Я Человек

Глава 19

Саша.

Ровно в пять нарисовался Вася.

Его узенькие щёлочки слегка увеличились в размере, когда он увидел расчищенную стену, нас, в свободных позах лежащих под барельефом и Ильяса с веничком из длинных жёстких листьев, тщательно метущего территорию. «Пятёрки» стояли и охраняли периметр.

— Водички бы, — жалобно попросил сын своего отца...

— А вы не купили, в посёлке... — от замешательства у Васи прорезались человеческие нотки.

— Нет, — всхлипнул Илюха, — Мне сказали, денег нет. Терплю.

— В отеле напьётесь, — был получен ответ. Вася приходил в себя. Выдержанный, всё-таки, человек!

Обратно двинулись той же тропой. Но после первых шагов Ильяс запутался в корнях, и я, вспомнив приключения папы, водрузил его себе на плечи. Генетика — великая вещь.

***

ОГ.

Ребята прилетели к началу ужина. Наскоро поев, они прыгнули на скутеры и умчали к пирамиде.

— Дети ещё, — сказал Арсен, забирая со шведского стола ассорти из мяса и птицы. Для закуски.

Мы собирались играть в книфель.

— Надо бы завтра с ними слетать, — неспешно вставил Лёха.

— И я с вами, — озираясь, быстро проговорил Костя, — Мишу отпустили, а я сам, без спроса.

Дружный хохот был ответом на такую самостоятельность. Костя обиделся и убежал за коньяком.

Поздно ночью, когда явился Сашка, я уже могла только вяло интересоваться, как они слетали и что там видели.

Он о чём-то рассказывал, я кивала головой, а ночью мне снились тигры с синими перьями на хвостах.

Когда утром, наконец, смогла открыть глаза, ребята уже улетели, оставив Ильяса и забрав Мишу.

***

Лёха.

После обеда, Светка отправилась на маникюр, а Костя вспомнил о пирамиде.

— Ребят, есть два скутера. Нас — четверо. Смотаемся? Хоть посмотрим, как пирамида выглядит.

— Без DEX-ов? — с сомнением высказался Арсен, собиравшийся подремать.

— Илюха с нами, он же вчера с ребятами был.

— Но не у пирамиды же!

— Да, на часик. Туда и обратно. Можно даже не садиться. Облетим вокруг и обратно. Лёх, ты молчишь-то чего?

— Ну, давайте. Только попить возьмём.

— Воды. И репеллентом надо себя, как следует, обработать, — сурово вставил Арсен.

***

Костя.

Где-то через час, согласно автоматической навигации, мы подлетели к гигантскому холму с маленькой белой верхушкой. На ней не было зелени, растения сгорали под прямыми солнечными лучами на сорокаметровой высоте. Приземлялись кривовато. Ильяс планировал, а Лёха, повторив его разворот, попал в воздушную петлю, и нас долго крутило. Наконец, сели.

Несмотря на то, что скутеры плюхнулись почти у стен, заросли вокруг окружали их настолько плотной, болотно-зелёной, от вечных сумерек, стеной, что мы даже не знали, куда идти. Наконец, ориентир, в виде проталины оставленной вчерашними посетителями, привёл к уходящей высоко ввысь стене. Там мы разошлись, надеясь обойти пирамиду вокруг — искали вход.

Арсен пошёл с сыном, а Лёха замешкался, вернувшись за баночкой пива к скутеру. Я же неспешно переступал корни и лианы по заросшей старой дороге из белого кирпича.

Лес жил своей замысловатой жизнью.

На крупных, почти чёрных от постоянной сырости стволах ажурно висели гроздья похожих на лишайник растений, по форме сильно смахивая на отвратительную кустистую плетёную нить. Мне приходилось подсознательно шарахаться от этих гирлянд, кое-где украшенных красными цветочками. Больше всего они напоминали паутину, висящую на полуразложившихся трупах из какого-нибудь фильма про зомби.

Вокруг чирикала и верещала природа. Красные цветочки, обвивающие деревья, поворачивали миниатюрные головки мне вслед. Их тычинки тряслись, даже от незначительного ветерка, напоминая языки, плотоядно облизывающие алые губы.

Кругом стояли заросшие мхом камни, напоминающие человеческие фигуры. Очертания их были расплывчаты, и я, брезгливо обернув руку платком, стёр влажные наросты с одного из них.

На меня зелёным изумрудным глазом строго посмотрело гротескное каменное лицо, до жути напоминающее мертвеца.

Появилось невероятное желание убежать. Но в этой части дороги было удобно ждать Лёху. Вокруг валялись только сломанные ветки, да большие длинные листья. Было относительно сухо и чисто. Скорее всего, кроны деревьев так переплелись между собой, что солнечный свет, мало проникающий сюда, не давал подлеску живительной силы.

Я вновь повернулся к скульптуре — драгоценный камень завораживал и манил. Сзади, наконец, раздался шорох, и я окликнул друга:

— Лёх, иди сюда, смотри!

Шорох приближался, но Лёха почему-то молчал. На мою спину был устремлён взгляд. Он пронизывал меня насквозь, я резко повернулся и... Крик остался глубоко во мне.

На меня не мигая смотрел чёрный аспид Кхимета. Трёхметровая гадина, которую шоарцы называют болотной гадюкой, или смертью. Монстр имел плоское длинное тело, состоящее из множества вставленных друг в друга треугольных члеников, по краям усеянных небольшими крабьими щупальцами. Тварь смотрела на меня сверху вниз, поднявшись на своих брюшках. Из раззявленной пасти высунулся тонкий красный язык, который коснулся моей головы, потом шеи и вдруг брезгливо отдёрнулся. Монстр издал кудахчущий звук и, подпрыгнув, исчез в кустах.

Несколько часов спустя, вернув себе способность думать, я понял, что отпугивающий насекомых репеллент, смешанный с моим одеколоном, вызвал брезгливые чувства у безжалостного монстра. Гадюка опустила меня вниз пирамиды своих гастрономических пристрастий и пожелала мне долгой счастливой жизни. Но в тот момент я просто окаменел.

Через пять минут в этом состоянии меня и нашёл Лёха, который на руках, пыхтя и обливаясь потом, приволок тушку к скутеру. Только там, залпом выпив пива и воды, я смог связно рассказать ему про аспида.

Менее, чем через десять минут, вернулись отец и сын. Дорога с их стороны превратилась в болото.

И тут, совсем перед отлётом, у меня и скрутило живот!

Заставить себя вылезти из скутера и скрыться в кустах, я физически не мог, поэтому решил терпеть. Но уже на взлёте понял, что переоценил себя. Через пару минут произойдёт крупная, по своим масштабам, неприятность. С ней придётся дойти до номера, она обозначит мой путь не только Лёхе и Арсену.

В этот момент мы и зависли над голой вершиной пирамиды, разворачиваясь.

— Лёха, садиииииись! — заорал я , торопливо объяснив ситуацию, практически выпрыгнул из ещё тормозящего скутера.

Вытряхнув из себя содержимое кишечника за последние десять лет, я, наконец, почувствовал облегчение. Обходя содеянное, чуть не влетел в него задом, споткнувшись о металлическую ручку-скобку. Выругался. Сделал ещё пару шагов и остолбенел повторно.

Я стоял в самой середине круглого каменного люка, по всей видимости, позволяющего спуститься вниз!