Всем сердцем

Глава 26 Невеста

Солнце уже опускалось за горизонт, когда Джошуа подъехал к Мерритон-он-Си. Он был усталым и раздраженным. Однако при виде дома Невиллов, стоявшего на окраине деревни, его захлестнуло радостное волнение.

Он прошелся взглядом по большому зданию с колоннадой на парадном крыльце и живописным садом. Это место дышало тишиной и покоем. Никто не выглядывал в окна, никто не выбежал его встречать.

Кеньон был разочарован. В глубине души он надеялся, что Анна его ждет. Ему хотелось увидеть, как просветлеет от улыбки ее выразительное лицо. Ему хотелось знать, что она по нему скучала, что она простила ему жестокость, проявленную во время их последней встречи.

Он дал волю гневу, потому что был напуган. Его пугали те нежные чувства, которые она в нем пробуждала. Этот страх еще таился на краю его сознания, но сейчас им владело лишь одно желание – поскорее обнять Анну и убедиться в ее любви. Но любит ли она его?

Ее отец сказал, что любит, и она не стала этого отрицать. Впрочем, возможно, ей просто не хотелось разубеждать родителей. Или она обманывала себя, принимая за романтику низменные позывы плоти.

Всю дорогу Джошуа размышлял над этим вопросом, рассматривая его под разными углами, зрения. Он вспоминал их совместную ночь и каждое нежное слово, произнесенное Анной. Конечно, это было глупо, но он нуждался не только в телесной, но и в духовной близости. Между тем его одолевали сомнения: даже если она его любит, сможет ли он ответить ей взаимностью? Не огрубело ли его сердце? К тому же она, наверное, вообще не захочет с ним разговаривать.

Однако его грубость была оправданной. Если бы он не заставил Анну поклясться, она бы наверняка нашла способ подвергнуть себя опасности. Она не ведала о тех черных омутах, которые таились в мужских душах и которые угрожали ее спокойствию.

Джошуа погнал Плато к конюшне, расположенной на заднем дворе, и опять озадаченно взглянул на дом. Даже если Анна от него отвернулась, кто-то все же должен был отреагировать на топот копыт – родители Анны, Розочки и особенно его бабушка.

Но, несмотря на быстро сгущавшиеся сумерки, все окна были темными. Кеньон не видел ни зажженных свечей, ни движущихся силуэтов. Вместо ароматов готовящегося ужина в воздухе витал запах лошадиного навоза.

Обогнув здание, он увидел нечто невероятное. Какой-то мужчина выводил из конюшни лошадь Анны. Джошуа узнал высокую осанистую фигуру Сэмюела Фирта.

Охваченный страхом и яростью, он поскакал вперед. Спрыгнув с Плато, быстро достал из седельной сумки пистолет, схватил Фирта за горло и ткнул ствол ему в шею.

– Какого черта вы здесь делаете?

Фирт смерил Кеньона холодным взглядом.

– Меня пригласила ваша невеста.

Джошуа напряг палец, сжимавший спусковой крючок. Гнев затуманил его рассудок.

– Вы хотели украсть ее лошадь. Что вы сделали с Анной?

– Ничего. Но вы напрасно теряете время. Она уехала.

– Куда?

– Отпустите меня, и я скажу.

Джошуа крепче вцепился в горло Фирта, борясь с желанием его задушить, и, сделав над собой усилие, оттолкнул его. Фирт покачнулся, но удержался на ногах и сердито сверкнул глазами.

– Говорите! Или я вас убью.

В этот момент хлопнула задняя дверь дома и послышался крик Пег:

– Милорд, у меня есть для вас сообщение!

Джошуа обернулся и увидел женщину, торопливо идущую по двору. Горничная пыхтела и отдувалась, придерживая юбку руками. При виде пистолета ее обычно спокойное лицо исказилось от испуга, и она невольно вскрикнула.

– Что там у вас? – раздраженно спросил Кеньон.

– Гарри велел… – Она судорожно сглотнула, переводя взгляд с оружия на лицо Джошуа. – Он велел передать вам, что Анна и ее светлость уехали вместе с ним в Грейстоун и что он позаботится об их безопасности.

– Именно это я и хотел вам сказать, – произнес Фирт. – Меньше часа назад здесь был Тимберлейк. С его экономкой случилось несчастье. Анна и ваша бабушка уехали в Грейстоун в моей карете.

– Хорошо, можете идти, – сказал Джошуа горничной. Когда она отошла за пределы слышимости, он резко обернулся к Фирту. – Вы собирались ехать за ними. Зачем?

Фирт прищурился.

– У меня нехорошее предчувствие. Тимберлейк был не столько расстроен, сколько взвинчен. В его доме происходит что-то странное…

– Странное?

– Две недели назад я заходил к Тимберлейку, чтобы требовать с него долг. Но нам помешала миссис Озуалд. Она ворвалась в кабинет и попросила Тимберлейка немедленно идти за ней. Он выглядел таким же напуганным, как сегодня.

– И что же случилось?

– Не знаю. Я могу лишь предположить, что это как-то связано с его сыном. Тимберлейк так и не вернулся, и я, в конце концов, ушел.

Джошуа решил, что Фирт лжет, дабы отвести от себя подозрение. Зачем было Тимберлейку стрелять в Анну во время дуэли? Или нанимать троих бандитов, которые напали на них в конюшне?

– Скорее всего, вы ищете возможность похитить Анну, – заявил Кеньон, – или причинить вред моей бабушке.

– Вы ошибаетесь…

– Не отрицайте! В Лондоне я побеседовал с Ханной Давенпорт.

Фирт замолчал. Его каменные черты на мгновение ожили под напором чувств. Он уставился на Джошуа, словно пытаясь определить, что именно ему известно.

– Мы поговорим, когда я вернусь, – сказал Кеньон. – И учтите: если вы отсюда уйдете, я найду вас, где бы вы ни спрятались.

Он запрыгнул в седло, подъехал к Мисс Эмми, схватил поводья и, отведя кобылу на край двора, с силой ударил ее по крупу. Мисс Эмми припустила галопом по подъездной дорожке. Когда она вернется в конюшню, Фирту будет уже поздно вмешиваться.

Теперь у Джошуа было только одно желание – как можно скорее добраться, до невесты и заключить ее в объятия. Сосредоточившись мыслями на Анне, он погнал Плато к поместью Грейстоун.

– Вам придется подождать здесь, – сказал лорд Тимберлейк леди Стокфорд и Харрингтону. – Мы не можем допустить столпотворения в комнате Озуалд.

Его дрожащий голос отозвался эхом в просторном парадном холле. Изящные белые кресла и приятные пейзажи на стенах тонули в вечерних сумерках. Огромная лестница казалась призрачной и словно парила в воздухе, унося свои изгибы к верхним этажам.

Анна сдержала дрожь.

– Нас только четверо, – сказала она. – К тому же Харрингтон может подождать за дверью спальни.

– Я совершенно согласна, – подхватила леди Стокфорд. – Вам понадобится помощь в уходе за больной женщиной.

– Я немного разбираюсь в медицине, – добавил Харрингтон, – и могу осмотреть ее повреждения.

Но лорд Тимберлейк решительно покачал головой.

– Мой врач, наверное, уже наверху. И потом, Озуалд не любит незнакомых людей. Я не хочу ее расстраивать. Ей и так сейчас несладко.

Говоря это, он взволнованно расхаживал по холлу, и сердце Анны дрогнуло от жалости. Она тронула леди Стокфорд за руку.

– Со мной ничего не случится, поверьте. Здесь нет никакой опасности.

Вдова хмуро сдвинула брови и переглянулась с Анной. Этими взглядами они напомнили друг другу о том, что виновник всех неприятностей – Фирт, и что в этом доме им бояться нечего. Леди Стокфорд тряхнула головой:

– Ну ладно, ступай. Если понадобится помощь, позовешь. А я пока поищу кого-нибудь из прислуги и попрошу чашку чаю.

– Идите на кухню, – сказал Тимберлейк, слабым взмахом руки указав на заднюю часть дома. – Мисс Невилл, давайте поторопимся. Я ужасно волнуюсь.

Он ухватился за перила и начал подниматься по лестнице. Анна последовала за ним. Харрингтон встал на часах у парадной двери, а леди Стокфорд подошла к гостиной.

Тимберлейк украдкой взглянул на них сверху.

– Слава Богу, что вы приехали, – пробормотал он. – Даже не знаю, что бы я делал, если бы вы отказались. Это единственный способ…

– Единственный способ?

Он растерянно заморгал.

– Э… я хотел сказать, что единственный способ быстро добраться до спальни Озуалд – это пойти тем путем, который я вам сейчас покажу.

На верхней площадке лестницы он дотронулся до панельной обшивки коридорной стены, и перед ними распахнулась потайная дверь, за которой скрывалась лестница для прислуги.

В узкой шахте было темно. Свет проникал сюда лишь из далекого слухового окна, расположенного над их головами. Тимберлейк поспешил наверх по деревянным ступенькам. Анна не отставала, хоть у нее кололо в боку от быстрой ходьбы.

– Каким образом миссис Озуалд поднялась на служебный этаж, если она получила, серьезные травмы? – спросила она.

– Ее отнес Дэвид, – ответил Тимберлейк. Его голос звучал глухо как из бочки. – Он остался у ее постели. Озуалд пришла к нам работать, когда Дэвид был еще маленьким. Не знаю, что он будет делать, если… – Тимберлейк осекся, как будто ему было слишком тяжело продолжать.

Он достал из кармана фляжку, откупорил ее и стал пить, запрокинув голову. Рука его дрожала, и несколько капель пролилось на подбородок, но он, похоже, этого не заметил.

Анна прониклась сочувствием. В отличие от Эдвина, который напивался до беспамятства исключительно из-за своей слабохарактерности, лорд Тимберлейк прибегал к спиртному как к спасению от тоски. Он пережил смерть дочери. Какой бы плохой ни была Лили, ему ее очень не хватало. А теперь еще новая напасть – слегла его любимая экономка.

– Насколько серьезно пострадала миссис Озуалд?

– Что? А! Она ударилась головой и, кажется, сломала руку. Я не совсем уверен…

Он начал закручивать пробку, но она выскользнула из его неловких пальцев, поскакала вниз по ступенькам и исчезла в темноте. Тимберлейк даже не остановился, и вскоре они поднялись на самый верхний этаж. По обе стороны от двери тянулся узкий коридор. Барон огляделся, схватил Анну за руку и потащил налево.

– Скорее, мисс Невилл! Мы почти пришли.

Его пальцы были холодными и влажными. Анна пыталась понять, отчего он так нервничает. Конечно, ему, как хозяину дома, было немного не по себе в помещении, предназначенном для прислуги. И потом, он так трогательно беспокоился за свою экономку!

Они прошли ряд закрытых дверей и остановились в самом конце коридора, перед последней комнатой. Тимберлейк сунул в карман открытую фляжку, достал ключ и завозился с замком.

Анна почувствовала смутную тревогу.

– Не понимаю. Почему ее спальня заперта?

– Озуалд любит сидеть взаперти, – пробормотал Тимберлейк. – Она у нас со странностями. Пойдем, моя девочка.

Он повернул ручку и открыл дверь – толстую дубовую панель, как заметила Анна. В коридор пролился мягкий золотистый свет. Анна вытянула шею и с удивлением увидела просторную, богато обставленную комнату.

На столах и каминной полке мерцало множество свечей. Розы, стоявшие в вазах, наполняли воздух божественным ароматом. В углу виднелась большая кровать, закрытая голубым бархатным балдахином.

Лорд Тимберлейк не пожалел денег, чтобы создать уют для миссис Озуалд. Интересно почему? Неужели ворчливая экономка была его любовницей? Если так, тогда понятно, почему он сильно расстроился из-за ее болезни.

Анна отбросила свои догадки и решительно вошла в комнату вслед за Тимберлейком. В конце концов, она здесь для того, чтобы помочь бедной женщине.

Джошуа сжал в руке пистолет и без стука вошел в дом Тимберлейка, даже не придержав массивную дверь. Через несколько секунд, когда его глаза привыкли к тусклому свету парадного холла, он услышал шаркающие шаги и обернулся на звук. Из гостиной вышла бабушка. За ее спиной маячил Гарри.

– Джошуа! – воскликнула она, бросаясь к внуку. – Слава Богу, ты вернулся!

– У нас много новостей, капитан, – сказал Гарри.

Но Кеньона интересовало только одно.

– Где Анна?

– Наверху, у миссис Озуалд, – ответила леди Стокфорд, – Я не знаю, как долго она там пробудет…

– Где наверху?

Он вспомнил, что бабушка ничего не знает про нападения, и постарался скрыть свое беспокойство.

– Кажется, на служебном этаже. Ее отвел туда Тимберлейк.

– Когда это было?

– Не больше получаса назад. – Леди Стокфорд внимательно посмотрела на внука. – С ней все в порядке, уверяю тебя. Сегодня мы поняли, что во всех злодействах повинен ростовщик.

У Джошуа пересохло во рту. Черт возьми, откуда ей известно про Фирта? Но нет, всю правду она знать не могла.

– Не понимаю, о чем ты.

– Не притворяйся, – одернула его леди Стокфорд. – Анна мне все рассказала – и про дуэль, и про то, как вы искали таинственного стрелка, и про нападение в конюшне. Чтобы обезопасить тебя, мы придумали, как поймать злодея.

– Чтобы обезопасить меня?

Джошуа шумно вздохнул. Он не знал, на кого сердиться больше – на Анну или на бабушку.

– Сегодня она пригласила подозреваемых мужчин к себе домой, – продолжила леди Стокфорд. – Они приходили один за другим. Представь себе, мистер Фирт попытался ее похитить! – Голос вдовы задрожал от возмущения. – Но мы с Харрингтоном его остановили.

Джошуа выругался сквозь зубы. Проклятый Фирт! Может, вернуться и убить лжеца? Но нет, сначала он должен найти Анну. По словам ростовщика, Тимберлейк был сильно напуган. «В его доме происходит что-то странное», – сказал Фирт. Кеньон не верил этому человеку, но на душе у него было неспокойно.

Им владело лишь одно желание – обнять Анну, прижать к груди… а потом отчитать за самоуправство – да так, чтобы она запомнила это на всю жизнь.

– Ждите здесь! – отрезал он. – Я пойду за Анной.

Леди Стокфорд тронула внука за руку. У этой хрупкой старушки были на удивление сильные пальцы.

– Тимберлейк сказал, что его экономка не хочет, чтобы к ней в комнату заходили незнакомые люди.

– К черту Тимберлейка!

Сбросив ее руку, Джошуа взбежал по лестнице, перепрыгивая через ступеньку.

– На верхней площадке, в стене, есть потайная дверь! – крикнула леди Стокфорд ему вдогонку. Ее голос разнесся по просторному холлу. – Я думаю, она ведет на лестницу для прислуги.

Судя по ее веселому тону, она полагала, будто внуку просто не терпится поскорее увидеться со своей возлюбленной. Ну что ж, он не будет ее разубеждать. Между тем инстинкт подсказывал Джошуа, что Анна в опасности.

Проведя рукой по панельной обшивке, он нащупал маленькую щеколду и открыл дверь. Служебная лестница тонула во мраке. Едва различая ступеньки, Джошуа начал быстро подниматься наверх. При этом он пытался понять, чем Анна могла не угодить Тимберлейку.

Все нити вели к Лили. Чтобы отомстить за смерть сестры, Дэвид Панкхерст вызвал Джошуа на дуэль. Вполне вероятно, что Тимберлейк разжигал гнев сына. Но Анна напоила Панкхерста настойкой опия. Тогда Тимберлейк решил сам расправиться с Джошуа, надел плащ и засел в кустах. Его выстрел был неудачным: он промахнулся и попал в Анну, после чего трусливо бежал с места событий. Однако он не оставил своих подлых намерений и устроил нападение в конюшне. Теперь этот негодяй разнюхал, что Анна – слабое место Кеньона.

Такой сценарий был настолько правдоподобен, что у Джошуа похолодело сердце. До сегодняшнего дня он даже не рассматривал старика в качестве подозреваемого. Вечно пьяный Тимберлейк казался слишком подавленным, слабым и неспособным на злодейство. Между тем, когда Джошуа и Анна пришли к нему с расспросами, он явственно выказал свою неприязнь к Кеньону.

Джошуа недооценил Тимберлейка, и это было ужасной ошибкой. Даже слабый противник может собраться с духом и нанести смертельный удар. Если с Анной что-то случится, он никогда себе этого не простит. Его навсегда затянет в черную пучину отчаяния.

Поднявшись наверх, Кеньон очутился в узком коридоре, по обеим сторонам которого тянулись закрытые двери. Он стоял неподвижно, сжимая в руке пистолет и пытаясь по звукам определить, где находится Анна. Но кругом было тихо. Он слышал лишь, как стучит его сердце.

Повернув направо, лорд начал осторожно открывать двери и заглядывать внутрь. Почти все комнаты, судя по их скудной обстановке – узкая кровать, умывальник и еще несколько простых предметов, – предназначались для прислуги. Однако мебель была покрыта слоем пыли. Джошуа отвел в сторону липкую паутину, свисавшую с дверной рамы. В неподвижном воздухе пахло затхлостью.

Где же Тимберлейк поселил свою прислугу? В подвале?

Это означало, что комнаты его экономки здесь не было. Зачем тогда он привел сюда Анну? Не затем ли, чтобы сотворить с ней что-то недоброе?

Терзаемый мрачными мыслями, Джошуа продолжил поиски. Что, если Тимберлейк заманил Анну в какой-то другой уголок этого огромного дома и он только зря теряет время?

Быстро осмотрев всю правую половину коридора, Кеньон перешел к левой и обнаружил еще несколько пустующих комнат. Из-под последней двери пробивалась полоска света.

Заметив ее, Джошуа поспешно приблизился к толстой дубовой панели, присел на корточки и заглянул в замочную скважину.

У противоположной стены, на каминной полке, стояли зажженные свечи. В центре возвышалась огромная ваза с тепличными розами, перевязанными белой лентой. Больше ничего не было видно. Однако до него долетел неразборчивый гул голосов.

Джошуа захлестнуло волной надежды. Анна должна быть здесь!

Оживившись, он встал, тихо повернул ручку и надавил на массивную створку ладонью. Дверь отворилась. Он шагнул за порог и быстро огляделся.

Это была большая удлиненная спальня с высоким покатым потолком, обставленная на манер французского замка белой с позолотой мебелью, слишком изящной для мужчины. На натертом до блеска деревянном полу лежали роскошные ковры. И повсюду – свечи и цветы. Кеньону стало дурно от этих густых ароматов.

Держа пистолет наготове, он закрыл дверь, не запирая ее на щеколду. В дальнем конце комнаты виднелась еще одна дверь. Он направился к ней и по пути заметил, что в постели, под одеялом, кто-то лежит. Это была женщина с крючковатым носом, седеющими волосами и закрытыми глазами.

Миссис Озуалд.

Пристально следя за дверью, Джошуа подошел к кровати. Ему не надо было щупать пульс, чтобы понять: она мертва. Судя по холодной восковой коже и окоченевшим мышцам, экономка умерла много часов назад. Задолго до того, как Тимберлейк приехал за Анной.

В глазах у Джошуа потемнело от ярости. Обхватив спусковой крючок указательным пальцем, он двинулся к смежной комнате. И вдруг застыл.

На пороге, возникла женщина. Ее стройную фигуру облегало бледно-голубое атласное платье, черные волосы были украшены венком из розовых бутонов. Маленькая и изящная в своем свадебном одеянии, она зачарованно смотрела на Кеньона.

Совершенно потрясенный, он уставился в лицо женщины-призрака: точеный нос, высокие скулы, слегка выпяченные губки и голубые глаза, в которых светились радостное волнение… и безумие.

Она вытянула руки перед собой и засмеялась. Этот смех, похожий на перезвон колокольчиков, точно выплыл из теней его памяти.

– Мой милый Джошуа! – сказала Лили. – Я знала, что ты придешь на нашу свадьбу.