Книга 6 Пещера Зверя (The Maze of the Beast. Пер. с англ. Ю. Скоробогатовой)

Глава 1. Спасение

Покинув Зловещую гору, Лиф, Барда и Жасмин торопливо двигались к реке Аре. Они шли молча, радуясь, что густые деревья укрывают их от постороннего взгляда. Они знали, что враг может напасть в любой момент. Ночами они спали по очереди, положив оружие в изголовье и даже не снимая сапог.

Вскоре их взгляду открылась широкая река. Она должна была привести друзей на запад Тилоары, где их ждало новое приключение. Если отец Лифа не ошибался, то именно в этой части страны, в ужасном месте, носящем леденящее кровь название — пещера Зверя, должен быть спрятан шестой камень волшебного Пояса.

Но слуги Повелителя Теней уже разыскивали путников, они рыскали всюду, ожидая, когда те обнаружат себя. Враг знал, что топаз пропал из леса Безмолвия, рубин был добыт из озера Слез, опал похищен из города Крыс. Возможно, он уже проведал о том, что божественный лазурит вырван из недр ужасного стража в Зыбучих песках.

Зловещим гномам пока удается обманывать Повелителя Теней, но пройдет время, и он поймет, что изумруд уже занял уготованное ему место в медальоне. Слуги Повелителя рыскают у подножия горы, парят в небе. У пещеры Зверя и на дорогах, ведущих к ней, друзей могли подстерегать соглядатаи, которым было дано их точное описание: широкоплечий мужчина, подросток и молоденькая девушка-дикарка с черным вороном.

Лиф посмотрел на Кри, скучающего на плече у Жасмин. Бедняга хотел расправить крылья, но было опасно отпускать его в небо. Черная птица, парящая над лесом, могла вызвать подозрение у врагов, а значит, указать их местонахождение. Ворону пришлось забыть на время о полетах, и теперь он очень страдал.

«Никто из нас не хочет прятаться, — подумал Лиф. — Неприятно скрываться в шелестящей листве, как загнанное животное, неприятно вздрагивать по ночам от каждого шороха. Но с этим ничего нельзя поделать».

Он резко остановился, когда идущая перед ним Жасмин вытащила кинжал и отпрыгнула в сторону. Кри беспокойно забил крыльями. В кустах мелькнули темные блестящие глазки и острая мордочка. Маленькие лапки торопились прочь. Жасмин опустила кинжал и презрительно поджала губы.

— Я набрасываюсь на тени и пугаюсь лесных мышей, — процедила она, погладив Кри и сворачивая на узкую тропинку. — Не могу избавиться от ощущения, что за нами наблюдают.

— Мне тоже не дает покоя эта мысль. — Барда поглядел на нее. — Кажется, что в лесу полно любопытных существ.

Лиф промолчал. Он подумал о Поясе, спрятанном под одеждой. Возможно, враги уже прознали о нем, несмотря на то что тот скрыт под рубахой и толстой курткой. Пояс стал гораздо тяжелее, чем был, когда Лиф надел его в первый раз в Тиле, и неудивительно: в его медальонах сияло уже пять камней.

Внезапно впереди раздались пронзительный крик и громкий всплеск. Друзья настороженно остановились. В воде кто-то отчаянно бултыхался. По приказу Жасмин Кри вспорхнул с плеча и полетел на звук.

— Мари! Мари! — кричал тоненький голосок. — О Мари…

— Что за?.. — выдохнул Лиф. — Барда, скорей! Похоже, что кто-то…

— Осторожно! — предостерег Барда. — Возможно, это ловушка. Подождем…

Но Кри уже спешил обратно, встревоженно каркая.

— Кто-то упал в воду! — воскликнула Жасмин. — Кто-то тонет!

Они побежали вперед по тропе. Отчаянные крики становились все ближе, все громче, а беспомощные шлепки по воде все тише и тише.

Миновав последнее дерево, они выскочили на песчаный берег. Перед ними раскинулась река, прозрачная, глубокая, стремительная. Маленькая девочка, лет пяти-шести, барахталась на мелководье, уцепившись за плавающую ветку. Это она звала на помощь, протягивая руку другой девчушке, оказавшейся посреди реки у перевернутого плота.

Лиф и Барда стянули тяжелые сапоги, бросили мечи и кинулись в воду.

— Возьми ту, которая у берега! — бросил Барда через плечо и, рассекая воду, поплыл к плоту. — Поторопись, Лиф, течение слишком быстрое.

Лиф успел схватить девочку до того, как она опустилась под воду. Малютка судорожно вцепилась в него и не хотела отпускать. Ее руки были холодны как лед. Прижимая девочку к себе, Лиф поплыл к берегу.

— Мари! — всхлипывала она, дрожа всем телом и испуганно глядя на перевернутый плот. — Я упала в реку, а она пыталась спасти меня и тоже упала! Я смогла ухватиться за ветку, а она… Ну где же она? Где?

Лиф обернулся, и его сердце болезненно сжалось. Барда успел доплыть до плота, но Мари уже скрылась под водой.

Барда набрал в легкие воздуха и нырнул. Через мгновение он снова показался на поверхности, сжимая тоненькое тельце. Теперь он плыл к берегу, сражаясь с течением и удерживая на плаву ребенка.

— Она утонула! — закричала спасенная Лифом девочка.

— Нет. Просто без сознания. Она поправится, — неуверенно произнес Лиф. Он уже выбрался на берег, где его ждала Жасмин с одеялом.

— Я присмотрю за ней. Помоги Барде! — сказала она, укутывая малютку. — Я Жасмин, — обратилась она к девочке, — это Филли и Кри. А как зовут тебя?

— Ида! — всхлипывала девочка. — Меня зовут Ида. Давайте уйдем отсюда! Я больше не могу на это смотреть! Мари утонула! Утонула!

Лиф снова зашел в воду и помог Барде вынести бесчувственную крошку на берег. Как и Ида, она продрогла до костей. Они уложили девочку на белый песок. Лиф вздрогнул, когда увидел ее лицо. Темные прямые волосы, гладкая золотистая кожа, точеные черты, длинные изогнутые ресницы, она в точности походила на Иду. Вплоть до родинки на левой щеке. Обе девочки носили простые белые платьица. Они были близняшками, похожими друг на друга как две капли воды.

Как такие малышки оказались одни в дикой глуши? Где их родители?

Барда склонился над Мари, его лицо омрачилось.

— Она мертва? — прошептал Лиф. Это мысль ужаснула его еще больше оттого, что девочки оказались близнецами. Было страшно подумать, что Ида осталась одна. Он обернулся и с облегчением увидел, что Жасмин отвела плачущую девочку в сторону, к деревьям.

Когда Жасмин отступила, пропуская девочку вперед, Лиф заметил между деревьев какое-то движение. Не успел он открыть рот, как раздался свист и стрела вонзилась Иде прямо в спину. Девочка пошатнулась и упала, не издав ни звука. В ярости Лиф кинулся на злодея. Его меч так и остался лежать на берегу. Лиф был так взбешен, что кинулся в бой, не думая о том, что безоружен.

В кустах он обнаружил темноволосого подростка. Вырвав из его рук лук, Лиф с размаху ударил его и повалил на песок. Убийца упал лицом в траву, рука его подвернулась, он застонал от боли. Лиф рванулся за мечом, в ушах звенело. В тот момент он был готов растерзать нападавшего.

Стеная, незнакомец перевернулся на спину, попытался подняться, но снова упал, скорчился от боли и указал куда-то рукой.

— Разве ты не видишь — это Олы! Олы! — выпалил он.

В следующий миг Лиф услышал сдавленный крик Барды, вопль Жасмин и обернулся.

Тело Иды исчезло. А Мари, маленькая Мари поднялась с песка. Она схватила Барду за горло, бледные пальцы стиснули его шею. Девочка оскалилась, ее тело стало колыхаться, вытягиваться, и спустя несколько мгновений она превратилась в длинную белую массу с черной отметиной посредине и узкой головой, похожей на пламя свечи. Глаза чудовища горели красным огнем, беззубый рот был похож на дыру, но оно смеялось, как дитя, навалившись на Барду, заставляя его упасть на песок.

Глава 2. Перст судьбы

Жасмин и Лиф бросились вперед и накинулись на чудовище, нанося беспорядочные удары, пытаясь оттащить его от Барды. Холодная извивающаяся масса вздрогнула и приобрела новые очертания. Она шаталась, но не ослабляла хватку.

— В сердце! — крикнул раненый мальчик. — Бейте его в сердце! Быстрей, а то вашему другу конец!

— Мы уже ударили его в сердце! — в отчаянии воскликнула Жасмин. — Оно не падает.

Зарычав, чудовище повернулось к ней. Жасмин пошатнулась и под натиском белой массы упала.

— Ну же, Лиф! Ударь его справа! — кричал мальчик. — Сердце у Олов не слева, а справа.

Лиф вонзил меч, чудовище зашаталось, обрушилось и растеклось белой бесформенной массой, в которой замелькали конечности, лица, когти, уши. Вздрагивая от отвращения, Лиф узнал лицо Мари, острую мордочку лесной мыши, крыло птицы…

Наконец от чудовища осталась лишь маленькая лужица, которая за несколько секунд впиталась в песок.

Барда скорчился, задыхаясь и сотрясаясь от кашля. Красные следы от пальцев Ола превратились в фиолетовые синяки. Но тем не менее он был жив.

— Вашему другу повезло. Еще минута, и было бы уже поздно.

Лиф обернулся и увидел, что мальчик, на которого он несколько минут назад так ожесточенно набросился, смог подняться на ноги. Жасмин вздрогнула, разглядев его лицо.

— Ты! — прошептала она, удивленно взирая на нового знакомого. — Это ты подавал нам сидр на Ритмерских Играх. Ты из людей Дума. Ты — Дейн.

Тот коротко кивнул и подошел к Барде, все еще лежащему на песке.

— Вашему другу необходимо тепло, — сказал он. — Он промок, а после схватки с Олом человек может замерзнуть.

С этими словами Дейн развернулся и исчез за деревьями.

Лиф торопливо развел огонь и вскипятил воду для чая, Жасмин закутала Барду сразу во все одеяла. Когда вернулся Дейн с перекинутой через плечо котомкой и перевязанной рукой, Барда уже сидел у потрескивающего костра. Дрожь почти отступила, щеки порозовели.

— Спасибо, — сказал он Дейну. — Если бы не ты… — Барда умолк и ощупал горло.

— Лучше сейчас помолчать, — посоветовал Дейн. Он повернулся к Лифу и протянул ему маленькую баночку: — Хорошо бы подсластить вот этим горячий чай. Это средство поможет восстановить силы и смягчит боль. Оно очень сильное. Одной чайной ложки будет достаточно.

На баночку была наклеена самодельная этикетка.

Лиф открутил крышку и понюхал золотистую смесь. Она пахла яблоками.

— Качественный Пасечный, — пробормотал он, глядя на Дейна. — Интересное название. Такое заурядное. Я бы даже сказал, настолько заурядное, что похоже на ложь.

— Как и те имена, которыми вы назвались на играх, Лиф, — не остался в долгу мальчик. — Сейчас трудные времена. Не одним вам приходится соблюдать осторожность.

Лиф кивнул и вспомнил, что Дейн слышал, как он, Барда и Жасмин называли друг друга еще до нападения Олов. Это раздосадовало его, но время было нельзя повернуть вспять.

Он добавил в горячий чай немного меда и протянул напиток Барде. Тот с благодарностью сжал в руках горячую кружку и с удовольствием сделал глоток.

— Кто такие Олы? — спросила Жасмин, угощая Дейна чаем.

— Перевоплощенцы из страны Теней. — Дейн положил в кружку чайную ложку меда. — Повелитель Теней использует их в своих целях. Возможно, мне не стоит удивляться, что вы никогда о них не слышали. Они чаще встречаются здесь, на западе. На востоке, откуда вы пришли, их почти нет.

Он замолчал, глядя на Барду, Лифа и Жасмин из-под бровей. Те сидели с окаменевшими лицами, не собираясь попадаться на такую простую уловку.

Дейн добродушно рассмеялся и начертил что-то на песке.

Знак Сопротивления. Друзья молча переглянулись.

Дейн придвинулся к ним.

— Мы воюем на одной стороне, — заговорил он серьезно, забыв свою недавнюю веселость. — Что в том, что я знаю, откуда вы? Дум говорит…

— Как ты сюда попал? — резко спросила Жасмин. — Как нашел нас?

Дейн откинулся назад и отвернулся.

— Я и не думал вас искать. Я возвращался в наш западный опорный пункт, когда увидел Олов. Я сразу понял, кто они такие. Олы Первого уровня не могут долго оставаться в одном обличье. К тому же их легко опознать, если иметь представление об их особенностях. Я притаился, выжидая момент, чтобы напасть и обезвредить. А тут, откуда ни возьмись, появились вы, и Олы начали свое представление… — Он помолчал и жестко добавил: — Они наверняка шли за вами несколько дней. Принимали форму лесных мышей, птиц, следили за каждым вашим движением, слушали разговоры, прикидывая, как лучше всего обмануть вас. В конце концов решили сыграть на вашей доброте. Все, что им было нужно, это разделить вас и нанести удар. Вряд ли бы вы смогли понять, что к чему, и быстро овладеть ситуацией.

Лиф, Жасмин и Барда пристыженно переглянулись.

— Спасибо, что помог нам, Дейн, — наконец сказал Барда. — И прости за подозрительность и скрытность. Жизнь научила нас быть осторожными.

— Жизнь научила этому и меня, — промолвил Дейн все еще отчужденно. — Просто я забылся, увидев знакомые лица.

Лиф вдруг заметил, что мальчик старше, чем ему показалось сначала. Тонкое тело, мягкие черты лица и шелковистые волосы, падающие на лоб, создавали ложное впечатление.

Дейн залпом допил чай и встал, аккуратно поддерживая поврежденную руку.

— Я не стану вас больше утомлять своим присутствием, — сказал он. — Остерегайтесь Олов. Олы Первого уровня, из тех, с которыми вы столкнулись сегодня, всегда ходят парами. Остальные, ну да, пожалуй, их вы все равно не узнаете. Так что лучше не доверять никому.

Он подхватил свою котомку и пошел прочь.

— Подожди! — Движимый порывом Лиф вскочил на ноги. — Тебе нельзя идти одному! Твоя рука на перевязи, ты не сможешь держать лук, защититься кинжалом.

— Не беспокойтесь за меня, — ответил Дейн. — Наш штаб не очень далеко.

Но Барда покачал головой.

— Подожди одну ночь, и мы проводим тебя, — хрипло сказал он, потирая шею. — Это все, чем мы можем тебя отблагодарить.

Лиф заметил, что Жасмин нахмурилась. Было видно, что она не одобряет этого решения.

«Ей не хочется снова встречаться с Думом, — подумал он. — Она не доверяет ему».

Но Дейн, похоже, не заметил ее недовольства.

Он медлил. Гордость боролась в нем со здравым смыслом, который говорил, что было бы безумием пускаться в опасный путь в одиночку, когда есть возможность избежать этого.

Наконец он кивнул.

— Хорошо, — сказал он. — Я подожду, спасибо. Тогда мы придем в штаб вместе. — Он прикусил губу. — Он на юго-востоке, вам придется свернуть с намеченного пути.

— Откуда ты знаешь? Мы не говорили, куда идем, — насторожилась Жасмин.

Нежное лицо Дейна залила краска.

— Я думал, вы направляетесь в Лоару, — прошептал он.

Жасмин непонимающе посмотрела на друзей. Эти слова ничего ей не говорили, но в голове у Лифа вихрем понеслись мысли.

Лоара! Величественный город на западе страны, о котором он столько слышал. Но это было так давно, что воспоминание о дружественном Тилу городе почти стерлись из его памяти.

Дейн, затаив дыхание, ожидал ответа.

— В Лоару, в Лоару… — задумчиво повторил Барда. — Но, так или иначе, несколько дней задержки не сыграют большой роли.

Жасмин поднялась на ноги.

— Нужно подыскать безопасное место для ночлега, — сказала она и исчезла за деревьями, Кри порхнул следом за ней.

Лиф заметил, что Дейн проводил девушку восхищенным взглядом. Укол ревности, который он при этом испытал, раздосадовал Лифа. Он прикусил губу и быстро отвернулся.

«Если бы только он не повредил из-за меня руку, — подумал он, — наши пути разошлись так же быстро, как встретились».

Лифу стало стыдно. Он убеждал себя, что расстроен потому, что посещение штаба отнимет бесценное время. Каждый день задержки был новым днем, который отец и мать проводили в заточении, возможно, их пытали в темницах Тила.

Кроме того, ему пришлось признать, что даже на короткое время он не хочет близко подпускать к себе Дейна.

Мальчик стеснял его. Его вежливая, правильная речь была приятна, тихое достоинство впечатляло, и, несмотря на внешнюю хрупкость, он проявил чудеса храбрости, спасая их от Олов. Но, невзирая на внешнее обаяние, Лиф чувствовал, что Дейн носит в себе какой-то секрет. Какую-то тайну.

«Безусловно, он испытывает к нам такое же недоверие, — подумал Лиф. — И он прав. Мы прячем друг от друга свои намерения, в этом вся проблема. При Дейне мы не можем обсуждать нашу миссию, волшебный Пояс, не можем говорить о моих родителях, гадать, как они держатся, не можем вести себя естественно».

Не желая больше оставаться подле Дейна и Барды, Лиф пошел вслед за Жасмин. Продираясь сквозь густую листву, он подумал, что, может быть, это судьба.

Судьба уже не раз играла с ними в странные игры, и каждый раз это приводило к победе. Возможно, появление Дейна — это перст судьбы? Может быть, им было предназначено встретиться вновь? Было предназначено попасть в штаб Сопротивления? Снова увидеть Дума.

Только время могло ответить на эти вопросы.

Глава 3. Трудный путь

Расположившись в тени раскидистого дерева, выбранного Жасмин, Дейн рассказывал им про Олов. Слушая его плавную речь, Лиф почувствовал, что они должны были встретиться хотя бы для того, чтобы узнать все это.

— Они повсюду, — говорил Дейн, закутываясь в походное одеяло. — Они могут принимать форму любого живого существа. Они не могут есть и пить, но Олы Второго уровня умеют притворяться, что делают это, кроме того, они способны поддерживать температуру человеческого тела, чтобы обмануть противника. У каждого Ола есть отметина — знак Повелителя Теней, и какую бы форму ни приняло чудовище, знак останется где-то на теле, но в другом виде.

— У Олов, притворившихся близняшками, были одинаковые родинки, — вспомнил Лиф. — Это и есть…

Дейн кивнул.

— Но знак не всегда так просто заметить, — предостерег он. — Например, у Олов Второго уровня все гораздо сложнее. У них знак всегда укрыт от глаз.

— Хочешь сказать, что распознать Ола Второго уровня — дело случая? — хмуро поинтересовался Барда.

Дейн улыбнулся.

— Есть способ их проверить, — объяснил он. — Они не могут сохранять одну форму более трех дней. Если подозреваешь, что перед тобой Ол Второго уровня, надо никогда не выпускать его из виду. В какой-то момент он потеряет контроль и начнет изменяться. Мы называем этот процесс — Сотрясение. Он длится недолго. Уже через несколько секунд Олы возвращаются в прежнюю форму, но ты уже знаешь, кто это такой. — Дейн положил руку на грудь, как будто испытывал боль. — В Тилоаре есть люди, которые не дожидаются Сотрясения, — сказал он. — У них развился инстинкт, чутье на Олов. Так говорит Дум. Когда он чувствует, что перед ним Ол, то сразу нападает. И еще ни разу не ошибся.

— Вряд ли мы сможем последовать его примеру, — хмыкнул Барда. — Слишком рискованно убивать лишь из подозрения.

Дейн кивнул, на этот раз его улыбка была более искренней.

— Согласен. Такие, как мы, предпочитают бегство нападению.

— Бегство? — Жасмин вскинула голову.

Дейн вспыхнул, услышав в ее голосе презрение, улыбка сбежала с его губ.

— Тебе кажется это трусостью, Жасмин? Ты с Думом — родственные души. Но мне кажется, лучше убежать, чем убить невинного.

— Разумеется, — согласился Барда. — А еще, вообразите, ведь страшно даже подумать, что Ол следит за тобой, притворяясь другом, а потом, когда ты менее всего этого ожидаешь, наносит удар. Нет, лучше уж убежать сразу. Как только ледяные пальцы чудовища сжимают твое горло, ты становишься беспомощным. Поверьте мне на слово. — Он осторожно дотронулся до покрытой синяками шеи.

Жасмин тряхнула волосами и повернулась к Дейну:

— Ты рассказал про Олов Первого уровня и Олов Второго уровня. Это все или есть другие?

Дейн медлил с ответом.

— Дум говорит, что есть, — вымолвил он наконец. — Их называют Олы Третьего уровня. Их мало, но они вершина темного мастерства Повелителя Теней. Они могут притвориться кем угодно и чем угодно, даже неодушевленными предметами. Они так совершенны, так владеют собой, что никто не может распознать их. Даже Дум.

— Тогда откуда он знает, что они вообще существуют? — фыркнула Жасмин.

От Лифа не ускользнуло, что Дейн спрятал глаза и поджал губы. Что так тревожило мальчика?

Жасмин тоже заметила нерешительность Дейна и набросилась на него с удвоенной силой.

— Ну же? — потребовала она.

Дейн проглотил комок в горле.

— Дум говорит… Он говорит, что узнал о них в стране Теней, — прошептал он наконец.

У Лифа замерло сердце. Внезапно все кусочки головоломки сложились в четкую картину. Он вспомнил могильный камень, заросший папоротником, вспомнил слова, написанные кровью в пещере на Зловещей горе.

— Ты не веришь, что Дум побывал в стране Теней, Дейн? — спросил он.

Дейн смущенно отвел глаза.

— Как я могу? — выдохнул он. — Никто не убегал оттуда. Но Дум никогда не лжет. Никогда!

— Он солгал даже насчет своего имени! — отрезала Жасмин.

— О чем вы? — Дейн побледнел как полотно. Он выглядел совершенно измученным. На нежном лбу выступили капельки пота. Мальчик покачнулся.

Лиф успел поймать его прежде, чем тот лишился чувств. Барда схватил баночку с целебным медом и засунул полную ложку в рот мальчика. Вскоре на щеках Дейна заиграл румянец. Лиф аккуратно уложил его на траву и укрыл одеялом.

— Не волнуйся, Дейн, — ласково сказал он. — Как бы ни называл себя Дум, он не солгал тебе. Он был в стране Теней и каким-то непонятным образом вырвался на свободу. Можешь в это не верить, но я знаю, что это так.

Ресницы мальчика задрожали. Он открыл рот, словно желая заговорить.

— Ты сам спросишь его обо всем, а сейчас спи, — прошептал Лиф. — Завтра тебе понадобятся силы.


Прошло два дня — два дня, за которые уважение Лифа к Дейну сильно возросло. От падения у мальчика не только растянулись связки на руке, но и, возможно, повредилось несколько ребер. На закате второго дня путникам пришлось подниматься по скалистым холмам. Каждый шаг причинял Дейну сильную боль, но он не жаловался. Только в глазах читалось страдание.

Река уже пропала из виду. Зловещая гора виднелась далеко на горизонте. Дважды Лиф, оглядываясь назад, видел кружащую над ней огромную Ак-Бабу, ожидающую появления путников.

С одной стороны, это был хороший знак. Похоже, Повелитель Теней, несмотря на все свое могущество, еще не выяснил, что изумруд исчез из сокровищницы гномов. Однако присутствие Ак-Бабы, даже за множество километров, требовало от друзей особой осторожности. Двигаться вперед стало еще сложней, дорогу преграждали кусты, валуны и пышные деревья, им пришлось идти гуськом, друг за другом.

Дейн молчал уже несколько часов, казалось, на подъем уходила вся его энергия.

«Как бы он отправился в путь в одиночку?» — подумал Лиф, глядя в затылок мальчику, слушая его тяжелое дыхание.

— Думаю, Дейну необходимо отдохнуть, — окликнул он друзей.

Барда и Жасмин остановились, но Дейн обернулся к Лифу и покачал головой.

— Нужно добраться до места. Там мы будем в безопасности. Это неподалеку, — с одышкой произнес он. — Осталось дойти… до расщелины в скале. За ней будут три куста, стоящих в одну линию. Вход в пещеру, где расположен наш штаб, прегражден камнем. Пароль…

Он умолк и внезапно повалился на землю.

Друзья склонились над ним, попытались привести в чувство, но ничто не помогло. Даже остатки меда не возымели желаемого эффекта.

Солнце зашло за горизонт. Скоро станет совсем темно.

— Нужно поторопиться, — покачал головой Лиф. — Еще одна такая прохладная ночь…

— Дейн сказал, что штаб совсем близко, — пробормотал Барда. — Я понесу его на руках. — Он осторожно поднял отяжелевшего Дейна с земли, и они продолжили восхождение.

Наконец показалась расщелина, напоминающая узкий коридор. Друзья протиснулись сквозь нее и, как и говорил Дейн, увидели три куста, стоящие в ряд. Сразу за кустами лежал большой камень, он выглядел очень естественно, как будто скатился с горы и пробыл здесь уже не один год, но они догадались, что это и есть дверь в штаб.

— Хорошо придумано, — похвалил Барда. — Если бы мы не знали, куда смотреть, то непременно прошли мимо. — Он подошел к скале и стал раздумывать, как сдвинуть камень с места.

— Странно, что они не оставили часового. — Жасмин огляделась по сторонам, сжимая в руке кинжал. — Они должны были ждать возвращения Дейна. Как же он должен был попасть внутрь?

Лиф огляделся и заметил под одним из кустов клочок бумаги. Должно быть, его занесло туда ветром. Он поднял его и прочитал.

Оглянись, рядом убежище. Жалости ищешь если

— Кто-то проявил легкомыслие, — хмуро сказал он, показывая надпись остальным.

— Ищут приключений, — проворчал Барда.

— Или нас, — процедила Жасмин. — Мы знаем, что это штаб Сопротивления только со слов Дейна. Возможно, это ловушка.

— Посмотрим. — Лиф подобрал крепкую палку, валявшуюся на земле, и постучал в импровизируемую дверь. — Эй, кто-нибудь, мы друзья, впустите нас.

Ответом ему было молчание, но Лиф почувствовал, что по ту сторону камня кто-то стоит. И снова постучал.

— Дум, ты слышишь меня! Мы те, кого ты спас от Серой Стражи под Ритмером. С нами Дейн, он ранен, и ему нужна помощь.

— Назовите пароль на сегодня! — приказал приглушенный голос.

Лиф вздрогнул и отступил назад. Казалось, сам камень заговорил. Но уже через секунду он понял, что звук шел из маленькой щели. У членов Сопротивления были такие же смотровые отверстия, что и у гномов на Зловещей горе.

— Мне нужно поговорить с Думом! — прокричал Лиф.

— Дума нет, — прогудел голос. — Назовите пароль или умрите!

Глава 4. Штаб

Барда подошел ближе.

— Вы в своем уме? — прокричал он. — Мы не враги! Мы знаем Дума. Если бы вы видели нас сейчас, то знали, что с нами ваш товарищ.

— О, мы можем вас видеть, не сомневайся, — ответила скала. — Скажу больше, вы под прицелом, поэтому не двигайтесь.

Ошеломленные путники огляделись по сторонам. Нигде никого. Жасмин отступила. Тут же огненный шар упал к ее ногам, обдав девушку искрами, которые она еле затушила.

— Я приказал вам не двигаться! — рявкнул часовой. — Больше не рискуйте.

— Позовите Нериду и Глока! — Голос Жасмин звенел от гнева. — Мы знаем, что они здесь. Дум спас их от Серой Стражи, они узнают наши лица.

Послышался приглушенный смех.

— Возможно. Но в этих краях это не играет никакой роли. Вот почему необходим пароль. Вы знаете его или нет?

— Конечно! — выпалил Лиф.

— Лиф! — прошипела Жасмин.

— Если бы я сказал, что не знаю, они убили бы нас, — прошептал он. — Они подумали бы, что мы Олы!

— Они все равно нас убьют, когда поймут, что ты лжешь! — Жасмин сжала кулаки, пылая от негодования. — Это сумасшествие!

Лиф покачал головой.

— Дейн говорил про пароль. Но он не мог знать, каким тот будет сегодня, его же так долго не было в штабе. Значит, он рассчитывал найти его здесь. А если так, то мы тоже сможем его отыскать! Должен быть какой-то ключ, какой-нибудь знак…

— Где? — Жасмин завертела головой.

— Возможно, у каждого из них есть бумага с паролем на каждый день, — предположил Барда.

— Это было бы слишком опасно, — возразил Лиф. — Тем не менее… — Он бросил котомку Дейна на землю и вытряхнул из нее все содержимое. Как он и ожидал, там не было никакой бумаги, только остатки съестных припасов, сменная одежда и пустая банка из-под Качественного Пасечного меда.

Качественного Пасечного.

Лиф задумчиво вертел баночку в руках. Внезапно его осенило. Он быстро полез в карман за клочком бумаги, найденным под кустом.

— Мне надоело играть в ваши игры. На счет «десять» вы должны дать ответ! — приказал голос. — Один, два…

— Подождите! — крикнул Лиф. Он нащупал бумажку, вытащил ее и впился взглядом в начертанные на ней слова, всем сердцем надеясь, что он прав. Буквы плясали перед ним:

«Оглянись, рядом убежище. Жалости ищешь если».

Да! Это не могло быть случайностью. Он угадал. Конечно же угадал. Он собрался с духом и отбросил записку в сторону.

— Пароль — «оружие», — объявил он.

— Лиф, с чего ты это взял? — процедил Барда. — Откуда…

Он замолчал, увидев, что камень, закрывающий вход в штаб Сопротивления, медленно отплыл в сторону и из пещеры полился свет.

Перед ним стоял невысокий жилистый человек в разноцветной, как радуга, одежде. Из-под шерстяной полосатой шапочки во все стороны торчали седые волосы, украшенные перьями, которые доставали ему почти до самого пояса.

Лиф почувствовал, что Барда отпрянул, но времени на расспросы не было, незнакомец выступил вперед, ухмыляясь во весь рот, отчего стали видны два или три кривых зуба.

— А вы шутники! — прогудел он громким басом, совсем не сочетающимся с невзрачной внешностью. — Вам, похоже, нравится играть со смертью? Еще чуть-чуть, и я бы отдал команду подпалить вас.

Он мельком оглядел хрупкую фигурку на руках у Барды.

— Итак, малыш попал в переделку! — прищурился он. — Ну-ну, кто бы мог подумать? Такой осторожный, изнеженный мальчик!

Друзья молчали, и пестрый незнакомец заторопился.

— Ну же, не стойте здесь! — воскликнул он. — Вон сколько холода напустили! — Он обернулся назад и позвал: — Талгус! Петронне! Все в порядке. Сложите оружие и спускайтесь. Нужно забрать Дейна. Беднягу принесли на руках, как младенца.

Лиф и Жасмин проскользнули внутрь, Барда медленно пошел за ними, и как только свет упал на его лицо, маленький часовой разразился кудахчущим смехом.

— Барда! Силач Барда! — заахал он. — Кто бы знал! После стольких лет! Я мог поклясться, что ты погиб! Помнишь меня?

— Конечно, я тебя помню, Джинкс, — натянуто улыбнулся Барда. — Но увидеть тебя здесь я никак не ожидал.

Он умолк, когда одетые в грубую одежду мужчина и женщина, очевидно Талгус и Петронне, спрыгнули с каменного выступа прямо над дверным проемом. Он передал им бесчувственного Дейна и повернулся к Жасмин и Лифу.

— Джинкс был акробатом при дворе в Тиле, — пояснил он бесстрастным голосом. — Я тогда был дворцовым стражником, и мы знали друг друга.

— Не просто стражником, а самым сильным и храбрым! — не унимался Джинкс, семеня вслед за Талгусом и Петронне в большую пещеру, из которой доносился гул множества голосов. — Но, Барда, я считал, что все стражники были убиты в день, когда Повелитель Теней захватил власть. Как же ты уцелел?

— Мне пришлось покинуть дворец до того, как все началось, — пробормотал Барда. — А ты?

Джинкс поморщился.

— Захватчикам не было дела до шутов и акробатов! — фыркнул он. — Для них мы были все равно что комнатные собачки, они не обращали на нас никакого внимания, и мы легко перелезли через стену, пока они проливали кровь знатных дам и кавалеров, сражались со стражниками и разыскивали королевскую чету, дрожавшую от страха где-то в своих золотых покоях. — Он снова усмехнулся, и на этот раз в его словах появилась жестокая ирония. — Итак, ты вовремя покинул дворец, силач Барда! Хорошо придумано! Все твои товарищи погибли, обороняя дворец, а ты уцелел! Должно быть, ты очень гордишься собой!

Лиф украдкой взглянул на Барду, лицо друга потемнело от боли.

— Барда не знал, что это произойдет! — сердито заговорил он. — Он ушел из дворца накануне, потому что была убита его мать, и он боялся, что будет следующим!

— Молчи, Лиф, — прошептал Барда и повернулся к Джинксу. Мальчик видел, что другу пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы сохранять спокойствие. — Ты окажешь мне огромную услугу, Джинкс, если ни одна душа здесь не узнает о моем прошлом. Я предпочитаю не рассказывать о нем.

Джинкс картинно вытаращил глаза.

— Что за вопрос, Барда! — затараторил он. — Я прекрасно тебя понимаю, даже если твой юный друг придерживается иного мнения. Тяжкие были времена, не всем же быть героями. Я, например, самый большой трус в мире! — Они уже дошли до входа в пещеру, и Джинкс учтиво отступил, пропуская их внутрь. — Только, в отличие от тебя, я не притворяюсь доблестным героем, — добавил он, когда Барда проходил мимо.

Пещера оказалась очень просторной, по всей ширине висели яркие факелы, на нескольких очагах готовился ужин, вдоль стен разместились соломенные лежанки. Здесь жили мужчины, женщины, дети.

— Почему ты позволяешь ему упрекать тебя в трусости? — сердито прошептала Жасмин на ухо Барде, не обращая внимания на то, что все взгляды были прикованы к вошедшим. — Он обвинил тебя именно в этом, разве ты не слышал?

— Слышал, — хмуро процедил Барда, глядя прямо перед собой. — Я знал Джинкса не один год. Он отличный акробат, но более завистливого, любопытного, язвительного и лицемерного негодяя природа еще не создавала. Эта встреча не принесет нам ничего хорошего. Что бы он ни обещал, наутро все здесь будут знать мою историю.

— Дейн уже знает твое настоящее имя, — заметил Лиф.

— Имя — ничто, — проворчал Барда. — Реальные факты…

Он притих, Джинкс уже спешил к ним, хлопая в ладоши, призывая к тишине всех обитателей пещеры.

— Сегодня к нам пришли новые друзья! — выкрикнул акробат. — Они принесли малютку Дейна. Похоже, тот решил поискать приключений, но не рассчитал сил.

Он хохотнул, бросив взгляд на бледного мальчика, которого уже опустили на лежанку в углу. Дейн слегка пошевелился. Некоторых слова Джинкса рассмешили, и Лиф почувствовал, что кровь бросилась ему в голову. Он уже открыл рот, но Жасмин опередила его.

— Дейн спас нас от двух Олов, — громко сказала она. — Он проявил чудеса храбрости.

— Неужели? — прогремел чей-то голос. — Кто ты такая, чтобы судить о храбрости, Берди из Буштауна?

Толпа заколыхалась, пропуская вперед огромного, нагло ухмыляющегося Глока.

Глава 5. Друг или враг?

Насмешливо ухмыляясь, Глок глядел на Жасмин, маленькие глазки враждебно блестели. Каждый мускул на его теле говорил о том, что он готов к бою.

— Здравствуй, Глок, — спокойно ответила Жасмин. — Когда я видела тебя последний раз, ты уезжал с арены на носилках. Жаль, что ты пропустил финал.

Раздались смешки, очевидно, многие были наслышаны об этой истории. Лицо Глока налилось краской, казалось, он сейчас лопнет от злости. Великан зарычал и захрустел пальцами.

Уголком глаза Лиф увидел, что Джинкс, сгорая от любопытства, привстал на цыпочки. Похоже, акробат любил разжигать ссоры и потом со стороны наблюдать за результатом. Опасный человек. Не менее опасный, чем Глок.

Снаружи послышался стук. Три коротких удара, потом три длинных. На лице Джинкса появилось неподдельное разочарование. Он поспешил к дверям, следом направились Петронне и Талгус.

— Пароль, — потребовал акробат.

— Оружие. — Голос был приглушен, но Лиф узнал его — Дум вернулся.

Глок ничего этого не заметил. Все его внимание было приковано к Жасмин.

— Чемпионом должен был стать я! — прорычал он. — Если бы мы встретились в бою, соплячка, твои прыжки и уловки не обманули бы меня. Я бы одной рукой сделал из тебя лепешку!

Жасмин надменно посмотрела на него.

— К счастью, твоя жадность довела до того, что у тебя не было шанса это доказать, — проронила она.

Взревев, Глок набросился на нее. Девушка отпрыгнула в сторону, рассмеявшись, когда руки противника поймали воздух.

— Довольно!

Сдвинув брови, Дум стоял у входа. Он выглядел уставшим, длинные черные волосы и борода были в дорожной пыли, глубокий шрам казался очень бледным на загорелой коже.

— Здесь не арена для боев! — отчеканил он. — Тебя уже предупреждали об этом, Глок. Еще одно замечание, и ты покинешь штаб. Больше никто не станет защищать тебя от Серой Стражи.

Глок отвернулся и пошел вглубь пещеры, бросая через плечо злобные взгляды. Никто не проронил ни звука, но Лиф увидел, что одна женщина прикрыла рот рукой, пряча улыбку. Это была Нерида. Заметив, что Лиф смотрит, она улыбнулась еще шире. Он отвернулся и покраснел, вспомнив, как она обвела его вокруг пальца на арене в Ритмере.

Теперь Дум перевел сердитый взгляд на Жасмин.

— А ты придержи свой острый язык, — холодно сказал он, — если не хочешь нажить неприятностей.

В полной тишине он направился к соломенной лежанке, где приходил в себя Дейн. Мальчику уже удалось сесть.

— Значит, ты наконец вернулся, Дейн, — начал Дум. — Тебя ждут уже не один день. Где ты был?

Дейн вспыхнул.

— Я увидел двух Олов, Дум, — прошептал он. — Это были всего лишь Олы Первого уровня. Я стал следить за ними…

— В одиночку! — взорвался Дум. — Ты вознамерился сражаться с ними в одиночку. Ты ослушался приказа, опоздал в штаб.

Дейн повесил голову. Но Дум и не думал замолкать.

— И еще мне сказали, — он бросил беглый взгляд на Джинкса, который принял самый невинный вид, — что ты поставил под угрозу наши жизни, сообщив этим незнакомцам пароль.

По пещере пробежал ропот.

Дейн замялся.

— Я… я не говорил им пароль, Дум, — выдавил он наконец.

— И как же они вошли? — В голосе Дума послышался лед. — Ты, я полагаю, даже не видел сегодняшнюю записку. Тем не менее они смогли прочитать шифр.

— Это было нетрудно. — Лиф выступил вперед. — В записке говорилось: «Оглянись, рядом убежище. Жалости ищешь если». Первые буквы этих слов образуют пароль — «оружие».

Дум пригвоздил его взглядом, но Лиф отбросил всякую осторожность. Его не запугать, как Дейна.

— Конечно, у меня была подсказка, — громко сказал он. — Я видел этикетку на банке с медом, которым нас угостил Дейн. «Качественный Пасечный». От правды остались одни инициалы. Почему вы скрываете, что мед вам поставляет Королева Пчел?

Толпа зароптала еще громче. Дум отдал приказ, и в одно мгновение Лифа, Барду и Жасмин обхватили чьи-то крепкие руки. Они пытались сопротивляться, но напрасно.

— Что вы делаете? — кричал Лиф. — Я не хотел обидеть вас! Я просто спросил.

— В таком случае, лучше бы ты держал язык за зубами, — отрезал Дум, его глаза были холодны как лед. — Вы раскрыли тайну, которую мы поклялись оберегать. Закон запрещает торговать с Сопротивлением. А мед Королевы Пчел еще более редок и ценен, чем сидр. Он обладает удивительной целебной силой. Женщина очень рискует, поставляя его нам. И рискует не только своей жизнью, но и жизнями сыновей.

Настала очередь Лифа удивляться. Мысль о том, что у диковатой старушки, которую они встретили после побега из города Крыс, есть дети, казалась невероятной.

— Какое нам дело до того, что вы торгуете с Королевой Пчел? — прорычал Барда. — Кому мы станем об этом рассказывать?

— Возможно, своему Господину, — откликнулся Джинкс, его маленькие глазки злорадно блестели. — Не потому ли тебе удалось живым выбраться из дворца, силач Барда? Ты уже тогда продался Повелителю Теней?

— Замолчи, Джинкс! — приказал Дум. С минуту он задумчиво смотрел на Барду. — Хорошо, — проговорил он наконец. — Значит, ты был стражником и тебя зовут Барда. Где же ты прятался все эти годы, Барда? Что делал до того, как пуститься в путь со своими юными друзьями?

— Это мое личное дело, — отчеканил Барда, гордо встречая его пытливый взгляд. — И я не собираюсь рассказывать об этом всем и каждому. Впрочем, ты, кажется, тоже не спешишь рассказывать, где странствовал все это время, Дум.

— Где странствовал и как тебя зовут на самом деле, — добавила Жасмин.

Дум посмотрел на девушку, на лбу у него залегли морщины. Он снова повернулся к Барде.

— Ты был в Лоаре? — тихо спросил он.

При этих словах Дейн, до сих пор сидевший на своей лежанке, вскинул голову и навострил уши.

Барда недоуменно воззрился на Дума.

— В Лоаре? — переспросил он. — Почему вы все так одержимы этим городом? Нет, я никогда не был в Лоаре.

Дум отвернулся.

— Отведите их в проверочную комнату, — приказал он. — Я поговорю с ними по истечении трех дней.

— Отпустите нас! — взвыла Жасмин, когда их потащили к выходу. — Незачем держать нас в заточении. Ты знаешь, что мы не Олы, Дум! Знаешь!

Дум опустил глаза.

— Посмотрим, — прошептал он.


В маленькой, ярко освещенной пещере, которую Дум называл проверочной комнатой, друзья провели три долгих дня.

Все это время через зарешеченное окошко, выдолбленное в деревянной двери, за ними наблюдали дежурные.

Все вещи остались при них, даже оружие. В определенные часы под дверь просовывали подносы с едой, недостатка в воде у них тоже не было. Однако они были полностью лишены свободы передвижения.

На третий день даже Барда впал в отчаяние. Жасмин свернулась калачиком на скамье, закрыв лицо руками. Кри сидел в углу пещеры, свесив крылышки. А Лиф мерил комнату шагами, сгорая от нетерпения, мучаясь оттого, что они теряют драгоценное время.

Он проклинал день, когда они встретили Дейна, потом вспоминал, что, если бы не тот, они бы уже были мертвы. Он проклинал подозрительность Дума, потом вспоминал свой собственный ужас, когда маленькая, хорошенькая Мари превратилась на глазах в отвратительное чудовище.

Но разве Дейн не сказал, что у Дума чутье на Олов? Если так, то он знает, что Лиф, Барда и Жасмин неопасны. Зачем же он держит их здесь?

«Он не хочет отпускать нас. Три дня — это просто повод, который убедит остальных в правильности его решения. Он хочет знать, в чем заключается наша миссия. Он думает, мы сами ему расскажем».

Осознание этого пришло внезапно. И Лиф знал, что это правда.

«В таком случае, ты горько заблуждаешься, Дум, — мрачно подумал он. — Мы не скажем тебе ни слова. Потому что до сих пор не знаем, друг ты или враг».

Они потеряли кучу времени. Не знали, день сейчас или ночь. Но ровно через семьдесят два часа и пять минут с той поры, как началось их заточение, они услышали шум.

В окошко на них смотрел Дейн, он уже поправился, на руке не было повязки. Лицо мальчика было полно решимости, но Лиф видел, что руки у него дрожали, сжимая решетку.

— Три дня прошло, — прошептал он, когда друзья подскочили к двери. — Больше нет необходимости держать вас взаперти, но Дум не хочет пока вас отпускать. Почему — я не понимаю, но знаю, что это неправильно. Я выведу вас из пещеры, но только если вы пообещаете взять меня с собой. В Лоару.

Глава 6. Планы меняются

Возможно, Дейн дрожал от страха, возможно, чувствовал себя виноватым за то, что отворил дверь и выпустил Лифа, Барду и Жасмин на свободу и вывел их в темный коридор. Возможно, он мучился сомнениями, когда вел их по новому туннелю к маленькой дверце, ведущей наружу. Но тем не менее он поступил именно так. И когда они наконец вывалились на свежий воздух, увидели звезды, сверкающие, как драгоценные камни на темном бархате неба, мальчик испустил вздох облегчения.

Не тратя время на разговоры, они стали спускаться вниз по скалам, поскальзываясь на непрочных камнях, хватаясь за колючие кусты, чтобы не упасть.

Только когда штаб остался далеко позади, а ноги ступили на равнину, друзья решили сделать привал и обо всем поговорить.

— До Лоары несколько дней пути вниз по реке, — сказал Дейн. — Нужно быть очень осторожными. Пиратские галеры бороздят реку Ару, а Олы бродят вдоль берегов.

— Но что такого особенного в Лоаре, Дейн? — спросил Лиф. — Почему тебе непременно нужно туда попасть?

Дейн молча глядел на него. Гамма чувств отражалась на его лице: удивление, замешательство, недоверие и, наконец, злость. Он медленно поднялся на ноги.

— Ты знаешь почему, — прошипел он, смерив Лифа взглядом. — Неужели вы до сих пор мне не верите? — Он покачал головой. — Я предал ради вас своих людей. Я предал Дума, который был мне как отец! Неужели этого мало…

— Успокойся, мальчик, — осадил его Барда. — Дело не в недоверии. Просто мы почти ничего не знаем о Лоаре.

— Я вообще про нее не слышала, — пожала плечами Жасмин. — Ты первый рассказал мне о ней.

— Но я думал… — У Дейна перехватило дыхание. Он сжал кулаки. — Вы провели меня. Сказали, будто идете…

— Мы ничего тебе не говорили, — отрезал Барда. — Ты сам решил, что мы идем в Лоару. Мы просто не стали переубеждать тебя.

Дейн застонал и спрятал лицо в ладонях. Было темно, но Лифу показалось, что на глазах у мальчика выступили слезы. Он испытал чувство вины и положил руку на плечо Дейна.

— Мы собираемся идти вдоль реки. Если Лоара стоит на ней, мы проводим тебя туда.

Дейн покачал головой.

— Когда я впервые услышал о вас, о мужчине, мальчике и девушке с вороном, которые разрушают колдовство Повелителя Теней, я подумал, что вот ответ, — сказал он севшим голосом. — Прошли месяцы, Дум сообщил, что вы двигаетесь на запад, и я уверился в своей правоте. — Он всхлипнул. — Когда мы встретились, я подумал, что это судьба. Но ошибся, снова ошибся. Я ничего не могу сделать правильно! Что мне делать?

— Думаю, ты должен рассказать, что тебя волнует, — сказала Жасмин. — Что толку плакать и горевать?

Дейн посмотрел на нее. Спокойствие, идущее от девушки, подействовало на него лучше слов утешения. Он вытер покрасневшие от слез глаза.

— По причинам, которые я назвать не могу, я должен попасть в Лоару. Но Дум запретил мне это. Сначала, когда он нашел меня на пепелище деревни, разграбленной и уничтоженной пиратами, он сказал, что мне нужно набраться сил. Потом посчитал, что мне не хватает навыков для того, чтобы отправиться в путь, хотя я уже владел луком. Затем он попросил меня остаться, поскольку ему была нужна помощь, и я не смог отказать. И, наконец, когда я уже сгорал от нетерпения, он заявил, что в Лоаре стало небезопасно даже для вооруженной группы, не говоря уже об одном одиноком страннике.

Дейн замолчал, тряхнул головой и продолжил:

— Дум считает, что поход в Лоару представляет риск для всего Сопротивления. Он говорит, что в городе полно шпионов и Серой Стражи, потому что…

Он запнулся и проглотил комок.

— Потому что Лоара всегда была предана короне, — выдохнул Барда. — Ну конечно!

В голове Лифа всколыхнулись воспоминания. Он вспомнил, как дома отец, опуская в воду раскаленное железо, рассказывал о Лоаре, прекрасном городе на западе страны. Он говорил, что это обитель красоты, высокой культуры и великого волшебства, находящаяся вдали от шумного Тила, но горячо преданная королям. Лиф вспомнил, как отец описывал картину, когда-то украшавшую дворцовую библиотеку.

На картине была огромная площадь, заполненная народом. Все люди были высокие, стройные, с красивым овалом лица, гибкими бровями, темными глазами, блестящими черными волосами. На них были разноцветные одежды с широкими рукавами. Прижимая руки к груди, они смотрели на огромную стелу, стоящую посреди площади. Стела эта светилась зеленым пламенем. Рядом с ней, склонив голову, стоял крепкий мужчина в простой одежде, и на нем сиял волшебный Пояс Тилоары. Рука об руку с ним была прекрасная черноволосая красавица.

— Адин полюбил девушку из Лоары, и она ответила на его чувства, — тихо прошептал Лиф. — Когда его объявили королем, она ушла с ним в Тил, и они стали править вместе. В тот день жители Лоары поклялись в вечной преданности Адину и всем его потомкам. Остальные шесть племен поступили так же, но именно в великой Лоаре, в самом сердце города, установили пламенеющую стелу в знак того, что клятва никогда не будет нарушена.

Лиф посмотрел на Барду и Жасмин и понял, что им в голову пришла та же мысль, что и ему: Лоара самое подходящее место для того, чтобы спрятать там наследника престола.

— От Тила до Лоары лежит долгий путь, — заговорил Барда, стараясь, чтобы Дейн не понял, о чем он ведет речь. — Опасное путешествие. Но там…

Лиф задумчиво кивнул. Там король Эндон мог рассчитывать на поддержку. Жители Лоары рискнули бы всем, чтобы спасти его, королеву Шарн и их дитя. И могущества великого города хватило бы на то, чтобы выполнить клятву, чем бы ни угрожал, что бы ни придумал Повелитель Теней.

— Значит, вы все же слышали о Лоаре! — воскликнул Дейн, его лицо просияло.

— Мы не знаем, как обстоят там дела сейчас, — покачал головой Лиф. — Я помню только старинные легенды. Когда я появился на свет, связь между Тилом и Лоарой уже оборвалась.

— Возможно, она оборвалась еще раньше, — заметил Барда, глядя в оживившиеся глаза Дейна. — Вероятно, не только ужасы, творящиеся в Лоаре, заставляют Дума держаться от нее подальше. Дело в приверженности ее жителей королевской власти. Дум и слышать не хочет о королях Тилоары. Он презирает память о них. Я прав?

Дейн поежился.

— Да, — признался он. — И он не хочет даже слышать о волшебстве. Он говорит, что мы слишком полагались на него в прошлом и это не спасло нас. Говорит, что мы должны рассчитывать только на свои силы и сражаться с Повелителем Теней, используя исключительно свой ум, силу и оружие. Но я…

— Ты считаешь, что этого недостаточно, — перебил его Лиф. — И ты прав, Дейн. Сила врага поддерживается колдовством. Одной силой, пусть даже самой сплоченной, можно уничтожить лишь некую толику его зла, но не одержать полную победу.

Жасмин слушала молча, ловя каждое слово. Наконец она заговорила:

— Возможно, силой и нельзя победить Повелителя Теней. Но здравый смысл способен подсказать нам правильное решение. Нам предстоит опасное путешествие по территории, населенной шпионами и слугами Врага. Им приказано искать группу из мужчины, мальчика и девушки с черным вороном. — Последние слова она произнесла с горькой улыбкой.

Лиф хотел прервать ее, но она отмахнулась.

— Чтобы нас не узнали, нужно разделиться, — сказала она. — И так как нас в первую очередь узнают по мне и Кри, мы пойдем отдельно от вас.

Она подхватила свою котомку, Кри уселся ей на плечо, а Филли тревожно запищал.

— Жасмин, не надо! — воскликнул Лиф.

— Не уходи! — поддержал его Дейн.

Жасмин повернулась к Барде.

— Я же права? — проронила она. — Объясни им!

Барда ничего не сказал, но по его мрачному лицу было видно, что он согласен с Жасмин.

Девушка отрывисто кивнула:

— Решено. Если все пройдет хорошо, мы встретимся на берегу, в устье реки.

Махнув на прощание, она шагнула в темноту. Лиф бросился следом за ней, позвал, но Жасмин не откликнулась. Он не смог догнать ее, она исчезла среди деревьев.

Глава 7. Там, Где Встречаются Реки

Прячась в тени раскидистых деревьев, Барда, Лиф и Дейн шли вдоль реки.

С тех пор как Жасмин покинула их, прошло уже немало дней, и Лиф напрасно искал глазами любой знак, говоривший о том, что девушка тоже проходила здесь. Было непривычно и грустно путешествовать без нее, без суетливой болтовни Филли, без Кри, парившего в синем небе. Несмотря на всю свою ловкость и отвагу, Дейн не мог занять ее места.

Лиф поражался тому, насколько они с Бардой стали зависимы от острых глаз и чуткого слуха Жасмин, от ее умения предвидеть опасность. А опасности подстерегали их на каждом шагу. Дважды друзьям пришлось обороняться от разбойников, которые застали их врасплох, спрыгнув с высоких деревьев. Четыре раза они были вынуждены прятаться от пиратских галер — больших, потрепанных, деревянных, латаных, из разномастных досок и бревен.

Сами пираты, спящие прямо на борту, поднимающие наскоро сшитые из неровных кусков материи паруса, налегающие на весла, были такими же разными, как материалы, пошедшие на строительство их галер. Они были разного роста, отличались телосложением и цветом волос, но всех объединял дикий, жадный взгляд. Волосы на их головах были спутаны, одежда изорвана в клочья, но ножи, мечи и топоры ярко сверкали лезвиями в солнечных лучах.

На мачте каждой такой шхуны, привязанный веревками или кожаным ремнем, был зоркий пират. Прикрывая загорелой рукой или шляпой глаза от слепящего солнца, он осматривал реку и побережье… В поисках наживы. В поисках путников, которых можно было бы обокрасть и убить. В поисках беззащитных деревень или других судов, которые можно было бы ограбить и сжечь.

Здесь, вдали от гор и ручьев, река стала узкой, извилистой, течение замедлилось. Вода потемнела, на поверхности виднелись маслянистые пятна, ядовитая пена. Как туман, окутывал округу затхлый запах смерти. Старые бревна, обрывки одежды и прочий мусор гнили прямо в воде.

Но здесь было можно увидеть и более страшные картины. Тут и там всплывали на поверхность изуродованные трупы, вода под ними покачивалась и журчала, как будто невидимые глазу подводные существа устроили отвратительный пир.

А Олы? Кто из пиратов, разбойников, животных был Олом?

Однажды вечером, когда Лиф, Барда и Дейн остановились на ночлег, два белоснежных лебедя вышли на берег, грациозно склоняя изящные белые шеи, словно прося хлеба. Но они даже не притронулись к крошкам, брошенным Лифом. Молча глядели они на путников, потом расправили крылья и взмыли в воздух. И только когда Лиф увидел черные отметины на светлом оперении, он понял, кто это был.

Ужасные Олы. Но мужчина и два мальчика не представляли для них никакого интереса. Они разыскивали мужчину в сопровождении мальчика и девушки с черным вороном, которых им было приказано уничтожить.

Лиф лег на траву, на сердце скребли кошки. Мальчик смотрел на яркую луну. Полнолуние наступит через три дня, но и сейчас диск был уже большой и сияющий. В свете луны легко разглядеть каждый куст, каждое дерево. Спрятаться негде.

Жасмин была права. Именно она и Кри делали компанию такой заметной. Но если Олы обнаружат ее вместе с вороном, что они станут делать? Девушка, несомненно, в опасности.

Лиф надеялся, что с ней не случится ничего плохого. Он дал себе слово, что если они живыми и невредимыми пройдут опасный участок, то больше никогда не разлучатся. Благоразумие — отличная черта. Но есть что-то, что гораздо важней.


На следующее утро они вышли к мосту, перекинутому через реку, впадающую в Ару. Мост был высоким, и это позволяло судам проходить прямо под ним. На противоположном берегу, в месте слияния двух рек, стояла небольшая деревушка. Она казалась заброшенной.

— Думаю, это Широкая река, — сказал Дейн, ступив на мост и глядя на тихую гладь воды. — Вы должны были видеть ее на пути в Ритмер.

— О да, — хмыкнул Барда. — И даже помимо своей воли искупались в ней. Значит, она заканчивается здесь.

Они перешли мост и направились к деревне, которая, по всей видимости, жестоко пострадала. Многие дома были сожжены. Окна выбиты. Узкие улицы усыпаны мусором, какими-то обломками и стеклом.

— Пираты, — прошептал Дейн.

У входа в деревню стоял столб, и, когда путники подошли поближе, стало понятно, что когда-то он служил указателем. Сломанная табличка валялась неподалеку, надпись была перепачкана в грязи.

Там, Где Встречаются Реки

Добро пожаловать, странники!

— Я слышал, как Дум рассказывал об этой деревне, — грустно промолвил Дейн. — Он говорил, что здесь живут храбрые, честные люди. Он уговаривал их присоединиться к нам, укрыться в штабе. Но они не хотели оставлять свои дома на растерзание пиратам. Они решили защищаться до последней капли крови.

— Похоже, так они и сделали. — В голосе Барды звучало ожесточение.

Лиф огляделся по сторонам. Рядом со столбом он увидел обрывки желтой шерстяной нити, вьющейся по голой земле. Он уже почти отвернулся, но вдруг сообразил, что нить изображает знаки.

— Барда! Жасмин была здесь! — воскликнул он. — И возможно, она все еще в деревне. Она оставила сообщение, какое будет понятно нам одним. Видишь? Она вывела первую букву своего имени и изобразила птицу, то есть Кри. Остальные знаки должны объяснить, где она прячется.

Барда изучил загадочные фигуры:

— Возможно, круг — это площадь посредине деревни. Но что такое три?

— Скорее всего, номер дома! — предположил Лиф и завертелся по сторонам, полный новой энергии.

Втроем они стали исследовать деревню, и радость Лифа быстро увяла. Там, Где Встречаются Реки была когда-то оживленной деревушкой. Но теперь повсюду виднелись следы разрухи и пролитой крови. Таверна, клуб, дома, лавки — все было уничтожено, а то, что имело хоть малейшую ценность, расхищено.

Некоторые пираты царапали на стенах гостиных, спален, прихожих свои имена. «Нек» — это имя встречалось снова и снова там, где комнаты были красны от крови. «Финн» и «Милни» не уступали товарищу в жестокости.

Лиф с ненавистью смотрел на наглые метки мародеров. «Нек, Финн и Милни, — думал он. — Я запомню ваши имена. Вы не Олы и не Серые Стражи, слуги Повелителя Теней, выращенные для того, чтобы убивать. Вы могли сами выбирать свой путь. И вы решили объявить войну собственному народу. Решили воровать, разрушать, убивать. Надеюсь, наши пути пересекутся, и тогда вы заплатите за все зло, что причинили».

Когда друзья прочесали всю деревню, на душе у них было тяжело. Они нашли круглую площадь и даже один круглый двор, но номера на домах отсутствовали, и Жасмин не отзывалась на их крики.

Лиф остановился у последнего дома. Изображение полной луны украшало дверь.

— Полная луна имеет форму круга, — сказал он Барде. — Возможно, Жасмин имела в виду…

Он умолк, внезапно сообразив, что на самом деле хотела сказать им девушка, и медленно покачал головой, ругая собственную несообразительность.

— Мы только зря потратили время, — буркнул он. — Жасмин давно ушла. Знаки говорят не где, а когда она была здесь. Круг означает полную луну. Черточка — это минус, а три — число дней. Она была здесь вчера, за три дня до полнолуния.

— Ну конечно, — выдохнул Барда. — Значит…

Он насторожился и приложил палец к губам, прислушиваясь. Лиф тоже навострил уши, такого он услышать не ожидал.

Нарастающий звук множества колокольчиков и, что самое удивительное, веселое, громогласное пение.

Жил был однажды Ол-ля-ля,

Обличия менявший,

Был очень страшный Ол-ля-ля,

Отчаянный и злой.

Ему сказал я: — Ол-ля-ля,

Ты, может, и ужасный,

Но я не промах, Ол-ля-ля,

И ты не спорь со мной!

Глава 8. Стивен

Ветхий фургон, который тащила толстая старая лошадь, направлялся к деревне по берегу Широкой реки. Поначалу Лифу показалось, что на козлах сидели двое. Но когда фургон приблизился, он понял, что заблуждался. Лошадью правил огромный светловолосый загорелый человек, распевавший во весь голос свою любопытную песенку.

Инстинктивно Лиф подался вперед.

— Подожди. — Барда поймал его за рукав. — Внешность и слова могут быть обманчивы.

Лиф кивнул и остановился, но когда при взгляде на разоренную деревню на широком лице незнакомца появилась глубокая печаль, когда удалая песня оборвалась, мальчик понял, что бояться нечего.

Увидев выступивших ему навстречу троих друзей, человек вздрогнул.

— Да, плохи дела, — пробормотал он, спустился на землю и с грустью оглядел опустевшую округу. — Но я не удивлен. Не первый год я приезжаю сюда по делам и каждый раз опасаюсь обнаружить нечто подобное. — Он затряс головой. — Я предупреждал их. Говорил: «Одумайтесь, друзья мои. Спасайтесь! Жизнь бесценна». Но они были такими отважными, такими безрассудными…

Он вытер выступившие на глаза слезы широченной ладонью.

— Вы сказали, что бываете здесь по делам. Каким именно? — спросил все еще настороженный Барда.

Незнакомец поднял голову.

— Я странствующий торговец, добрый господин, — бесхитростно ответил он. — Я продаю и покупаю. Меня зовут Стивен. — Он махнул рукой на вывеску, украшающую фургон.

К удивлению Лифа, Дейн отодвинул его в сторону и выступил вперед.

— Здравствуй, Стивен, — сказал мальчик. — Ты помнишь меня?

Лицо Стивена расплылось в добродушной улыбке.

— Юный Дейн, — поклонился он. — Я видел тебя, но не был уверен, что ты желаешь быть узнанным в такой компании.

— Это мои друзья, — ответил Дейн. — Они сопровождают меня в Лоару, Стивен. Наконец-то я отправился туда.

Улыбка исчезла с добродушного лица торговца.

— Зря ты это затеял, мальчик, — протянул он. — Почему бы тебе было не остаться среди своих, в безопасности? Эта часть страны не для путешествий.

— Но сами-то вы путешествуете, — заметил Лиф.

Стивен пожал плечами.

— Я? — переспросил он, как будто не сразу понял, о чем идет речь. — Ах да. Но у меня есть защита.

Лиф окинул его взглядом. Стивен был безоружен и путешествовал в одиночестве, если не считать старую лошадь. Конечно, бродячий торговец велик ростом, но доброе, открытое лицо говорило без слов, что по характеру он совсем не воин.

— Брат Стивена, Невит, всегда путешествует вместе с ним, — ответил Дейн быстро и, как показалось Лифу, предостерегающе.

Стивен склонил голову набок.

— Хотите познакомиться с Невитом? — спросил он.

— Нет. Мы не хотим его беспокоить! — воскликнул Дейн, прежде чем Лиф и Барда успели открыть рты. — Но что-нибудь в дорогу мы бы хотели у тебя приобрести, Стивен.

Торговец просиял.

— Рад услужить вам, — прогудел он и распахнул двери фургона.

Внутри, казалось, уместилась целая лавка, полная одежды и всяческой утвари.

«По крайней мере здесь его брат не прячется, — подумал Лиф. — Что же купить? Стивен наверняка рассчитывает заработать».

Лиф увидел, что Дейн купил маленький и совершенно ненужный ему походный котелок. Стивен повернулся к мальчику.

— А что желает юный господин? — спросил он.

Лиф протянул монету и указал на корзину, битком набитую маленькими пакетиками, в которых, как ему показалось, были ириски. Стивен вскинул брови, но взял монету и протянул два пакетика.

Настала очередь Барды. Он указал на широкий матерчатый пояс, расшитый золотыми и коричневыми листьями.

— Я возьму его, если, конечно, мне это окажется по карману, — сказал он.

— Отличный выбор, — похвалил Стивен, снимая пояс с крючка. — И вам, как другу Дейна, я уступлю его всего за три серебряные монеты. — Торговец охватил взглядом талию Барды. — Но, кажется, пояс будет вам маловат, — добавил он.

— Я покупаю не для себя, — ответил Барда, отсчитывая монеты. — Это подарок.

Стивен кивнул и протянул ему покупку.

— Ну, хорошо, — вздохнул он. — Наша поездка принесла нам небольшую прибыль, но сожженная деревня вызывает во мне глубокую печаль. Пора в путь.

Бормоча что-то себе под нос, он захлопнул двери фургона.

«А он чудаковатый, — подумал Лиф. — Немного помешанный. Брат, с которым он разговаривает, существует только в его воображении. Наверное, Невит умер, и Стивен сошел с ума».

Покончив с дверьми, торговец забрался на козлы и повернулся к Дейну.

— Забудь о Лоаре, Дейн, и поехали с нами. — Он протянул мальчику руку. — Сзади есть свободное место. А скоро мы встретимся с твоими друзьями, и ты сможешь вернуться в штаб вместе с ними.

Дейн покачал головой.

— Большое спасибо, Стивен, — сказал он, — но я не могу принять твое предложение.

Стивен печально покачал головой и, согнувшись, стал шарить рукой под сиденьем, наконец он выудил оттуда маленькую баночку и передал ее Дейну.

— Это бесплатно, — улыбнулся он. — Она наверняка пригодится вам в пути.

Дейн бросился благодарить Стивена, а Лиф с удивлением заметил на банке этикетку «Качественный Пасечный мед».

Стивен поймал его взгляд и приложил палец к губам.

— Ни слова, — сказал он и натянул вожжи.

Фургон развернулся и поехал в обратную сторону.

Барда, Лиф и Дейн помахали на прощание. Стивен ухмыльнулся в ответ. Скоро торговец скрылся из виду.

— Он продает мед Королевы Пчел? — спросил Лиф. — А я думал, это большая редкость.

— Стивен продает его только Сопротивлению, — сказал Дейн, разглядывая драгоценную баночку. — К тому же просит лишь малую толику от стоимости снадобья. Вы не догадались? Он не простой торговец. Он сын Королевы Пчел.

Лиф застыл с открытым ртом.

— Но зачем он рассказывал нам про брата? — спросил Барда. — Он ведь был один!

На лицо Дейна набежало облачко.

— Стивен никогда не ездит один, — проговорил он. — Невит всегда с ним, но он не из тех, кого хочется увидеть вторично. Я встречал его всего раз и не хочу пережить такое вновь. — Он посмотрел вслед укатившему фургону. — Невит появляется, лишь когда Стивену или его друзьям что-то угрожает. Так он всегда находится внутри.

Барда нахмурился.

— Внутри никого не было! В фургоне лежали только товары.

— Да не в фургоне, — неохотно пояснил Дейн. — Внутри Стивена.

Волосы на голове Лифа поднялись дыбом. Он уставился на дорогу. Фургон уже исчез в тумане. Но звон колокольчиков и удалая песня еще доносились до их ушей.

Страшный, жуткий Ол-ля-ля,

Злой и черствый Ол-ля-ля,

Мерзкий, хитрый Ол-ля-ля,

Не волнуешь ты меня!

Лиф был готов поклясться, что теперь ее распевают два голоса.

Глава 9. Впереди

Расставшись со Стивеном, друзья бросили прощальный взгляд на разрушенную деревню, подобрали свои вещевые мешки и спустились к реке Аре. У воды была маленькая деревянная пристань. Рядом висела металлическая табличка.

— Значит, в этой части Ары курсирует какое-то суденышко, оно идет вниз по Широкой реке, доставляя в Лоару товары и путешественников, — воскликнул Лиф. — Вот почему мост такой высокий. Ты слышал об этом, Дейн?

Дейн покачал головой, подозрительно рассматривая табличку.

— Было бы неплохо проплыть часть пути для разнообразия. К тому же так быстрей, — сказал Лиф. — Подождем?

Барда покачал головой:

— Думаю, не стоит. Возможно, эта посудина ходит раз в неделю, а возможно, уже давно не делает рейсы. Табличка очень старая. В любом случае мы решили держаться подальше от любопытных глаз.

Лиф сдался, и они продолжили путь пешком.

Ара заметно расширилась, стала глубже и перестала петлять. Вода стала чище, и воздух был уже не таким затхлым. Пейзаж тоже заметно изменился, стало меньше деревьев и кустов, зато тростник разросся.

Ближе к ночи земля под ногами путников стала болотистой, и они решили остановиться на ночлег.

После ужина Дейн быстро уснул. Луна ярко светила с небес. Лиф вспомнил про ириски, купленные у Стивена, и вытащил их из кармана, желая полакомиться сам и угостить Барду. Но как только он раскрыл упаковку, стало понятно, что блестящие коричневые кусочки не конфеты. Пахли они отвратительно.

Смущенный тем, что допустил такую дурацкую ошибку, Лиф засунул пакет глубоко в карман. Он украдкой бросил взгляд на Барду, но тот увлеченно разглядывал вышитый пояс и ничего не заметил. Только Лиф задумался, для кого предназначен этот подарок, как Барда посмотрел на него и поманил в сторону. Осторожно, чтобы не разбудить Дейна, Лиф пошел за ним.

— Я купил этот пояс неспроста, Лиф, — сказал ему шепотом Барда. — Ткань на нем двойная, толстая и прочная. Мы можем использовать его как чехол для Пояса Тилоары.

Лиф попытался возразить. Если Пояс будет спрятан в чехол, он не сможет рассматривать волшебные камни, прикасаться к ним. Он потеряет ценность топаза, который проясняет ум; могущество рубина, бледнеющего при опасности; магические свойства опала, позволяющие предвидеть будущее.

Лиф боялся опала, все эти дни он пытался найти в себе силы прикоснуться к нему. Отец говорил, что пещера Зверя расположена на западе Тилоары, но ее точное местоположение не было известно. Опал мог помочь разыскать ее.

— Вокруг одни враги, а Дейн пойдет с нами до Лоары, — продолжал Барда. — К тому же это только вопрос времени, когда он заметит Пояс.

Лиф промолчал. Барда был прав. Дейн нравился Лифу, но они с Бардой пока не могли полностью довериться ему. Мальчик кивнул, и Барда принялся распарывать швы на матерчатом поясе, купленном у Стивена.

Лиф стиснул зубы, времени оставалось мало, ждать больше было нельзя. Он сунул руку под рубашку и нащупал опал.

* Сверхъестественный голубой свет. Огромные сталактиты, свисающие с потолка. Блестящие неровные стены, по которым стекает молочно-белая жидкость. И что-то огромное, белое, с длинным хвостом и огромным ртом, красным как кровь.

Содрогнувшись, Лиф отдернул руку. Он крепко зажмурился, пытаясь вырвать из памяти страшную картину.

— Лиф? — нетерпеливо окликнул его Барда.

Дрожащими пальцами мальчик снял с себя волшебный Пояс. Барда засунул его в вышитую ткань и схватился за иголку. Он поработал на славу, теперь никому не догадаться, что пояс Стивена вспорот и снова зашит.

Лиф спрятал пояс под рубаху. Прикосновение материи в том месте, где только что был холодный металл, показалось ему странным.

«Отец шестнадцать лет прятал Пояс в кожаном чехле, — подумал он. — Мы поступили правильно».

Но ему все равно было не по себе. Он вернулся к костру и лег под раскидистым деревом, уже не в первый раз сокрушаясь, что Дейн встретился на их пути.


Рано утром друзья продолжили путь, но к полудню оказалось, что они практически не продвинулись вперед. С каждым шагом они проваливались в вязкую зловонную трясину.

— Это никуда не годится, — не вытерпел Барда, когда спустя еще один час они топтались почти на том же месте. — Нам нужно отойти от реки, найти сухую землю.

Но повсюду, куда ни глянь, рос тростник. Тяжелый туман заволакивал горизонт. Со всех сторон они были окружены топкой грязью.

Именно в этот момент друзья услышали далекие гудки и звуки музыки. Они повернули к реке. Красный пароходик, пуская дым и тревожа водную гладь гребным колесом, приближался к месту, где увязли путники.

Лиф, Барда и Дейн не стали раздумывать. Они принялись кричать и размахивать руками.

Пароход подошел поближе, и они смогли рассмотреть на борту большую белую надпись «Речная Королева». Перекрикивая музыку, к ним обратился бородатый капитан в белой фуражке.

— Хотите подняться на борт, друзья? — гаркнул он, разглядывая путников.

— Да! — в один голос выкрикнули Лиф, Барда и Дейн.

— А деньги у вас есть?

— Да!

Капитан усмехнулся:

— Никто не может упрекнуть «Речную Королеву» в том, что она повернулась кормой к богатому пассажиру. А тем более к трем. Эй, Четт!

Как по волшебству, маленькая шлюпка опустилась на воду. Странное сгорбленное существо с длинными руками и волосатой физиономией запрыгнуло в нее и стало быстро грести к берегу.

— Кто это? — прошептал Лиф.

— Полипен, — ответил Дейн, поморщившись и отступив назад. — Если капитан держит матросами полипенов, от него можно ждать чего угодно.

— Кажется, я уже видел такого же в Ритмере, — вспомнил Барда. — Он ходил с чашкой, собирая деньги для скрипачки, веселящей публику.

— И не только те деньги, что люди давали добровольно, — кивнул Дейн, глядя на приближающуюся шлюпку. — Полипены талантливые воры. Говорят, они могут стащить с тебя рубаху, а ты и не заметишь.

Шлюпка причалила, и полипен выскочил на берег, жуя нечто коричневое и вязкое. Зубы его от этого были в темных пятнах. Провожая путников до шлюпки, полипен сплюнул в воду коричневую жидкость.

Лиф и Дейн забрались в шлюпку. Барда, кряхтя, полез следом.

Полипен снова сплюнул, схватил весла и повернул к «Речной Королеве». Несмотря на то что в шлюпке теперь было три лишних человека, она летела быстро, как стрела. Длинные волосатые руки полипена были очень сильными, казалось, существо обладает неиссякаемой энергией.

С парохода в ожидании путников свисала веревочная лестница. Друг за другом друзья стали подниматься вверх, чувствуя на себе взгляд маленьких черных глазок полипена. «Наверняка, — подумал Лиф, — он видит насквозь наши карманы, каждый шов на наших котомках».

Он был рад, что Пояс Тилоары надежно спрятан. Единственное, о чем он сожалел, было то, что камни теперь не могли подсказать, оправданно ли было чувство тревоги, охватившее его с той секунды, как он ступил на борт.

Глава 10. «Речная Королева»

Пассажиры с любопытством рассматривали вновь прибывших. Один из них, высокий толстяк в полосатой фуфайке, держал большой разукрашенный ящик с изогнутой ручкой. Вспомнив музыку, которую они слышали еще на берегу, Лиф догадался, что это шарманка.

— Тру-ля-ля! — воскликнул толстяк тоненьким, пронзительным голосом. — Полосатый Локки к вашим услугам, любители музыки.

Пухленькая женщина, стоявшая рядом с ним, захихикала. На ней были розовое платье и такие же перчатки. Круглое лицо обрамляли розовые кудряшки, спадающие на лоб и щеки. Одной рукой она помахала Лифу, Барде и Дейну, другой толкнула в бок высокого худощавого мужчину с повязкой на глазу. Тот коротко кивнул.

Два других пассажира играли в карты и даже не удосужились поздороваться. Оба были обриты наголо, на шеях красовались пестрые платки, пальцы украшали многочисленные кольца, а в уши были вдеты белые клыки. Выглядели незнакомцы весьма воинственно.

Еще на борту была хорошенькая молодая девушка в красивом лиловом плаще, стянутом у шеи золотистой лентой. Перчатки у нее были черные, в тон высоким сапогам, лиловый шелковый шарф укрывал ее волосы, а длинные золотые сережки почти касались плеч. Лицо пассажирки было напудрено, губы казались алыми, как маки, глаза были жирно подведены черной тушью. Девушка бросила на друзей скучающий взгляд и повернулась к реке, вертя в руках золотистый зонтик.

Лиф огляделся по сторонам, желая унять нехорошее предчувствие, но его сердце сжалось еще сильнее: любой из пассажиров «Речной Королевы» мог оказаться Олом. Они все могли быть Олами. Мальчик стал подумывать, не лучше ли им было остаться на берегу.

Подошел ухмыляющийся капитан. Это был невысокий, коренастый мужчина с горбатым носом и седыми волосами, заплетенными в толстую косу, свисающую с затылка, как корабельный канат. Фуражка была так низко надвинута на лоб, что глаз почти не было видно.

— Добро пожаловать на борт! Куда вы направляетесь? — спросил он.

— У меня и моего старшего сына дела на побережье, — вежливо ответил Барда.

— Да ну? — усмехнулся капитан. — И небось важные. — Он похлопал Барду по спине и протянул раскрытую ладонь. Пока Барда отсчитывал монеты, Лиф заметил, что мизинец у капитана отсутствовал, а вместо безымянного пальца был обрубок.

— Небольшая ссора с гигантским червем, парень, — сказал капитан, перехватив взгляд Лифа. — Так что держись подальше от воды. Черви прямо выскакивают из реки. И чем дальше мы от берега, тем прожорливее эти твари. — Он подмигнул, и толстушка в розовом нервно хохотнула.

— Мой младший сын хочет сойти в Лоаре, — сказал Барда, понизив голос. — Вы высадите его там?

— В Лоаре? — Капитан вскинул брови. — Нет. Боюсь, я не смогу доставить туда паренька. Мы не заходим в этот порт.

Дейн раскрыл рот, но вовремя спохватился и прикусил язык. Похоже, он понял, что, по крайней мере на время, ему придется оставить свою мечту.

Барда не стал спорить.

— Вот и договорились. А теперь послушайте мои условия, — сказал капитан. — Во-первых: я предлагаю вам места на корабле, но за свою безопасность вы отвечаете сами. Река таит много страшных секретов, каждый здесь сам за себя. Во-вторых: мне все равно, Олы вы или нет. Я перевожу Олов с тем же удовольствием, что и людей, если они за это платят. Но уговор — держите себя в руках, пока вы на борту «Речной Королевы», или я отправлю вас на корм червям. Я уже не раз так поступал и смогу сделать это снова. Понятно?

Лиф, Барда и Дейн кивнули. Капитан усмехнулся, повернулся на каблуках и ушел.

— Не волнуйтесь, — прошептала толстушка в розовом. — Он и нам сказал то же самое. Думаю, ему приходится быть осторожным. Хотя я считаю, что это уже чересчур.

Капитан тем временем вернулся в рубку и уже отдавал приказы полипену. Тот бросился исполнять поручения, раздался свисток, и пароход пришел в движение.

Полосатый Локки кряхтя опустился на скамейку, поставил шарманку на колени и повернул ручку. Раздались резкие, дребезжащие звуки. Веселая толстушка потащила своего долговязого спутника танцевать, их каблуки ритмично стучали по деревянной палубе. Толстушка хохотала, ее партнер оставался молчалив, как камень. Картежники продолжали свою игру. Молоденькая девушка в лиловом плаще смотрела на водную гладь, теребя золотистый зонтик.

Друзья устроились на свободной скамейке.

— Странная подобралась компания, — тихо произнес Барда. — Нужно быть начеку.

— Верно подмечено.

Они оглянулись. Девушка в лиловом плаще подошла поближе. Она все так же смотрела в другую сторону, но было очевидно, что это она заговорила.

Лиф прищурился, глядя на нее. Гордая посадка головы, алые губы, черные глаза, длинные серьги. Мальчик затаил дыхание, не смея поверить своим глазам.

Это была Жасмин.


Солнце почти закатилось за горизонт. «Речная Королева» медленно плыла вниз по реке. Локки наскучило играть на шарманке, и он лег на скамью, закрыв глаза. Толстушка и ее спутник о чем-то тихо разговаривали. Бритоголовые картежники начали новую партию.

Не подав вида, что знает Барду, Лифа и Дейна, Жасмин отошла в сторонку. Теперь она сидела в гордом одиночестве, кокетливо спрятавшись под зонтик.

— Как я сразу ее не узнал?! — в двадцатый раз повторил Лиф. — Откуда у нее эта одежда?

— Без сомнения, от нашего друга Стивена, — ответил Барда. — Наверное, она тоже увязла в болоте и вернулась к Там, Где Встречаются Реки. Вот как она оказалась позади нас.

— Здорово придумано, — восхитился Дейн, глядя, как Жасмин достает из маленькой дамской сумочки сушеную вишенку. — Кто теперь назовет ее дикаркой? Но где же ее птица?

Лиф посмотрел на берег и увидел маленькую темную тень, парящую над тростником. Кри не выпускал пароход из виду.


Солнце село, болотистый берег уступил место песчаному, заросли тростника сменили низкие кусты. Взошла луна и тут же скрылась за тучами. Раздался свист, и «Речная Королева» остановилась.

— Мы возобновим путь с первыми лучами солнца, — объявил капитан. Загремели цепи, это Четт бросил якорь. — Устраивайтесь на ночлег, друзья, и отдыхайте. Но помните, ваша безопасность в ваших руках, я вам не защитник.

Он вошел в каюту и захлопнул за собой дверь. Было слышно, как задвинулся засов. Наступила тишина, только тихо журчала вода и скрипела дощатая палуба.

Четт бегал по палубе, зажигая фонари, но их свет лишь чуть-чуть озарял темноту. Толстушка легла рядом со своим кавалером и закрыла глаза. Картежники встали из-за стола, вытащили из котомок походные одеяла и через минуту уже спали.

Лиф, Барда и Дейн скромно поужинали и тоже устроились на ночлег, завернувшись в теплые одеяла. Становилось прохладно, Лиф зевнул, мерное качание парохода нагоняло на него сон. Он из последних сил боролся с дремотой.

— Я подежурю, Лиф, — раздался из темноты голос Барды. — Спи, но будь наготове. Боюсь, это будет длинная ночь.

Глава 11. Ночью

Лифа разбудил крик. Мальчик вскочил на ноги и схватился за меч. Он не представлял, сколько времени прошло. Было очень темно. Фонари погасли. Небо казалось совсем черным.

— Барда! — позвал он. — Дейн!

Встревоженные друзья откликнулись. Они тоже были уже на ногах.

Крик повторился. Лиф понял, что это Кри. Кри предупреждал их об опасности. Где же Жасмин? Он хотел окликнуть ее, но знал, что этого делать нельзя. Никто не должен был догадаться, что они знакомы.

Раздались ворчливые голоса, сонные пассажиры зашевелились.

— Это просто птица, моя любовь. Спи, — пробормотала толстушка в розовом.

Снова наступила тишина, слышался только плеск воды, скрип деревянных досок. Но, конечно, на этот раз звуки были иными. Они стали чуть громче. К ним присоединились легкий шум, какой-то стук.

Еще один корабль…

Лиф догадался об этом, когда разглядел в темноте поручни другого корабля. Он услышал тяжелое дыхание и звон стали. Их взяли на абордаж!

— Опасность! — закричал он. — Спасайтесь…

Раздались сердитые вопли и топот бегущих ног. Кто-то навалился на него, ударил. Мальчик упал на палубу, стукнувшись лбом обо что-то дребезжащее. «Шарманка», — подумал он, коснулся гудящего лба и почувствовал липкие капли крови.

Он поднялся на колени, голова кружилась. Полосатый Локки кричал от ужаса, толстушка истерично рыдала, в темноте кто-то боролся. Лиф слышал звон оружия, стоны, леденящие кровь крики. Раздался всплеск, что-то тяжелое упало за борт.

— Посвети нам, олух! — проревел голос.

Один за другим фонари загорались. Опять что-то жующий полипен бегал по палубе, исполняя теперь приказы пиратов. Постепенно взгляду Лифа открылась страшная картина.

На корабле было не меньше двадцати разбойников. Мужчины и женщины с ножами, мечами и топорами, все в дорогих, но рваных клетчатых камзолах, с растрепанными волосами, блестящими от ярости глазами.

Барда, отступивший к самой корме, дрался сразу с двумя пиратами. Дейн яростно отбивал атаку третьего. Локки съежился на полу. Толстушка в розовом беспомощно вцепилась в своего спутника, который пытался стряхнуть ее, пятясь в угол. Один из картежников лежал мертвым в луже крови. Другой исчез. «Наверное, его выкинули за борт», — подумал Лиф, вспомнив всплеск.

Капитана нигде не было видно. Наверняка тот прятался в каюте. Лиф был уверен, что капитан не станет рисковать жизнью ради нескольких пассажиров. Они приняли его условия, заплатили звонкой монетой и сознательно пошли на риск. Капитану не в первый раз приходится отдавать свое судно на расхищение пиратам.

Лиф поднялся, нащупал меч. Нужно помочь Барде. Палуба качалась у мальчика под ногами. Он еле волочил ноги. С ужасом Лиф увидел, как противник Барды схватил фонарь и ударил его в лицо. Барда увернулся, но поручни предательски затрещали.

— Нет! — закричал Лиф, бросаясь вперед.

Но в следующую секунду поручни уже летели в воду, увлекая за собой Барду, пирата и фонарь. Раздался громкий всплеск. Затем наступила тишина.

— Барда! — закричал Лиф.

Однако его друг уже исчез под водой, фонарь потух. Темная вода успокоилась.

Лиф приготовился к прыжку. Ему нужно было любой ценой спасти Барду, вытащить его из воды. Но чьи-то руки оттащили его в сторону и снова бросили на дощатую палубу.

— Сначала мы обыщем тебя, мальчик! — расхохотался стоявший над ним пират. Длинный нос свисал у него чуть ли не до подбородка, зубы были острые, как нож. — Не спеши так, черви еще успеют полакомиться тобой!

Все было как в тумане, голова Лифа разрывалась от боли. Его бросали из стороны в сторону. Пираты сорвали с Лифа плащ, отобрали меч и кошель с деньгами. Вышитый пояс они тоже забрали себе.

Нет!

Мальчик застонал, силясь подняться. Тяжелый сапог ударил его в грудь.

— Прикончи его, Финн, и другого щенка тоже, — крикнул кто-то.

Финн. Лиф вздрогнул, вспомнив имя, нацарапанное на стенах домов разрушенной деревни.

— Другой нам еще пригодится, — раздался низкий голос. — Он из Сопротивления. Я видел его с Думом. Стражи заплатят нам за него золотом.

— Смотрите, кого я нашла!

Высокая женщина с копной рыжих волос вышла из рубки, неся в сильных руках Жасмин. Девушка не доставала ногами до земли, она извивалась, царапалась, пытаясь вырваться из железных объятий, но разбойница как будто не замечала сыпавшихся на нее ударов.

— Прелестная одежда для прелестной леди! — проревела она. — Мне пойдет? — Она сорвала лиловый шарф, и блестящие черные волосы Жасмин рассыпались по плечам. Разбойница потянула за золотистые ленты плаща.

С яростным криком чья-то черная тень спикировала ей на голову. Острый клюв стукнул ее в темечко. Женщина завопила, пошатнулась и ослабила хватку.

Этого хватило для того, чтобы Жасмин вырвалась на волю, оставив плащ в руках у разбойницы. Кинжал уже заблестел в руке у девушки, она с силой ударила обидчицу.

Рыжеволосая разбойница взвыла и повалилась на палубу, сбив с ног Финна. Жасмин помогла мальчику подняться и протянула ему второй кинжал.

— Встань позади меня! — приказала она. — Где Барда?

— Его нет, — прошептал он и увидел, как гневно загорелись глаза Жасмин. Сжав зубы, она повернула к пиратам обезумевшее лицо.

Разбойники медлили. Неудивительно, ведь на их глазах элегантная леди, казавшаяся совершенно беззащитной, превратилась в бесстрашную воительницу, и лезвие ее кинжала по остроте не уступало их ножам. Даже полипен удивленно вытаращил глаза. А толстушка в розовом…

Открыв рот, она пристально смотрела на Жасмин. Что-то непонятное стало происходить с ее круглым лицом, казалось, оно таяло от жара огромных глаз. Кожа побледнела, розовые кудряшки поползли вверх по выпуклому черепу, обнажив черную отметину чуть повыше бровей. Полные руки и плечи затряслись мелкой дрожью. Все тело вытянулось и превратилось в подобие холодного белого пламя.

— Ол! — Крик ужаса разнесся по кораблю.

Пираты забегали по палубе и, подхватив Дейна и награбленное добро, спешно перелезли через поручни обратно на свою галеру. Полипен кинулся за ними, вопя от ужаса. Заработали весла: почуяв опасность, злодеи позорно бежали; скоро их галера пропала в темноте.

Но Олу не было до них дела. Его горящие глаза были прикованы к Жасмин. Беззубый рот растянулся в злорадной ухмылке. Чудовище стало наступать, его длинные белые пальцы поползли к девушке.

Глава 12. Тени

От Ола веяло холодом. Холодом, промораживающим до костей, парализующим руки и ноги. Отступив на шаг и пытаясь заслонить собой Лифа, Жасмин ударила кинжалом белые ледяные пальцы чудовища. Озябший Кри из последних сил атаковал его сверху.

Но ничто, ничто не могло остановить Ола. Одна извивающаяся рука оторвала девушку от земли, вторая вырвала кинжал из руки Лифа. Оружие упало на дощатый пол. Луна вышла из-за туч. Ее равнодушный белый свет пролился на палубу, упал на лицо Лифа. «Мы умрем», — подумал мальчик. Время как будто остановилось.

Но Ол внезапно пошатнулся. Будто сквозь пелену Лиф увидел трясущуюся фигуру чудовища и сияющий клинок, торчащий из груди.

Ол ослабил хватку. Жасмин упала.

— Уйди с дороги, глупый мальчишка! — раздался окрик.

Лиф откатился в сторону. Ол повалился на палубу, деревянная ручка большого ножа, пронзившего его сердце, торчала из спины. Бесформенная масса пошла пузырями. Замелькали розовые кудри, голубой глаз, наконец исчезла даже маленькая лужица.

Гордо улыбаясь, капитан поднял свой нож и прорычал:

— Олы! Ненавижу их.

Лиф подполз к Жасмин. Филли пищал, прижимаясь пушистой мордочкой к ее лицу. Девушка дышала, но шея ее горела, как будто от ожога.

На палубе осталась лежать котомка Дейна. Лиф вынул из нее баночку с медом и смазал золотистой массой губы Жасмин.

— Оближи губы, Жасмин, — прошептал он. — Мед поможет тебе, как помог Барде. — В горле у мальчика встал комок, когда он вспомнил о друге.

Капитан огляделся по сторонам и покачал головой. На палубе остались трупы нескольких пиратов.

— Похоже, твой покойный отец успел прикончить этот сброд до того, как упал в реку, — заметил он. — Они забрали твоего брата? Если, конечно, это был твой брат, в чем я очень сомневаюсь.

Лиф тяжело вздохнул.

— Они забрали Дейна, — выдавил он. — Нужно спешить. Нужно спасти его.

И вернуть Пояс. Пояс.

Эти слова вертелись в его голове, ужас от всего произошедшего навалился на него, как каменная глыба.

Капитан подошел поближе и с любопытством уставился на Жасмин. Филли зашипел и обнажил крошечные зубки. Капитан отпрянул, оступился и упал на груду деревянных балок. Раздался вскрик — это перепуганный Полосатый Локки выбрался из своего укрытия.

— Ненавижу эту реку, — запричитал он. — Никогда больше не сяду на пароход. Я увольняюсь. Лучше умереть от голода!

— Ты всегда говоришь одно и то же, трус! — грубо оборвал его капитан. — У «Речной Королевы» сломаны поручни, мой полипен пропал. Кто возместит мне потери?

— Перестаньте! — закричал Лиф. — Как вы можете говорить о деньгах, когда на палубе еще не высохла кровь? — Слезы злости выступили у мальчика на глазах.

Капитан круто повернулся к нему.

— Изволь, можешь убираться отсюда, малец! — рявкнул он. — Ты, эта дикая кошка и ее безумная птица. Лучше бы я не брал вас на борт. Думаете, я не знаю, почему Ол набросился на вас? Он узнал девчонку! У Олов есть приказ поймать ее. И, насколько я знаю, тебя тоже. — Он посмотрел на Полосатого Локки. — Отвези их на берег, — приказал он. — Убери с глаз моих долой! Мы возвращаемся в Широкую реку и встаем на починку.

Локки выполнил приказ, высадил Лифа и Жасмин на берег, а сам вернулся на «Речную Королеву». Из трубы повалил дым, якорь был поднят, гребное колесо заработало, пароход развернулся и пошел вверх по течению. У друзей остались только котомка Дейна и одно одеяло.


Жасмин была в сознании, но почти не могла говорить. Она положила в рот еще одну ложку меда и болезненно сглотнула.

— Что мы будем делать? — прохрипела она.

— Последуем за пиратами и вернем Пояс, — неуверенно предложил Лиф.

Жасмин кивнула и склонила голову.

— Они схватили Дейна, — заметила она. — Мы должны спасти его. Барда бы поступил именно так.

Девушка дрожала всем телом. Лиф накинул одеяло ей на плечи и сел рядом.

— Если бы мы только знали, куда направляются пираты! — вздохнул он. — Вода из Спящего родника могла бы помочь нам ответить на этот вопрос. Но фляги остались в наших вещевых мешках. — Он посмотрел на небо. Звезды погасли, пиратская галера, наверное, была уже далеко.

— Нужно торопиться, с каждой минутой они все дальше. — Жасмин поднялась на ноги и тотчас упала.

Лиф снова укутал ее в одеяло и покачал головой.

— Барда сказал бы, что нам необходимо отдохнуть, — промолвил он. — Он сказал бы: «Какой смысл догонять противников, когда ты не в состоянии с ними сражаться?» И это правда. Барда всегда и во всем был прав.

— Рад это слышать, — произнес знакомый голос, и из тумана вышел Барда, мокрый до ниточки, продрогший, но живой!

Удивление было столь велико, что к Лифу не сразу вернулся дар речи. Но радость и облегчение так ясно читались на его лице, что Барда усмехнулся и похлопал мальчика по плечу.

— Думали, от меня так просто избавиться? — Барда со стоном опустился на траву. — Похоже, что так. Но я сумел отбиться от головореза, упавшего вместе со мной в реку. А черви, если, конечно, там были черви, были заняты другой жертвой.

— Картежником, — предположила Жасмин. Она все еще прижимала к горлу ладонь, но благодаря меду Королевы Пчел боль почти прошла, а возвращение Барды возродило девушку к жизни.

Барда кивнул:

— Возможно. Я почти не помню, как добрался до берега. Я пришел в себя всего пару минут назад, услышал шум весел, а потом ваши голоса.

— Барда, они забрали Пояс, мой меч, все наши вещи и… Дейна. — Лифу потребовалось все мужество, чтобы сказать это.

Барда тяжело вздохнул.

— Что ж, придется поразмыслить, что делать дальше, — сказал он наконец и встал на ноги. — Но сначала мы должны согреться, нужно развести костер, хороший костер. И если кто-то еще решит напасть на нас, милости просим. Пиратская шайка и Ол не смогли нас одолеть, и другие пусть даже не пробуют.

Пошатываясь, Лиф пошел собирать хворост. Охватившее его отчаяние испарилось с чудесным возвращением Барды. Но сейчас, когда он плелся по прибрежному песку, в первых лучах рассветного солнца, сердце снова защемило.

Легко было говорить о преследовании, но когда они достигнут морского побережья, пиратская галера будет укрыта от глаз в одной из тихих гаваней. Как они разыщут похитителей?

Мальчик увидел несколько бревен, вынесенных на берег течением. Тут же, на мелководье, он заметил еще что-то, похожее на кучу тряпья. Лиф присмотрелся и ахнул: это был утопленник.

— Барда! — позвал он.

Барда быстро подоспел, и вместе они вытащили труп на песок.

— Это пират, упавший за борт вместе со мной, — сказал Барда. — Похоже, ему не так повезло.

Лиф посмотрел на изможденное лицо. Смерть превратила лихого разбойника в жалкую жертву. Мальчик наблюдал, как Барда, опустившись на колени, выворачивает карманы пирата в надежде найти хоть какое-то оружие, хоть что-то ценное. В былые времена никто из них не стал бы обворовывать труп. Многое изменилось.

Неожиданно Барда издал удивленный возглас и поднялся с колен. В руках у него был тонкий сверток из непромокаемой клеенки. Аккуратно он распечатал его. Лист бумаги, лежавший внутри, отсырел, но в целом не пострадал. Барда положил его на песок, и они с Лифом склонились над находкой. Даже в тусклом свете они быстро поняли, что это такое.

— Это путь в пещеру Зверя, — вымолвил Барда.

— Пираты плывут в пещеру? Но почему? Это страшное место. — Сердце Лифа бешено колотилось в груди.

— Думаю, они забыли про страх, если прослышали о великом драгоценном камне, укрытом там, — процедил Барда. — А как-то они об этом прослышали, Лиф. Пираты собираются раздобыть его, и теперь им в этом поможет Пояс.

Глава 13. Беда

Через два дня путники вышли на берег моря. Ветер раздувал их одежды, развевал волосы. По дороге сюда им попались несколько укрепленных деревушек и большой мост. Но пиратская галера как будто испарилась без следа.

Жасмин, которая никогда прежде не видела моря, глядела на бескрайнюю синюю гладь с нескрываемым любопытством. А Лиф снова ощутил себя дома. Конечно, он редко видел океан, Повелитель Теней запрещал жителям Тила приближаться к побережью, но запах и соленый привкус на губах были знакомы мальчику.

Но почти сразу радостный трепет уступил место лютой ненависти.

Это не был берег Тила. Здесь было пусто и тихо, если не считать плеска волн и шума ветра. На побережье отсутствовала жизнь, рыба не плавала в воде, крабы не ползали по песку, а Кри оказался единственной птицей в округе.

Лиф вздрогнул, когда холодная волна окатила его ноги. В этой воде была грязь Ары. Чистая, блестящая поверхность — обман, на дне моря скопилось все зло, принесенное течением реки. В глубине кишели черви, питающиеся трупами, ползающие по палубам затопленных кораблей, а в конце белой песчаной полосы, рядом с мысом, похожим на лицо уставшего бродяги, находилась пещера Зверя.

Лиф отвел глаза и посмотрел направо. Та же белая песчаная полоса уходила к другому мрачному мысу. Прямо на его глазах сильная струя вырвалась из скалы на поверхность, как будто какой-то великан выпустил изо рта фонтан воды.

Жасмин судорожно вздохнула.

— Не бойся, это подземная волна, — объяснил Лиф. — Мама рассказывала мне о ней. Вода пробивается сквозь туннель в скале и потом вырывается на поверхность.

— Я не боюсь, — торопливо возразила Жасмин. — Просто удивилась немного. Хорошо, что нам нужно в другую сторону.

«Еще какая из них опасней», — мрачно подумал Лиф, шагая по сырому песку. Ветер шумел у него в ушах, берег был голым, мыс казался угрожающим.

Друзья так долго соблюдали осторожность, пережили разлуку (расстались, чтобы их было труднее узнать), прятались, а сейчас, когда они совсем уже у цели, там, где их наверняка поджидают слуги Врага, им негде укрыться, они видны как на ладони.

Но им не только негде было укрыться, теперь у них не было Пояса, который мог предостеречь от опасности.

Лиф посмотрел на Барду и снова почувствовал груз сомнений, не дававший ему покоя последние два дня. Барда шел, понурив голову и как будто забыв, что Враг может напасть как сверху, так и из-под земли. Он просто плелся вслед за Жасмин, доверившись зорким глазам и чуткому слуху девушки.

Карта, эта неожиданная находка, придавшая новые силы Лифу и Жасмин, как будто сломала Барду. Он не проронил ни слова, не ускорил шаг, а просто слушал полные надежд и страхов разговоры друзей.

Казалось, какая-то мысль не давала ему покоя. Мысль, которой он не мог поделиться с товарищами. Когда Лиф предлагал рискованные планы, он не возражал, когда Жасмин останавливалась, чтобы поднять красивые ракушки и камешки, вынесенные волнами на берег, не смеялся над ней. Он стал очень терпеливым и мягким. Лифу не нравился этот новый Барда, лучше бы друг ворчал и бранился, как раньше.

Жасмин обернулась, посмотрела на Барду и нахмурилась. Лиф догнал девушку.

— Может быть, он болен? — поделилась она своими сомнениями. — Может, потерял веру?

Лиф покачал головой:

— Нам и раньше приходилось несладко, но Барда всегда сохранял присутствие духа. Сейчас все по-другому. Возможно… возможно, он предчувствует какую-то беду.

Лиф краем глаза посмотрел на Жасмин. Как он и ожидал, девушка презрительно фыркнула:

— Барда не волшебник! Он не умеет предсказывать будущее! А если бы и мог, какая беда может сравниться с той, что уже нас настигла?

Тень набежала на ее лицо, Жасмин поежилась от холода и остановилась, поджидая отставшего Барду.

Скала грозно высилась прямо перед ними. Ее острые вершины чередовались с темными впадинами, волны, ударяясь о камень, обдавали путников брызгами. Друзья замедлили шаг, пиратов нигде не было видно.

«Странно, — подумал Лиф. — Почему?..»

И тут он увидел пещеру. Она зияла в скале, как темный рот на причудливом лице, волны не могли достать до нее.

Окликнув Барду и Жасмин, Лиф вскарабкался по скользким камням вверх и вошел вовнутрь. Холодный сырой воздух ударил ему в нос. Это было похоже на дыхание моря, в нем была соль, в нем была смерть.

Филли вылез из своего укрытия. Жасмин погладила его по головке и шагнула в темноту.

Лиф быстро привык к мраку, уже было понятно, что пещера необитаема. Тишина стояла неправдоподобная.

По коже у мальчика побежали мурашки, он услышал вскрик Жасмин, удивленный возглас Барды и схватился за меч.

Теперь он увидел то, что друзья заметили секундой раньше.

В стене была дыра, лаз. Груды песка и камней лежали у земли, тут и там были отпечатки сапог.

Тут же, втоптанный в пыль, лежал лист бумаги. Это оказалась копия пиратской карты.

Финн, камень в шкатулке из раковины. Принеси мне его — и половина твоя. Обманешь — и пожалеешь, что не погиб в пещере Зверя.

Дум

Голос Лифа дрожал, когда он читал эти строки.

— Дум проведал о нашей миссии и предал нас! — воскликнула Жасмин.

— Возможно, еще не поздно. Возможно, пираты не нашли камень. Возможно, чудовище уничтожило их. — Язык плохо слушался Лифа.

— Боюсь, это не так. — Барда поднял с земли какую-то вещицу. Это была маленькая шкатулка, сделанная из раковины. Петли на ней были сорваны, как будто чьи-то жадные руки спешили как можно быстрей открыть ее. — Камень у них, — сказал Барда. — Камень и Пояс. Мы опоздали, все кончено.

— Нет, мы должны отправиться в погоню! Нужно найти пиратов! — Лиф смял листок.

— Не обманывай себя, — тяжело вздохнул Барда. — Обладая таким сокровищем, пираты, не вернутся на реку. Они теперь далеко в море, спасаются от Дума и ищут, кому можно продать камни. Нам их не догнать. — Он положил руку на плечо Лифу. — Это сильный удар, но мы должны смотреть правде в глаза. Наша миссия окончена, пора возвращаться в Тил. Подумай, Лиф, теперь ты сможешь освободить своих родителей, прийти во дворец и притвориться, что болтался по городу с такими же сорванцами, как сказал твой отец.

Наша миссия окончена. Нужно смотреть правде в глаза. Лиф кивнул, на секунду вспомнив о Дейне, которого им так и не удалось спасти.

Жасмин не проронила ни слова. Лиф посмотрел на нее, она неподвижно стояла в противоположном углу пещеры. Кри, как статуя, замер на ее плече. Лиф не мог разглядеть лица девушки, но увидел холодный блеск стали в ее руке.

Жасмин вытащила кинжал. Но зачем? Почему она стоит так неподвижно, словно боясь пошевелиться, промолвить слово?

Мальчик повернулся, и в ту же секунду кто-то, появившийся за его спиной, рванулся вперед. С воплем Барда упал, раскинув руки, — тяжелый меч пронзил его грудь.

Крик Лифа эхом разнесся по пещере. В ушах звенело, сердце сжалось, мальчик обернулся, готовый наброситься на неожиданно появившегося врага. Голова его пошла кругом.

Изможденным, усталым противником, вытаскивающим окровавленный меч из упавшего тела, оказался еще один Барда.

Глава 14. Встреча

Лиф опустил глаза, его сердце ухнуло, когда он увидел на месте, где только что лежал поверженный друг, бесформенную массу, в которой замелькали худые руки спутника веселой толстушки, длинная шея белоснежного лебедя и множество других глаз и ртов, которых Лиф не видел прежде.

— Ол! — выдохнул он.

— Конечно! — раздался ворчливый голос Барды. — Как вы только позволили себя обмануть?

Услышав знакомые недовольные нотки, Лиф с криком радости повис на шее у Барды.

— Ну ладно, ладно, — смутился тот, но не отстранил мальчика.

— Когда я увидела тебя у входа в пещеру, я не поверила своим глазам! — Жасмин, сияя, обняла Барду. — Но что случилось?

Барда пожал плечами:

— Этот Ол решил, что я мертв, но меня не так-то легко лишить жизни. Я выполз на берег, набрался сил и пошел за вами. — Он покачал головой. — Следы вашего третьего путника озадачили меня, но когда я догнал вас, все стало понятно. — Он ухмыльнулся и с отвращением посмотрел на маленькую белую лужицу.

— Я должен был догадаться! — корил себя Лиф. — Ты, точнее, это чудовище рассказывало, как оно сбежало от пиратов и Ола! Но ты упал в реку до того, как он перевоплотился, и не мог знать, что чудовище было на корабле.

— Теперь понятно, почему он был таким уравновешенным и мягким! — воскликнула Жасмин. — Ол мог скопировать твою внешность и голос, смог выяснить о миссии из наших разговоров, но у него не было времени узнать твой характер!

Барда вскинул брови, и Жасмин поняла, что сболтнула лишнее. Смутившись, она сделала вид, что начищает кинжал.

— Возможно, я не слишком уравновешен и мягок, Жасмин, — сухо ответил Барда, — зато я бы никогда не предложил вам забыть о Поясе из-за малюсенького препятствия.

— «Малюсенького препятствия»?! — передразнил его Лиф. — Пираты раздобыли шестой камень, у них Пояс, и они за много километров от нас!

— С чего ты взял? — фыркнул Барда. — Поверил на слово Олу? А если я скажу тебе, что пиратская галера стоит в гавани прямо за мысом? А если камень у пиратов, так это даже лучше. Предпочитаю забрать его у них, а не у Зверя.

В памяти у Лифа всплыл опал, ему захотелось глотнуть свежего воздуха, он вышел из пещеры…

И попал прямо в руки длинноносого желтозубого пирата. Глаза злодея торжествующе сверкали.


Пиратов было всего двое, но длинноносый прижимал к горлу Лифа острый нож, и друзьям пришлось сдаться. Пираты оттащили крепко связанных пленников в шлюпку, Кри беспомощно кружил над их головами.

— Разве я не говорил, что по пещере кто-то ходит, Нек? — спросил злодей. — Мы правильно сделали, что причалили.

— Они смогут нас позабавить, — согласилась рыжеволосая женщина, поймавшая Жасмин на борту «Речной Королевы». Она схватила девушку за волосы и заставила поднять голову. — Придется научить вас хорошим манерам, прекрасная леди! — расхохоталась она. — На нашем берегу врагов ждет небольшое приключение, встреча с милой зверюшкой. Правильно я говорю, Финн?

Пират ухмыльнулся, запрыгнул в шлюпку и стянул плащ, продемонстрировав Лифу украденный вышитый пояс.

— Скучаешь по нему? — издевался он. — Неудивительно. Он тяжелее, чем кажется, отличное качество! Но там, куда ты отправишься, он тебе не понадобится.

Борясь с волнами, шлюпка повезла путников в обратную сторону. Финн и Нек налегали на весла, Кри летел против ветра.


Наконец они свернули к мысу. Здесь, прямо напротив выхода подземной волны, укрытая за большой скалой, стояла пиратская галера.

— Не лети за нами, Кри! — приказала Жасмин. — Подожди здесь!

— В таком случае он будет ждать вечно, — язвительно сказала Нек.

Шлюпка причалила у просторной пещеры, там пировали остальные пираты. Полипен бегал от одного злодея к другому, разнося кушанья и большие кружки. «Что-то в нем изменилось, — подумал Лиф. — Полипен выглядит почему-то совершенно несчастным». Тут Лиф заметил Дейна.

Связанный мальчик лежал в углу, рядом с ним был еще один пленник в голубом камзоле.

Пираты встретили Нек и Финна одобрительными возгласами. Лифа, Барду и Жасмин выставили на всеобщее обозрение, а потом оттащили в тот же угол, что и Дейна.

— Скоро их крики потешат мой слух! — выкрикнула Нек, поворачиваясь к шайке. — Но веселиться лучше на полный желудок!

Когда разбойница ушла, Филли выбрался из своего укрытия и подбежал к сапогу Жасмин. Маленький пушистый комочек пытался вытащить спрятанный там кинжал, но задача оказалась ему не по силам.

Глаза Дейна наполнились слезами.

— Я знал, что если вы живы, то придете за мной, — прошептал он. — Сначала я надеялся, что так и будет, потом испугался, что это произойдет. И вот теперь мои страхи сбылись, они поймали вас.

— Ты не знаешь, что они собираются с нами делать? — спросил Лиф.

Дейн проглотил комок.

— Не знаю, но пираты говорят о каком-то Глосе, — ответил он.

Пленник в голубом камзоле завыл от ужаса.

Дейн посмотрел на него.

— Это Милни. Они считают его предателем. Он пытался убить Нек, когда она обозвала его глупцом за то, что он взял меня с собой.

«Милни, — подумал Лиф. — Милни, Нек и Финн. Я мечтал встретить вас на своем пути, так и получилось. Если нам суждено умереть, пусть хотя бы один из вас умрет вместе с нами».

Полипен подошел к пленникам поближе. Он прильнул к груди Лифа и заскулил. Мальчик попытался оттолкнуть его, от матроса ужасно пахло, эта вонь показалась Лифу знакомой, но он никак не мог вспомнить почему.

— Они все еще хотят продать тебя Стражам, Дейн? — спросила Жасмин.

Дейн кивнул:

— Да, хотя они долго спорили. Милни и остальным эта идея понравилась, но Нек и Финн боятся.

— Боятся? — Лиф посмотрел на пиратов, греющихся у костра. — Я думал, они ничего не боятся.

Тень омрачила лицо Дейна.

— Они боятся Дума, — произнес он негромко. — Финн говорит, что если тот узнает, что пираты предали Сопротивление, никто не даст за их жизнь и мелкой монеты. Дум уничтожит их одного за другим.

Обманешь и пожалеешь, что не погиб в пещере Зверя.

«Вот почему пираты все еще здесь, — подумал Лиф. — Они боятся гнева Дума».

— Мы уплываем вечером, — продолжал Дейн. — Нек и Финн останутся здесь стеречь награбленное добро, остальные отправятся вверх по реке, чтобы у Зловещей горы передать меня Серой Страже.

Полипен снова прильнул к Лифу.

— Чего тебе от меня надо? — сердито спросил мальчик, пытаясь увернуться. — Что ты хочешь?

Внезапно он понял.

Глава 15. Глос

Лиф торопливо зашептал, полипен слушал внимательно. Сначала он покачал головой, потом радостно закивал и быстро убежал.

Барда и Жасмин не обратили на это никакого внимания, они разговаривали с Дейном.

Мальчик кусал губы, вспоминая разговоры пиратов.

— Я думал, что знаю Дума, — тихо проговорил он. — Оказалось, что вовсе нет. Финн говорил так, будто он обладает сверхъестественными силами.

— Финн глупец! — решительно сказала Жасмин. Друзья повернулись к ней. — Вы помните, я сражалась с Думом в Ритмере. Тогда я поняла, что он за человек. Думу безразлично, жив он или нет. Беды, которые он пережил, оставили шрам не только на его лице, но и в душе. Теперь в его сердце только злость, горечь и лед.

— Значит, ему нечего терять, — пробормотал Барда.

Жасмин поежилась.

— И это делает его опасным врагом, в этом его сила. Однако я не хотела бы быть на его месте. — Она потрепала Филли по шелковистой шерстке.

Четт уже успел вернуться и теперь нетерпеливо тянул Лифа за рукав.

— Надень его на меня, спрячь под рубахой, — прошептал ему мальчик. — Только тогда…

На этот раз Жасмин, Барда и Дейн прислушались. Затаив дыхание, они смотрели, как полипен, ворча, застегивает вышитый пояс на Лифе. Друзья разом перевели взгляды на Финна, но тот продолжал болтать с приятелями, не подозревая, что его ограбили.

— Ты превосходный вор, Четт, — похвалил его Лиф, повернулся на бок, и полипен смог вытащить у него из кармана маленький пакетик. Пакетик с вонючей «ириской», купленной у Стивена. Однако полипена конфета очень обрадовала, он засунул коричневый кусочек в рот и блаженно зажмурился.

— Эта гадость — его любимое лакомство, — заметил Лиф. — Четт пошел с пиратами, не подозревая, что у них нет для него угощения. Какое счастье, что оно оказалось у меня!

Барда сказал:

— У Жасмин в сапоге второй кинжал. Может быть, Четт достанет его за дополнительную порцию?

Полипен испуганно затряс головой.

— Я уже просил его об этом, — вздохнул Лиф, — но Четт не хочет. Я объяснял ему, что Нек и Финн никогда не догадаются, кто это сделал…

— Правильно! — дружно подхватили Барда и Жасмин.

Но полипен только качал головой, жадно поглядывая на карманы Лифа.

— Тогда я попросил украсть для меня пояс, — покосившись на Дейна, продолжил Лиф. — Он дорог мне, потому что это твой подарок.

— Понимаю, — кивнул Барда. — А что с другим сокровищем? Драгоценным камнем, найденным всего несколько дней назад в маленькой раковине?

— Четт ничего об этом не знает, — ответил Лиф. — Наверное, Финн прячет его.

— Сокровище? — заинтересовался Милни, глядя на них бесцветными глазами.

Дейн тоже поднялся на локте и прислушался.

Не будучи уверенным в правильности своего поступка, Лиф протянул:

— Мы нашли карту, но опоздали, Финн уже побывал там до нас. Подожди, я сейчас покажу ее.

Он прошептал что-то полипену, и тот, восторженно улыбаясь, извлек помятый листок из кармана Лифа, затем подбежал к Милни, положил карту прямо перед ним и поспешил за вознаграждением.

Пират впился в бумагу взглядом. Его губы шевелились, когда он читал строки, начертанные Думом. На какой-то миг он застыл, потом равнодушно отвернулся.

Лиф даже не успел ничего спросить, его рывком поставили на ноги.

— Пора избавиться от отбросов! — усмехнулся Финн.

Остальные пираты, обступив пленников, стали подталкивать их к выходу. Вскоре друзья оказались у большой гладкой скалы. Дейн остался лежать на земле, тщетно пытаясь освободиться от тугих веревок.

— Послушайте! — закричал Лиф. — Финн вас обманывает! Он нашел сокровище и не желает делиться! У него драгоценный камень!

Повисло молчание.

— Что? — спросила Нек, холодно глядя на Финна. — Драгоценный камень? И где он его нашел?

— В пещере Зверя! — выпалил Лиф.

К его удивлению, пираты, в том числе Нек и Финн, разразились хохотом.

— Ну тогда, возможно, вы найдете там еще один! — веселилась Нек. — Глос с радостью вам в этом поможет. Мы даже освободим вас от веревок, чтобы было интересней.

Послышался звук отодвигаемого камня, спустя минуту в скале открылся лаз.

— Доброй охоты! — издевательски пожелал Финн.

Лиф почувствовал, что его руки развязаны, его подтолкнули вперед, прямо в туннель. Пошатываясь, он первым шагнул в темноту.


По туннелю эхом разносились звуки. Всхлипывал Милни, вдалеке смеялись пираты, налегая на камень, на этот раз чтобы снова закрыть лаз. Капала вода, и был еще какой-то непонятный гул, как будто что-то большое скользило им навстречу.

Лиф вышел из туннеля в просторную пещеру; он уже знал, что там увидит.

Сверхъестественный голубой свет. Огромные сталактиты, свисающие с потолка. Острые выступы, кривые колонны. Блестящие неровные стены, по которым стекает молочно-белая жидкость.

Пещера Зверя. А он еще думал, что им не придется здесь побывать! Это всегда было их судьбой.

Лиф обернулся. Жасмин и Барда шли следом, тревожно глядя по сторонам, Милни упал и теперь барахтался в воде у их ног.

Гул все возрастал.

— Он приближается, — всхлипнул Милни. — Это Глос…

Озираясь по сторонам, Жасмин вытащила из сапога кинжал.

— Не пойму, откуда он ползет! — сказала она. — Кажется, будто он везде…

Гул, издаваемый чудовищем, наполнил всю пещеру.

Наконец они увидели его — огромного бледного слизня, ползущего им навстречу. Он заполнял собой весь туннель, слизкое туловище скрипело, задевая стены, маленькие глазки, покачивающиеся на шатких рожках, смотрели вперед.

Взвыв от ужаса, Милни вскочил на ноги.

Глос наклонил голову и заметил пирата. Хвост слизня извивался, красный рот широко распахнулся. Раздался всасывающий звук, идущий глубоко из груди. Неожиданно изо рта чудовища вырвались липкие белые нити и опутали Милни.

Вскрикнув, разбойник завертелся на месте. Большая часть нитей не попала в цель, но одна или две опутали руку и плечо, словно крепкий канат, привязав их к туловищу. Пират попытался высвободиться, но потерял равновесие и упал в воду.

— Вставай! — крикнула Жасмин, бросаясь вперед и протягивая ему руку.

Чудовище задрожало, полоски на его хвосте засветились злым огнем, холодные пустые глаза уставились на девушку. Жасмин замахнулась на него кинжалом в тщетной попытке напугать или хотя бы выиграть для Милни время.

Огромный рот снова распахнулся. Несмотря на то что раздался уже знакомый всасывающий звук, Жасмин снова протянула Милни руку, но тот впал в панику и лишь подвывал от ужаса, не делая никаких попыток спастись.

— Жасмин, стой! Ты не сможешь ему помочь! — Барда схватил ее за плечо и оттащил в сторону. И как раз вовремя: нити снова вырвались изо рта чудовища, они не задели Жасмин, но окутали голову и шею Милни, как белоснежный шлем.

Ослепленный, кричащий от ужаса пират вскочил на ноги и бросился прочь, вглубь сверкающего голубым светом туннеля.

Глос остановился, маленькие глазки завертелись по сторонам. Друзья оцепенели от ужаса, не в силах пошевелиться, но слизень развернулся и пополз следом за Милни, легко проскочив между двумя колоннами.

— Нужно выбираться отсюда, — выдавила Жасмин. — Скорей! Здесь есть свежий воздух, я чувствую. А раз есть воздух, значит, есть выход.

— Дай мне кинжал! — отрывисто сказал Лиф, стягивая вышитый пояс.

Жасмин послушно протянула ему оружие, мальчик вспорол шов. Пояс Тилоары упал ему в руки.

С секунду он завороженно смотрел на него. Какой он красивый, какой чудесный. Но рубин побледнел, изумруд был тусклым.

Опасность. Зло. Страх.

— Лиф! — позвал его Барда.

Мальчик торопливо надел Пояс, погладил руками камни, ощутив знакомое тепло. Возможно, они никогда не соберут недостающие камни, но даже сейчас у Пояса достаточно сил. Золотой топаз ярко сиял в своем медальоне.

* Топаз, могущественный камень, его сила растет вместе с луной… Он проясняет мысли, обостряет ум…

Полная луна ярко светила в небе, ее свет был укрыт от их глаз, но даже здесь, в пещере, топаз чувствовал луну. Страх отступил, растерянность прошла. Лиф взял себя в руки, он знал, что надо делать.

— Сюда! — приказал он, указав на туннель, отходящий от того, в который вбежал несчастный Милни. — Идите медленно и бесшумно, похоже, что зрение у этого слизняка слабое, он видит только движущиеся предметы. Он чувствует движение, как паук чувствует насекомое, бьющееся в его сетях. Вот почему чудовище поползло за Милни, вместо того чтобы наброситься на нас.

Было нелегко идти медленно, когда страх приказывал им бежать, бежать, не оглядываясь, как это сделал Милни. Друзья переходили из одного изгибающегося туннеля в другой, они смочили руки и лица водой, чтобы быстрей почувствовать хотя бы слабое дуновение ветерка, которое бы подсказало им, где трещина, отверстие, хоть какой-нибудь выход.

Глава 16. Открытия

В конце концов их силы иссякли.

Друзья спрятались в тесном прогале между двумя толстыми мокрыми колоннами. Прижавшись спиной к холодному камню, они отдыхали. Крики Милни, плеск воды эхом разносились по туннелю. Пират все еще бежал, заблудившись в узких лабиринтах пещеры.

Но Глос неотвратимо полз следом.

— Слизняк движется так медленно, — протянула Жасмин. — Как же он поймает Милни?

— Чудовищу нужно только подождать, — ответил Барда. — Даже если жертва не допустит ошибку и сможет спрятаться, ей все равно рано или поздно придется остановиться, отдышаться, поспать.

Его голос звучал как-то странно. Лиф взглянул на друга. Барда смотрел прямо перед собой, потом поднял руку и потрогал блестящую колонну.

Костистая рука, пять пальцев, череп, рот раскрыт в молчаливом крике.

— Вот один, который решил отдохнуть и остался здесь навечно, — сказал Барда.

Он посмотрел на свое плечо. Молочно-белая жидкость медленно стекала по колонне прямо ему на спину. На плечах уже образовалась каменная корка.

Вскрикнув от страха, Лиф и Жасмин отпрянули в сторону. Сухой камень треснул и упал с плеч прямо к ногам. Друзья обернулись: на месте, где они только что находились, возникли отпечатки их силуэтов.

— Интересно, сколько времени понадобилось бы на то, чтобы оказаться намертво замурованным в камне? — хмуро процедил Барда. — Час? Может, меньше? Если бы мы заснули…

Друзья снова побрели вперед, теперь они понимали, что складки, впадины на стенах, колоннах и столбах были останками предыдущих узников пещеры.

Лиф попытался унять охватившую его дрожь. Он представил себя замурованным в стене, представил, как пытается вырваться из каменного плена, а Глос медленно подползает к нему.

— Нельзя отдыхать, — прошептал он. — Нельзя спать.

Они медленно шли вперед вдоль стен, стараясь двигаться как можно незаметней. В голове у Лифа стоял туман. Туман из воды, белых стен, тихих шагов и слов. Должен быть выход. Нужно его найти. Нельзя отдыхать. Нельзя спать.


Голова мальчика упала на грудь, он проснулся и заморгал. Оказывается, он задремал на ходу. Было непонятно, сколько времени прошло.

Смутно Лиф понял, что Милни больше не кричит, и, возможно, уже давно.

А если так, то где чудовище? Мальчика бросило в жар, он прислушался. Звон падающих капель перекрывал другой тихий, неприятный звук. Это было не отвратительное скольжение, а глубокий, всасывающий свист, от которого волосы на голове вставали дыбом.

— Барда, Жасмин… — тихо позвал Лиф.

Друзья не ответили. Они продолжали идти, но их глаза были закрыты, они находились в том же состоянии, что и он несколько минут назад.

Лиф собирался снова окликнуть их, но вдруг ощутил мягкое тепло, пробежавшее по всему телу.

Пояс! Пояс раскалялся! Лиф остановился, боясь поверить в это чудо. Прямо перед ним поднимался сталагмит, медленно мальчик приблизился к нему. Пояс стал еще горячей, он горел, обжигая пальцы.

Барда и Жасмин завернули за угол и исчезли из виду. Лиф бросился следом, поймал их за руки, остановил и застыл, охваченный ужасом.

Прямо за поворотом был Глос, его жирное тело волновалось и вздымалось, издавая леденящий душу свист.

Но вот Глос затих, тело успокоилось, он повернулся к путникам, из открытого рта капала кровь. Бросив останки Милни, которым он только что пообедал, слизень пополз к новым жертвам. Хвост чудовища извивался, яркие полосы грозно блестели. Слизень приготовился к нападению, белые нити уже показались изо рта.

Лиф, Жасмин и Барда бросились назад, упали в воду, снова вскочили. Глос стал двигаться быстрее, нагоняя беглецов.

Они добежали до сталагмита, Лиф обхватил его руками. Пояс жег пуще прежнего.

— Барда, Жасмин, камень здесь, внутри! — закричал он. Друзья оглянулись. Лиф задыхался от возбуждения. — Нас обманули! Он был здесь все время.

— Лиф, что ты задумал?! Надо бежать! — Жасмин схватила его за руку, не сводя глаз с чудовища.

— Нет! Если я сейчас уйду, то больше не найду это место! — Лиф крепче схватился за сталагмит.

— А если останешься, то умрешь! — взвилась Жасмин. — Лиф!

Барда обнял ее за плечи. Его лицо было решительным и мрачным.

— Мы отвлечем Глоса, Лиф, — твердо сказал он. — Оставайся здесь и не двигайся, пока мы не уведем его прочь. Потом доставай камень и ищи выход. Жасмин, отдай Лифу свой кинжал!

— Нет! Мы должны держаться вместе! — Лиф отшатнулся, когда Жасмин протянула ему оружие.

Но Барда уже тянул девушку за собой. Она судорожно рылась в карманах, наконец вытащила моток желтой шерсти и, вырвавшись, побежала к мальчику, на ходу распутывая нити.

— Я нашла его в Там, Где Встречаются Реки. Держи крепче! — крикнула она, вручив Лифу шерстяную нить. — Он поможет нам не потеряться.

— Осторожно! — проревел Барда.

Лиф спрятался за сталагмит, Жасмин отскочила в сторону. Белые клейкие путы приземлились на том месте, где только что стояла девушка. Жасмин бросилась к Барде, оставляя за собой желтый шерстяной след. Схватившись за руки, они поспешили прочь и скоро скрылись в глубине ближайшего туннеля.

Брызги полетели в разные стороны — это скользкий, жирный Глос неспешно последовал за ними.

Лиф затаил дыхание. Чудовище проскользнуло мимо, крошечные глазки не заметили мальчика. Тело слизня сжалось, когда он протискивался между колоннами. Лиф увидел, что оно все в маленьких ворсинках, вздрагивающих от каждого прикосновения, всплеска, малейшего движения воды в его подземном королевстве.

Не шевелиться. Нужно быть недвижимым, как камень.

Чудовище безостановочно ползло за Жасмин и Бардой. Каждый мускул Лифа дрожал, но мальчик сидел неподвижно, крепко сжимая в руках желтую нить — единственную связь с друзьями.


Наконец он встал на ноги. Глос уже давно скрылся из виду. Звук скользящего тела слышался вдалеке, но Жасмин и Барда больше не бежали. Наверное, они спрятались, чтобы запутать чудовище, или просто устали. В любом случае они отвели от Лифа опасность. Теперь нужно было действовать самому.

«А зачем? — спросил язвительный голос в голове у мальчика. — С камнем или без него, ты будешь блуждать по этой пещере, пока не упадешь без сил. Пока Глос не ослепит тебя своими путами, пока не высосет из тебя плоть. Что произошло с Милни, не минует и тебя».

Лиф заставил себя выкинуть из головы мрачные мысли. Одну руку он положил на Пояс Тилоары, вторую на сталагмит. Он водил пальцами по сырой поверхности и ждал, ждал.

Наконец он почувствовал камень, тот был замурован почти в самом низу сталагмита.

Острием кинжала Лиф стал царапать грубую поверхность, аккуратно ловя на лету отслаивающиеся куски. Верхний слой оказался мягким и податливым, и уже скоро он смог снять целый пласт, но ближе к центру работать стало сложней. Клинок ударялся о твердую известь, и Лиф боялся, что может повредить заточенное внутри сокровище.

Он ничего не видел, ничего не слышал, не ощущал запахов. Мальчик целиком положился на осязание. «Я должен руководствоваться прикосновениями, идти на ощупь, как Глос», — решил он.

Лиф закрыл глаза и просунул кинжал вглубь сталагмита, туда, где, по его мнению, скрывался шестой камень волшебного Пояса. Он представлял его себе, мысленно звал, аккуратно отскребая грубые слои, водя ладонями по жесткой поверхности.

И он нашел его, пальцы почувствовали искомую прохладу. Лиф вытащил сокровище наружу. Это был покрытый пылью великий фиолетовый камень.

Аметист, символ веры.

Ощущение покоя охватило Лифа, когда он смахнул пыль с блестящих граней, дивясь волшебному великолепию. Пояс был горячим, но разум оставался холодным и чистым. Лиф вспомнил слова из книги «Волшебный Пояс Тилоары».

* Аметист, символ правды, успокаивает сердце, утешает душу.

«Это так, — подумал Лиф. — И спокойствие — это то, что мне нужно сейчас. Спокойствие, чтобы вставить камень в шестой медальон, спокойствие, чтобы дождаться возвращения друзей, спокойствие, чтобы верить в то, что они вернутся».

Он присел на корточки, снял Пояс, положил его на колени. Аметист наконец занял свое место рядом с изумрудом. Лиф снова надел Пояс и поднялся на ноги.

«Теперь остается только ждать», — сказал он самому себе. Он вытер мокрые руки о рубаху и в этот самый миг почувствовал легкое дуновение. Прохладный воздух тихо дул ему в спину.

Глава 17. Битва за свободу

Лиф обернулся. Медленно, медленно, вытянув руки вперед, он пошел на это дуновение. Так он добрался до стены, стоящей прямо за сталагмитом.

Вверху стены было маленькое отверстие, издалека его было можно принять за складку, извилину, но именно через него струился свежий соленый воздух. Лиф почувствовал запах моря.

Он поднял кинжал Жасмин и вставил в отверстие. Маленький камушек упал ему в руку, дуновение усилилось. Призывая себя к терпению, мальчик положил его на землю, выпрямился и снова повернул кинжал. На этот раз отошел кусок побольше. Отверстие расширилось, свежий воздух пахнул ему в лицо, мальчик услышал журчание бегущей воды.

Сердце бешено стучало у него в груди, и он положил руку на аметист, чтобы вернуть покой. Было важно, жизненно важно не торопиться. Второй крупный кусок Лиф вытащил из стены так же осторожно, затем последовал третий, за ним четвертый. Последний оказался слишком большим.

Туннель по ту строну стены оказался наполовину заполненным водой, об этом Лиф не подумал. Вода начала проникать в пещеру. Ее журчание сделалось громким, слишком громким. Она уже била струей, и ничто не могло ее остановить. Лиф представил, как напрягаются ворсинки на теле Глоса, представил, как слизняк поворачивает назад, спешит на звук. Спешит к нему.

Мальчик услышал топот бегущих ног. Шерстяная нить, которую он привязал к запястью, натянулась, мальчик вздрогнул.

— Лиф! — несся крик из голубеющего туннеля. — Лиф, где ты? Лиф, он возвращается!

Барда и Жасмин спешили к нему, следуя за желтой нитью. Лиф не стал больше ждать. Он подпрыгнул, подтянулся и пролез в отверстие. Вода оказалась ему по пояс, под ногами и над головой была твердая скала. Но не та, что в пещере Зверя, а другая, значительно тверже и темней, и вода здесь была не молочно-белая, а соленая и чистая.

Он протянул руки подбежавшей Жасмин и помог ей пролезть в отверстие. Настала очередь Барды. Он ухватился за край, каменная стена треснула и обрушилась. Он упал, соленая вода потоком хлынула в пещеру.

— Барда! — закричала Жасмин.

Глос уже был рядом. На этот раз он приближался на огромной скорости. От звука его движения кровь застывала в жилах. Рот чудовища был открыт, белые нити облаком вылетели наружу.

Лиф и Жасмин изо всех сил тянули друга против бьющего потока, Барда дрыгал ногами, пытаясь найти какую-нибудь опору. Друзья успели затащить его в туннель, как раз когда белые путы просвистели в воздухе. Отвратительная голова Глоса появилась в отверстии.

— Он погонится за нами! — ахнула Жасмин.

Но слизень даже не подумал проникнуть в туннель, его голова вертелась из стороны в сторону, все новые нити появлялись из багрового рта, опутывая зияющее отверстие, и друзья поняли, что делает чудовище.

Глос заделывал дыру. Опасность, грозившая пещере, берлоге, которую он создавал веками, была важнее, чем еда.

— Где мы? — Зубы Жасмин стучали от холода.

Она вскрикнула, когда волна внезапно накатила на них и понесла вперед. Задыхаясь, она поднялась на ноги, Филли жалобно скулил. Лиф, тоже сбитый с ног сильным течением, с трудом встал.

— Наверное, мы под скалой, перед входом в пиратское логово, — прокряхтел Барда, протирая глаза. — Приближается новая волна, держитесь!

Он прижался к стене, и могучий поток промчался мимо, шумя, как вода в водостоке. Стиснув зубы, Лиф схватил Жасмин за руку, удержав ее на поверхности.

— Быстрее вперед! — приказал Барда. — Когда пойдет следующая волна, доверьтесь ей. Не сопротивляйтесь.

Раздался шум, их снова понесло вперед, бросая от стены к стене. Когда вода отступила, друзья опять схватились за скалу.

— Волны становятся все выше и сильней! Они затопят туннель! Мы утонем! — задыхаясь, повторяла Жасмин.

Лиф крепче сжал ее руку.

— Не утонем, — сказал он. — Мы прошли весь этот путь не для того, чтобы умереть сейчас.

— Туда! — закричал Барда.

Лиф оглянулся и увидел свет.

— Это выход! — Барда подталкивал Лифа и Жасмин вперед. — Быстрее! Сейчас пойдет волна, мы должны успеть выбраться. Должны!

Лиф вспомнил могучий фонтан, воду, разлетающуюся по скале и с огромной силой падающую вниз. Он рванулся вперед, плыл, полз, таща за собой всхлипывающую Жасмин.

Новая волна догнала их, вода попала в уши, в глаза. «Это она? Та, которая нас убьет?» — подумал он, торопясь на свет, и закрыл глаза, а когда открыл, над головой уже было небо. Рассветное небо.

Лиф подтолкнул Жасмин вперед. Она шлепнулась на сырой камень, а он вылез следом, совладав с потоком, пытавшимся унести их обратно в туннель. Сзади тяжело дышал Барда.

Поддерживая Жасмин, друзья бросились прочь по направлению к берегу.

Кри, парящий в небе, радостно каркнул, увидев их. Но он был не единственный, кто заметил беглецов. Послышался вопль, Лиф оглянулся. Две тени выбежали из пиратского логова и спешили к ним.

Это были вооруженные мечами Финн и Нек.

«А у нас только один кинжал, — подумал Лиф. — Один кинжал против двух мечей…»

Раздался страшный грохот.

— Прыгайте! — велел Барда.

Лиф прыгнул, его ноги коснулись песка, он перекувырнулся и упал, Жасмин и Барда приземлились рядом. Мальчик обернулся.

Нек и Финн остановились. На их лицах отразился ужас, потом — Лифу казалось, что это происходит безумно медленно, — они побросали мечи, развернулись, сделали шаг, второй…

Слишком поздно. Волна вырвалась на поверхность, сбив их с ног. Они барахтались на спине, как перевернутые крабы, потом с огромной силой вода обрушилась на них, завертела и унесла в недра глубокого туннеля.

Все закончилось, только на сырой скале остались лежать два меча, блестевших в лучах восходящего солнца.


Друзья забрали из пиратского логова свои пожитки и отправились в обратный путь. Усталые и голодные, они шли по берегу, мечтая как можно быстрей выбраться из этого ужасного края, уйти подальше от страшного моря.

Солнце было в зените, когда они наконец нашли безопасное место для привала — заброшенную хижину на берегу реки. В полуразрушенном камине они развели огонь, подкрепились орехами, сушеными фруктами, черствым хлебом, медом Королевы Пчел и чистой водой из кристальных источников Зловещей горы, оставшейся у них во флягах.

Друзья вяло переговаривались, никому не хотелось вспоминать о том, что они только что видели, что пережили. Лиф подумал о Дейне. Жив ли он? Попадет ли когда-нибудь в Лоару? Встретятся ли они снова? И неужели Дум?..

Жасмин прервала молчание. Оказалось, что ее терзали те же мысли, что и Лифа.

— Дум предал нас? — спросила она. — Или карта была подброшена специально?

Лиф покачал головой. Он не знал, что ответить.

— Та карта была неправильной, нас хотели пустить по ложному следу, — продолжала девочка.

— Ее подбросил в карман утонувшего пирата Ол в моем обличье, он хотел ввести вас в заблуждение, заставить забыть про миссию! — с отвращением сказал Барда. — Наверняка существует не одна такая карта, и сотни Олов бродят вдоль реки, держа ее при себе. Олы, перед которыми стоит задача не убить, а обмануть нас.

Жасмин вздрогнула:

— Вот почему на берегу нас не ждали враги. На этот раз они хотели заставить нас поверить в собственное бессилие, чтобы миссия никогда не возобновилась вновь.

«Олы обманывают, Олы убивают, враг вынашивает множество планов. Они переплетены между собой, чтобы, избежав одну ловушку, мы тотчас угодили в другую». Лиф смотрел на гладкую поверхность реки — гладкую поверхность, под которой скрывались страхи и ужасы.

— Повелитель Теней хитер, — сказал Барда. — Но на этот раз он проиграл. Он допустил ошибку, не учел пиратов, они вмешались и порвали паутину, которую он плел.

— И если нам повезет, он узнает об этом не сразу. Кто может сказать ему правду? — добавила Жасмин и посмотрела на Лифа и Барду. — Значит, нам теперь необязательно расставаться?

Лиф погладил волшебный Пояс, снова спрятанный под рубахой. Даже через материю он чувствовал грани шести каменей.

— Мы должны всегда быть вместе, — ответил он. — Мы нуждаемся друг в друге, как камни этого Пояса. Для веры, для счастья, для надежды, для удачи, для чести, для правды.

Барда кивнул. Друзья пожали друг другу руки.

Предстояло новое путешествие — путешествие в долину Пропавших. Там их ждал великий алмаз, символ чистоты и силы, седьмой камень Пояса Тилоары, последний камень.

Оставалось только найти его.

Загрузка...