Всё под контролем, шеф!

Глава 10

Я просто хлопаю глазами, не веря, что это происходит наяву. Возможно, мне просто снится, я же сейчас в мягкой постельке, наслаждаюсь отдыхом в свои законные выходные…

Но нет.

Ущипнув себя за руку (больно, между прочим!), понимаю – передо мной сейчас и правда, пьяный недовольный шеф. Непонятно только, чего он припёрся, на ночь глядя, в таком виде.

Роман Александрович не сразу отлепляет свою лапищу от несчастного звонка, ещё с полминуты продолжая на него безжалостно давить. А потом поднимает на меня мутные глаза.

Не понимаю, как он это делает, но даже в невменяемом состоянии своим прищуренным взглядом отправляет в хаотичный бег по моей спине непрошенные мурашки.

- Что вы здесь делаете, шеф? – В последнее время всё чаще обращаюсь к нему именно так, наверное, потому, что легче дистанцироваться.

Он выдыхает, словно почувствовал облегчение, и растягивает губы в кривой улыбке.

- К тебе пришёл, козочка. Впустишь?

Вот уж нет.

Я-то не выпила цистерну того, чем от него разит за километр.

- Сейчас ночь, шеф. Не самое лучшее время для визитов. – Стараюсь держать ровный тон, чтобы не злить эту пьяную здоровенную громадину. Неизвестно, чего там у него на уме. Особенно, когда так смотрит.

- Ты одна? – Игнорирует он моё замечание, на шаг сокращая расстояние между нами. Удивительно, как только на ногах держится.

- С мамой. – Зачем-то вру, отскакивая назад, возвращая себе безопасное пространство.

Зря я это делаю. Выхин тут же наступает, бесцеремонно вламываясь ко мне в квартиру, и нависает прямо надо мной:

- Врушка. – От его тяжелого дыхания мне совсем не хватает воздуха, кажется, один вдох – и я достигну такой же кондиции, что и мой поздний гость.

Но беспокоит не это.

Мне не противно.

Даже пьяный в стельку босс почему-то остается привлекательным. А ещё, жутко сексуальным и каким-то дурманящим. Возможно это всё последствия быстрого выхода из сна. Или переедания мороженого… Или его алкогольного амбре… Похоже, все-таки, надышалась…

Никаких других причин ведь быть не может?..

Сжимаюсь в комочек у стены, трясусь от страха и возбуждения, от того, как шеф сейчас на меня смотрит. Съесть готов. Однозначно.

Он только на секунду опускает голову, держась рукой о стену рядом с моим лицом, и вдруг зависает.

- Это что?

Не сразу понимаю вопрос, находясь в пространственном оцепенении.

- Вера, что это?

Выхин редко называет меня просто по имени, без жутких добавлений типа: Верусик, Верунчик или Верочка.

Иногда по фамилии. Чаще – «козочка». Но «Вера» от него слышать как-то странно и непривычно.

Поэтому кошусь вниз, чтобы понять, в чём причина его серьёзного восклицания.

- Тапки. – Спокойно отвечаю, видя, что, кроме заячьих ушей, Выхинское негодование вызвать нечему.

Он поднимает рассеянный взгляд снова мне на лицо:

- Что на тебе делает этот ужас?

- Ну, знаете! Шли бы вы домой, Роман Александрович, вам проспаться надо! – Возмущаюсь громко, забыв о соседях.

- О! – Поднимает вверх руку, а потом сгребает меня ей, как какой-то мешок картошки, и проходит, шатаясь, вглубь квартиры, бубня при этом на ходу – Поспать – это хорошо… Ищем кровать…

Мы запинаемся, и я, как не пытаюсь удержать этого медведя от вторжения в моё жилище, только шума больше создаю.

Он-таки находит упомянутый предмет мебели в моей открытой спальне, и, прижав ещё крепче, просто валится на него вместе со мной.

Я зло шиплю на этого беспардонного неандертальца, что мне тяжело, нечем дышать, и дверь входная раскрыта нараспашку, а он только притягивает меня ближе под бок и шепчет:

- Поспи со мной, козочка… Ты такая мягкая…

И всё.

Буквально доли секунды, туша рядом со мной расслабляется и начинает тихо посапывать.

Моему «офигению» просто нет предела!

Какого хрена, извиняюсь за выражение, это сейчас было?!

И как мне теперь прикажете себя вести?!

Сон - как рукой сняло.

С превеликим трудом, пыхтя и извиваясь, всё-таки вылезаю из-под тяжёлой, как бетонная плита, руки спящего начальника.

Всё, что мне полезного приходит на ум – это пойти захлопнуть входную дверь. Дальше мысли отказываются действовать здраво, и я какое-то время просто наблюдаю, как мужчина, который неоднозначно действует на мою нервную систему, мирно похрапывает в моей постели.

Моей!

А если б мама была дома?

И почему он так уверен был, что её нет?

Зачем он вообще припёрся? Своего дома что ли мало?

Бессовестный наглец!

Но, сволочь, красивый.

Даже такой, растрепанный, пьяный, распластавшийся, как морская звезда на кровати, которая явно ему не по размеру. В джинсах и футболке, непривычно, ведь на работе всегда в костюме или, хотя бы, рубашке.

Да ещё в обуви завалился, говнюк, на мои чистые простыни.

Надо бы снять.

Вот ещё!

Что я ему, нянька?

Пошёл на фиг, козёл озабоченный!

Ладно, Вера. Ты же умная, добрая девушка.

Да, блин!

Подхожу к кровати и аккуратно стягиваю с шефа обувь, хотя его сейчас и атомной бомбой не разбудишь.

Мысли о том, что надо бы раздеть его хотя бы до половины, отгоняю практически руками – настолько они назойливые, словно большие навозные мухи.

Брось, Вера. Как будто ты раздетого мужика никогда не видела. И как будто он может тебя чем-то удивить. Тем более, дальше трусов ты не полезешь, а этими джинсами, перед тем, как завалиться на твою «девственно чистую» постель, он неизвестно где до этого тёрся.

Ага… Слабая отговорка.

Бельё всё равно стирать – этот динозавр его насквозь собой провонял.

Так. Просто возьми себя в руки и сделай это. Бог с ней с футболкой, пусть спит в ней. Просто стяни чёртовы джинсы и иди спать в мамину комнату.

«Делов-то» - на две минуты.

На самом деле, оказывается намного дольше.

Пока я трясущимися руками пытаюсь расстегнуть ремень, подлезая практически под него, пыхтя, как паровоз, Выхин никак не облегчает мне задачу. Напротив, ещё больше заваливается, практически придавив меня своим телом к кровати. Поборов стокилограммовую тушу в неравном бою, не то, что не гордая собой, наоборот – раздавленная и помятая, и злая, я всё-таки справляюсь с нелёгкой задачей, нечаянно задев при этом рукой выпирающее даже в спокойном состоянии «достоинство» шефа. Краска моментально заливает голову до кончиков ушей.

Мне так неловко не было со школы. Когда мальчишки на перемене тыкали в учебник по анатомии и орали, как потерпевшие: «Смотрите, какой у мужика писюн! А вон у бабы, смотрите, на пирожок похожа!» И ржали, как дикие звери.

Ох уж мне это счастливое детство…

Когда, всё же, освобождаю длинные подтянутые мужские ноги от тесных штанин, невольно зависаю, на добрых пару минут.

На правой голени распластавшегося спящего шефа - татуировка. Какой-то вензель, тянущийся от щиколотки почти до самого колена.

Не то, чтобы я не видела раньше татуировок. Просто весь этот «неофициальный» вид моего начальника в повседневной одежде, пьяным, да и ещё и с тату на ноге – просто выбивает из колеи.

И озадачивает.

Я делаю последнее над собой усилие – снимаю с него носки, и в полном, катастрофическом душевном раздрае отправляюсь спать в соседнюю комнату.

Завтра.

Утром нам предстоит встретиться после его неожиданного закидона. И я намереваюсь, наконец, серьёзно поговорить о его недопустимом поведении.

Но сейчас…

Просто не верится, что за стеной спит мужчина, от одного взгляда которого мурашки разбегаются по коже.

Красивый, умный и сексуальный…

Уверенный в себе…

Считающий меня привлекательной…

Пускающий слюни на моё декольте и обтянутую офисной юбкой или брюками попу.

Наглый и беспринципный…

Козёл, одним словом.

Всё.

Спать, Вера.

Отставить пошлые мысли!

Но уснуть удаётся совсем не скоро, потому как эти самые непрошенные «пошлые мысли» полночи лезут в голову, не спрашивая разрешения.