Все решает случай

Глава 25

Бренна посмотрела на свое отражение в зеркале. Она надела красное платье, в котором выглядела особенно соблазнительной. Единственным украшением был золотой медальон, сверкающий на груди. Блестящие волосы, зачесанные назад, были схвачены на затылке красной лентой. Бренна покрутила головой из стороны в сторону. В ее экзотической внешности не было ничего от добродетельной английской леди. Бренну охватили сомнения. Может, все-таки надеть более скромное розовое платье?..

Она посмотрела на свою молоденькую служанку, неотрывно наблюдавшую за ней. «Это кроткая и целомудренная душа», — подумала Бренна, заметив в зеркале взгляд девушки.

— Ну, вот я и оделась, — сказала Бренна. — Хорошо ли я выгляжу? Только скажи честно.

— Хорошо? — изумилась Ребекка. — О, более чем хорошо, миледи!

— Нет. Как я выгляжу на самом деле? Не обращай внимания на мое мнение. Мне хочется знать твое. Ребекка задумалась.

— Я понимаю, что мои слова важны для вас, миледи, но не умею правильно выразиться. Как вы выглядите? — Она опустила голову, и щеки ее покраснели. — Ваш вид, миледи… вызывает особое чувство, которое я наблюдала в глазах вашего мужа, когда он порой украдкой смотрит на вас. По-моему, лучшего наряда вам не подобрать.

— Ну что ж, пусть будет это платье. — И, взяв шаль, Бренна вышла из комнаты навстречу своей судьбе.

Встретив мать, она увидела, как округлились ее глаза.

— Я могу надеть другое, — быстро сказала Бренна. — Я знаю, что это платье не годится, хотя друзья Рафа утверждают обратное.

— Не годится? — удивилась мать. — О нет, дорогая, оно превосходное. Просто потрясающее. Такое красивое и так искусно сшито!

— И Раф так говорит, — вздохнула Бренна. — Эрик и граф Драммонд того же мнения, но они мужчины. Хотя Джилли Райдер тоже' уверяла, что это платье очень идет мне. Однако я не знаю…

— Должна знать, — решительно заявила Мора. — Знать, что ты очень красивая в нем. Знать, что ты добропорядочная женщина и тебя не касаются гнусные сплетни, И пусть все поймут это.

— И убедятся, глядя на меня, что я действительно коварно похитила Рафа, соблазнив своим видом?

— Господи, детка! — рассмеялась Мора. — Это Раф должен опасаться, чтобы никто не похитил тебя в этом наряде!

— Сегодня вечером он увидится с леди Аннабел. Мора улыбнулась;

— Ну и пусть увидится. Думаю, нам пора идти. Ты готова?

Бренна кивнула. Пусть будет что будет. Мама и друзья правы; лучше смело встретиться лицом к лицу с судьбой, чем робко явиться в дом Аннабел, чувствуя себя виноватой.

Об этом блестящем званом вечере наверняка будут много и долго говорить, потому что здесь собрался почти весь цвет лондонского общества. Городской дом Уайлдов был огромным, но только королевский дворец мог бы принять такое количество гостей. Несмотря на тесноту, все были довольны. На таких вечерах обычно возникали, распространялись или прекращались всевозможные слухи. Лондон всегда жил сплетнями — не был исключением и этот вечер.

Бренна стояла вместе с Рафом у входа в бальный зал. Она держала его под локоть, а он прикрыл ладонью ее руку. Рядом с Бренной были ее родители, брат и Драм. Среди собравшихся было много друзей Рафа. Где-то здесь находился и виконт Юэн Синклер со своей женой, приехавшие на вечер из своего загородного поместья. Бренна украдкой посмотрела на Рафа, и сердце ее радостно затрепетало. Его родители и брат ие явились сюда — он позвал только настоящих друзей, чтобы те поддержали Бренну.

Она подавила улыбку, заметив, что муж приглаживает волосы, Это был необычный для него жест. Бренна давно просила Рафа отпустить их подлиннее, и однажды ночью, когда они занимались любовью, напомнила, что ей было бы гораздо приятнее ощущать пальцами их шелковистость, а не эту щетину. Она думала^что муж не обратил внимания на ее слова, однако Раф перестал стричься коротко, и вскоре прическа приобрела совсем другой вид. Возможно, в детстве его волосы были огненно-рыжими, но теперь их оттенок старинной меди придавал его суровому, мужественному лицу особую привлекательность.

Это был неофициальный прием, поэтому Раф надел свой обычный аккуратный, плотно облегающий костюм, состоящий из голубого сюртука, белой рубашки и кремовых штанов. Бренне казалось, что он здесь самый привлекательный мужчина.

Так считала и хозяйка бала.

Как только назвали их имена, Аннабел, окруженная толпой поклонников, сразу приподняла голову. Ее красивые голубые глаза устремились на Рафа. Затем она посмотрела на Бренну и оценивающе оглядела ее платье сверху донизу, задержав при этом многозначительный взгляд на плоском животе. Аннабел вопросительно приподняла бровь, заметив, что Бренна тоже пристально смотрит на нее. Губы Аннабел тронула легкая улыбка, затем она полностью сосредоточилась на Рафе.

Раф тоже посмотрел на нее. «Почему бы и нет?» — подумала Бренна. Темные локоны Аннабел обрамляли лицо, платье облегало фигуру, подчеркивая великолепные формы. Оно было бледно-розовым, с верхней юбкой, расшитой золотом, и напоминало цвет облаков ранним летним утром. Несмотря на глубокое декольте, невинный тон наряда не наводил на мысль о том, что Аннабел намерена кого-либо соблазнить. Если какой-то мужчина находил ее груди прелестными, а фигуру стройной, то лишь тайком поглядывал на нее, понимая, что Аннабел не стремилась демонстрировать свои прелести.

Сердце Бренны упало. Аннабел вполне могла бы позировать для картины «Целомудрие», которую она видела в школьной Библии. А Бренна в своем красном платье могла изображать только «Порок».

Аннабел не сводила глаз с Рафа.

— Наш Раф, конечно, красивый парень, — услышала Бренна, как сказал Драм Эрику, — но, боюсь, не заслуживает такого взгляда, пискну утверждать, что Брен выглядит сегодня гораздо лучше, чем предполагает.

Казалось, Раф не слышал его.

— Наконец мы выбрались из этой парилки в холле, — шепнул он жене, когда они вошли в бальный зал. — Здесь не намного прохладнее, но по крайней мере ты можешь держаться за мой локоть, никого не задевая. Ну вот, теперь мы потанцуем.

— Какое элегантное приглашение, — заметил Драм. — Будь я женщиной, наверное, растаял бы от счастья. Однако я мужчина и тоже хочу развлечься. Но как это сделать? О, знаю! Миледи, — обратился он к Бренне с поклоном, -

позвольте пригласить вас на следующий танец или вы обречете меня чахнуть в одиночестве весь вечер?

— Опять выставляешь меня в неприглядном свете? — рассмеялся Раф. — Что ж, видимо, я заслужил это. Однако право на первый танец принадлежит мне, несмотря на мою бестактность. Я очень грубый человек, Брен. Извини меня. Не будешь ли ты столь любезна, потанцевать со мной, пока тебя не ангажировали на весь вечер другие мужчины?

— Видишь, ты умеешь быть галантным, если захочешь, — улыбнулся Драм.

— Но это не обязательно. — Бренна посмотрел Рафу в глаза. — Да, я с удовольствием потанцую с тобой.

Впоследствии Бренна не могла вспомнить, что это был за танец. Только не вальс, поскольку ей очень хотелось, чтобы муж обнял ее за талию. Впрочем, было достаточно и прикосновения его руки к ее руке и улыбки, с которой он взирал на жену, когда они выполняли фигуры танца. Бренна не отрывала от него глаз.

Однако иногда посматривала вокруг.

Она заметила, что гости не просто наблюдают за ней, а вовсю таращат глаза и перешептываются. Бренна допускала, что их внимание привлекло ее платье, к тому же они с мужем пришли гораздо позже других, но, безусловно, только сплетни могли вызвать такой откровенный интерес к ней в этот вечер.

— Не огорчайся, — сказал Раф, танцуя. — Ты чудесно выглядишь. — Он оставил ее, выполняя очередную фигуру танца, а когда вернулся, добавил: — Их любопытство скоро угаснет, а твоя красота — никогда.

Глаза Бренны удивленно расширились. Раф улыбнулся:

— Да, я тоже умею говорить комплименты, и если ты краснеешь, это мне по душе.

Бренна разрумянилась еще больше, когда танцевала с Драмом, потому что он без конца осыпал ее комплиментами.

— Как чудесно, — промолвил он, танцуя с ней. — Я не думал, что вы способны так заливаться краской. Это делает вас неотразимой. Но мне, пожалуй, лучше помолчать, иначе Раф попросит меня встретиться с ним рано утром, но отнюдь не для завтрака. Тут есть над чем призадуматься. Он ужасно ревнует вас, но кто может винить его за это? О, опять покраснели! Прекрасно!

Бренна танцевала с Драмом, с Деймоном Райдером, а также с лордом Уайкофом и виконтом Синклером. Она уже начала испытывать удовольствие, но вдруг оглядела зал в поисках мужа и увидела Аннабел. Та не танцевала, и рядом с ней не было Рафа. Она стояла у стены, оживленно разговаривая с мужчиной, явно очарованным ею. Это был Эрик.

Сердце Бренны сжалось. Конечно, хорошо, что рядом с Аннабел не Раф, но она надеялась, что Эрика не пленит красота этой женщины. «Ужасно, если он увлечется Аннабел!» — подумала Бренна. Эрик был для нее не только брат, но верный друг и опора. Если он полюбит Аннабел, то всем сердцем, и очень огорчится, если сестра не будет питать искреннего расположения к его жене. В таком случае Бренна потеряет и брата, и мужа. Плохо, если Раф до сих пор любит Аннабел, но еще хуже, если она войдет в их семью и он будет часто видеть ее и желать. Бренна ничуть не сомневалась, что Эрик способен покорить любую женщину, и молилась о том, чтобы сейчас этого не произошло. Ради нее и ради себя.

Аннабел обмахивалась веером, но не потому, что разгорячилась после танца. Ее охватило волнение, когда рядом неожиданно появился красивый мужчина, а предыдущий партнер откланялся и оставил ее одну. Она оглядела высокого блондина, явно очарованного ею. Его зеленовато-голубые глаза и светлые волосы пленили Аннабел, а широкие плечи закрыли от нее почти весь зал. Боже, какое лицо!

— Я наблюдал за вами и ждал момента, чтобы подойти, миледи, — сказал Эрик низким голосом. — Это был слишком сложный танец. Рана, полученная на войне, не позволяет мне выполнять все эти фигуры. Я надеялся, что заиграют вальс. Этот танец мне по силам. Впрочем, кажется, я готов сдвинуть горы, несмотря на рану, если вы того пожелаете.

— Забавно! — оживилась Аннабел. — Теперь я вижу, что не зря устроила этот вечер. Подумать только, какие таинственные незнакомцы вдруг появились здесь!

— Таинственные? Вы полагаете, что я вор, намеревающийся украсть ваши драгоценности? Но у меня есть приглашение, и потому не надо вызывать лакея, чтобы выдворить меня отсюда. Я хочу завладеть только вашим вниманием.

— Вы уже добились своего, — усмехнулась Аннабел.

К ним приближался какой-то джентльмен, чтобы пригласить ее на следующий танец, но она повернулась к нему спиной, вовсе не желая оставлять такого привлекательного партнера. Аннабел давно уже не видела столь интересного мужчину. Этот очаровательный незнакомец, явно увлеченный ею, заставил Аннабел забыть о горечи, испытанной ею при появлении Рафа и его потаскушки. Аннабел вспомнила также, как чувствовала себя на своем первом званом вечере, когда беспокоилась, какое впечатление произведет на мужчин, считая это самым главным. Однако Джилли Райдер, а затем эта шлюшка, похитившая у нее Рафа, поменяли представления Аннабел.

Она долго страдала из-за того, как Деймон Райдер пренебрег ею, и потом решила, что Раф избавит ее от боли. Но он тоже нанес Аннабел глубокую рану. Что, если этот красавец поможет ей забыть о прошлых неудачах? Она распространила сплетни о жене Рафа, но, кажется, этого недостаточно. Ей необходимо иным способом совладать с тоской и душевной болью. Между тем незнакомец не сводил с нее глаз.

Аннабел улыбнулась:

— Вы говорите, что у вас есть приглашение, сэр. Но откуда? Это мой званый вечер, а я не знаю вас.

— В таком случае вам представляется возможность познакомиться со мной, — прозвучал его бархатистый голос, и он предложил ей руку.

Аннабел засмеялась, а ее сердце учащенно забилось. Как же она сразу не заметила его? Он почти на полголовы выше всех мужчин в этом зале, и многие женщины строят ему глазки. Незнакомец прекрасно одет и выглядит лучше, чем кто-либо из мужчин, за исключением Деймона, конечно. Он ни с кем не танцевал, все время наблюдая за ней.

Аннабел поддалась искушению и, отбросив всякую осторожность, подала ему руку. Взгляд, улыбка и уверенные манеры незнакомца обезоружили ее. Главное — узнать, флиртует ли он или по-настоящему увлекся ею. Знатного ли он происхождения и достаточно ли богат? Может, это любитель поживиться за чужой счет, решивший с ее помощью проникнуть в высшее общество? До сих пор Аннабел руководствовалась чувствами, и это принесло ей только разочарования. Теперь необходимо сохранить холодный рассудок.

— Подобает ли мне танцевать с незнакомцем? — задумчиво промолвила Аннабел. — Может, один раз, но не более.

— Прошу прощения, — сказал он. ~ Я думал, вы слышали мое имя, когда его объявляли. Я Эрик Форд, миледи, бывший лейтенант драгунского полка его королевского величества.

Он поклонился и снова посмотрел на нее.

Аннабел протянула ему руку и с удовольствием ощутила тепло его большой ладони. Она была хрупкой женщиной, и большинство мужчин заставляли ее чувствовать свою уязвимость. Однако атлетическая фигура Эрика внушала Аннабел ощущение защищенности. «Солдат? Лейтенант… Форд…» Она заморгала.

— Форд? Вы не родственник Бренны Форд? Жены Рафаэля Долтона?

— Я ее брат.

— Брат? Вы, конечно, шутите. — Аннабел не двигалась с места, хотя вальс уже начался. — Вы отличаетесь друг от друга, как день и ночь.

— Я единокровный брат Бренны, и мы не похожи лишь внешне. Мой отец и мать были светловолосыми, и я унаследовал эти особенности. Бренна же похожа на свою мать, мою мачеху, но обладает мужеством моего отца-воина.

— И мужчиной, похищенным у другой женщины, — сердито заметила Аннабел, высвободив свою руку и тяжело дыша. — Значит, вы подошли ко мне, решив устроить шутку, которую вместе придумали?

— Нет. Я не вижу в этом ничего смешного, — возразил Эрик.

— Я тоже. — Аннабел глубоко вздохнула, стараясь успокоиться хотя бы внешне, но ее кровь бурлила, сердце неистово колотилось, а мозг лихорадочно работал. Она вспомнила разговор с Бренной, каждое слово, произнесенное этой лгуньей здесь, в этом доме. Вспомнила ее неискреннее раскаяние, извинения, утверждения, что она невиновна. Все это оказалось обманом, так как эта дрянь обещала навсегда оставить Рафа, но не сдержала слова и, заманив его в ловушку, женила на себе. А теперь, чтобы отвлечь Аннабел, подослала к ней брата.

Аннабел решила, что это порочное, бесстыжее создание желает одержать полную победу над ней. И ради этого надела такое вызывающее платье. Шлюха хочет похвастаться своей победой и показать, что добилась своего. Зачем только она послала брата морочить голову хозяйке, когда и так царствует на ее балу?

Аннабел надеялась наглядно продемонстрировать Рафу, что он потерял, хотя мог бы иметь. Она задумала утонченную месть. Аннабел тайно распространяла грязные слухи о Бренне и Рафе, но они ничуть не тронули их. Напротив, супруги выглядели оживленными и веселыми. Однако месть все-таки должна настигнуть их. И немедленно. Глаза Аннабел застилала пелена ненависти, и она уже не могла думать ни о чем другом. Раф все еще любит ее — Аннабел видела это по выражению его лица. Теперь надо, чтобы это увидели Бренна и все присутствующие,

— Танцевать? Пожалуй, нет. — Аннабел улыбнулась. — О, смотрите, ваша сестра оставила супруга и танцует с другим мужчиной. Неудивительно. Полагаю, мне следует утешить Рафа. Приятного вечера, лейтенант Форд. — И она отвернулась. — Раф! — воскликнула Аннабел, поспешив к нему.

Музыканты продолжали играть вальс, поглядывая на хозяйку. Когда она повысила голос, музыка замедлилась и умолкла. Музыканты ждали распоряжений. Продолжатся ли танцы или будет перерыв на обед? Мать Аннабел прервала беседу с другими матронами и посмотрела на дочь. Все прочие тоже устремили на нее глаза.

Услышав свое имя, Раф обернулся.

— Раф! — Аннабел подошла к нему. — Где вы пропадали весь вечер?

— Я был здесь. Как поживаете, Аннабел? Вечер удался. О, какое у вас красивое платье!

— Вам нравится? — тихо спросила она и с легкой грустью добавила: — Оно элегантное. Не слишком яркое и облегающее. Вам не кажется, что оно выглядит девическим? То есть привлекательным?

Раф улыбнулся. Аннабел была очень хороша в этом бледно-розовом изысканном платье, но казалась такой же растерянной и беззащитной, как в тот день, когда он впервые увидел ее. Раф чувствовал угрызения совести, считая себя виноватым. Когда-то он хотел облегчить боль Аннабел, а теперь сам стал причиной ее страданий.

Его лицо выразило сожаление.

Бренна перестала танцевать, намереваясь присоединиться к мужу, но, когда заметила, что он смотрит на Аннабел с тоской и грустью, остановилась в нерешительности, а затем отступила назад. Раф взял жену за руку, притянул к себе и нахмурился, ощутив, что она дрожит.

— Леди Долтон, — сказала Аннабел, — рада видеть вас. К тому же в таком прекрасном платье. Я только что говорила Рафу, что у моего жалкий вид по сравнению с вашим. И он не отрицал этого.

Раф увидел слезы в глазах Аннабел.

— Нет, — возразил он, — наверное, вы неправильно поняли меня. — Я сказал, что оно красивое и очень идет вам.

Она подняла глаза.

— Правда, Раф? Вы так считаете? Тогда почему бы вам не пригласить меня на танец?

Он усмехнулся:

— Теперь я женат. Аннабел невесело засмеялась.

— Вы женаты, Раф, но это не значит, что вам запрещено танцевать.

Лицо его оставалось бесстрастным, но Аннабел заметила, что в его глазах промелькнуло нечто такое, чему трудно было подобрать название.

— Этот танец я обещал своей жене, миледи, — ответил он.

Аннабел протянула ему руку, и в зале воцарилась тишина. Она вздернула подбородок.

— Сегодня мой вечер, Раф, а с женой вы можете танцевать всю оставшуюся жизнь.

Бренна замерла в ожидании.

— Вы правы, — сказал Раф.

Губы Аннабел тронула чуть заметная улыбка. Но Раф отказался от предложения. Держа за руку Бренну, он слегка поклонился Аннабел.

— Прошу прощения. — Раф пожал плечами. — Я действительно готов танцевать с женой всю жизнь. Но будь у меня даже две жизни, миледи, этого было бы недостаточно.

Аннабел застыла с протянутой рукой, глядя на него.

— Надеюсь, вы извините нас? — отрывисто добавил Раф. — Мы пришли сюда показать, как ценим вашу дружбу. Нам было очень приятно, и мы благодарим вас за это. Однако мы недавно поженились, и у нас запланировано еще многое на этот вечер. Нам пора.

Он еще раз поклонился, крепко держа Бренну за руку, затем повернулся и пошел прочь вместе с женой, оставив Аннабел с гостями, которые молча наблюдали за этой сценой.