Второе рождение

Ф. Кузнецов СИЛА ДРУЖЕСКОГО УЧАСТИЯ

Жизнь тем и хороша, что она постоянно приносит что-то новое, порой совсем нежданное, непредвиденное. А особенно памятны дни, кладущие начало добрым делам. Они, эти добрые дела, украшающие жизнь, рождаются глубоким интересом к другим людям и их судьбам.

Спросите челябинского прокатчика, Героя Социалистического труда Степана Иларионовича Гончарука, какой день за последние годы он считает таким памятным. Он обязательно назовет тот, в котором он взял на себя ответственность за дальнейшую судьбу Володи Чернышева.

В тот день начальник цеха пригласил Гончарука к себе и сказал:

— Вот какое дело, Степан Иларионович: просят нас взять на работу паренька, недавно освобожденного из заключения.

— А что за паренек?

— Кто его знает! В отделе кадров говорили, что сирота, жил со старшей сестрой где-то в Курганской области, в колхозе. Ну, связался с дурной компанией. Уговорили его «дружки» принять участие в ограблении магазина сельпо. Грабеж не удался, поймали, осудили. Но из колонии освободили досрочно. Возьмете к себе в бригаду?

— Что ж, давайте.

Когда смена кончилась, Гончарук поманил к себе комсомольцев Юру Зайцева и Ивана Беспалова и сообщил, что к ним приходит новый работник. Юра Зайцев, нетерпеливый и горячий, сразу же заявил:

— Ну, мы его возьмем в ежовые рукавицы, он у нас не побалуется…

— Не спеши, Юра, — ответил Гончарук. — Тут дело не в ежовых рукавицах. Не одна строгость нужна такому человеку. Если мы не покажем ему, что верим в его лучшее будущее, то как он поверит в него сам? Надо искать в нем хорошее, потеплее быть с ним. Ясно? А сейчас пойдем в общежитие, посмотрим, как его устроили…

На следующий день в прокатном цехе появился новый ученик. Поставили Чернышева на простую работу — смазывать смесью графита с мазутом толстые стальные стержни, при помощи которых в прокатном стане раскаленный слиток вытягивают в длинную трубу. Работать Чернышев не ленился. Но вот поведение! На первых порах просто беда была с ним. Успел нахвататься парень у всякой шпаны дурных манер и привычек. Фасонил, вел себя развязно, обо всем отзывался цинично, любил щеголять блатными словечками.

— Ну и орел! — иронически отзывался о Чернышеве в кругу товарищей Юра Зайцев. — А все же это у него, как ржавчина на металле. Можно соскрести…

И ребята начали «соскребать». Однажды в обеденный перерыв после получки Чернышев предложил Зайцеву и Беспалову:

— Может, перекинемся в очко?

— У тебя есть карты?

— Спрашиваешь! — усмехнулся Чернышев и вытащил из кармана колоду.

— Дай взглянуть, — попросил Зайцев. Когда Чернышев протянул ему карты, Зайцев подошел к нагревательной печи и швырнул колоду в бушующее пламя. Чернышев стоял растерянный, не зная, возмутиться или же отшутиться. А Юрий подошел к нему и сказал:

— Не вздумай покупать новые, там же будут…

Ничего не ответил Володя, но предупреждение, видать, запомнил, разговора о картежной игре больше не заводил.

Нелегко ему было отвыкать от блатного жаргона и всего того, что ему казалось оригинальным. Шаг за шагом, иногда резким, осуждающим словом, а чаще всего едкой шуткой новые товарищи Володи показывали, убеждали, что весь этот «фасон» не стоит и ломаного медяка. А вот то, что Володя любит читать, они очень одобряли и часто вместе с ним шли в библиотеку, помогали выбирать интересные книги. Вместе ходили на пляж и стадион, на вечера в Дом культуры. Ребята старались, чтобы в свободные часы Володя не остался один: одиночество и скука — плохие советчики.

Шли недели. Как-то незаметно для себя Чернышев стал делиться с ребятами думами и переживаниями, которые раньше таил про себя. Да и какое сердце не оттает, если коснется его тепло дружеского участия? Видел Володя, что все в бригаде желают ему только: добра. И как короста опадает с зажившей ссадины, так стало исчезать и все плохое в поведении Чернышева.

На глазах выпрямился паренек. Осенью поступил в школу рабочей молодежи — ему захотелось наверстать упущенное.

Еще больше преобразился Володя, когда пришла к нему любовь. С первых же дней работы в цехе он заглядывался на шуструю, веселую маркировщицу Зину. Нравилось ему, что она такая жизнерадостная, смелая. Но порой мучили сомнения: она — комсомолка, активистка, а на нем такое пятно… Захочет ли она дружить с ним? Опасения оказались лишними. Как и других, Зину тоже заботило будущее парня, рано испытавшего в жизни такую трагедию. Нет, она не сторонилась Володи. А он всегда стремился быть там, где Зина, радовался каждой ее улыбке, каждому разговору с ней. Их дружбу в бригаде одобряли.

— У Зины хороший нрав, доброе сердце, — говорил Гончарук ребятам. — Она поможет Володе найти свое место в жизни…

Пришел день, когда Чернышев встал к пульту управления станом — ему доверили быть помощником вальцовщика. А вскоре бригада в складчину приобретала подарки — Володя и Зина справляли свадьбу. После этого Чернышев сразу повзрослел. Как же, глава семьи! А когда появился в молодой семье малыш, Гончарук пошел в завком хлопотать о квартире. Новоселье тоже справили всей бригадой…

Теперь Чернышев и сам со смехом вспоминает, каким глупым петушком пришел он на завод. И ему трудно найти слова, какими он мог бы выразить свое глубокое чувство благодарности Степану Иларионовичу, Юре, Зине и всем товарищам за то, что они помогли познать настоящие радости жизни: интересную работу, учебу, семью… А главное — поверили в него, подали дружеские руки, повели к хорошему!

Как это важно — поверить в человека! Поверить, что хорошего в нем больше, чем плохого и случайного, укрепить в нем стремление к чистой и честной жизни… И особенно дорога эта дружеская рука молодым, споткнувшимся в самом начале своей жизни, по легкомыслию запятнавших свою юность — самую прекрасную, золотую человеческую пору…

Недавно Гончарук вместе с другими передовыми людьми завода снова побывал в подшефной исправительно-трудовой колонии, выступил перед заключенными с рассказом о трудовых успехах трубопрокатчиков в первом году семилетки. В этой колонии многие молодые правонарушители приобретают профессии металлистов. Коллектив завода выделил для колонии несколько станков, инструменты. Теперь здесь стали изготовлять кровати. Тем, кто хорошо трудится, кто задумывается над своим будущим, в котором не было бы прежних ошибок, трубопрокатчики говорят: «Идите к нам! У нас строится много новых цехов, вас ждет хорошая работа». И те, кому возвращается свобода, идут на завод. Здесь их встречают по-дружески, дают жилье, помогают начать новую, светлую жизнь.

В заводских цехах сейчас трудятся уже десятки таких людей. И не было еще ни одного случая, чтобы человек, которого здесь пригрели и приютили, не оправдал бы доверия, вернулся бы к старому. И совсем не потому, что на трубопрокатном уж очень сердобольные люди, все прощают. Здесь умеют отличить человека, споткнувшегося случайно, от того, кто идет на преступление сознательно.

У одной из работниц привлекли к судебной ответственности сынка, связавшегося с группой молодых гуляк и принявшего участие в изнасиловании школьницы. Мать кинулась к товарищам по цеху: «Возьмите на поруки, ведь он работал вместе с вами, вы его знаете…» Парня, действительно, знали. На общем собрании матери сказали: нет, коллектив не возьмет его на поруки, он уже не первый раз пытается укрыться за спину коллектива, уже давал слово исправиться, но не сдержал его. И пусть за новое мерзкое преступление он понесет наказание, какое заслуживает.

А тех, кто приходит в коллектив с искренним желанием вернуть себе честное имя, здесь ждет доброжелательная обстановка. Рецидивов эти люди не допускают прежде всего потому, что и коммунисты, и комсомольцы, и все активисты заботливо помогают им больше не оступаться. Много хороших друзей находят в коллективе те, кому здесь поверили, кого приняли в свою семью.

Интересное письмо получили недавно в парткоме завода. Пишет некто К. из Башкирии. Какими-то путями дошло до него, что трубопрокатчики оказывают доверие бывшим заключенным, берут их в свой коллектив.

Может быть, и не вернулся бы этот человек к преступлению, если бы к нему отнеслись хотя бы с элементарным вниманием, помогли бы ему в стремлении покончить с мрачным прошлым, найти путь к честной жизни, не мыслимой без труда в коллективе.

На трубопрокатном верят и помогают тем, кто искренне стремится построить свою жизнь по-новому, добросовестным трудом создать свое лучшее будущее.