Взаимоотношения И. В. Сталина и Мао Цзэдуна глазами очевидца

О некоторых современных оценках Мао Цзэдуна в Китае

В 1993 г. во время широких мероприятий в КНР по случаю 100‑летия Мао Цзэдуна, а затем в 1996 г. в связи с 20‑летием со дня его смерти внимание исследователей привлекли, в частности, следующие положения официальной пропаганды ЦК КПК. «Жэньмин жибао» 24 декабря 1993 г. в редакционной статье «Два великих деяния в жизни Мао Цзэдуна» писала: «Первое великое деяние — Мао возглавил партию и народ в борьбе за свержение господства империализма, феодализма и компрадорской буржуазии, выполнил задачи народно-демократической революции».

Значительная часть статьи посвящена «второму великому деянию», стержнем которого явились «большой скачок», «народные коммуны», «культурная революция». В этом разделе разбираются заслуги и просчёты Мао Цзэдуна (в известной мере повторяются положения решения ЦК КПК начала 80‑х годов, касающегося проблем истории КПК). «В течение двух десятилетий (т. е. со времени „большого скачка“),— отмечается в передовице,— социалистическое строительство в Китае шло кривыми зигзагами, допускалось много ошибок». В статье достаточно безжалостно упоминаются ошибки и просчёты Мао. Но при этом 20‑летний период в конце концов квалифицируется как «великое и важное» дело для страны. Ошибки Мао оцениваются как «просчёты великого человека».

Комментаторы акцентировали внимание на следующем положении органа ЦК КПК: «Товарищ Мао Цзэдун неизменно и безоговорочно признавал влияние на китайскую революцию Великого Октября и фактора существования Советского Союза, безоговорочно признавал влияние опыта Октября и опыта социалистического строительства в СССР». Но, как подчёркивалось, Мао Цзэдун с самого начала «использовал китайскую специфику», из-за чего периодически вступал в конфликты с Москвой и Коминтерном. Правда, признавалось в статье, их идейная и практическая помощь китайским коммунистам «часто была очень полезной».

В «советской модели», «как видел Мао Цзэдун уже тогда», имелось немало недостатков и ошибок. Главное же — слепое её копирование грозило превращением КНР в «сателлита СССР». Мао Цзэдун этого не желал, искал собственный путь для страны, но наделал в этот период немало ошибок. То, что Китай не оказался в обозе «реального социализма», в Пекине квалифицируется сейчас как «второе (из двух) великих деяний» Председателя Мао. При этом орган ЦК КПК заявляет: «Некоторые товарищи не одобряли отклонение от советского лагеря. Но теперь, после поразительных перемен, случившихся в Восточной Европе и в самом СССР в 1989—1991 гг., никто у нас, пожалуй, уже не усомнится в правильности курса, взятого тогда Мао Цзэдуном».

Как прогнозируют аналитики, политические и идеологические акценты в ходе кампании по поводу 100‑летия Мао Цзэдуна фактически подводили к выводам о «дальновидности» ЦК КПК, Мао Цзэдуна и Дэн Сяопина, находившегося в ходе «большой полемики» с КПСС в первой половине 60‑х годов на острие этой борьбы и являвшегося одним из авторов известных директивных статей КПК об ошибках КПСС и её руководства.

Прошло почти 40 лет с тех пор, и уже не все помнят, насколько остро Пекин формулировал вопрос о «перерождении» КПСС, её «верхушки во главе с Хрущёвым», о нарождении и укреплении в СССР «привилегированной прослойки», о «хрущёвской ревизионистской клике, ведущей к капитализации советского общества»[16].

В этих материалах, разумеется, со словесными излишествами, отражавшими полемику тех времён, содержались, как нам теперь видится, справедливые предупреждения об опасности перерождения КПСС, демонтаже социализма в СССР. «Хрущёвский ревизионизм,— писал ЦК КПК,— поставил первое в мире социалистическое государство, за создание которого великий советский народ проливал свою кровь, перед небывало серьёзной опасностью — реставрацией капитализма». В китайской статье приводилось следующее высказывание Даллеса на пресс-конференции 15 мая 1956 г.: «Имеются признаки наличия в Советском Союзе сил, стремящихся к большему либерализму; если эти силы устоят, то они смогут вызвать коренное изменение в Советском Союзе».