Взлет и падение Лысенко

1

Подробный анализ обсуждавшихся в этот период проблем можно найти в книгах: Против механистического материализма и меньшевиствующего идеализма в биологии / Под ред. П. П. Бондаренко и др. М.; Л., 1931; Joravsky D. Soviet Marxism and Natural Science. New York, 1961.

2

Примечание 1966 г.

Писатель М. Поповский в очерках «1000 дней академика Вавилова» (Простор. 1966. № 7. С. 13–14) описал встречи академика Н. И. Вавилова с Лысенко в Гандже в 1926–1928 гг. и якобы интерес, проявленный Вавиловым во время этих встреч к опытам Лысенко с горохом и в последующем — с пшеницей. Однако это целиком литературный вымысел писателя.

3

Константинов, Лисицын, Серебровский и другие ученые, упоминаемые здесь, были академиками ВАСХНИЛ. В сельскохозяйственной прессе сохраняется термин «академик». В общей прессе звание «академик» применяется только к действительным членам Академии наук СССР, а сельскохозяйственные академики упоминаются как «действительные члены ВАСХНИЛ». Н. И. Вавилов, Д. Н. Прянишников и В. Р. Вильямс были действительными членами АН СССР и одновременно ВАСХНИЛ.

4

Примечание 1966 г.

Писатель М. Поповский в документальном очерке «1000 дней академика Вавилова», приводя ряд позитивных высказываний Н. И. Вавилова о теории стадийного развития Т. Д. Лысенко в период 1932–1934 годов, делает вывод о наличии между ними дружбы и о выдвижении Н. И. Вавиловым Т. Д. Лысенко на орбиту славы и известности. М. Поповский трактует это как основную роковую ошибку Н. И. Вавилова. Между тем позитивное отношение Н. И. Вавилова и многих других ученых к этой теории было вполне оправданным, т. к. до тех пор, пока температурные и световые условия развития растений изучались руководимым Т. Д. Лысенко отделом яровизации в плане мировой коллекции культурных растений, его работа могла рассматриваться как весьма полезная и нужная, особенно для ВИРа. Своим позитивным отношением Н. И. Вавилов не выдвигал, а удерживал Т. Д. Лысенко в рамках кооперативной научной работы. Между Т. Д. Лысенко и Н. И. Вавиловым никогда личной дружбы не было, и оценивать позицию Н. И. Вавилова как руководителя ВАСХНИЛ к Т. Д. Лысенко в этот период как «ошибку», конечно, нельзя. Реальные возможности Н. И. Вавилова повлиять на ход событий, связанных с активностью Т. Д. Лысенко, были весьма и весьма ограниченными. Революционные научные новаторы «из народа» становились официальной модой.

5

На одной из дискуссий этого периода Т. Д. Лысенко высказался, по свидетельству очевидцев, более просто: «Что это еще за ген, кто его видел? Кто его щупал? Кто его на зуб пробовал?»

6

«Разгром» дарвинизма в Ленинградском университете состоял в закрытии пустовавшего там музейного кабинета дарвинизма в связи с острой нехваткой помещений для новых кафедр. В музее Дарвина в Ленинградском университете, организованном И. И. Презентом, было всего две комнаты, одна из них была посвящена Ч. Дарвину, другая исключительно Т. Д. Лысенко и самому И. Презенту.

7

Речь идет о ныне реабилитированном проф. Я. М. Урановском, дарвинисте и историке естествознания. Статья Э. Вуда не содержала ничего устрашающего. Главным редактором журнала был известный физик акад. С. И. Вавилов.

8

Проф. И. Агол, расстрелянный по ложному обвинению в троцкизме, был впоследствии посмертно реабилитирован. И. Агол перед арестом работал в качестве академика-секретаря АН УССР. Сообщение об аресте проф. Агола было опубликовано в день открытия декабрьской сессии ВАСХНИЛ в 1936 г.

9

Проф. С. Г. Левит, умерший в заключении, был крупнейшим в СССР специалистом по медицинской генетике. Он был создателем и руководителем медико-генетического института, пользовавшегося мировой известностью К моменту публикации статьи И. Презента проф. Левит не был еще арестован. Обвинения, выдвинутые против него И. Презентом, стали началом травли этого ученого, арестованного через 1–2 месяца после публикации цитируемой статьи. Проф. С. Г. Левит был посмертно реабилитирован.

10

Перевод текста письма с английского сделан автором «Очерков». Копия письма, подписанная всего двенадцатью генетиками, находится в личном архиве акад. Н. И. Вавилова. Автор «Очерков» располагает фотокопией этого письма.

11

Примечание 1966 г.

А. И. Муралов был впоследствии полностью реабилитирован. В связи с 80-летием со дня его рождения в газете «Советская Россия» (1966. 21 июня) был напечатан очерк о его жизни. А. И. Муралов сменил Н. И. Вавилова на посту Президента ВАСХНИЛ в июне 1935 г., с 1930 по 1933 г. А. И. Муралов — нарком земледелия РСФСР, а с 1933 по 1935 г. — Зам. Наркома земледелия СССР.

12

Примечание 1966 г.

Т. Д. Лысенко был назначен на пост Президента ВАСХНИЛ Постановлением СНК СССР от 23 февраля 1938 г. Он сменил на этом посту не А. И. Муралова, а Г. К. Мейстера. А. И. Муралов был Президентом ВАСХНИЛ с июня 1935 г. по 4 июля 1937 г., когда его арестовали. Г. К. Мейстер был также арестован в начале 1938 г. Таким образом, к началу войны Т. Д. Лысенко мог считать себя наследником трех репрессированных президентов.

13

Может возникнуть вопрос — откуда в ВИРе появилась группа молодых научных работников, так резко настроенная против Н. И. Вавилова? Ведь Н. И. Вавилов всегда очень внимательно и серьезно относился к подбору кадров, к знаниям молодых ученых, стремился сосредоточить в ВИРе самых лучших специалистов, что ему действительно удалось. Однако следует отметить, что возникновение весьма малограмотной «оппозиции» — в ВИРе не было виной Н. И. Вавилова. В конце 20-х и начале 30-х годов аспиранты не были, как в настоящее время, сотрудниками отдельных кафедр и научных институтов, а набирались в особые институты аспирантуры — нечто вроде самостоятельных высших учебных заведений особого типа. В 1931 г. эта система подготовки аспирантов была реорганизована и институты аспирантуры ликвидированы. Всех аспирантов директивным путем распределили по различным научным учреждениям и вузам. В начале 1931 г. ликвидировали и Ленинградский институт аспирантуры ВАСХНИЛ, и все семьдесят аспирантов были направлены во Всесоюзный институт растениеводства. Среди этой пестрой группы аспирантов и зародились впоследствии тенденции нигилизма к традициям ВИРа.

14

Примечание 1966 г.

При разборе ленинградских партийных архивов в 1966 г. обнаружена копия докладной записки Г. Н. Шлыкова, датированной 2 марта 1938 г. и адресованной в сектор науки ЦК ВКП(б). В этой докладной записке Шлыков предлагает назначить Шунденко, в то время заместителя Вавилова по науке, на пост директора ВИРа (Т. Д. Лысенко, как известно, назначил Шунденко зам. директора ВИРа почти немедленно после того, как стал Президентом ВАСХНИЛ. Научное ничтожество Шунденко было совершенно очевидно, и Вавилов, сначала сопротивлявшийся его назначению, после того, как это назначение состоялось, фактически игнорировал его на этом посту). Шлыков в своей докладной записке писал: «…т. Шунденко, назначенный замом Вавилову Н. И., по моим представлениям, является эпизодом, с которым было бы сверхоптимистически связывать реальные перспективы подлинной теоретической и практической перестройки института. Но тот же Шунденко, освобожденный от постоянного и весьма искусного подавления инициативы со стороны Вавилова Н. И., облеченный доверием и призванный к полной ответственности за институт, т. е. назначенный не замом, а директором, осуществил бы скорее, полнее и лучше перестройку института на практически строго целеустремленную селекционную работу…»

15

Проф. Сизов, долго и упорно боровшийся с академиком Н. И. Вавиловым, а в 1952–1961 гг. с академиком П. И. Жуковским, который возглавил Институт растениеводства в 1951 г., впоследствии стал директором ВИРа. Сизов был назначен на этот пост сразу, как только в 1961 г. Т. Д. Лысенко вновь вернулся к руководству ВАСХНИЛ, а М. А. Ольшанский получил пост министра сельского хозяйства СССР. Возглавив Институт растениеводства, проф. Сизов принялся энергично ликвидировать в нем остатки вавиловских традиций.

16

Мы не приводим здесь фамилию Л., так как в стенограмме она стоит без инициалов. В такой форме она могла принадлежать двум людям, находившимся на этом заседании, одного из которых — в то время работника сельскохозяйственного отдела ЦК ВКП(б) — уже нет в живых. Установить точно, кому из них принадлежат эти реплики, нам пока не удалось.

17

Домашний архив Н. И. Вавилова в Ленинграде в значительной мере пропал, многие рукописи были конфискованы. Архив, находившийся в московской квартире, сохранился и пополнен сыном Н. И. Вавилова — Ю. Н. Вавиловым.

18

§ 6, 7, 8 касаются частных вопросов.

19

Речь идет о Шунденко, переведенном на руководящую работу в органы НКВД и продолжавшем борьбу с Вавиловым. Как выяснилось позднее, Шунденко, работая в ВИРе, был одновременно сотрудником НКВД в чине майора.

20

Примечание 1966 г.

Следует, однако, отметить, что ночной вызов Н. И. Вавилова к И. Ста-лину в марте 1939 г., описанный М. Поповским в газете «Советская Россия» от 27 ноября 1964 г., и диалог между ними являются вымыслом. Этот эпизод некритически заимствован М. Поповским из малодостоверных воспоминаний одного из знакомых Н. И. Вавилова. Факт встречи Вавилова со Сталиным в 1939 г, не подтверждается ни одним из близких друзей и родственников ученого.

21

Примечание 1966 г.

Наиболее подробное и, по существу, первое публичное описание последней экспедиции и ареста Н. И. Вавилова было сделано в докладе участника экспедиции проф. Бахтеева «Последнее десятилетие» на юбилейном заседании Московского общества испытателей природы 24 ноября 1964 г. Текст доклада Ф. Х. Бахтеев любезно подарил автору настоящей работы. Наше описание событий в значительной степени основано на беседах с Ф. Х. Бахтеевым в 1962 г.

Нам кажется, что арест Н. И. Вавилова в столь необычной обстановке вблизи государственной границы СССР не был случайным. По-видимому, кому-то в Москве удалось добиться санкции на арест, ссылаясь на близкое нахождение Вавилова к границе. Слухи о том, что Вавилов «пытался» пересечь границу, усиленно распространялись в конце 1940 г. в качестве главного мотива ареста. Судя по описанию событий Ф. Х. Бахтеевым, эмиссары, осуществившие арест Вавилова, прилетели на самолете из Москвы. На самолете же Вавилов был доставлен в Москву.

В ряде публичных выступлений в 1965 и 1966 гг. писатель М. Поповский, детально знакомившийся со следственным «делом» Н. И. Вавилова, зачитал выписки из т. н. «Постановления на арест» Н. И. Вавилова. В этом «Постановлении», наряду с рядом вздорных обвинений Вавилова в шпионаже, руководстве «Трудовой крестьянской партией» и т. д., в частности, говорилось, что по указаниям Вавилова ВИР проводил специальные работы по опровержению данных Т. Д. Лысенко и его исследований, имеющих решающее значение для народного хозяйства СССР. Хранится в «деле» Вавилова также письмо наркома НКВД Берия Молотову, отвечавшему в Политбюро ЦК за науку, с просьбой дать санкцию на арест Вавилова.

22

Проф. Г. Д. Карпеченко был арестован вскоре после того, как газета «Ленинградский университет», в которой И. И. Презент играл руководящую роль, поместила редакционную статью (1940. 13 дек.), развязно критиковавшую лекционный курс Г. Д. Карпеченко по генетике и требовавшую устранения его и его сотрудников от работы в университете, т. к. они якобы превратили кафедру в «оплот реакционных учений, практически представляющих собой предельческие теории в биологической науке».

23

Примечание 1966 г.

Ряду людей как в период реабилитации Н. И. Вавилова, так и в совсем недавнее время удалось познакомиться с т. н. «делом» Н. И. Вавилова. В результате было точно установлено, что Шунденко Степан Николаевич действительно был руководителем сельхозотдела НКВД и возглавлял следствие по «делу» Вавилова. Непосредственным следователем, проводившим допросы, был некто Хват Александр Григорьевич.

24

Примечание 1967 г.

В течение 11 месяцев следствия Н. И. Вавилов вызывался на допросы около 400 раз.

25

Примечание 1967 г.

Писатель Марк Поповский, ознакомившийся в 1965 г. со следственным «делом» Н. И. Вавилова, в ряде публичных выступлений сообщил о письме И. В. Якушкина в Прокуратуру СССР в 1954 г., в котором он отказывается от своей экспертизы. Он пишет, что «экспертов» заставили подписать заранее подготовленный документ, что сам он после своего ареста в 1939 г. был завербован органами НКВД и лишь после этого освобожден. Поэтому, как Якушкин считает, он не мог быть независимым экспертом, т. е., по существу, был сотрудником НКВД. В своем заявлении он указывает, что остальные члены экспертной группы по «Делу» Вавилова также не были объективны. «Эксперт» Зубарев был сотрудником НКВД. «Эксперт» Мосолов был вице-президентом ВАСХНИЛ, заместителем Т. Д. Лысенко. «Эксперт» Чуенков был зам. наркома земледелия СССР. В период реабилитации все «эксперты» от своих выводов отказались, сообщив, что экспертная комиссия в полном составе никогда не собиралась и каждого «эксперта» обрабатывали поодиночке.

26

Примечание 1966 г.

Арест Н. И. Вавилова тоже требовал, по-видимому, решения самых высших инстанций и поэтому не может быть вменен в вину какому-либо одному человеку. Добивалось ареста Вавилова испытанным методом доносов немалое число людей и в течение длительного времени. Мы уже упоминали попытку Коля оклеветать его еще в 1931 г. В «Деле» Н. И. Вавилова было обнаружено много разных заявлений, обвинявших его во вредительстве, датированных широким диапазоном дат начиная с 1933 г. Фотокопия одного из таких доносов, написанного в 1938 г. Г. Н. Шлыковым, была прислана мне недавно из Ленинграда Н. И. Ивановым. Оригинал, подписанный Шлыковым, обнаружен в ленинградских партийных архивах. Небольшую выдержку из этого доноса я считаю целесообразным привести. Донос был направлен начальнику районного отдела НКВД.

Тов. Малинину

…Пока еще не уничтожены бандиты — Чернов, Яковлев, и Бауман, надо выяснить, что делали они в плоскости вредительства по организации сельскохозяйственной науки, опытных станций, постановки испытания и выведения новых сортов. Я все больше убеждаюсь, что тут могло быть разделение труда с Вавиловым, как с фактическим главой научно-исследовательского дела в стране в области растениеводства за все время после октябрьской революции. Не являлось ли внешне отрицательное отношение к нему прикрытием подлинного отношения как к сообщнику, — подлости и хитрости этих людей, как показывает процесс, нет предела. Просто трудно себе представить, чтобы реставраторы капитализма прошли мимо такой фигуры, как Вавилов, авторитетной в широких кругах агрономии, в особенности старой. Не допускаю мысли, чтобы он, как человек хорошо известных им правых убеждений, выходец, из среды миллионеров, не был приобщен к их организации. Он хорошо известен, как сужу по произведениям Бухарина и «правым»… Поэтому я и обращаюсь через Вас ко всей вашей системе принять меры к вскрытию обстоятельств, изложенных выше… В допросе Чернова не выяснена его практическая вредительская линия в отношении сельскохозяйственной науки. И это я считаю пробелом. На разоблачении этого рода вредительской деятельности мы могли бы, кроме того, ускорить процесс объединения в системе академии ВАСХНИЛ подлинно советских ученых.

7/III-38 Г. Шлыков

Эти заявления не служили, как мы видим, поводом для немедленного ареста, на что, естественно, рассчитывали доносчики по обычной практике тех времен. Однако эти заявления и не возвращались как клеветнические, что иногда практиковалось в 1938–1939 гг. Они накапливались. Арест готовился, но санкции на арест не было. В 1937–1938 гг. арест Вавилова вызвал бы весьма неблагоприятную реакцию за рубежом и бросил бы тень на все другие «процессы». И высшие власти это понимали. Но в конце 1940 г., когда вся Европа уже была объята пожаром второй мировой войны, арест Вавилова прошел сравнительно незамеченным..

27

Примечание 1967 г.

В Саратовской тюрьме Н. И. Вавилов был помещен в камеру смертников, которая находилась под землей и не имела окна. Смертники были лишены и прогулок. В камере Вавилов находился несколько месяцев и лишь летом 1942 г., после замены смертного приговора, переведен в общую камеру. По рассказу писателя М. Поповского, в «Деле» Вавилова хранится его письмо к наркому Берия. Судя по этому письму, Берия не дал санкции на приведение смертного приговора в исполнение. Более того, после приговора Вавилов был переведен во внутреннюю тюрьму НКВД и условия его содержания улучшились. Ему сообщили даже о возможности предоставления условий творческой работы, хотя официально приговор еще не был отменен. Нам кажется, что кратковременное улучшение условий содержания Вавилова в августе-сентяоре 1941 г. было связано с энергичными мерами, принимавшимися в этом направлении академиком Д. Н. Прянишниковым через жену Берия, которая работала в тот период (и вплоть до ареста Берия в 1953 г.) иа кафедре агрохимии Тимиразевской с/х академии и была ученицей Д. Н. Прянишникова.

28

Примечание 1966 г.

В 1965 г. мне удалось побеседовать с Виктором Константиновичем Тернопольским, главным бухгалтером ВАСХНИЛ. В 1938–1939 гг. он участвовал в финансовых ревизиях ВИРа и познакомился с Н. И. Вавиловым. В июне 1941 г. Тернопольский был арестован и содержался под следствием в одной тюрьме с Вавиловым. Его рассказ о событиях осени 1941 г. в московских тюрьмах позволяет сделать вывод, что неприведение в исполнение смертного приговора Вавилову было частично связано и с октябрьской паникой в Москве, вызванной наступлением немцев. 22 октября 1941 г. партия заключенных из московских тюрем в 7 специальных эшелонах была отправлена с Каланчевской платформы в Саратов. Путь до Саратова занял почти две недели. Директор Тимирязевской сельскохозяйственной академии проф. В. С. Немчинов также знал об эвакуации Вавилова в Саратов. По рассказу его жены, проезжая Саратов во время эвакуации в Среднюю Азию, Немчинов послал ее с продовольственной передачей для Вавилова, однако передача не были принята, а сам Немчинов получил строгое внушение. В. К. Тернопольский содержался в Саратове в той же тюрьме, в которой находился и Вавилов. Тюрьма была переполнена, в камерах для 1–2 человек находилось обычно по 10 заключенных.

29

Примечание 1967 г.

В 1967 г. проф. Ф. Х. Бахтееву удалось с помощью бывших работников Саратовской тюрьмы установить возможное место захоронения Н. И. Вавилова.

30

Первое руководство по медицинской генетике было издано на русском языке только в 1964 году.

31

Примечание 1966 г.

Первая позитивная статья о Н. К. Кольцове после 1941 г. была опубликована в журнале «Химия и жизнь» (1965. № 5). Более подробный очерк его деятельности был напечатан в журнале «Знамя» (1966. № 8).

32

Перед войной, в 1941 г., производство удобрений в СССР достигло лишь 3–3,5 миллионов тонн в год.

33

Сигаркин был зам. директора Института. Ныне реабилитирован.

34

После одобрения доклада Т. Д. Лысенко И. В. Сталиным Юрию Жданову пришлось покаяться в своих грехах в специальном письме к Сталину, датированном 7 июля 1948 г., но опубликованном в «Правде» в последний день сессии ВАСХНИЛ, 7 августа 1948 г. Юрий Жданов писал в этом письме, в частности, следующее: «С первого же дня моей работы в отделе науки ко мне стали являться представители формальной генетики с жалобами на то, что полученные ими новые сорта полезных растений (гречиха, кок-сагыз, герань, конопля, цитрусы), обладающие повышенными качествами, не внедряются в производство и наталкиваются на сопротивление сторонников академика Т. Д. Лысенко… Ошибка моя состояла в том, что, решив взять под защиту эти практические результаты, которые явились «дарами данайцев», я не подверг беспощадной критике коренные методологические пороки менделевско-моргановской генетики. Сознаю, что это деляческий подход к практике, погоня за копейкой…»

35

См.: Правда. 1948. 27 июля.

36

Проф. Н. И. Нуждин, подвизавшийся с 1941 г. в качестве личного теоретика Т. Д. Лысенко, до этого работал под руководством академика Н. И. Вавилова в Институте генетики АН СССР и был типичным «формальным генетиком». Основным объектом его исследований была плодовая мушка-дрозофила. Еще при жизни Н. И. Вавилова Н. И. Нуждин настойчиво пробивался к нему в заместители по институту. Каждый раз, когда Н. И. Вавилов приездал в Москву из Ленинграда, у него на столе в Институте генетики поверх всех накопившихся бумаг оказывался проект приказа о назначении Нуждина заместителем директора Н. И. Вавилов печально вздыхал в бросал это проект в корзину. Так продолжалось несколько лет. После ареста Вавилова его институтом завладел Т. Д. Лысенко, который и подписал долгожданный приказ, назначив Нуждина своим заместителем. Нуждин был назначен и главным редактором «Журнала общей биологии».

37

Важно отметить, что рабочая стенографическая запись этой сессии ВАСХНИЛ, хранящаяся в архиве ВАСХНИЛ, во многих случаях отличается от опубликованной версии. Особенно это относится к выступлениям генетиков, которых постоянно прерывали грубыми выкриками из зала и из президиума. Отшлифованы и некоторые нелепости в речах последователей Лысенко.

38

Проф. А. Н. Студитский был ранее сотрудником акад. Шмальгаузена, объявленного в 1948 г. лидером «морганистов» и подвергнутого сильнейшей травле. До 1948 г. Студитский весьма тесно сотрудничал с акад. Шмальгаузеном и разрабатывал его идеи. После 1948 г. он первый начал травить своего учителя и занялся разработкой и «доказательством» идей Лысенко, Лепешинской и др. Был вознагражден за это назначением на ряд ключевых постов, возглавив (на должности заместителя директора по научной работе) Институт морфологии вместо уволенного Шмальгаузена, кафедру гистологии Московского университета (вместо уволенного проф. Роскииа) и получив пост заместителя редакторе журнала «Успехи современной биологии». Более того, вскоре после сессии ВАСХНИЛ А. Н. Студитский был назначен на ключевой пост заведующего отделом науки газеты «Правда», где он в течение многих лет занимался тенденциозной дезионформацией советской общественности по биологическим вопросам.

39

Советский генетик И. А. Раппопорт, известный своими классическими работами по так называемым мутагенным веществам, оказался в связи с речью В. Молотова в трудном положении. На заседании партбюро от него потребовали публичного отказа от хромосомной теории наследственности н классической генетики. И. А. Раппопорт пытался доказывать практическую ценность классической генетики. В опровержение его доводов ему было указано на цитированную выше речь В.М.Молотова. «Почему вы считаете, что В. М. Молотов разбирается в генетике лучше меня», — ответил И. А. Раппопорт. Этот ответ и послужил поводом для исключения Раппопорта из членов партии и увольнения его с работы. В последующем этому крупному ученому, доктору биологических наук пришлось несколько лет работать лаборантом в геологическом институте.

40

Проф. М. Е. Лобашева и других его коллег из Ленинградского университета хотели в последующем исключить из партии. На партсобрании биологического факультета этого требовал И. Презент. Сохранившаяся стенограмма собрания рассказывает об интересном диалоге. Одни из членов партии прервал Презента, доказывавшего, что морганисты университета потворствуют фашизму. «Как же так, — не выдержал один из слушателей, — ко ведь товарищи, о которых вы говорите, почти всю войну с оружием в руках воевали с фашистами, они были удостоены военных наград». «Это не аргумент, — ответил Презент, — они боролись с фашизмом чисто эмпирически». Следует отметить, между прочим, что как сам Презент, так и многие из его друзей избегали во время войны именно этой эмпирической борьбы с фашизмом.

41

Акад. И. Шмальгаузен, без всяких оснований причисленный в тот период к лидерам менделистов-морганистов, является крупным специалистом в области эволюционной морфологии животных, учеником выдающегося ученого-эволюциониста академика Северцева. Шмальгаузен был подвергнут особенно сильной травле как на сессии ВАСХНИЛ, так и после нее. о том, насколько сильным был запрет, наложенный на его фамилию, говорит эпизод, невольным свидетелем которого я был в 949 г., когда мне пришлось выполнять небольшую договорную работу в издательстве «Советская наука». Оно переиздавало тогда «Определитель высших растений» Талиева, выходивший под редакцией известного ботаника проф. С. С. Станкова Старший редактор О. Г. Гольцман потребовал от Станкова исключения из текста многократно упоминавшуюся фамилию Шмальгаузена, невзирая на объяснения о том, что речь идет о другом, умершем еще до революции, известном русском ботанике Иване Шмальгаузене, отце того Шмальгаузена, который был ошельмован лысенковцами.

42

Акад. А. Р. Жебрак, известный своими классическими опытами по созданию полиплоидных форм и видов растений, в основном пшениц, является одним из первых генетиков, выступавших в 1935–1936 гг. с критикой научного нигилизма и обскурантизма И. И. Презента и Д. Лысенко. Поэтому лысенковцы постоянно стремились опорочить как самого А. Р. Жебрака, так и его работы. В 1947 г. им удалось устроить над А. Р. Жебраком позорный суд чести только за то, что в своей статье о советской генетике для американского журнала «Сайенс» А. Р. Жебрак не описал «достижений» Т. Д. Лысенко. Вслед за увольнением А. Р. Жебрака с поста заведующего кафедрой генетики Т. Д. Лысенко и его сподвижникам удалось фактически ликвидировать ценнейшую коллекцию полиплоидных растений, созданную А. Р. Жебраком и его сотрудниками.

43

А. Парамонов заведовал кафедрой дарвинизма и зоологии и был одним из лучших лекторов академии. Его пост отдали по совместительству сотруднику Т. Д. Лысенко — Н. И. Нуждину. При Н. И. Нуждине эта кафедра сильно изменилась.

44

Примечание 1966 г.

Основной работой Т. Д. Лысенко, впервые излагавшей в развернутом виде его идеи о скачкообразном превращении видов, явилась, как известно, его статья «Вид», написанная для «Большой Советской Энциклопедии». В энциклопедиях помещают обычно не первые сообщения об открытиях, а итоговый материал, обобщение данных мировой науки. Для Т. Д. Лысенко сделано исключение. Интересно привести здесь сопроводительное письмо Т. Д. Лысенко к этой статье. Подлинник находится в моем архиве.

На бланке ВАСХНИЛ № Л-1/1223 4 сентября 1950 г.

Главному Редактору Большой Советской Энциклопедии

академику Вавилову С. И.

Факты, излагаемые в направленной в редакцию статье «ВИД», верны. Научную ответственность за эту статью беру на себя полностью. Однако в связи с тем, что развиваемые в статье мысли совершенно противоречат общераспространенным в биологической науке понятиям о виде и видообразовании, не беру на себя смелость рекомендовать помещение статьи в энциклопедию. Поэтому прошу предварительно согласовать ее с Отделом пропаганды Цк ВКП(б). Уважающий Вас академик

Т. Д. Лысенко

45

Примечание 1966 г.

Реорганизация редколлегии «Ботанического журнала» была осуществлена по прямому указанию Н. С. Хрущева. В № 2 «Ботанического журнала» за 1959 г., подготовленном уже новой «мичуринской» редколлегией, в передовой статье обосновываются эти изменения состава, дается критика работы журнала и приводится реплика Н. С. Хрущева по поводу «Ботанического журнала» на Пленуме ЦК КПСС в декабре 1958 г. Журнал приводит следующий диалог, зафиксированный и в стенографическом отчете о Пленуме (с. 233);

Речь тов. И. Д. Мустафаева:

…Особенно плохо дело обстоит в области биологической науки, как об этом было указано в газете «Правда» от 14 декабря, где говорится о непонятном поведении «Ботанического журнала» и некоторых наших ученых. Вместо того чтобы по-деловому, по-научному друг друга критиковать и указывать на недостатки, дело переходит на оскорбительный тон, на унижение.

Н. С. Хрущев (реплика):

«Надо кадры посмотреть. Видимо, в редакцию подобраны люди, которые против мичуринской науки. Пока они там будут, ничего не изменится. Их надо заменить, поставить других, настоящих мичуринцев. В этом коренное решение вопроса».

Важно отметить, что расформирование редколлегии «Ботанического журнала» осуществлялось, хотя и по директиве свыше, Президиумом АН СССР и Биологическим отделением АН СССР. В то же время лишь за два с половиной месяца до этой акции Академия наук СССР рассмотрела работу «Ботанического журнала» н полностью одобрила ее. По этому поводу принято специальное Постановление от 23 сентября 1958 г. Следует указать и на то, что деятельность «Ботанического журнала» и особенно его полемическая активность в отношении концепций Лысенко одобрены специальными резолюциями Всесоюзного Ботанического общества 17 декабря 1957 г. Эти резолюции опубликованы вй 2-м номере журнала за 1958 г., однако сигнальные экземпляры «Ботанического журнала» с ними были задержаны и из последующих экземпляров тиража текст резолюции изъят.

46

Первой ласточкой послевоенного возрождения вильямсимизма явился сборник «Севооборот и система земледелия», выпущенный Госпланиздатом и составленный В. С. Дмитриевым. В этом сборнике агрономическая концепция Вильямса вновь объявлялась непревзойденной, а сторонники Д. Н. Прянишникова — последователями буржуазного земледелия.

47

Примечание 1967 г.

Эта глава была написана в 1962 г. и дополнена в 1963-м. В настоящее время, естественно, многое можно было бы написать иначе. Однако мы считаем целесообразным сохранить исходный текст, с тем чтобы сравнить теоретические основы двух направлений генетики именно в 1962–1963 гг., то есть в самый последний период монопольного, защищенного от критики существования лысенкоизма.

48

Следует отметить, что в более позднее время Н. М. Сисакян полностью изменил свое отношение к молекулярной генетике и опубликовал ряд статей, в которых дается высокая оценка данным о «генетическом коде» и «матричных молекулах».

49

Примечание 1967 г.

Конференция была запрещена по личному указанию Н. С. Хрущева, сделанному им по телефону из Киева, когда он приехал вместе с Т. Д. Лысенко на республиканское совещание по сельскому хозяйству.

50

Примечание 1967 г.

М. А. Ольшанский — Президент ВАСХНИЛ с 1962 по 1965 г.

51

Примечание 1965 г.

Упоминание об этой докладной записке было опубликовано в статье о М. И. Хаджинове (Комс. правда. 1964. 2 дек.).

52

В подготовке этого раздела книги больную помощь оказали автору неопубликованные обстоятельные исследования доктора сельскохозяйственных наук А. А. Любищева и доктора биологических наук В. П. Эфроимсона по истории агрономических предложений Т. Д. Лысенко. Автор выражает А. А. Любищеву и В. П. Эфроимсону свою глубокую благодарность за любезное предоставление в его распоряжение этих материалов.

53

Изв. АН СССР. Сер. биол. 1962. № 5.

54

Материалы сессии см.: Вестник сельскохозяйственной науки. 1963. № 5 и в ряде других изданий.

55

Новый состав Комитета по Ленинским премиям утвержден Советом Министров СССР в январе 1963 г. Список опубликован в газете «Известия» 17 января. В него вошли 120 ученых, однако сельскохозяйственная наука была представлена в основном сторонниками Т. Д. Лысенко (М. А. Ольшанский, П. П. Лукьяненко, И. Г. Эйхфельд, В. С. Пустовойт, В. Н. Столетов, Н. М. Сисакян.