Я не твоя собственность

15 Далия Фьюри

Я медленно схожу вниз по лестнице с жемчугами, в самом красивом платье, которое у меня когда-либо было, дорогое пальто, перекинуто через руку, и в фантастически сказочных туфлях (я уже заказала такие же Стелле нужного размера), Ной стоит внизу. Пройдясь быстро и профессионально по моему телу своими черными глазами сверху донизу, словно я способна создать ему проблемы, он хмурится.

— Ты рано. Подожди босса в Белой гостиной. Он будет через пятнадцать минут.

— Хорошо, — беззаботно отвечаю я.

Он кивает и идет по коридору в сторону кухни.

Я направляюсь в сторону гостиной, открываю дверь и заглядываю внутрь. Никого. Я закрываю за собой дверь и иду к музыкальному центру, нажимаю, звуки классической музыки заполняют комнату. На самом деле я никогда не слушала классику, но это произведение красивое, и я стою рядом с музыкальным центром и слушаю, дверь открывается и появляется мужчина. Он довольно высокий, очень бледный, скорее всего ему около сорока, в модном костюме.

— Ох, — говорит он, завидев меня. Он, кажется, удивлен, что здесь кто-то есть. — Простите, ищу Зейна. Мне сказали, что он здесь, — его говор относится к низшей части Лондона и что-то такое же проскальзывает в его лице, но тон вежливый.

— Он скоро спуститься, — отвечаю я.

Он нерешительно мнется.

— Может, мне стоит подождать снаружи.

— Все в порядке. Вы можете подождать и здесь, — произношу я. Я сразу же не сужу о людях, но если честно, мне не нравится этот человек нисколько. В нем есть нечто такое, что вызывает мурашки у меня на коже.

Он вдруг усмехается какой-то льстивой, хитрой улыбкой.

— Ты новая Зейна… девушка?

В его вопросе скрыт оскорбительный подтекст, усиленный паузой. Я распрямляю плечи. Господи, ну почему, когда ты делаешь человеку любезность, он готов, бл*ть, ударить тебя обухом по голове.

Меня спасают от ответа распахнувшиеся двери. В дверном проеме появляется Зейн. Он кажется гораздо больше по сравнению с его гостем, его тело готово для прыжка, такого я его еще никогда не видела. Глаза мечут искры, лицо как грозовое небо, и даже его шрам побелел от ярости. Он даже не глядит в мою сторону, все его внимание направлено на мужчину, который находится со мной в комнате.

— Какого хрена ты здесь делаешь, Ленни? — спрашивает он, как ударяет хлыстом.

Мужчина, кажется, застигнутым врасплох. Несколько секунд он молча смотрит на Зейна, а потом мужчина, который был таким коварным буквально несколько минут назад, принимает оборонительную позицию. В этот момент я понимаю, кто является львом в джунглях.

— Ной сказал прийти сюда и подождать вас, — тихо отвечает он.

Зейн проходит в комнату.

— Следующий раз, когда ты зайдешь в комнату и увидишь ее, ты тут же развернешься и выйдешь, понятно?

— Понял. Мне очень жаль. Я перегнул палку, но это было неосознанно. Я ничего не сделал. Я просто сказал привет, ты же понимаешь, чтобы быть вежливым по отношению к твоей леди. Извини, ладно, — говорит Ленни, вывертываясь и явно лицемеря.

Я окончательно не отошла еще от шока такой неприкрытой агрессии Зейна, но на самом деле Ленни действительно ни в чем не виноват. Хоть он мне и не нравится, и сейчас он лицемерит и извивается, как склизкий червь, это же не его вина. Это я разрешила ему остаться. Кроме того, меня возможно это тоже касается, скорее всего я ошиблась комнатой. Я подумала, что это и есть белая гостиная, в которой я встречалась с Молли, где мне и сказали ждать его.

— Это моя вина, — говорю я, надеясь как-то рассеять грозовую обстановку в комнате. — Я предположила, что он может подождать тебя здесь.

Зейн поворачивает голову ко мне, и его глаза просто сверкают от ярости.

— Кто, черт возьми, позволил тебе говорить? — рычит он.

Я непроизвольно делаю шаг назад, поскольку никогда никто мне не говорил ничего подобного. Моя первая реакция — ярость, причем такая, какой я никогда не испытывала за всю свою жизнь. Я до такой степени взбешена, что мое тело начинает дрожать.

— Я вернусь завтра, — бормочет Ленни и выскальзывает за дверь с такой скоростью, стараясь быстрее унести от сюда ноги.

Мы остаемся одни, и я теряю контроль над собой. Это последняя капля. Я ухожу немедленно. С меня достаточно. Я не подписывалась на все это дерьмо. Уговор, да, был, но он делает все, что мне не нравится, сделка отменяется. Он просто делал все время то, что я ненавижу больше всего. Я не позволю не ему, не еще кому-либо так со мной разговаривать. Независимо от того, насколько жаждет он мое тело, я не допущу такого издевательства над собой. Скорее всего, я не создана быть чьей-то секс-игрушкой. Я слишком независима, и не хочу быть чьим-то беззаботным молчаливым дополнением. Пусть найдет себе более покладистую секс-игрушки для мафиози.

— Ты высокомерный ублюдок, Зейн. Как ты смеешь говорить со мной подобным тоном в присутствии других людей? — выплескиваю я, шагая к двери.

Он преграждает мне путь, величественный и грозный.

— Я буду разговаривать с тобой так, как считаю нужным. Я владею тобой.

Я задыхаюсь от такой наглости.

— Так у меня есть для тебя новость. Я не твоя собственность.

— Да, бл*дь, моя, — рычит он, молниеносно выбросив руку вперед, и дергает меня к себе.

Ноги отрываются от пола, и я всем телом врезаюсь в него, выбив из моих легких весь воздух. Обалдевшая, я смотрю в его лицо, искаженное яростью, челюсть сжата с такой силой, что даже подрагивают желваки. Глаза ничего не выражающие, он наклоняет голову, пикируя вниз на мои губы.

Горячие и дикие.

Словно в состоянии алкогольного опьянения, я непроизвольно открываю рот, испуская тихий стон. Его язык моментально с силой устремляется внутрь. Поцелуй — это мое спасение и моя мука. Я никогда не могла себе такого представить. Это похоже на магию, когда сидишь на холме посреди летней грозы и видишь вспышки молний, озаряющие все небо и чувствуешь, будто они проходят по твоим венам.

Он затягивает мой язык в рот и сосет. Я чувствую, будто парю в воздухе. Чтобы со мной не происходило после этого, я уверена, что память об этом его первом настоящем поцелуе останется со мной на всю жизнь. Я умру, вероятно, вспоминая его на своих губах.

Как наркоман, я беспомощно обхватываю его сильную шею, притягивая к себе, ощущая, как его четкая эрекция вдавливается мне в живот.

Он отстраняется. У меня голова плывет, я отклоняюсь, чтобы взглянуть в его искаженное желанием, жаждой обладания и диким правом собственности, лицо. Мы пялимся друг на друга, тяжело дыша. Пока его губы были на моих, весь мир перестал существовать. Никогда и за миллиард лет я не ожидала такого. Это совершенно бесспорно умопомрачительно. И каждая клеточка моего существа наполнена страстным желанием.

— Ты хотела увидеть, как я теряю контроль? Теперь ты видишь, — жестко говорит он.

Я качаю головой. Мой гнев улетучивается. У меня нет слов.

Горькая усмешка пересекает его лицо.

— Не очень приятное зрелище, да?

Я смотрю на него широко раскрытыми глазами, изучая. Мне так много нужно всего узнать о нем за такой маленький кусочек времени. Злость окрашивает его лицо и в глазах, расплавленный гнев, но от этого он еще более невероятно сексуальный и привлекательный.

— Ты не должен так со мной разговаривать перед людьми, — шепчу я.

Его лицо становится более жестким и непримиримым.

— Ты не должна подрывать мой авторитет в присутствии моих бизнес-партнеров.

— Я не знала.

— Мой мир безжалостен, Далия. Если кому-то покажется, что ты мягкая маленькая киска, тем самым ты подпишешь себе смертный приговор.

Эта мысль заставляет мою кровь заморозиться.

— Я не думала об этом.

— Ты не знаешь ничего о моем бизнесе. И чем меньше знаешь, тем лучше. Не поднимай свою цену перед моими врагами. Я не променяю твою невинную жизнь на свою никчемную.

Все еще ошеломленно, я киваю. Он назвал свою жизнь никчемной!

— Хорошо, — тихо говорит он.

Он несет меня, как в жестком, страстном танго, переворачивает, ставит на колени, лицом вниз на диван. Локти вдавливаются в подушки сиденья и жесткий деревянный каркас упирается мне в живот. Мне ударяет в нос запах очистителя обивки. Он задирает мою юбку к талии, и я чувствую его взгляд, бродящий по моей голой заднице и разведенным ногам.

Я слышу, как он резко выдыхает, положив ладонь на попу, нежно поглаживая. Боже, я такая мокрая. В тишине комнаты слышится звук расстегиваемой молнии, шелест его брюк.

Я вздрагиваю, как только он хватает меня за волосы и тянет голову вверх. Я трепещу, пока он проходится своими обжигающими губами от моего уха вниз до ключицы. Он даже лижет жемчужное колье.

— Каково быть такой красивой, такой чертовски соблазнительной, что мужчины не в состоянии сопротивляться тебе? — бормочет он.

Я не отвечаю, и он дергает меня за волосы.

— Скажи мне, моя маленькая дразнилка, как ты сводишь меня сума, когда я всего лишь представляю, как твоя горячая маленькая киска ездит на мне? — спрашивает он.

У меня открывается рот и вырывается быстрый, жесткий выдох, такой громкий, что даже заглушает его голос.

— Я не на минуту не поверила, что ты настолько беспомощен, что не способен мне сопротивляться, — тихо хрипло говорю я.

— Нет? Тогда скажи мне, почему я умираю весь день, желая полизать твою киску.

— Ты умираешь? — недоверчиво спрашиваю я.

— Да, бл*дь, весь день, — его рука расстегивает молнию и проскальзывает под платье, зажимая мой сосок между пальцами. По мне словно проходится электрический ток, выстреливая вниз.

Он зажимает сосок. Я хныкаю от боли и удовольствия, страстно желая и чувствуя постоянную пульсирующую боль между ногами. Бедра начинают подрагивать от возбуждения и предвкушения.

— П… пожалуйста, — стону я, почти плача от желания. — Не дразни меня.

— Ты думала о моем члене внутри, лисенок? Во рту, в своей тугой киске и горячей заднице.

Я издаю какой-то совершенно бессвязный звук.

— Скажи мне, чего ты хочешь, — спрашивает он, опаляя меня своим горячим дыханием.

— Чтобы ты меня трахнул. Жестко.

Он трется своей жесткой и агрессивной эрекцией о мою голую задницу.

— Куда? — спрашивает он.

— Каждый дюйм, черт побери, куда? — стону я от досады.

Он скользит в меня пальцем. Сдавленный хрип вырывается у меня из горла. У меня такое чувство, что у меня в венах течет бензин, который вот-вот должен воспламениться.

— И почему ты хочешь меня? — мурлыча спрашивает он.

— Потому что ты владеешь мной, — стону я.

— Вот это правильно. Каждым. Бл*дь. Дюймом. Скажи мне, что это все мое.

— Это все твое. Каждый дюйм.

Он гладит мою задницу.

Я не горжусь своими словами, но я ору на него от досады.

— Черт побери, Зейн. Возьми меня сейчас же.

У меня такое чувство, что я превратилась в животное, причем во время течки. Он раздвигает еще шире мои ноги и проводит головкой вверх-вниз по моим мокрым складочкам, покрывая себя моими соками. У меня по коже ползут мурашки, и мне кажется волосы встают дыбом на затылке, пока я чувствую его член между своих распухших губ, медленно входящий. Я впиваюсь пальцами в диван. Господи, он ощущается таким твердым, как камень.

— О, Боже, да, — стону я, пока его член медленно входит в мое тело, углубляясь до всей длины. — Да. Вот так, — с трудом выдыхаю я, сжимая к чертовой матери своим мышцами его огромный член. — Именно так.

Нежности закончились, он начинает двигаться именно так, как я всегда и хотела. Грубо и жестко. Он входит, как непреодолимый, неотразимый дикарь, вгоняя свой член все глубже и глубже. С каждым толчком его член обрызгивает мои бедра моими же соками. Мои мышцы превращаются в желе. Всхлипы и стоны эхом разносятся по комнате, тело бьется о диван, пока его член на всю длину входит и выходит из меня.

Он обхватывает меня рукой, пальцем кружа вокруг моего клитора, двигаясь с остервенением. Безжалостно. Исчез внешний облик цивилизованного человека. Мы превратились в двух животных, черт. Совершенно не замечая мира вокруг нас.

Мое тело начинает выходить из-под контроля.

— Я кончаю, — содрогаясь шепчу я, волны начинают накатывать одна за одной. Смутно я слышу, как снова и снова кричу его имя, превращаясь в зверя, бьющегося в экстазе. Я слышу за спиной его рев. Затем его член дергается внутри меня и выстреливает горячей спермой. Он жестко кончает, не в состоянии сам себе помочь. Происходящее между нами напоминает чистое безумие и единственное спасение.

Наши тела прижаты друг к другу.

Он упирается лбом мне в спину. Мы оба все еще тяжело дышим, он выходит из меня. Я пытаюсь подняться, но он останавливает меня своей рукой, положив на спину. Его сперма вытекает. Я поворачиваю голову, чтобы взглянуть на него. Он натягивает боксеры и застегивает брюки. С соблазнительной улыбкой он засовывает в меня пальцы, двигает и сперма еще больше вытекает. Он размазывает ее по киске, бедрам и ягодицам, и тянет юбки вниз, прикрывая мою задницу, его рука медленно проходится у меня по талии. Он застегивает молнию и поднимает меня с дивана.

— Пойдем? — спрашивает он.

— Постой, — отвечаю я пошатываясь, с безумной, умопомрачительной чертовой улыбкой. — Мне нужно привести себя в порядок сначала.

— Нет, ты пахнешь и выглядишь так, как я и хочу. Я хочу, чтобы каждый мужчина, увидевший тебя, точно знал, что ты моя.

У меня слабеют колени. Боже мой! Далия, ты попала в слишком большие неприятности.

— Ты говоришь, как кобель, пометивший свою территорию.

— Так и есть. Я пометил то, что принадлежит мне.

— Но на платье будет мокрое пятно.

Он улыбается.

— Оно и должно там быть.