Я не твоя собственность

8 Далия Фьюри

Задолго до того, как просыпается Стелла, я уже ухожу. Я иду вниз по улице, уже заполненной людьми, и вхожу в метро. Я работаю в Fey Aspen Literary Agency читателем. Моя работа заключается в вычитке произведений неизвестных авторов (которые они добровольно отдают в издательство) и из всей этой кучи я должна выудить талант, который наше агентство хотело бы представить публике. Я читаю романы для молодых женщин, фэнтези, женскую фантастику и комедии; мистику Елизаветы, ужасы, триллеры, научную фантастику и детективы, Миранду написавшую о молодежи и книги для детей.

Сегодня пятница. По утрам в пятницу открывается рынок, поэтому мне приходится обходить валяющиеся на асфальте листья салата и другой мусор, поворачивая на Юстас-роуд. Агентство располагается в двухэтажном доме с подвалом. Обычно я спускаюсь по наружной лестнице вниз, в подвал, где работаю с двумя другими девушками. Но сегодня я поднимаюсь по четырем каменным ступенькам и вхожу в парадную дверь.

Дверь открывается в длинный узкий коридор, справа — стойка регистрации. Комната с высокими эркерами наполнена солнечным светом, здесь же стоят диваны кремового цвета. По самой длинной стене выстроены шкафы, которые ломятся от книг авторов, представленных агентством, некоторые из них — известные бестселлеры. На противоположной стене висят черно-белые фотографии наших лучших авторов в черных глянцевых рамках. Венди, администратор и секретарь Fey Aspen, стоит за стойкой, радостно и открыто улыбаясь.

— Доброе утро, — весело здоровается она.

— Доброе утро, — менее бодро отвечаю я, хотя и стараюсь быть бодрее.

— Я делаю кофе. Хочешь? — предлагает она.

Я улыбаюсь.

— Нет, спасибо. Эм, Фей здесь или нет? Я хотела бы поговорить с ней пару минут.

— Она в своем кабинете, но у нее совещание через пятнадцать минут, — сообщает она.

— Мне нужно с ней повидаться, всего лишь на пять минут? Это очень важно.

— Я спрошу у нее, — говорит она, снимая трубку телефона и набирая номер Фей.

— Спасибо, — благодарю я.

— Может Далия поговорить с тобой всего лишь пять минут, — она слушает. — Да, я говорила ей, но она сказала, что это очень важно. Точно. Я позвоню, как только она появится. — Она кладет трубку и улыбается мне. — Иди.

Я бегу вверх по лестнице на второй этаж и стучусь во вторую по счету дверь. Первая дверь ведет в конференц-зал, третья — в кабинет, где работают Эллен и Рубин. Они руководят телевидением и фильмами, короче отделом, занимающимся правами.

— Войдите, — громко кричит Фэй.

Я поворачиваю ручку и вхожу в кабинет. Такие же точно фотографии и книги, как и внизу, находятся в кабинете Фей. Она сидит за своим столом, выглядя абсолютно безупречно. Каждая прядь волос находится на месте, макияж выше всех похвал. Никто толком не знает сколько ей лет, но должно быть за пятьдесят или возможно даже больше, если можно верить слухам.

— Проходи и садись, — приглашает она.

Я сажусь и быстро рассказываю ей о своей пропавшей сестре.

— Ох, бедняжка, — сочувственно говорит она, прищурившись. — Это ужасно.

— Поэтому, — тут же добавляю я, поскольку слишком много сочувствия может меня окончательно выбить из колеи. — Мне необходимо взять неделю отпуска и съездить домой к маме.

— Конечно, — сразу же соглашается она. — Конечно, ты должна поехать домой. Ты, наверное, сходишь с ума от беспокойства.

У нее звонит телефон, она снимает трубку.

— Да, попроси ее немного подождать. Я не долго, — говорит она.

Я вскакиваю на ноги.

— Огромное спасибо. Мне нужно идти, я улетаю сегодня днем.

Она встает.

— Надеюсь, что они быстро найдут твою сестру.

— Я тоже на это надеюсь, — говорю я и чувствую, что уже готова расплакаться.

— Пожалуйста, держи меня в курсе. Если я могу чем-то помочь, не стесняйся обращаться, — по-доброму предлагает она.

— Я буду держать вас в курсе и спасибо за предложение о помощи.

Я встаю и направляюсь к двери, и уже на пороге решаюсь спросить:

— Что еще, Далия? — интересуется она, увидев, что я замешкалась.

— Нельзя ли, мне поработать из дома этот один месяц, как Элизабет? Может это и не понадобится, но вдруг возникнет такая необходимость?

Она хмурится.

— Ты имеешь в виду из дома своей матери в Штатах?

— Нет, я буду в Англии. Я буду приходить два или три раза в неделю, чтобы забрать рукописи, и читать их дома. Я так же хорошо буду делать свою работу, вы не увидите разницы.

— Ах, — тихо восклицает она, и я вижу, как она пытается проанализировать эту информацию, и понять зачем мне это нужно, ожидая ее ответа, я даже забываю, как дышать. Если она скажет нет, то мне придется уволиться, а я на самом деле не хочу ни за что увольняться, поскольку мне нравится агентство и нравится моя работа.

— Ну, — говорит она наконец, — только месяц. Мне очень нравится сама идея офиса, заполненного людьми. Если все начнут работать из дома, я буду единственная притаскивать сюда свои старые кости и сидеть здесь в полном одиночестве.

— Я обещаю, только месяц, — говорю с благодарной улыбкой.

— Хорошо, — соглашается она. — Только, если на один месяц.

— Этого может даже и не случиться, но если возникнет необходимость то, только на один месяц.

Она улыбается, и я вижу грусть в ее улыбке.

— Спасибо еще раз, — говорю я, и бегу вниз по лестнице.

На полпути я машу Венди и спускаюсь по лестнице в подвал. Еще никто не пришел, здесь темно и холодно. Я включаю свет, а также радиаторы и иду в конец комнаты, где стоит мой рабочий стол. Я останавливаюсь на пару секунд, рассматривая свое рабочее место, выходящее на небольшой сад, огороженный стеной, и чувствую ужасную грусть. «Ты ведь уезжаешь всего лишь на несколько дней, девочка».

Я быстро убираю в стол кучу непрочитанных рукописей и оставляю записку девушкам. Я буду скучать по ним, по их смеху, нашим перерывам на чай и многочисленным вылазкам к коробке с бисквитом. Именно так девушки решают все свои проблемы. «Бисквит», говорят они с улыбкой. Я открываю коробочку и даже запах сейчас мне становится неприятен. Я закрываю металлическую коробку, и ухожу из комнаты. Машу Венди на прощание и выхожу из главных дверей.

На улице я звоню Марку, он снимает трубку после первого же гудка.

— Привет, Марк. Я хотела бы увидеться с тобой сегодня до обеда, если это возможно? Может выпьем где-нибудь кофе?

— Сейчас я как раз свободен, — тут же отвечает он.

Мы договариваемся встретиться в Старбаксе на Кенсингтон-хай-стрит в двадцати минутах отсюда, это удобно для нас обоих. Я прихожу первой, и сажусь у дальней стенки кафе, рядом с туалетами, большинство людей предпочитают не выбирать здесь столики. Марк приходит минут через пять.

— Извини, я опоздал, — говорит он. — Ужасные пробки.

— Ничего, — отвечаю я, рассматривая его. Он одет в белую рубашку, галстук, черные брюки, черные ботинки и коричневую кожаную куртку.

Он слегка целует меня, как бы невзначай в губы.

— Хочешь что-нибудь еще, или как обычно? — спрашивает он.

Я отрицательно качаю головой.

— Даже не согласишься на кексик? — искушает он меня.

Одна мысль о кексе заставляет меня почувствовать тошноту.

— Я не могу ничего есть, — говорю ему.

— Бедняжка, — нежно говорит он и сжимает мою руку.

— Я в порядке, — поспешно отвечаю я, отводя взгляд от его нежных пристальных глаз.

— Хорошо. Я принесу нам заказ, — решительно говорит он и уходит.

Очереди нет, поэтому он приходит довольно быстро с молочным латте для меня и капучино для себя.

— Спасибо, — я разрываю два пакетика сахара и высыпаю в свой кофе, перемешиваю ложкой с длинной ручкой и слизываю пенку. Подняв глаза вверх, встречаюсь с пристальным взглядом Марка. Я виновато опускаю глаза, опустив руки на колени, выпрямляюсь. В конце концов, чем быстрее я скажу, тем лучше.

— После того, как ты подвез меня прошлой ночью, Стелла и я встречались с боссом русской мафии.

— Что? Ты? — недоверчиво шепотом переспрашивает Марк.

Я прикусываю нижнюю губу.

— Знаю, это звучит ужасно, но я пошла бы к любому, кто в состоянии мне помочь.

Он смотрит на меня в недоумении.

— Ты знаешь, русского мафиози?

— Ну, на самом деле, он один из клиентов Стеллы.

Он взволнованно проводит по волосам.

— В общем, — быстро говорю я. — Он согласился помочь.

Он смотрит на меня настороженными глазами. Он уже чувствует, что ему не понравится то, что я собираюсь сказать, но бедняга даже понятия не имеет, насколько все плохо.

— В обмен на что? — тихо спрашивает он.

Я делаю глубокий вдох.

— Меня.

Он сидит с открытым ртом и молча смотрит на меня несколько секунд.

— Тебя? Какого хрена все это значит? — взрывается он, и я рада, что выбрала этот дальний уголок.

— Он хочет, чтобы я была его… любовницей в течение месяца.

Глаза Марка становятся огромными.

— Это не серьезно.

Я неловко елозю на стуле, поскольку Марк заставляет меня чувствовать, словно я продала свою душу или что-то в этом роде.

— Серьезно. Он обещает найти Дейзи, и хочет, чтобы я была с ним в течение месяца.

— Кто, черт возьми, этот парень?

— Не все ли равно?

— Нет. Ты моя девушка, и я не разрешаю тебе быть с каким-то бандитом в течение месяца.

Я смотрю ему прямо в глаза.

— Это не тебе решать, Марк, — голос звучит мягко, но уверенно.

Он смотрит на меня такими глазами, словно видит меня впервые.

— Я не могу поверить, что ты в серьез рассматриваешь его предложение. Ты не должна связываться с такого рода людьми, детка. Они очень опасны, их невозможно предсказать. Он может оказаться садистом, ты даже не знаешь его.

— Я согласилась.

Он смотрит на меня с обидой.

— Даже не поговорив со мной?

— Что бы ты сделал, если бы это была твоя сестра?

Он не отводит взгляд.

— Я не отдам тебя никому.

— Я люблю свою сестру, Марк. Я могу пожертвовать одним месяцем своей жизни ради нее. Это всего лишь секс. Это так мало по сравнению с живой сестрой. Я ожидаю, что ты поймешь меня и не будешь дожидаться. Сегодня я пришла сюда, чтобы закончить наши отношения.

Он протягивает руку.

— Абсолютно нет. Мы не расстанемся ни за что. Я не победим. Возможно, он даже не найдет ее.

Я вырываю свою руку и с трудом выдыхаю:

— Никогда не говори так. Он моя единственная надежда, чтобы найти Дэйзи.

— Я не это имел в виду. Я имел в виду, возможно, полиция ее найдет первой.

— Не думаю, — отвечаю я.

— Давай, Далия. Ты же не думаешь, что высказав мне все это, я не буду срываться. Черт побери, в конце концов, у нас вчера почти был секс.

Я смотрю на свой нетронутый кофе.

— Я люблю тебя. Я не могу вынести даже мысли о том, что до тебя могут дотрагиваться руки другого мужчины, — в его голосе слышится отчаяние и беспомощность.

Я обхватываю голову руками, меня начинает тошнить. Почему я чувствую себя виноватой и несу ответственность за других людей? Сначала моя мама, потом Стелла, теперь Марк. У итак достаточно проблем, так еще и это.

Я поднимаю голову.

— Если он найдет Дэйзи, и я буду с ним, я не хочу, чтобы ты ждал меня. Мне кажется, что это нечестно, и это заставляет меня чувствовать себя еще хуже, просто ужасно, понимая, что ты ожидаешь моего возвращения. Я просто хочу закончить наши отношения. Может, мы никогда не были предназначены друг для друга.

В течение нескольких секунд слышатся только приглушенные звуки кафе, потом он говорит:

— Посмотри на меня, Далия.

Я поднимаю голову.

— Так же как ты не можешь приказать волнам не накатывать на берег, так же и мне ты не можешь приказать не ждать. Я сказал тебе прошлой ночью, и именно это я и имел ввиду. Я буду ждать тебя вечно, столько сколько у меня будет времени.

Я закрываю глаза, которые просто жжет, то ли от бессонной ночи, то ли бл*дь, я хочу расплакаться и разрыдаться. Я сдерживаюсь из последних сил, потом смотрю на него.

— Пожалуйста, Марк. Просто разреши этому уйти. Меня и так бомбардируют со всех сторон. Не думаю, что в состоянии вытерпеть что-то еще. Единственное, что мне действительно необходимо на данный момент — это друг, который ничего от меня не требует.

К моему удивлению, он кивает.

— Тебе нужен друг? Ты его получишь. Я буду лучшим другом, который у тебя когда-либо был. Скажи мне, что я могу для тебя сделать, чтобы помочь.

Я грустно улыбаюсь, поскольку понимаю, что для него это должно быть трудно такое сказать, но он сказал.

— Ничего. Просто знать, что ты друг, к которому я могу обратиться, этого вполне достаточно. Я возвращаюсь в Мичиган сегодня днем. Я напишу тебе, если у меня будут новости, хорошо?

Он становится печальным.

— Ты уезжаешь?

— Да, я нужна своей маме.

— Когда ты планируешь вернуться? — спрашивает он с тревогой.

Я пожимаю плечами.

— Не знаю. Я купила билет в один конец, и все зависит от новостей.

Он медленно кивает. Я никогда не видела его столь опустошенным, поэтому борюсь с желанием протянуть руку и пожать. В конце концов, это было бы жестоко, понятно же, что я никогда не полюблю его так, как он любит меня.

— Я думаю, это прощание, — тихо говорю я.

Он раздраженно смотрит на меня.

— Как его зовут?

— Какая разница? — мрачно отвечаю я.

— Ответь, — настаивает он.

— Зейн. Его зовут Зейн.

Выражение его лица не меняется, но глаза вдруг загораются.

— Ты его знаешь? — тут же спрашиваю я.

— Знаю. Его называют Зейн, но настоящее его имя — Александр Маленков, и он очень опасный человек. Безжалостный убийца, — медленно говорит он. — Очень хорошо подумай, Далия. Ты можешь совершить очень большую ошибку.

Я чувствую, как дрожь проходит по телу, от звука ужаса в его голосе. Но другой голос у меня в голове говорит: «Да, это имя подходит ему гораздо лучше, чем Зейн».

Александр Маленков.