Я не ее копия

7 глава

Алексей

Ушла. Спасла свою тонкую шею от моих трясущихся рук. Конченая идиотка! Я подавил звериный рев, и второй раз ударил кулаком в дверь. Задрожала, но не поддалась, хотя мне казалось, что рухнет под силой моего удара.

Метнул взбешенный взгляд на кровать. Две подушки одиноко валялись в центре. Глаза пытливо ищут следы нашего безумия. А я отчаянно клянчу у своего подсознания ответы на миллион вопросов, которые долбятся словно дятлы в голове — противно и настырно.

Я сошел с ума, если взял её здесь, в стенах квартиры, где жил столько лет. Чем я думал? Да ничем! Потому что не мог предположить себе такого вопиющего случая. Василиса своим присутствием в этих стенах выбила из под ног почву. Ничего не помню. Тру пальцами виски, расхаживая по комнате. Неужели я позволил себе глупым подростковым несбывшимся фантазиям воплотиться в реальность через её дочь? Нет. Это невозможно. С первой минуты, как только девушка свалилась мне, как ком на голову, испытывал жуткую неприязнь.

Увидев копию Инны, дёрнулся и вжался всем телом в кресло. Это словно наказание. И это происходит со мной. Всё, что я столько лет пытался изгнать из своей памяти, ожило и заиграло с новой силой. Мне было проще отослать Василису в закрытую школу, чтобы дать себе время прийти в себя. Пришел. Смог уговорить себя, что просто обязан сделать то, что меня просили родители этой сироты. Инны больше нет. Что я чувствовал? Пустоту, которая образовалась много лет назад.

В день, когда Василиса переступила порог моего кабинета, стал судным днём. Я долго молчал, а она сидела напротив и небрежно листала ленту в инстаграм. Похожа на мать, но в тоже время совершенно другая. Более кукольная и грациозная. И мне показалось, что в мой дом попал юный и кроткий ребенок, которому нужна поддержка. Но стоило этому нежному цветку открыть ротик, понял: Армагеддона не избежать. И первая неделя в новой школе стала сложным испытанием для моих нервов. Споры, вспышки гнева и дерзкого поведения Василисы быстро привели меня к одному верному решению: с глаз долой.

Полгода спокойствия. И теперь очередная вспышка подростковой неадекватности. Она умчалась искать приключений с первым встречным в тот момент, когда состоялась наша первая ссора неделю назад. Не понимал её поведения, не мог даже предположить, что придем к тому, что случилось сегодня ночью. Отомстила? Все равно с кем?

Опускаюсь на ковер у кровати, нервно тру голову. Теперь морщин и седых волос у меня станет в десять раз больше. Впрочем, это лирика. Она могла забеременеть. От меня. Это просто взрыв мозга.

Сижу и тупо смотрю в потолок. А потом вспышка. Будоражащий голос, который задевает каждый нерв внутри моего тела, нежные прикосновения губ, трение кожи о кожу. Я не раз видел Инну во сне. И в этот раз я вновь жарко и напористо трахал её. Вбивался в ее податливое тело, дурел от её юного и желанного тела и взрывался от удовольствия. Так было не раз, на протяжении многих лет. Не часто, но довольно ярко и…казалось, что так реалистично. Теперь реальность за стенкой. Что с ней делать? Убить? Не смогу. Просто ненавижу всё, что связанно с ними. Вернее, с ней.

На автомате принял душ, выпил кофе. Больше ничего в горло не лезло. Чего я добиваюсь поездкой к гинекологу? Естественно я должен знать, что там с ней всё нормально. Остальное будем решать по мере диалога с доктором. Несколько звонков сделали своё дело. Нам было назначено ровно на восемь. Больше ждать я бы не смог.

Молча идем к автомобилю. Но я так до сих пор и не получил ответ на свой вопрос. Упрямо задаю его вновь:

— Что ты делала у меня в спальне? Зачем пришла?

Вперилась взглядом в мои глаза и долго смотрит. Молчит, пронизывает взглядом. Кривит губы, пытаясь подавить нервную усмешку.

— Какая разница уже? — раздражённо пожимает плечами. — Написанного не сотрешь, чернила обсохли. Мы едем?

— Не играй со мной, — хватаю ее за руку и дергаю так, что клацнула зубами, а её длинные волосы, связанные в хвост, словно хлыстом прошлись по моей щеке, — я тебя изнасиловал?

Мне казалось, что в ту секунду я пропустил удар сердца, пока тишина между нами не стала звенящей.

Хмурит брови, удивленно всматриваясь в мое лицо. Вижу, как мысли роем буквально пробегают по молодому личику.

— А мог? — выдыхает недоуменно, но видимо читает все на моем лице и не тянет больше, — нет. Все было по обоюдному желанию.

Нет! Не было по обоюдному, потому что я думал, что это она. А не ты — её дочь. Василиса! Мне так хотелось на полную грудь заорать ее имя, да так, чтобы перепонки у окружающих, которые горохом высыпали в пробужденный город, услышали мою боль.

Опустить её с небес на землю и сказать, кого представлял перед собой? Тогда точно моему спокойствию придет пиздец. Уязвленное девичье эго воспламенит неокрепшие мозги. Наворотит дел, а мне разгребай. Впрочем, я уже разгребаю.

— Я думал, что занимаюсь сексом с Линой, моей любовницей. Если ты успела себе что-то нафантазировать, заруби себе на носу: это была ошибка. Так понятно?

— Нет, не думал, — проигнорировав мою фразу, заявила она. — Ты думал сначала. Пока не открыл глаза и не увидел, кто перед тобой. Увидел, и все стало по-другому. Но сбереги кислород, если мечтаешь, что буду на тебя вешаться. Не буду, — девчонка снова дернула головой, и волосы снова черканули по моей пылающей щеке.

— Вот и славно, — единственное, что смог выдавить в ответ на то, что услышал.

Мы вновь ехали в полной тишине. Я сел рядом с Николаем. Василиса — за водителем, и всю дорогу прижималась лбом к стеклу и ни на что не реагировала.

— Валентин Геннадиевич, нам назначено, — открываю дверь в кабинет гинеколога.

Пропускаю девушку вперед, захожу следом, плотно прикрываю дверь за собой.

— Нам нужен осмотр, у девушки был незащищенный половой акт и, — куда только делась моя хваленая уверенность, у меня, руководителя банка, — я хочу знать, что там всё в норме, и она не пострадала.

Василиса сохраняет лицо, но бросает непонятный взгляд на меня.

— Изнасилование? — уточняет врач.

— Нет, — категорически отрезает девчонка. — Первый раз.

Врач молча кивает, показывает ей куда пройти и говорит раздеваться, сам остается в кабинете со мной, пока Василиса готовится.

Как только из комнаты звучит ее голос, Валентин Геннадьевич входит, я следом. И если доктор этот момент никак не комментирует, то Василиса не смолчала:

— Ты серьезно? Выйди!