Вторжение Системы: Начало

Глава 13

Я проспал до десяти. Прошлым вечером несколько часов рылся в интернете в поисках упоминаний об Игроках, и кое-что откопал. Нашёл странный форум, где было обсуждение людей со сверхсилами. Почитав написанное там, убедился в одном — кто-то старательно чистит все следы нашего существования. Видео мгновенно удаляются, тролли в инете (не исключено, что по распоряжению правительства, уж слишком они активны) высмеивают все слухи и сообщения на эту тему, да и комменты очевидцев быстро удаляют.

Видимо, пока ситуацию держат под контролем, но если число Игроков начнёт расти или монстры покажутся на улицах городов, то даже железный колпак нашего родного государства не сумеет накрыть эти события. Но пока всё не дошло дальше споров в инете — я спокоен.

К одиннадцати строгий мужик в военной форме принёс мне завтрак. Пюре, котлета по-киевски, пол литра Борща (именно так, с большой буквы) и пять кусочков свежего, чёрного хлеба — завтрак чемпиона, не иначе. Ко всему этому великолепию шёл стакан горячего чая.

Порции были сытные и, что немаловажно, вкусные. С удовольствием умяв всё принесённое, я залип в телефон. Никто меня не держал и не заставлял сидеть сиднем в своей комнате, но желания шляться по базе не было. Позовут, когда нужно будет. А так больше через телегу с Олей переписывался. Помимо рядовых «привет, как жизнь» и прочих пустоватых пока ещё разговоров, девушка активно делилась рассказами о том, чем и где занята.

Учёба, тусовки с одногруппниками, селфи в институтской кафешке… В общем, девушка была открыта настолько, что даже несмотря на то, что все мои мысли были сейчас совсем об ином, я понимал, что она заинтересована мной. И говоря по правде, я тоже. Вот только писать где и чем занимаюсь я не мог, потому отшучивался ссылками на свою загадочную работу.

Девушка предлагала встретиться и погулять в воскресенье. Немного подумав, я согласился — что бы там кто не говорил, селиться на этой базе и торчать тут сутками я не намеревался. И даже майор меня тут не удержит. Так что мы договорились встретиться в двенадцать часов на Парке Культуры, у выхода из метро. Оля сказала, что давно не гуляла в парке Горького и Музеоне, я же признался, что не был там лет семь, с детства.

В какой-то момент, ближе к часу, за мной пришёл сам Громов. Поинтересовавшись моим самочувствием и услышав, что я здоров, как бык, он повёл меня коридорами обратно в тренировочный зал.

— Привет, — подошла ко мне чуть смущённо улыбающаяся Маша. — Я хотела бы извиниться за вчерашнее. Прости, что довела всё до конфликта, я немного погорячилась. Нам предстоит сражаться в месте, и, скорее всего, далеко не раз, поэтому я хочу закончить эту глупую ссору. Мир? — протянула она мне руку.

— Не я это начал, — холодно заметил я, не торопясь её пожимать.

Стоявший рядом Громов намекающе кашлянул, но я его проигнорировал, глядя в глаза девушки. Несмотря на все её слова, что-то мне подсказывало, что искренностью здесь и не пахло. Однако ни какой-то особой злобы в глазах, ни фальши в выражении лица я не увидел. Могло показаться, что она действительно говорит то, что думает, однако я не был убеждён.

— Я понимаю, что на следующий день после драки заявлять о мире, дружбе и жвачке звучит неправдоподобно, — вздохнула она, всё ещё держа руку протянутой. — Но я действительно подумала и поняла, что нам предстоит биться с монстрами, что угрожают нашему миру. Нас мало, помочь в данжах нам никто, кроме нас самих, не сможет, так что повторяю — я прошу прощения за свою предвзятость и свои поступки. И все остальные разделяют моё мнение, так что не будь букой, Костя, прости мне мою мимолётную женскую придурь ради общего дела.

После её слов я уже не нашёлся, что возразить. Пришлось пожимать ладошку девушки.

— И ты меня извини за чересчур бурную реакцию на произошедшее, — ответил я.

А что мне оставалось? Не скандалить же, как пятилетнему ребёнку. После этого я пожал руки и остальным присутствующим, а затем мы приступили к тренировкам. В этот раз это были уже не спарринги друг с другом. Мы отрабатывали командное взаимодействие, сражаясь против условных противников из числа инструкторов.

Бойцы Конторы, вооруженные пейнтбольным оружием и изрядным военным опытом, разделывали нас под орех в трёх поединках из пяти. Дело в том, что сражались мы не на открытой местности, а на различных моделированных полигонах, имитирующих различные этажи того данжа, что нам предстояло штурмовать. У Конторы были детальные чертежи зданий, так что отстроить целый полигон, выполненный один в один как оригинал, им не составило труда.

Не могу не признать, что это меня впечатлило. Да, ФСБ не имело готовых шаблонов подготовки таких, как мы, к битвам с монстрами, но нельзя не признать, что даже то, что они нам давали, полностью окупало то, что я решился к ним прийти. Мы не просто получали условных люлей от бойцов спецназа (условных, потому что по условиям наших схваток любое попадание шарика с краской было смертью, а нашим магам было запрещено бить в ответ магией. Взамен им тоже выдали пентбольные ружья, а мы, бойцы, били без усиливающих навыков, что бы избежать травм оппонентов), нет. Нас внимательно натаскивали на тактику. Где удобнее будет держать оборону, как именно её держать — тема первого дня. На второй день мы отрабатывали засады — кто заманивает противников, где именно будет сама ловушка, как действовать, каким построением против какого типа врагов…

На шестой день был импровизированный царь горы. К этому дню я уже более-менее уверенно овладел своими силами за счёт нескончаемых тренировок. Обычно занятия шли с часа дня до девяти вечера, с несколькими перерывами, включая обеденный. Однако когда остальные разъезжались домой, я оставался на базе, часами вспоминая и оттачивая всё, чему меня научил Мастер. Связки приёмов, атаки, защиты, владение Поступью — всё это я развивал быстрее и качественнее, чем прочие члены команды. Причём настолько, что теперь вся команда бойцов вместе взятая была не в силах меня одолеть.

Потому на шестой день я должен был изображать Босса этажа, а команда — стараться меня одолеть. В этот раз условия были приближены к боевым, ведь опытным путём было установлено, что моя, полностью развитая Железная Рубашка способна выдержать пару ударов слабейших атакующих навыков магов. Водяная Пуля Ангелины и Искра Громова хоть и оставляли синяки и ожоги, летальными для меня не были. Что было странно, ведь даже наш танк, Антон, имеющий классовый навык на прочность тела, держал удары заклятий чуть хуже, чем я. Видимо, несмотря на заявление Мастера о бесполезности моего стиля до Сферы Истоков, перед теми, кто его не имел вовсе, я имел значительное преимущество.

В общем, весь шестой день команда только тем и занималась, что рубилась со мной. И, надо сказать, что обучение пошло всем на пользу, ведь несмотря на то, что я объективно был на голову сильнее любого из них, ни одного боя я так и не выиграл. Слаженная совместная работа начисто била все мои попытки победить, и это ещё при том, что маги не использовали своих основных боевых навыков.

Тем не менее, глава инструкторов, Андрей Геннадьевич, довольно солидного возраста мужик, доволен не был. Каждый раз я хоть парочку Игроков, но таки заваливал вместе с собой, но всё равно — после каждой схватки влетало всем.

— Вам предстоит драться с куда более серьёзным противником, — рычал он на всех присутствующих, включая Громова. — Который не будет нянчиться с вами и давать вторые шансы. Тупить, как этот сопляк, он тоже не будет, а уж в том, что он будет сильнее — точно сомнений нет. А вы даже сейчас умудряетесь нести потери! А ты, — повернулся он ко мне. — Мальчик с крутой перевязью, почему ты не концентрируешься на магах?! Они главная боевая сила в ваших противостояниях! Если у противника будут колдуны, а ты окажешься один против такой группы, то с твоей тактикой ты просто сдохнешь бездарно!

В общем, распекал он нас долго, горячо, с чувством, толком и расстановкой. В самом начале Маша бросила ему в ответ язвительное замечание, мол, много ты понимаешь, бездарный. В следующие несколько минут Андрей Геннадьевич валял по полу нашу ассасиншу, которая, к нашему изумлению, даже с Поступью ничего не сумела противопоставить главному инструктору.

Надо сказать, инструктора, и их глава в особенности, были той ещё загадкой. Во всяком случае, несмотря на всю разницу в мощи наших тел — а мы далеко превзошли любого, даже самого развитого, человека в этом вопросе — они умудрялись не просто успевать реагировать на наши движения, иногда даже заранее зная, что мы сделаем. И ладно бы просто предугадывание, это ещё хоть как-то можно было оправдать. Но вот способность причинять боль, вообще не прикасаясь к противнику — это было уже за гранью простого мастерства. Они все как один обладали этой странной способностью.

Конечно, даже с ней они не могли нас одолеть, когда мы бьёмся в полную силу. Слишком медленно действовала эта их способность, да и сила её не была такого уровня, что бы мы не могли стерпеть. Исключением являлся лишь сам Андрей Геннадьевич. На примере Маши он ярко показал, что его способность причинять боль была на абсолютно ином уровне.

Каждый раз, когда девушка пыталась использовать свои атакующие навыки, он просто давил на неё своей странной силой и ту будто током било. Бросок (метательный навык, позволяющий швырять кинжалы с силой, позволяющей им пробивать бетон сантиметров на шесть) уходил мимо, Рассечение задевало лишь краешек одежд, Поступь и попытки атаки из слепых зон проваливались…

Он вытер пол Машей так легко и естественно, что всякая мысль о том, что ему можно возражать, испарилась из наших голов. Так что авторитет старшего инструктора мигом взлетел до небес.

Однако всё хорошее имеет свой конец. Закончилась и эта безумная неделя. Вечером, сразу после того, как мы сходили в душ, к нам обратился майор.

— Завтра у всех выходной. Приведите дела в порядок, погуляйте, развейтесь и расслабьтесь. В понедельник, в двенадцать часов по полудни, мы зайдём в данж и зачистим его целиком, в один заход. Единственное требование — не перебарщивайте с алкоголем и никакой наркоты крепче гашиша. В том числе и никакого амфитамина. С этим ясно, надеюсь?

Судя по разочарованным вздохам Паши и Сергея, идея их не вдохновляла. Да и вообще, единственной, кому помимо меня действительно нетерпелось пойти и заняться прокачкой, была Настя. Девушку страшно бесило то, что он единственная, кто не имеет ни класса, ни каких-либо стоящих боевых навыков. Всю эту неделю она занималась тем, что улучшала свою физическую форму и отрабатывала Лёгкий Шаг. Её ролью в предстоящем деле было, в основном, работать носильщиком.

— Это всё, конечно, здорово, товарищ майор, — обратилась к нему Маша. — Но у меня назрел вопрос. Кто такой этот Геннадьич?! Всю неделю мы молчали и делали вид, что их способности это что-то нормальное, но сегодняшнее выходит уже за всякое рамки реального! Как они это делают?! Заклятие Круциатус из Гарри Поттера?!

— Я думала, что тебе нравится, когда тебя бьют мужики, — хмыкнула Ангелина. — Хотя постой… Неужели ты нацелилась на содержимое его трусов? Если да, то мне тебя даже жаль. Уверена, Геннадьич на твои кости даже не посмотрит.

Вообще, девицы в отряде были не в восторге друг от друга. На мой взгляд, Маша попросту завидовала Ангелине, та же отвечала ей холодным презрением. Неофит воды, в отличии от хоть и стройной и вполне красивой, но не слишком… формистой, скажем так, Маши (хотя доской назвать её язык бы не повернулся), обладала, в придачу к росту, просто убойными формами. Только в отличии от девушки-ассасинши не стремилась пользоваться своей внешностью ради укрепления своих позиций в отряде.

А ещё, как я заметил, она весьма недолюбливала прихвостней Маши — Антона, Тихона и Серёгу. Пожалуй, даже больше, чем саму Машу. В чём причина столь натянутых взаимоотношений я не знал, но оно доходило прям до странного. Я, по понятным причинам, несмотря на официальное примирение со всей четвёркой, к ним особой любви не испытывал, и при малейшей возможности спарринга старался максимально их отделать. Для Ангелины же зрелище того, как кто-то из этих четверых получает по щам было любимейшим зрелищем. А уж как она смотрела на то, что творил сегодня с Машей главный инструктор… От этой красавицы у меня иногда мурашки по спине пробегали.

— Ну, на меня хоть мужики западают, не то, что на некоторых, — тут же вскинулась Маша. И, язвительно ухмыляясь, добавила. — Не то, что на некоторых фригидных коров, только зря лишние килограммы мяса таскающих. Или наша любительница выпить теперь всё же решила использовать своё хозяйство по назначению?

Я навострил уши. Что за кошка между этой пятёркой пробежала мне было давно интересно, а судя по покрасневшим ушам и недоброму прищуру Ангелины, Маша задела больную тему. В воздухе отчётливо разлилось ощущение надвигающейся бури, но тут вмешался майор:

— Заткнулись все! Я предупреждал, что эта тема под запретом! — рыкнул он на девушек. — Маша, ещё слово — и я не посмотрю, что в понедельник выход в данж. Заставлю весь выходной уборщицей туалетов на базе отрабатывать! Тебя, Геля, это тоже касается. Будете на пару драить сортиры и налаживать взаимопонимание, если продолжите. Ясно?!

— Да, — неохотно буркнули обе почти синхронно, глядя друг на друга.

Только вот во взгляде Маши читалась издёвка, а во взгляде Ангелины, что она перевела на дружков ассасинши — ненависть.

— Манда! Отвечать как положено! Расслабились вконец, смотрю!

— Так точно, товарищ майор, — сладко пропела Маша. — Есть никаких ссор.

— Так точно, — прошипела Ангелина, даже не пытаясь скрыть своего отношения к приказу. Однако Громова, похоже, её отношение заботило мало, и он продолжил, как ни в чем не бывало.

— По поводу инструкторов мне почти нечего вам сообщить. Всё, что я тебе могу сказать на эту тему — это то, что даже я почти не имею никакого доступа к информации об этих людях. И мой вам совет — не пытайтесь что-либо узнать самостоятельно. Наша задача — зачистка данжа и развитие, остальное неважно. На этом всё. Кстати, Костя, тебе сегодня переведут деньги за посох. Всё, всем спасибо, все свободны.

Посох, добытый из псайкоса, у меня сперва потребовали отдать за так, но я отказал. А когда Громов попытался надавить на то, что я теперь служу Родине и обязан сдавать добычу, я напомнил, что артефакт мной был добыт ещё до того, как я стал членом отряда. В общем, мы поторговались минут десять, а затем тот предложил мне десять тысяч вечнозелёных американских президентов. Естественно, я не согласился, но больше пятнадцати из него выжать мне не удалось. В конце концов, как справедливо заметил мой начальник, другого покупателя я вряд-ли найду. А если и найду, то за продажу его на сторону мне грозит всё тоже, что и торговцам оружием. Оказывается, продажа артефактов сейчас идёт именно этой статьей!

В общем, самому мне посох был даром не нужен, спихнуть его кому-либо ещё я не мог, а деньги лишними совсем не были. И пусть мне положена неплохая зарплата, пусть мне материальные ценности теперь мало интересны, но жизнь штука такая, что никогда не знаешь, когда и на что тебе может не хватить. Я всё же надеюсь, что со временем появятся какие-то рынки или что-то подобное, где Игроки смогут свободно торговать между собой.

Ну а пока нужно идти ужинать, пару часов отдыха — тренировка с одиннадцати до трёх утра. Как минимум четыре часа занятий, посвящённых своему стилю, были обязательной частью моих тренировок. Каким-то образом в процессе этих самостоятельных тренировок я постепенно совершенствовал себя в плане мастерства. Да и энергии требовалось всё меньше и меньше. Не знаю, каким образом и отчего это происходило, но количество Ки, необходимое для активации навыков, с каждой тренировкой всё уменьшалось и уменьшалось. Не сказать, что прям сильно, вовсе нет. На данный момент всего процентов на пять, однако лиха беда начало — со временем, уверен, я достигну действительно значимого прогресса.

Плюс после каждого занятия я, несмотря на отсутствие прямого роста единиц характеристик, становился физически сильнее. На все вопросы по этому поводу я недоумённо пожимал плечами, мол, сам в шоке, но понимал, что мне никто не верит. Однако даже майор не настаивал на ответах — во всяком случае, пока.

В дополнение к этим пунктам, росло и понимание того, как правильно использовать навыки и формировалось мастерство боя. В общем, слишком много преимуществ давали эти занятия, что бы я хоть на миг задумывался о том, что бы их прекратить.

На следующий день я покинул базу и, добравшись до ближайшей остановки, вызвал такси. Такова была инструкция для тех, кто уезжал не на личном транспорте — вызывать такси можно было лишь с остановки, что располагалась примерно в полутора километрах от базы. Хмурый узбек на потрёпанном жёлтом логане выглядел человеком, искренне задолбавшимся от своего бытия в целом и от данного конкретного дня в частности.

— До метро? — зачем-то уточнил он.

— Да, — кивнул я, с усмешкой оглядывая салон.

Чистый салон, торчащий из прикуривателя блок питания, к которому был подключен телефон, на котором водитель с тихим ворчанием, проклиная убогость аппарата, ждал, пока навигатор перестанет тормозить и выстроит-таки маршрут, дешёвые чехлы из кожзама и то, что, собственно, и улыбнуло меня — иконки над бардачком. Учитывая личность водителя и играющую из колонок песню, исполняемую явно певицей с его родины, они смотрелись здесь так же странно и нелепо, как снеговик в середине августа.

Наконец, маршрут был выстроен, и мы двинулись в путь. Ехать оказалось около пятнадцати минут, и за это время водитель успел пожаловаться и на неудачный, день, и на мелкость заказов и на совсем озверевших гайцов. Я из вежливости сочувственно кивал и поддакивал, но мыслями был уже на Парке Культуры. Только сейчас, выбравшись ненадолго из бесконечного круга тренировок, я осознал, насколько мне всё обрыдло. Прав был майор и его руководство — перед походом в данж мне срочно требовалось сбросить пар. Погуляю с Олей, выпью немного, посижу в кафешке… Если не затащу девушку в кровать — просто вызову к себе шлюху и на следующий день с чистой совестью поеду рисковать шкурой.

Метро встретило меня привычным потоком людей, парой лениво вышагивающих ментов и контролёрами с их нелепыми пластиковыми сканерами, которыми они водили вдоль сумок пассажиров. Пополнив карту Тройка (проездной билет в метро и автобусах Москвы), я встал на эскалатор, воткнув наконец наушники и включив «Стены Цитадели» Фан Мода. И так, слушая песню об Артасе и Джайне, я и сел в вагон.

Выйдя на улицу в Парке Культуры, я посмотрел на время. До назначенного момента оставалось ещё десяток минут, и я встал чуть в стороне от входа на станцию. Погода на улице была на редкость хорошей для второй половины осени — чистое небо, лёгкий ветерок и градусов десять тепла. Не так, что бы гулять в футболке (хотя нынешний я и мог бы себе это позволить), но достаточно тепло для лёгкой куртки кожанки, водолазки и брюк. Честно говоря, у меня не было особого выбора того, в чём идти. Я тупо упустил из внимания то, что на базу я прибыл лишь с тем, в чём выехал с Лубянки, так что пришлось натягивать что было.

Оля пришла минут через пять. Девушке очень шла лёгкая курточка синего цвета, сейчас расстёгнутая. Под курткой на девушке был белый топ и чёрная, ниже колена, юбочка.

— Привет, — улыбнулась она. — Давно ждёшь?

— Нет, только приехал, красавица, — легко ответил я, любуясь ею. — Прекрасно выглядишь.

— Спасибо. Ты тоже неплох, — подмигнула она.

Неспешно шагая по мосту через Москву-реку, мы беседовали о всяких глупостях. О её учебе, о моей службе в армии, о погоде и любимых временах года… В каой-то момент мы не сговариваясь подошли к перилам, прямо на середине моста. Внизу плескалась холодная, осенняя река, проплывали уже редкие пароходы, и я будто выпал из реальности. Оля что-то щебетала о том, как её бесит некий старшекурсник, что постоянно подкатывает, а я замер, уставившись на проплывающее по реке небольшое бревно. На бревне, нахохлившись, гордо восседал бобёр. Откуда здесь взялись что бревно, что его пассажир, я понятия не имел, но зрелище было настолько сюрреалистическим, что я невольно залюбовался. К счастью, задранные к небесам физические параметры улучшили в том числе и зрение, позволяя разглядеть всё в мельчайших подробностях.

Маленький, гордый зверёк, оседлавший бревно и бесстрашно плывущий по огромной, наполненной опасностями (лично для него), невольно вызывал улыбку.

— Смотри, — указал я на него Оле. — Там бобёр плывёт.

Девушка, запнувшись на середине фразы, удивлённо посмотрела в указанном направлении.

— И правда… Какой милашка! — воскликнула девушка. — Ого, а он в ошейнике! Интересно, чей он?

Приглядевшись, я невольно присвистнул — от моста вниз было несколько сотен метров, да и сам зверь проплывал примерно метрах в семистах выше по течению.

— Ничего себе у тебя зрение, — уважительно заметил я. — Да ты прям эльф.

— Да… Ничего особенного, не обращай внимания, — внезапно смутилась девушка.

Посмотрев на зверька ещё минутку, мы отправились дальше. Девушка решительно повела меня в сторону Музеона, мол, там красивее. Спорить я не стал, так что, вышагивая с ней по парку, обильно заставленному статуями, бюстами и прочими произведениями скульптурного искусства, я с интересом оглядывался.

Выдающиеся советские деятели и реплики древнейших, практически первобытных, на мой взгляд, статуй, вроде тройки плоскогрудых женщин с лицами, будто высеченными пятилетним ребёнком, одиночные экспонаты и целые скульптурные группы… Аккуратные дорожки, красивые цветы и кусты, скамейки различных форм — и куча подобных нам парочек, гуляющих по парку, настраивали на мирный лад.

Однако идиллия продлилась лишь около часа. На втором круге, когда я уже подумывал позвать девушку в одну из уютных кафешек, в немалом количестве раскиданных во второй половине парка, к нам подошла компания из нескольких парней. Как раз напротив огромной статуи Железного Феликса Дзержинского. Довольно иронично, если вспомнить моё новое место работы.

Шагающий по центру, щеголевато одетый парень лет двадцати трёх, с зализанной гелем причёской, в модных, рваных джинсиках и куртке Лакост, смотрелся несколько неестественно в своём наряде, учитывая его рост под метр восемьдесят и, надо признать, достаточно мощную фигуру.

— Кого я вижу! Олечка, свет очей моих! — воскликнул он, с улыбкой заступая ей дорогу и раскидывая руки для объятий. — Как дела? Гуляем, значит?

— Привет, Игорь, — несколько нервно улыбнулась девушка. — Да вот, решила пройтись с другом. Дела неплохо.

Оля попыталась обойти парня, но тот, картинно крутанувшись вокруг своей оси, снова загородил ей дорогу.

— Это хорошо, что неплохо. А не представишь нас своему… другу ?

— Думаю, это лишнее, — холодно бросил я. Парень мне решительно не нравился.

— Да? А ты чего такой суровый, братишка? Какие-то проблемы, что-то не нравится? — пренебрежительно бросил он.

Во взгляде парня отчётливо читалось презрение. Такое, какое бывает у особо заносчивых граждан при виде пьяного, замызганного алкаша, что просит мелочь на выпивку. И естественно, дружелюбия мне это не добавило. Оля, видя, что разговор сворачивает куда-то не туда, попыталась его свернуть:

— Игорь, ты прости, но мы правда торопимся. Рада была тебя видеть, но давай пообщаемся в другой раз?

Но тот будто не слышал её, глядя на меня уже с открытым презрением:

— Не могу понять, что такой нищеброд делает с моей девушкой. Да вы гляньте на его обноски, парни, — обратился он к друзьям. — Парень, ты уверен, что тебе по статусу с такой, как она, гулять? Может, я тебе денег отсыплю на пропитание, и ты мирно отчалишь домой? А то, знаешь ли, с теми, кто пытается откусить больше положенного, всякое случается.

— Игорь! — начала было девушка, но я перебил.

— Что же именно, как ты выразился, «случается»? — насмешливо поинтересовался я. — Пара-тройка разодетых гомиков в рваных штанишках, с претензией на моду? Баюс-баюс. Куда вы там шли, нахуй, наверное? Вот и пиздуйте дальше. А то случиться, действительно, всякое может. В том числе и недоброе.

Ухватив Олю за руку, я решительно шагнул вперёд, плечом сдвинув преграждающего нам путь Игоря.

— Оля, где ты это деревенское быдло откопала? — раздался нам в спину голос одного из молчавших до того парней. — Молодой недочеловек, твоя мамаша забыла научить тебя тому, как с людьми надо общаться?

— Его мамаша и сама это вряд-ли знала, — поддержал со смехом его третий.

Это они очень, очень зря. Я и раньше не спускал никому подобные фразочки, обращённые в адрес родителей, а уж теперь… Перед глазами вновь встала картина умирающей матери, шепчущей — «Беги, Костя…»

Ах вы с-суки! Кровь вскипела в моих жилах, и, сам не успев осознать, что делаю, я уже оказался вплотную к тому, третьему хмырю. Лишь чудовищным усилием воли я сумел заставить себя не использовать Усиленный Удар, но даже так — я отчётливо почувствовал, как треснули рёбра от моего удара у отброшенного парня. И я ни о чём не пожалел.

Они не успели сделать ровным счётом ничего. Следующим, тонко вереща, на землю рухнул второй из ублюдков, схватившись за, видимо, сломанную ногу — даже без навыков, мой удар был весьма тяжёл.

— Погоди! Постой! — выставил вперёд ладони побледневший Игорь. — Успокойся, дружище! Давай поговорим!

Но я уже не собирался слушать. И лишь маленькие ладошки, вцепившиеся мне в плечо, вернули меня в реальность. Что я делаю? Калечить незнакомцев просто потому, что они что-то ляпнули, не подумав? И ладно бы просто бить, но я отчётливо понимал, что вполне мог их сейчас прикончить.

— Кость, не надо! — испуганно закричала девушка.

А у неё крепкая хватка, машинально отметил я.

— Кажется, свидание не получилось, — хрипло ответил я. В горле было сухо, как в пустыне. — Прости, Оль, но мне, пожалуй, пора.

И, не слушая девушку, рванул из парка, легко обходя кинувшихся ко мне парковых охранников. Пожалуй, сегодня нужно вернуться на базу пораньше и заняться тренировками. Особенно самоконтролем.