Встретимся в Загсе или на небесах

Глава 19. Неудачная попытка и опасный пирог

— Ну и стоило тащиться за тридевять земель? — с упрёком сказала я, после того, как мы молча погрузились в машину и все трое закурили.

Ясновидящая дама, несмотря на договорённость и рекомендации одной её постоянной клиентки — Наташкиной знакомой, даже разговаривать с нами не стала.

Точнее, встретила она нас приветливо и поначалу действительно показалась вполне адекватной. Безо всякого мистического антуража, в обычной одежде — тёмные брюки, бордовый свитер ажурной вязки, аккуратно уложенные коротко стриженные пепельные волосы, вместо гипнотизирующего взора — спокойный взгляд серо-голубых глаз. На вид лет сорока пяти, но довольно ухоженная. Разве что на руках многовато перстней, чуть ли не каждый пальчик унизан разными камешками. Хотя, тоже ничего необычного — бывают любители. И никакого тебе «третьего глаза», чёрных балахонов со звёздами, магических пентаклей и говорящей вороны на плече. Даже кот у этой ведуньи оказался самый обычный, полосатый, вместо традиционно чёрного.

Жила ясновидящая в многоквартирном доме, но на первом этаже, что позволило сделать отдельный вход, к которому через палисадник, обнесённый живой изгородью из колючего кустарника, вела мощёная дорожка.

Наташка, как инициатор встречи, вошла первой, за ней Галка, а уж потом я. Мы набились в небольшой «предбанник», и Татка принялась объяснять цель визита, давая мне время рассмотреть и хозяйку, и её питомца.

Всё складывалось нормально, женщина улыбалась, ровно до той минуты, пока взгляд её не упал на меня.

Не знаю, что уж она там «ясно» увидела, но, похоже, увиденное ей совсем не понравилось. Вытаращив глаза, женщина как ненормальная внезапно замахала руками и заверещала:

— Нет, нет, уходите! Ничем вам помочь не смогу! Не в силе я!

Наташка сначала растерялась, потом попыталась объяснить, что это для нас крайне важно, и как-то договориться, если ни на этот день, так на любой другой, когда тётка вновь обретёт свою мощь. Но создавалось впечатление, что та её даже не слышит. Дама продолжала размахивать руками, повторяя одно и то же, и уже начала мелко трястись.

Я, опасаясь, что женщину вот-вот хватит удар, если мы немедленно не покинем помещение, отворила дверь и со словами «уходим», выскочила на улицу. Девчонкам ничего не оставалось, как последовать за мной.

— Рит, а ведь что-то она увидела… — задумчиво произнесла Галка, стряхнув пепел в окошко.

— Да с чего ты взяла? — скривилась я. — Просто психопатка какая-то, как я и думала.

— Не-а. Она руками не хаотично махала, а какие-то пасы делала. Система прослеживалась, — Галка воззрилась на меня с любопытством.

— Галь, ты во мне признаки демонизма, что ли, разглядеть пытаешься? — хмыкнула я. — Так зря, нет их, иначе я бы давно заметила. — Но сама на всякий случай бросила взгляд в зеркало заднего вида — а вдруг прям сейчас и прорезались?

Отражение не явило никаких перемен, что безусловно обнадёживало, но не снимало основной вопрос: почему тётка повела себя столь странным образом? То, что она среагировала именно на меня, я, конечно, тоже увидела, но вот по какой причине, осталось неясным.

— А чего ты смеёшься? Она в самом деле тебя испугалась, — подала голос Наташка с заднего сиденья.

— Ага, Наташ, страшная я, наверное, как смертный грех!

— Нет, кроме шуток, странно это всё как-то… — Галка затушила окурок, задумчиво посмотрела в окно и вновь с подозрением уставилась на меня. — Может, ты от нас скрываешь что-то?

— Да, Галюнь, что я пигмей из племени Тумба-Юмба! Ну вас, девочки, нафиг с вашими затеями! Тащиться чёрт знает куда, чтобы потом вот этот бред выслушивать! Всё, домой поехали. Никогда ни к каким чокнутым гадалкам не ходила и столько же ещё не пойду! — с этими словами я повернула ключ зажигания, собираясь тронуться с места, но была остановлена Галкой.

— Подожди, — сказала она, — назад пересяду. А то знаю я тебя, понесёшься сейчас, как камикадзе на таран!

Я хмыкнула и, дождавшись, когда подруга обеспечит себе частичную безопасность, неторопливо покатила вперёд.

Галка же не знает, что после случая с зайцем, я себе зарок дала не гонять даже по трассе. Просто до того злополучного дня как-то бог миловал, и никакая живность мне под колёса не бросалась.

Можно было бы сказать об этом, и в другое время я бы так и сделала, но сейчас мне совершенно не хотелось ни о чём беседовать. Да и вообще, Галка могла бы и сама заметить, что мы не слишком быстро сюда ехали.

Девчонки, давая мне возможность подумать, негромко заговорили между собой, соблюдая обычно игнорируемое всеми правило «не отвлекай водителя за рулём».

С ними я, конечно, постаралась свести всё к милой шутке, но самой мне было по-настоящему тревожно. А ну как дамочка живой труп в моём лице углядела и просто говорить не захотела? Или я и вправду какой-нибудь невиданный монстр, только не знаю об этом? Чушь, конечно, однако неприятно, когда на тебя вдруг такая нестандартная реакция.

К концу пути моего слабого умишка хватило лишь на то, чтобы осознать простую истину: думать на эту тему — дохлый номер. Никаких мало-мальски разумных объяснений в мою голову не пришло, и я в который раз убедилась, что с логикой у меня дружбы не выходит.

А что там нам подсказывает хвалёная женская интуиция? Я прислушалась к своим ощущениям. А ни черта не подсказывает! О’кей, уговорили, думать вредно, подождём, что будет дальше.

— Наташ, ты к нам или к себе? — спросила я подругу, въезжая в город.

— Я домой. На какой-нибудь остановке меня выбрось.

— Лучше я тебя подброшу, — усмехнулась я, в очередной раз оценив своеобразие русского языка.

Вот разве поймёт иностранец подобный текст? Да ни за что. Им и раньше-то было непросто, а сейчас, когда многие на какой-то сплошной сленг перешли, вообще не представляю, как они умудряются хоть что-то понимать.

— Да зачем тебе такой крюк делать? — не подкачала Наташка — я тут же представила, как в попытке вникнуть в наш диалог пухнут мозги у гипотетического зарубежного гостя.

Как бы так ответить позаковыристее, чтобы «своим» было понятно, а «чужим» — нет?

— Ерунда, здесь же рукой подать, — нашлась я, но тут словесная игра была прервана телефонным звонком.

Следователь Кондратенко жаждал встречи, готовый выдвинуться к нам по первому зову.

— Наташ, твоя поездка домой отменяется, — оповестила я, разворачивая машину. — К нам едет Добромир.

— Почти как ревизор, — хмыкнула Галка.

— Хуже, — вздохнула я.

Но хуже оказалось не нам, а следователю. Ну, вообще-то с его стороны глупо было радоваться, что выехав в одно место, ему удастся опросить сразу трёх свидетельниц. Это же свидетельницы, а не свидетели, надо же понимать разницу!

Девчонки в пять минут закидали Добромира вопросами, на которые, вздумай он ответить, ушло бы часа два, а то и больше. Да плюс Галка подсуетилась и стала потчевать его своим пирогом.

Поначалу Добромир пытался отказаться, но про Галкины способности я уже упоминала, поэтому вскоре, помыв руки, блюститель закона уже сидел за столом и лопал ореховый изыск.

Неугомонные Наташка с Галкой продолжали сыпать вопросами, а Добромир некоторое время стоически держался, спасаясь набитым ртом, но вдруг закашлялся и стал хвататься руками за горло. Мы замерли и как будто бы даже перестали дышать, таращась на следователя и внимая его надрывным хрипам.

Думаю, в головах у нас пронеслась одна и та же мысль, но, к счастью, Галка, пришедшая в себя раньше всех, проворно соскочила со стула и с размаху врезала кулаком меж следовательских лопаток. Умирающий крякнул, жадно втянул воздух и на выдохе просипел:

— Спасибо.

Мы дружно охнули и закурили.

Отодвинув подальше тарелочку с остатками смертельно опасного десерта, следователь осторожно пригубил кофе, ещё раз прокашлялся и сказал:

— Ваш приятель Савва…

— Да он нам не приятель, — перебила Галка. — скорее, знакомый, дизайнер, оформлявший наш дом. И не сказать, что хороший.

— Не сказать, что дизайнер хороший? — уточнил Добромир.

— Да нет, дизайнер как раз отличный, знакомый не хороший.

Я чуть не взвыла, слушая, как перенервничавшая Галка обращается с родным языком, и, не выдержав, вклинилась в этот содержательный разговор:

— Мне — приятель, и очень даже близкий, и дизайнер тоже прекрасный, необыкновенно талантливый, — у меня на глаза вновь навернулись слёзы, но я усилием воли загнала их обратно. — А Галя с Сашей, по-моему, да, общались с ним исключительно в рамках строительства. Что касается Натальи, то она вообще впервые увидела Савву в клубе.

— А вы, Маргарита Николаевна, стало быть, общались с ним за рамками? — закивал Добромир многозначительно.

— Ну… как сказать… — смутилась я. — В основном мы вели философские беседы. Помимо прочих достоинств, он был ещё и необычайно интересной личностью…

— А в гостях вы у него бывали? — полюбопытствовал следователь.

— Нет конечно! — вспыхнула я. — У меня и адреса его нет.

— Ну да, это, безусловно, очень близкие отношения, — хмыкнул Добромир скептически. — А что вы вообще о нём знаете, помимо того, что он отличный профессионал и интересный собеседник?

Я напрягла извилины и растерянно ответила:

— Ничего…

— Понятненько, — крякнул следователь и вздохнул, глядя на меня как на тяжелобольную.

— А к чему вы это спрашиваете? — встряла Наташка. — Не всё ли равно, с кем Савва дружил, а с кем нет, если яд был в Ритином бокале?

— Ну это-то как раз и неизвестно, — покачал головой Добромир. — Задачку вы нам задали с этими бокалами. Посуда-то вся побилась. И что странно, на остатках стекла обнаружен коньяк только одной марки — «Парадиз». А вот почему — неясно. Насколько я понял, изначально Маргарита Николаевна пила другой. Ну да ладно, наверное, по ошибке налили. Так вот, если исходить из того, что на некоторых осколках есть фрагменты отпечатков пальцев и Маргариты, и убитого, то да, скорее всего, бокалы перепутали. Но не факт. Сидели-то они рядом, стало быть, могли переставлять бокалы друг друга с места на место. Это действие машинальное — убрать предмет, который, к примеру, мешает, и мозг может его и не отфиксировать. А то, что Савва предположил подмену, так это могло произойти из-за высказывания Маргариты Николаевны о странном вкусе напитка. Насколько мне известно, убитый сказал «кажется». Ну ведь и правильно ей вкус странным показался, коль это был коньяк другой марки. Так что, девоньки, непонятно пока, кого же в действительности убить хотели. А посему придётся прорабатывать связи обоих.

— А как вы распознали мои отпечатки? — спросила я удивлённо. — Вы же их не снимали…

Следователь снова посмотрел на меня с сочувствием.

— Так они, дорогая, ещё с прошлой нашей встречи в базе хранятся, — ответил он, а я в досаде на свою глупость закусила губу.

Точно! Так вышло, что в день нашего знакомства с Добромиром мои пальчики случайно засветились на орудии убийства и теперь, конечно, навсегда останутся в базе МВД.

Девчонки опять загалдели, обуреваемые желанием вызнать как можно больше, и следователь вынужден был нас разделить, проведя беседу с каждой в отдельности.

Я честно рассказала Добромиру о постоянных Саввиных стычках с прорабом, но снова умолчала про свои замысловатые отношения с Ваней.