Я - логист

Глава 5. А какой ты религии?

Уснул я сегодня в районе четырёх утра, хотя и лег в одиннадцать. Первые часа два я просто пялился в потолок с одной лишь мыслью: так магия всё же существует?

Затем у меня началась яркая дискуссия с самим собой, больше напоминающая бредни профессионального шизофреника.

— Если магия существует, смогу ли я овладеть ею?

— А может, мне показалось?

— А почему я не расспросил её о магии?

— А чем вообще их фирма занимается?

— Может, это вампиры, которые заманивают своих жертв таким способом?

— Блин, а может, я избранный? Как Нео… Или Гарри Поттер.

— Да нет, фигня это всё!

— Нет, не фигня, она ж телепортировалась в трамвае! И эта фишка с сидением в воздухе.

— Может, это трюк какой-то?

— Хочу научиться телепортироваться! А еще хочу попить.

Я взял в руки телефон, провел пальцем вверх по экрану — полчетвертого. Я встал с кровати и побрёл на кухню, параллельно вбивая в поисковик: Халк Хоган. Не знаю зачем, но захотелось обновить в памяти облик оригинального рестлера. Вывалилось множество ссылок и фоток. Ну, блин, вот вылитый Арсений Михайлович, только с банданой.

Я включил свет и узрел печеньки. Продолжая смотреть фотки, я стал поглощать мучное. Когда оно закончилось, отвел глаза от экрана, уставился в потолок и призадумался: а вдруг это он и есть? Да не-е-е, бредятина какая-то. Продолжая таращиться в никуда, я взял пустую упаковку из-под печенья и на автомате швырнул в мусорное ведро.

А всё же Алеся красивая! Мелькнула мысль поискать её в социальных сетях. Я опустил взгляд на телефон, но в руках была пустая упаковка от печенья. С саркастической ухмылкой закатил глаза. Мой телефон лежал в ведре, среди яичной скорлупы и прочего мусора. Избавив лучшего друга человека от сомнительного соседства, я вернулся в кровать и кое-как уснул.

В шесть утра, когда зазвонил будильник, я стойко, без колебаний, решил в очередной раз пойти против системы и не поехал в университет. Сказал домашним, что сегодня проводится какая-то конференция и мой светлый ум там не нужен, натянул на себя тёплое одеяло и блаженно закрыл глаза. Но Вселенная была против моего лентяйничества. Телефон предательски пикнул, оповещая о том, что пришла эсэмэска. Я нащупал свою электронную лопату и поглядел на экран:

«Здравствуйте, Дмитрий. Это Алеся. Вы проходили собеседование в нашей фирме, вы нам подходите. Ждем вас сегодня в 09.00. По возможности отмените все дела на сегодня. До встречи».

— Но-о-ормально, — зачем-то сказал я сам себе вслух.

Дальше последовали стандартные утренние ритуалы любого горожанина, направленные на приведение себя в порядок. Потом, как обычно, маршрутка и метро, которые уже достаточно были описаны мною ранее. Особо бредовых случаев или персонажей по пути не подвернулось. Всё как всегда. Только вот я нехило так разволновался.

Из-за творческой деятельности и постоянных выступлений на публике, я так привык к стрессовым ситуациям, что уже забыл, когда последний раз испытывал хоть малейшее волнение, но сегодня меня труханило не по-детски.

Добравшись до уже знакомого здания на Московском проспекте, я глянул на часы — 8.40. Время еще есть, надо пока найти себе замену на тренировку. Детей нельзя бросать на произвол судьбы. Один звонок Перешмевскому — и всё, замена есть. Ну что ж, пора…

Мой порыв пойти навстречу судьбе остановила Алеся, которая вышла из здания и направилась прямиком ко мне. На ней, как и в тот первый раз в метро, была красная курточка.

— Доброе утро, — попытался я радостно выкрикнуть, но голос предательски хрипнул, и фраза больше походила на выкрик прокуренного армянского таксиста.

— Доброе утро, — улыбнулась девушка.

— Ну, пойдём внутрь?

— Давай сначала прогуляемся, тут недалеко есть одна кафешка, где делают превосходный чай с лесными ягодами.

Алеся развернулась и, не дожидаясь моего ответа, устремилась вперёд.

— А вот эти вчерашние фокусы с сидением в воздухе, это мне не показалось? — решил я сразу расставить все точки над i. Изо всех сил я старался говорить спокойно, но внутри меня здоровски трусило.

— Сейчас, погоди, — ответила мне девушка и достала из кармана телефон. Это была видавшая виды раскладушка с забавным брелоком в виде чёртика, судя по всему, из какого-то мультика. Из Геркулеса вроде. Алеся открыла телефон, приложила к уху и, продолжая движение, что-то выслушивала. Странно, но, по-моему, звонка не было.

— Да, хорошо, прости, что забыла разбудить, да, на работе уже… — сказала она в трубку через десяток секунд, — договорились… ага… в обед увидимся. Целую.

— Классный брелок, — подал я голос, когда Алеся спрятала телефон.

— Ага, спасибо, — улыбнулась она, — люблю вешать брелоки на телефон, да и вообще люблю старые телефоны, особенно раскладушки, есть в них своя индивидуальность, не то, что сейчас, бесхарактерные лопаты.

Еще несколько секунд мы шли молча, а затем она посмотрела на меня:

— Ты о чём-то спрашивал, когда мне позвонили?

— Ага, спрашивал. Вчера мне не показалось, что ты сидела просто в воздухе?

— Ну, Дмитрий Юрьевич, не всё сразу, — загадочно прошептала Алеся, прищурив глаза, — сначала мы сядем. Затем ты закажешь нам чаю и заварных пирожных. И уже потом, может быть, я открою тебе страшную тайну. Здесь налево.

Кафешка располагалась в подвале офисного здания. Ничем не примечательный спуск в подвал, скользкая лестница, металлические перила, самая обычная деревянная дверь. На ней красовались кованые буквы, которые складывались в название кафешки — САРИК.

Внутри царил полумрак. Когда глаза слегка привыкли к темноте, я осмотрелся —подметил, заведение пришлось мне по душе. Просторный зал. Кирпичные стены, которые были чем-то покрыты и переливались легкими бликами. Кстати, тусклый свет исходил от десятка керосиновых ламп, произвольно расставленных по всему залу.

Мы повесили куртки на кованые вешалки, прибитые к стене, и уселись за дубовый столик в углу. Остальные столы тоже пустовали, но Алеся целенаправленно выбрала этот. Наверное, он был её любимый. Вместо привычных для такого рода заведений стульев или диванов здесь использовали кресла-качалки. Удобно устроившись, я краем уха уловил легкие звуки джаза, доносившиеся из невидимых колонок, — еще одна приятная деталь. Воздух был наполнен хвойным ароматом. Вокруг царило спокойствие и умиротворение.

— Рано ты умостился. Ну ладно, так и быть, за чаем и заварными схожу я, тут самообслуживание, но вот платить за них будешь ты, при выходе, — безапелляционно заявила Алеся и направилась к большому окну в стене. Там стоял приветливый чернявый парень, или мужчина, лет тридцати. Наверное, кафешку он назвал своим именем.

Пока девушка делала заказ и ждала его выдачи, я наблюдал за ней со спины. Сегодня вместо красного свитшота на ней был тёплый бордовый вязаный свитер.

— Прости, я не знаю, какой чай ты любишь, поэтому взяла такой же, как себе. Думаю, ты оценишь, — сказала она, поставив на стол две огромные чашки, которые вмещали, наверное, по литру жидкости, и тарелку с четырьмя заварными пирожными.

— Спасибо, сейчас заценим, — я взял в руки зелёную чашку и с первым глотком улетучились все остатки волнения. Привкус земляники прекрасно дополнял атмосферу спокойствия.

— Ну что ж, а теперь можем и поговорить, — удовлетворенно промолвила Алеся, увидев, что от наслаждения я даже веки прикрыл.

— Легко.

— А какой ты религии? — неожиданно спросила Алеся, резво схватив заварное пирожное с тарелки.

— Ну-у-у-у, я крещённый, бывал пару раз в церкви, но не более того. Наверное, я агностик, но из всех верований, мне ближе те, в которых присутствует идея перерождения души.

— Это же просто класс! — воскликнула Алеся, положила надкусанное пирожное назад в тарелку и отпила чаю из чашки.

— Почему?

— Потому что такие верования максимально приближены к истине, — радостно ответила девушка, пододвинулась ближе к столу, раздвинула чашки с тарелкой и положила руки на столешницу. — Сейчас я всё объясню, смотри!

Ну и в следующий миг я обалдел, потому что буквально не мог поверить своим глазам. В очередной раз. Алеся махнула ладонью, и чай из её чашки взлетел вверх, как красное облачко, медленно подплыл к середине стола, не касаясь столешницы, и завис в воздухе. Это было похоже на то, как космонавты на орбитальных станциях выливают воду перед собой и ее капельки летают в невесомости. Чай начал шевелиться и через пару мгновений принял форму маленького человечка, похожего на имбирный пряник из «Шрека».

— Есть люди. Они живут, размножаются, делают всякие дела. Когда они умирают, то душа покидает тело и отправляется на время в другое измерение.

Из человечка вышло маленькое облачко, оно завертелось, закрутилось, его засосал чайный вихрь, вспышка — и облачко вновь просто застыло между руками Алеси; затем от зависшей жидкости отделилась маленькая часть, разделилась на две и одна образовала знак плюс, другая — минус.

Алеся продолжила:

— Там есть специальная комиссия, которая оценивает твои земные деяния. Если ты был обычным человеком, не сделал ничего ужасного, но и ничего выдающегося тоже, твою душу помещают в новое тело, то есть в новорожденного ребёнка, предварительно стерев память о прошлой жизни.

После этих слов плюс немного увеличился в размерах, а минус, наоборот, сжался.

— А если на твоем счету много хорошего, ты изменил сотни жизней к лучшему, тебя оставляют в Департаменте и освобождают от мирских забот. Предвижу твой вопрос и отвечаю: не знаю, чем там можно заниматься, — удивила меня своей проницательностью Алеся. Даже не успев открыть рот, я просто кивнул и продолжил слушать. Теперь минус стал больше, а плюс скукожился. — Если же ты был плохим человеком, убийцей, или вором, или еще кем-то таким, то тебя отправляют в отстойник и на следующие две полные мирские жизни, которые можно было прожить, погружают в небытие. Пока всё понятно?

Я лишь обескураженно мотнул головой, наблюдая за тем, как весь летающий чай между руками Алеси вновь воссоединился в одну массу, а затем разделился уже на три человечка. Один всё так же напоминал имбирную печеньку. Другой был точь такой, но Алеся поманила пальцем, и белый крем из надкусанного пирожного обвел контур второго. Ну и третий — просто что-то бесформенное, отдаленно напоминающее контуры человеческого тела, но только с рогами и удлиненными руками.

— А теперь перейдём к самому интересному. На Земле, помимо людей, существует еще несколько тысяч разумных рас. И так, есть люди, — первый человечек увеличился, а затем снова уменьшился, как бы делая акцент на словах Алеси, — еще есть творцы, они же маги, в простонародии.

— Так ты творец? То есть маг? — наконец решился я её перебить, наблюдая, как человечек, обведенный кремом, увеличился, а потом уменьшился.

— Именно так, — самодовольно ответила девушка. — Но, помимо людей и творцов, есть еще третья группа существ, назовём их нелюди, — третья фигурка увеличилась. — А вот нелюдей насчитывается тысячи подвидов. Они очень разняться в зависимости от места обитания. В основном их можно отследить благодаря народному фольклору той или иной страны. Чтоб было понятно: лешие, ведьмы, мавки и тому подобные сущности действительно есть и живут они среди нас.

Мой мозг готов был взорваться от объема полученной информации, но Алеся и не думала останавливаться.

— Продолжим. Как и у людей, у всех этих существ есть души, и они тоже попадают после смерти в Департамент и тоже проходят оценку последней жизни. Всё одинаково, кроме парочки нюансов, о которых надо знать. Душа человека может переместиться только в тело человека, душа вампира — только в тело вампира, так же и с творцами, это главный закон перерождения, — девушка аккуратно вернула чай в чашку, а крем отправила в пирожное.

— Понял. А как же полукровки? — решил уточнить я.

— О, резонный вопрос, Тут всё просто. Раса ребёнка зависит от родителей. Чья, назовем всё же это кармой, чья карма лучше, той расы и будет ребенок.

— А как узнать, маг ты или нет? — спросил я, всем сердцем надеясь… Я думаю, вы знаете, на что я надеялся.

— Ты с самого рождения знаешь. Этот талант не приходит со временем, он просто есть.

Вот так изящно и непринужденно Алеся вогнала моё прекрасное настроение в гроб уныния, накрыла его крышкой грусти и забила пару гвоздей отчаянья.

— Рано расстраиваешься, — весело подмигнула она. — Ты можешь стать магом. Точнее, не совсем им, но ты сможешь познать мир, скрытый от обычных людских глаз.

Девушка сделала длинную паузу, с улыбкой наблюдая за тем, как мои глаза наливались юношеским восторгом и надеждой.

— И как это сделать? — чуть ли не прошептал я.

— Очень легко. Тебе просто надо умереть.