Взгляд Ангела

Глава восемнадцатая

Роберт Барлингс с усилием сглотнул и поднял руки над головой в знак того, что он сдается.

— Хорошо. Я достану то, что вы хотите, только не трогайте его…

— Так-то лучше, — сказал Том с мерзкой усмешкой. — Давай, действуй!

Челюсти Зака слегка разжались, и он позволил себе перевести дух.

В конце концов, у банкира было достаточно здравого смысла, чтобы не рисковать из-за своего упрямства жизнью Бобби. Теперь только бы Бет Энн не выкинула бы чего-нибудь! Она была смертельно бледна из-за угрозы нависшей над Бобби. Зак строго посмотрел на нее и незаметно кивнув в сторону подвала, снова подтолкнул ее внутрь. Бет не обратила на это внимания.

— Я… я пойду, достану камни. Они в моем столе…

— Сам-то ты банку не очень доверяешь, а? — издевательски спросил Том.

Затем он нахмурился и, схватив Бобби за шиворот, почти приподнял малого над полом.

— Займись этим ты, Бет Энн. Мне бы не хотелось, чтобы банкир совершил ошибку, о которой он будет жалеть.

Барлингс вынул из своего жилета ключ и протянул его через барьер Бет Энн.

— Левый верхний ящик в столе, — пробормотал он зло, но беспомощно. — Свертки, помеченные «Соломон Бразерс, Нью-Йорк».

Не говоря ни слова, Бет кивнула и поспешила в кабинет.

Барлингс обернулся к Тому.

— А теперь отпусти его.

— Переживаешь, банкир, да?

В голубых глазах Тома светились злые огоньки. Он слегка дотронулся стволом кольта до виска Бобби.

— Ты лучше играй честно.

— А вы лучше не связывайтесь с моим папой!

Бобби изо всех сил старался вырваться из рук Тома, но все его усилия были тщетны.

— Тем, кто связывается с моим папой, не поздоровится!

— Замолчи, Бобби! — резко приказал ему отец.

— Устами младенца… а, Барлингс? — неожиданно сказал Зак.

До тех пор, пока Барлингс оставался мало-мальски уступчивым, была надежда очистить имя Бет Энн от грязных обвинений.

— Ведь это все спланировали вы с Вольфом, не так ли? — продолжал Зак. — У вас очень хорошо получалось обманывать доверчивых, ни о чем не подозревающих вкладчиков. Но что-то произошло, да? Вольф стал жадничать?!

— Он был… безумец, — глаза Барлингса шарили по всему залу.

Он нервно облизывал губы. Говорил он так, словно опасность, нависшая над Бобби, лишила его всякого самоконтроля.

— Вечно эти дикие идеи… Он был абсолютно неуправляем…

— Но почему, Барлингс, почему ты связался с такой холостой пушкой, как Вольф?

— Это были деловые отношения. Мне просто не повезло, ничего не поможет, когда нет наличных. А план… план был безупречен. Никто не должен был пострадать. Но Вольфа не возможно было убедить. Он… он угрожал, что заложит меня, — морщинистое лицо банкира потемнело от нахлынувшего гнева. — Я планировал все так тщательно, а этот дурак только все портил!

Тихий огорченный возглас заставил Зака оглянуться. Бет Энн, бледная от напряжения, стояла в дверях кабинета и слушала Барлингса, теребя руками малиновый шелк. Стиснув зубы, Зак решил не отставать от старика, пока он не скажет всей правды.

— Он собирался уничтожить тебя, так, Роберт? Разрушить твое дело, растоптать твою репутацию, — все, ради чего ты работал, все могло пойти прахом?

— Я пытался договориться с ним! — взгляд Барлингса был прикован к стволу кольта, направленного в висок его сына. — Вольф не хотел меня слушать.

— И ты убил его, — при этих словах Зак с удовлетворением отметил слабый возглас Мэми Каннингхэм. Очень хорошо. Значит она слушает.

Темные мохнатые брови Тома озадаченно сошлись на переносице.

— К дьяволу, Зак! Я думал, ты просто шлепнешь этого сукиного сына без лишних разговоров!

— Теперь ты видишь, что получается, когда ты пытаешься думать, Том, — отрезал Зак и снова посмотрел на банкира.

— Признайся, Барлингс. Ведь это ты убил Вольфа Линдера?!

В этот момент Бобби, не выдержав больше железной хватки Тома, издал громкий детский крик:

— Папа!..

— Да, — сказал Роберт Барлингс хриплым голосом. — Я убил его. Отпустите моего мальчика!

Все четверо распростертых на полу людей подняли головы при этом поразительном признании банкира.

— Тихо все! — проревел Том.

Тут он заметил Бет Энн.

— Ну что, достала?

Она кивнула.

— Покажи!

Молча, Бет раскрыла мешочек и высыпала на свою ладонь пригоршню не поддающихся описанию каменьев. Когда она убирала их обратно, Том обратился к банкиру, сверкая белозубой улыбкой.

— Что ж, тот, кто убил Вольфа Линдера, заслуживает некоторой мести, я полагаю.

Том толкнул Бобби к отцу, протянул руку через барьер и вырвал мешочек из рук Бет Энн.

С судорожным вздохом, больше похожим на рыдание, Барлингс обнял своего сына.

— Ты заберешь наличные, Зак? — спросил Том.

— Да, сейчас, Том.

Зак снова подтолкнул Бет Энн к двери подвала, и на этот раз она его послушалась. Зак мысленно вознес благодарения, которые были неожиданно прерваны выстрелами, донесшимися с улицы.

Доджер просунул голову в дверь и очень испугался, когда Том наставил на него кольт.

— О, Господи, босс! Делаем ноги! Легавые приближаются!

Том выругался.

— Я так и знал, что все эти чертовы разговоры не доведут нас до добра!

— Да ладно, босс, если понадобится, ребята приколотят шерифа к тюремным воротам! — возбужденно заявил Доджер. — Только давайте, к дьяволу, выбирайтесь поскорее!

Как только Доджер исчез, Том кивнул Заку.

— Пошли.

— Подожди, Том.

Не обращая внимания на ошеломленное выражение Тома, Зак подошел поближе к Бет Энн.

— Ты что, спятил? — спросил Том.

Вдруг его лицо потемнело. Он обо всем догадался.

— А, ты решил меня подставить, сукин сын!

— Нет, но я гарантирую, что шериф будет здесь очень скоро из-за той дыры, которую я на днях проделал в тюремной стене. Так что тебе лучше поторопиться.

— А тебя, значит, здесь оставить, чтобы ты провел этих собак прямехонько по моему следу? Да ни в жизни!

Том наставил на Зака и Бет кольт и быстро взвел курок.

— Брось пушку и идите сюда, если не хочешь, чтобы я вас обоих отправил в Царствие Небесное!

— Зря ты так, дурень! — Зак скрежетал зубами, но тем не менее осторожно вынул револьвер и положил его на пол рядом с барьером. Черт возьми! Он не принял во внимание сварливый характер Тома! — Остынь! Подумай!

— Заткнись! — прохрипел Том и сунул вельветовый мешочек себе в карман. — Ну-ка, подойди сюда, женщина! Ты будешь мне наилучшей гарантией! Поторопись!

Сжав губы, Бет Энн шагнула к Тому!

— Нет! — Бобби Барлингс сжал кулаки и оттопырил нижнюю губу, словно капризный малыш. — Ты не заберешь с собой мисс Бет Энн! Я собираюсь на ней жениться! Папа мне обещал!

— Бобби, заткнись! — зашипел на него отец, схватив протестующего сына за подтяжки.

— Но, папа! — взмолился Бобби.

Внутри у Зака все надорвалось от разочарования. Все планировалось совсем по-другому! Проклятье, это его самоуверенность все погубила! И теперь, даже если им удастся избежать пули и убедить Тома, что они не желали ему ничего плохого, то все равно все их совместные с Бет Энн планы превратятся в труху. Их всегда будут ассоциировать с теми разбойниками, в чьей компании они оказались. Им никогда не удастся ни выпутаться, ни оправдаться.

Но такая жизнь не для Бет Энн. Признание Барлингса дает шанс. Зак должен сделать все, чтобы она могла им воспользоваться — даже если ради этого, ему придется расстаться с надеждами на новую жизнь, и даже, если — сохрани Бог! — ему придется расстаться с ней самой. Счастье Бет Энн стоило любой жертвы.

Поймав Бет за руку, он потянул ее назад за свою спину.

— Хорошо Том, не кипятись. Я иду. Но оставь Бет Энн.

Хриплое рычание Тома говорило о том, что его терпение на пределе.

— Черт побери, Медисон!

— Она будет нам только мешать, и от нее все равно нет никакого толку. Ты не можешь этого не признать, Том. От нее даже удовольствия мало.

Мрачное выражение на лице Тома пропало. Он плюнул на пол.

— Ты, в общем-то, прав насчет этого, Зак. За то время, что я ее знал, она сжимала ноги плотнее, чем старая дева. Такая холодная рыбина годится разве что для какого-нибудь недоумка.

— Зак, зачем ты это делаешь, — быстро проговорила Бет Энн срывающимся голосом. — Я хочу быть с тобой! «В горе и в радости…»

Зак взял ее за плечи.

— Послушай меня! Это единственный выход. По крайней мере, ты будешь в безопасности, теперь эти люди знают правду. Ведь ты же все слышала, правда, Мэми?

— Да, да, я слышала, — послышался ответ с пола. — Я так ошибалась…

— Но я ведь могу никогда больше тебя не увидеть! — серебристо-серые глаза Бет Энн заволокло тоской. — О, Зак…

У него не было времени, чтобы сказать ей все что было нужно, проститься с ней как следует, и объяснить, что любовь к ней возродила его душу, наполнила смыслом его жизнь. Вместо этого он ласково потрепал ее за щеку. Этот жест должен был рассказать ей обо всем, о чем не успел оповестить ее он сам.

— Ангел.

На улице опять раздались выстрелы.

Зак обернулся к двери.

— Нам пора Том.

— Ты совсем размок, Медисон, — осуждающе заметил Том. — В тебя и стрелять-то противно, даже если бы я просто хотел разрядить свой кольт! Ты нас всех погубишь со своими соплями! А, черт с вами обоими! — он похлопал себя по карману. — Все равно я получил то, ради чего мы сюда приперлись. Adios.

Том ногой распахнул дверь и вышел, оставил ошеломленного Зака.

— Я, ну… это…

— Зак! — переполненная внезапным счастьем, Бет Энн бросилась ему на шею.

Снаружи по пыльной улице проскакали всадники. После этого, какую-то долю секунды, город оставался спокойным. Затем тишину разорвали взволнованные крики. Зак знал, что очень скоро появится шериф. Тем временем Гарольд помог подняться Мэми Каннингхэм и усадил ее на стул, оба кассира переговаривались между собой, бросая пугливые взгляды на Барлингса и его сына. Игнорируя волнение, произведенное его признанием, старик ощупывал шею Бобби, проверяя, нет ли каких-нибудь повреждений, так, словно его сыну было пять лет от роду. А глаза Бобби, когда он смотрел как Зак обнимает Бет Энн, загорались вполне взрослой ревностью.

— Я… это… — повторил Зак, изумленно качая головой.

— Все теперь будет хорошо, правда?

Голос Бет Энн дрожал, а объятия ее были так крепки, что казалось, она больше никогда в жизни не отпустит его.

Зак улыбнулся ей, затем нежно приподнял ее лицо за подбородок и поцеловал. Прикосновение к ее губам было бесконечно волнующим и многообещающим.

— Все еще не так просто, ангел. Мы должны дать кое-какие объяснения, но я надеюсь, что теперь все, действительно, будет хорошо.

Он откинул назад голову и засмеялся.

— Зак?

Он затряс головой, не в силах успокоиться.

— Бедный Том. Я надеюсь, он не слишком пожалеет о своем великодушным порыве, когда обнаружит, что он получил за все свои старания.

— А что он получил? — Бет Энн нахмурилась в нерешительности. — Он же получил полный мешок брильянтов!

— Это дешевка, мой ангел, — Зак обернулся к банкиру. — Ведь я прав, Барлингс? Сколько на самом деле стоят эти ваши второсортные камешки?

— А? — Барлингс, потерявший интерес к происходящему, лениво повернул голову. — Ну, пару сотен долларов, не больше.

Зак поглядел на Бет Энн.

— Вот видишь?

— О, Господи, Бет засмеялась. — И наличными он ничего не взял?

— Нет.

Они посмотрели друг на друга и прыснули со смеху. Не разжимая объятий, они сотрясались от приступов безудержного смеха. Пораженная Мэми Каннингхэм и все остальные удивленно за ними наблюдали.

— Ой, ты еще не знаешь самого главного, — сказала Бет Энн, немного придя в себя. — Рудник па оказался доверху полон меди!

— Да ты что! — Зак поперхнулся от смеха и еще крепче прижал ее к себе. — Брильянты в обмен на медь — вот это роскошная сделка!

— Да ну тебя! Это отличная сделка, и отличная работа, — запротестовала Бет, ткнув его кулаком в грудь. Внезапно ее лицо стало серьезным. — Мы сможем делать все, что угодно, даже купить тот особняк, о котором ты говорил.

Его удивило, что она помнит подобные вещи. Бирюзовые глаза Зака засветились нежностью. Он склонился к ней и прошептал на ухо:

— Мечты меняются, ангел. Мы с тобой сами построим себе особняк, который…

— Не трогай ее! — выкрикнул Бобби Барлингс, сжав кулаки.

Бессильная злоба вызвала яркий румянец на его щеках, широко открытые глаза горели гневом.

— Бобби! — Окрик Роберта Барлингса-старшего был оставлен без внимания.

— Оставь ее в покое! Отойди от нее, — сказал Бобби Заку. — Я предупреждаю тебя…

— Полегче, сынок, — улыбнулся Зак. — Я ведь не делаю ей больно.

— У тебя нет никакого права! Мисс Бет Энн моя. Мне так папа сказал! — Бобби сотрясался от возбуждения.

— Все нормально, успокойся, Бобби, — мягко проговорила Бет Энн, не удивленная тем, что после перенесенных потрясений с парнем произошел подобный нервный срыв. Понял ли он смысл признания его отца. Бет надеялась, что нет. — Зак мой хороший друг, такой же как и ты.

— Вы моя леди, — нижняя губа Бобби дрогнула. — Ты моя! Я женюсь на тебе!

Зак покачал головой и слегка нахмурился.

— Извини, сынок, но ты должен понять. Мисс Бет Энн собирается замуж за меня.

— Нет! Это неправда! Я не позволю!

Слезы брызнули у него из глаз. Бобби дико оглянулся вокруг, затем наклонился к барьеру. Разогнувшись он описал опасную дугу пистолетом Зака. Мэми Каннигхэм вскрикнула, все остальные отступили на шаг назад.

— Я убью тебя! — истерично выкрикнул Бобби. — Я убью тебя также, как я убил этого противного Вольфа!

— Бобби! — Барлингс выступил вперед. Ужас был написан у него на лице. — Не произноси больше ни слова! Отдай мне эту штуку!

— Нет, папа. Я должен это сделать, — всхлипнув, Бобби поднял пистолет обоими руками и направил его на своего соперника.

Зак отпихнул Бет Энн назад, закрывая ее своим телом. Его лицо выражало удивление.

— Ты? Ты убил Вольфа?

— Не отвечай, Бобби! — приказал Барлингс, протягивая руку к пистолету.

Сын оттолкнул его.

— Да, я это сделал! Вольф кричал на папу! Он вывел папу из себя! Я должен был его защитить, разве ты не понимаешь?

Блуждающий взгляд Бобби внезапно остановился. Злое намерение не покинуло его. Он прицелился в Зака.

— Это было просто. Все, что надо сделать, — это нажать на эту штучку…

— Нет, Бобби, не делай этого!

До Бет Энн постепенно дошла вся серьезность происходящего. По-настоящему напуганная, она бросилась к парню.

— Это не сделает меня счастливой. Ведь ты же хочешь, чтобы я была счастлива, правда?

— Но… — повернув к ней мокрое лицо, Бобби замер в нерешительности.

— Понимаешь, — продолжала Бет Энн, игнорируя яростные знаки, которые подавал ей Зак, пытаясь заставить ее отойти подальше. — Ведь на самом деле ты не хочешь, чтобы кто-нибудь пострадал.

— Но я ненавижу его! — страстно выкрикнул Бобби.

— В ненависти нет ничего хорошего, — сказала Бет, подходя еще ближе и протягивая вперед руку.

Ее сердце билось так сильно, что у нее то и дело перехватывало дыхание, но она продолжала растягивать на своем лице улыбку, пытаясь образумить расстроенного и возбужденного слабоумного.

— Поверь мне, Бобби, я знаю, любить гораздо лучше. А друзья любят друг друга по-особенному. Разве ты откажешься быть моим другом? Неужели ты не дашь мне этот пистолет?

Бет видела, что Бобби колеблется. Боль, неприятие, нерешительность клокотали в его воспаленном мозгу.

— Пожалуйста, Бобби.

Выражение его лица сделалось жалким, поток слез хлынул из глаз. Улыбнувшись ей печально, Бобби покачал головой.

— Я не могу.

Когда он качнулся в сторону Зака, Бет Энн тоже не осталась на месте. Когда он нажал на спусковой крючок, она уже приняла решение. А когда ее пронзила острая боль, это было уже не важно, главное, что Зак был спасен.

— Ангел!

Повалившись на блестящий деревянный пол Бет Энн услышала голос Зака и отдаленный пронзительный крик. Это было запоздалое раскаяние Бобби. Над ней нависли чьи-то тела, их голоса заглушил плач убийцы.

Потом рядом с ней появился Зак. Он поддерживал ее руками, испачканными в чем-то таком же красном, как и ее платье. Потом на нее навалилась темнота, и Бет Энн почувствовала, как навсегда проваливается в бездонный алый омут…

Она очутилась в розовом облаке и находила это очень приятным. Солнечный свет проникал сквозь ее веки. Она ощущала наполнивший ее ясный мир и спокойствие. Через некоторое время Бет заметила острую яркую точку. Она излучала неизъяснимое тепло и потянула ее к себе, к свету…

— Нет, мой ангел, пока нет.

Бет Энн остановилась, ее сердце затрепетало при звуках знакомого, любимого голоса.

— Мама?

— Твое время еще не пришло. Ты должна вернуться.

Тоска разлуки пронзила Бет Энн, и слезы затрепетали на ее ресницах!

— Но я хочу быть с тобой!

— И будешь любимая моя, но не сейчас, а когда завершится твой круг.

— Я люблю тебя, мама. Не отсылай меня назад!

— Тебе еще очень многое нужно сделать, испытать еще много любви. Используй шанс, которого не было у меня.

Слезы закапали вниз.

— Но, мама…

— Не забывай, есть тот, кто ждет тебя там, моя дорогая.

Тут Бет Энн вспомнила.

— Да.

Любовь нахлынула на нее и переполнила ее существо, давая ей силы и мужество отвернуться от манящего света.

— До свидания, мама.

— Прощай, моя милая.

Голос звучал все отдаленнее, но слова были полны любовью и надеждой.

— Когда придет время, я буду здесь с тобой, я буду тебя ждать…

Улыбаясь, Бет Энн стала опускаться сквозь облако. Постепенно цвета вокруг нее стали меняться, становясь ярче. Сначала все стало лиловым, затем фиолетовым, затем голубым. Странная сине-зеленая дымка окружила ее, вызвав в ней восхищение. Такого цвета бывает небо после полудня, такие глаза у ее единственной настоящей любви…

Покинув облако, Бет Энн открыла глаза и встретила обеспокоенный взгляд Зака. Она улыбнулась.

— Зак…

— Ангел.

Сидя на стуле рядом с ее кроватью, Зак крепче сжал ее руку.

На нем была чистая рубашка, непокорная шевелюра была взъерошена. Лицо все еще сохраняло отпечаток глубокой тревоги.

— Слава Богу, проговорил он срывающимся голосом.

Бет обвела глазами все вокруг и заметила множество вещей: прежде всего она находилась в незнакомой комнате, постельное белье было накрахмалено до хруста, ночной халат оторочен тесьмой. Она ощущала физическую усталость, но не очень сильную, зато душа ее была посвежевшей и отдохнувшей. А присутствие рядом Зака делало ее полностью счастливой. Но все же с ней произошло что-то странное.

— Где?..

— У миссис Каннингхэм. Она ни о чем другом и слышать не хотела, когда тебя ранили.

Память постепенно возвращалась к Бет Энн.

— Бобби!

Зак удержал ее за плечи, подавив слабую попытку подняться.

— Он в безопасности, — ответил Зак.

— Правда?

Зак отвел глаза в сторону. Она настойчиво сжала его руку.

— Зак?

Склонив голову к ее руке, он пробормотал.

— Его рассудок… э, помутился. Он в больнице… Говорят, что за ним там хорошо ухаживают.

— О! — вырвался у нее горестный вздох.

Зак наклонился ближе.

— Не плачь, ангел.

— Разве я плачу?

Бет удивленно тронула пальцем уголок своего глаза и ощутила влагу.

— Ты плакала во сне.

Бет нахмурилась, вспоминая розовое облако, которое все еще маячило где-то в ее сознании. Медленная, счастливая улыбка тронула ее губы.

— Я видела во сне маму.

— Это чудесно. Знаешь, когда я был в твоем положении, я видел ангелов.

Взгляд Бет радостно блеснул.

— Это одно и то же.

— Но, Господи, как же ты меня напугала! — заметил Зак, целуя ее ладонь. — Был момент, когда даже доктор Сэйерс был не уверен…

— Я в порядке. Разве ты не знаешь, что я никуда не уйду без тебя? — проговорила Бет.

Ее веки снова сделались тяжелыми.

— О, Зак, я так рада, что ты здесь. Не покидай больше меня никогда…

— Ангел, — это слово Зак произнес с трудом. Он наклонился, чтобы поцеловать Бет, но даже за его нежностью она ощутила, что что-то не так.

— Что случилось?

Зак откинул ей волосы со лба и криво усмехнулся.

— Новости у меня неважные, любовь моя. Шериф Николс подписал ордер на мой арест. Похоже, что мне опять придется коротать время в тюрьме в Юме.

Сперва Бет даже не совсем поняла смысл сказанного. Затем с ее губ сорвалось инстинктивное:

— Нет!

— Я все объяснил, и уже успел переговорить с ним, рассказать о моей жизни, но он устал от меня, дорогая. — Зак философски вздохнул. — Мы ведь с тобой все это предполагали, правда? Когда мы решились, мы знали, что все равно рано или поздно мне придется оплатить свои счета.

— Когда?

Бет Энн с трудом выговаривала слова, кровь отлила у нее от сердца.

Зак поморщился.

— Скоро. Шериф и так оказался настолько добр, что согласился не забирать меня до тех пор, пока ты не выздоровеешь.

Теперь левый бок у нее заболел по-настоящему, а в горле застрял комок. Бет Энн отвернулась к стене, чтобы Зак не видел, как она мучается.

— Ага, а когда я окажусь вне опасности, я смогу преспокойно чахнуть от тоски, да?

— Пожалуйста, не надо, — Зак пересел к ней на кровать и обнял, успокаивая ее дрожь. Он прижал ее к себе с такой нежностью, что она, казалось, вот-вот умрет от любви. — Будь смелой, ангел мой. Ради меня. В противном случае я этого не вынесу. Поправляйся, и тогда я буду знать, что ты в безопасности и… и что ты ждешь меня.

— Если бы у меня был выбор… — вздохнула она и откровенно расплакалась.

— Ну, вот и пришло время тебе воскреснуть и присоединиться к ныне живущим!

Бет Энн повернула голову и с удивлением увидела женскую фигуру, занявшую весь дверной проем.

— В чем дело? — спросила Виски Джин, входя в комнату и балансируя нагруженным подносом. — Ты что, никогда раньше не видала женщин в юбках?

Бет Энн от удивления приоткрыла рот. Морщинистое лицо Виски Джин было очищено от обычно покрывавшего его слоя дорожной пыли, волосы были вымыты и собраны в растрепанный, но приятный на вид, пучок на затылке.

— Джин… ты выглядишь бесподобно.

Поставив поднос на столик рядом с кроватью Бет Энн, амазонка деликатно тронула набивной ситец своего платья.

— Ничего, правда? Бак тоже считает, что пурпурное мне к лицу.

— Бак? — переспросила Бет Энн.

— Не волнуйся, девочка! — Джин поправила подушку и помогла молодой женщине занять полусидячее положение с такой легкостью, будто та была ребенком. — Бак прекрасно заботится об «Отдыхе путника». Дела идут хорошо, как никогда. Конечно же, стряпня Амы и в подметки не годится твоей, но посетители, насколько я могла заметить, не возражают. Однако я должна сказать, что тебе необходимо разобраться с бухгалтерией Вольфа. Я в ней не нахожу ни конца, ни начала.

— Значит ты… ты тоже помогаешь?

— Ну разумеется!

Бет Энн почувствовала, как слезы благодарности подступают к ее горлу. Два хороших друга — это ни с чем не сравнимое сокровище.

— Спасибо, Джин.

— Ну, не надо из-за меня слезы лить! — поспешно запротестовала Джин. — Думаю, ты осилишь чуть-чуть бульончику! Тебе нужно набраться сил, если ты не хочешь, чтобы эта лихорадка вернулась.

Бет Энн внимательно посмотрела на чашку с бледно-золотой жидкостью, затем на ободряющее лицо своей подруги.

— Постараюсь.

— Ну, вот и хорошо.

Джин присела на край постели и дала Бет Энн чашку. Под наблюдением Джин Бет Энн сделала осторожный глоток.

— Ты ведь пережила настоящее приключение? — спросила Джин.

— Угу, — куриный бульон, соленый и вкусный, удивительно быстро прибавлял ей силы. Несмотря на то, что ее душа пребывала в черной тоске, ее тело не хотело просто так сдаваться.

— Наверно.

— Наверно? — Виски Джин подняла изогнутые крутой дугой брови в насмешливом удивлении. — Ограбление банка, рудники с брильянтами, разбойники! Ха! Да возьми, что хочешь из того, что я сейчас перечислила, и у тебя уже будет готовый роман!

Бет Энн поставила чашку на стол.

— Досужие сплетни. Ничего нового.

— Нет уж, новое здесь хотя бы то количество необычайных событий, которые маленький городок проглотил за несколько дней! — засмеялась Джин. — Конечно же теперь все говорят, что они все время знали, что тебя обвинили несправедливо — такую милую, прелестную обаятельную молодую женщину! Подумать только! И никого не удивляет, что проповедник оказался вовсе не проповедником. Удивляет лишь количество людей, которые заметили что у него глазки бегают, и все время подозревали в нем мошенника.

— А у Зака глазки вовсе не бегают! У него самые прекрасные в мире глаза! — У Бет Энн задрожал подбородок. — Где он?

— В тюрьме.

— Ох!

Бет Энн тяжело вздохнула. С тех пор, как она, проснувшись снова, не обнаружила рядом сильных рук Зака, она в тайне опасалась, что его уже отослали… в кандалах. Эта мысль причиняла ей тяжкую душевную боль. Разве никто не понимает, что преступление Зака было таким ничтожным по сравнению с тем, что они пережили?

— А когда шериф отошлет его в Юму?

Джин всхлипнула.

Щеки Бет Энн побелели, как снег.

— О, нет…

— Сперва он придет сюда, и ты сможешь попрощаться.

Стараясь побороть свое уныние, Бет Энн откинула одеяло, держась за больной бок.

— Помоги мне встать.

— Стой, погоди минутку, дорогая, ты не должна этого делать…

— Я ни за что не позволю, чтобы мужчина, которого я люблю, и который отправляется в тюрьму и, Бог знает насколько, запомнил меня какой-то драной кошкой! — голос Бет Энн прервался. — Ему нужно запомнить… меня совсем другой… так что помоги мне сесть на этот стул и дай мне вот эту шаль. Ой, мне нужна расческа!

Джин помогла Бет Энн пересесть на стул, затем с крючка на двери спальни сдернула желтую шаль и накинула ее Бет Энн на плечи.

— Я полагаю, что шерифу нельзя отказать в наличии христианских чувств.

— Если бы у него была хотя бы крупица таких чувств, он бы отпустил Зака! В конце концов, если бы не Зак, мы никогда не узнали бы, кто на самом деле убил Вольфа, а Том Чепмэн мог бы улизнуть с деньгами.

— Да уж, вместо этого старина Том получил всего лишь горстку второсортных камешков, — засмеялась Джин.

Зайдя за спину Бет Энн, Джин взяла расческу и принялась расчесывать ее волосы.

— О, я бы не отказалась посмотреть на его физиономию, когда он попытается их сбыть где-нибудь в Калифорнии, — продолжала Джин. — Шериф даже не потрудился послать за ним погоню. Забавно, но эти фальшивые брильянты стали главным делом Барлингса.

Бет Энн перестала поправлять шаль у себя на плечах.

— Я тебя не понимаю, — сказала она.

— Ну, я имею в виду, что, поскольку потенциальный обман не является преступлением как таковым, банкира можно обвинить только лишь в желании выгородить Бобби. Я старалась всячески уязвить мистера Барлингса за то, что он ничего не сказал, когда убийство Вольфа пытались повесить на тебя, но теперь я понимаю, что здесь все дело было в родительской любви, а это очень сильная штука.

Бет Энн вздохнула, терзаемая угрызениями совести из-за своей собственной вины. Возможно, благодаря своей ветренности она позволила себе как-то обнадежить Бобби? Или же все зашло слишком далеко гораздо раньше?..

— Бедный Бобби. Он казался таким безобидным. Кто бы мог подумать, что все так обернется!

— Да. Мистер Барлингс уже продал свою долю в банке другому инвестору, и собирается покинуть город. Говорят, что он собирается поселиться рядом с клиникой, но доктора считают, что вряд ли Бобби когда-нибудь поправится.

— Какая трагедия, — прошептала Бет Энн.

Голоса за дверью привлекли внимание Бет.

— Это, должно быть, они, — сказала Джин.

Несмотря на проявившуюся в ней женственность, она тяжелой мужской поступью, подошла к двери. Дернув на себя ручку, Джина увидала мрачную Мэми Каннингхэм в сопровождении шерифа Николса и Зака. Ее муж, мэр Айк Каннингхэм замыкал процессию. С большим облегчением Бет Энн увидела, что Зак без кандалов.

— Ангел, тебе не следовало вставать!

Схватив ее руки, Зак опустился на колени рядом с ней.

Лишь еле заметные складки вокруг рта слегка искажали обычное беспечное выражение его лица.

Несмотря на то, что ее сердце разрывалось, Бет Энн постаралась казаться веселой и кокетливой.

— Леди никогда не приветствует своих посетителей лежа, если может сделать это иначе. Плохой тон, знаешь ли.

Зак ухмыльнулся и, наклонившись, прошептал ей на ухо.

— Не знаю кто как, но что до меня, то я предпочитаю общаться с тобой, когда ты лежишь на спине.

— Да вы, наглец, Зак Медисон, — внезапно ее смех умолк, а в ее серебряных глазах появился испуг. — Только ты никогда не меняйся!

Зак провел по ее волосам и лицу, запоминая каждую черточку, и нежно поцеловал ее в губы.

— Никогда!

Они прижались друг к другу и очень тихо заговорили о чем-то глубоко личном. Остальные при этом старательно отводили глаза в сторону.

— Как бы мне хотелось дать тебе с собой мою фотографию, — прошептала она. — Я обязательно потом вышлю ее тебе!

— Мне ничего не нужно, чтобы запомнить тебя. Каждый твой вздох, каждое твое слово, — все, что я чувствую и вижу, уже отпечаталось в моей памяти и стало частью моей любви, — Зак сжал ее ладони в своих. — Мы расстаемся не навсегда. Каждый новый день будет приближать нашу встречу. Постарайся не забывать об этом.

Бет прерывисто вздохнула, не обращая внимания на слезу, поползшую по ее щеке.

— Да, Зак. Я люблю тебя.

Шериф Николс деликатно откашлялся за спиной Зака.

— Нам нужно отправляться, сынок.

— Проклятье, Тристан! — не выдержала Виски Джин. — В конце концов, после всего, что произошло, не справедливо отсылать этого парня к черту на рога. Неужели ты ничего не можешь сделать?

— Я всего лишь выполняю свой долг, — натянуто ответил шериф.

Зак поднялся.

— Я уяснил себе, что за нарушение закона нужно платить. Я заплачу и не стану просить пощады. Ничего страшного не случилось, шериф.

Но Тристан Николс явно чувствовал себя крайне неудобно. Он подошел к Заку и взял его за руку.

— Такова жизнь, понимаешь, у меня не было иного выхода.

— Разумеется, — ответил Зак, положив другую руку на плечо Бет Энн.

— А я, разумеется, ничего не понимаю! — вмешалась Мэми Каннингхэм. — И хотя преподобный Темпл…э, мистер Медисон порядочно нас подурачил, я полагаю, что весь город вынес для себя урок: «Не судите, да не судимы будете!» Правда, Айк?

— Да, Мэми.

— Да будет так. Аминь! — заключила Мэми. — В общем-то, приняв во внимание все, что Зак сделал, особенно то, как ловко он ускользнул от Тома Чепмэна, разоблачил истинного убийцу, я бы сказала, что мистер Медисон, может стать одним из наиболее уважаемых граждан Дестини. Так что я… мы… весь город, у нас, как бы это выразиться, есть предложение. Скажи им, Айк.

— У тебя это лучше получается, Мэми.

— Но ведь ты же мэр! — зашипела она на ухо мужу. — Скажи им!

Айк болезненно посмотрел на жену, затем почесал свой подбородок.

— Видите ли, шериф, дело вот в чем. Если Зак и его невеста — мисс Бет Энн, которая сидит вот там, — имеют полное право разрабатывать скважину Вольфа, — а там полным полно меди, вы знаете, — то нетрудно предположить, что в результате этого у нас в Дестини наступит пора процветания.

— Правильно, — кивнула Мэми. — Старатели-рудокопы прибывают отовсюду! Это люди, которым нужно жилье, питание, инвентарь, в наш город съедется множество народу, они будут останавливаться в «Отдыхе путника.» В общем, эта молодая пара нужна Дестини!

Бет Энн удивленно посмотрела на Зака, но он выглядел не менее озадаченным, чем она сама.

— Так скажи, к чему ты клонишь, Мэми? — спросил шериф Николс.

Мэми скрестила руки на груди и самодовольно оглянулась.

— Скажи им, Айк.

Айк закатил глаза и протяжно вздохнул, но затем подчинился требованию жены.

— В общем, шериф, поскольку мистер Медисон не является убийцей и все такое, то я — мы — весь, черт его подери, город — хотим поручиться за него, и мы уверены, что он сможет прекрасно трудоустроиться здесь в Дестини. Так вот нельзя ли нам как-нибудь повлиять на авторитетных людей там наверху, чтобы его не брали под стражу, а оставили нам на поруки?

Пальцы Зака впились в плечо Бет Энн, она затаила дыхание.

— Знаешь, — черты шерифа медленно расплылись в полуулыбке, — это может сработать. Виски Джин даже присвистнула.

— Такой вот поворот дела, — сказал шериф, обращаясь к Заку.

— Если вы конечно не имеете ничего против такого поворота, мистер Медисон.

Пораженный, Зак покачал головой. Бет Энн прижалась щекой к его ноге и, чтобы не разрыдаться, закусила губу.

Шериф Николс почувствовал огромное облегчение.

— Ну, мэр, тогда решено. Я проверну всю бумажную волокиту, и тогда, если мистер Медисон согласится разместиться пока в… ну, скажем в «Отдыхе путника», мы устроим все остальное.

Мэми Каннингхэм радостно захлопала в ладоши.

— Замечательно!

Айк протянул Заку свою руку.

— Мои поздравления, сынок. Похоже, что ты опять стал более или менее свободным человеком.

Зак перевел дыхание.

— Я… я не знаю даже, что и сказать. Я постараюсь оправдать доверие города.

— Возможно на этот раз нам всем придется постараться, — добавил шериф и похлопал Зака по плечу. — Знаешь, я чертовски рад, что мне не придется тащиться верхом в Юму, честное слово.

Зак усмехнулся.

— Полностью с вами согласен, шериф!

Затем он вернулся к Бет Энн и с невероятной нежностью и осторожностью помог ей встать на ноги.

— Ты слышала, ангел?

— Это чудо какое-то, — ответила Бет улыбаясь сквозь слезы, и обнимая его за шею.

— Нет, настоящее чудо это твоя любовь ко мне! Но не думай, что я позволю моему ангелу порхать, где ему вздумается. Ну-ка, быстро! Отвечай, когда ты выйдешь за меня замуж?

Бет радостно засмеялась, не обращая внимания на боль в раненом боку. Ничто не могло омрачить ее счастья.

— Когда захочешь! Хоть сегодня!

— Нонсенс! — заявила Мэми Каннингхэм. — Во-первых, нужно подготовить церемонию, потом нужно сшить тебе платье, и в конце концов, свадебный торт должен быть невероятных размеров, чтобы накормить целый город! Так что впереди у нас уйма дел, правда Джин? Лучше бы ты уложила нашу пациентку в постель, чтобы мы поскорее могли приняться за работу.

— Прекрасная мысль, Мэми, — поддержала ее Виски Джин с широкой улыбкой, и направилась к Бет Энн.

Но руки Бет Энн крепко обнимали шею Зака. Он покачал головой.

— Похоже, пациентка пока никуда не собирается, дамы.

Тогда Мэми замахала на остальных присутствующих так, будто к своим действиям хотела прибавить «Кыш!».

— В таком случае мы вас оставим, и разбирайтесь с пациенткой сами, мистер Медисон.

— Мое почтение, мэм, — пробормотал Зак, запечатлевая еще один поцелуй на жаждущих губах Бет Энн.

Но едва только Айк Каннингхэм взялся за ручку двери, Зак остановил его вопросом:

— Ах, да, скажите, господин мэр, а что это вы такое говорили насчет трудоустройства?

Айк задумчиво почесал подбородок.

— Ну, работа вашим рукам всегда найдется, сэр. Как насчет того, чтобы взять в свои руки управление медным рудником, «Отдыхом путника» и прочим?

— Я более чем охотно буду выполнять любую работу…

— Вы лучше поцелуйте еще разок эту хорошенькую девочку, и не волнуйтесь пока обо всем остальном, — подмигнул Айк Заку. — Я уверен, Мэми что-нибудь придумает.