Я - логист

Глава 28. Ножов.

Я сидел в плетёном кресле на балконе и любовался морем. Штормило. Вода была насыщенного зелёного цвета, который разбавляла белая пена, издалека похожая на мазки белой краски на зелёной стене. Далекий шум волн, разбивающихся о скалы, навевал философские размышления о том, как всё скоротечно и хрупко, что существа — это те же волны, которые стремятся вперёд, но в итоге все они разбиваются о скалу, под названием время.

Правую ладонь приятно холодил запотевший бокал с сангрией— алкогольный напиток с кусочками фруктов внутри. Вкусно и здорово освежает, то что нужно в такой жаркий летний день.

Слева на полу, моя жена — Селина. Она сидела на коленях и рыдала, умоляя меня передумать.

А прямо передо мной, на фоне зелёного моря стоял мой сын — Донато. Ему почти пять и он не понимал еще, почему мать плачет, а отец спокойно сидит в кресле и молчит.

И это была моя жизнь. Это был я.

Я открыл глаза. Белые натяжные потолки с двумя большими круглыми светильниками. Затылок неприятно зудил, пришлось поднять голову. Я лежал в полумраке на двуспальной кровати с удобным мягким матрасом. Белая рубашка и белые вельветовые брюки были приятными наощупь и ласкали кожу. Мне нравилось. Хотя я бы такое не надел сам, но мне нравилось. Хотя, почему бы не надел, я носил такое, много лет назад.

Я встал с кровати и босыми ногами сразу же попал в мягкие тапки. Странное, давно забытое, но мягкое ощущение. Я сделал пару шагов и довольно улыбнулся. Я чувствовал себя как никогда лучше, только в груди что-то чесалось. Я расстегнул верхние пуговицы и увидел аккуратный небольшой шрам, который уже затянулся. Подарочек от Фабио. Фабио! Мой старый верный товарищ! Как же давно я его не видел. Я неспешно вышел из комнаты, лениво шаркая тапками и оказался в длинном коридоре с красным ковром. Дверей не было, но стены с бордовыми обоями украшали разные картины. Пейзаж гор, пастбище с овцами, натюрморт с фруктами, рыцарь в доспехах, сражающийся с быком. Окно. Широкое окно с рамой из коричневого дерева затесалось в ряды холстов. Я подошел поближе и посмотрел через стекло на улицу. Там, на заснеженном внутреннем дворе с голыми кустами, шел бой. Я внимательно присмотрелся. Как обычно это бывает в баталиях, я сам не участвовал, но видел на многих картинах и в фильмах, всеобщий бой, который с далека выглядит как свалка тел, на деле оказывается скоплением маленьких частных стычек: один на один, один против двоих, два на два, обычно не больше, потому что в итоге все равно участники таких куч негласно разбиваются по парам.

В самом левом углу, прям у стены из каменной кладки, которая заканчивалась широкими ступенями, Фабио дрался с двумя девушками. С далека эта схватка была похожа на страшный сон эпилептика — красное пятно хаотично кружилось с двумя коричневыми. Аура энергетического вампира была намного ярче и пульсировала. Сосредоточившись на восприятии живой картинки, а не аур, я поразился проворности старого итальянца, которой позавидовал бы любой олимпийский атлет. Он мастерски уворачивался от всех выпадов со стороны девушек. Те, в свою очередь, остервенело, но со знанием дела, пытались задеть противника холодным оружием. У одной в руках были кинжалы с загнутыми короткими лезвиями, а вторая орудовала небольшой ручной косой, которую я видел только в японских фильмах. Бой был, что называется, на равных. Девушки с двух сторон осыпали вампира ударами, но он в последний момент успевал увернутся от них, а ведуньи (я вспомнил, что уже видел одну из девушек в морге), как-будто предугадывали, где в следующую секунду окажутся длиннющие когти мужчины и заранее уходили с траектории движения его рук. Со стороны это походило на бесконтактный элегантный танец мастеров своего дела.

Не сразу, но я заметил чуть в сторонке еще одну девушку, она была уже мертва, бездыханное тело лежало на снегу с неестественно вывернутой шеей.

По хорошему, и даже по правильному, мне бы сейчас вмешаться в бой, но я еще не знал на чьей я стороне, поэтому я перевёл взгляд на следующую локальную схватку.

Ну, тут и не пахло грацией и пластикой. Грубая сила в чистейшем её проявлении.

Халкстер Михайлович, с голым торсом и в спортивках, в ярко-красных кроссовках, махался, другого слова не подобрать, с лысым энергетическим вампиром в пиджаке, у которого был оторван рукав. Что за лысый кадр? Я таких не помню. Хотя…

Две горы мышц обменивались грубыми ударами. Никакой ловкости и уворотов, просто два бугая молотили друг друга руками-молотами на износ. Вампир даже когти свои не выпустил и не старался ослабить противника, поглощая маленькими частями его ауру, это был принципиальный бой, чья сила сильнее.

Чуть ближе к дому или наверное даже можно сказать замку, на центре внутреннего двора билась еще одна парочка огромных тел. Здесь вообще отсутствовали даже зачатки какой-то стратегии тактики, или банальных ударов. Здесь бушевала звериная ярость. Огромный, под два метра ростом, серый волк, стоял на задних лапах, передние у него были удлинены, и неистово выл в сторону лысого амбала в растерзанном чёрном пиджаке. Погодите-ка! Еще один лысый громила. Так это что, близнецы Алонзо и Амато? В эти машины для убийств превратились те два чернявых пацанёнка? Ну ничего себе. Волчара резко закрыл пасть, вой прекратился на пике своей громкости и мохнатое тело, оттолкнувшись задними мощными лапами, прыгнуло на лысого бугая. Передние лапы вцепились в плечо амбала, но мужчина в ту же секунду вонзил свои грозные когти в локоть волка, потянул на себя, и противники слились в один непонятный чёрно-серый клубок.

Яркое зарево справа отвлекло меня от схватки. Я перевел взгляд на дальнюю часть внутреннего двора. Ну, тут развевалось настоящее фаер шоу. Джакомо, как же он возмужал, стоял спиной к железной ограде, а на него со всех сторон напирали два гопника и незнакомый мне мужик в чёрной шляпе и чёрном пальто. Старовер, судя по одежде и ауре.

Гопники стреляли в Джакомо поочередно из пистолетов, или какого-то оружия, наподобие их, потому что выстрелы сопровождались фиолетовыми вспышками. Неизвестный тип в чёрном осыпал итальянца градом жёлтых сфер, которые вырывались из его ладоней. При столкновении с Джакомо они взрывались и одаривали итальянца ожогами. Но увечья тут же затягивались на нем, так как его аура была переполнена жизненной энергией. Вампир основательно подготовился к бою, напитавшись заблаговременно. Надо ему помочь! Он явно проигрывал, и мог в любой момент не залечиться и откинуться от пулевого ранения или взрыва сферы.

Я без малейшего страха открыл окно, встал на уступ, посмотрел вниз. Третий этаж. Взгляд скользнул за ограду и я заметил до боли знакомую малиновую девятку. Там, опершись на открытую дверь, сидел Серёга с окровавленным оголенным плечом, а над ним нависал Рантус. Он руками закрывал рваную рану чуть ниже шеи, а из его ладоней лился свет. Они и его с собой прихватили. Ладно! Повеселились и хватит, пора заканчивать этот балаган.

Я спокойно сделал шаг в пустоту и стремительно полетел вниз. Третий этаж, полёт оказался весьма скоротечным и я жестко приземлился на согнутые ноги. В правом колене больно закололо, но в ту же секунду от руки пошел тёплый импульс и боль исчезла так же быстро, как и появилась.

Я выпрямился в полный рост, моё появление прошло незамеченным. Все были поглощенны боем и не отвлекалась на мелькнувшую где-то позади тень.

Я сделал пару шагов, и меня чуть не сбила с ног волна эмоций, захлестнувшая моё сознание. Отчаяние, боль, страдание, эйфория, страх, ненависть…

Я почувствовал всё это и потянулся мысленно к этим эмоциям. Я хотел их, мне нужны были они, я хотел есть! Я глубоко и медленно вдохнул свежий морозный воздух и вместе с ним я вдохнул все эти эмоции. Это было как поглощение коктейля, так много ингредиентов, но так приятно. Меня пробрало, перед глазами заплясали звёздочки. Я почувствовал переполняющую меня мощь множества разных поглощенных эмоций и просто щёлкнул пальцами.

В тот же миг бой прекратился. Неведомая для всех собравшихся сила насильно оттащила противников друг от друга. Итальянцев ближе к дому, всех остальных — к ограде. Еще один щелчок, и посреди внутреннего двора возникла преграда голубого цвета с красными прожилками по всей ей площади. Вообще, щёлкать было не обязательно, но мне это нравилось. Это было красиво, пафосно и кинематографично.

Арсений Михайлович и здоровенный волк сразу же кинулись в атаку, но наткнувшись на преграду их отбросило назад.

Я сделал шаг вперёд. Итальянцы повернулись ко мне. Два лысых амбала молча двинулись на меня, выпуская когти.

— Старэ! — выкрикнул Джакомо.

Близнецы остановились, но когти уже были наготове.

— Марселло? — осторожно спросил Фабио.

Я улыбнулся и перевёл взгляд на старого итальянца.

— Марселло, это действительно ты?

— Да, Фабио, это я.

— Марселло, наконец-то…

— Наконец-то? Двадцать один год это наконец-то? Двадцать один год это не наконец-то. Двадцать один, мать его, год — это очень много.

— Прости, Марселло. — ответил Джакомо, опустив голову.

— Ладно, с этим разберемся позже, я всё равно рад вас видеть.

Я добродушно улыбнулся и подошел к близнецам.

— Алонзо и Амато?

— Си. — в унисон ответили братья.

Я поочередно пожал каждому руку.

— Джакомо, как же ты вырос. Прыщавый юнец стал настоящим мужчиной. — я обнял зализанного итальянца и мы похлопали друг друга по спине.

— Марселло.

— Фабио.

Мы подошли друг к другу, я обнял пожилого итальянца, моего верного товарища и соратника, и почувствовал острую боль в районе груди. Я попытался с силой оттолкнуть старого друга, но тот левой рукой прижал меня к себе ещё сильнее. Правая его ладонь с когтями была у меня в груди.

— Я помню, я всё помню. Сколько членов нашей семьи ты пожрал, чтоб стать сильнее, сколько жён ты сделал вдовами, сколько матерей ты оставил без сыновей, и всё ради могущества, ты сдохнешь, ты сдохнешь здесь и сейчас! О да! Как долго я этого ждал, и как тяжело мне было сдерживать себя.

У меня наконец-то получилось ударить ногой в колено старика, он пошатнулся и я отбросил его. Взгляд скользнул вниз. В груди была огромная дыра. Фабио пробил грудную клетку и теперь мои легкие и сердце дышали свежим воздухом напрямую. Было очень больно.

— Держите его! — выкрикнул Джакомо. Близнецы в тот же миг скрутили старого итальянца.

— Фабио… — я едва слышно прохрипел. Я почувствовал холод. До боли знакомое чувство. Двадцать один год назад я уже ощутил этот холод. Ноги начинали неметь.

— Я убил тебя, монстр, наконец-то! Теперь я могу спокойно уйти. — старик закрыл глаза и блаженно улыбнулся.

— Да, ты сейчас уйдешь. — вновь промолвил я едва слышно, ощущая как темнеет в глазах. — На колени его.

Джакомо, который стоял за троицей, ударил под коленки пожилого итальянца и тот упал на снег, Алонзо и Амато держали его за руки. Какие же бесчувственные громилы. А ведь это их родной дядя. Настоящие машины для убийств. Верные и беспрекословные.

— Нет! Ты не сможешь! Ты не сможешь этого сделать со мной! Ты жесток, но ты слабак! А мы слишком многое прошли вместе, чтоб ты так просто переступил через меня.

Я, на едва гнущихся ногах, подошел к Фабио и трясущимися руками взял его за голову. Я глубоко вдохнул и дотронулся большими пальцами до седых висков моего старого друга. Его жизненная энергия со стремительной скоростью ворвалась в меня и я почувствовал эйфорию. Это было в миллион раз приятнее, чем любой, даже самый чистейший кокаин. Сила наполняла меня. Я с интересом уставился на свою грудь, рана затягивалась с немыслимой скоростью. Когда от дыры не осталось и следа, я не прекратил, а мысленно усилил напор.

Через пару секунд бездыханное тело Фабио мешком повисло в руках его племянников.

По идее, сейчас из него должна выйти сфера и улететь в Омут душ, но этого не произошло, потому что я поглотил её. Зачем я это сделал? Да потому что именно так достается истинная сила вампирам. Поглощая себе подобных мы становимся сильнее и обретаем новые умения. Да, он был моим другом, моим соратником, моим братом, но это было очень давно.

Послышался звон битого стекла. Это пала магическая стена, которую я сделал, чтоб на время оградить, мою старую жизнь и новую. Старовер каким-то образом разрушил барьер и теперь, тяжело дыша, ползком отступал к малиновой девятке.

Итальянцы, не сговариваясь, выпустили когти и кинулись в атаку. Они защищали своего лидера, который вернулся. Другие же хотели спасти меня, они так думали.

Я лишь усмехнулся и глубоко вдохнул. Вместе с воздухом я с легкостью втянул ауры всех нелюдей, творцов и двоедушников, которые собрались на этом внутреннем дворе.

Бессознательные тела рухнула на снег, прям в движении. Им как будто просто обрубили питание. Я не убил их, нет, лишь забрал силы. Они восстановятся через пару часов и придут в себя. Я вырубил всех, мне надо остаться на единые с самим с собой и подумать, осмыслить.

— Дима!

Этот голос. У меня внутри всё сжалось. Алеся. Девушка материализовалась прям из воздуха передо мной.

— Дима… — она вновь повторила мое имя, но подходить не собиралась.

— Алеся…

Я не знал, что сказать. И поэтому, как настоящий мужчина, я заплакал. Нет, не горько и со всхлипами, а по моим щекам потекли два тёплых и соленых ручья.

— Алеся, я не знаю, что теперь делать… я… я… я монстр. Ты даже не представляешь сколько людей и нелюдей я… я убил.

— Что ты мелишь, Ножов, какие убийства?

— Жестокие, Алеся, очень жестокие. А мой сын, мой дорогой Донато. Его убили мои же подручные.

— Какие подручные, Дима, какие подручные?

— Алеся. Я не знаю, что теперь делать. Я монстр.

Я упал на колени, закрыл лицо руками. Слёзы не останавливались. Я почувствовал, что Алеся присела рядом со мной. Её теплые нежные руки взяли мои ладони. Запахло мятой и барбарисом. Мне стало немного легче.

— Я не знаю, что теперь делать.

— Дима, мы вместе во всем разберемся.