Встревоженный зной джунглей

Глава 10

Керк сгреб тело Че Муда, и понес его с такой легкостью, как будто это был не взрослый человек, а маленький ребенок.

Голова Че Муда болталась из стороны в сторону, а на его коричневой сорочке слева проступили темные пятна. Я чувствовала, что моя собственная голова качалась, как у пьяной, будто осознание случившегося было для нее непомерной тяжестью. Я стреляла по человеку такому же, как я сама, по другу. Возможно, я убила его. Я совершила преступление.

Отрывистый голос Керка принес временное облегчение:

— Это не очень серьезно. С ним все будет в порядке. Мне нужен ваш джип, отвезти его в больницу.

Он стал удаляться со своей безжизненной ношей, бросив на ходу:

— Вам лучше позвать остальных.

Но необходимости в этом не было: они бегом возвращались к месту стоянки.

Первым появился Хуссейн, уже без улыбки на смуглом лице, вынырнув из густой травы неподалеку, затем с другой стороны прибежали Джи Ди и два охранника. Они, очевидно, развернулись в цепь, поэтому моя глупая стрельба в направлении, которое я сочла безопасным, стала причиной несчастья. Подбегая, каждый из них требовал объяснений. Я оставила с ними Дэна и Норджа и побежала за Керком, догнав его у самого джипа.

— Мистер Керк, — задыхалась я, — простите меня, пожалуйста. Глупее ничего нельзя было придумать, но я никому не хотела причинить вреда, даже не знаю, какой бес в меня вселился…

Он не обратил внимания на мой детский лепет.

— Вы умеете водить машину?

— Конечно. Но я хочу, чтобы вы поняли…

— Сейчас не время. Че Муда нуждается в срочной помощи.

Он забрался на заднее сиденье, куда осторожно уложил своего управляющего. Оглянувшись и увидев, что я продолжаю беспомощно стоять, он крикнул мне:

— Вы слышали? Его немедленно нужно доставить в амбулаторию.

— Да, сэр, — пробормотала я, обежала джип, и, усевшись на водительское место, завела двигатель. По пути к больнице, находившейся возле фабрики, мы промчались мимо сборщиков каучука, сгрудившихся со своими ведрами у дороги. Они смотрели на меня спокойно, и, как мне показалось, враждебно, хотя я и не была в этом уверена. Я слышала, как сзади Керк возился с раненым, разрывая его сорочку. Я попыталась посмотреть на них через плечо.

— Могу ли я чем-нибудь помочь?

— Да. Тем, что не будете отвлекаться от дороги.

Я приняла упрек и до самой фабрики хранила молчание. Керк вынес Че Муда из джипа и отнес в больницу. И хотя он не пригласил меня следовать за ним, я тоже вошла туда.

Это была небольшая комната, примыкающая к конторе, с открытыми окнами, выходящими на три стороны. В ней находились процедурный стол, раковина, принадлежности для стерилизации, два застекленных шкафа с различными инструментами и небольшой холодильник. Доктора там, однако, не было.

Керк мыл руки у раковины. Кивком головы он показал на чемоданчик с инструментами.

— Положите в стерилизатор один-два скальпеля и все то, что нам может понадобиться.

— Вы не считаете, что нам следует подождать… привезти доктора или еще кого-нибудь?..

— В округе нет ни одного доктора ближе плантации Виктора. Мой доктор сбежал в страхе перед бандитами несколько месяцев назад. — И добавил отстраненно: — Видите ли, у него есть дети. Так что теперь это наше дело.

Я начала выбирать инструменты из шкафа. Ничем подобным в жизни я не занималась, разве что однажды сыграла роль медсестры. Я помнила из сценария только то, что доктор потребовал много кипяченой воды и чистой белой ткани. Теперь это был не сценарий, и даже если бы я не чувствовала огромной ответственности, то ни за что не призналась бы в своей полнейшей беспомощности.

Я должна была как-то восстановить свою репутацию в глазах Керка.

А он не обращал на меня никакого внимания. Уложив Че Муда на стол, он принялся вытирать кровь вокруг раны. Это была уродливая дыра в верхней части плеча. Пуля вошла в тело под углом, оставив глубокий рваный след вдоль ключицы и вызвав обильное кровотечение. Я крутилась вокруг Керка, пока он осторожно обрабатывал рану.

— Вы думаете рана опасная? Она выглядит ужасно.

— Ничего серьезного, хотя и больно.

Керк использовал для дезинфекции спирт, и при прикосновении Че Муда начал стонать и метаться по столу. Керк показал на небольшую жестяную коробочку, которую Че Муда носил на шее, привязав ее ремешком.

— Она изменила направление полета пули если бы не это, он был бы мертв.

До выстрела площадь коробки составляла не более одного дюйма, теперь она была расплющена и изуродована, как будто по ней били молотком.

У меня колени подкосились при мысли, что, если бы не воля божья, пуля вместо коробки попала бы ниже, прямо в сердце.

— Слава богу! — вымолвила я.

— Вот именно. Слава богу. Или Аллаху, если угодно. Это его джимат — мусульманский амулет, такой носит практически каждый младенец. Внутри него, вероятно лежит клочок бумаги, на котором написано «Нет бога кроме Аллаха». Стерилизатор исправен?

— Кажется, — ответила я, осмотрев прибор. — Положите в него шприц и поищите пенициллин в холодильнике.

Не глядя на то, как я выполняю его указания, он начал слегка похлопывать Че Муда по щекам. Заметив, что Че Муда шевельнул веками, Керк вплотную приблизил к нему лицо и тихо прошептал:

— Я собираюсь извлечь пулю, будет немного больно. Ты слышишь меня?

Че Муда кивнул и прошептал:

— Да, господин.

— Молодец, — голос Керка потеплел. — Мы сделаем это быстро. Мисс Пауэлл и я.

Я была рада, что из меня не вырвались слова сомнения в нашем успехе.

Было в Керке что-то такое, что не допускало проявления слабости как им самим, так и теми, кто его окружал. Я поняла, почему он жил один: редкая женщина могла подняться до той высоты, на которой он установил планку.

Керк, увидев, что я стою без дела, рявкнул без всякого смущения:

— Ну же!

Я кинулась за скальпелем.

В это время на ступенях послышался шум шагов и в дом влетел Дэн. Он раскраснелся и выглядел очень встревоженным.

— Ну, как он? — потребовал Дэн. — Я могу чем-нибудь помочь?

— Только тем, что не будете загораживать свет, — ответил Керк.

— О’кей, — без всякой обиды согласился Дэн. — Вы видели толпу на улице? Похоже, они не прочь кое-кого линчевать.

Я была поглощена только происходящим в помещении амбулатории, а когда посмотрела в окно, увидела, что территория вокруг дома была почти полностью забита туземцами — сборщиками каучука и их семьями.

Люди были взволнованы, слышался ропот их голосов. И хотя я не слышала слов, их интонация звучала достаточно зловеще.

Керк даже не взглянул в их сторону.

— Я так и знал. Судя по их крикам, они собираются начать забастовку на плантации. — Он взглянул на меня. — Скорее всего, они думают, что вы выстрелили в Че Муда ради забавы. Подайте скальпель, пожалуйста.

— Но это ужасно! — возразила я. — Вы ведь знаете, что это неправда.

— И тем не менее, они говорят именно это. Я догадываюсь, откуда это пошло.

Тут я вспомнила о листовке и о том, что среди нас находится агент Мин Йена. Я развернулась в сторону двери с неосознанным желанием побежать и объяснить все рабочим. Голос Керка остановил меня.

— Скальпель, черт побери!

Я передала ему инструмент.

— Но им нужно сказать…

— Скажем. В свое время. Мистер Лэндис, буду вам очень обязан, если вы отвезете своих друзей в бунгало и пробудете там до тех пор, пока все не уладится.

Дэн удалился. Керк вернулся к процедурному столу. Че Муда пытался неуклюже подняться, на одной руке.

— Спокойно, дружище.

— Я должен сказать людям правду, туан, — бормотал Че Муда. — Они не должны бросать работу.

— Конечно, — успокоил его Керк и бережно вновь уложил на стол. — Ты собираешься лишить их праздника, Че Муда? Они никогда тебе этого не простят. Позднее, если ты не против, мы с тобой поговорим об этом подробнее.

Затем, понизив голос, он сказал мне:

— Подержите его вторую руку. Сейчас ему будет больно.

Внутренне дрожа, я повиновалась. Не желая смотреть на происходящее, я все же не могла отвести глаз в сторону. Быстрым точным движением Керк вонзил лезвие скальпеля в рану, увеличив надрез в поисках пули. Че Муда выгнулся, бисеринки пота покрыли его коричневый лоб, рука, которую я держала, напряглась. Но из его уст не вырвалось ни звука. Я думала, меня стошнит, когда алая кровь хлынула из раны. Я закрыла глаза, подавляя дурноту. Затем услышала голос Керка: «Вот она». Открыв глаза, я увидела, что Керк держит между пальцами маленький предмет, весь покрытый кровью. Че Муда снова обмяк.

Керк не стал тратить время на изъявления радости. Он быстро посыпал рану сульфамидным порошком, перевязал ее, сделал инъекцию пенициллина. Боюсь, я была лишней при этом, стоя у окна, все еще держа руку Че Муда и думая о том, что именно я ответственна за все его страдания…

Керк предложил мне стопку виски.

— Выпейте это, — сказал он настойчиво. — Немного виски поможет вам прийти в норму.

Я оттолкнула его, не желая опьянения и предпочитая барахтаться в трясине самоуничижения и презрения к самой себе.

— Лучше бы на его месте оказалась я. Было бы поделом.

Теперь, когда время действий прошло, я ожидала, что он прогонит меня прочь. Я почти желала этого. Но он так не поступил.

— Будь я на вашем месте, я бы так себя не казнил.

— Но я виновата! И никогда себя не прощу, даже если меня простит Че Муда.

— Че Муда? — Керк осторожно прикоснулся к обнаженной груди своего управляющего. — Ему не за что прощать вас.

Я пристально вглядывалась в него, пытаясь понять значение его слов. Но его лицо оставалось загадочным. Он поднял «стен».

— Пойдемте, поговорим с ними. Вы не против? — и первым вышел из амбулатории.

Дэн в шутку сравнил собравшихся с толпой линчующих, но, несмотря на очевидную враждебность атмосферы, дело обстояло не так уж плохо. При моем появлении не раздалось криков, взывающих к мести. Поднятые кверху лица были бесстрастны и угрюмы, но в то же время полны любопытства. Керк дружелюбно посмотрел на людей, совершенно не смущенный назревающим бунтом, и самым будничным тоном начал:

— Вам будет приятно узнать, что рана Че Муда не опасна и он вел себя как настоящий мужчина.

Он говорил по-английски, видимо, ради меня, хотя было очевидно и то, что большинство рабочих понимали его. Он вызвал по имени несколько стоящих поблизости мужчин и распорядился на носилках доставить Че Муда домой.

— Меня огорчило, что среди вас распространили ложь относительно несчастного случая. Я объясню вам, как все произошло, и затем вы продолжите работу, как обычно.

Толпа качнулась, раздался недовольный ропот голосов. Кто-то на английском выкрикнул:

— Мы не будем работать на тех, кто убивает нас, как диких зверей.

Сразу же после выкрика из нескольких групп толпы раздалось: «Забастовка!»

Керк, не обращая внимания на эти крики, продолжал:

— Мы выслушаем всех, но вначале послушайте меня.

Он взял меня за руку и стал спускаться по ступенькам вниз. Рабочие расступились и сомкнулись вновь, когда, повернув, Керк двинулся вдоль ряда фабричных строений к складу с готовой продукцией. Я вынуждена была семенить за ним на цыпочках, чтобы не отстать. Как мне ни хотелось узнать намерения Керка, я понимала всю бессмысленность своих вопросов в тот момент. Оставалось одно — собрать всю свою волю, чтобы не упасть в обморок прямо на месте. Я знала, что вокруг не было ни одного друга.

Перед навесом лежало несколько тюков каучука. Именно в этом месте Керк развернулся и стал лицом к лицу со своими рабочими. Подняв «стен», он сказал:

— Вот оружие из которого стреляла наша гостья, американская леди. Она — отличный стрелок, опытный охотник, который много охотится, поэтому она не может убить человека случайно.

— В Америке белый люди убивают люди с кожа другого цвета, — заявил молодой малаец. — Мы видели в фильмах, как охотятся за краснокожими и убивают их.

Мне и в голову не приходило, что фильмы о ковбоях и индейцах могут восприниматься подобным образом. Но это было именно так. Вчера, разговаривая с Се Лоуком, я восхищалась силою воздействия кино, сегодня испытывала отвращение к нему.

— В фильмах — да. В жизни — нет, — терпеливо объяснял Керк.

— А как насчет негров? — поинтересовался один тамил. — Мы слышали, что в Америке их вешают и сжигают ради спортивного интереса.

— Али, вы наслушались лжи бандитов. После стольких лет работы на моей плантации, ты бы уже мог знать, что белые не занимаются такими делами.

— А вы говорили об этом Че Муда? — спросил с издевкой голос откуда-то сзади.

Я была готова бежать, уверенная, что уговоры бесполезны, но Керк был спокоен. Он сказал:

— Я надеялся, что вы выслушаете и поверите, но раз уж этого не произошло, я представлю вам доказательства.

К моему удивлению, он вручил мне «стен».

— Мисс Пауэлл, отойдите на десяток шагов, а затем сделайте то, что я скажу.

Я молча выполнила его указание, не догадываясь о его намерениях. Когда же я остановилась и повернулась к нему лицом, Керк подошел к одному из тюков каучука и сказал рабочим:

— Смотрите сюда, пожалуйста, внимательно.

Затем обратился ко мне:

— Так, мисс Пауэлл, прицельтесь в этот тюк и стреляйте по моему сигналу.

Я лишь глядела на него во все глаза. Руки мои так дрожали, что я едва могла держать пулемет, не говоря уж о том, чтобы поднять его и целиться. Сам Керк ни на шаг не отступил в сторону. Опершийся одним плечом на тюк, он являл собой картину небрежной уверенности.

— Нам необходимо продемонстрировать, что происшедшее, не было несчастным случаем.

— Не понимаю, — я вся дрожала.

Я действительно ничего не понимала. Мне казалось, что самым лучшим выходом из ситуации была бы ссылка на случайность. Иначе ранение Че Муда будет выглядеть тем, чем считали его рабочие: хулиганской забавой.

— Мистер Керк, я не могу этого сделать.

Через разделяющее нас пространство его глаза впились в меня.

— Поднимите пулемет, мисс Пауэлл. Я подам команду стрелять.

Не могу сказать, что я прицелилась: приклад «стена» ходил ходуном, как ветка на сильном ветру. На мгновение мне подумалось, не делает ли это Керк нарочно, лишь для того, чтобы наказать меня, но в следующее мгновение я поняла, что он не подвергал бы опасности свою собственную жизнь, если бы не преследовал какой-то более серьезной цели.

И я решилась довериться ему так же, как он доверился мне. И собрав всю волю, сосредоточилась на том, чтобы прицелиться.

— Огонь!

Я нажала на курок. Пулемет заплясал в моих руках. Я закрыла глаза и с большим трудом смогла открыть их после стрельбы. Сделав это, я увидела, что Луэлин Керк продолжает небрежно стоять у кипы каучука. Словно страшная тяжесть свалилась с моих плеч. У меня подкосились ноги, не осталось сил держать пулемет — он сполз вниз по ноге на землю, и стоявший ближе всех ко мне рабочий поднял его.

— Меткая стрельба, — одобрил Керк таким тоном, как будто это было обычным делом. Он окинул внимательным взглядом своих рабочих. — Только что мисс Пауэлл самым убедительным образом продемонстрировала, что она никогда не застрелит человека случайно. Послушайте меня, и я докажу вам, что она не стреляла в Че Муда нарочно.

Он извлек из кармана охотничий нож и принялся резать каучук. Толпа придвинулась ближе, увлекая меня за собой. Керк разрезал плотно спрессованные листы. Наконец он выпрямился и поднял в руке какой-то предмет. Это была пуля.

— Посмотрите, — обратился он к присутствующим, — это пуля от «стена», из которого стреляла мисс Пауэлл. — Затем вытащил что-то из кармана и также представил на обозрение. Я узнала в этом бесформенный кусочек металла, который он извлек из Че Муда. — А это пуля, которая поразила вашего мужественного друга Че Муда. И что же вы видите?

Среди стоявших впереди раздались возгласы понимания. С победным видом Керк провозгласил:

— Это разные пули! Че Муда был ранен совсем из другого оружия!

— Что? — воскликнула я. — Вы хотите сказать, что это не я подстрелила его?

— Это пуля от револьвера, оружия меньшего калибра. — Керк взглянул на рабочих. Теперь все отводили глаза в сторону. — Ну, что вы на это скажете?

Тамил, которого Керк назвал Али, робко сказал:

— Туан, было много быстрых слов, но не серьезных, вы понимаете. — Он посмотрел по сторонам, чтобы убедиться, что говорит от имени всех, убедившись в этом, добавил с бесстрастным выражением лица: — Не было речи о забастовке вообще, мы просто взяли выходной, чтобы отпраздновать геройство Че Муда.

— Ну, конечно, — согласился Керк. Лицо его выражало глубочайшую серьезность, хотя в его глазах прыгали смешинки. — Теперь, когда вы отпраздновали его мужество, я передаю его просьбу к вам — всем немедленно вернуться на работу.

У них не было повода медлить после того, как Керк представил им столь убедительные доказательства, и они разбрелись в разные стороны. Через две минуты мы остались на площадке с Керком вдвоем. Я была не в состоянии двигаться. Пережитое, начиная от ужасного начала до неожиданного финала, опустошило меня, но в то же время, и наполнило благодарным облегчением. В конце концов я оказалась невиновной.

Керк собрался уходить.

— Я позвоню домой, чтобы за вами прислали машину.

— Спасибо. — Я сделала шаг вслед за ним. В последние полчаса — в джипе, в амбулатории, в толпе — мы действовали заодно, и, непонятно почему, мне не хотелось чтоб мы расстались так, словно ничего не изменилось. — Может быть, я могу что-нибудь сделать здесь для Че Муда или…

— В этом нет необходимости. Вам не стоит беспокоиться. — Он опять превратился в нашего отчужденного хозяина, не более. — Это в самом деле не ваша забота.

— Это вопрос не только долга, хотя, если бы я не поступила так глупо с пулеметом…

Керк передернул плечами.

— Кто знает, все могло обернуться еще хуже. Бандит, вероятно, поджидал удобного случая. Уже дважды он упустил шанс. Думаю, он очень разочарован.

Его тон был настолько будничным, как будто речь шла о каком-то спортивном событии, а не о драме, которая едва не завершилась смертью человека. Я знала, что таким образом Керк постоянно воздвигает барьер отчужденности между нами.

— Вы что, советуете мне просто забыть о происшедшем?

Керк открыто посмотрел на меня и сказал:

— Разве это не великое благо нашей жизни — возможность забывать?

Он поднялся по ступенькам в контору, и я расслышала, как он вызывал Хуссейна. Приближалось уже обеденное время, но Керк не поехал со мной. Когда мы тронулись с места, в окне небольшого кабинета я увидела, что он сидит за столом, упершись взглядом в стену прямо перед собой.

Я поняла, что забыть случившееся ему будет не легче, чем мне.