Отец мой любил мечтать,
Как однажды разбогатеет.
Голосовал он всегда за республиканцев
И говорил,
Что, если я день за днем
Стану усердно трудиться,
То буду
Достойно вознагражден.
Должен заметить,
Когда отец ПОЛУЧАЛ работу,
То работал усердно,
Работал настолько тяжко,
Что никто не мог с ним сравниться.
«Да что с этим мужиком?
Свихнулся он, что ли?»
Отец мой был сильно потливым,
Краснолицым,
Большим
И сердитым.
Казалось,
Чем он сильней старался,
Тем бедней и бедней
Становился.
Давление у него
Становилось все выше,
Сердце
Билось неровно.
Курил он «Кэмел»
Или «Пэлл-Мэлл»,
И пачки полупустые
Валялись везде, где придется.
В восемь вечера
Спать он ложился,
Вставал в пять утра,
И частенько орал
И избивал жену
И сынишку.
Он умер еще молодым.
После его похорон
Сидел я в спальне
Его опустевшего дома
И курил последнюю пачку
Его «Пэлл-Мэлл».
Он верил:
На свете есть лишь его правда,
Его путь.
Смерть для него
Не была позором,
А вот его непреклонность
При жизни
Сильно меня раздражала.
Я говорил с ним однажды
Об этом.
Я говорил:
Жизнь наша
Пуста
И печальна,
И можно надеяться
Только
На пару мгновений
Покоя и мира
В сердце
Этого урагана.
«Ты просто сидишь сложа руки! -
Он отвечал. -
Просто сидишь
и языком болтаешь!
А я тебе так скажу:
Главное – честно работать
За честную плату!»
Нет, если вдуматься,
Отец был
Не единственной
Причиной моих несчастий.
И когда докурил я до фильтра
Последнюю сигарету
Из последней его пачки,
То просто ее выбросил
В мусорную корзину.
Тогда наконец и отец
Тоже
Исчез
Навсегда.
Into the Wastebasket