Я Человек

Глава 11

Саша.

Утро случилось весёлое. На мой стол был торжественно уложен документ, который гласил:

«Постановление о прекращении уголовного дела.

Город Москва. Россия. Планета РФ. 24 августа 2256 года.

Старший следователь СК МВД России Московского филиала по расследованию дел о краже, ликвидации имущества и нанесении вреда природному заказнику реки Москва и Одинокой горе, находящейся на территории заказника, Семячков К. А., рассмотрев материалы уголовного дела № 8484, возбужденного 19.06.2256. по признакам преступления, предусмотренного пунктом 2 частью 4 статьи 380 УК п РФ, ПОСТАНОВИЛ:

• Прекратить уголовное дело в отношении неустановленных лиц в связи с истечением срока давности уголовного преследования на основании статьи 545 УК п РФ;

• О принятом решении уведомить заинтересованных лиц, разъяснив им порядок обжалования принятого решения в порядке, установленном главой 21 УПК п РФ.»

— Подотрись, — сообщила мне Маман, когда я прочитал сей документ, и выплыла из комнаты. Печальные факты, ознаменовавшие начало лета никак не рассасывались и, похоже, вызревали гнойником, который не смог пока прорваться.

Я мысленно поделил лето на две половинки и тщательно следил, чтобы они были равны.

Тёмная сторона представляла собой Мела, который из моего друга превратился в полноценного и очень правильного киборга. Все Лёхины ухищрения и Оксины психиатры не могли пока изменить ситуацию.

Светлая сторона — я сдал! И сегодня ОГ, принарядившись, и, запихнув меня в костюм, идёт смотреть на посвящение в студенты. Вечером проголодавшимся табуном мы нанесём визит Арсену и Жанне. Нас порадуют шашлыками, пловом и Мишиными стихами под гитару. Он у нас теперь ещё и играет.

***

С кухни, между тем, доносился запах слегка пригоревших яиц.

— Сашка, — услышал я, наконец. — Завтракать иди!

Меня ждала «овсянка, сэр» и омлет, чернеющий симпатичной корочкой. Окс посмотрела на меня-жизнерадостного и мрачновато добавила:

— Ну, подгорел..

— Как всегда! — это я страх потерял...

— Не нравится, не ешь! — это с обидой и надув губы.

— Да ладно, Окс, норм.

Окся успокоительно вздыхает, и мы, как граф и графиня Питютькины, начинаем есть. Она: чай, сыр, помидор, хлеб. Я, всё, что пригорело, а именно: несоленую овсянку без масла, с коричневыми комочками, и омлет... Это наше утро выходного дня.

Удивительный антиталант у этой женщины! За что на кухне не возьмётся — всё имеет вид из сливного бачка.

Искин, выпуска пятьдесят лет тому назад, (Отстань, менять не буду!), монотонно сообщил о прибытии Лёхи и Мела.

Окс, созерцавшая за столом мой утренний аппетит и воодушевленная своими успехами кулинара, вскакивает.

— Ты что, всю овсянку сожрал? Ну, даёшь! Сейчас Мелу омлетик сооружу...

Ну-ну... Успехов! Старый выветриться не успел...

***

ОГ.

Я стояла под сводами «Альма Матер», смотрела на молодые лица и думала: «как же быстро всё прошло: какая пропасть между мной и этими мальчиками и девочками». Федька Сизов, тощий прыщавый паренёк — студент в коротеньких брючках, гордо стоит в Президиуме. Фёдор Иванович, академик, Президент Медицинской Академии Наук. А вон Вика... Старая перечница, вся седая и не ухоженная, как всегда! Известный ныне офтальмолог. Естественно, какую ещё она могла выбрать специальность, с такой-то внешностью... Хе! А я злая! Старуха!

Ректор заливался соловьем. В переводе с пафосного на циничный речь его звучала примерно так:

«Первокурсник! Поздравляем тебя! Для того, чтобы стать настоящим студентом, недостаточно успешно сданных вступительных экзаменов, нам мало вашего теста и ЕГЭ! Конечно, приятно иметь в кармане студенческий билет, но разве это всё? Вы переступили порог Мира Науки для того, чтобы разгадать тайны мироздания и загадки Вселенной, придётся много трудиться, мало спать и скудно питаться... И тогда удача придёт к Вам!».

Рядом со мной, смыкая ряды, плечо к плечу стояли Арсен и Лёха, такие же невесёлые, как и я. Сзади яркой птичьей стайкой с бутылкой шампанского, — Денис и Сашка. Между ними сновала Даша, пытающаяся прокричать «Ура!» раньше времени, и тихо хихикала Владка...

Вдруг моей руки коснулась чужая ладонь. Я подняла голову и увидела маленькую слезинку у Мела на щеке...

— Мел, заинька, детка... Пойдём. Нам с тобой надо уйти из этой толчеи. Хочешь? — И слово, мгновенно всколыхнувшее надежду:

— Хочу.

***

Лёха.

Оксанка, стоявшая с весьма критической рожей, внезапно подхватила Мела и ринулась к выходу со скоростью летящего корвета. Я не успел окликнуть, но совсем у дверей она обернулась и, махнув мне рукой: «Оставайся!», скрылась в проходе. Куда она? После злопамятных приключений, в результате которых я приобрёл периодическую головную боль и тошноту по утрам, мы заимели хорошо работающего DEXа и потеряли Мела.

Что я только не предпринимал, у кого только не проконсультировала его ОГ. В результате многочисленных обследований, у нашего парня установили наличие «спящего» альфа-ритма, аутизмопатию и депрессию. Очень умная противная старуха психиатр посоветовала его сдать! Известный московский психолог выдал ОГ рецепт успокоительного ЕЙ и позвонил Денису, доверительно порекомендовав заменить матери DEXа на IRENа.

Мел бегал с Сашкой по утрам. Ходил по магазинам. Отвечал на вопросы и... Оставался роботом.

Я пил пиво и брал максимально возможное число дежурств. Приходя, обнаруживал дома стоящее «по стойке смирно» существо и оставленный на плите холодный вчерашний ужин. Его «дексомания» не позволяла ему без непосредственного приказа спать и есть. Окс разрешила брать киборга с собой на работу, и теперь Мел работал уборщиком территории и красил забор. Людмила Михайловна заливалась слезами, а на пищеблоке жарили пироги и резали горячо любимый прежним нашим мальчиком «Оливье» в промышленных масштабах.

***

Поздравление студентов закончилось, и мы нестройной толпой под звуки «Гаудеамуса», устремились на воздух, на природу — на пикник, в новый дом! Короче, выпить Охота!

— к Арсену.

***

Саша.

В два часа ночи я вытащил сплетённые в морской узел ноги Лёхи из флаера. Хозяин ног громко ржал и требовал «продолжения банкета!» Но торжественная обжираловка под открытым небом была пресечена решительной уборкой недопитых бутылок, (руками Влады и личным распоряжением Жанки), обманом утащившей подозрительного Арсена спать. Лишённый собутыльника, ( Костя при Свете был трезв и тих), и нуждающийся в реанимации анестезиолог был загружен и отправлен в полёт с рекомендациями утром выпить аспирина...

Мы ввалились, как слоны. В квартире было темно, только у кровати Мела горел ночник.

— В доброй тёмной земле, под лучами тёплого солнца, расцветает весной жизнь. Из маленьких семечек, попавших в неё осенью, земля рождает цветы и травы. Только на камнях ничего не растёт. Но однажды, крошечный жёлудь попал в щель между камнями и глиной. Он долго лежал и думал: «Стоит ли мне рождаться?». Но пошли тёплые дожди, и, выпустив тонкую ниточку-корешок, он стал жить.

Голодно было малышу. Только вода с небес, да пыль от ветра питали его. Днём росток ждал ветра с землёй, а ночью молил об обильной росе. Много раз он хотел сдаться. Но упорство и настойчивость приходили к нему в последний момент, и он говорил себе: « Надо рискнуть. Надо ещё попробовать. Надо выпустить ещё одну ниточку-корешок». Прошли годы, и скала треснула! А из камня вырос дуб, и теперь он разбрасывает свои семена, и жёлуди настойчиво растут среди скал...

Окся держала Мела за руку, а он, широко раскрыв глаза, слушал её странную сказку...