гора с плеч упала, ведь на кону стояла жизнь почти всей его семьи, а раз уж тут появился Кён, то волноваться не о чем. Он спасёт их, как спас из империи высших зверей.

«Сынок, привет…» — произнесла Диана с нежной улыбкой, приближаясь.

Кён повернулся в сторону источника приятного голоса и замер. От Дианы было сложно отвести взгляд. В самом рассвете сил, пылая женственностью и изяществом, она обладала неповторимым шармом и обаятельностью. Её вкус в выборе одежды идеально подчёркивал её образ гордой, элегантной и интеллигентной женщины: она носила длинные белые сапожки, такого же цвета митенки и белое платье с длинной юбкой, подчёркивающее её достоинства стройного тела. Даже в такой ситуации она оставалась неотразимой и обворожительной, словно пришла в элитный ресторан, а не в подземное убежище.

«Мы все ждали тебя… Я в особенности.» — Диана крепко обняла сына.

Почувствовав сладкий аромат Дианы, сердце Кёна забилось гораздо чаще. Он ощутил неладное внутри себя, как в глубине души нарастает тьма и ревущим потоком мчится к стенам принципов. Парень не понимал, почему так реагирует. Безусловно она прекрасная женщина, один на миллион, от каких крышу сносит, но она ведь его приёмная мать…

И тут вдруг Кён всё понял. Его давнишний конфликт «ты с ней переспал, а значит, она твоя женщина» выступил против «она твоя мать, к тому же у неё есть живой муж, которого она любит, а ещё дочки, которых ты намерен сделать своими женщинами». Целый ряд принципов противостоял простому и примитивному, оттого и сильному желанию обладать прекрасной женщиной, с которой у него хорошие отношения и был секс.

— бум~

Кён содрогнулся, ощутив, как его стена принципов задрожала, пустив мелкие трещины от удара волны. Дабы сохранить её, парень вынужден был пойти на поводу у тьмы — уступить ей дорогу вместо того, чтобы сталкивать лбом с внутренними установками. То есть повторить то же самое, что он сделал с Мариной, бросив Франца.

Приняв решение, напряжение на лице Кёна спало. Он с улыбкой ответно обнял прекрасную белокурую женщину, причём гораздо крепче, чем того требовала ситуация.

Диана удивлённо вскинула тонкие брови, удивившись, что мальчик настолько соскучился по ней. Впрочем, это даже немного тронуло её, отчего она слегка улыбнулась.

Тем временем крики приветствия и радости не утихали, пока к посланнику богини не подошёл патриарх Бай. Он неожиданно для всех встал на колени и даже поклонился: «Кён, ты наша единственная надежда на спасение в этой сложной ситуации… Пожалуйста, возьми ответственность за Стоунов, я вверяю их жизни в твои руки…»

{Будто они и так не в моих руках…} — подумал Кён, вдруг у него взлетела бровь от озорной мысли. Он посмотрел на приемную мать, как на женщину, и вновь на седовласого старика, и переспросил. — «Значит, Диану тоже вверяешь?»

«Д-да… Разумеется вверяю.»

«Скажи это полностью.» — строго потребовал Кён.

Бай поколебался, задумавшись, почему приёмный внук это просит, но при всём желании не мог понять, в чём дело. Старик даже помыслить не смел о том, что происходит на самом деле, поэтому без задней мысли сказал: «Кён, я вручаю тебе мою дочь. Пожалуйста, позаботься о ней… Её жизнь и будущее в твоих руках.»

«Хорошо, так и поступлю.» — удовлетворённо сказал Кён.

Сердце Даны забилось чаще от волнения, и она осуждающе посмотрела на Кёна, как бы говоря, что его шутки совершенно ни к месту, но внезапно его рука, обнимающая её тонкую талию, поползла ниже, пока не коснулась ягодицы… У женщины перехватило дыхание! С возмущённым видом она оттолкнула сына из объятий.

Произошедшее никто не заметил и не понял из-за полумрака.

Кён игриво рассмеялся и громко сказал: «Мы сейчас же отправляемся в поместье Стоунов, где под особняком патриарха Бая спрятан портал, способный переместить вас всех прочь с этой умирающей планеты. Следуйте за мной, и вы будете жить!»

«Ура-а-а-а!»… «Мы пойдём с вами куда угодно!»… «Ведите нас, господин Кён!»

Диана тем временем с шоком и возмущением неотрывно смотрела на Кёна, желая понять, что это такое вообще было? Почему он ведёт себя так, будто ничего странного и предосудительного только что не сделал? От его нежного касания филейной части у женщины до сих пор дрожь бегала по телу! Совершенно неприемлемо, чтобы сын трогал её в этом месте, да ещё и так нагло и хитро вымогая у Бая её руку и сердце!

Кён поднял руку, отчего подземное укрытие затопило эхо голосов, и направился к выходу, заодно подмигнув красивой женщине, отчего она испуганно отступила на шаг.

Диане казалось, что перед ней совсем другой человек. Ещё при встрече с Падмой, своей биологической матерью, Кён вёл себя совершенно иначе, а тут вдруг его будто подменили. Он походил уже не на её заботливого сына, а на наглого, дерзкого самца, заинтересованного в ней сексуально, как в красивой самке!

Примерно также Диана чувствовала себя перед Юричем, и ей безумно нравилось, что сильный и властный мужчина обладал ею во всех смыслах. Но сейчас же речь идёт про Кёна — её сына! Он не вправе претендовать на роль её мужчины! Тем более, что она не вдова, и он сам же обещал организовать ей воссоединение с мужем.

Вскоре Кён с десятью тысячами Стоунов отправился в поместье семьи. Скорость потока была небольшой, но за два дня они должны добраться до пункта назначения. Самых медленных, в основном детей, сажали в телеги и повозки.

На пути людей нередко вставали мертвецы, но все они превращались в пыль от одного лишь взмаха Кёна, из-за чего Стоуны смотрели на него с благоговением и трепетом, словно он мессия, прокладывающий им путь к спасению.

Незаметно минули сутки. Понять это удавалось только по часам.

Всё это время Диана держалась на расстоянии от Кёна, украдкой настороженно поглядывая на него, никак не решаясь заговорить с ним о том инциденте. Ей хотелось отчитать его, но она не чувствовала за собой такого права, ведь после той его выходки модель их отношений будто бы изменилось с формата «сын и мать» на «мужчина и женщина», где у неё нет никакого права что-то требовать от него. Теперь она будто слабая красавица перед сильным, доминантным самцом, который берёт своё, если того пожелает. Раз так, то разумнее всего будет держаться от него подальше, что она и делала… Как вдруг он её заметил!

«Что-то ты совсем молчаливая. Что-то стряслось?» — тихо спросил Кён, подойдя к Диане.

«Это несерьёзно, Кён.» — холодно изрекла Диана, уперев руки в бока.

«Твоя правда. Мне следовало прибыть раньше. Прости.» — виновато согласился Кён.

«Хватит, пожалуйста. Я не буду вестись на это.»

«Понятно. Значит, мне следует быть прямолинейнее, как Юрий?»

«Ты переходишь черту, Кён! Я твоя мать!» — строго сказала Диана, чем привлекла внимание окружающих, вызвав у них недоумение. — «То, что тогда произошло — это вынужденная мера, чтобы спасти Стоунов! Прошу, не разочаровывай меня!»

«Такие вещи не забываются. Ты и сама это знаешь.» — Кён взял Диану за нежную руку.

«Н-нет!» — с испугом во взгляде Диана вырвалась и убежала.

К своему глубочайшему сожалению, сын был прав. Воспоминания о том «спаривании» в империи высших зверей регулярно посещали Диану, пронизывая тело до мурашек. Подобное действительно не забывается. Сколь бы оправдан ни был тот поступок, он раз и навсегда запечатлелся в душе госпожи Стоунов, оставив свой след в её сердце. Но это вовсе не оправдывает поведения Кёна, учитывая все обстоятельства! Да даже будь она вдовой, он всё ещё приходится ей приемным сыном, заинтересованным в её дочках!

Рефлексия Дианы продолжалась ещё целый день, пока она не пришла к единственному варианту, который может оправдать поведение Кёна. Ей сразу полегчало, ведь её догадки почти наверняка верны.

Глава 887

Кёном не осталось незамеченным то, что Диана полностью психологически восстановилась после унизительной жизни в роли питомца в империи высших зверей. Не зря он работал с ней через своих подчинённых психологов. Впрочем, связь с ними пропала после попадания на остров, тем не менее, за это время госпожа Стоунов в одиночку совершила огромный прогресс, который впечатлил и обрадовал парня.

Диана трансформировала тяжёлый опыт в чувство самоуважения, закалившись и став гораздо сильнее психологически. Это было видно невооружённым взглядом — она вела себя спокойнее всех Стоунов, хотя конец света на носу. А главное, блондинка не потеряла ни капельки своего былого шарма и благородства, а лишь стала ещё более гордой и достойной женщиной, что нравилось Кёну.

По пути в поместье Кён хотел, но не желал приставать к Диане. Он чувствовал себя странно. Ломиться на пролом, демонстрируя своё похотливое желание — не в его духе. Парень рассчитывал на отношения, но тьма требовала другого.

{Ты совсем охренела мнить себя господином моей жизни⁈} — Кён пришёл в ярость. Проклятая тьма буквально меняет его характер. Дело уже даже не в принципах, а в том, что эта тварь хочет занять трон в его разуме, а это уже недопустимо.

Время шло. Напряжение нарастало. Кён заметил, что на кристаллизованном свете в ядре Пустоты образуются микроскопические трещинки. Значит, лишь вопрос времени, когда тьма её разрушит. Неужели всё из-за того, что Диана просто находится в зоне досягаемости? Ведь никакие принципы не вступают в прямой конфликт с тьмой. Парень просто не хотел предавать свой характер, разрушая отношения с красивой женщиной.

К началу третьего дня Стоуны возликовали, узнав знакомую развилку. Одна вела в Бостон, а другая шла вдоль горной цепи, где находятся шахты семьи. До поместья осталось всего ничего. Они почти добрались до места эвакуации!

Кён был предельно внимателен, чтобы предупредить любую опасность, ведь где-то здесь могла состояться битва Ланатель и высших зверей с Григорием и его подчинёнными.

Наконец, впереди показалась дорога, ведущая непосредственно к поместью.

«Дом! Милый дом!»… «Ах, какой ужас! Здесь состоялась страшная битва! Не зря мы эвакуировались, иначе бы точно погибли!»… «Мы уже почти спаслись… Осталось совсем чуть-чуть. Всё благодаря господину Кёну.» — Стоунов захлестнули разные эмоции.

Территория поместья была ограждена полуразрушенной каменной стеной. Практически все постройки были уничтожены, хотя сам особняк патриарха Стоунов уцелел. Видимо, битва здесь всё-таки состоялась, но где же тогда убитые? Парень не знал, что все они улетели на зов некроманта, чтобы восстановить его жизненные силы.

«Осторожно, сзади кто-то идёт!» — крикнул Стоун, чуть не вызвав панику.

Кён поспешил успокоить членов семьи, затем встретил жителей Дантеса. Как и рассчитывалось, встреча состоялась почти в пункте назначения, ничего непредвиденного не произошло. Остался всего лишь один день на то, чтобы эвакуировать 110 тысяч человек.

Кён, не теряя времени, спустился по винтовой лестнице в просторное подземелье, где располагалась гробница в виде миниатюрного замка, выполненного из чёрной матовой породы пироблоина. В его центре располагался непомерно мощный древний телепортационный триграмм. Его размер позволял вместить в себя до 200 человек.

«Вы — заходите первыми.» — Кён указал на молодых людей, в том числе на Стефанию, Эрика и Ли Стоун, а также на старейшин и самого патриарха Бая. Все они от всей души с поклоном поблагодарили спасителя и направились в триграмм.

Кён нахмурился. Почему он получил так мало светлых эмоций? Возможно ли, что тьма в атмосфере поглощает светлые эмоции? Или истинное тёмное состояние души их отражает? А может, они воспринимают его помощь как должное? Чертовщина какая-то!

«А с тобой мне надо поговорить.» — сказал Кён, вытянув ослепительно красивую женщину за нежную ладонь, и повёл её в безлюдный уголок просторного подземелья. Удивительно, но она не выглядела испуганной, лишь немного взволнованной.

На самом деле Диана и сама хотела поговорить с сыном, поэтому, стоило им остаться наедине, заговорила первой, захватив инициативу: «Я знаю, почему ты так себя ведёшь: всё из-за высокой концентрации тьмы в воздухе, не так ли?»

«С чего ты решила, что дело не в тебе?»

«Твоё уникальное тело способно создавать тёмную и светлую вспышки, из чего я сделала вывод, что оно основано на стихиях тьмы и света. Тьма в атмосфере сделала у тебя перекос в сторону тьмы, из-за чего изменился твой характер, я права?»

«Ты умная женщина, и мне это очень нравится.» — Кён смело шагнул к красавице, нарушив её интимное пространство без разрешения, что делать не в праве никто, кроме её мужа.

«Кён, держи себя в руках, пожалуйста…» — Диана попыталась отодвинуть сына, но не получилось. — «Просто потерпи немного. Когда мы покинем планету, то ты придёшь в норму…»

«Терпеть не в моём духе. К тому же сегодня наши пути разойдутся на долгий срок.»

«Ты не летишь с нами⁈» — удивилась и расстроилась Диана.

«Так надо, поэтому сейчас я хочу попрощаться с тобой как следует.»

«Что ты имеешь в ви…» — последнее слово Диане не дали договорить, закрыв рот поцелуем. Глаза женщины расширились, и она рефлекторно попыталась оттолкнуть опороченного тьмой сына, но в ответ он лишь прижал её к стенке. Тогда она ударила его, но он просто схватил запястья и тоже прижал их к стене. Женщина мычала и извивалась в тщетной попытке вырваться, но её надежно зафиксировали.

«М-м-м-м-м!» — замычала Диана с яростью во взгляде. Каким бы ни было его оправдание, происходящее недопустимо и возмутительно! Как Кён смеет так грубо с ней обращаться и целовать её, словно страстный любовник⁈ Она ведь не его женщина!

В голове госпожи Стоунов творился хаос из противоречивых чувств и мыслей, но со временем они рассеялись. Женщина ощущала, как тело лишалось сил и стремительно нагревалось. Разум захлестнули ассоциации: только любимый муж обращался с ней так властно, беря от неё то, чего пожелает, словно она слабая девушка в руках сильного самца. Блондинка давно подсела на эти великолепные ощущения, и вот на тебе.

Как итог, прекрасное лицо Дианы смягчилось, а напряжённые губы расслабились. Женщина позволила похотливому парню просунуть язык в её рот, отчего её сердечко забилось ещё чаще, и она поджала стройные ножки от накатившего возбуждения.

Когда самец прижал колено между ног, глаза Дианы закатились, а все тело обдало приятным шоком и задрожало. Она собрала всю силу воли и попыталась ещё раз воспротивиться, задёргавшись и заизвивавшись, как змея на сковороде…

— пэц~

Хлёсткая пощёчина выбила из Дианы остатки сил на сопротивление, и вновь в её рот проник необычайно длинный и резвый язык поганца… Он наказал её за непокорность! Тело начинало пылать, а глаза затуманиваться. Многие годы отсутствия мужа и один единственный секс, и тот с этим юным наглым самцом, дали о себе знать. Женщина уже и сама поддавалась страсти, какую она давно не испытывала.

Кён просунул два пальца в трусики госпожи Стоунов и ощутил, что её киска была горячей, пульсирующей и истекающей любовными соками. Желание секса ударило в голову с безумной силой. Парень заправил полоску трусиков в сторону и уже высвободил член, как вдруг встретился взглядом с красавицей. В её взгляде царила страсть, возмущение и протест, лишь подогревающие интерес, но также слёзы разочарования.

{Нет… Я… Не… Должен!} — раздался голос разума Кёна. Если он изнасилует Диану просто из-за похоти, то не простит себя, несмотря на то, что её тело этого желает.

Парень воспротивился тьме, вернув стены принципов, на которые тут же обрушился безудержный поток тьмы. Похожее происходило и с кристаллизованным светом в душе. Казалось, они не продержатся и десяти секунд в такой обстановке!

«У тебя есть пять минут сбежать, иначе…» — сказал Кён и вдруг потерял сознание. Последним усилием воли он заставил себя отключиться Синергией, дав женщине шанс сбежать. Теперь его совесть будет чиста, если она решит остаться.

Диана ещё полминуты приходила в себя, дыша полной грудью, когда, наконец, осознала услышанное, поняла, что сын даёт ей шанс сбежать. Хоть она и сердилась на него, даже была в ярости, но не могла затаить на него обиду, ведь им помыкала тьма, которой он, что самое главное, воспротивился. Это тронуло женщину.

{Я должна бежать! Д-должна, иначе он… М-меня… Возьмёт…} — тело Дианы содрогнулось от непристойных мыслей. Чувство пустоты внизу живота сводило с ума, и всё же женщина заставила себя подняться и побежать на подкашивающихся ногах к триграмму. Однако перед тем, как повернуть за угол, она ещё раз посмотрела на Кёна, заколебавшись…

…

Когда Кён очнулся, Дианы уже не было, а рядом стояла Клементина, шлёпая его по щекам.

«Очнулся? Я уж думала, помер от возбуждения… Ну и страсти-мордасти ты тут устроил!»

«Подглядывать некрасиво.» — отмахнулся Кён, поднимаясь.

«Будто я специально! Лучше бы я этого не видела вообще…» — развела руками тёмная.

«Именно поэтому ты неотрывно наблюдала за всем процессом?»

«Д-да я не…» — У Клементины покраснели уши, и она, фыркнув, демонстративно отвернулась со скрещенными руками.

Кён испытал одновременно разочарование от упущенной возможности и облегчение. Бывает и такое. Ну, оно и к лучшему. Теперь, когда красавица Стоунов вне досягаемости, тьма в душе успокоилась. Знала бы она, что отпускает Диану непосредственно в руки Юрия, рядом с которым есть Юнона, не позволила бы хозяину провернуть всё это.

Кён просканировал себя и с кислым выражением выяснил, что стена принципов и кристаллизованный свет в ядре получили серьёзный урон. Лишь вопрос времени, когда он лишится света. С этим срочно нужно что-то делать, но что именно? У парня появилась одна идея. Вернее, отчаянная надежда, но лучше попробовать хотя бы что-то, чем смиренно ждать, когда тьма восторжествует в душе раз и навсегда.

{Мне придётся задержаться здесь на один месяц.} — заключил Кён с блеском в глазах.

Глава 888

Цена за перемещение с гибнущей планеты была высокой. К счастью, она зависела от развития практика, чем граждане Розаррио не могут похвастаться, к тому же они взяли с собой всё ценное, но этого было недостаточно. Даже раздав все излишки нуждающимся, примерно треть людей всё равно не сможет эвакуироваться.

Кёну пришлось расплатиться из своих сбережений. Тьма была против, но он напомнил себе, что всего лишь отдаёт деньги, заработанные с налогов этих самых граждан.

«Присмотри тут за порядком, Клементина. Я на тебя рассчитываю.» — сказал Кён.

«Я? За порядком⁈ Ты серьёзно⁈» — такая просьба удивила тёмную.

«Я понимаю, что из тебя контролёр, как из волка пастух, но это всяко лучше, чем обворожительная матриарх Руру. Люди будут поскальзываться на собственной слюне…»

«Это ты сейчас меня уродиной так назвал?» — Клементина помрачнела.

«Ты — на любителя. А я — любитель.» — сказал Кён и рассмеялся.

«Очень смешно! Прямо обхохочешься.» — тёмная скрестила руки.

«Ладно, шучу. Но сиськи у тебя действительно меньше, да и жопа не такая знойная…»

«Прекращай издеваться надо мной!» — Клементина толкнула парня в грудь.

«Зато у тебя душа красивая. Такая светлая и чистая…» — продолжил Кён, не в силах остановить поток подшучиваний. Очередные проделки тьмы, не иначе. Ему только дай повод.

В действительности внешность Клементины нравилась парню больше, чем у Жазель, просто она воспринимается многими как вымазанная в грязи неряха. Только приглядевшись, мужчины впадают в шок, а в такой обстановке это происходит редко.

«Да ладно, я же любя, чего ты дуешься?» — Кён коснулся плеча Клементины. Странно, но в отличие от ситуации с Дианой, тьма не внушала ему желание трахнуть смуглую девицу.

«Иди уже… Глаза б мои тебя не видели.» — прошипела тёмненькая, резко отвернувшись.

Кён поднялся наверх и вместе с Жазель принялся защищать поместье. В таком режиме прошло 16 часов. Уже где-то 90 % людей покинули планету. Работа почти выполнена.

Внезапно парень заметил модернизированным зрением, как к поместью приближалась небольшая группа хорошо знакомых ему людей. Он отправился к ним навстречу…

«Приветствую, господа! Какая встреча!» — сказал Кён с распростёртыми руками.

«Приветствую посланника богини.» — сухо поздоровался Амон.

«Приветствую, Кён.» — с реверансом сказала прекрасная девушка. Она была точной копией Клементины, только с белоснежной кожей и в более благородных одеждах.

Другие светлые из группы также поприветствовали парня. Все, кроме одного.

«Какими судьбами? Я думал, вы в империи высших зверей…»

«Мы покинули её по той же причине, по которой ты здесь: чтобы спасти дорогих нам людей. Речь идёт про семью нашего нового брата.» — ответил Амон.

Кён посмотрел на Тимофея Кагана. На нём лица не было. Опустошённым взглядом он смотрел вниз. Очевидно, ему не удалось спасти свою приёмную семью и Германа Брауна, приютившего его после изгнания. Неудивительно, что парень подавлен.

Кён не питал вражды или дружбы к Тимофею, но, казалось, всё равно должен был посочувствовать ему. Увы, из-за истинного тёмного состояния души это ему сейчас недоступно.

«Могу выразить соболезнования, но, полагаю, ему будет глубоко на них насрать.» — сказал Кён и нахмурился, спросил. — «Ребята, вы обосрались?»

Светлые переглянулись, а на их лицах читалось отвращение.

Амон покашлял в кулак: «Сейчас ты поддался влиянию тьмы, не так ли?»

«Вроде того…» — кивнул Кён.

«Я так и думал. Тёмные и светлые очень чувствительны к присутствию противоположной стихии. Рядом с тёмными мы испытываем раздражение, отвращение и даже враждебность, как и они рядом с нами…» — разъяснил Амон.

«А я и думаю, хуле мне так хочется вам морды набить… Удивительно, что вы с тёмными до сих пор не перебили друг друга!» — сказал Кён, рассмеявшись. Это ощущение можно сравнить с тем, что кто-то рядом с ухом громко чавкает, причмокивая.

«Кён, чем выше сродство со стихией, тем сильнее эффекты… Должен признаться, что я никогда ещё не ощущал настолько сильного воздействия!» — с трудом сдерживая неуместные эмоции в голосе и на лице, процедил Амон.

Сейчас сродство Кёна с тьмой было почти идеальным, поэтому светлые воспринимали его как самого мерзкого представителя тёмных. Сам парень также обладал чудовищной чувствительностью к свету, словно бы притягивая его к себе.

Кён задумчиво насупил брови, проводя Синергией анализ ситуации. Он заметил, что ощущение, исходящее от девушек, особенно Серафимы, немного другое, хотя тоже неприятное. Оно вызывало желание унизить её, даже поставить на колени. Это объясняет, каким образом древние предки из гробниц уживались друг с другом.

«Неужели мы потеряли его раз и навсегда?» — с печалью в голосе прошептала Серафима. Она старалась наставить Кёна на путь света, но сейчас он будто само воплощение тьмы, если верить ощущениям в душе.

«Нет… Если он покинет это насыщенное тьмой место, то сможет вернуться…»

Кён нахмурился: «Ребята, не стоит в моём присутствии говорить обо мне в третьем лице. Я человек культурный. Иногда могу и по морде дать в воспитательных целях.»

«Кён… я… дико извиняюсь…» — с трудом выдавил из себя Амон.

«Кён…» — только начала Серафима, как вдруг крикнула. — «Ах ты тварь!»

«Ахуела?» — удивился Кён.

Выглянувшая из-за угла дома Клементина испуганно спряталась обратно. Она подглядывала, потому что боялась, что Кён отправится на Сириус, а не на Даркис — так назывались светлая и тёмная луны. Для неё это жизненно важно.

«Я что, слепая по-твоему⁈» — возмутилась Серафима.

«Слепая курица.» — донеслось из-за угла, а затем послышался звук рывка.

«Ну сейчас ты у меня получишь, потаскуха мерзкая!» — Серафима рванула в погоню.

Последняя их встреча на острове закончилась обещанием светлой свернуть шею тёмной, ведь эта сучка обманом победила её в пари с принцем Чарльзом! Пусть даже это ни на что не повлияло, Серафима возненавидела сестру до дрожи в костях.

Светлые по наитию последовали за девушкой. Им подвернулся удачный способ выместить на ком-нибудь раздражение, а убить тёмного, — его иллюзорное тело, — за милую душу.

Группа Амра уже почти нагнала смуглую девицу, как вдруг перед ними возник парень.

«Если вы её хоть пальцем тронете, то я вам его в жопу засуну.» — предупредил Кён.

Клементина спряталась за спиной парня, как за горой. Это приятное чувство полной защищённости она забыла с тех самых пор, как отца заключили в темницу.

Серафима прожигала мерзавку ненавидящим взглядом, не забыв огрызнуться телепатией: {«Я же говорила, что ты потаскуха! Сколько раз уже ублажила его, а⁈ Шлёндра!»}

{«Если будешь много завидовать, то животик заболит!»} — съязвила Клементина, выглянув из-за плеча Кёна и высунув язык. Пусть тупая сеструха захлебнётся слюной от ярости.

Тем временем Амон покашлял в кулак: «Кён, ты нам помогал устранять тёмных на острове, а теперь защищаешь одну из них? Как это понимать?»

«Мордашка у неё шоколадная и жопка ничего такая. Не пропадать же добру.» — сказал Кён, пожав плечами, и ощутил лёгкий удар кулачком в спину, а также злобное фырканье в ухе.

«Кён, тебе не следует якшаться с этими мерзкими существами, иначе ты поддашься их влиянию и навсегда останешься тёмным. Тимофей уже выбрал путь света, чего и тебе советую. Нельзя жить во тьме. Этот путь ни к чему хорошему не приведёт.»

«Я вожусь с теми, с кем пожелаю. Не тебе решать, как мне жить.» — возразил Кён.

Амон нахмурился и переглянулся со светлыми, явно что-то обсуждая с ними телепатией. Наконец, белокурый красавец повернулся к собеседнику, слегка склонил голову и произнёс: «Извини. В присутствии тёмных мы порой забываемся. Ты совершенно прав. Только тебе решать, с кем водиться и дружить. Мы лезем не в своё дело.»

«Ты умный парень.» — криво улыбнулся Кён. — «Жаль, что извиняешься неискренне…»

«Кён, светлые всегда извиняются искренне. Так уж мы устроены. Но ты прав в том, что нам действительно необходимо воспользоваться древним телепортационным триграммом, чтобы вызволить Тимофея с гибнущей планеты… Не возражаешь?»

«За это придётся заплатить.» — сказал Кён, чем удивил и возмутил светлых, ведь этот триграмм принадлежал их предку, и рассмеялся. — «Не парьтесь так. Я всего лишь желаю попасть к вам на Сириус. Так сказать, у меня есть разговор с твоим батей.»

Лица светлых просияли, особенно у Серафимы. Если Кён отправится к ним на луну, то высок шанс того, что он выйдет из тёмного состояния. В крайнем случае старейшины проведут ритуал очищения, который для тёмных смертелен, а для посланника богини, обладающего светом и тьмой одновременно, станет способом избавиться от тьмы.

«Кён, ты же обещал улететь со мной!» — отчаянно крикнула Клементина.

«Прямо-таки обещал? Вообще-то я с самого начала планировал посетить светлую луну, просто не знал, как связаться с Амра, а в итоге они сами меня нашли…»

«Д-дурак!» — со слезами смуглая красавица убежала.

«Запала на меня что ли?» — озадачился Кён.

По пути в особняк патриарха Бая светлые обсудили с посланником богини насущные вопросы, а также передали «ключ-код», необходимый для перемещения на светлую луну.

«Отлично. Я прибуду к вам через месяц.» — подытожил Кён.

«Так ты планируешь сперва отправиться на Даркис⁈» — озабоченно спросила Серафима.

«Нет. Всё гораздо сложнее. Скажем так, у меня есть тут дела.»

«Даже интересно узнать, что за дела могут быть у посланника богини на гибнущей планете?» — спросил Амон. — «Ах, неужели ты не знаешь о том, что богиня организовала эвакуацию жителей с планеты? Все семьи возьмут с собой всё ценное, поэтому…»

«Я всё знаю, расслабься. Просто есть у меня некоторые дела.»

«Если не хочешь говорить, то ладно. Желаю удачи. Береги себя от мертвецов. Мы будем ждать тебя через месяц в нашей родине.» — сказал Амон и похлопал нового брата по плечу. — «Тимофей, пошли. Мы отправим тебя домой и поможем принять трагедию на сердце.»

С безжизненным видом Каган последовал за товарищами в подземелье особняка. Его подавленное состояние говорило о том, что он привязался к приемной семье, что воспринималось товарищами за проявление качеств истинного светлого. Это ещё раз говорило о том, что не зря они приняли этого изгнанного грязнокровку в качестве Амра.

«Ваши друзья, господин?» — спросила Жазель, провожая взглядом группу людей.

«Вроде того. Продолжай охрану поместья.» — распорядился Кён знойной демонице и вошёл в парк особняка. Раньше от красоты этого места теплело на сердце, сейчас же здесь царила смерть: трава и цветы завяли, а кусты превратились в безжизненные сухостои. На лавочке сидела смуглая девица, своим видом похожая на цыганку или индианку. Она выглядела сокрушённой и опечаленной, как дождливая туча.

«Ты чего такая грустная?» — спросил Кён, ущипнув мокрую щечку тёмненькой, едва сдержавшись от желания добавить «хуй сосала невкусный?». Не лучшее время для таких шуток.

Клементина судорожно дыша, ничего не ответив.

«Не волнуйся, мы не прощаемся. Я отправлюсь к тебе на луну тоже.»

«Правда⁈» — лицо Клементины посияло.

«Ну конечно. Как я могу тебя оставить?» — Кён приободрил девушку. Из-за истинного тёмного состояния души он совсем не питал каких-либо тёмных мотивов к дочке бывшего императора тёмных, а скорее ощущал симпатию и привязанность, как к другу.

Клементина потупила грустный взгляд, глубоко задумавшись о чём-то важном, затем, проницательно посмотрев на парня, серьёзно спросила: «Мы ведь друзья?»

«Да, определённо.» — без колебаний сказал Кён.

«Если я буду в опасности, ты спасёшь меня?»

«Ради тебя я в бездну смерти сигану!» — пообещал Кён, умолчав о том, что может выбраться из неё за 2 минуты. Впрочем, он действительно помог бы Клементине в трудной ситуации, если это не будет слишком рискованно для жизни.

«Кён…» — Клементину тронули слова человека.

«К тому же ты меня вознаградишь…» — с подмигиванием добавил парень.

«Прости, но тот артефакт, про который я рассказывала… Он…»

«Неужели соврала?» — Кён удивился. Дело в том, что про этот странный артефакт он спрашивал у тёмной в присутствии Эльзы, умеющей определять правду с помощью односложных вопросов, на которые можно ответить только «да» и «нет».

«Нет, вовсе нет! Просто достать его может только отец, а он… Он в тюрьме…»

«Понятно. Очень жаль. Ну и ладно.» — Кён погладил девушку по плечу. Какая же она всё-таки очаровательная иногда бывает, особенно когда проявляет слабость. Её внешность и красота действительно выделяла её среди всех остальных девушек. Образ чумовой оторвы вкупе со стройным телом и прекрасной внешностью создавал удивительное комбо. Многие мужчины мечтают завести себе «подружку для секса», чтобы не было обязательств. Дочка императора будто бы идеально подходила на эту роль.

Клементина заколебалась, а затем продиктовала «ключ» от телепортационного триграмма, но не общего, где старейшины Каганов сразу же схватят Кёна, как они и договаривались, а секретного, хорошо спрятанного и заранее подготовленного для перемещения.

«Я буду тебя ждать как можно скорее.» — сказала Клементина с грустной улыбкой.

«Хорошо, я прибуду ровно через месяц.»

«Месяц⁈» — с лица Клементины схлынули краски.

«Раньше никак не смогу, извини… Эй, что за реакция?»

Клементина была в ужасе. Она сомкнула мокрые от слёз карие глаза. И на что она надеялась? Конечно же хорошее случается с кем угодно, но не с ней, неудачницей.

«Шоколадка… Ты чего? Всего лишь месяц…» — Кён поднял голову красавицы за подбородок. Казалось, либо она втюрилась в него по уши, либо он чего-то не знает.

Клементина раскрыла чистые блестящие от слёз карие глаза, посмотрела на парня и, к его неожиданности, поцеловала своими нежными, бледными губками, заодно обвив своими длинными тонкими ручками.

Брови Кёна поползли вверх. Такой романтики от чумовой пацанки он не ожидал.

«Прощай.» — тоненьким голоском произнесла Клементина и коснулась своего солнечного сплетения. Её тело внезапно растворилось в ничто. Иллюзорное тело разрушилось.

«Какого хуя…» — Кён не знал, как реагировать. Казалось, ему подарили прощальный поцелуй, и он больше может не увидеть Клементину, но это же глупости, не так ли?

* * *

П. А. автор тоже ошибается. Перепутал последовательность. Написал про Диану первее, чем про Марину. Исправил. Добавил в прошлой главе несколько абзацев. Идея такова, что из двух девушек тьму на себя взяла Диана, а Марина ушла без приставаний.

Глава 889

«Вылезай давай.» — сказал Кён светлой, которая тайком подслушивала разговор.

«Да я случайно рядом проходила!» — оправдалась Серафима с покрасневшими ушками.

«Вы друг друга стоите. Ты её лучше знаешь. Скажи, что это было?»

«Мне по чём знать?» — Серафима нервно потёрла нос. — «Это походило на прощальный поцелуй… Неужели помирать собралась?»

«Тебе этого хотелось бы?» — холодно спросил Кён.

«Нет, ведь я хочу сама свернуть ей шею.» — Серафима села на лавочку рядом с парнем.

«Итак, Клементина развеяла своё поддельное тело. Последний участник тёмных покинул состязание. Стало быть, вы теперь победители? Вы завладели правами на врата Аргуса на ближайшие сто лет?» — поинтересовался Кён.

«Не думаю, что Каганы смирятся с этим. Уверена, они откажутся принимать результат под предлогом, что в испытание вмешалась третья сторона. Я о конце света.»

«Ожидаемо. Так и ради чего всё это? Что из себя представляют „Врата Аргуса“?» — ранее Кён пытался узнать ответ у Клементины, но она пожала плечами. Амон тоже увильнул от ответа, сказав, что отец расскажет ему при личной встрече. Теперь надежда на Серафиму.

«Об этом ты узнаешь из уст императора Мубая при личной встрече.»

«Да вы все издеваетесь…»

Серафима прикрыла очаровательную улыбку ладошкой, хихикнув. Она хотела бы сама ему всё рассказать, но у неё имелась договорённость с Амоном. Это должно замотивировать посланника богини посетить Альбион. Похоже, сработало.

«Кстати, Кён, я прощаю тебя за то, что ты сделал со мной на острове.»

«Не понял?»

«Ты знаешь, о чём я.»

«Понятия не имею, о чём ты.»

«Не прикидывайся дурачком, пожалуйста!» — светлая отвела взгляд.

«Прости, читать мысли пока не научился. Так о чём ты?»

«Я про твой обман! Т-ты, мерзавец, тёрся сам знаешь чем о мою промежность!» — крикнула Серафима, как вдруг, опомнившись, испуганно прикрыла рот и зардела от стыда.

«А-а-а, вот ты о чём…» — Кён рассмеялся.

«Какой же ты…» — светлая начинала жалеть, что завела этот разговор, но она обязана была закрыть все разногласия с посланником богини. Девушка ни за что не проиграет сестре в захвате влияния на Кёна. Однако её методы будут отличаться.

«Значит, ты хотела сказать, что прощаешь меня? И ты решила, что для меня это важно?» — насмешливо спросил Кён, смотря на девушку, как на дурочку.

Серафима испугалась. Неужели ему плевать на то, что она прощает его? Ей казалось, что всё произошедшее на острове для него хоть что-то значит…

«Да шучу я.» — Кён и ущипнул светлую за щёчку и рассмеялся.

Серафима покраснела. Какой же он несносный в тёмном состоянии! Вот был бы он хоть раз в светлом состоянии, то наверняка оценил бы её характер и красоту души. Втюрился бы в неё как пить дать, да и она наверняка была бы от него в восторге. Ах, мечты-мечты…

«Нам пора прощаться.» — Кён взял девушку за подбородок и приблизился.

«Нет-нет-нет! Даже не думай!» — Серафима испуганно отпрыгнула. — «Никаких поцелуев! Ни прощальных, ни романтических! Я тебе не Клементина. Вот с ней и целуйся.»

«Сразу трахаться предпочитаешь? А ты горячая штучка!»

«До встречи через месяц, мистер Кён.» — холодно изрекла Серафима и элегантной походкой скрылась из виду. От неё веяло неповторимыми благородством и грацией.

«Проконтролируйте эвакуацию оставшихся людей!» — крикнул Кён ей вдогонку, запрыгнул Жазель на руки и на огромной скорости улетел в определённую сторону.

С конца света прошло немногим больше двух дней. За это время Кён спас Марину, вызволил из Дантеса гномов и 100.000 человек, а также захватил с собой Стоунов и добрался со всеми до поместья. Встреча со светлыми сыграла парню на руку, ведь они пообещали помочь ему людям эвакуироваться. Иначе говоря, сэкономили время.

В списке приоритетов Кён поставил империю высших зверей на последнее место, так как был уверен в силе Геры, тогда как в своей — нет. Однако недавно он открыл для себя секретное оружие против мертвецов, а значит, надо помочь высшим зверям.

«Мы летим на остров с Мией?» — спросила Жазель.

«Нет. Ты доставишь меня до центральной зоны леса, а затем полетишь на остров одна. Если вдруг тебя там никто не встретит, то лети в туманную степь эвакуироваться. Если и там возникнут трудности, то возвращайся к особняку Стоунов и телепортируйся в одиночку, не дожидаясь меня. В крайнем случае я сам появлюсь, но нескоро.»

«А если я заблужусь?»

«Я наложу на тебя формацию-компас. Ориентируйся по ней.»

Формация-компас Кёна определяла направление не с помощью электромагнитных волн, как любая обычная формация подобного рода, а с помощью гравитации. Подобное возможно благодаря Синергии области магистра внутри формации.

«Господин Кён, у меня есть к вам предложение. Это касается Астарты.»

«Я внимательно слушаю.»

«Обычно суккубы развиваются гораздо быстрее, когда имеют сексуального партнёра. Чем качественнее мужчина, тем лучше результат. У Астарты нет и не предвидится полового партнёра, тем не менее, она невероятно одарённая по меркам суккуба. Будь дочка на полгода младше, смогла бы участвовать и одолеть Родана на турнире богини…»

«Конечно же дочь Юрия будет одарённая. К чему ты клонишь?» — спросил Кён.

«Я хочу сказать, что, несмотря на свой огромный талант, Астарта в подмётки не годится императрице Каре, пробудившей легендарное тело бога фениксов. Не пройдёт много времени, когда она станет совсем незначительной букашкой рядом с ней… В таком положении ей будет почти невозможно выкрасть тело Валиры… Вы ведь не против повысить свои шансы заполучить тело Валиры?»

Кён усмехнулся: «А ты подошла с умом к вопросу о том, как сбагрить пизду дочки!»

«Да нет же! Господин Кён, я не прошу вас спать с Астартой. Всё гораздо проще…»

«Проще? Что он меня требуется?» — заинтересовался Кён.

«Такое дело… Вы слышали что-нибудь про „эссенцию соблазна“?»

Брови Кёна поползли вверх: «Это какая-то медицина?»

«Да, мифическая медицина, рецепт которой мне передал сам Юрий. Она предназначена для улучшения врождённого уникального тела суккубов, вот только в подавляющем большинстве случаев она бесполезна, ведь для её изготовления нужен не только великий алхимик, но и по-настоящему одарённый мужчина…»

«Тебе нужна моя сперма⁈»

«Господин Кён, суккубы тоже умеют смущаться…» — Жазель покраснела.

Кён фыркнул: «Я, конечно, люблю покувыркаться, но всегда умерщвляю семя, потому что ответственно отношусь к осеменению. А тут существует риск появления пары тысяч детей, за которыми мне потом придётся присматривать…»

«Господин Кён, неужели вы настолько мне не доверяете?» — обиделась Жазель.

«Когда речь заходит про суккубов, желающих заполучить моё семя — нет.»

Жазель опечаленно вздохнула. Она действительно хотела сделать дочку талантливее, дав ей возможность быть достойной посланника богини. У женщины не было скрытых мотивов, вроде создания целого поколения Руру от посланника богини.

Кён заколебался, задумавшись. Он действительно ответственно относился к своим детям. Речь не про воспитание, — совсем уж маленьких и тем более девочек пусть воспитывают мамы, — речь про ответственность, выраженную в необходимости защищать их, присматривать за ними и обеспечить им благополучие. Во многом именно для защиты ребёнка парень очистил Каре ключи, о чём впоследствии пожалел. Совсем уж не хотелось бы возлагать на себя подобную ответственность за 2.000 детей от суккубов.

Однако сейчас речь всё-таки шла про медицину — возможность повысить талант Астарты, чтобы она с большей вероятностью похитила тело Валиры. Есть ли хоть одна разумная причина отказываться? Это ведь не Кара, ненавидящая его до мозга костей, а покорная, любящая его всеми фибрами души пошлая девушка.

«Могу я взглянуть на рецепт?»

«Разумеется, господин!» — воодушевлённая Жазель вынула из кольца нефрит.

Кён прочитал рецепт и сразу определил принцип его действия. Удивительно, но какой-то древний алхимик раскрыл ключ к исходному коду уникального врождённого тела «Первородного Греха» с активным грехом похоти!

Заслугу этого алхимика невозможно переоценить, ведь это то же самое, что найти код шифрования для файлов игры, чтобы затем можно было её редактировать. Обычно подобные ключи хранятся в строжайшем секрете, в данном случае речь идёт про всевышнего, однако этому алхимику удалось совершить невозможное!

{Я был бы рад познакомиться с этим алхимиком…} — с восхищением подумал Кён. Даже с Синергией области доктора наук он не смог бы расшифровать код и за сотню лет. Казалось, этот древний алхимик либо монстр, либо пожал руку самому всевышнему.

Кён давно умел в меру своих способностей создавать «игры». Речь идёт про уникальные тела, какое носил Байрон, Франц, Юнона и он сам. Чтобы творить нечто прекрасное, ему необходимо как можно больше материала. Остальное дело анализа и творчества.

Если бы Кён нашёл ключ к телу высших зверей, например белых тигров, то в теории смог бы вырастить Триане хвост мантикора и усилить её «Альфа Рёв».

Впрочем, ключ алхимика не давал полный доступ к уникальному телу суккубов, а лишь к его характеристикам — врождённым способностям. Не получится взять и превратить Астарту в тролля, например, но вот сделать толстушкой — запросто.

С особым энтузиазмом Кён принялся анализировать рецепт. С помощью этой медицины можно улучшить способности суккуба, вроде его красоты, «взгляда суккуба» умении усваивать энергию из мужского семени.

Обычно у имперских суккубов этот показатель достигает 20 %, тогда как оставшиеся 80 % будут постепенно выводиться, как шлаки из организма. Вот почему суккубы не могут просто взять и спать со всеми постоянно. Им нужно время на восстановление.

У Астарты наверняка усвоение достигнет 30 % даже 40 %. Эта таблетка лишь ухудшит её талант, даже если добыть семя по-настоящему одарённого мужчины. Ну, может, если речь пойдёт про Юрия, то ей всё-таки удастся улучшить усвояемость до 50 %, но не более того. Впрочем, уже это сделает её невероятным гением среди всех суккубов в мире.

Однако сейчас речь шла про посланника богини, который занял центральное место в душе Астарты. Он способен улучшить рецепт медицины и изготовить её со 100 % чистоты! Кто сказал, что нельзя усилить эту способность до 80 или даже 90 %? А главное, умножить эффективность усвояемой энергии на порядок!

Увы, всё это не имеет значения, ведь Астарта не будет ни с кем спать. И всё же это всё равно поможет суккубу стать сильнее и эффективнее, чтобы с большим шансом выкрасть у Кары тело Валиры, запечатанное в нефрите.

С блеском в глазах Кён вынул из кольца алхимический набор, а также разные ингредиенты, благо он всегда носил с собой приличное их количество и разнообразие.

Защитив себя с помощью барьера, который поглощал окружающую тьму из-за «Небесной Жемчужины Тьмы», Кён принялся готовить медицину прямо на лету, чем несказанно обрадовал и одновременно удивил Жазель. Она предложила приземлиться, но он отказался, сославшись на то, что не желает терять ни единой секунды.

Жазель закусила губку, предложив помочь «добыть» главный ингредиент, но сладенький отказал ей, достав его с помощью пространственной стихии прямо из тестикул. Подобный способ извлекать семя воспринялся суккубом как ранение в сердце.

За час пути Кён изготовил очередное произведение искусства алхимической мысли грандиозной чистоты. Как только процесс был завершён, появилась чудовищно плотная мускусная аура, имеющая хорошо знакомый многим суккубам пошлый аромат. Она вызывала подсознательное возбуждение и любопытство у любой женщины.

У Жазель чуть не сорвало крышу, она даже описалась от неожиданности! Как может быть нечто настолько невероятно желанное⁈ Благо парень спрятал медицину в кольцо.

Кён передал своё творение матриарху Руру со словами: «Держи. Скажи Астарте, чтобы она перед употреблением и во время усвоения ослабила сопротивление души на максимум.»

«Обязательно!» — Жазель приняла кольцо, как божественный дар. — «А как вы изготовили её так быстро? И почему её аура отличается, будто она на совершенно ином уровне⁈»

«Я немного улучшил медицину.»

«Улучшил⁈» — Жазель разинула рот. Даже просто изготовить медицину подобного уровня невероятно сложно, но чтобы вот так с ходу, ещё в полёте, улучшить её⁈

«Чтобы сделать медицину по-настоящему эффективной, мне пришлось навешать на неё массу требований, например, суккуб должна быть влюблена в носителя семени до безумия, должна быть девственницей с душой определённого возраста, а также невероятно одарённой. Короче, если таблетку примешь ты, то эффекта не будет!» — строго предупредил Кён.

«Д-да я бы ни за что!» — неуверенно возразила Жазель.

К сожалению, у Кёна не было возможности просто взять и завысить характеристики врождённого уникального тела суккубов в небеса. Для этого пришлось навешать целую тонну жёстких условий в противовес всевышнему ограничению. Да, бог позаботился о том, чтобы в мире не появился «бессмертный нагибатор».

За всё приходится платить. Юнона — вечным желанием сношаться; Байрон — интеллектом; Франц — безумием в форме дракона и условиями для трансформации. Кён вообще должен был давно коньки отбросить из-за вечных конфликтов тьмы и света.

Медицина, которую Кён изготовил, не подойдёт никому больше в этом мире, кроме Астарты, ведь столь одарённых суккубов, к тому же девственниц, наверное, очень мало, а главное, она ещё должна быть до беспамятства влюблена в того, кто дал «главный ингредиент».

Впрочем, этого всё ещё было мало, поэтому внутрь таблетки Кён поместил Синергию, чтобы очистить Астарте ключи, иначе медицина не сработает. Ей выпала огромная честь! Кто она вообще такая? За подобный подарок Астарта не рассчитается за всю жизнь! Но чего не сделаешь ради увеличения шансов вернуть тело Валиры.

Чего Кён не знал, так это того, что вместе с «главным ингредиентом» поместил в медицину эссенцию стихии времени из своего уникального тела.

«Спасибо вам огромное, господин Кён… Вы просто чудо.» — благодарно добавила Жазель.

«Считай, что это моя благодарность за воспитание Мии, за то, что ты не позволила Каре очернить мой образ в её глазах.» — сказал Кён. При первой встрече с дочкой он выяснил, что мама пыталась убедить её, что отец чудовище, но тётя Жазель убедила её в обратном, и дело не в том, что она суккуб, любящий мужчин. Казалось, женщина действовала расчётливо, зная, что рано или поздно таким образом поможет Астарте.

«Ну что вы, господин… Я всего лишь делала то, что должна!»

«Кстати, за то, что ты спасла Мию, я поделюсь с тобой ценной информацией. Отец Астарты, он же Юрий, до сих пор жив.» — добавил Кён.

Красивое лицо Жазель вытянулось от изумления.

…

Ранее, когда парочка пролетела над шахтами Стоунов, на горном выступе, прямо возле шахты, где когда-то начал свой путь посланник богини, нечто огромное пошевелилось, словно скала. Казалось, оно кого-то ждало.

* * *

П. А. давненько не проводил опросы и голосование! Вы можете найти его на главной странице книги в правой колонке. Оно касается сестёр. Кто знает, может, ваш голос на что-то повлияет в сюжете.

П. С. да, сделал появление светлых чуть полезнее, а их луну переименовал в Альбион. Зоркий читатель напомнил, что Сириус — это старейшина тёмных.

Глава 890

{Какой ужас!} — подумала Триана с беспокойством за Урсулу, увидев полыхающие чёрным пламенем исполинские деревья Фридерриума. Сей вид создавал картину хаоса и смерти. Беспокойство за дочку захлестнуло тигрицу, и она рванула вперёд.

Триана попала в город и, словно тень, мелькала между мертвецами, не давая им времени среагировать на себя. Их количество было не слишком большим. Непроходимой стеной, как во время засады на Илдуна, тут и не пахнет. Неудивительно, ведь город при своём огромном размере имеет относительно немного жителей (а значит, и мертвецов), ведь могучим высшим зверям требуется много личной территории.

Однако со временем сила и количество восставших мертвецов росли, из-за чего высшим зверям приходилось тесниться к центру города, где проходит эвакуация.

Триана, обнаружив, что центральная зона Фридерриума ещё держится, испытала облегчение, ведь именно там располагается территория белых тигров. Без промедления она преодолела мертвецов и попала в зону выживших, которые едва ли заметили её.

Не успела Триана преодолеть и двух километров, как перед ней возникла грациозная мантикорша: рыжая густая шерсть, защитные чешуйки на лапах и животе, опасный скорпионий хвост и устрашающий алый взгляд. От неё исходило чудовищное давление.

«Ваше Превосходительство…» — Триана склонила голову.

«Я думала, очередной мертвец прорвался…» — сказала Гера, когда её взгляд смягчился. — «Триана, рада тебя видеть. Как бывшая самка Кёна, ты часть моей семьи.»

«Спасибо, императрица Гера. Мне очень грустно, что мы его потеряли…»

В глазах Геры зародилась пустота, а на лице безжизненность.

«Императрица, с вами всё в порядке? Императрица?» — спросила Триана.

«Где Илдун? И почему вы так долго пропадали⁈» — рыкнула Гера.

«Мы заблудились, а потом, когда сориентировались, мертвецы устроили нам засаду. Мой отец пожертвовал собой, чтобы прорвать отцепление и выиграть время тем, у кого есть маленькие дети, чтобы они сбежали… Мой папа дал нам всем шанс выжить.»

«Твой отец совершил героический поступок, достойный альфы Тириндуров.»

Триана пустила слёзы. От воспоминаний о жертве отца разрывалось сердце.

«Сейчас не время для слёз.» — Гера вытерла слезинку с морды тигрицы.

«Я понимаю… Простите.»

«И где все, кому удалось выбраться из засады?»

«Позади… Я убежала вперёд, чтобы защитить дочку.»

«Значит, им потребуется помощь, чтобы прорваться внутрь…» — пробормотала Гера, выстраивая планы. — «Я всё организую, а ты иди и эвакуируйся со своей охотницей.»

«Ваше превосходительство, куда эвакуироваться? Разве нам есть куда идти?»

«Богиня Церера подарила нам надежду на спасение. Каждый, кто готов выполнить один её приказ и отдать ресурсы, вправе покинуть планету, воспользовавшись телепортационным триграммом в центре Фридерриума. Поспеши и воспользуйся им!» — проурчала Гера, как вдруг навострила уши: послышался душераздирающий крик одного из хранителей высших зверей. Похоже, высшие звери потеряли очередного ценного защитника.

Гера исчезла со своего места и вступила в бой с тремя мертвецами: два властелина 5-й ступени и один, стоящий во главе, 7-й ступени. Они становятся всё сильнее!

— БАБАХ~

От грохота ударов, казалось, раскалывалась земля и трещали корни исполинских деревьев. Одно из них, высотой почти в километр, лопнуло от удара и повалилось набок, раздавив под своей тяжестью большую территорию с маленькую деревню.

Гера, словно смертельно опасная алая молния, уворачивалась от всех атак властелинов, пока не подобралась к ним почти вплотную, на расстояние прямого удара.

— ЧУХ~

С одного взмаха когтистой лапы три головы слетели с плеч трёх мёртвых зверей.

Не успела Гера перевести дыхание, как где-то в десяти километрах сбоку раздался отчаянный рёв. И вновь защитникам Фридерриума требовалась её помощь… Ситуация стремительно ухудшалась. Мертвецы становились всё сильнее.

Тем временем Триана стремительно приближалась к территории Тириндуров. Где-то на её краю раздавались звуки битвы, отчего ей стало тревожно. В мгновение ока она попала в свой дом, который охраняли нанятые ею телохранители, и спустилась в подземное укрытие, где с облегчением обнаружила дрожащий комочек счастья пушисто-полосатого содержания. Тигрёнок испуганно вздыбил шерсть, воззрившись на вторженца.

«Мама!» — счастливо мяукнула Урсула, узнав маму, и со слезами и бросилась на неё.

«Я пришла… Теперь ты в безопасности, моя лапочка… Моя Урсулочка…» — Триана обняла дочку, не в силах сдержать слёз. Всё-таки она успела. Казалось, ещё бы немного, и мертвецы бы добрались и до этого места. Вряд ли телохранители смогли бы что-то противопоставить какому-нибудь властелину.

«Принцесса Триана, мы рады, что вы вернулись! Мы никак не могли с вами связаться и уже думали, что умрём здесь!» — сказал глава телохранителей с облегчением на морде.

«Вы, идиоты усатые, должны думать своей головой, а не слепо следовать приказам!» — прорычала Триана. По-хорошему, Урсула уже должна быть эвакуирована, но высшие звери не могли ослушаться приказов нанимателя «охранять Урсулу и дом».

«Простите, мы не знали, что так можно…» — извинился тигр.

«Мне не нужны ваши оправдания!» — Триана всё отчётливее осознавала, сколь неполноценны высшие звери, раз неспособны воспротивиться своим обещаниям, даже если выгода от этого действия очевидна для обеих сторон.

«Принцесса, можно нам теперь вернуться домой и помочь родным эвакуироваться?»

«Проваливайте!» — рыкнула Триана.

Тигры и тигрицы убежали восвояси. До сих пор они вынужденно следовали приказу, поэтому, даже зная про эвакуацию, ничего не могли предпринять.

«Мама, почему так страшно? Что происходит? На нас напали?» — спросила Урсула.

«Нам надо эвакуироваться с этой планеты… Мы забираем всё ценное уходим.»

«М-мы вынуждены покинуть наш дом⁈ Но тут так хорошо!» — голосок Урсулы задрожал.

«У нас нет выбора, Урсула. Мы найдём новый дом.»

Урсула грустно потупила голову, затем спросила: «А папа с нами не полетит?»

Триана судорожно вздохнула с печалью во взгляде: «Папа уже в другом месте…»

«А Мия? С Мией всё в порядке? Мам, скажи…»

Триана не дала ответ, лишь забрала из своей миниатюрной сокровищницы всё ценное, затем зубами подняла дочку за шкирку, отчего та свернулась клубочком, и понесла наружу. Её взгляд, задержавшись на пустом жилище отца, заблестел от слёз. Поколебавшись, она зашла в дом отца и забрала всё ценное. Никто не посмел бы этого делать без разрешения, но тигрица знала, что отец позволил бы ей забрать всё ценное. Нет ни малейшей причины оставлять здесь сокровища Тириндуров. Они спасут жизни.

Следуя по улицам территории Тириндуров, Триана мысленно прощалась со своим домом и родиной. С этим местом её связывала масса счастливых воспоминаний из детства. Как она игралась с Мурьяной и Илдуном, как охотилась на сестёр, как жила здесь с Кёном… Сейчас все эти места казались пустыми, заброшенными и безжизненными.

Также Триана прошла мимо небольшой, но уютной территории Рычальдуса, и услышала оттуда треск. Где-то там, под большим бугром, находился тайник с царской кошачьей мятой. Только что барьеры, до сих пор защищающие его от окружающей тьмы, лопнули.

Тем временем звуки битвы раздавались уже совсем рядом. Триана не могла позволить себе отвлекаться на сражение. Ей необходимо было спасти дочку и, разумеется, обеспечить ей защиту и благополучие в новом большом мире.

Триана покинула территорию Тириндуров и вскоре попала на центральную улицу. Её переполняла многокилометровая очередь из взволнованных и встревоженных высших зверей, в том числе с испуганными детьми, порой совсем маленькими, как Урсула. Все они выстроились к телепортационному триграмму — единственной надежде на спасение.

Триана, как и любой высший зверь, обладала ярко выраженным чувством собственной ценности, поэтому без колебаний совести направилась в начало очереди.

Другие высшие звери пропускали принцессу без единого признака негодования. Как альфа, она обладала куда большей ценностью, чем они, поэтому имела полное право эвакуироваться одной из первых. Удивляло то, что она задержалась на целых 2 дня!

Однако Триане не удалось попасть в начало очереди. Первые десять перемещений формировались заранее, собирались ресурсы, подсчитывалось развитие и количество практиков, которым требуется эвакуация. Нельзя так просто взять и нарушить правила, оспорив авторитет Скорпикор — императрицы Геры. Везде должен быть порядок.

В итоге Триана с дочкой начала регистрироваться на 11-е по счёту перемещение.

«Мама, смотри, там тётя!» — мяукнула Урсула.

Триана с удивлением посмотрела на барьер, где увидела свою сестру Марушку… Рядом с ней находился Фенрир Вульфал, сын патриарха Вайта Вульфала.

— вшух~

Лес озарила зелёная вспышка, испускающая глубочайшую ауру высшего пространственного закона, также сигнализирующую о перемещении десяти тысяч высших зверей.

В огромный триграмм незамедлительно встали следующие в очереди граждане. Контролёр поместил кольца с ресурсами в лунки и активировал следующее перемещение. Огромный зелёный барьер окутал весь триграмм… Процесс запущен.

Тем временем звуки битвы раздавались всё ближе к центру леса.

Спустя 10 минут (5 перемещений) во Фридерриум, не без помощи Геры, прорвались высшие звери, которые ранее попали в засаду. Их возглавлял Гр-р-риша. Они сразу же разбежались по своим домам и, хватая с собой детей, вставали в очередь.

Всего лишь за пять минут они собрались и встали в очередь.

— вшух~

Девятая группа покинула планету. В триграмм вошла десятая группа… Высшие звери внутри издавали рёв надежды и веры в своих сородичей, что те защитят барьер и прикроют им отступление. Они рассчитывали на старых хранителей леса, согласившихся отдать свою жизнь ради спасения молодых высших зверей — своих сородичей.

«Ещё немного, лапочка… Потерпи.» — попросила Триана, ощущая дрожь Урсулы.

Где-то в десяти километрах послышался отчаянный и болезненный рёв тех, кто стоял в очереди, а также оглушительный грохот. Мертвецы уже добрались до очереди, убивая высших зверей, которые ничего не могли им противопоставить.

В небе промелькнула красная молния, и вскоре ситуация в том месте стабилизировалась, но в это же время всё повторилось уже с другой стороны… Казалось, сила мертвецов выросла настолько, что даже древние хранители уже не справлялись.

Обстановка накалялась. Отчаянный и болезненный рёв исходили, казалось, отовсюду.

— БА-АА-АА-АА-АХ~

Нечто на невероятной скорости врезалось в телепортационный триграмм, породив чудовищный чёрный взрыв. Из десяти тысяч зверей, которым до спасения оставались считанные секунды, никто не выжил. Все превратились в гнилые куски мяса. Тем не менее, сам триграмм ничуть не пострадал, настолько он оказался прочным.

Триана успела прикрыть Урсулу каменный щитом, но даже она ощутила, что мертвец, совершивший эту атаку, находится на совершенно ином уровне, нежели она.

— ГРА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А~

Лес сотряс чудовищный рёв, вызвавшись землетрясение. Он звучал так, будто исходит из пасти самого бога мёртвых. Все, кто услышал его, ощутили слабость в ногах, а их сердца яростно забились от страха. Все задрожали и оцепенели от ужаса.

«С-страшно, мама!» — мяукнула Урсула с сильной дрожью.

Округлыми глазами Триана повернулась в определённую сторону, и её сердце упало…

«Отец…» — пробормотала Гера с опустошённым взглядом.

* * *

Прим. автора: удивлён, но Клем победила с отрывом!

Глава 891

Имя Леоро знало каждое живое существо на планете «Жизнь». Легендарный высший зверь прибыл 10.000 лет назад, посадил дерево Эр, запустившее терраформирование планеты и основал империю высших зверей. Он, сын Фавна, бога высших зверей, приходился прародителем каждому ныне живущему высшему зверю на планете. Все относились к нему не просто как к альфе леса, а почти как к отцу, чей авторитет непогрешим.

На прошлой мировой войне Леоро получил смертельное ранение от Люциуса, из-за чего в итоге умер и был похоронен под древом Эр, однако сейчас он восстал из мёртвых, чтобы обрушить всю свою мощь на детей во имя некроманта, которому ныне служит.

Из-за высочайшего развития и ауры древа Эр за годы, проведённые под землёй, Леоро хорошо сохранился. Он лишь немного исхудал, отчего проявились рёбра, а вот его глаза ничуть не изменились, разве что сейчас были безжизненными и пустыми.

Высшие звери в очереди испытывали шок и ужас, который не передать словами. Разве есть у них шанс воспротивиться бывшему императору? Все подсознательно лишились надежды. Он их породил — он их и убьёт, превратив в своих мёртвых приспешников.

Гера как никто понимала, сколь критическая сейчас ситуация. Даже со всей своей силой, дарованной ей Кёном, она не питала уверенности, что одолеет отца. Более того, хранители тоже уже едва держались. Ещё немного, и они не смогут прикрывать триграмм…

Гера окинула печальным взглядом высших зверей в длинной очереди, прекрасно понимая, что спасти всех не выйдет. Вероятно, они все уже обречены. Как вдруг взгляд мантикорши сосредоточился на Триане с дочкой. Тигрица и тигрёнок смотрели на неё с надеждой и мольбой, отчего сердце мантикорши болезненно сжалось. Как она может позволить им умереть? Ребёнок любимого самца должен выжить!

«Самые достойные из очереди — начинайте перемещение! Я и защитники сделаем всё возможное, чтобы прикрыть вам телепортацию!» — скомандовала Гера и, покрыв себя толстой защитной коркой породы, превратилась в алую молнию и протаранила Леоро, заставив его отлететь на несколько километров, как можно дальше от триграмма. Грохот от столкновения заставил деревья потрескаться. Великая битва началась.

Сотня тысяч высших зверей из очереди отчаянно взвыли, ведь слова «самые достойные» означают то, что в триграмм попадут только самые сильные, то есть не они, даже несмотря на регистрацию. Это было несправедливо, но таков приказ альфы леса.

Гр-р-риша и многие другие высшие звери из отряда Илдуна ломанулись в круг и начали лихорадочно подготавливать его к перемещению. Тревога и суматоха замедляли процесс. Когда нефритовый порошок был засыпан в борозды, пушистые принялись скидывать в лунки триграмма кольца с ресурсами, но тот отказывался активироваться.

«О нет, денег не хватает! Что же делать⁈» — высшие звери из отряда Илдуна поддавались панике. Из-за суматохи они не успели взять из дома достаточно ресурсов.

«Детям придётся отправляться без нас!» — Гр-р-риша принял тяжёлое решение. Погладив своего тигрёнка, он с горестной миной уже шагнул из триграмма, как вдруг услышал рык.

«Вернись!» — скомандовала Триана и кинула в лунку кольцо с ресурсами отца, после чего перемещение активировалось: зелёный купол накрыл триграмм.

«П-принцесса Триана…» — Гр-р-риша разрыдался от счастья и благодарности.

Все высшие звери внутри триграмма испытали облегчение и огромную благодарность к принцессе Тириндуров, отдавшей ресурсы за их жизни. Впрочем, они также осознали, что если перемещение прервётся, то второго шанса им уже не выпадет. Им остаётся только полагаться и молиться за императрицу Геру и доблестных хранителей!

— БУ-У-УМ~

— КРАК~

Столкновение ударов Геры и Леоро породило ударную волну чудовищной мощи, от которой стоящее рядом километровой высоты дерево взорвалось щепками, а ведь его древесина прочнее закалённой стали. Оба противника отступили друг от друга на равное расстояние, что, казалось, говорило о равенстве мощи атак.

{Даже с чистыми ключами мы равны⁈} — изумилась Гера, ощутив холодок на загривке.

Ранее мантикорша часто сражалась с отцом в тренировочных боях. Тогда она уступала ему на одну ступень развития и не могла нанести даже царапину. Сейчас же выясняется, что он сдерживался! Гера была испугана и угнетена. Ей придётся не просто ощутить на себе всю мощь отца, но и убить его, чтобы спасти себя и сородичей, в частности самку Кёна с его ребёнком. На её плечах лежит тяжёлый груз ответственности.

Леоро создал в пасти пятиметровый меч из иссиня-чёрной воды. Он походил на нос рыбы-пилы, особенно из-за вибраций. Как вдруг мантикор исчез…

— чух~

Зрачки Геры расширились. Лишь из-за высочайшей скорости и рефлексов ей удалось уклониться, тем не менее отец отсёк ей кончик уха, отчего она болезненно поморщилась.

{Что за скорость⁈} — встревожилась Гера, но сразу же догадалась, что это была техника рывка, ведь отец в прошлом не демонстрировал такую скорость. К тому же она знала, что восставшие не становятся сильнее и быстрее, чем при жизни. Разве что живучее.

— вшух~ ~вшух~ ~вшух~

И действительно, следующие три атаки Леоро оказались куда медленнее. Гера с лёгкостью держала дистанцию, пока не вырастила на лапах большие земляные крокодильи пасти.

— БАХ~

Столкновение ударов породило взрыв из острейших брызг воды. Каждая капля превращала деревья на пути в решето. Несколько даже полетели в сторону телепортационного триграмма, но разбились о идеально прозрачный ледяной барьер патриарха Вульфалов, взявшего на себя роль последнего рубежа защиты для эвакуирующихся.

Гера испытала облегчение. Сейчас эти «брызги» куда менее опасны, чем раньше. То, что отец потерял возможность использовать свет — это значительно ослабляет многие его техники воды, ведь они становятся куда менее прочными, а значит, и опасными.

— БАХ~ ~БАХ~ ~БАХ~

Однако после ещё нескольких столкновений ударов Гера нахмурилась, ведь у тьмы тоже есть свои преимущества: её крокодильи пасти на руках рассыпались.

{Не важно. Раз он утратил стихию света, то мои когти выдержат его острое оружие.} — догадалась Гера и следующую атаку встретила лапой. И действительно, её когти ничуть не пострадали, а воздействие тьмы легко подавлялось стихией света.

Гера испытала прилив воодушевления и, наконец, начала оказывать давление на Леоро. К своему удивлению и даже подсознательному неверию, ей удавалось теснить отца, о чём она в прошлом и мечтать не смела! Мощь их атак совпадала, однако она имела приличное преимущество в скорости и даже, казалось, сражалась немного ловчее из-за тренировок с Кёном. Впрочем, гнилая плоть отца явно делала его менее ловким.

Высшие звери внутри телепортационного триграмма не верили своим глазам. Для них Леоро был совершенным оружием и монстром среди монстров, на авторитет которого посягнёт только безумец, однако императрица Гера действительно теснит его! Им казалось, они видят настоящее чудо. В их сердцах теплилась надежда.

«Вперёд, госпожа Гера!» — закричал Гр-р-риша в знак поддержки.

«У вас есть шанс одолеть его!» — высшие звери старались поддерживать императрицу в силу своих возможностей, ограниченных менталитетом, запрещающим им врать.

За считанные секунды Гера перехватила преимущество и уже создала брешь в защите Леоро, готовясь нанести ему серьёзное ранение, как вдруг ощутила опасность и отскочила назад… Мгновением позже из-под земли вырвался меч. Если бы она не отступила в последнее мгновение, то он пронзил бы ей грудь.

Не успела Гера сориентироваться, как в воздухе и под землёй начали конденсироваться водные мечи-пилы, а затем устремляться к ней со всех сторон и направлений. Каждый из них представлял огромную опасность. Они разрезали толстые деревья, как раскалённый нож масло, и, несомненно, смогут пронзить мантикоршу насквозь!

{Он никогда не использовал против меня эту технику…} — Гера помрачнела. Используя всю свою гибкость, ловкость и скорость она уклонялась от множества атак, а самые опасные отбивала лапой. Учитывая оказываемое на неё давление, теперь она не сможет оказывать прежнее давление на отца. Вот так внезапно ситуация значительно усугубилась…

Тем временем хвост Леоро покрылся чёрной водой и завибрировал так, что волосы вставали дыбом. Камушки и щепки вокруг мантикора взлетали, словно попали в невесомость, настолько мощная аура переполняла атмосферу. Мгновением позже бывший император высших зверей совершил «рывок» и атаковал дочь хвостом.

Зрачки Геры расширились. Не увернуться! Мантикорша активировала мощную защитную технику: перед ней вырос черепаший панцирь, покрытый дивными узорами.

— КРЯСЬ~

От столкновения хвоста с панцирем деревья вокруг разлетелись в щепки, а на земле появилась стометровая воронка. Гера кувырком пролетела два километра, отплёвываясь кровью, но не из-за того, что её пронзили, а из-за общей мощности атаки. Щит разлетелся на кусочки, но всё-таки выполнил свою задачу, приняв на себя смертельный удар.

Леоро стиснул рукоятку меча пастью, отчего из него вырвалось ещё одно «лезвие». Теперь он держал во рту двухклинковый меч. С двойным оружием он кинулся в атаку…

{Я не справлюсь с ним без этой запретной техники крови, которой он меня научил…} — осознала Гера. Отец говорил ей использовать её только в крайнем случае. Сейчас идеальный момент, чтобы активировать её против своего же учителя.

Горестно вздохнув, Гера приняла тяжёлое решение и стукнула себя в грудь. Казалось, все услышали гулкий звук удара сердца, от которого даже земля содрогнулась, а затем в воздухе появилась густая аура крови, похожая на запах в центре кровавой бани.

Волосы на теле мантикорши затанцевали, как языки пламени, а её глаза вспыхнули ещё более смертоносным красным светом, чем обычно.

«Она сжигает энергию крови, чтобы защитить нас!» — Триану тронул до глубины души поступок императрицы Геры. Смогла бы она сама поступить также при необходимости, если бы в будущем стала альфой леса?

Высшие звери рядом с тигрицей удивлённо охнули. Неужели императрица готова ради них пойти даже на столь отчаянный шаг? В своих сердцах они восхищались её поступком. Их рёв поддержки и веры в альфу леса не утихал.

Гера исчезла со своего места, увернулась от удара отца, и тут же атаковала его в голову… Однако он всё-таки успел повернуть шеей и встретить её удар вторым концом меча.

— БУМ~

На сей раз Гера не сдвинулась ни на шаг, тогда как Леоро отступил…

Тем временем в мантикоршу уже со всех сторон летело десять мечей-пил, однако она просто рванула вперёд, заодно разбив меч перед лицом, и вновь атаковала отца…

Совершенно внезапно поединок вновь перевернулся. Теперь его безусловно вела императрица высших зверей, что давало всем надежду и веру в спасение. Но никто не знал, что каждая секунда нахождения в этом состоянии обходится невероятной ценой.

— ГРА-А-А-А-А-А-А~

Леоро яростно взревел. На его шее появились чёрные полупрозрачные цепи, которые будто бы сдерживали его на месте. Казалось, он старался разорвать их, но они не поддавались.

{Божественный пакт⁈} — только Триана узнала предназначение этих цепей. Обычно они невидимы и на постоянной основе снижают силу практика, делая его слабее, но когда они снимаются (ослабляют хватку), существо становится сильнее. Вот только происходит это только при выполнении определённых условий, для которых был заключён этот пакт. Очевидно, сражение с мантикоршей не входит в эти условия.

Те, кому выпала честь запечатлеть давнишнее историческое сражение Леоро с Люциусом, видели, что мантикор сейчас раз в 10 слабее, чем тогда. Они могли лишь догадываться, почему он настолько ослаб, сражаясь со своей дочерью.

— БУ-У-У-УМ~

Мощнейшим ударом Гера оторвала Леоро руку, тем самым отбросив его.

Леоро инстинктивно оценил противника перед собой, как непобедимого, поэтому переключил внимание на жертв слабее. Его взгляд устремился на зелёный барьер в трёх километрах… Он выплюнул изо рта меч и сформировал чёрный вибрирующий шар воды, издающий вибрации, заставляющие волосы вставать дыбом.

У всех высших зверей в телепортационном триграмме сердце ушло в пятки. Даже те, кто не мог увидеть происходящего, чувствовали, что они стали целью чего-то столь мощного, что шансов на выживание у них попросту нет.

Глава 892

— ПУФ~

Гейзер, похожий на водоворот, устремился к телепортационному триграмму.

Шерсть всех высших зверей внутри барьера встала дыбом.

Гера моментально приняла единственное решение, как спасти эвакуирующихся: она встала на пути гейзера и вырастила на руках из стихии земли щит, но не обычный, а с изломом, прямо как её учил Кён, чтобы отклонить атаку противника рикошетом.

Столкновение гейзера с щитом вызвало оглушительный гул, сравнимый с тысячью водопадами, а также рассекло его надвое. Потоки воды разлетелись в разные стороны, из-за чего не достигли своей цели. До телепортационного триграмма долетали лишь брызги, но их успешно блокировал водный барьер, возведённый Вайтом Вульфалом.

Гера стиснула зубы от напряжения. Хоть ей и удалось выдержать удар, гейзер не прекращался. Поток, способный снести гору, давил на неё, вынуждая отступать. С помощью техники прилипания она старалась остановиться. Под ней рыхлилось десять метров земли, с треском рвались огромные корни, но этого было недостаточно. Гейзер неумолимо отталкивал мантикоршу всё ближе к барьеру… Ещё немного, и две рассечённые струи прервут телепортацию, если до этого её щит не рассыплется от воздействия тьмы.

Эвакуирующиеся высшие звери взвыли от страха. Они молились о том, чтобы императрице Гере удалось остановить атаку Леоро, однако у неё явно это не получалось. Всего лишь через несколько секунд мантикор прервёт перемещение, после чего они будут обречены.

Гера обернулась к триграмму и увидела испуганную до смерти маленькую охотницу Кёна, её округлившиеся от ужаса глаза, каких не должно быть ни у одного ребёнка в мире. В этот момент мантикорша приняла решение, ставящее точку в её истории.

— ТУГ-ДУК~

Раздался гулкий звук удара сердца, от которого пропали все звуки.

Кровавая аура вокруг императрицы высших зверей словно бы взорвалась. Разметая гейзер, Гера за секунду оказалась возле отца и ударом лапы снесла ему голову. Впрочем, даже в такой ситуации Леоро успел ответить, пронзив её брюхо хвостом.

Среди высших зверей повисла гробовая тишина.

Гера выплюнула изо рта кровь и склонилась, затем усилием воли приняла человеческую форму, чтобы в ней отправиться свет и встретиться со своим любимым самцом.

«Ваше Величество, вы…» — судорожно заговорил Вайт.

«Отнеси меня к барьеру.» — попросила Гера слабеющим голосом.

Патриарх древних волков незамедлительно выполнил просьбу императрицы.

Вскоре Гера оказалась возле барьера, разделяющих два мира, и посмотрела на пушистого тигрёнка с чувством нежности, как если бы перед ней стоял её ребёнок.

«Спасибо…» — мяукнула Урсула, пуская слёзы.

Гера хотела что-то сказать, но слова не выходили, поэтому она ответила ей слабой прощальной улыбкой, полной печали. Она так мечтала завести пушистую охотницу от любимого самца, но, к своему горю, оказалась её недостойна. Кён умер по её вине, из-за её слабости, так пусть же будет жить его ребёнок. Такова её благодарность ему за то, что он подарил ей самые счастливые воспоминания в жизни.

Триана дивилась, насколько же хорошую самку нашёл себе Кён. Опомнившись, она хотела выразить ей благодарность, но в глазах всё побелело… Её с Урсулой ждал новый мир.

— вшух~

Когда высшие звери исчезли из триграмма, Гера больше не могла заставлять себя стоять на ногах, поэтому упала на спину, пока её взгляд затуманивался. Она испытала облегчение и умиротворение, но также и бесконечную жалость к себе и своей участи. Совсем недавно она перечеркнула все свои мечты одним роковым движением.

По крайней мере, её ждёт встреча с любимым самцом, и она сможет посмотреть ему в глаза, ведь ей удалось спасти его дочь, а значит, всё не так уж и плохо.

…

С помощью Жазель Кён мчался в определённую сторону с максимально доступной ему скоростью. Наконец, он пересёк границу, разделяющую внутреннюю и центральную зону леса, где попрощался с суккубом и отправился во Фридерриум на своих двоих.

На сердце было неспокойно. От одной мысли, что он может увидеть пустой город, полный одних лишь мертвецов, становилось не по себе. Впрочем, уже прошло два с хвостиком дня. За это время все дорогие ему люди (высшие звери) должны были эвакуироваться. Однако что-то его тревожило, но он не хотел и думать о плохом.

Кён пересёк очередной холм и, затаив дыхание, посмотрел вперёд, и сердце его пропустило удар. Фридерриум был погружён во мрак. Многие исполинские деревья были поломаны или повреждены, что говорило о серьёзной битве в столице.

На всех парах Кён рванул в город. Уже на входе он повстречал множество застывших мертвецов. Их бездействие косвенно подтверждало отсутствие живых в городе.

Кён понимал, что в спешке нет необходимости. То, что произошло, уже произошло и не изменится, однако на сердце было так неспокойно, что он просто не мог медлить.

Наконец, парень попал в центральную зону Фридерриума. Стоило ему выйти на проспект, как он встретил Вайта Вульфала. Даже властелин седьмой ступени пал! Его присутствие лишь усилило тревогу. Похоже, древний волк отдал свою жизнь, чтобы защитить эвакуирующихся, но раз так, то Гера… Нет, этого не может быть!

Кён рванул вперёд как ошалелый, осматривая всех вокруг, как вдруг застыл, увидев спину рыжеволосой девушки, которую ни с кем не перепутает. Парень всем сердцем надеялся, что ошибается, но когда она обернулась, все надежды канули в Лету.

«Нет… Гера… Нет…» — Кён, казалось, потерял душу, отчего сокрушённо рухнул на колени.

У прекрасной мантикорши было бледное лицо и пустой взгляд. Казалось, она уже не человек, а лишь пустая оболочка. И действительно, душа у неё отсутствовала. По-видимому, яд мантикор, атакующий энергию крови, стирает её отпечаток из костей, поэтому способность некроманта больше не может связать душу с телом.

То, что Кён не может даже поглотить душу Геры, чтобы она всегда была рядом с ним, причиняло ему такую боль, будто в сердце вонзили нож.

«Я опоздал… Не смог уберечь тебя…» — со слезами на глазах Кён обнял тело императрицы высших зверей с любовью и нежностью, которые она заслуживала при жизни, но получила лишь после смерти. Он уделял ей слишком мало времени. Особенно горько от осознания, что в последние дни он будто бы огораживался от неё.

{«Кён, последние несколько дней я совсем не проводила с тобой время. Я соскучилась и хочу ласки, ты не возражаешь?»} — тоскливо спросила Гера, всё ещё не отойдя от той неудачи с Вальдерами, за что испытывала вину.

{«Боюсь, до вторжения осталось всего ничего. У меня очень много дел.»}

Ещё больнее становилось от воспоминаний о её желании стать мамой.

«Как прошла встреча с дочкой у моего самца?»

«Весело провёл с ней время. Урсула потрясающая кошечка… Игривая пушистая охотница.»

«Я тоже жду не дождусь игривую пушистую охотницу!» — переминаясь с ноги на ногу, произнесла Гера. По её глазам было видно, что она жаждет стать мамой.

«Обязательно. Когда минует кризис, я сделаю тебе много охотниц.»

«Прости, я не сдержал обещание… Прости этого гнусного обманщика.» — пробормотал Кён, прижавшись лбом ко лбу Геры, и влил ей в голову Синергию.

Отсутствие души позволило парню увидеть недалёкие воспоминания мантикорши, как она ранила и убила клона, думая, что он настоящий, из-за чего была убита горем. Как она в безумной ярости чуть не убила Кару, но одумалась и решила помочь сородичам. Как она обороняла Фридерриум два дня, встретила Триану и узнала, что она попала в засаду Мурьяны, где Илдун пожертвовал жизнью ради сородичей. Затем появился Леоро… Этот испуганный взгляд Урсулы и самопожертвование, чтобы спасти её.

Кён пустил скупую слезу, увидев, что Гера пожертвовала собой ради его дочери. Триана с Урсулой сейчас в безопасности только благодаря мантикорше. Её мотивы были столь кристально чисты, что парень не мог сдержать слёз. Он утратил пушистого ангела.

Да, Гера невероятно сильна, но её сердце столь же уязвимо, как у влюблённой девушки. Потеряв своего самца, она утратила смысл жизни, поэтому без колебаний отдала её, как только увидела способ сохранить частичку Кёна в этом мире — Урсулу.

Кён испытал много чувств, противоречащих тёмному состоянию души, потому что все они исходили от всего его существа, а не какой-то смердящей грязи, желающей его испачкать и сделать частью себя. Сейчас тьма тихо сидела в ядре Пустоты и не высовывалась.

Кён издал полный скорби рёв, взял мёртвую красивую девушку на руки и понёс в определённую сторону. Звенящая тишина в некогда великой столице империи высших зверей соответствовала настроению, в котором пребывал парень.

Некоторое время спустя Кён попал на территорию Скорпикор и приблизился к самому её сердцу, где располагался огромный особняк — жилище императрицы Геры. Оно всё ещё выглядело прекрасно, но было безжизненным, как и его хозяйка.

Вскоре Кён попал внутрь и зашёл в покои мантикорши. Её лежанка стояла на прежнем месте. Казалось, ещё вчера он ночевал в ней со своей любимой кошечкой… Делал ей массаж, мылся с ней, позволяя ей облизывать себя и ласкать.

«Здесь между нами зародилась связь. Здесь она и оборвётся.» — произнёс Кён и поцеловал любимую кошечку в лобик, после чего активировал способность ядра Пустоты.

Тело Геры и даже её кости стремительно превратились в прах, который упал на лежанку. Её самое родное, близкое сердцу место станет её могилой.

«Прощай, кошечка.» — прошептал Кён и, вытерев слёзы, покинул особняк. Нет ничего больнее, чем терять дорогого сердцу человека, с которым тебя связывало много ярких воспоминаний. У неё были мечты и желания, но он не придал им должного значения.

Как и любой человек, Кён желал понять, где он ошибся. Однако, будь то спасение Мии, Марины или Стоунов, он не сожалел о содеянном. В конце концов, Гера меньше всего нуждалась в его помощи, ведь она сильнейший практик в мире. Впрочем, парень упустил из виду тот факт, что у неё, как и у любой девушки, уязвимое место — сердце.

Возможно, ему следовало позволить Вальдерам уничтожить Розаррио и многих Стоунов… Или вообще не следовало участвовать в турнире богини Данны, ведь тогда не было бы конфронтации с Вальдерами, и всё было бы совершенно иначе…

Кён в итоге покачал головой. Он мог до посинения искать причины произошедшего, но какой в этом смысл? Он давно принял свою неотъемлемую черту характера — непомерная амбициозность, подкрепляемая авантюризмом и азартом. Именно такой безумный подход к жизни и позволил ему достигнуть всего того, чего он достиг. Однако, даже несмотря на невероятные способности, всё это сопровождается рисками. Нельзя всегда побеждать. Как однажды парень потерял Лейлу в империи демонов, так он сегодня потерял Геру. Возможно даже, всему виной его проклятая кровь, которую мантикорша испила.

{Некромант… Я вырву тебе сердце.} — поклялся себе Кён.

Глава 893

В тёмной ночи вечной тьмы нёсся камень высотой в человеческий рост. При более детальном рассмотрении в нём можно было узнать черепаху. У неё был глянцевый чёрный панцирь с чем-то нацарапанным на нём, и голова сморщенного длинношеего лысого старика. Он мог показаться древним мудрым мастером, пока не раскроет свой рот.

На черепахе сидела красивая светловолосая девушка. Никакого удовольствия от поездки она явно не испытывала: её личико было бледным, а в глазах читалась тревога. Раньше она была высшей служанкой Стоунов, поклявшись служить патриарху, но сбежала из неё, потому что семью возглавил убийца сестры. Она желала найти новую жизнь и умиротворение, но внезапно наступил конец света. Жители рыбацкой деревушки, к которым она уже почти привязалась, превратились в мертвецов…

Блондинке не хотелось возвращаться в семью, но перспектива превратиться в живого мертвеца пугала её больше, чем встреча с Кёном. Да и кто ей помешает замаскироваться? Однако надежды на спасение стремительно угасали.

«Этот старый умный черепаха точно не ел рыбки, погорю тебе. Я, Тай Гуй, обладаю безупречной идеальной памятью и незаурядным умом! Я никогда никого и ничего не забываю! Уважаемая пассажир, пожалуйста, оплатите проезд.»

«Меня зовут Анна, сколько повторять⁈ Я уже пять раз кормила вас рыбой, а вы всё время повторяете одно и то же!» — пожаловалась возмущённая красивая девушка. Она уже начинала жалеть, что вообще встретилась с этим странным существом.

«Ты ставишь под сомнения способности Тай Гуя⁈» — возмутился гордый черепаха.

«Ни в коем случае, но я уже отдала вам всю рыбу… У меня больше нет.»

Тай Гуй резко затормозил: «Тогда слезай! Проезд платный!»

Ярость девушки давно дошла до пика: «С такой скоростью мы уже давно должны были достигнуть поместья Стоунов, но ты до сих пор не доставил меня в место назначения, несмотря на обещание! Неужели забыл об этом обещании⁈»

«Я всё помню! Стоуны… Конечно я знаю, где Стоуны…» — Тай Гуй издевательски развернулся на 180 градусов и побежал обратно.

У девушки перехватило дыхание: «Так ты врал мне⁈ Просто вымогал еду⁈»

Черепаха фыркнул: «Деточка, рыбой не каждый день кормят, а я этих Стоунов за свою жизнь столько повидал, что можно целую гору сложить!»

Блондинка была возмущена до глубины души: «Ты не гордый и мудрый черепаха, а обычный мошенник и лгун, вымогающий последнюю еду у бедной девушки!»

«Забияка, не смей принижать интеллект Тай Гуя! Я обхитрил тебя, а значит, я умнее. И вообще, кто это тут бедный? Тай Гуй потерял свой дом дважды! Один раз из-за гнусного паршивого человека, а второй недавно. Здесь я бедный, а не ты.»

Когда в империи высших зверей появился нестерпимый мерзавец, поработивший Геру, которой он обещал Леоро служить, Тай Гуй вынужден был сбежать и найти новое рыбное место. Однако наступил конец света. Вся рыба в пруду погибла, поэтому нужно было искать новый дом. Голод быстро дал о себе знать, поэтому черепаха завёл разговор с первой встречной девушкой, чтобы вымогать у неё еду.

Анна заплакала от чувства беспомощности. Зря она надеялась на спасение.

Тай Гуй вытянул голову и обернулся насмешливо посмотреть на рыдающую девушку: «Деточка, ты правильно делаешь, что плачешь. Будь я таким глупым, тоже плакал бы. Однако слезами делу не поможешь, так что заканчивай.»

Прошла минута плача.

Черепаха раздражённо цокнул языком: «Хватит реветь! Тебе пять лет? Уже взрослая!»

Прошла ещё минута.

«А-а-а-ай ладно, покатаю я тебя!» — не выдержал Тай Гуй. Женский плачь почему-то раздражал его, хотя обычно он любил глумиться над всеми.

«Отвези меня в поместье Стоунов…»

«Да не знаю я, о каких Стоунах ты лепечешь!»

«Которые живут рядом с Бостоном…»

Тай Гуй покачал головой и решил отвезти девушку в единственный крупный город людей, местоположение которого хорошо помнил, чтобы оставить её в нём, а ведь ему совсем не хотелось туда идти из-за воспоминаний об одном мерзавце.

Большой полукруглый камень на огромной скорости мчался в определённую сторону. Сидящая на нём девушка с трудом держалась за услужливо созданные «камнем» поручни.

В какой-то момент Тай Гуй замедлился, хмурясь, ведь концентрация ауры тьмы в воздухе стремительно возрастала. Ему пришлось защитить девушку с помощью выращенного стихией земли обогащённого пироблоина в виде дополнительного слоя на панцире.

Практически никто на свете больше не смог бы вот так взять и вырастить пироблоин, да к тому же обогащённый — поглощающий любую энергию из воздуха, кроме нейтральной. Впрочем, существует пироблоин, поглощающий даже нейтральную энергию.

Тай Гуй продолжил путь, но вскоре притормозил, посмотрел в определённую сторону и спросил: «Мне не мерещится? Ты тоже слышишь мелодию?»

«Какую мелодию? Никто бы не стал играть в такое время.»

«Бабушкой клянусь, мелодию слышу! Флейта… Трубка такая с дырками.»

«Сумасшедшая черепаха… За что мне это наказание…»

«Бабушка твоя сумасшедшая, а я слышу мелодию! Сейчас докажу.» — Тай Гуй рванул в определённую сторону и вскоре остановился неподалёку от странной сцены.

Анна потрясённо выпучила глаза: среди груды гнилой плоти и костей на коленях сидел белобрысый мужчина с клочками женской одежды в руках. Он кричал во весь голос скорбным воем, словно убитый горем зверь. Всего лишь взглянув на него, сердце сжималось от сочувствия, ведь он, казалось, потерял самое ценное в своей жизни.

Когда Франц принял человеческий облик, он с ужасом обнаружил, что особняк, который должен был защищать любой ценой, разрушен, а внутри него лежали остатки тел и одежды его жён. В этот момент он почти обезумел от горя. Он жил ради Марины, ради Хаи и Джулии, но все его женщины были жестоко убиты мертвецами.

«К-кто это⁈» — удивилась Анна. Красивый парень казался ей смутно знакомым.

«Куда интереснее, кто это играет на флейте.» — буркнул Тай Гуй, кивнув куда-то в сторону.

На большом костяном камне сидел тощий человек в испещрённой узорами изящной чёрной маске и мантии с капюшоном. Его тощая мертвенно-бледная серая рука держала костяную флейту, кончик которой прятался под маской.

Стоило Анне посмотреть в сторону некроманта, как она, наконец, услышала мелодию бесконечного отчаяния и скорби по утраченным близким. Казалось, звуки передавали настроение, захватывая душу и разум без остатка, отчего сердце сковывало в тиски.

«Эй, ты, в капюшоне, лучше сыграй что-нибудь весёлое! Песенку глупых поросят знаешь?»

Некромант отложил флейту и холодно посмотрел на двух незваных гостей.

Синие глаза, казалось, излучали бесконечный холод, отчего Анна оцепенела от ужаса.

«Ой как страшно!» — крикнул Тай Гуй и скрыл голову в панцире, но не полностью, а чтобы видеть, что происходит снаружи. — «А теперь совсем не страшно! Ха-ха!»

«Давно не виделись, Тай Гуй.» — шёпотом произнёс некромант на древнем языке.

«Откуда ты меня знаешь?» — спросил он рефлекторно на том же языке.

«За столько лет ты ничуть не изменился, только память ухудшилась.»

«Ты чего там треплешь? Тай Гуй тебя впервые в жизни видит, бабушкой клянусь!»

Некромант сомкнул глаза, приложил флейту к губам под маской и заиграл мелодию. Она была одновременно печальной и прекрасной, грустной и счастливой, будто живая чудесная история. Даже ветер вокруг кружился в танце, то затихая в ожидании, то вихрясь в ритме, будто подчинялся завораживающей душу мелодии.