Всем сердцем

Глава 23 Кулак мистера Невилла

На следующее утро, выйдя из своей спальни, Анна немного постояла на верхней площадке лестницы, пытаясь успокоиться. Она пригладила юбку голубого платья и в сотый раз провела рукой по волосам. Ее тело приятно ныло после бурной ночи любви, но она должна была предстать перед родителями как ни в чем не бывало.

Сколько раз они с Джошуа были близки? Три? Нет, четыре. Она с упоением вспоминала его страстные поцелуи и пылкие ласки, возносившие ее к вершинам блаженства… И все же на душе было как-то тревожно. Она плохо владела собой, томимая странным чувством отчаяния и одиночества.

Анна ухватилась за перила. Нет, она не жалела о случившемся. Просто сейчас, в холодном свете дня, она отчетливо поняла, что это больше никогда не повторится. Она не могла тайно встречаться с мужчиной под самым носом у своих родителей. Уже сейчас мысль о том, что ей придется им лгать, приводила ее в ужас.

Она давно мечтала о близости с Кеньоном, но никогда не думала о последствиях. Не думала о том, как сильно она изменится. Ей всю жизнь приходилось кого-то опекать, но этой ночью, лежа в его объятиях, она чувствовала себя центром вселенной. И что самое поразительное, ее страсть к Джошуа не прошла, а, напротив, удесятерилась.

Она решительно повернулась и начала спускаться по лестнице. После их последнего – медленного и нежного – соития она опять предупредила Кеньона, что не выйдет за него замуж. Он пристально посмотрел на нее темными глазами и обещал подумать над этим вопросом.

Его необходимо убедить, ведь она так сильно его любит!

Да-да, любит. И любовь эта так же глубока и крепка, как любовь ее родителей. Анна сделала это ошеломительное открытие прошлой ночью, но оно никак не повлияло на ее решение. Она по-прежнему не хотела вступать в брак, основанный на чувстве долга и обязательствах. Когда-то Джошуа всем сердцем любил Лили. А что он мог предложить Анне, кроме своего имени?

Дойдя до конца лестницы, девушка опять остановилась и постаралась сосредоточиться на насущных делах. Пусть воспоминания об этой фантастической ночи согревают ее лишь в минуты уединения. Глубоко вздохнув, она изобразила на лице улыбку и вошла в столовую. По счастью, Джошуа там не было.

Ленора Невилл, сидевшая одна за длинным столом, добавила щепотку коричневого сахара в свою миску с овсяной кашей и улыбнулась – ласково и слегка рассеянно. Анна поняла, что она занята какими-то своими мыслями – возможно, обдумывает очередную картину.

– Доброе утро, милая, – поздоровалась она с дочерью. – Как спала?

– Спасибо, хорошо, – выдавила Анна.

Она задремала в объятиях Джошуа и проснулась перед самым рассветом, обнаружив, что ее спина прижата к его крепкой теплой груди, а в ягодицы ей упирается тугая мужская плоть. Это было упоительное, волшебное ощущение…

Покраснев, Анна подошла к буфету, чтобы взять хлеб и масло. Если она будет думать о подобных вещах, мама быстро ее раскусит. Родители отлично умели читать по лицу дочери.

– А где папа? – спросила она, оглянувшись через плечо.

– У себя в кабинете, – ответила миссис Невилл, подливая в кашу сливки. – Произошло нечто такое, что может тебя заинтересовать.

У Анны засосало под ложечкой. Резко обернувшись, она внимательно посмотрела на маму.

– Что случилось?

– Представь себе: только твой папа подсел ко мне за стол, чтобы позавтракать, как сюда влетел лорд Джошуа и сказал, что ему надо срочно с ним поговорить.

– Джошуа? – Во рту у Анны пересохло. Нож для масла выскользнул из ее дрожащих пальцев и со звоном упал на буфетную стойку. – Они в кабинете? Вместе?

– Его светлость сказал, что это очень важный разговор. – Миссис Невилл улыбнулась и шутливо погрозила дочери пальцем. – Так ты знаешь, о чем они будут говорить? Может быть, лорд Джошуа собирается объявить папе о своих намерениях в отношении тебя?

– Нет… да… О Боже!

Оставив свою тарелку, Анна подхватила юбку и бросилась к двери, не обращая внимания на мамин смех.

Нет, Джошуа не мог этого сделать! Ведь она совершенно ясно дала ему понять, что не выйдет за него замуж.

Почему она так долго мылась сегодня утром? Надо было, как можно раньше спуститься вниз и проследить за Кеньоном. Ей следовало догадаться, что он поведет себя в своей обычной манере. Что подумает папа, узнав о ее позоре?

Кабинет был закрыт. Она приложила ухо к двери, но толстая дубовая панель приглушала голоса. Вернее, один громкий и сердитый папин голос.

Анна без стука влетела в комнату и остановилась на пороге. Джошуа сидел на зеленом ковре, держась рукой за челюсть. Мистер Невилл стоял над ним, потрясая кулаком.

Испуганно охнув, она выбежала вперед.

– Папа, что ты сделал?

– То, чего не делал уже много лет. В юности я обучался боксу. Приятно сознавать, что я не утратил мастерство.

– Хук снизу, – пробормотал Джошуа, потирая челюсть. – Чертовски больно!

Сердце Анны болезненно сжалось. Она упала на колени перед Кеньоном и хотела сказать, что у него уже есть шишка на затылке, но вовремя прикусила язык. Папе незачем знать, что вчера вечером на них напали трое негодяев. Сейчас ей казалось, что это было очень давно.

Дрожащими пальцами она нагнула голову Джошуа, чтобы осмотреть его челюсть.

– Ну-ка покажи. Судя по красноте, у тебя будет синяк.

Кеньон хмуро отпрянул.

– Ничего страшного! – прорычал он – Я это заслужил.

– Вот именно, – строго произнес мистер Невилл, сжимая кулаки. – Встаньте и примите удары, как подобает мужчине!

Джошуа поднялся на ноги, пристально глядя на своего обидчика. Анна тоже вскочила и вклинилась между мужчинами, упершись одной рукой в грудь лорда, а другой – в грудь отца.

– Прекратите сейчас же!

– Пусть бьет, сколько хочет, – сказал Джошуа. – Я не стану с ним драться.

Папа похлопал дочь по плечу.

– Отойди, ты мне мешаешь.

– Не отойду! Если ты еще раз его ударишь, я… я все расскажу маме!

– Что ты мне расскажешь? – встревоженно спросила миссис Невилл, поспешно входя в кабинет. – Я слышала крики. О Господи, Джон! Ты что, ударил его светлость?

Мистер Невилл, с лица которого не сходило мрачное выражение, потер костяшки пальцев и сердито взглянул на Джошуа.

– Я еще мало всыпал этому негодяю. Прошлой ночью он соблазнил нашу дочь. Он сам в этом признался.

Миссис Невилл охнула, прижала руку к своей пышной груди и посмотрела на дочь.

– Анна, это правда?

Девушке хотелось провалиться сквозь землю. Ей было очень стыдно оттого, что своим безрассудным поступком она расстроила и разочаровала родителей – тех людей, которые доверяли и дарили ей безграничную любовь. Она с трудом заставила себя посмотреть им в глаза и пролепетала:

– На самом деле… это я его соблазнила.

Однако это заявление не исправило положения. Лицо папы стало еще мрачнее.

– Какая разница, кто кого соблазнил? – прорычал он. – Результат от этого не меняется.

– Я заглажу свою вину, – вызвался Джошуа. – Прямо сейчас. Разумеется, если вы разрешите.

– Разрешаю, – сказал мистер Невилл.

Мужчины пожали друг другу руки. Анна смотрела на них в полном оцепенении.

– Зато я не разрешаю! – воскликнула она. – Я только хотела с ним переспать!

Мама укоризненно покачала головой.

– Что значит «только», милая? Ты переспала с ним, и теперь он должен на тебе, жениться.

– Но я не хочу выходить за него замуж!

– Почему? – спросил папа. – Я хорошо тебя знаю и могу с уверенностью сказать, что ты не позволила бы этому негодяю никаких вольностей, если бы не любила его.

К горлу Анны подкатил ком. Она вовсе не собиралась говорить о своих чувствах в присутствии посторонних.

– Джошуа не негодяй. Если бы он был негодяем, он не стоял бы сейчас здесь.

Мама погладила дочь по спине.

– Совершенно с тобой согласна, милая. И твой папа наверняка тоже это знает.

Она одарила мистера Невилла уничтожающим взглядом. Тот заворчал, сурово сдвинув брови.

– Ты выйдешь за него, девочка, и это мое последнее слово. Я не хочу, чтобы через девять месяцев ты преподнесла мне сюрприз.

Анна лишилась дара речи. Ребенок! Такая вероятность даже не приходила ей в голову. Теперь же всем ее существом овладело одно желание – выносить под сердцем ребенка Джошуа. Как было бы чудесно прижать его к груди! Увидеть, как Джошуа держит их младенца на своих сильных руках. Она невольно подняла глаза и встретилась с его пристальным серьезным взглядом.

Папа прочистил горло. Ленора Невилл подошла к супругу, и они вдвоем уставились на Анну и Джошуа.

– Ну что ж, давайте обсудим вопросы, касающиеся предстоящей свадьбы, – сказал мистер Невилл, подходя к своему письменному столу. Сев в кресло, он взял перо и лист пергаментной бумаги. – Я назначил Анне приданое в три тысячи фунтов стерлингов. Учитывая это…

– Никакой свадьбы не будет! – перебила отца Анна. Она уперлась ладонями, в стол и умоляюще взглянула на родителя. – Пожалуйста, папа, выслушай меня!

– Иди, дочка, я сам обо всем позабочусь.

Мама взяла Анну под руку и потянула к двери. Анна не знала, что делать. Джошуа казался холодным и отрешенным, как человек, который стоически выполняет свой долг. Он не хотел на ней жениться и предлагал руку и сердце только по обязанности.

На глаза Анны навернулись слезы. Своим безрассудным поступком она вынудила Кеньона взять ее в жены. Как же он, наверное, ненавидит ее за это!

– В данных обстоятельствах я не могу принять эти деньги, – сказал Джошуа мистеру Невиллу. – Но, если хотите, можете учредить фонд для личного пользования Анны.

– Очень великодушно с вашей стороны, – произнес мистер Невилл, сделав пометку на бумаге. – Однако вам известно, что Анна является наследницей довольно крупного состояния.

Джошуа поморщился.

– Мне нет необходимости жить за счет вашей дочери. Наследство будет вложено в доверительный фонд для наших будущих детей. Я с удовольствием подпишу соответствующие юридические документы.

Анна остановила маму в дверях.

– Мама, сделай же что-нибудь, – прошептала она, – прошу тебя!

Миссис Невилл покачала головой.

– Твой папа лучше разбирается в таких вещах, – тихо проговорила она, похлопав дочь по руке. – Ты будешь счастлива с лордом Джошуа, милая. Вот увидишь.

Анне очень хотелось в это верить, но она знала, что мама ошибается. Не далее как вчера, когда она предложила Кеньону обратиться к ее отцу и попросить ее руки, Джошуа пришел в ужас. Она никогда не забудет его лица, на котором явственно читались испуг и отвращение. Он не мог так быстро поменять свое мнение.

Мистер Невилл внимательно посмотрел на Кеньона.

– Какими средствами вы располагаете? – спросил он.

– У меня есть поместье в Гемпшире – это свыше тысячи акров превосходной земли. Мои инвестиции включают наследство, которое приносит доход около восьми тысяч в год. Еще, разумеется, я получаю пенсию. – Он помолчал. – Кроме того, я намерен заняться медицинской практикой.

Мистер Невилл одобрительно кивнул.

– Вы честолюбивый человек. Надеюсь, с вами моя дочь будет жить в достатке.

– Даю вам слово, сэр.

Мужчины потянулись через стол и опять пожали друг другу руки.

– Я велю моему поверенному немедленно подготовить все необходимые бумаги, – сказал мистер Невилл, вставая. Теперь, когда с делами было покончено, на его лице появилось прежнее добродушно-веселое выражение. – Не желаете ли выпить со мной коньячку, чтобы отметить помолвку?

Джошуа с сожалением покачал головой.

– Мне надо ехать в Лондон. Скорее всего, я заночую в дороге. – Он замялся. – Если вы не возражаете, я хотел бы поговорить с Анной наедине.

– Да, – пробормотала Анна, преодолевая спазм в горле. – Я тоже хочу с ним поговорить.

Мистер Невилл опять нахмурился.

– Наедине? Ну, уж нет. Вы не проведете вместе даже полминуты до тех пор, пока не произнесете клятвы новобрачных.

– Я думаю, если они побудут вдвоем пять минут, ничего страшного не произойдет, – возразила Ленора Невилл, подходя к столу и беря мужа под руку.

– Однако при сложившихся обстоятельствах… – начал папа.

– Пойдем со мной, Джон, – решительно сказала миссис Невилл.

Мистер Невилл что-то проворчал себе под нос, но сделал так, как просила жена. Остановившись в дверях, он положил руку Анне на плечо.

– Я рад за тебя, – ласково произнес он. – Лорд Джошуа – хороший человек, хоть и немножко торопливый.

Он обнял дочь и поцеловал в щечку. Анна на мгновение прижалась к теплой и надежной отцовской груди. Мама погладила ее по голове и ободряюще улыбнулась. Потом родители вышли из кабинета и закрыли дверь.

Старательно избегая взгляда Джошуа, Анна подошла к окну и уставилась на унылый пейзаж. Дождь кончился, но небо было затянуто тучами. В саду появились лужи, а белые маргаритки и алые фуксии поникли, потрепанные непогодой. Она смахнула подступившие к глазам слезы, боясь показаться слабой. Прошлой ночью она сделала свой выбор и не хотела от него отступаться.

Решительно обернувшись, Анна увидела, что Джошуа стоит в напряженной позе и пристально смотрит на нее. Он выглядел таким отчужденным и таким красивым, что у нее перехватило дыхание.

– Мне очень жаль, что так получилось, – еле выдавила Анна. – Если ты уедешь и больше не вернешься, я не стану тебя осуждать…

– Ты этого хочешь? – перебил Кеньон и продолжил, не дожидаясь ответа: – Мы поженимся, Анна. Так будет лучше для тебя, и ты должна с этим смириться.

Его холодный тон был подобен удару кинжала. Он поразил ее в самое сердце. Где тот страстный и нежный мужчина, с которым она делила минуты восторга, который держал ее в своих объятиях после того, как они насладились близостью?

– Смириться? – переспросила Анна. – Ты сам пришел к моему отцу и все рассказал. Я предлагала выход, но ты не пожелал им воспользоваться.

– Выхода нет. Я должен ехать в Лондон. Там я возьму разрешение на венчание, а заодно наведу справки о Фирте.

– О мистере Фирте? – воскликнула она, вспомнив про их расследование. – Но ведь он живет в Брайтоне.

– Он вырос в Лондоне. Его мать была театральной актрисой. Она привезла его сюда, когда ему было двенадцать лёт. Она уже умерла, но я надеюсь найти кого-нибудь, кто знаком с его биографией. Может быть, это поможет мне понять, почему он меня ненавидит.

Охваченная страхом и тревогой, Анна шагнула к Джошуа.

– Значит, ты мне веришь? Ты тоже думаешь, что эти негодяи охотились за тобой, а не за мной?

Он задумчиво пожал плечами.

– Я не исключаю такую вероятность, только и всего.

В душе Анны роились дурные предчувствия.

– Если тебе грозит опасность, ты не должен ехать один. Возьми с собой Харрингтона.

– Гарри останется здесь. Он будет охранять тебя во время моего отсутствия. Ты не должна никуда ходить до тех пор, пока я не вернусь.

– Но нам надо выяснить, кто нанял этих людей. Нельзя терять время. Я могла бы поговорить с Эдвином и преподобным отцом Каммингзом…

– Ты никуда не пойдешь, – повторил лорд тоном, не терпящим возражений. – Пообещай мне, Анна, что будешь сидеть дома. Ты вынудила меня на тебе жениться и теперь обязана меня слушаться.

Услышав это возмутительное обвинение, Анна едва удержалась на ногах. Ну что ж, ее опасения подтвердились: она заслужила его ненависть. Единственное, что оставалось в данной ситуации, это уступить.

– Хорошо, – пробормотала она. – Даю тебе слово, что не буду никуда ходить.

Он смотрел на Анну, как будто оценивая, можно ли верить ее обещанию. На какую-то долю секунды его взгляд опустился к ее губам, и девушка ощутила мощный прилив желания. Если бы только он ее простил! Если бы дал хотя бы слабую надежду на то, что она может завоевать его симпатию…

Джошуа кивнул.

– Я думаю, после вчерашнего нападения тот, кто за этим стоит, на какое-то время заляжет на дно. Но ты должна сдержать свое слово. И не причиняй хлопот Харрингтону. Я поговорю с ним перед отъездом.

Она сделала еще один шаг в его сторону.

– Джошуа, я…

«Я люблю тебя», – чуть не слетело с ее губ. Но она не могла произнести эти слова, понимая, что такое признание вызовет в нем либо жалость, либо презрение.

– Я хочу… пожелать тебе удачи, – тихо проговорила она. Кеньон промолчал и, в последний раз, оглядев ее с головы до ног, вышел из кабинета.

Колени ее подогнулись. Она опустилась в кресло, стоявшее за столом, и горько разрыдалась.