Выбираю тебя

18

После занятий в четверг я возвращаюсь к себе и обнаруживаю на двери записку, сообщающую мне, что я должна встретиться со своим куратором Жасмин. Когда я захожу к ней, она вручает мне огромную коробку.

— Посылка? — спрашивает она.

— Хм, да. Возможно. — Я хватаю коробку и поспешно ухожу. Не хочется, чтобы она или кто-то другой был в курсе насчет моего дня рождения. Никогда его не любила. В детстве мне часто приходилось наблюдать за тем, как другие дети приглашали друг друга на праздничные вечеринки и приносили в школу пироги, в то время как моя мать делала вид, что моего дня рождения не существует.

Оказавшись у себя, я открываю посылку. Внутри лежат несколько небольших пачек картофельных чипсов, жевательная резинка, коробка пирожных, украшенных свечками, разноцветные ручки, пара упакованных свертков и три письма. Я бросаю в рот пластинку жвачки, затем открываю подарки в обертке. В первом я нахожу две спортивные кофты с длинными рукавами: одна черная, а другая — белая. В следующем свертке лежит пара черных спортивных штанов. Именно то, что нужно для прохладной погоды. Даже по размеру как раз.

Два конверта неразборчиво подписаны почерком Фрэнка, и при виде него внутри меня все немеет. Я так по нему соскучилась. И мысль о том, через что ему пришлось пройти, чтобы сделать для меня этот подарок, вызывает у меня слезы, которые я не в состоянии побороть.

В первом конверте лежит поздравительная открытка от Фрэнка и Райана. Забавная открытка о старении, на которой изображена морщинистая собака, в которую вложены пятьдесят долларов и записка, призывающая потратить их на развлечения. По моими щекам текут слезы. Это слишком много. Я ожидала десять или пятнадцать долларов, но никак не пятьдесят. Эти деньги нужны Фрэнку для оплаты медицинских счетов, а не на мой день рождения. Во втором конверте лежит сотня долларов на бытовые расходы.

Едва я собираюсь набрать Фрэнка, звонит телефон.

— С днем рождения! — хором произносят Фрэнк и Райан.

— Спасибо вам, ребята. — Я смахиваю слезы с лица. — И огромное спасибо за все подарки, но вы переборщили.

— Девятнадцать лет — это большое событие, — говорит Райан. — Твой последний год в качестве подростка, так что мы не стали на тебе экономить.

— Как тебе подарки? — спрашивает Фрэнк. — Ты же знаешь, мы с Райаном неважно разбираемся в женской одежде. Все подошло?

— Я еще не мерила, но размеры вы подобрали мои. Не могу поверить, что вы ходили на шопинг.

— Мне помогала Хлоя, — признается Райан. — Она тоже занимается бегом. Сказала, что тебе понадобятся подобные вещи, если ты станешь бегать зимой. Что-то о том, что материал дышит и все такое. Но цвета выбрал я. Она настаивала на розовом.

— Слава богу, что ты отговорил ее.

— Какие у тебя планы на вечер? — интересуется Фрэнк.

— Пока никаких.

— Джейд, я же просил не торчать у себя в комнате.

— Знаю, но у Харпер сегодня вечерние пары. Я найду, чем заняться. Может, придумаем что-нибудь с Гарретом. — Не успевают слова слететь у меня с языка, как я в ту же секунду начинаю о них жалеть. Фрэнк и Райаном не знают всей истории с Гарретом, но они в курсе, почему в последние недели я была в подавленном настроении.

— Ты снова с ним встречаешься? — В голосе Фрэнка преобладают сердитые, нежели тревожные нотки.

— Нет. Мы просто друзья.

— Не суть. Мне не нравится этот парень.

— Ты его даже не знаешь.

— Он обидел тебя, — говорит Райан. — Ты столько времени из-за него грустила. Если он поступил так однажды, то сделает это снова.

— Давайте сменим тему? Спасибо за деньги, но вам не стоило присылать так много.

— Часть денег предназначена только для развлечений, — напоминает Фрэнк.

— Да, я поняла.

— Мне нужно идти на работу, — говорит Райан. — Еще раз с днем рождения, Джейд. Я позвоню тебе на неделе, когда появится побольше времени, чтобы поболтать с тобой.

— Пока, Райан.

Я слышу щелчок, когда Райан вешает трубку.

— Джейд, ты открыла третий конверт? — спрашивает Фрэнк.

— Нет, я как-то о нем позабыла. Подожди, сейчас открою. — Я тянусь к кровати и хватаю длинный белый конверт. — Итак. Он у меня. Открывать?

— Не уверен. Я хотел обсудить… — Голос Фрэнка отходит на второй план, пока я изучаю надпись на конверте.

Телефонная трубка почти вываливается у меня из рук, когда я узнаю мамин почерк. А когда я читаю надпись на конверте, то она действительно падает на пол.

Я переворачиваю конверт обратной стороной, где написано: «Я всегда буду любить тебя, Джейд. Мама».

— Джейд? Ты еще здесь? — Услышав голос Фрэнка, я подношу трубку к уху.

— Что это? Какая-то злая шутка? Это не смешно, Фрэнк.

— Оно настоящее, Джейд. Это письмо от твоей матери.

— Да, я заметила. Но она умерла, как такое возможно?

— Она написала его, когда тебе было всего несколько недель. К тому времени я уже переехал из Айовы, так что она переслала его мне и попросила отдать тебе в девятнадцать лет в случае, если с ней что-то случится. Когда я перебрался на вашу улицу, то спросил, хочет ли она, чтобы я и дальше хранил ее письмо, но она уже не могла вспомнить, писала ли его вообще. Да ей тогда и не до того было.

— Почему же ты не отдал мне его раньше? Она уже давно умерла.

— Когда она отдавала мне его, то просила подождать, и я отнесся к ее желанию с уважением.

— Все это время оно было у тебя, а ты и словом не обмолвился? Черт возьми, Фрэнк. Я сейчас ужасно зла. А ведь я ненавижу на тебя злиться.

— Я все понимаю, но у твоей матери были свои причины, и я был не вправе сомневаться в ее решении.

— Ты знаешь, о чем там написано?

— Она вскользь упомянула, что это письмо о ее надеждах и мечтах, связанных с твоим будущим. Как я уже сказал, она написала его вскоре после твоего рождения. Оно должно было стать памятным подарком на выпускной, но в тот день ее не было рядом, чтобы вручить его.

— У нее были мечты и надежды на мой счет? Так я и поверила. Ты, наверное, о чьей-то чужой матери.

— Можешь не открывать его, если не хочешь. — Он ждет моего ответа, но я молчу. — Отложи его в сторону, и если не хочется, то никогда и не открывай. Тебе решать.

— Хорошо.

— Если захочешь поговорить об этом, то позвони мне. Я всегда готов тебя выслушать.

— Знаю. И я не хотела кричать на тебя. Еще раз спасибо вам за подарки. И за то, что помните о моем дне рождении.

— Я всегда помню. Хотел бы я быть рядом, чтобы его отпраздновать вместе с тобой, но раз такой возможности нет, то сходи куда-нибудь и развейся, ладно? Пообещай мне.

— Обещаю. Пока, Фрэнк.

Мы кладем трубки, и я буравлю взглядом письмо, которое по-прежнему сжимаю в руке. С чего это вдруг моей матери вздумалось написать мне? Когда она успела улучить момент трезвости? Разве что в то время она еще не пила. Это лишь предположение, но, возможно, она начала прикладываться к бутылке позже. Слова на конверте совсем на нее не похожи. Моей дорогой дочери? Она никогда не называла меня дорогой. А надпись на обороте о том, что она меня любит? Мама ни разу не произносила этих слов, по крайней мере, я ничего такого не помню. Я встаю и засовываю письмо в ящик стола. Сейчас я не могу с этим разбираться. Даже не уверена, что стану его читать.

Раздается короткий стук в дверь.

— Джейд? Ты там?

Это Гаррет. Я еще не разговаривала с ним после нашего решения попытаться возобновить дружбу.

Я открываю дверь.

— Привет, Гаррет. Что такое?

— Просто хотел поздороваться. Можно войти?

— Хм, да, наверное. — Я не ожидала компанию и уж точно не ожидала увидеть Гаррета. Мы еще не обсудили условия нашей дружбы и в том числе правила, когда можно заявляться без приглашения.

— Что это? — спрашивает он, обозревая лежащие на кровати вещи и оберточную бумагу на полу.

— Подарки на мой день рождения.

— Твой день рождения? И когда он?

— Сегодня. — Я собираю с пола бумагу.

Гаррет встает передо мной.

— У тебя сегодня день рождения? Почему ты мне не сказала?

— Зачем? — Я обхожу его и выбрасываю бумагу в мусорное ведро. — Это самый обычный день.

Он снова встает у меня на пути.

— Не обычный день, а твой чертов день рождения! Вы с Харпер что-нибудь запланировали на сегодня?

— Нет. У нее занятия. Я не говорила, что у меня день рождения.

— Почему?

Я вздыхаю.

— Потому что мне на него плевать. Неважно.

— Это важно для меня. И мы отпразднуем его, нравится тебе это или нет.

— Гаррет, мне действительно не хочется. — Я сажусь за стол и открываю учебник по биологии. — Я просто сделаю домашнее задание и пойду спать.

Он захлопывает мою книжку.

— Ты не будешь делать уроки в свой день рождения. — Он поднимает меня со стула. — Я вытащу тебя отсюда. Сейчас только шесть. Впереди весь вечер. Я свожу тебя на ужин, в кино, да куда захочешь. — Он задумчиво смолкает. — Я отведу тебя в «Блинную у Эла». Они подают их весь день, а мы как раз пропустили много воскресений. Что скажешь?

— Скажу, что ты не в своем уме. Ты слишком возбужден по этому поводу.

— Потому что у тебя день рождения. Это праздник. И ты не проведешь его в своей комнате за уроками.

Я вспоминаю свое обещание Фрэнку.

— Ладно, наверное, я могу пойти поесть блинчиков. Но я сама заплачу за себя. Фрэнк подарил мне деньги.

— Эл подарит тебе бесплатный заказ в твой день рождения. Тебе лишь нужно показать свое водительское удостоверение.

— Правда? Круто! Мог бы сказать об этом раньше. Тогда я сразу бы согласилась.

Он смеется.

— Я знаю еще одно местечко, которое предоставляет бесплатные услуги в дни рождения. Мы сходим туда попозже.

— Что за место?

— Это сюрприз. Ты готова?

— Дай мне пару минут, чтобы переодеться?

— Хорошо. Спущусь к тебе через десять минут.

Я провожаю его до двери.

— Ты сказал, что просто зашел поздороваться, а не пойти куда-то на весь вечер. У тебя разве нет других дел?

— Это намного важнее. — Он наклоняется и целует меня в щеку. — Это же твой чертов день рождения, Джейд!

Меня забавляет его возбуждение из-за моего дня рождения. Даже настроение поднялось. Я решаю выбросить из головы мысли о мамином письме. Я не дам ей испортить мне еще один праздник.

Гаррет ведет меня к Элу, где я заказываю самую большую порцию блинчиков в меню, а затем мы отправляемся в кино. Я выбираю подростковый ужастик. Гаррет терпеть этот жанр не может, но на дворе октябрь, сезон фильмов ужасов. К тому же он ведь заставил меня смотреть романтическую комедию.

После кино мы отправляемся ужинать в заведение, где побывали в мой первый день пребывания в кампусе.

— Угадай, что ты получишь бесплатно на свой день рождения? — спрашивает он, пока мы выходим из машины.

— Десерт «Boxcar Bonanza»?

— Джейд! Ты испортила сюрприз.

— Ты сам спросил! И это единственная вещь, которую я знаю в меню, поскольку ты так и не дал мне его полностью рассмотреть.

Пока я наслаждаюсь сливочным мороженым с фруктами, сиропом, орехами и взбитыми сливками и великодушно даю попробовать и ему, у него звонит телефон.

— Давай, ответь, — говорю я, жадно поедая раскрошенное печенье.

— Чего тебе, Блейк? — Гаррет откидывается на спинку дивана. — Да, я приду. Но только если ты заткнешься. — Он бросает взгляд в мою сторону. — У нее день рождения. Я сейчас с ней. Тебя что-то не устраивает? — Он слушает. — Ага. Увидимся в пятницу. — Он кладет телефон на стол.

— В чем дело? — любопытствую я.

— У меня договор с Блейком. Если я буду ходить с ним на некоторые вечеринки, он перестанет доносить о нас моему отцу.

— Я думала, ты перестал переживать из-за отца.

— Я не переживаю из-за него. Я пытаюсь облегчить нам жизнь. И все действительно станет проще, когда Блейк прекратит болтать.

— А что насчет Авы?

— У нее новый парень. Она потеряла ко мне интерес. Она ничего не скажет. — Подавшись вперед, он берет ложку и зачерпывает из тарелки мороженое. — Раз ты умолчала о своем дне рождении, то подарок я вручу тебе позже. Есть какие-нибудь конкретные пожелания, или мне сделать сюрприз?

— Нет, не дари мне ничего. Правда. Этого достаточно.

— Ты весь вечер бесплатно питалась. Я лишь заплатил за кино. И сегодня четверг со скидкой, так что я почти ничего не потратил.

— Подарки не обязательно должны быть дорогими, Гаррет.

— Знаю. Но мне нравится делать подарки, и кино не в счет. Я хочу подарить тебе что-нибудь.

— Тогда я разрешаю тебе потратить на подарок пять долларов. Не больше.

— За пять долларов ничего не купишь. Это смешная сумма.

— Таков твой лимит. Не сможешь, значит не сможешь.

Он толкает меня ногой под столом.

— Ты невозможна. Ты ведь об этом знаешь, да?

— Мне больше нравится считать себя вызовом. — Отложив ложку, я отодвигаю тарелку. — Я все. Можешь доесть.

Он зачерпывает оставшееся на дне мороженое.

— Ты съела все печенье.

— Потому что это самое вкусное. И сегодня у меня день рождения.

— Знаю. Я просто пошутил. Тебе исполнилось девятнадцать?

— Ага. Старовата для первокурсницы.

— Я тоже. Мой день рождения был в августе. По-моему, я тебе уже говорил.

— Чем ты занимался в свой день рождения?

— Поехал в Кабо на две недели и учился сёрфингу у одного профи. А когда вернулся, то мы закатили огромную вечеринку, и мне подарили машину.

— Все твои дни рождения такие?

— Они всегда устраиваются с размахом. Но так не только у меня, а у всех в округе. В прошлом году, когда у Сиерры был день рождения, ее родители заплатили триста тысяч долларов, чтобы ее любимая группа спела несколько песен, а вся вечеринка в целом стоила не менее миллиона. — Он бросает ложку в тарелку. — Я наелся.

— Уже поздно. Нам пора идти.

В кампусе Гаррет провожает меня до комнаты и заходит внутрь.

— Знаю, этого было недостаточно, но ты хоть хорошо провела время?

— Да, отлично. Спасибо, что пригласил меня.

— Поверить не могу, что ты собиралась торчать здесь и делать домашку. Слава богу, что я зашел и взял ситуацию в свои руки.

Я шлепаю его по плечу.

— Ничего ты не взял. Я сама решила пойти. И отказалась бы, если бы ты не соблазнил меня бесплатной едой.

— Ну, я надеялся убедить тебя обещанием своего присутствия. Ну, а когда это не сработало, пришлось применить праздничную халяву. — Он самоуверенно улыбается. — Я знаю, чем тебя заманить.

Я закатываю глаза.

— Как скажешь.

— Хочешь, посмотрим наверху фильм?

— Нет, думаю, я пойду спать. У меня занятия рано утром.

— Ладно. До скорого. — Он целует меня в щеку и разворачивается, чтобы уйти.

— Это было как-то отстойно, — выдаю я.

Он поворачивается.

— Что было отстойно.

— Твой поцелуй.

Он выглядит обиженно.

— В смысле? Мы же друзья, верно? И ничего больше.

— Да, но у меня день рождения. Праздничный поцелуй мог бы быть и получше. А то ты словно свою бабушку поцеловал.

Я бросаю ему вызов, зная, как сильно он это любит. Наверняка мои запросы сбивают его с толку, но мне правда хочется, чтобы он поцеловал меня. По-настоящему, а не по-дружески. Я все еще придерживаюсь соглашения о дружбе, но иногда девушке нужен чертов поцелуй. Разве нет?

Гаррет стоит, не зная, как делать.

— Значит, я могу поцеловать тебя, и ты не рассердишься? Даже после…

— Ты поцелуешь меня наконец или нет?

Он колеблется, затем берет мое лицо в руки и целует меня. Все начинается с нежного, сладкого прикосновения губ, но постепенно поцелуй становится глубже, и это настолько эротично, что неожиданно для себя я хватаю его за рубашку и притягиваю к себе. Все еще бережно держа мое лицо в своих ладонях, он заканчивает поцелуй двумя мягкими, короткими касаниями губ и отстраняется.

— С днем рождения, Джейд.

Он уходит до того, как я успеваю прокомментировать поцелуй, но это было поистине замечательно. Больше, чем просто замечательно. Идеально. Идеальный поцелуй в день рождения.

Гаррет наверняка гадает сейчас, что, черт возьми, только что произошло. Но пусть помучается. Он ведь заставил меня мучиться, размышляя о тем, из-за чего несколько недель назад он прекратил со мной общаться.

Я убираю подарки с кровати. Подхожу к столу, чтобы убрать конверты с деньгами, и, открыв ящик, натыкаюсь взглядом на мамино письмо. В глубине души мне очень хочется открыть его, но еще больше — сжечь. Это неожиданное послание заставило меня ненавидеть ее еще сильнее. Как она смеет преследовать меня из могилы? Разве ее голоса у меня в голове недостаточно? Неужели обязательно и дальше вмешиваться в мою жизнь и все портить? Лучше бы Фрэнк оставил письмо у себя. Если бы не оно, то у меня был бы самый лучший день рождения в жизни.