Второй шанс

Глава 22

Охоту я не люблю. Не испытываю удовольствия никакого от убийства животных. А тем более охоту не ради пропитания насущного, а для поддержания своей формы спортивной. Мяса тебе хочется? Так зайди в магазин. Сейчас там столько: и лосятина, и кабанятина, и страусятина, и крокодилятина — все тебе при желании продадут. А губить ради бахвальства глупого или показухи пьяной последнюю косулю безответную, чудом в лесах загаженных выжившую — противно для меня. Вот по этому, в оружии охотничьем разбираюсь я слабо. Нет, как стреляет, заряжается и чистится соображу, конечно, без труда. Навыки обращения с огнестрелом у меня очень обширные, даже больше, чем хотелось бы. А вот в марках и фирмах разбираюсь плохо, ни к чему это мне.

Модель ружья, из которого в нас целился со второго этажа дедок вида патриархального, седоволосый и седобородый, я определить не смог. Видно, что двустволка какая-то вертикальная, а какая конкретно, не скажу, не знаю. Да и не важно, по правде говоря, из «Сайги», «Бенелли» или из «Маузера» тебе с пяти метров в кишках дырок понаделают. А вот парень лет двадцати, стоящий в проеме двери открытой, держал в руках ствол знакомый, узнаваемый легко — СКС карабин, ветеран заслуженный. За парнем, в джинсы и красную ветровку одетым, в темноте подъезда рассмотрел я женщину, из-за плеча мужского выглядывающую.

Главный в этой компании нашелся быстро. Внимательно с высоты осмотрев нас, над трупами динозавров стоящих, старик, вполголоса, про себя как бы, спросил:

— По каковски же с вами разговаривать, люди прохожие?

— В правильном направление двигаешься, отец. Продолжай, — это я, в ответ себя обозначил.

— Вот как! Русские, что ли?

— А ты здесь мексиканцев встретить ожидал? Слушай, дед, может впустите внутрь нас? А то сейчас сюда на грохот и на крови запах весь лес сбежится! Да и стемнеет скоро.

— Да впустить, конечно, можно, обязательно даже впустим. Только непонятно мне пока, кто вы из себя есть такие красивые. Вдруг бандиты залетные? Так что ты, мил человек, оружие свое на крыльце сложи все. И товарищ твой пусть тоже сложит. Мы его приберем до поры, а потом и в хату пригласим.

Вот не чувствовал я угрозы, от них исходящей. Внимательны были, движения наши караулили, напуганы слегка. А злости не было. Да и в помещении, войти только стоит, не дам я в себя выстрелить, ружья у них раньше поотбираю, если нужда возникнет. Хотя не прост этот дедок, в колхозника играющий, ох, не прост. По глазам умным видно сразу. А тут он нас еще и озадачил:

— Вы, ребятки, если ужинать мясным свежим хотите, голяшку у птички откромсайте, да с собой захватите.

Ладно, нет пока смысла в конфронтации, будем действовать как велено. Перевел я Адару слова дедовы, и, пока он кинжалом своим окорочок здоровенный, кил на двадцать, от тушки отделял, я все наши предметы, для смертоубийства предназначенные, собрал и на крыльце сложил. Девушка, а скорее женщина молодая, оружие похватала, и внутрь унесла, пока паренек за нами внимательно присматривал, ствола не опуская. Как закончил охотник разделку, кинжал ей тоже отдали. После этого нас внутрь и пригласили.

Поднялись мы на крыльцо, в подъезд зашли, на первый этажа подниматься стали. Молодой человек нас мимо себя пропустил, дверь закрыл, и в ручку, на манер засова, железяку какую-то вставил. Ну да, замок кодовый, а электричества тут нет наверняка, как иначе закрывать? И похромал следом за нами, сильно на ногу правую припадая. На площадку этажа первого двери трех квартир выходили, все железные, сейфовые. Правильно, в эпоху демократии всеобщей, кровавый режим победившей (при котором двери из ДВП были, да и закрывались не всегда), и прав человека главенствия, каждый, как мог, свою жизнь и имущество защищал у нас. А лестничный пролет на второй этаж был завален баррикадой, из мебели различной состоявшей. Тоже правильно, второй рубеж обороны получается, если противник в дом прорвется.

Пригласили войти в открытую квартиру справа, и, после того, как зашли все, парень дверь на все замки запечатал. В помещении темно совсем, все окна изнутри шкафами заставлены, вдобавок к решеткам наружным. А потолок в одной из комнат проломлен, и наверх лестница ведет, из обломков каких-то сконструированная. В проломе, на втором этаже, дед давешний стоит с ружьем, машет нам, подниматься приглашает. Покачал я рукой лестницу в сомнениях, что выдержит агрегат вес мой немаленький, но что делать, пути нет другого в убежище, лезть придется, полез. Адар за мной, парень опять замыкающим. Поднялись, и, стариком ведомые, через площадку лестничную этажа второго, вошли в квартиру среднюю, в отличии от пройденных нами двухкомнатных, трешку.

— Мясо куда девать, отец? Испачкаем тебе все тут кровью.

— А на лестнице пока оставь, потом разберемся. А сами в комнату проходите. Мать! Зажги свечи, гости у нас.

Скинул окорок с сплеча на ступеньки. Прошли в комнату по центру. Охотник озирается кругом с любопытством великим, в диковинку ему жилища такие. В помещении тоже полутьма, окна загорожены, лишь небольшие просветы для освещения, но на улице вечер глубокий, ночь почти. Старик жестом пригласил садиться нас на диван широкий, кожаный, к окну спинкой расположенный. В комнату из коридора женщина пожилая зашла, подсвечник в руке с тремя свечами горящими, на столик журнальный поставила, светлее стало. Дед в кресло напротив нас присел, ружье на коленях, парень у двери, на стуле примостился. В глаза бросается — с ногой у него непорядок серьезный: и хромает при ходьбе сильно, и усевшись, неловко ее вытянул, морщится при этом. А на диванчике угловом старушка, свет принесшая и женщина, которая оружие наше забрала с пацаном мелким, лет семи — восьми, к ней жмущимся, на нас из-под бровей нахмуренных смотрящим. Все, что ли? Стали мы с местным населением друг друга молча разглядывать, привыкать к обществу. Главный потеряшка первым молчание нарушил, опрос начал:

— Так кто же вы такие, господа хорошие? Мы тут столько живем, всякое видели, но что бы два раза за день сюда люди прорывались, такого еще не было никогда. Все отсюда убежать норовят, только мало у кого получается. А вы, я так понимаю, за другими залетными по следу пришли?

Вот так. Наблюдение у них, значит за окрестностями проводится, дорогу ко входу-выходу мониторят, за нами наблюдали.

— Правильно понимаешь, отец. За ними и идем. Плохие люди это, злые и кровожадные. Безобразий серьезных натворили, нельзя которые безнаказанными оставлять. А кто мы — ну давай знакомиться, скрывать нам нечего. Меня Иван зовут, тридцать пять лет от роду, по профессии — милиционер, опер, пенсионер уже. Около месяца назад умер, и попал сюда. Ну не совсем сюда, там, за пеленой, другой мир есть, почти нормальный, в отличии от этого. А это Адар, охотник местный, помогает мне.

— Местный? А кто тогда те обезьяны были, которые с другим пришли?

— Подожди, Андрей Василич! Как так умер, Ваня? — это старушка вмешалась.

— Ну как умирают — насмерть. Упал с высоты, разбился.

На лицах у слушателей изумленные крайне: — Не бывает такого!!! — парень в беседу вступил, с акцентом, едва уловимым. Еще один армянин?

— Ага, а вот это — пальцем некультурно за окно показываю, — бывает, да? Каждый день дома динозавров лицезрели? Погодите, а у вас не так было? Ни взрыва никакого не было, ни катастрофы техногенной?

Нет, оказывается, ничего не было. Просто загрохотало-засверкало вокруг, и здесь дом появился. Мм-да, странности непонятные. Ну, здесь кругом странности, была бы психика пожиже, давно бы свихнулся.

— Ладно, ребята, об этом потом поговорим, не важно сейчас. Про обезьян расскажу все, не быстрая история. Не обезьяны это вовсе, а неандертальцы натуральные, — и коротенько, за пол часа, сведения об окружающем мире, историю своего пребывания тут и перипетии войны первой гоблинской пересказал. Вопросами, конечно, засыпали. Отвечал, как мог, за подсказками к охотнику часто обращаясь — сам ведь многого не знал. Потом хозяев очередь настала. И узнали мы следующее.

Очутились они здесь всем домом сразу два месяца назад. Дом этот до попадалова располагался в славном городе-курорте Сочи, на улице с красивым названием — улица Роз. И провалились они сюда из будущего. Ну, для меня из будущего — из 2012 года. Совсем видать машина переносная засбоила, в беспорядке полном работать начала. У меня с Витей хоть какая-то логика в датах была: он в двухтысячном, здесь четыре года, потом я, из 2004. А эти раньше меня, а по дате на восемь лет позже. Хотя, может это Земли все разные — динозавров вон тоже до сих пор закидывает? Ладно, не об этом сейчас голову ломать надо.

Попало сюда народу больше, чем я перед собой вижу сейчас. Хорошо еще, по их словам, днем катаклизм случился, много людей на работе было. Ну, а кто дома оставался, тем — добро пожаловать в Ад. Не успели люди прийти в себя, как на шум, грохот, и другие визуальные эффекты, сопутствующие переносу, явилось местное зверье, совершенно не дружелюбное, а голодное, злое и хищное. Видно, знакомое для них дело было, знали, что пожива может перепасть. Несколько человек, успевших выйти из дома, и, в ступоре осматривавших окрестности, были моментально разорваны и съедены. Остальные наблюдали из этой жуткой сценой из окон, закрыв крепкие квартирные двери на все замки. И, после увиденного, еще несколько дней продолжали отсиживаться по своим норам, пока не начали подходить к концу запасы еды и воды.

Вот тут выжившим крупно повезло, что в соседях у них оказался Андрей Васильевич Анисковец, семидесятитрехлетний пенсионер, а до пенсии — геолог. И работал он всю жизнь не в кабинетах сидючи, а в полях на просторах страны огромной — и на Камчатке, и в Сибири, и в Средней Азии. По этому, остались у него от жизни прошлой дома в сейфе стоящие вертикалка ТОЗ — 34 12 калибра и карабин СКС, с которыми умел он обращаться очень хорошо. А кроме того, был у деда Андрея талант организатора недюжинный: столько лет начальником экспедиций на маршруты ходил, а кадры там попадались очень разные, вплоть до криминальных явно, и ничего, справлялся успешно. Да и здоровье, жизнью нелегкой и возрастом почтенным потраченное, как и у всех после переноса, восстановилось удивительно. Нет, богатырем двадцатилетним не стал он, конечно, но оружие держать в руках без дрожжи мог, ходить по этажам нормально, а голова и до этого светлая была.

Смог Андрей Васильевич организовать выживших, оборону дома наладить, продуктами и водой на первое время разжиться. Сильно помог потеряшкам в этом деле магазинчик продуктовый, который на первом этаже в другом подъезде был. Но, пока догадались путь к закромам безопасный найти, еще людей потеряли. Поначалу богачество доставшееся через улицу носили, и однажды, не смотря на меры предосторожности, птички-ящерки мне уже знакомые их подкараулили. Двоих мужиков взрослых порвали мгновенно, Артуру-студенту, здесь сидящему, ногу так когтем полоснули, что не восстановилась она толком за прошедшие два месяца. Только потом догадались хабар через крышу таскать. Жена одного из погибших утраты не вынесла, умом тронулась, и однажды ночью из дома выбралась и убежала в сторону неизвестную. Тут понятно, что недалеко, наверное. И остались путешественники в пространстве и времени вот этим составом, передо мной сидящим: сам геолог, супруга его, Нина Владимировна, тоже пенсионерка шестидесяти восьми лет от роду, учительница химии бывшая, Артур Григорян, студент двадцатилетний университета Сочинского курортного дела и туризма, и медсестричка-разведенка двадцатисемилетняя Ира Князева с сыном Данилой восьмилетним.

Оружия в доме не нашли больше. Ну, это и понятно. Не много сейчас в современных городах в спальных районах охотников живет, а если это еще и курорт-город, где заботы другие и охотится негде особо, то и подавно. Пару травматов еще по квартирам пустым шарясь, вещи нужные собирая, нашли, и все. Но они для здешних зверушек как припарка мертвому, бесполезны абсолютно. А патронов у Василича совсем не вагон был, без надобности ему большой боезапас. Вот и оставалось в наличии два десятка семерки к карабину, и тридцать к ружью, из которых покупной картечи и пуль десяток, остальные из дроби мелкой сами переснаряжали.

Насмотревшись на страхи окружающие, приняли решение люди в своем доме-крепости сидеть пока, помощь возможную ждать. Быт кое-как наладили, приспособились на крыше воду дождевую собирать, готовили там же. И все время наблюдали за окрестностями, понять пытаясь, куда занесла их нелегкая. Фишку на крыше наладили, на которой постоянно кто-то находился, в бинокль пространство доступное рассматривая и результаты записывая. Выводы фантастические о переносе сделали быстро, тем более, эти самые переносы на глазах происходили, в последнее время, все чаще и чаще. То, что пелена, с этой стороны не прозрачная, все ближе продвигается, тоже заметили. Несколько раз людей видели, и вооруженных, по своим каким-то делам идущим, и просто в панике бегущих, погибающих от когтей и клыков разнообразной местной фауны. Помочь наличными силами им ни чем не могли, вот пока мы не появились. Продукты магазинные уже заканчивались, пару раз охотиться умудрялись. Но долго это продолжаться не могло, одним мясом не прокормишься, да и с окончанием патронов запасов мясо тоже закончится быстро. В прок не понаделаешь — холодильники ввиду отсутствия электричества не работают, а коптить — дров нет, не выберешься из дома их заготовить.

Про то, что выйти можно из ловушки этой, они тоже знали. Видели несколько раз, как люди, а иногда и животные прорывались к завесе таинственной и за ней исчезали во время катаклизмов. Но возможно это было раньше, пока пелена не придвинулась и проход к ней совсем узким не стал из-за болота с чудищами и развалин со скорпионами, сюда машиной дурной перенесенных. Сами уйти не пытались даже. Во первых, что там, в другом мире творится, какие трудности о опасности ждут, даже не подозревали. А во вторых, имея в виду личный состав попаданский: двух стариков, женщину с ребенком и парня калечного, прекрасно понимали, что вероятность выбраться, просто дойти до границы, даже не нулевая, отрицательная скорее. Все это мне рассказывали уже за ужином, мясо, в бою добытое, пожарив на крыше, и стол в квартире накрыв из остатков роскоши магазинной.

А я, слушая и смотря на них, понимал прекрасно, что задачи мои в этой экспедиции меняются теперь кардинально. Не смогу я бросить людей беспомощных тут на смерть лютую. Черт с ним, с этим гадом залетным! Придумаем что-нибудь, что бы оградить себя от подобных уродов, если выберемся отсюда. А пока целью моей будет просто в нормальный мир вырваться и их с собой вывести. Только вот как сделать это наличными силами и средствами, я пока не представлял. После того, как поужинали, разбрелись все по комнатам своим на ночлег устраиваться. Остались только мы с Андрей Василичем, думу думать да варианты прикидывать, да Данька мелкий возле нас вертелся, оружие, которое вернули жители местные, с интересом рассматривал, играть им пытался под присмотром нашим. Пацан — он и в таких обстоятельствах пацан, что возьмешь.

Рассказал мне подробнее дед об обстановке окружающей, ими за два месяца высмотренной. И самым интересным мне в его рассказе показалось следующее: по их словам, недель около трех назад перенесло сюда, помимо прочего всего диковинного, похоже, часть какую-то воинскую, или кусок ее. Далеко тот участок находится, на другой стороне пустоши, за домами, нами виденными. Рассмотреть в бинокль удалось только кусок ограждения проволочного да склады-ангары, похоже, для техники. Но, в погоду тихую, часто слышны были звуки выстрелов из оружия автоматического, с той стороны доносящиеся. Вот эта информация важной могла оказаться. Если были там люди нормальные, да еще и военные при оружии, то шанс объединится с ними, да к выходу прорваться, у нас был. Но тут уже гадать бесполезно, только лично туда двигать, и смотреть как-что на месте нужно. А это только завтра посветлу возможно, местность окружающую вначале рассмотрев внимательно, путь подхода туда наметив предварительно. Пришла к нам Ирина, сына забрать спать укладывать, и мы пошли, дела до утра отложив.