Второе дыхание

Глава 9

Я бежала по полю, хромая на правую ногу. С ужасом оглядывалась назад на огромное чудовище, которое могло догнать меня, замедли я темп на секунду. Было темно, дорогу освещала только полная луна, но я видела насколько страшным, лохматым и черным было то чудовище. Оно неслось за мной, держа в огромных лапах охапки метровой рыбы, как старушка с авоськами. И вот, когда силы стали меня покидать, я заметила свет в окне одиноко стоящего дома. Это придало мне энергии, и я рванула туда, не обращая внимания на хромоту. Но вдруг что-то прилетело мне в голову и сбило с ног. Это чудовище бросило в меня рыбой. Я кубарем полетела по земле. Не успела я прийти в себя, как чудище рывком схватило меня, крепко сжало своими ручищами и…облизало мне лицо, как домашний пес. Меня перекосило от отвращения, я быстро вытерла его слюни со своего лица, а когда подняла на него глаза, предо мной стояло уже не чудовище, а Майк! Он стоял с высунутым языком и дышал по-собачьи. Я закричала, стала вырываться и через секунду оказалась в своей кровати на скомканной простыне и боролась с одеялом.

Приснится же такое. Отдышавшись, я собиралась пойти в ванную, но упала обратно на кровать от резкой боли. «Черт! Забыла про лодыжку. Надо быть поаккуратней. Ну что мне теперь делать? Сколько будет заживать нога? До конца отпуска сидеть дома?».

Недовольная я пошла-таки в ванную, умылась, переоделась в мягкий домашний спортивный костюм пудрово-розового цвета и теплые носки, кое-как натянув один на повязку. На кухне меня ждала грязная посуда, оставшаяся с ужина. Я поставила чайник на плиту и, засучив рукава, принялась за дело. К тому времени как чайник закипел, вся посуда была помыта и выставлена на просушку. Я выключила воду и услышала, как в дверь стучат.

— Эмма, не бойся, это Майк! — раздался голос снаружи.

Майк!? Что он здесь делает с утра пораньше?

— Минутку!

Я быстро вытерла руки, пригладила волосы, пощипала себя за щеки для румянца и как могла быстро пошла к двери.

— Привет! — радостно воскликнул Майк.

Он приветливо улыбался, а я застыла, вспомнив свой сон.

— Что с тобой? Тебе плохо? — забеспокоился он.

— Нет, все нормально, — я потрясла головой. — Просто не ожидала тебя увидеть.

— Да я тут привез кое-что.

Только сейчас я обратила внимание, что Майк держит руки за спиной.

— Проходи, пожалуйста, — я отошла, пропуская его в дом.

— Я вижу, ты справляешься, — произнес Майк, кивая на мою ногу.

— Если можно так сказать. Приходится наступать только на кончики пальцев или прыгать на одной ноге, — развела руками я.

— Тогда мой маленький презент будет кстати.

Из-за спины показалась длинная палка, затем повязанный на ней красный бант. За секунду, как я увидела предмет, в моей голове пронеслось десятки предположений, что же это могло быть.

— Костыль? — мои глаза расширились от удивления.

Майк смущенно засмеялся.

— Не подумай ничего плохого, я просто решил, что с ним тебе будет проще передвигаться, пока ты не поправишься.

— Как мило с твоей стороны. Спасибо большое, но все не так плохо, это просто небольшое растяжение, скоро пройдет, — зачастила я. Тронутая его заботой, я все же была напугана этой здоровенной штуковиной.

— Эмма, это всего лишь опора, чтобы тебе было проще. Ты что же, суеверная? — Майк заглянул мне в глаза.

— В общем то нет, просто… — в смущении я замялась. — Я даже не знаю, как с ним обращаться.

— Я тебе покажу.

— Только давай попозже, если ты не спешишь, конечно. Я только встала и собралась позавтракать.

— Да, конечно, у меня есть время.

— Составишь мне компанию?

— Не откажусь от чашки кофе, — ответил Майки и, глядя как я пыхтя добираюсь до кухни, продолжил: — который я сам и сварю.

Он усадил меня за кухонный стол и принялся варить кофе.

— Что тебе еще приготовить?

— Да я сама могу. Ты так обо мне заботишься, мне даже неудобно.

— Перестань, я все равно уже у плиты, а тебе нельзя много двигаться.

Я вздохнула и сдалась:

— Тогда яичницу с ветчиной, пожалуйста, и чай.

— Ваш заказ принят, ожидайте, — Майк слегка поклонился мне, держа передник на руке, как официант.

Я наблюдала, как он уверенными движениями отмеряет нужное количество кофе, засыпает его в турку, заливает водой и ставит на плиту. Пока кофе варился, Майк быстро нарезал и высыпал в сковороду ветчину и вбил туда пару яиц. Зрелище завораживающее. Но я встряхнула головой, посчитав неприличным так пялиться и, чтобы разбавить затянувшуюся паузу спросила:

— Откуда же у тебя этот костыль?

— Друг недавно катался на лыжах в отпуске и повредил ногу. Пришлось ходить с этой штукой, — он кивнул в сторону костыля. — Ну вот. Вчера, когда я уходил от тебя, я вспомнил про него и решил позаимствовать, чтобы облегчить тебе жизнь.

— Как мило с твоей стороны. Я надеюсь, у твоего друга есть запасной?

— О, я не сказал? С ним уже все хорошо, не волнуйся.

— Черт возьми, твой кофе так вкусно пахнет. Больше не о чем не могу думать.

— Могу поделиться, тут хватит на двоих.

— А ты всегда варишь двойную порцию?

— Я просто знал, что ты не устоишь и передумаешь.

Майк снял турку с плиты и разлил кофе по чашкам.

— Волшебный запах. Ты не подашь сливки, пожалуйста? Они в холодильнике.

— Конечно.

Вместе с кофе передо мной оказалась тарелка с яичницей. Я быстро с ней разделалась, чтобы кофе не успел остыть и пододвинула к себе чашку. Мы похлебывали горячий кофе каждый в своих мыслях, и тут Майк вернулся к недавней теме:

— Извини за любопытство, но у меня в голове не укладывается, почему ты здесь совершенно одна в дали от цивилизации?

Я смущенно опустила взгляд на чашку.

— Понимаю твое недоумение. У меня на это есть причина, — я постукивала пальцами по чашке.

— Хочешь поделиться? Обещаю, я никому не скажу, — он поднял правую руку, как на присяге.

Я благодарно улыбнулась ему:

— Это очень мило. Но это не секрет, просто история долгая и непростая.

Я помолчала пару секунд, сделала глубокий вдох и рассказала все как было.

— Ого! Вот это история, — выдохнул Майк. — И где же деньги?

— Без понятия. Дело подвисло, деньги не нашли, собственно, как и того, кто за этим стоит.

Мы допивали вторую порцию кофе. Майк сделал глоток.

— А у тебя есть какие-то мысли на этот счет?

— У меня две версии. Первая: без директора здесь не обошлось. Либо это сделала она сама, либо кто-то с ее помощью.

— Но зачем ей это?

— Не знаю. Может меня подставить, мало ли чем я ей не угодила. Хотя отношения у нас вполне нормальные были. А может элементарно деньги нужны были, а я оказалась отличной козой отпущения.

— Окей. А вторая?

— Вторая версия в том, что они сами стали потерпевшими. Возможно, достали деньги для инкассации, и их просто увели у них из-под носа. Что бы не быть дураками, и чтобы на них не повесили эту сумму как недостачу, они подогнали ситуацию таким образом, чтобы подозрение пало на меня, а они вроде, как и не при чем.

Изначально, я больше склонялась ко второй версии. Но меня смущает факт, что меня отпустили с работы раньше именно в этот день. И деньги директор мне давала из пачки в сейфе. Возможно, расчет был на то, чтобы я их увидела.

— А что на счет камер?

— В магазине камер нет. Я никак не докажу, что правда на моей стороне. Их слово против моего.

— Но в торговом центре, ведь, камеры есть? Может кто-то подозрительный выходил из магазина.

— Этого я не знаю, мне ничего не говорили. Но судя по этим, с позволения сказать полицейским, вряд ли.

— И поэтому ты решила сбежать. Понимаю. Вполне нормальная реакция.

Я снова опустила глаза в чашку и задумчиво разглядывала блики света на темной жидкости. Майк заметил, что я погрузилась в воспоминания и попытался взбодрить меня.

— Погоди расстраиваться. Знаешь, у меня тут идейка появилась. Надо обмозговать. Потом расскажу.

Я с интересом взглянула на Майка, но задавать вопросов не стала. Словно в одобрение его слов раздалось кроткое мяуканье. Майк замер, перестав жевать печенье.

— Ты слышала?

— О чем ты?

И снова мяуканье.

— Вот опять. Нет, ты что не слышишь?

Стараясь спрятать улыбку, я неопределенно пожала плечами, нарочно делая вид, что не понимаю, о чем он. Майк озадачено озирался в поисках источника звука, и тут я почувствовала легкое касание мягкой шерсти на своей щиколотке. «Вот ты где», — подумала я. Как раз в этот момент Майк нырнул под стол и поднялся еще более озадаченный.

— Кот? — его глаза округлились. — Вчера я его не заметил. Ты не говорила, что привезла с собой животное.

— Это местный, — я наклонилась и взяла кота на руки. — Вчера нашла его у себя в саду и временно оставила, пока хозяева не объявятся. Днем кот бегал во дворе, а когда ты уехал, он попросился на ночлег. Не знаешь, чей он?

— Не представляю. Рядом и домов-то почти нет.

— Вот и я не знаю. Поэтому он пока со мной.

— Рад, что у тебя будет компания, ближайшие дни дальше дома ты не уйдешь.

— Да уж.

Майк поднялся из-за стола:

— А теперь давай проведем инструктаж.

Я совсем забыла, с чего мы начали разговор. Майк встал из-за стола, взял костыль, сорвав с него бант.

— Уберем это, чтобы нам не мешало. А теперь смотри на меня и запоминай.

Он повис на костыле, изображая хромоту. Наматывая круги по кухне на одной ноге, Майк параллельно объяснял мне, как и что делать. Лицо его покраснело, он, кажется, даже забывал дышать. Обалдевший кот отошел подальше и сейчас сидел у входной двери на безопасном расстоянии от нас. В его округлившихся глазах читалось любопытство и настороженность одновременно. Меня эта сцена очень веселила, но на четвертом круге я все же решила Майка остановить:

— Все, все, я поняла, — смеясь сказала я. — Материал усвоен.

— Ты уверена? А то я могу еще пару кругов навернуть.

— Уверена, все отлично.

Майк отставил костыль, пытаясь восстановить сбитое дыхание.

— Что ж, мне пора на работу, а ты отдыхай.

— Спасибо, тебе. Ты так много сделал для меня.

— Пустяки, мне не сложно. Если что, я на связи.

Весь день я лежала на диване под пледом перед телевизором, стараясь не дергать свою ногу. Предусмотрительно принесла на журнальный столик побольше еды и вставала только в туалет. Вечером приезжал Стив с семьей проведать меня, привезли продуктов, хоть я не просила. Мы вместе попили чай и через час они уехали. В доме снова стало тихо.

Следующие два дня я провела в одиночестве, только кот не отходил от меня. Наверно уже можно считать его своим? Надо ему тогда имя дать. Ни Стив, ни Майк больше не звонили и не приезжали. Я им тоже не навязывалась. Маме о своей травме я говорить не стала — ни к чему ее беспокоить. Пусть думает, что я отлично провожу время. Иногда я выходила на веранду с чашкой чая и сидела в кресле-качалке, укрывшись пледом, пока не надоест. Это и телевизор было моим единственным развлечением.

Постепенно нога стала более подвижной, боль ушла, остался только легкий дискомфорт. Бинт все еще накладывала, но теперь я хотя бы могла передвигаться без костыля и не хромая. На четвертый день моего заточения я решила, что настало время вернуться к нормальной жизни.