Я, подельник Сталина (СИ)

Предисловие

Я ни разу не русский. Башкорт. Если вам будет угодно — башкирин или даже башкирец: я не кумысный патриот, не обижусь. Честным надо быть. Ведь и мы, башкиры, немцев называем немцами. Нисколько не задумываясь, возможно, наследникам сумрачного гения было бы приятственнее услышать из наших уст привычное «дойч». Это еще не упоминая столь обидную этимологию «немца»-немого! Так вот, башкорт я, и даже приблизительно не могу прикинуть, как отношусь к родному языку. Я в нем родился, я на нем работаю и общаюсь с самыми близкими людьми. Он свой, родной, и эти сказано абсолютно все! А вот русский язык люблю. Сильно. Возможно, неразделенной любовью. Судить вам. В качестве адвоката на этом судилище имею сообщить следующее. Подзащитного, то бишь меня, всю жизнь учили, коим образом надлежит любить русский язык. Спряжения, глаголы, наречия верхом на прилагательных да с суффиксами на привязи… Ладно, с этим можно и нужно смириться. А вот когда начинают давать руководящие указания по стилю, тут я зверею. Это наши с русским языком интимные отношения! Коли любопытно, можете посмотреть, а вот чтобы свечку держать и с советами лезть — ни-ни! Анахронизмы и неологизмы, новояз и арго, заимствования, повторы, кои не являются тавтологиями, как принято считать, собственно говоря сами тавтологии и прочая, и прочая — всю эту смесь так непринужденно и органично впитывает в себя современный русский язык, нельзя не умилиться и восхититься. Будто юная пейзанка на утренней зорьке с хрустом грызет белоснежными зубками ядреную репку. Нет, все-таки, лучше — редиску. Только что сорванную с грядки редиску. Не беда, что толком не помыла, вытерла об подол, и ладно. А о чисто гипотетической возможности дезинфекции овоща хлоркой и прочими гадостями по простоте душевной и не подозревает. На фига козе баян, попу — гармонь, икона — папуасу? Да ее цветущий организм безо всякого для себя вреда переварит любую инфлуэнцину, да хоть миллионное микробное поголовье. Мало того, еще и нальется селянка силой родной (или ставшей родной) земли, вместе со всей ее флорой и фауной. Русский язык и не язык вовсе, Языкиня! Вечно юная, озорная, взбалмошная и напористая, порою наивна как дитя, порою — нет ее мудрее. Кокетка, ветреный ребенок! Попробуй догадайся, в одну и ту же фразу — «Мальчик склеил в клубе модель», всего пару десятков лет назад она соизволила вложить совсем-совсем другой смысл. А не тормози, беги задрав штаны, поспевай за ней. На нудные нарекания запыхавшихся, лишь подернет плечиком, шаловливо улыбнется, да и выдаст очередной перл: «Профессор завалил на сессии студента. После сессии студент завалил профессора. Чуешь разницу? Хоть чувствуешь? Нет? Сердешный, ты никак с недоперепоя!» И зазвенит хрустальным смехом на всю округу — кокетка, ветреный ребенок. Но всегда ласкова и жалостлива, большая и теплая. Нет, в нее положительно нельзя не влюбиться!

Сейчас про содержание. Лицемерно каюсь, действительно, я недобитый комсомолец, диванный имперец и пассивненький такой неофит ислама. И, как мне это представляется, разумный националист. Сильно в этом сомневаюсь, но по официальной версии жизнь дается человеку только один раз. И эту единственную жизнь каждый из нас вправе пройти (проползти, пролететь — нужное подчеркнуть) так, как ему нравится. В том числе оценивать окружающий мир, как заблагорассудится. Лично ему, а не, скажем, либералам с тоталитарными замашками или либеральненько размякшим государственникам и прочим почвенникам.

А, чуть не забыл, положено ведь благодарственные слова написать тем, кто сподвиг на клавиатуропачкательство. Естественно, спасибо матери с отцом. Ростом не очень-то и вышел, возможно — умом тоже, а вот к чтению пристрастили с самого нежного возраста. Учителя советского образца, что тут еще добавить. Еще благодарю все 260 миллионов людей, состоящих в свите русской Языкини. Хотя нет, это только ныне живущих около 260 миллионов. Александр Сергеевич, Николай Васильевич, Аркадий Тимофеевич, Антон Павлович, Сергей Александрович, Александр Александрович, Владимир Семенович, да, да, всенепременно и Владимир Семенович — и не перечесть, сколько достойных людей, талантливейших и просто хороших, холили и нежили, учили уму-разуму, наряжали нашу общую любимицу… Так что, возможно, следует поблагодарить под целый миллиард. Мне не жалко, благодарствую всем!